Текст книги "Краснокожая хищница"
Автор книги: Роберт Бэккер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Роберт Бэккер
Краснокожая хищница
Эта книга посвящается всем палеонтологам-любителям, которые жертвуют своими выходными и отпусками, чтобы расширить наши познания о прошлом. В Вайоминге их называют «нерегулярными войсками Юрского периода» [1]1
Мезозойская эра – период развития Земли, начавшийся 235 млн. лет назад и продолжающийся 170 млн. лет. Подразделяется на 3 периода: Триасовый, Юрский, Меловой.
[Закрыть] . Они работают дни напролет без зарплаты, без государственных дотаций, и многие зачастую не добиваются признания со стороны ученых. Но несмотря ни на что, эти любители каждый сезон обнаруживают новые виды динозавров.
Они покупают на собственные деньги бензин и отправляются на своих машинах в дикие, пустынные места. Когда мы находим новые останки, они с готовностью отдают нам гипс и рулоны мешковины. Штатные сотрудники маленьких музеев целиком полагаются на любителей на всех стадиях подготовки экспонатов – от изнурительной очистки ископаемых до толкования анатомического строения и восстановления внешнего вида животных по костям.
Мысль о Рэд, героине этой книги, возникла у меня, когда я узнал, что ветеран-любитель обнаружил необычного динозавра раптора. Рэд ожила благодаря таким, как он.
Предисловие
– Назови ее Ютараптор, – предложил я моему коллеге д-ру Джеймсу Киркленду в телефонном разговоре январским днем 1992 года.
Джим был в восторге от гигантского ископаемого когтя, только что найденного талантливым любителем Бобом Гастоном в красно-серых скалах Раннего Мела [2]2
Начальный этап Мелового периода (прим. 132–137 млн. лет назад).
[Закрыть] . Это был коготь раптора.
Раскопки велись в штате Юта, который славится открытиями динозавров, поэтому мне сразу пришло в голову имя Юта. И почему-то я представил себе именно самку.
– Почему бы тебе не назвать ее Ютараптор? Ну, ты знаешь, «охотник древней Юты».
Так он и сделал.
Я хорошо знаю рапторов. Еще на первом курсе университета, в 1964 году, я помогал раскапывать рапторов в Монтане – четыре скелета, сплетенные воедино смертью, каждое животное длиной около 9 футов и весом при жизни предположительно 120 фунтов [3]3
Футравен 30,5 см., фунт– 453 г.
[Закрыть] . Рапторы были небольшими легкими динозаврами, но обладали исключительно смертоносным оружием. Они были «кикбоксерами». Одним когтем на задней лапе, похожим на искривленный нож, они могли без труда вспороть жертве живот.
Эти создания получили название дейнонихов, что значит «ужасный коготь». Они были быстры и ловки. Первым из найденных рапторов был «быстроногий монгольский охотник». Его обнаружили в древних песчаных дюнах пустыни Гоби в 1920 году. Велоцираптор был еще меньше дейнониха: всего 50 фунтов. Но его голени и лодыжки отличались мощью и длиной, позволяя ему быстро бегать. Рапторы всех разновидностей имели на конце хвоста длинный жесткий наконечник – своего рода шест для балансирования, превращавший их в ловких акробатов.
В некоторых кругах палеонтологов принято называть велоцирапторами – или просто рапторами – все разновидности этого семейства.
Рапторы были прекрасные охотники. Они могли развернуться на большой скорости или изменить в прыжке направление. Передние лапы отличались гибкостью и силой, а сочетание передних когтей для захвата и задних для удара было страшным оружием.
Семейство рапторов было исключением среди динозавров еще по одной причине: они были плотоядными. В шестидесятых годах ученые исследовали череп раптора и, к своему удивлению, обнаружили, что его мозг по отношению к весу тела был таким же большим, как у многих современных бегающих птиц.
