Текст книги "Маэстро (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Её дядю.

Фиолетовые глаза второго путешественника привлекли её внимание. Из воспоминаний Вечной эта новая Ивоннель знала, что дроу зовут Дзиртом До’Урденом. Совершеннейший еретик и, по величайшей иронии, любимый инструмент Ллос. И все они слепо шли в Мензоберранзан.

Ивоннель едва могла сдержать радость.

Она телепатически приказала Кь’орл пронестись сквозь мысли Дзирта, а затем – направиться к третьему спутнику.

Там она получила удивительный сюрприз, осознав, что существо было не дроу, но человеком в совершенной маскировке. Человеком… восприимчивым к вторжению.

Ивоннель чувствовала напряжение Джарлаксла – осторожный наемник почувствовал неладное.

Кь’орл по её приказу вернулась в мысли замаскированного человека, и там они и остались. Скрытыми от Джарлаксла и Дзирта, и даже от мыслей самого человека. Так же они поступили с Минолин Фей, сидевшей в коридоре. Теперь они проделали то же самое с Артемисом Энтрери.

Спустя некоторое время Ивоннель в одиночку покинула Зал Прорицаний. Минолин Фей ждала её снаружи. Жрица заглянула за неё, с любопытством глядя на неподвижную Кь’орл, которая оставалась у чаши. Руки женщины сливались с мрамором.

– Она далеко, разумом и телом, – объяснила Ивоннель. – Ты будешь ходить к ней и поддерживать с помощью магии.

– Госпожа?

– Это может длиться дни, даже декады. Я не дам ей умереть от жажды.

Казалось, Минолин Фей не поняла.

– Если Кь’орл Одран погибнет или станет слишком слабой, чтобы продолжать свою задачу, я верну тебя Эррту вместо неё.

Глаза Минолин Фей распахнулись, что сказало Ивоннель – жрица ясно услышала приказ.

– И проинформируй матрону мать Квентл и всех остальных о том, что им нельзя входить в эту комнату, – добавила Ивоннель. – Любая, нарушившая этот приказ, столкнется с моим гневом. И, уверяю, это не будет приятно.

– Хорошо, госпожа.

Ивоннель развернулась и пошла прочь. Эхо любимых слов летело следом за ней. Она не была уверена в том, что и как делала. С помощью своей собственной божественной магии и волшебства чаши прорицаний она вела за собой Кь’орл. В самом этом событии не было ничего необычного, но в данном случае оно значило гораздо больше. Кь’орл замерла в трансе, мыслями и телом. Она видела мир глазами Артемиса Энтрери, и никто из спутников не знал о её присутствии.

Ивоннель тоже могла получить доступ к этой магии, просто посмотрев в воды чаши. С помощью магии она создала идеального шпиона среди путешественников: им стал один из них. Попутно она превратила Кь’орл Одран в живой хрустальный шар.

Какой это был сказочный день! Они приближались. И скоро Дзирт До’Урден сам придет к ней в Мензоберранзан.

* * *

– Я не знаю, что мне с этим делать! – жаловался Джарлаксл Матроне Матери Зирит на следующее утро, когда он ускользнул от спутников, чтобы встретиться с женщиной в назначенном месте, лежавшем менее чем в дне пути от ворот Мензоберранзана.

– Ты звал Киммуриэля?

– Он наконец ответил, – сказал Джарлаксл, поднимая маленький серебряный свисток, который он носил на цепочке. Только Киммуриэль был псионически настроен на этот звук, а потому мог услышать его через мили и даже планы. – Я уже решил, что он потерян для меня.

– Он в улье разума иллитидов, – напомнила ему Зирит.

– От него будет мало пользы в нашей миссии, – объяснил Джарлаксл. – На самом деле он не понадобится, пока мы не вернемся в Лускан, где он попытается разгадать загадку разума Далии. Он не станет рисковать в Подземье.

– Из-за Громфа, – заметила Зирит.

– Есть еще кое-что, – объяснил Джарлаксл и рефлекторно оглянулся в сторону товарищей, которые стали вести себя так странно. – Кое-что, происходящее из-за разрушения Фаэрзресс… безумие.

– Хаос Бездны просачивается наружу? – спросила Зирит.

