Текст книги "Маэстро (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

– Если только мы не знаем истинных целей и намерений нашей красавицы, – ответила Сос’Ампту, чей тон был куда менее восхищенным

– Как же она выглядит в реальности? – спросила Минолин Фей.

– Это не важно, – сказала Квентл. – Без сомнения, она – красива, но добавляет иллюзии, чтобы вызвать соответствующие и полезные реакции со стороны тех, кто смотрит на неё. Когда мы смотрим на других – я могу увидеть невинную красоту там, где другой увидит эротику и обещание плотских утех, а третий встретит там понимание. Хотя в случае с нашей дорогой Ивоннель мы, вероятно, видим то, что хочет она.

– А она вообще где? – спросила Сос’Ампту. – И что она сделает с тобой, если узнает, что ты привела нас сюда, дабы показать это?

– Я поступила так в соответствии с её приказом, Жрица, – ответила Минолин Фей.

Глаза Сос’Ампту распахнулись, но Квентл истерично рассмеялась.

– Да потому что ей плевать, знаем мы или нет, – пояснила матрона мать. – Теперь, когда она контролирует себя – она полностью защищена. Девчонка просто рада продемонстрировать нам свою великую способность – и можем ли мы отрицать, что это разумно? Какую силу нужно иметь, чтобы поддерживать такую иллюзию? Может быть, она показывает нам это, лишь чтобы узнать, сможем ли мы, зная истину, увидеть её за этой защитой, – Квентл беспомощно усмехнулась. – Хотя я не уверена, что у нас получится. Без сомнения, в этом вся наша дорогая Ивоннель.

Остальным было очевидно, что Сос’Ампту не была довольна подобным ответом. Однако жрица не стала протестовать. Она покачала головой, осматривая картины, словно ища подсказки. В конце концов, она просто пожала плечами и вздохнула.

В конце концов, что здесь можно было сказать?

* * *

Зал приемов Жиндии Меларн находился рядом с часовней, достаточно близко, чтобы Первая Жрица Кьернилл Меларн и их гостья слышали крики Брелина, начавшего свою долгую и мучительную трансформацию.

– Тебе интересен процесс? – спросила Жиндия, видя, что жрица заинтересованно поглядывает на стену.

– Я видела это лишь раз, – ответила Кирий Ксорларрин. – Тогда я была значительно моложе. И сочла это вполне интересным.

– Безмерно, – подтвердила Жиндия.

– Но не сейчас, – сказала Кирий. – Мы не можем дать Брелину увидеть меня.

– Это не опасно, – заметила Кьернилл. – Когда Брелин станет драуком, он не будет помнить ничего, кроме агонии этого дня. В остальные же свои жалкие дни, если какие-то мысли против Ллос или матроны матери, которой он служит, проникнут в его голову – он вернется к этой агонии. Он никогда не найдет сил раскрыть твой секрет.

– Они подозревают Дом Меларн? – спросила Жиндия.

– Теперь Дом До’Урден полон умных дворян, – ответила Кирий. – Я запутала их, как мы и договаривались, заставив думать, что это Бреган Д’Эрт, вероятно, атаковала их патруль. Но этот обман не удастся поддерживать долго, особенно если маг Джемас находится в союзе с Джарлакслом, как мы считаем.

– Тогда нам нужно действовать быстрее, – сказала Кьернилл.

– Нам нужно действовать быстрее, особенно если другие слухи из туннелей – правда, – сказала Жиндия.

Кирий с любопытством посмотрела на неё.

– Слабоумие, – объяснила Матрона Мать Меларн. – Некоторые говорят, что это истончение Фаэрзресс. Другие – что сумасшествие вызвано присутствием демонических лордов в Подземье. Но мы знаем лучше. Это Дом До’Урден, само его существование оскорбляет Госпожу Ллос. Он не выстоит, – она посмотрела прямо на Первую Жрицу Дома Ксорларрин и уточнила: – В своем нынешнем виде.

Кирий кивнула. Она собиралась поменять иерархию Дома До’Урден, уничтожив мерзость, которую Матрона Мать Бэнр посадила на трон, создавая семью, угодную Паучьей Королеве. Благочестивый Дом, собственное подобие Дома Меларн, который внесет изменения как в планы отвратительной Квентл Бэнр, так и в своенравный путь, которым Матрона Мать Зирит вела Дом Ксорларрин все это время. В этом доме мужчины, в конце концов, будут стоять на том месте, что уготовила им Ллос.