Любая находка останков раптора – радость для палеонтолога, но то, что Гастон и Киркленд только что идентифицировали в своей мастерской, было из ряда вон выходящим, ни один ученый не мог и мечтать о таком. Они открыли первого гигантского раптора. Коготь, который они нашли, принадлежал животному, в два раза большему, чем любой другой представитель семейства. Его вес мог составлять от 500 до 1000 фунтов – в 8 раз тяжелее дейнониха!
– Этот коготь, он просто гигантский! – Я чувствовал, что Джим на другом конце провода подпрыгивает от радости, и сам начал подпрыгивать, потому что знал нечто такое, о чем Джим не подозревал.
– Джим! Джим! – вопил я. – Вы нашли динозавра Спилберга!
– Что?
– Вы только что нашли гигантского раптора, которого Спилберг придумал для своего фильма «Парк Юрского периода»!
Джим решил, что я сошел с ума. Ведь он не знал, что этим утром я разговаривал с художником по спецэффектам в киностудии, где в полной секретности создавались монстры для фильма Спилберга. Художника беспокоил раптор, который должен был стать звездой фильма: размеры его не были подтверждены реальными находками.
Никто из посторонних, кроме меня, не знал о проблемах с гигантским раптором Спилберга. Ни один профессиональный знаток динозавров не подозревал, что для фильма делается огромный ящер. Художники по спецэффектам прекрасно знали анатомию динозавров. Поразительно, но лучшие догадки о строении динозавров и их движении исходили от художников кино. Даже в старом «Кинг-Конге» 1933 года были эпизоды с бронтозаврами, на целое поколение опередившие университетские догмы того времени. Художникам, создающим «Парк Юрского периода», требовалась самая последняя информация о динозаврах, которых они воссоздавали. Они звонили мне каждую неделю, чтобы узнать о зубах тираннозавра или о шкуре трицератопса. Я отсылал им десятки страниц с описанием динозавров.
Художники располагали всеми новейшими сведениями о рапторах. Они знали, что дейноних был самым большим из них и что ни один раптор не превосходил по размерам среднего мужчину. Как раз перед тем, как мне позвонил Джим, я долго выслушивал художника, который жаловался, что Спилберг придумал раптора, не существовавшего на самом деле. Спилберга не устраивали маленькие размеры «реальных» рапторов, для фильма ему требовался кто-нибудь покрупнее, раза в два больше дейнониха.
Я пытался успокоить художника:
– Понимаете, эволюция может очень быстро изменять размеры. Гигантский раптор вполне мог появиться в течение одного геологического мгновения. Теоретически гигант Спилберга существовать мог.
Но мои научные доводы не убедили художника.
– Да, теоретически возможно, но у вас же нет ни одной кости!
Теперь у нас был коготь ютараптора. Ископаемый ящер обладал почти теми же размерами, что и самый большой раптор в фильме – животное, обозначенное в сценарии как «большая самка».
Джим вернулся на раскопки, где ему помогал Дон Бердж, директор музея в Прайсе, штат Юта. Скоро команда Джима и Дона уже держала в руках кости передних и задних конечностей, хребет, большие берцовые кости и отдельные части головы своего суперраптора. Они набросали эскиз всего животного, от носа до хвоста. Ютараптор был не только громадным по стандартам рапторов, но и обладал смертоносным оружием. Передние когти были еще острее и действовали, как шесть изогнутых ножей для резьбы по дереву.
Вскоре гигант из Юты занял первую полосу «Нью-Йорк таймс». Через несколько дней его имя знали во всем мире. Гигантский раптор стал вторым знаменитым плотоядным динозавром. Первым, конечно, остается тираннозавр рекс.
Когда в начале лета 1993 года на экраны вышел фильм «Парк Юрского периода», он стал сенсацией, а велоцираптор – привычным обиходным словом. Многие зрители знали, что настоящую звезду звали Ютараптор.