– Иллитиды очень чувствительны к подобному, и, разумеется, в ужасе от этого, – пояснил Джарлаксл. – Киммуриэль не придет сюда.

– Ты все еще хочешь действовать согласно плану? – после долгой паузы спросила Матрона Мать Зирит, обдумавшая информацию.

– Я хочу вытащить оттуда Далию, да. Это ранит Матрону Мать Бэнр, но не смертельно. И заставит ослабить хватку, позволив семье Ксорларрин взять на себя контроль над Домом До’Урден.

– Или распустить Дом До’Урден.

– Она не станет, – несколько более уверенно сказал Джарлаксл. – Она загнала остальных в угол – даже её союзники боятся её так же, как противники. Она показала им, что считает себя выше их, даже выше их совета. Матрона Мать сыграла в игру, обеспечивая себе защиту от заговоров, чтобы привести назад Дом Ксорларрин и сделать это таким образом, чтобы предложить им – тебе – такую же независимость, как и раньше. Твои дети выполнят эту задачу?

Зирит уклончиво хихикнула. Она не собиралась возвращаться в Мензоберранзан, как решили они оба. В игре Джарлаксла, призванной ослабить матриархат, была рука Матроны Матери Зирит. Другие матроны матери, которые решат вести войны, чтобы сохранить свою власть, несомненно, устроят заговор с целью убить Зирит и рано или поздно поймают её.

– Киммуриэль потребуется тебе гораздо раньше, – сказала она, и Джарлаксл не стал спорить.

– Возможно, мне потребуется его помощь, чтобы просто иметь дело с моими спутниками, – ответил он, оглядываясь назад, откуда он пришел. В сторону комнат, где сейчас были Дзирт и Энтрери.

– Наши люди патрулируют внешние туннели, – пояснила Зирит. – Я могу провести вас туда и дать свое разрешение. Это должно помочь вам попасть в город. Хотя я мало чем могу помочь вам, если вы хотите выбраться отсюда.

– Кто из твоих детей знает, что я иду к Далии?

– Никто.

– Спасибо, – сказал Джарлаксл, поклонившись. Разумеется, он не доверял подчиненным Зирит. Это давало слишком много выгодных возможностей каждому из них. По правде говоря, Джарлаксл даже был удивлен, что верит Зирит – не могла ли она вернуть благосклонность Квентл, предав его?

Это был обдуманный риск. Зирит могла решить, что шансы Джарлаксла на успех были слишком малы, а любая выгода с ним – перевешиваться пользой, которую она получит, снова заслужив расположение Правящего Совета.

Но нет, решил он. Зирит лучше быть с ним. Её отношения с мужчинами дома не были уловками. Она не использовала мужчин Ксорларринов в интригах, что ставило её в стороне от других домов – от любого из них! Дом Ксорларрин поднимался, несмотря на необычное отношение Зирит к своим мужчинам, а не благодаря ему. Но женщина стояла на своем на протяжении десятилетий, потому что действительно была убеждена в правильности своего решения. Зирит верила в то, что угнетение мужчин значит только, что дроу могут раскрыть лишь половину своего потенциала.

– Это путешествие заставляет меня чувствовать себя неуверенным, – признался он. – Все идет не так, как ожидалось.

– Демонические лорды бродят по Подземью. Ты удивлен хаосу?

Джарлаксл подумал о приступах – Приступах чего? Сомнений? Безумия? – которые настигли Энтрери и Дзирта в прошлом бою. Могло ли это прогрессировать? Он испытал желание снять глазную повязку, чтобы испытать все, что охватило эту пару, если это и правда было влиянием окружения, но он быстро отказался от этой идеи.

– Скорее, обеспокоен, – ответил он. – Позволь мне пойти к ним и предложить выбор. Я вернусь к тебе через мгновение, и если они будут со мной, то знай, мы прорвемся. Я хотел бы оказаться в городе в течение этой декады.

– Они под страхом собственной смерти не должны знать о моей причастности, – напомнила ему Матрона Мать Зирит.

– Ты не доверяешь мне? – спросил Джарлаксл, изображая растерянность.

– Я не доверяю им, – поправила она. Джарлаксл улыбнулся и побрел прочь.

