Текст книги "Жестокий Король (ЛП)"

Автор книги: Рина Кент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Когда она встречает мой взгляд своими огромными глазами, у меня перехватывает дыхание где-то вне досягаемости.

Будет ли она по-прежнему смотреть на меня так, когда узнает правду?

Глава 46

Астрид

Независимо от того, как сильно ты это скрываешь, самая темная правда всегда выйдет наружу.

После завтрака с парнями Леви прогоняет их.

Когда это не срабатывает, он уводит меня в комнату и показывает, что я должна смотреть только на него, а не на его товарищей по команде.

Я могу подобраться к ним поближе, чтобы он снова и снова показывал мне это.

Эта часть Леви всегда будет заводить меня.

Я пытаюсь сдвинуться с места, лежа на нем сверху. Должно быть, я тяжелая. Он обхватывает своими сильными руками мою поясницу, запрещая двигаться.

Он переворачивает нас так, что мы лежим лицом друг к другу. Я хочу дать ему поспать, так как сомневаюсь, что он спал прошлой ночью, но его губы находят мои, и я пропала.

Мы целуемся, кажется, несколько часов. Поглощаем друг друга в медленном страстном ритме, будто заново изучаем друг друга. Мы даже не отстраняемся, чтобы вдохнуть воздух, мы просто дышим друг другом.

Мне нравится целовать его. Я не только чувствую его вкус на губах, но и ощущаю его во всем теле и внутри себя.

Мы с Леви созданы для поцелуев. Мы никогда не должны прекращать целоваться.

Это должно быть богохульством, что мы не целовались с той вечеринки.

После того, что кажется вечностью, он отстраняется, но запускает пальцы в мои волосы, играя с прядями.

Мне нравятся его маленькие прикосновения, словно он не может насытиться мной.

Мои собственные пальцы теряются в его волосах Викинга.

– Чем хочешь заняться сегодня? – спрашивает он.

– А что?

– Я веду себя хорошо, принцесса.

Он убирает руку с моих волос, оборачивая ее вокруг моего горла, слегка сжимая.

Я хватаю его за руку, не уверенная, хочу ли остановить или ободрить его. Судя по тому, как дрожат мои бедра, это последнее.

Безумие, как сильно его интенсивность пробуждает во мне что-то совершенно дикое.

Это как кайф, распространяющийся по крови.

– Это твоя версия хорошей игры? – я прикусываю нижнюю губу.

– Ох, я чертовски хорошо играю. – он проводит губами по моему носу. – Если бы это зависело от меня, ты бы весь день лежала голая в моей постели.

Знакомая потребность захлестывает меня. Может, я тоже этого хочу. Может, я не хочу покидать его объятия, пока не насытюсь.

Но опять же, смогу ли я когда-нибудь насытиться им?

Кроме того, он предлагает мне способ узнать его получше, а Леви не предлагает никаких шансов.

– Я могу просить о чем угодно? – я тычу пальцем.

Он прищуривается.

– Спрашивай, и я решу.

– Нет. Сначала ты должен на что-то согласиться.

– Попробуй еще раз, принцесса. Я не соглашаюсь на что-то, не зная последствий. Это ужасный метод ведения переговоров и верный способ проиграть, даже не начав.

– Сделай для меня исключение.

– Ты собираешься просить других людей? Потому что это громкое гребаное «нет».

– Ох, чувак. Вот и мой шанс устроить оргию с Ксандером, Ронаном и Коулом.

Его глаза темнеют, когда он крепче сжимает мое бедро, пока это почти не причиняет боль.

– Ты хочешь устроить оргию с этими тремя ублюдками?

Когда я молчу, его поведение меняется. Гнев, исходящий от него, проникает мне под кожу, хотя и не направлен на меня. Я думаю.

– Что они сделали с тобой прошлой ночью?

– Ничего.

Он продолжает свирепо смотреть на меня.

– Я шучу, Леви. Боже.

– Шутишь, да?

– Абсолютно. Будто я когда-нибудь захочу кого-то, кроме тебя.

Это вызывает у него озорную улыбку.

– Хорошее спасение. – я действительно начинаю изучать пути дьявола. – Так чем ты собираешься заниматься? – спрашивает он. – Последний шанс. В противном случае, план лежать весь день голыми вступит в силу.

Я испытываю искушение последовать его плану и черт с ним, но что-то, чем я всегда хотела заняться с ним, колет мой разум.

– Я хочу нормального свидания. Быть может, фильм и парк развлечений?

– И это все?

Я киваю, опуская голову.

– Я действительно не ходила на свидания раньше, и хочу испытать это.

– Подожди. Вернись назад. Ты самом деле не ходила на свидания? То есть, ты же вроде как встречалась с кем-то?

– У меня было несколько неловких свиданий в средней школе, когда я была с мамой.