Если падение отвратительного Дома До’Урден приведет также к разрушению Дома Бэнр, сможет ли новый Дом Ксорларрин быстро подняться по иерархической лестнице города? Эта мысль дразнила Кирий, особенно если бы они могли разорвать союз с некогда заклятым врагом Баррисон Дель’Армго.

Слава ждет Дом Ксорларринов, если семья будет дальновидной и мужественной.

Их ждет новый благочестивый Дом, созданный во славу Ллос, в союзе с новыми силами: Домом Меларн и Домом Баррисон Дель’Армго.

Дом Ксорларрин, во главе с Матроной Матерью Кирий.

* * *

– Что еще ты передал ребенку помимо воспоминаний Ивоннель Вечной? – спросила матрона мать, когда они остались одни.

– Я сделал то, что мне приказали, – ответил иллитид своим булькающим голосом. – То же, что я сделал для тебя.

– То же, но не все, – обвинила Квентл. – Эта девочка умеет нечто большее, чем просто играть с иллюзиями. Но ведь это не магический обман, не так ли?

– Совершенно в этом уверен, – ответил Метил. – Твоя мать имела некоторое представление о старой магии иллюзий, и я знаю, что этот ребенок слушал очень внимательно, перенимая эти воспоминания.

– Не только это! – ответила расстроенная Квентл. – Простая иллюзия может до некоторой степени изменить облик Ивоннель. Даже я могу сделать это, хотя я не слишком-то обращала внимание на эту часть твоих… инструкций. Это нетрудно для мастера, изучавшего Искусство, просто поменять свой внешний вид. Но Ивоннель делает нечто большее. Она не просто меняет внешность, но тонко управляет ожиданиями и желаниями каждого человека, когда он смотрит на неё. Даже если это несколько человек, сидящих в одной комнате. И она делает это так, что получает преимущество перед каждым наблюдателем.

– На самом деле, она делает это постоянно.

– Как?

– Не знаю, – ответил иллитид. – Её чувствительность к восприятию других является инстинктивной.

– Нет, она взяла это у тебя, – сказала Квентл. – Когда твои щупальца оказались в утробе Минолин Фей, этот ребенок, это существо забрало больше, чем ты предлагал. Она пользуется знаниями магии разума иллитидов, если не постоянно живет с ней.

– Позволь разбираться с этим Госпоже Ллос, – ответил Метил. – Я не сомневаюсь в силах Ивоннель. Она так же сильна, как Вечная.

– Я так же сильна, как Вечная! – огрызнулась Квентл.

Метил не ответил, и матрона мать поняла это как явное несогласие с её заявлением – и, к своему разочарованию, поняла, что Метил прав в своей оценке.

– Силы так легко даются ей, – посетовала Квентл, обращаясь в большей степени к себе, чем к прорицателю разума. – Чтобы поддержать такой обман…

Глава девятая
Цикл жизни

Он был чуть старше, немного потолстел, а его лысина блестела сильнее, но Кэтти-бри признала сияющую и гостеприимную улыбку Нирая. Она пролетела над лагерем Десаи, располагавшимся немного к северу от того места, где упал с неба и развалился в предгорьях плавающий город, Анклав Теней. Отец ухаживал за несколькими овцами, заполняя водой ямку и находя время, чтобы поговорить с каждой, ласково поглаживая питомиц.

Гигантский ворон кружился над его головой, оставаясь высоко в небе. Кэтти-бри дала себе несколько минут, чтобы вспомнить самые ранние дни своей второй жизни. Она так мирно спала в объятиях Кавиты и наслаждалась, с точки зрения взрослых, безусловной любовью и отцовской защитой Нирая, который души в ней не чаял.

В этот раз она заведет собственных детей, сказала себе Кэтти-бри, кивая головой. В той первой жизни было так много дел, одно приключение шло за другим. Кэтти-бри не сожалела об этом, не оплакивала отсутствие детей, но на этот раз она чувствовала, что этот путь – верный для неё. Она решила, что разделит с Дзиртом тепло семейной любви, подобно тому, как она делила его с этими двумя людьми.