* * *

Некоторое время спустя он вернулся к Дзирту и Энтрери. Пара обосновалась неподалеку от места, где он оставил их. Энтрери охранял северный коридор, извилистый и крутой, рассеянно вертя свой кинжал, украшенный драгоценными камнями, оперев кончик на указательный палец.

Дзирт сидел напротив, расположившись на уступе скалы в том коридоре, что привел их к этой развилке.

– Путь свободен. По крайней мере, ближайший, – объявил Джарлаксл.

Энтрери кивнул, но Дзирт даже не поднял головы, видимо, пребывая в задумчивости.

Джарлаксл не стал уделять этому особого внимания, но заговорил с большим нажимом.

– Теперь мне стоит сказать вам, что все, чего я ожидал, пошло не так. Вы знаете о внезапных проблемах, которые были описаны нам Фэласом Ксорларрином. И я боюсь, что есть еще кое-что. Что-то, чего я не могу понять. В этих туннелях что-то неладно. Скорее всего, мы попадем в город. Но я не могу предвидеть нашу дальнейшую судьбу.

– Ты говоришь, что мы должны повернуть назад? – спросил Энтрери и нахмурился.

– Я просто говорю правду.

– Ты обещал, что мы сделаем это. И ты должен мне!

Джарлаксл махнул рукой, чтобы успокоить человека, боясь, что Энтрери бросится на него, желая убить.

– Что скажешь, Дзирт? – спросил он.

Следопыт, казалось, не слышал.

– Ну, говори же! – потребовал Энтрери, по-видимому, принимая молчание дроу за признание того, что им стоит повернуть назад. Мгновени, Джарлаксл ожидал ссоры.

Но, наконец, Дзирт поднял голову и сказал:

– Мы шли за Далией. Она все еще в городе?

– Разумеется, – фыркнул Энтрери одновременно с тем, как Джарлаксл ответил:

– Я верю в это.

– Так давайте покончим с этим, – сказал Дзирт. – Мы пришли к Далии и потому должны найти её и вытащить из Мензоберранзана.

Джарлаксл был рад услышать это, хотя ожидал не меньшего. Но его улыбка не задержалась на лице долго. Что-то в том, как Дзирт встал, что-то на его лице, что-то, чему Джарлаксл не мог найти названия, говорило о глубочайшей растерянности. Казалось, что с каждым шагом Дзирт содрогался. Не от физической боли, а от чего-то внутри, что, конечно, делало путь не слишком комфортным.

Джарлаксл быстро пошел вперед, решив как можно скорее попасть в город. Он знал, что Зирит присматривала за ними, что она шла впереди него. То тут, то там попадались её сигнальные зарубки, которые направляли их путь.

Матрона Мать Зирит делала свою работу, и Джарлаксл был уверен – она создала все условия, чтобы отправить их с патрулем в город.

Однако Энтрери балансировал на грани разрушительной ярости, а Дзирт выглядел таким разбитым, что Джарлаксл едва ли мог представить себе такие чувства. Он никогда не видел подобного поведения от следопыта.

Джарлаксл не любил загадок, на которые не знал ответа.

Глава одиннадцатая
Объединение союзников

Они расселись у круглого стола, ибо таким образом никто не мог оказаться во главе, но Кэтти-бри, как и все остальные, поняла, кто руководил собранием и объявлял повестку дня.

Они находились в Иллуске, древних подземельях Лускана, и здесь правили дроу. Здесь, внизу, темные эльфы патрулировали коридоры, держа наготове ручные арбалеты и общаясь между собой на языке жестов. Здесь, внизу, Громф Бэнр контролировал все. Атрогейт и Амбергрис сидели по сторонам от Кэтти-бри, и теперь она поглядывала на них, внимательно наблюдая за их поведением. Было неудивительно, что они мрачно и решительно покачивали головами, не желая очередной лекции Архимага Громфа.