– Имеются ли какие-нибудь сожаления, о которых мне следует знать?

– Нет, ты кретин, – смеюсь я. – Ты всегда такой собственник?

– Только с тобой, принцесса.

Я не могу сдержать жар, который ползет по моей шее и щекам. У него есть эта сводящая с ума манера заставлять меня краснеть из-за малейших слов.

– Даже не пытайся сравнивать меня с твоими предыдущими свиданиями.

Укол собственничества и ревности охватывает меня.

– Я не хожу на свидания.

– Ох.

– Ты будешь моей первой.

Я не могу сдержать глупую ухмылку на лице.

– Это значит «да»?

– Не так быстро, – он опускает голову, пока его губы не отрываются от моих. – Что я получу взамен?

– Чего ты хочешь?

– Тебя в моей постели после свидания.

– Значит ли это, что я плачу за свидание сексом?

Он поднимает плечо, в его глазах мелькает веселье.

– Если ты хочешь взглянуть на это с такой точки зрения.

– Это звучит ужасно, будто ты мой сладкий папик.

– Я буду твоим кем угодно, пока ты моя.

– А если я передумаю?

Он покусывает уголок моей губы, вызывая дрожь глубоко внутри меня.

– Очень жаль. Сделка с дьяволом – это билет в один конец.

Сказав Леви, что я хочу пойти на обычное свидание, я, конечно, не хотела, чтобы он сводил с ума меня парком развлечений.

Я вспотела и тяжело дышу к тому времени, когда мы спускаемся с американских горок.

Леви усмехается, обхватывая меня своей большой рукой.

– Это не смешно! – я толкаю его локтем.

– Для той, кто победила в игре с выпивкой против нашего первоклассного пьяницы, ты просто шутка с захватывающими аттракционами.

– Неважно.

– Видела бы ты свое лицо.

Его голос сочится весельем.

Я бросаю на него сердитый взгляд, хмурясь.

Он сжимает мои щеки и тянет их так, что его лицо оказывается всего в нескольких сантиметрах от моего.

– Ты такая чертовски очаровательная, когда злишься.

– Так вот почему я была для тебя призраком две недели?

Этот вопрос возник из ниоткуда, но, вероятно, потому, что он крутился у меня в голове с тех пор, как я проснулась сегодня утром.

Я не буду притворяться, что все в порядке после того, как он провел две недели, притворяясь, что меня не существует.

Выражение его лица меняется, и он отпускает мое лицо. Как раз в тот момент, думая, что он отступит и мне придется гнаться за ним по всему парку, он берет меня за руку.

Я иду вперёд, но с его рукой, держащей меня в заложниках, невозможно далеко уйти.

– Скажи мне, почему. – мой голос срывается. – Я имею право знать, почему ты обращался со мной так, словно меня не существовало.

Он ничего не отвечает, продолжая идти.

– Ты сделаешь это снова? Неужели я должна сидеть и ждать, пока твоя лампочка не загорится, и ты не отвернешься от меня?

Леви тянет меня за руку, заставляя с визгом остановиться.

– Поверь мне, принцесса. Этого больше не повторится.

– Почему не повторится? Если ты сделал это один раз, что помешает тебе сделать это снова?

Он издает разочарованный звук и продолжает тащить меня за собой. Сначала я думаю, что мы уходим, но он останавливается перед колесом обозрения и отдает мужчине наши билеты, прежде чем проводить меня внутрь.

Я складываю руки на груди и сажусь в дальний конец от него.

Он скользит ко мне. Когда я пытаюсь встать, он дергает меня за бедро рукой.

Стон разочарования вырывается из меня.

– Я зла на тебя сейчас.

– Ты можешь злиться сколько угодно, не отсаживаясь от меня.

Я раздраженно вздыхаю и смотрю на улицу, когда чертово колесо начинает двигаться. Чем выше мы поднимаемся, тем меньше становится мир. Люди настолько ничтожны, что их едва можно увидеть.

Рука Леви скользит вверх по моим шортам. Я хватаю ее и отдёргиваю.

– Если ты не готов говорить, не прикасайся ко мне.

Его рука сжимает мое горло.

– Я прикасаюсь к тому, что принадлежит мне, когда мне, блядь, заблагорассудится.

– Прекрати, – шиплю я, ощущая, как рушатся мои стены. – Просто перестань играть со мной в эти игры разума и скажи мне, Леви.

Его голова склоняется набок, как это бывает каждый раз, когда он что-то замышляет – обычно неприятности.

– Ты все еще расследуешь то, что произошло той ночью? – спрашивает он.

Мои брови хмурятся.

– Как наш разговор дошёл до этой темы?

– Ответь мне.