Эта книга – история Ютараптора, рассказанная на примере жизни молодой самки. История воссоздана по окаменевшим останкам Ютараптора и на основании догадок о мире, в котором она жила. Кости и скалы Раннего Мела – красноречивые рассказчики, если умеешь их слушать. Взяв в руки большую берцовую кость, можно ощутить шероховатости в тех местах, где крепились мышцы, сообщавшие силу ногам животного. Можно коснуться пальцами гладкой поверхности на концах, где были суставы, позволявшие двигаться уверенно и быстро. Кости, мышцы и суставы могут поведать многое о жизни и мире раптора-гиганта из Юты, еще больше мы можем узнать благодаря ныне живущим животным, похожим на раптора. Динозавры не были тупыми и медлительными ящерицами-переростками, какими их преподносили в музеях пятидесятых годов. Все динозавры обладали хотя бы некоторыми отличительными признаками птиц. Рапторы больше других походили на птиц, строением тела напоминая бегающих по земле ястребов-монстров.
Если вы хотите представить себе брачное поведение Ютараптора или воспитание детенышей, думайте о нем не как о ящерице, а как о птице.
Скалы Юты полны окаменелостей, показывающих, какие пейзажи окружали Ютараптора. Останки водяных черепах, крокодилов и моллюсков подсказывают размеры рек, озер и болот Раннего Мела. Окаменевшие стволы деревьев и глинистые сланцы с отпечатками листьев дают картину флоры. Те же речные наносы, в которых был погребен Ютараптор, говорят о наводнениях, затапливавших низины в весенний сезон дождей, и о свирепых засухах, превращавших озера в соляные равнины. Даже такие простейшие организмы, как земляные черви и личинки жуков, оставили после себя окаменевшие ходы, которые ярко-зелеными зонами выделяются на фоне коричневых и красных шламовых пород. Присев отдохнуть на раскопках, почти слышишь легкий шорох земляных тварей, копошащихся среди перепутанных корней хвойной поросли.
Ютараптор принадлежал к необыкновенно живому роду, чуткому и бдительному. Глядя его глазами, мы сможем увидеть силы эволюции, изменявшие мир в период Раннего Мела. Наш далекий предок был сотворен невидимыми руками естественного отбора, как и предки других животных и растений, существующих в нынешнем мире. История Ютараптора – это часть нашей истории. Начинается она вторжением, засадой и смертью.
Действие разворачивается двадцать миллионов лет назад. На плоской безликой равнине, на месте теперешней Центральной Юты, вот-вот должно произойти эволюционное событие, которое потрясет все сообщество динозавров. Это – появление нового суперхищника.
Апрель
Нападение рапторов
Пара свирепых, но красивых глаз выглянула из тускло-зеленой хвойной поросли и папоротников, опоясывающих берега реки. Глаза не отрываясь следили за каждым движением в большом стаде травоядных динозавров, которые паслись на краю луга, объедая с деревьев листву и принюхиваясь, нет ли опасности. Глаза принадлежали ютараптору, молодой самке, еще не давшей потомства.
Шестиметровая самка тихо кралась среди папоротников на сильных задних лапах. Она часто останавливалась и поворачивала удлиненную голову, следя за пасущимися динозаврами. Ее глаза – глаза охотника, замечающего все вокруг, – зорко оглядывали местность. Она была умным убийцей. Наблюдая за поведением травоядных, она в каждом видела будущую жертву.
Если перевести ее мысли на человеческий язык, это звучало бы так: «Вон та самка чересчур бдительна: рядом с ней двое почти взрослых детенышей, с ними не справиться. А вон тот молодой динозавр трется у пятерки молодых самцов, агрессивных и любопытных, – их нам сегодня не добыть».
Юта оглянулась, ища среди деревьев другую пару глаз. Вон они! Короткое, еле слышное хрюканье вырвалось из ее груди. Глаза ее встретились с другими – глазами молодого самца-ютараптора. У него было такое же коренастое, как и у нее, массивное тело, продолговатая уплощенная голова, такая же изогнутая буквой «S» шея и длинные передние лапы с устрашающими когтями.