Однако в груди у неё зрело пугающее чувство, что подобному не бывать. Что Дзирт не вернется к ней в этот раз. Не ждала ли она слишком долго?

Женщина покачала головой, отбрасывая сомнения, и опустилась ниже. Когда она преодолела полпути к земле, Нирай наконец заметил её, поднимая голову вверх. Глаза мужчины расширились, и он отшатнулся – этот ворон, пикировавший на него и стадо, не уступал ему в размерах!

– Ох, назад! – пробормотал он. Сделав шаг назад, он попытался загнать овец за спину.

Кэтти-бри свернула, направляясь в дальний конец поля, и села, снова принимая свой человеческий вид. Она осторожно подошла к Нираю, тепло улыбаясь и раскрывая объятия.

Мгновение мужчина казался смущенным, но тут изо рта у него вырвалось слово «Зибрийя».

Зибрийя, цветок пустыни, именно так прозвал Нирай свою дочь два десятилетия назад.

Кэтти-бри раскинула руки еще шире, пожимая плечами. Рукава её волшебной блузки соскользнули, обнажая магические шрамы. Мужчина бросился к Кэтти-бри и сжал её в объятиях. Он поднял дочь с земли, заставляя их обоих сделать несколько шагов назад.

– Зибрийя, дитя мое! – проговорил он глухим от волнения голосом. Его пухлые коричневые щеки уже блестели от слез. – Зибрийя!

– Отец, – промолвила девушка, крепко обнимая его в ответ. Она всем сердцем любила этого человека. Своего отца.

– О, мне так многое нужно рассказать вам, – прошептала она ему на ухо. Она могла сказать, что отец желал ответить, но не решился сделать это, боясь, что сможет лишь разрыдаться от счастья. Он прижал дочь еще ближе.

– Скажи мне, что с матерью все хорошо, – шепнула Кэтти-бри, и Нирай решительно кивнул, крепче обнимая её.

Наконец, человек сделал глубокий вдох и овладел собой, отстраняя дочь на расстояние вытянутых рук.

– Моя Рукия, – прошептал он, используя имя, данное ей при втором рождении. – Мы никогда не оставляли надежду, что увидим тебя снова, но… Я не могу объяснить тебе, как мое сердце рвется из груди!

– Тебе не нужно ничего объяснять, – ответила Кэтти-бри. – Я знаю.

Нирай притянул её ближе, чтобы снова крепко и сильно обнять.

– Моя мать, – прошептала Кэтти-бри. Человек снова кивнул и развернулся. Не отпуская руки дочери, он повел её прочь.

Многие взгляды обратились к ним, стоило паре войти в палаточный лагерь племени Десаи. Позади них раздавались перешептывания. Кэтти-бри поддалась искушению и применила заклятие, усиливавшее слух. Она слышала, как её называют по имени – Рукия. Клан не забыл о ней.

– Что случилось с тем мальчиком? – спросила она Нирая. – Что бросил меня в грязь?

– Тахнуд, – мрачно пробормотал Нирай. Его тон насторожил девушку. Отец повернулся, встречая заинтригованный взгляд дочери. – Он не пережил войну.

Горечь Кэтти-бри почти сразу ушла на второй план из-за тревог, навеянных последними словами отца.

– Война? – повторила она.

– Нетерезы, – пояснил Нирай. – Много месяцев равнины полыхали огнем битв. Вороны в наших землях здорово разжирели.

Он повернулся к дочери, хитро подмигнув.

– Но, конечно, не так, как тот ворон, что шпионил за мной в загоне для овец.

Кэтти-бри удалось улыбнуться, однако на сердце девушки было тяжело.

– Ты сражался?

– Мы все сражались.

Женщина не знала, что сказать. Она лишь выпалила:

– Мне жаль, отец. Я должна была вернуться.

– Моей самой большой радостью в те темные дни было то, что ты была далеко. Кави тоже стоило найти новый дом в те мрачные годы.

– Не со мной, – заметила Кэтти-бри. – Уверяю, моя собственная дорога едва ли была радостнее, – она остановилась и дернула за руку отца, заставляя последовать её примеру и посмотреть на неё. – Мне многое нужно рассказать вам. Не знаю, понравится ли вам моя история, но я должна поделиться ею.