– Я же говорила тебе, что не откажусь от своего правосудия. – мои губы приоткрываются, изучая его лицо. – Так вот в чем дело? Ты имеешь какое-то отношение к несчастному случаю?

Мускул дергается на его челюсти, и он сосредотачивается на внешнем мире.

Я сжимаю его лицо обеими ладонями, заставляя посмотреть на меня.

– Ты… это сделал?

О, Боже. Пожалуйста, скажите мне, что это неправда.

Я ищу в его бледных глазах хоть что-то, но они остекленели. Он закрывается.

– Я был там, – спокойно говорит он.

Слишком спокойно.

Рыдание вырывается из моего горла.

Он был там.

Леви видел, что со мной произошло.

– Но я не участвовал в аварии.

– Значит, ты был частью тех, кто гнался за мной, как за животным? – оцепенело спрашиваю я.

– Нет.

– Как, черт возьми, я могу верить всему, что ты говоришь, Леви? – все встает на свои места, и я смотрю на него, будто он ненастоящий. – Вот почему ты обратил на меня внимание, не так ли? Ты не хотел, чтобы я раскрыла, что ты и твоя маленькая группа друзей сделали… подожди… были ли Ронан, Ксан и Коул частью этого? О, Боже мой. Конечно, они были. Эйден приказал им оставить меня умирать, так ведь?

– Астрид!

Он сжимает мои плечи, и я понимаю, что по моим щекам текут слезы.

Я пообещала себе, что никогда не буду плакать из-за него, но вот я здесь.

Только эти слезы за меня. За жалкую дурочку во мне, которая снова решила довериться ему.

– В последний раз повторяю, что я не имею никакого отношения к несчастному случаю.

– Что ты почувствовал, увидев меня в собственной крови, Кинг? – я плачу. – Ты сбежал?

– Нет! – он крепче сжимает мое плечо.

– Тогда почему ты так настаивал, чтобы я закрыла дело? Почему превратил мою жизнь в ад из-за этого? И не лги. Если солжешь, я окончательно с тобой покончу. Клянусь.

– Покончишь со мной, да? – он сжимает в кулаке мои волосы, глаза угрожающе светятся. – Ты думаешь, что сможешь забыть меня?

– Возможно, не сразу. – мой голос полон эмоций. – Но обещаю, что в конце концов забуду. Я не твоя игрушка, Леви, и никогда ею не буду.

Он убирает руки с моих волос и вздыхает.

– К черту все.

К черту все?

Что, блядь, это должно означать?

– Ты помнишь, что случилось в ночь аварии?

Мои брови хмурятся.

– Случайный пожар?

– Только это не было случайностью.

Мои глаза расширяются.

– Ты…

Он кивает.

– Я поджег особняк моего дяди.

– Но… зачем?

– Поджог ведет в тюрьму, принцесса. Дядя мог бы вытащить меня оттуда, но это было бы ценой моей свободы. Вот почему мне нужно, чтобы ты бросила заниматься этим делом.

– Нет. Почему ты поджег особняк дяди?

Он невесело смеется.

– Потому что я хотел восстать против него? Потому что он угрожал забрать мое наследство и держать меня на поводке? Потому что я хотел быть мудаком и стереть его любимый дом отдыха прямо перед летом? Выбирай сама.

Я и не подозревала, что его отношения с дядей были настолько натянутыми.

– Может ли твой дядя лишить тебя наследства?

– Мой отец назначил его моим опекуном, пока мне не исполнится двадцать пять. Если я не сыграю ему на руку, он не позволит мне прикоснуться ни к одному центу из семейных денег.

– Он действительно может это сделать, когда тебе больше восемнадцати?

– Да. Даже если он не сможет, я не буду в состоянии оспорить его в суде. Ни один адвокат не сравнится с командой адвокатов дяди.

– Почему он так с тобой поступает?

Он глубоко вздыхает.

– Он не хочет, чтобы я стал отцом. Видите ли, мой отец не был идеальным Кингом, каким является Джонатан. Джеймс Кинг больше любил жизнь и никогда не занимался семейным бизнесом. В ранние годы он играл в регби, но заработал серьёзную травму, которая вынудила его досрочно уйти на пенсию. Он впал в депрессию, а затем в маниакальное состояние. Пока дядя строил империю, мой отец либо играл на деньги Кингов, либо тратил их на наркотики.

Чем больше Леви говорит о своем отце, тем сильнее пульсирует его энергия.

Я медленно пододвигаюсь к нему, будто боюсь сбить его с толку. Мое сердце болит за него, и я чувствую его боль на кончике языка.

Ни один король не рождается королем. Они превращены в одно целое с детства. У Леви никогда не было серебряной ложки. Его мать бросила его без оглядки, а у отца были проблемы с психикой, а дядя, очевидно, помешан на контроле.

Ох, и его двоюродный брат психопат.