Они были парой, живущей вместе уже три года. Их взаимная симпатия давала и самцу, и самке наилучший шанс передать свои гены следующему поколению рапторов. Все остальное для природы не так важно.
Когда с наступлением весны дни стали длиннее, самка ютараптора почувствовала, как что-то изменилось внутри нее. Всю зиму она охотилась для себя и своего друга. Но теперь она ощущала новую ответственность и охотилась для потомства. Скоро они должны будут построить гнездо и вывести птенцов.
Самка и самец снова обменялись взглядами, и она кивнула ему. Это означало: сейчас жизнь каждого из нас будет зависеть от другого; я с тобой.
Пара рапторов связана взаимным риском. Если их действия слаженны и удача сопутствует им, они будут сыты и невредимы весь сезон размножения. Только в этом случае у них будет возможность для спаривания.
Это для рапторов самый опасный период. Выведение детенышей подвергает обоих родителей большему риску ранения и смерти в течение всего года. Охотиться в одиночку опасно. Двое рапторов охотятся в несколько раз успешнее, чем один.
У рапторов есть еще одна причина для беспокойства: они новички в экосистеме Юты, они пришельцы, чья родина находится за тысячу миль – в Центральной Азии. Здесь же, в Северной Америке, добыча ведет себя совсем иначе и, может быть, имеет средства обороны, незнакомые новым хищникам.
Самка обнюхивает навозные кучи, оставленные травоядными на краю леса. Она пытается понять запахи, найти ключ к природе животных, на которых они охотятся. Она не хочет рисковать, нападая на травоядное, которого никогда прежде не видела. Но сегодня она настроена оптимистически: запахи кажутся ей знакомыми.
Самка знает, что на новом месте у них с другом есть и преимущество: они могут захватить местную добычу врасплох, и она не успеет ничего предпринять против нового охотника. Хищник может обрушиться на новую территорию молниеносно.
Самка просунула узкий нос между листьев древесных папоротников. Их тусклый красно-коричневый оттенок совпадал с цветом ее тела. Она принюхалась, проверяя запахи, оставленные жертвой, – носу она доверяла больше, чем глазам.
«Этого я знаю, мы уже охотились на таких. У нас получится, если мы будем осторожны, – думала она. Самка знала, что ее друг ловок и скор, и верила, что он знает все, что известно и ей. – Вон он. Тот самец, заигрывающий с самками. Он потерял бдительность, и мы сможем его задрать».
Самка раптора прицелилась, оценив беззащитность жертвы. Мускулы ее ног начали подергиваться. Пора. Они почти рядом.
Она помедлила еще немного, приподнявшись в зарослях. Еще раз переглянулась со своим другом. Жертва слишком близко, чтобы обменяться кивками, но им достаточно и взгляда, чтобы договориться.
Намеченной жертвой было самое крупное травоядное в экосистеме Юты – астродонт, «звездный зуб», разновидность бронтозавра с длинной шеей, длинным хвостом и телом десятитонного слона.
Гигантские размеры позволяли астродонту держаться заносчиво. Он свысока поглядывал на хищников, уверенный, что ни один из них не осмелится напасть на него. Миллионы лет эволюции в его мозгу зрело убеждение, что ни одно плотоядное не представляет для него угрозы. Единственный гигантский хищник – акрокантозавр – встречался очень редко. И даже если взрослый акрокантозавр пытался атаковать стадо астродонтов – дюжину разъяренных вегетарианцев, – их совместная оборона была непробиваема.
Когда стадо астродонтов безмятежно бродило по дну соляного озера и их большие мягкие лапы месили соленую грязь, мозг привычно фиксировал любую опасность. Ничто не вызывало их тревоги. Они чуяли запах раптора за сотню ярдов [4]4
Ярдравен 91,4 см.