– Ты жива и выглядишь неплохо.

Она улыбнулась и кивнула.

– Тогда ни одна твоя история не ранит меня, моя маленькая Зибрийя.

Войдя в обиталище семьи, Кэтти-бри вынуждена была броситься вперед, чтобы подхватить Кавиту, которая, едва дыша, чуть не упала при виде дочери.

Кэтти-бри с радостью уткнулась лицом в густые черные волосы матери, жадно вдыхая запах женщины, запах своего детства.

– Ты не постарела, – прошептала Кэтти-бри на ухо матери.

Кавита поцеловала её в щеку.

– Наян поддерживает её молодость, – сказал Нирай. В ответ на вопросительный взгляд дочери он указал подбородком на дальний конец комнаты.

Взгляд Кэтти-бри остановился на маленькой кроватке. Девушка удивленно открыла рот.

– Наян? – прошептала она, отступая от Кавиты. Женщина бросила взгляд на мать, которая кротко улыбнулась, кивая дочери, словно давая разрешение пойти и посмотреть.

Кэтти-бри тихонько пересекла комнату. Вначале она увидела легкое движение среди одеял и остановилась, подавленная мыслью о том, что у неё есть брат – совершенно разбитая своим непониманием того, как вообще рассматривать этого ребенка. Был ли он в действительности её братом? Равно как были ли Нирай и Кавита её реальными родителями? Она вернулась в мир с воспоминаниями о своей прошлой жизни, жизни, где она рассталась с другими родителями. Хотя она совсем ничего не помнила о своем отце. И мало знала о матери.

Где её место в этой семье Десаи? Она же даже не считает себя членом их клана! Не была ли Кавита просто исполнительницей воли Миликки?

Эти вопросы терзали Кэтти-бри с самых ранних дней второй жизни.

Одеяла рассыпались, и из-под них показался крошечный мальчик, Наян. Его волосы были черны, как у матери, а рот и скулы – выразительными, как у отца.

В конце концов, Кэтти-бри нашла свои ответы. Тепло, переполнившее её сердце, не оставило места для сомнений.

Это был её младший брат. А это – её родители, мать и отец. И не важно, что она жила второй раз.

Она была дома. И это была её семья, несмотря на то, что Митрил-Халл также навсегда стал для неё домом, а Бренор навсегда останется отцом.

И не имело значения, была ли она Десаи, как не имело значения и то, что она никогда не была дворфом, подумала Кэтти-бри. В конце концов – она человек, как и эти люди, как это племя. Остальное – кожа, цвет волос, родина – все это чепуха, созданная людьми, которые хотели притвориться, что чем-то лучше других из-за таких поверхностных причин.

Но ничто из этого не имеет значения. Это была её семья, и она могла любить их, воспринимая только так.

Тогда Наян открыл свои черные глаза. Он посмотрел прямо на девушку и улыбнулся во весь рот, демонстрируя лишь пару зубов.

Очарованная Кэтти-бри повернулась к своим родителям, которые стояли вместе, опираясь друг на друга.

– Можно?

Кавита рассмеялась.

– Я разозлюсь, если ты не сделаешь этого!

Кэтти-бри подняла Наяна на руки. Она поднесла его к глазам, издав бессмысленные хихикающие звуки. Она понятия не имела, зачем делает это, но все же делала, и Наян наслаждался этой игрой, смеясь во весь голос. Женщина не останавливалась, пока её руки не устали. А потом опустила мальчика вниз.

– Он прекрасен, – сказала она, повернувшись к Нираю и Кавите. – Он взял многое от вас обоих.

– Мы рады, что он унаследовал волосы Кавиты, – засмеялся и подмигнул лысый Нирай.

– Скажи, что ты вернулась к нам, – попросила дочь Кавита. – Нам больше не угрожает Анклав Теней. Теперь мы в безопасности и будем намного счастливее, если наша Рукия останется с нами.

Улыбка исчезла с лица Кэтти-бри, и она тяжело вздохнула.

– Мама, папа… – начала она, качая головой. – Я так многое могу рассказать. Мне так многое нужно сказать вам сейчас. Я оставила вас совершенно растерянными.

– Говоря о богине Миликки и пророча возвращение Анауроча, – сказал Нирай.