Оглядев собравшихся, она отметила, что остальные, исключая Лорда Пэрайса Ульфбиндера, который постукивал сложенными перед собою пальцами и, казалось, широко и охотно улыбался, испытывали дискомфорт и смущение. Только нетерезский лорд был заинтересован в знании, напомнила себе Кэтти-бри. Он держался отстраненно. Так, как будто его не волновали события, которые разворачивались прямо перед его носом. Кэтти-бри плохо знала нетерезского лорда. Но, руководствуясь информацией, полученной во время собственного общения с ним, а также той, что дал Джарлаксл, она пришла к выводу, что Пэрайс Ульфбиндер был исследователем и ученым, которого больше заботило получение знаний, чем собственная власть и безопасность.

Он не был ей врагом, как и Леди Авельер, сидевшая рядом с соотечественником.

– Позволь спросить, зачем ты собрал нас, архимаг, – поинтересовался Лорд Пэрайс. – Если ты заинтересован в информации, которую мы принесли с собой, то я уверен, потребуется больше времени, чтобы распаковать мои вещи и каталоги моих записок.

Кэтти-бри уставилась на Громфа, в то время как Пэрайс продолжал говорить. Она отметила, что дроу смотрит, не мигая, и что угрюмое выражение не покидает его красивое, но, безусловно, угрожающее лицо. Была ли эта встреча попыткой Громфа взять контроль над мероприятием?

– Я позвал вас сюда, чтобы вы послушали меня, – сказал Громф, чье возмущение так явно подчеркивалось его мелодичным голосом. – Если бы мне хотелось знать, что принесли вы – я бы спросил.

– Ну, этот немного припадочный, сестрица, – заметила Ильнезара.

– Его ледяной белый дракон, вероятно, укусил его за зад, – добавила Тазмикелла.

Глаза Кэтти-бри распахнулись, и она затаила дыхание, ожидая катастрофы, которая, разумеется, должна последовать за столь явным напоминанием о битве в Серебряных Пустошах, где Тазмикелла и Ильнезара убили сына Араутатора, великой Белой Смерти, к тому же прогнав самого огромного белого дракона прочь. Некоторые слухи намекали, что Громф сыграл определенную роль в привлечении к этому делу Араутатора, а нынешнее выражение лица архимага свидетельствовало о том, что слухи были не слухами.

Оба дворфа, сидевших рядом с Кэтти-бри, захихикали, и Громфа перекосило еще сильнее. Как смеет кто-то говорить с Архимагом Мензоберранзана, с великим Громфом Бэнром в таком тоне!

Но это ведь драконы, напомнила себе Кэтти-бри. Каким бы сильным не был Громф, было ли у него настроение воевать с парой умных дракониц?

– Среди нас есть ученый, – сказал Громф, немного расслабляясь, как показалось Кэтти-бри – нарочно, дабы никто не подумал, что он оскорблен. Жестом он указал на Пэрайса, который смиренно кивнул, благодаря его за комплимент.

– Заклинатель, – продолжил он, и Леди Авельер опустила подбородок.

– Некоторые… маги, – казалось, Пенелопу Харпелл не слишком повеселила его оскорбительная пауза.

– И еще Избранная, – с уничижительным смешком обратился Громф к Кэтти-бри. – Хотя она все никак не решит, кто же она – жрица или маг.

– Многие из тех, кого ты найдешь, не сравнятся с ней, – прервал Атрогейт.

– Дворфская шушера, которая бегает за камнями, величайший из дроу, Нетерезский лорд и леди, парочка дракониц и, – опять эта его оскорбительная пауза, – люди.

– Мы собрали здесь познания разных рас, понимание магии трех разных эпох и стилей, – продолжал Архимаг. – Мы имеем доступ к Плетению, но с разных точек зрения, от магов различных школ. И это дает нам силу в поиске тайны Главной Башни Волшебства.

Архимаг замолчал и встал, начиная властно расхаживать по зале.

– Магия и божественные арканы, – пробормотал он и кивнул Кэтти-бри с Амброй, впрочем, с весьма фальшивой почтительностью. – Но есть еще кое-что.

– Некромантия, – сказал Лорд Пэрайс.

– Это просто разновидность магии, – возразил Киппер Харпелл.

– Это отдельное искусство! – запротестовал Лорд Пэрайс.

– И это тоже верно. Джарлаксл послал нам некроманта по имени Эффрон, который носит с собой артефакт невиданной силы, забранный у лорда черепов, – пояснил Громф.