[Закрыть] от них, но это был небольшой хищник, который вряд ли осмелится бросить вызов восьмитонному самцу астродонта. Местные рапторы – обычные хищники, и астродонты привыкли видеть их каждый день. Все рапторы просто мелюзга по сравнению с бронтозавром. Никогда даже самый крупный из рапторов – стопятидесятифунтовый – не посмел бы и мечтать о нападении на астродонта, разве что ему посчастливится найти беззащитного новорожденного детеныша.
Несколько рапторов вдалеке обгладывают тушу пятисотфунтового травоядного (из породы игуанодонов), но они разбегутся, стоит только одному из астродонтов сделать обманное движение в их сторону.
Мозг астродонта начал перебирать генетически запрограммированный перечень звуков. Эта система тоже не подавала никаких сигналов тревоги. Слева из хвойных зарослей слышалось тихое похрустывание – это панцирный нотозавр безмятежно поедал молодую поросль. Но он совсем не страшен – убежал, как только молодой астродонт сунулся в заросли.
Большие глаза астродонта, строением похожие на глаза ястреба, но величиной с тарелку, оглядывали окрестности, задерживаясь на любом движении. Вот еще одна группа рапторов справа, ярдов за двести. Уже другой вид, но все равно слишком маленькие, чтобы обращать на них внимание.
Сейчас весна – время, когда самцы-астродонты затевают битвы за самок. Глухие удары то и дело разносятся в жарком, неподвижном воздухе, когда самцы, изогнув длинные шеи, пытаются, словно резиновыми дубинками, ударить ими друг друга в голову.
И в это время среди местных животных появляется новая опасность для астродонтов – неведомый пришелец, добравшийся до Юты, пройдя по северным перешейкам из Центральной Азии.
Самец-астродонт уловил новый запах – без сомнения, запах раптора, лишь немного отличавшийся от трех знакомых ему видов. Неизвестные запахи обычно настораживают любое животное, ведь они означают потенциальную опасность, не проверенную опытом.
Но астродонты не обратили на него внимания. Сигнал опасности был подавлен инстинктом борьбы за самку – непобедимым желанием завоевать лучшую из них. Гормоны, разбуженные весной, не давали думать ни о чем другом.
Запах раптора не вызывает у астродонта чувства опасности, а запах нового пришельца почти не отличался от привычного. Эволюция заложила в психику астродонта презрение к этим ничтожным хищникам. Дарвиновские процессы не могут подготовить животное к встрече с абсолютно новой опасностью – естественный отбор дает ему защиту лишь от тех хищников, с которыми приходилось иметь дело его предкам. И еще никогда за всю историю взрослый астродонт серьезно не пострадал от нападения раптора.
Эта закономерность эволюции вот-вот будет нарушена. Самки астродонта, всегда более настороженные, чем самцы, начали сбиваться в кучу, окружая своих маленьких детей и вытягивая шеи, чтобы увидеть раптора, издающего незнакомый запах. Они не могли рисковать потомством – своим вкладом в будущее поколение астродонтов.
Двое самцов яростно сражались длинными шеями, ничего не видя и не слыша. А запах между тем становился все сильнее. Они не замечали, что далеко удалились от стада. Мысли их были заняты лишь одним: победить соперника, одолеть его, завоевать самку. В таких играх самцу необходимо взять верх. Самки отвергают большинство претендентов, выбирая наиболее сильного и энергичного, поэтому самцу приходится буквально рисковать жизнью, чтобы произвести на свою избранницу впечатление.
Самки перестали следить за боем. Взгляды их устремились в ту сторону, откуда доносился чужой запах: внутренне они переключились на защиту малышей. И они видели то, чего не видели соперники, – рапторов, бесшумно бегущих по затвердевшей глине. На гигантских лапах поблескивала чешуя.
Самцы все еще были поглощены битвой. Они не видели рапторов, пока ужасные когти не вспороли их шкуру.