– Ты утверждала, что избрана, – добавила Кавита.

– Вы помните.

– Помните? – недоверчиво повторила мать, и рухнула на пол. – Я помню это каждый удар сердца, – сказала она, словно собираясь разрыдаться. – В тот день я потеряла свою девочку, – голос женщины задрожал. – Уже двадцать лет эти мысли не покидают меня.

– Мы всегда верили, что ты вернешься к нам, – добавил Нирай, подходя к Кэтти-бри и беря её за руку.

– Давайте присядем, – сказала им Кэтти-бри. – И я расскажу вам все. Все. И вы должны верить мне. Вы должны понять, что ничто не изменилось, и я по-прежнему ощущаю тепло той любви, что узнала здесь, с вами. Эта любовь поддерживает меня. И вы нужны мне. Вы оба.

В ответ раздалось гудение Наяна, сидевшего на её руках.

– И ты тоже! – со смехом сказала Кэтти-бри. Она подкинула Наяна, и этого было достаточно, чтобы заставить брата снова засмеяться.

– Все, – сказала она серьезным тоном Нираю и Кавите. – Правду о прошлом, правду о том, почему я пришла в ваш дом, и правду о том, чего жду от будущего.

Она указала на небольшой стол и стулья, стоявшие в палатке. Троица села. Кэтти-бри опустила Наяна на ковер, рядом со своим стулом. Кавита вытряхнула кучу травяных кукол, которые сделала для Наяна. Мальчик, по желанию, мог жевать или играть с ними.

И Кэтти-бри мрачно рассказала родителям правду – всю. Начиная с истории её прошлой жизни, заканчивая путем, который привел её из Митрил-Халла в волшебный лес Ируладон. А оттуда – в матку Кавиты. Эта пара была не простыми кочевниками. Оба были обучены Искусству, и хотя поначалу Кэтти-бри отмечала на их лицах печать сомнений, – родители конечно считали дочь сошедшей с ума, – она все же чувствовала, как тает их недоверие. Девушка наблюдала, как рука Кавиты придвинулась ближе к руке Нирая, наконец, плотно сжимая её, словно женщина пыталась таким образом сохранить собственный здравый ум.

И отец был не менее рад рукопожатию жены.

Кэтти-бри рассказала им об уходе из Десаи, её пленении в Анклаве Теней, где она находилась с Ковеном и Леди Авельер. Девушка поведала им о Длинной Седловине и своем путешествии, предпринятом ради исполнения обещания, данного Миликки. О пути, который привел её к Дзирту, её мужу-дроу – от этой новости брови родителей поползли вверх – у Пирамиды Кельвина. Она рассказала им о войне на западе, в Серебряных Пустошах.

Она рассказала им о Гаунтлгриме, её втором отце, который теперь стал королем комплекса, её новом задании по восстановлению Главной Башни Тайного Знания, а также причине, приведшей её сюда.

Закончив, она наклонилась вперед, кладя руки на колени родителей.

– Все, что я рассказала вам сейчас – правда. Я обязана вам, по крайней мере, этим.

Кавита кивнула, но Нирай лишь безучастно пытался переварить услышанную историю.

Долгое время они сидели молча. Тишину нарушал лишь голос Наяна, когда тот находил что-то смешное или вкусное.

– Нетерезы остались ниже в горах. Там, где некогда плавал Анклав Теней, – наконец констатировал Нирай.

– Ты не можешь идти туда, – сказала Кавита, качая головой. – Война закончилась, но они не друзья Десаи. Они закуют тебя в кандалы и используют в…

– Я иду туда по просьбе очень могущественного друга, который состоит в союзе с Лордом Пэрайсом Ульфбиндером, – ответила Кэтти-бри. – Лорд Нетерезов не сможет игнорировать этот важный союз, а потому не осмелится мне угрожать.

– Ты не можешь знать этого! – ответила Кавита, но Нирай положил ладонь на её колено и ободряюще кивнул испуганной жене.

– Быть может, наша крошка Рукия заслуживает доверия, – сказала он.

Кавита посмотрела в глаза Кэтти-бри.

– Наша крошка Рукия, – повторила она шёпотом. – Можем ли мы даже называть тебя так?