Лорд Пэрайс затаил дыхание, вполне осведомленный о некроманте Эффроне, как и о его сомнительных отношениях с ближайшим другом и тайным союзником Пэрайса в этом деле – Лордом Дрейго Проворным.

Кэтти-бри тоже оживилась при упоминании сына Далии. Он а посмотрела на Амбру, которая путешествовала вместе с Эффроном в последние дни Магической Чумы. Дворфа просияла от радости, услышав эти новости.

– Но нет, – продолжил Громф. – Я говорю о кое-чем другом. О том, что по силе равно божественной и тайной магии.

Эти слова прозвучали у каждого в голове, хотя потребовалось некоторое время, чтобы каждый из них понял, что фраза была передана телепатически.

– Видишь, Избранная Миликки, ты не единственная черпаешь магию из двух разных источников, – пояснил Громф.

– Вот так-так, – протянула Тазмикелла. – Архимаг Мензоберранзана псионик?

– Громф Облодра? – поддразнила Ильнезара.

Дроу слегка фыркнул при упоминании проклятого Дома и мысли о том, что ему все еще не удалось дотянуться до Киммуриэля.

– Я только начал изучать эту странную магию, – признался Громф. – Но я видел достаточно, чтобы понять, какая это замечательная вещь, и что она может переплетаться с Плетением.

– С Плетением Мистры? – спросила Кэтти-бри, хотя, конечно, понимала, о чем он говорит. Учитывая провальную попытку Ллос захватить власть над Плетением, Кэтти-бри подумала, что напоминание о том, кому принадлежит власть над магией, станет немного унизительным для надменного архимага.

В ответ Громф скучающе и даже несколько хмуро посмотрел на неё.

– Я призвал сюда представителя улья разума, – пояснил он. – Иллитида, весьма заинтересованного в этой необычной и великой затее.

– Да ты великолепен! – без намека на сарказм воскликнул Пэрайс и хлопнул в ладоши.

Кэтти-бри вздохнула, не удивленная такой реакцией.

– Ты притащил в Лускан проницателя разума? – спросила Ильнезара, чей энтузиазм не сравнился с радостью нетерезского лорда.

– Вонючего кальмароголового? – вскипел Атрогейт. – Во имя волосатой задницы Морадина, ты совсем потерял разум, дроу!

Казалось, одним взглядом Громф мог взорвать голову Атрогейта, так что Кэтти-бри на самом деле начала опасаться, что архимаг обрушит на дворфа псионическую атаку. Но Атрогейт выглядел непоколебимым и неустрашимым и даже не отшатнулся. На самом деле он ответил на этот взгляд улыбкой, которая, казалось, приветствовала любой вызов.

Кэтти-бри напомнила себе, что в Королевствах есть две истины: Легко переоценить дроу, но еще легче – недооценить дворфа.

И обе расы могли, как правило, использовать эти ошибки в своих целях.

Это замечание заставило Кэтти-бри заглянуть в самые глубины себя, становясь горьким напоминанием, что физические атрибуты – раса, пол, привлекательность и рост – играли слишком важную роль в восприятии всего, связанного с существом. Зачастую это перевешивало даже действия и слова.

Казалось таким абсурдным думать об этом сейчас и здесь, в этой комнате, когда вокруг собралось столько могущественных созданий. И потому женщина не справилась с собой и рассмеялась. Не захихикала, а громко захохотала. Эта нелепая реакция заставила всех уставиться на неё, как на сумасшедшую.

Взгляд Громфа метнулся к ней. Драконицы, которые поначалу казались смущенными, тоже рассмеялись.

– Что ты творишь, девочка? – с явным беспокойством сказал Атрогейт.

Кэтти-бри потребовалось несколько мгновений, чтобы успокоиться. Сделав это, она крепко уперлась руками в стол и встала, привлекая внимание.

– Мы находимся здесь из-за угрозы обстоятельств. Ради общей выгоды, личного знания и ради того, чтобы стать частью чего-то более грандиозного, чем наша личная жизнь, – сказала она. Женщина остановилась, чтобы осмотреть собравшихся. Её глаза обежали залу, на мгновение останавливаясь на каждом из присутствующих.