Боль пронзила астродонтов. Собственная кровь, стекающая по брюху, ошеломила их. Только теперь они начали понимать, что происходит. Их мозг переключился с мыслей о спаривании на ужас перед самым жестоким в их жизни нападением.
Одному из них удалось отбежать. Пронзительный визг вырвался из звуковых камер, расположенных вокруг ноздрей. Стадо самок ответило ему. Они предостерегающе замычали и забили хвостами из стороны в сторону.
Второй самец неподвижно уставился на нападавших – двух рапторов, в десять раз тяжелее тех, что он видел раньше. Он увидел собственную кровь, стекающую с изогнутых когтей хищников. В голове царила сумятица: бежать? спасаться? атаковать? бежать или попытаться размозжить этих чудищ ударом лапы?
Хищники вновь напали с разных сторон. Их длинные передние лапы вытянулись, и когти впились в шкуру астродонта. Как только раптор почувствовал, что когти вонзились, мышцы передних лап инстинктивно сократились, глубоко проникая в плоть жертвы и вспарывая ее.
Боль от множества ран оглушила астродонта, подавив нормальные связи в его нервной системе. Ни одна из ран не была смертельной, но все вместе они истощили его силы.
И снова гигантские рапторы повторили нападение. На этот раз астродонт защищался, бросив свое огромное тело вперед и размахивая хвостом из стороны в сторону. Рапторы уклонились от него, а когда он, спотыкаясь, пронесся мимо них, они нанесли удар, оставляя на его шкуре новые зияющие борозды. Астродонт пришел в смятение. В прошлом году он победил однотонного акродонта. Но тот был неуклюжий и медлительный по сравнению с этими быстроногими гигантами. Акродонт тогда ринулся на него, вцепившись в плечо и пытаясь удержаться передними когтями, похожими на абордажные крючья. Он стряхнул его с себя и расплющил о землю.
Но здесь такая тактика не подходила. Рапторы не пытались вцепиться и повиснуть на нем. Их когти действовали, как ножи, рассекая шкуру и мышцы. И они даже не пытались кусаться: каждая атака была стремительным броском, молниеносным наскоком и беспощадным ударом страшных когтей.
Астродонт был слишком глуп, чтобы сформулировать понятие «слаженный», и все же инстинктивно он понимал, что двое хищников действуют как объединенный враг. Каждая новая атака проводилась согласованно. Они нападали разом с двух сторон. Оставалось единственное средство: паника и немедленное бегство.
Самец взревел. Его ноги ломали белую соляную корку, покрывавшую дно бывшего озера. Он споткнулся и упал на колени. Вонючая серная грязь из-под корки потекла по его голеням. Он снова поднялся и бросился напролом через гнезда птеродактилей, скученно теснившиеся в середине озера. Воздух превратился в малиновую трепещущую завесу, когда тысячи краснокрылых птеродактилей взлетели из своих гнезд, крича и осыпая астродонта ударами клювов.
В мозгу астродонта забрезжила надежда на близкое спасение: середина озера на пять футов покрыта темной вонючей грязью, пятнистым месивом из гниющих листьев, мертвой рыбы и моллюсков. Эта грязь налипает на ноги и засасывает в глубину. Наверняка рапторы не решатся преследовать его.
Самец плюхнулся в самую глубь и огляделся. Рапторов нигде не было видно. Под тяжестью его тела ноги все глубже погружались в трясину. Ему никак не удавалось вытащить задние лапы, на которые приходилась большая часть его веса. Он мог двигать передними лапами, но не мог повернуться.
Постепенно он успокоился. Прошло уже пять минут. Стали возвращаться птеродактили. Они тихо опускались в свои гнезда. Их розоватые тела окружили астродонта. Прошло еще пять минут. Вдруг его внимание привлек легкий шорох сзади. Кто-то осторожно пробирался среди гнезд. Когда птеродактили в знак протеста щелкали клювами и взмахивали крыльями, зверь замирал.