– Разумеется, – сказала Кэтти-бри, счастливо улыбаясь. Однако эта улыбка не успокоила Кавиту.

– Мать желает передать мудрость своему ребенку, – начала она. – Мать надеется дать своему чаду все, что ему будет нужно. Все, чтобы он прожил счастливую жизнь. Как я могу звать тебя своей Рукией? Тебе ничего не нужно от меня, кроме пищи, что я давала тебе в первые годы. Тебе не нужна была ни моя мудрость, ни мой опыт. Мне даже кажется, твоя жизнь – обе твоих жизни – куда более полна приключениями, чем моя.

Кэтти-бри затрясла головой, слушая слова матери.

– Хотела бы я, чтобы ты была моей Рукией, – закончила Кавита. Она опустила голову, и Нирай прижал её ближе к себе.

– Ты не права, – категорически заявила Кэтти-бри. – Когда я покидала вас, то думала так же. Я была благодарна – и могла ли не быть? – но я тоже видела жизнь здесь, с вами, лишь как остановку на пути. И в глубине своего собственного сердца боялась, что вы – только трактирщики, которые дали мне кров в долгой дороге.

Она заметила удивленное выражение Нирая и подёргивание плеч Кавиты – её честность причинила им боль, но девушка продолжила.

– Но теперь я знаю, что была не права, – сказала она. – Я знала это с того момента, как вернулась сюда по делу. Это было не так давно. И теперь я снова здесь. Я без сомнений знаю это, когда смотрю на Нирая, моего отца, на тебя, мама, и на моего младшего брата.

Кавита подняла голову и посмотрела ей в глаза.

– Ты действительно могла мало рассказать мне о том, как быть взрослой, – продолжила девушка, слегка посмеиваясь. – Даже будучи твоей грудной дочерью, я уже была старше тебя на два десятилетия! Но быть родителями, быть семьей – это нечто большее, чем просто передача знаний. Вы дали мне свою любовь. Даже когда я подвергла вас опасности, думали ли вы о чем-либо, кроме моей безопасности?

Двое Десаи переглянулись, а затем снова поглядели на Кэтти-бри.

– И я несла все это с собой. Это знание, что где-то там есть два человека, которые простили бы меня, вне зависимости от того, что я сделаю, которые любили бы меня, вне зависимости от того, кто я такая. Это было для меня броней и поддержкой. Эти чувства, такие честные и глубокие, на самых темных и трудных участках моего пути помогли мне больше, чем вы можете себе представить.

– А теперь радость победы моих друзей, мои достижения – все это стало в десять раз весомее, потому что я поделилась ими с вами. И моя миссия, тяжелее которой не встречалось в моей жизни – в обеих моих жизнях! – стала проще. Потому что я знаю, что даже если я не сумею, вы все равно будете здесь, любить меня. Не судить, а помогать. Я не могу рассказать вам, как это важно для меня. Это делает мои шаги легче… Я иду в Анклав Теней без колебаний. Я уверенно возвращаюсь к руинам Главной Башни. Я не боюсь неудач, потому что знаю – вы здесь.

Слезы струились из глаз всех трех родственников. Их объятия длились долго, очень долго.

Тогда Кавита и Нирай рассказали Кэтти-бри о войне на равнинах Нетерила, о том, как они сражались бок о бок, добавляя колдовство к оружию и мышцам гордых и жестоких Десаи.

Кэтти-бри была в ужасе, узнав, что эти двое сражались против Леди Авельер, посылая свои огненные шары и разряды молний. Авельер куда лучше разбиралась в путях Плетения, в чем не сомневалась Кэтти-бри. Но основной областью исследований волшебницы было искусство обмана и умной дипломатии.

Девушка с каштановыми волосами облегченно вздохнула, когда узнала, что Авельер покинула это поле боя живой. Кэтти-бри надеялась, что она здравствует и по сей день.

Её реакция застала родителей врасплох.

– Она была добра ко мне, – пояснила Кэтти-бри. – И не убила меня, когда я сбежала из Ковена, хотя по закону нетерезов она могла сделать это. Возможно, в рядах наших врагов есть и хорошие люди – некоторые, во всяком случае.

– Я не знаю, жива она еще или погибла на войне, – ответил Нирай.