– Мы все находимся здесь по разным причинам. Каждый из нас получит разную выгоду для себя и для тех, кого мы представляем, – продолжила она. – Возможно, интересы присутствующих здесь столкнутся между собой, но все наши чаяния находятся в пределах общей цели. И две стороны, чьи интересы, возможно, станут конкурировать, должны понимать, что их стремления будут противопоставлены также интересам остальных. И, тщательно осмотревшись, я понимаю, что никто из нас не может стоять над остальными. Даже если кое-кто из нас всей душой желает этого, – она замолчала, бросая косой взгляд на архимага Громфа. – И поэтому я настаиваю, чтобы любые дополнения к нашему собранию согласовывались за этим столом. Таким образом, никто не нарушит равновесия нашей компании.

– Иллитид придет, – сказал Громф.

– Они, разумеется, знают о наших трудах, – добавил Лорд Пэрайс. – Мало что ускользает от их взгляда. Не сомневаюсь, что их вклад будет большим, возможно, таким же, как вклад любого из собравшихся.

– Но они же мерзкие, не правда ли? – спросила Ильнезара.

– Кальмароголовые, – буркнул Атрогейт.

– Не сомневаюсь, Лорд Пэрайс, – заметила Кэтти-бри. – Я задаюсь большим вопросом, ибо меня терзают некоторые опасения – не поставит ли их присутствие личную выгоду выше общей цели.

Женщина снова замолчала, взглянув на Громфа, который теперь даже не скрывал своего презрения.

– Сомнительно, – сказала Ильнезара. – Они же иллитиды, пожиратели мозгов. Никто здесь не может разгадать, чего они хотят, не говоря уже о союзе с ними. Они чужды нам, даже мне и сестре, как мы чужды мухам, которых можем прихлопнуть. За тысячелетия никто не смог разобраться в настоящих целях и намерениях прорицателей разума, – она повернулась к Громфу и многозначительно закончила: – Включая Архимага Мензоберранзана, который, после недавнего бедствия, должен как никто из нас проявлять озабоченность относительно намерений, методов и мотивации этих существ.

– Тогда позволим ли мы им узнать о нашей работе? – спросила Пенелопа Харпелл.

– Они уже знают о том, что здесь происходит, – сказала Кэтти-бри. – Таким образом, это решенный вопрос – разрешим мы им войти в наш круг или нет. Есть ли что-то, что действительно можно скрыть от улья разума иллитидов?

– Особенно когда один из нас считает их друзьями, – добавил Атрогейт, покосившись на Громфа.

– На данный момент это имеет мало значения, – заметила Тазмикелла.

– Они значительно повысят наши шансы, – вставил Лорд Пэрайс. – Знания этой расы обширны, возможно, они превосходят познания любой другой разумной расы. Их библиотеки хранятся в собственных головах, разум главенствует в их жизнях. Им не нужно сдувать пыль с древних фолиантов, чтобы попытаться восстановить то, что смогли почерпнуть предки. Знание навсегда остается в их коллективном мозге.

– Кажется, ты знаешь о них многое, – заметила Кэтти-бри.

– Так и есть. У меня большой опыт работы.

– Тогда, мы договорились? – спросила девушка.

– Кальмароголовые… – заворчал Атрогейт.

– Лучше всего готовить их с дольками лимона. И хорошенько прожарить, – добавила Амбра.

Кэтти-бри не смогла сдержать смешок в ответ на подшучивания дворфов, но, сохраняя капельку серьезности, она оглядела собравшихся, ловя согласные кивки каждого.

– Итак, мы согласны, Архимаг Громф, – сказала она в конце концов. – Твой иллитид, или их делегация, может приходить.

– Никаких делегаций, – сказала Ильнезара. – Только один.

– И мы будем тщательно следить за ним, – добавила Тазмикелла.

– Да, не сомневайся в этом, – сказал Атрогейт, на этот раз совершенно серьезно.

После этого небольшого дела встреча превратилась в обсуждение прогресса, котор ого достиг каждый член в поставленных задачах. Почти все отчеты касались исследований и перечисления изученных книг, исключая рассказы трех присутствующих.