Второе животное медленно пробиралось с другой стороны, тоже останавливаясь всякий раз, как птеродактили поднимали суматоху. Астродонт изо всех сил старался уловить запах. Но вонь черной грязи приглушила его обоняние.
Одно из животных прыгнуло на пустое гнездо, взгромоздясь на сооружение из твердой глины в один ярд высотой. Это был гигантский раптор. Всего лишь дюжина ярдов отделяла его от астродонта. Другой раптор тоже запрыгнул на гнездо неподалеку. Оба они уставились на астродонта, неподвижные и грозные. Мускулы их ног едва заметно подрагивали.
Последняя атака была неспешной. Рапторы приближались с обеих сторон, осторожно ступая по сухим гнездам птеродактилей. Они заходили спереди, где астродонт не мог достать их своим хвостом. Хищники на мгновение замерли, напружинив ноги, – и прыгнули.
Астродонт содрогнулся под их тяжестью – оба раптора вцепились ему в лопатки. Он взревел и попытался цапнуть нападавших зубами, но не смог так круто изогнуть шею.
Смертельные удары рапторы наносили не передними когтями, а огромными втягивающимися когтями задних ног, похожими на кинжалы гурков. Рапторы вонзили свои когти глубоко между ребер жертвы. Их бедра, голени и спины необычайно напряглись и затем резко взорвались в судорожных сокращениях. Острые когти, приводимые в действие всей мышечной массой рапторов, вспарывали тело астродонта. Зияющие раны обнажили его внутренности. Рапторы наносили удары один за другим, раздирая в клочья еще живую тушу. Астродонт рухнул на колени как подкошенный. Боль и шок отключили его нервную систему. Рапторы, взгромоздившись ему на спину, наблюдали, как он медленно умирал. Они ждали. Им не раз приходилось видеть, как вдруг оживала уже как будто мертвая жертва. Астродонт слишком велик, чтобы рисковать, поэтому лучше подождать, пока добыча у них под ногами перестанет дышать.
Потом они принялись за еду, погружая морды в теплое мясо и вырывая куски печени.
Через полчаса они насытились и устроились в гнезде птеродактиля рядом с телом. Невдалеке, на безопасном расстоянии, топтались небольшие рапторы в надежде урвать кусок добычи.
Самец ютараптора поднялся, чтобы грозным голосом припугнуть мелкого ящера. Это была первая ошибка, сделанная им за весь день. Мертвый астродонт, распластавшийся на животе, завалился набок. Гигантская туша придавила хвост раптора. Впервые с тех пор, как они атаковали астродонта, рапторы испугались и растерялись. Придавленный раптор метался, пытаясь высвободиться, но только вывихнул бедро и еще больше увяз в трясине.
Самка вскрикнула и захватила его лапу зубами, силясь вытащить ее. Но ей это тоже не удалось. Его морда была густо облеплена грязью. Он не мог очистить нос и начал задыхаться.
Отчаянная борьба вымотала попавшего в ловушку раптора – он из последних сил пытался держать морду над удушающей грязью. Его подруга жалобно кричала, пробовала вычерпывать жидкую глину из-под его морды, но безуспешно: когти только бороздили грязь, но не могли захватить и выгрести ее. Ее ноги тоже стали погружаться в трясину, взболтанную возней динозавров. Она не знала, что делать. Ничто не помогало. Опыт не подсказывал ей никакого выхода. Инстинкты тоже молчали.
Наконец инстинкт самосохранения взял верх над узами партнерства, и она отступила на сухое место. Через десять минут ее друг погиб, тело его полностью поглотила черная жижа.
Самка, оглушенная горем, несколько часов просидела неподвижно – она только что потеряла друга, избранника, с которым собиралась провести всю свою жизнь. Сотни раз они успешно охотились вместе. Бессчетное число раз они убивали жертву, не получив при этом ни единой царапины. Она просто не знала, как ей быть дальше.