– Эта битва была одной из ранних, первая атака со стороны Нетерила, – сказала Кавита. – Задолго до того, как упал Анклав Теней.

– Я надеюсь, что с ней все хорошо, – призналась Кэтти-бри. – И я надеюсь, что моя надежда не делает вам больно.

– Войне пришел конец, – бросила Кавита. – Ни одна из сторон не обошла жар этого кипящего котла.

Благородство этого замечания заставило Кэтти-бри снова улыбнуться.

– Так и есть. Но я боюсь, что тебе придется отправиться туда, – заметил Нирай.

Кэтти-бри кивнула, понимая искреннюю озабоченность отца.

– Я способная жрица и маг, – сказала она с лукавой усмешкой. – И я брала уроки у одного из лучших воинов на земле. Вам стоит посмотреть, как мой муж дроу орудует своими скимитарами! Но мне ничего из этого не потребуется. Я пришла с посланием от…

– Да, да, – прервал Нирай.

– Муж дроу… – прошептала Кавита, покачивая головой.

– Он лучший человек из всех, кого я когда-либо… – начала Кэтти-бри, но Кавита остановила её взмахом руки.

– Если он делает счастливой тебя – он делает счастливой меня, – сказала она. – Но я все равно не смогу понять!

– Ты встретишь его и сможешь понять, – заверила её Кэтти-бри. – Как и ждать чего-то иного.

– Это не отменяет страхов, которые преследуют нас при мысли, что ты вернешься в Нетерил, – сказал Нирай.

– Найдите лучшего воина в племени и отправьте его против меня, я уложу его в грязь, – ответила Кэтти-бри.

Кавита засмеялась и сказала:

– Я видела это, моя Рукия!

– Да, да, ты уже говорила. Мы не могли сбить тебя с пути даже тогда, когда ты была еще ребенком, и потому знаем – нам не остановить тебя сейчас. Прошу, вернись к нам, когда покончишь с Нетерезами. Перед своим путешествием на запад. Мы хотим знать, что с тобой все хорошо.

– Обещаю.

* * *

Огромные разбитые камни и разрушенные замковые стены образовали естественный лабиринт в предгорьях небольшого горного массива на Равнине Нетерила. Анклав Теней, который парил над равниной, был образцом магической силы и грандиозной архитектуры.

А теперь он стал лишь руинами, разрушенный, упавший с неба. Его поломанные останки были раскиданы в предгорьях.

На Андахаре Кэтти-бри ехала по кускам скал, камня и остаткам кирпичной кладки. Она думала над тем, чтобы вызвать простую и более привычную спектральную лошадь, дабы не демонстрировать своей верности богине, которую не жаловали нетерезы, но, в конце концов, все же остановила свой выбор на Андахаре. Она пришла сюда как представитель Джарлаксла и Бреган Д’Эрт. Ей не нужно опасаться.

Столкнувшись с угрюмыми охранниками, глазевшими на неё сверху вниз, Кэтти-бри спешилась и отправила единорога прочь. Стража была вооружена длинными копьями и арбалетами.

– Имя? – потребовал один из стражников.

– Я – Кэтти-бри из Долины Ледяного Ветра, – сказала она, подумав, что стоило более тщательно обдумать свою личность, прежде чем дать ответ. Значило ли это имя что-нибудь для нового Анклава Теней? Знал ли его Пэрайс Ульфбиндер? Джарлаксл намекал, что лорд знал некоторые детали дела, которое привело её сюда, как и не пребывал в полном неведении о божественном вмешательстве, вернувшем её обратно в Фаэрун из потустороннего мира.

– Я прошу дать мне пройти, – сказала она.

– На каком основании?

– Я когда-то жила здесь, – ответила она, кивая вверх. – Там, наверху. У меня тут есть друзья…

– Это было давно.

– Не так давно.

– Я был там, – сказал охранник.

– Все мы были, – добавил другой. – Мне не знакомо твое лицо и имя.

Кэтти-бри подняла руки. Она не знала, как далеко сможет зайти. Когда она бежала из Ковена, школы Леди Авельер, ей пришлось подделать собственную смерть. У неё не было возможности узнать, как далеко распространилась эта новость, как и шансов выяснить, покинули ли Анклав Теней другие ученики Авельер.

Она не владела достаточным количеством информации, и потому решила начать с правды.