Дворфы подробно рассказали о перестройке корней Башни, сообщая присутствующим, что они собрали достаточно больших кусков, чтобы восстановить их – как только чертовы маги выяснят, как соединить блоки вместе. Когда они закончили, Амбергрис передала слово Авельер, которая была главной по определению расположения найденных частей башни. Каменные обломки взорванной постройки валялись по всему острову, а также в воде и даже в Лускане. Некоторые из них были, по-видимому, растащены жадными жителями Лускана как сувениры или, быть может, для стройки собственных кораблей и домов.

– Я использовала свои заклинания, пытаясь уловить вибрации странной древней магии, которая все еще пропитывает осколки башни, – объяснила женщина. – С разрешения, я хотела бы привести некоторых членов своего Ковена, чтобы умножить мои усилия во много раз.

Остальные кивнули, исключая Громфа, который рассеянно махнул, явно показывая, что его не пугали какие-то армии заклинателей, приведенные Авельер.

После того как женщина закончила, слово, наконец, перешло к драконицам.

Ильнезара встала и заговорила первой, объясняя идеи, которые она узнала от старого серебряного дракона. Некогда существо жило здесь и часто поглядывало с высоты на Главную Башню Тайн. Она добавила восхитительную шутку, которую рассказал ей серебряный сородич, не иначе как для того, чтобы доставить удовольствие Кэтти-бри. История была о дворфе, который летал на пылающей колеснице.

Потом настало время Тазмикеллы, которая хитро улыбнулась.

– Мы нашли еще одного союзника, – объявила она перед тем, как сесть. Казалось, сестра больше не собирается говорить.

– Не хочешь пояснить? – раздраженно спросил Громф.

– Не-а, – сказала драконица.

– Не хотелось бы пропустить твою реакцию, когда наш друг прибудет, – добавила Ильнезара.

– Это неприемлемо, – рявкнул Громф. Все окружающие напряглись, исключая Кэтти-бри, которая посмотрела на Тазмикеллу и получила в ответ хитрое подмигивание.

– Приемлемо или нет, мы так решили, – ответила драконица.

– Ты узнаешь сегодня, но позже, Архимаг Громф, – сказала Ильнезара. – Когда наша подруга придет, мы можем отправить её своей дорогой, если таково будет решение совета.

– Ох, но такого не будет, – ответила Тазмикелла сестре, и обе рассмеялись.

Кэтти-бри остановила взгляд на Громфе, в чьих янтарных глазах застыла злоба. Она видела в них ярость. Никогда он не был в подобной ловушке, вынужденный занять место ниже руководящего – ниже любой верховной матери Мензоберранзана, во всяком случае. И это не слишком нравилось ему.

Но в Подземье он допустил ужасную ошибку. Он заплатил огромную цену, приведя в Мензоберранзан Демогоргона, и не имел власти здесь.

И это сводило его с ума.

Кэтти-бри задержалась, давая остальным разойтись. Она желала остаться наедине с Громфом. Он отметил её намерения задолго до того, как остальные ушли, и сидел, глядя на женщину сквозь скрещенные пальцы. Взгляд его пылающих глаз заставлял задуматься о великом бедствии, которое вот-вот готово было обрушиться туда, куда были устремлены глаза дроу – и, без сомнений, зачастую этот взгляд действительно становился предвестником беды.

Кэтти-бри не была впечатлена или обеспокоена.

– Грандиозная речь, – сказал Громф после того, как все, наконец, разошлись. – Смех, изображающий доверие. Замечательная показуха.

– Не показуха, – ответила женщина.

– Тогда глупая самоуверенность.

– Простая истина, лежащая перед нами.

– Ты ошибочно понимаешь свое место здесь, – заметил Громф. – Я не уничтожил тебя в зале Предвечного только из уважения к тем, кто меня окружал. Потому что считал, что ты могла бы оказаться полезной. И сейчас, здесь, ты, быть может, действительно полезна для меня. Но не делай ошибку, полагая, что раздражая меня и не подчиняясь, ты никогда не перешагнешь за грань моего терпения, заслоняя любую выгоду от сотрудничества.

– Не подчиняясь? То есть мы все еще на том же месте? Возможно, это ты все еще не понимаешь ситуации и иерархии этого места.

С губ дроу сорвалось рычание.

– Я не претендую на то, чтобы оказаться выше тебя, но не признаю твоей власти, – бросила Кэтти-бри.

– Мне стоит показать тебе силу архимага?

– Угрозы?

Громф поднял руку и медленно повернул её в воздухе, направляя ладонь вверх. Он выглядел так, будто собирал магическую энергию, и Кэтти-бри чувствовала, что это – не только видимость.

– Остановись! – потребовала она.

– Мудрый выбор.

– О, если ты настаиваешь на продолжении, знай, вызов будет принят, – пояснила Кэтти-бри, возвращаясь к своему дворфскому акценту. Это даже ей говорило о том, что Громф вот-вот перешагнет через край её терпения. – Но знай, что ты рвешься в бой, где тебе не победить.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, молодая женщина.

– Не такая уж молодая, – ответила Кэтти-бри. – И конечно, я достаточно стара, чтобы понять, какую банку с червями ты открываешь. Если ты уничтожишь меня…

– В чем я не сомневаюсь, – спокойно сказал Громф.

– Тогда Дзирт убьет тебя, – ответила Кэтти-бри, повторяя его интонацию и тон.

Громф фыркнул, словно эта вероятность казалась ему еще более нелепой – и Кэтти-бри знала, что так и было. Может ли Дзирт, мог ли любой воин даже приблизиться к этому магу?

Но она не отступила.

– А король Бренор отправит каждого дворфа Фаэруна, чтобы найти и убить тебя. Не сомневайся, и тысячи из них явятся за тобой.

Казалось, теперь Громф обратил на неё больше внимания.

– А Джарлаксл, дорогой друг моего мужа, передаст тебя Матроне Матери Мензоберранзана, – сказала она. – О да, он так и сделает. И потому, из-за своей глупой гордости, готов ли ты сейчас отказаться от всех своих планов?

Она замолчала, вставая и убирая волосы со своей волшебной блузки, вместе с ними убирая подальше и свой дворфский акцент.

– Я не твой враг, архимаг Громф, – сказала она на нормальном общем. – Мы объединились ради этого дела, и когда Главная Башня будет завершена – мне нет никакого дела до строения или иерархии его обитателей. Меня интересует только поток магии, который должен держать Предвечного в яме. И я узнала достаточно о древней магии, о том, как она была создана, и о том, что гарантировало её сохранность, чтобы понять – никто не сможет остановить магический поток в Гаунтлгрим после того, как мы закончим с нашей работой. Даже ты, если собираешься назвать себя Архимагом Главной Башни Тайных Знаний. Ведь именно это ваш с Джарлакслом план. Итак, ты видишь, дорогой Архимаг Громф, что меня не волнуют твои личные планы, касающиеся твоего владения Главной Башней, как меня абсолютно не волнует то, что Джарлаксл скрытно управляет Лусканом. Это меня не касается, и потому я тебе не враг. И нам обоим лучше все так и оставить.

Громф продолжал постукивать скрещенными пальцами, глядя на женщину на протяжении долгого, долгого времени.

Кэтти-бри решила, что подобное можно счесть достаточно твердым ответом, которого она и ждала от разозленного архимага, а потому улыбнулась, снова кивнула головой и прошла мимо Громфа, направляясь к двери.

При всей своей уверенности, она действительно была очень рада, выходя из залы и захлопывая за собой дверь.

* * *

Холодный ветер дул от темных вод Порта Лускана, принося с собой солоноватые капли дождя.

Кэтти-бри была так занята, что едва заметила холод и сырость. Девушка стояла, плотно завернувшись в шаль. Сбоку Лорд Пэрайс Ульфбиндер и Леди Авельер тихо шептались с Пенелопой, Киппером и другими Харпеллами. Позади них на большом, призванном из ниоткуда стуле восседал Архимаг Громф. Дроу сидел, потирая одним пальцем краешек губ. Кэтти-бри заметила какую-то угрозу во взгляде архимага. Скорее всего, он провел столько времени, не только концентрируясь на сложной задаче, но и подмечая слабые и уязвимые места союзников.

Кэтти-бри неоднократно и целенаправленно напоминала себе это. Её личное общение с дроу на поверхности Фаэруна, с её мужем, и даже с Джарлакслом и его союзниками не выявило методов и этики зловещей культуры Мензоберранзана.