– Я училась у Леди Авельер, – сказала она. – Обстоятельства заставили меня покинуть Анклав Теней, и только вернувшись на равнины, я узнала, что парящего города больше нет.

– Авельер? – спросил первый стражник и прежде, чем Кэтти-бри успела кивнуть, повернулся к женщине, стоящей рядом с ним, и шепнул что-то той на ухо. Женщина умчалась прочь.

Кэтти-бри задержала дыхание. Она не слишком хорошо разбиралась в этих играх. Если она допустила ошибку? Жива ли Авельер? Или еще кто-то в Ковене, кто мог опознать её?

Она снова заговорила, но была немедленно остановлена стражником, который прервал все её возражения угрожающим жестом.

Тогда она притихла и замерла. Она стояла так долго, что, в конце концов, перешла в тень и уселась на плоский камень. Наконец, женщина заметила наверху какое-то движение. Стражники отошли, а затем вернулись, снова глядя на неё сверху вниз. Война закончилась, говорили Нирай и Кавита, но ничто не напоминало об этом.

Как ни странно, путь к городу, лежавший среди руин, заставил её вспомнить о Цитадели Адбар. Она остановилась на этой мысли, напоминая себе, что дворфы в этой крепости не были глупыми, несмотря на то, что едва ли были более приветливыми. Она вспомнила о Мирабаре, с его высокими стенами и мрачными стражниками. Женщине не в чем было обвинять нетерезов, которые были окружены врагами – племенами, которые рвались отомстить за многие десятилетия угнетений.

Скрипнула и распахнулась большая дверь, и множество солдат выехали на крупных, покрытых черной шерстью животных, чьи рога были изогнуты наподобие рогов барана. Казалось, тьма следовала за ними на каждом шагу, ибо они излучали мрак. Кэтти-бри, не уверенная в намерениях группы, приготовила заклинание. Одним словом она создаст ослепительный свет, чтобы развеять тени. Женщина надеялась, что большой ворон улетит прежде, чем враги прозреют.

По пять всадников окружило её с обеих сторон. Один остановился прямо напротив неё.

– Ты сказала Леди Авельер, – промолвила женщина, явно являвшаяся предводителем отряда. Она была толстой и мощной, носила черные пластинчатые доспехи и огромный меч, привязанный сбоку от тяжелого седла.

Кэтти-бри кивнула.

– Ты сказала, что тебя зовут Кэтти-бри.

– Да.

– Иди рядом, да пошевеливайся. Мы поскачем быстро.

– Я могу призвать скакуна… – попыталась сказать Кэтти-бри, но вынуждена была двинуться, не имея выбора, так как всадники сомкнулись вокруг неё и направились в город.

Большие ворота захлопнулись, и Кэтти-бри вступила в Анклав Теней. Ей показалось, что створки ворот отгородили её даже от самого солнечного света. Место имело запах, вкус и образы плана теней, серого и безрадостного места.

Тем не менее, архитектура вокруг была, безусловно, красива. Нетерезы вырезали свой анклав внутри обломков горы и города, который свалился с неба. В хаосе обломков они нашли некоторый порядок, создавая дома, вырезанные в массивных горных склонах, рынок, созданный из рухнувшего валуна, и аккуратные дороги из черного камня, которые прорезали город.

Сопровождающие её все еще спешили. На всем пути через город жители убирались с их дороги. Они спустились вниз, к небольшой долине между двумя скалистыми горными отрогами. В объятиях гор виднелся круг упавших или, судя по расположению, притащенных сюда камней. Каждый из них имел определенную форму. Черные металлические лестницы, перила и балконы, покрывавшие огромные валуны, напомнили Кэтти-бри сталагмиты Мензоберранзана.

Всадники вокруг спешились, и командир взяла Кэтти-бри за руку, грубо дергая её вслед за собой. Они прошли между двумя ближайшими валунами, и Кэтти-бри оказалась в центре круга, видя небольшую квадратную постройку, открытую с одной стороны. Вниз от неё сбегала лестница.

– Она уже объявила, – раздался голос с лестницы, и в поле зрения появилась женщина. Она была молода, моложе Кэтти-бри, и одета в свободную блузу и серые брючки, форму, так хорошо известную Кэтти-бри.