– Но ты говорил мне, что у тебя были хорошие отношения с отцом.

– Да, когда он не был маниакальным или под кайфом, что оставляет очень мало места для связи отца и сына. – он делает паузу. – Он научил меня быть собой. Я не понимал, как много он на самом деле значил для меня, пока не потерял его.

Я прислоняюсь головой к его напряженному плечу, сжимая его руку в своей.

Должно быть, поэтому у него предубеждение против наркотиков. Это одна из причин, по которой он потерял отца.

– Джонатан не хочет, чтобы я был неудачником, как мой отец, и Джонатан не останавливается ни перед чем, чтобы получить желаемое.

Я вижу, откуда Леви и Эйден заработали свою безжалостную сторону.

Леви не признался бы в этом открыто, но он похож на своего дядю во многих отношениях.

– А чего ты хочешь? – шепотом спрашиваю я.

Его глаза находят мои, и смягчаются.

– Тебя.

Если бы мое сердце могло вырваться из заточения, оно бы сейчас пролилось к нашим ногам.

– Еще что?

Слова вырываются на одном дыхании.

– Просто ты.

Его губы находят мои в самом медленном, самом соблазнительном поцелуе, который он когда-либо дарил мне.

Я отталкиваю его, положив руку ему на грудь.

– Должно быть, ты хочешь что-то еще.

Какое-то время он молчит.

– Футбол.

– Ты хочешь заниматься этим профессионально?

Он кивает.

– Мне звонили и интересовались из Ливерпуля и Манчестер Сити.

– Вау. Это крупные команды.

Он прищуривается.

– Откуда ты это знаешь, мисс-мне-все-равно-на-футбол?

– Попросила Дэна просветить меня, – улыбаюсь я. – Но ничего себе, я рада за тебя.

Я пытаюсь скрыть, как разрывается мое сердце при мысли, что он будет на другой половине страны.

– Это не имеет значения. Если дядя запретит. Ни одна хорошая команда не возьмёт меня, – он смотрит на наши руки. – Что насчет тебя? Куда ты планируешь поступать?

– Папа думает об Импереал колледже.

– И дай угадать, это не то место, в которое ты хочешь поступать.

– Я художница. Я хочу продолжать быть художницей.

– Ты не говорила ему об этом?

– Ты не видел моего отца? – я неловко смеюсь.

– Он казался гораздо более разумным, чем мой дядя.

– Ты действительно так думаешь?

– Не совсем. – он поднимает плечо. – Но враг дяди мой друг.

Я смеюсь, положив голову ему на плечо. На мгновение мы теряемся в огнях вдалеке, когда колесо обозрения продолжает свое восхождение на вершину.

Затем в голову приходит сумасшедшая мысль.

– Леви… Ты видел, кто сбил меня той ночью?

– Если бы знал, то сказал бы тебе.

Я отстраняюсь, глядя на него. Затем хватаю его за обе руки и ощупываю их.

– Ты был там в тот момент, когда меня сбили?

– Я слышал удар.

– То есть ты был на дороге? Ты кого-нибудь видел?

– Поверь мне, принцесса, если бы я знал, кто причинил тебе боль, я был бы первым, кто их угробил.

Но сумасшедшая идея не покидает меня.

Может ли это быть…?

Я поднимаю его кофту с длинными рукавами до локтей.

Он усмехается:

– Я стану твоим сладким папиком раньше, чем мы договорились?

Мой взгляд останавливается на линиях его предплечий. Я вижу это и задыхаюсь.

Родинка у его локтя в темноте похожа на маленькую звездочку.

Мои глаза затуманиваются, смотря на него.

– Ты спас меня.

Глава 47

Астрид

Как только я начинаю думаю, что ты со мной, все растворяется в воздухе.

Проходят недели, и каждый день кажется сюрреалистичным.

Ежедневно Леви проверяет мои пределы, а я его. Мы как две части головоломки, он и я. Одно невозможно без другого.

Я вхожу в школу с рукой Леви, обнимающей меня за талию. Большая часть футбольной команды окружает нас, как рыцари. Дэн, Эйден, Ксандер, Ронан и Коул моя собственная защита, и они следуют за мной, когда Леви нет рядом. Могу сказать, что Эйдену это не нравится, но Леви каким-то образом заставил его.

После наказания в бассейне трое других молчат около Леви. Очевидно, их капитан надрал им зад. Я надеялась, что это не из-за шутки с оргией.

Но, зная Леви, это, скорее всего, играет определенную роль.

Леви не только собственник, но и мелочный ревнивец, когда я смотрю на его товарищей по команде. Возможно, я делала это нарочно, чтобы вывести его из себя.

Я озорно улыбаюсь и говорю Ронану:

– Когда у нас будет еще одно соревнование по выпивке?

– Сегодня вечером, если хочешь… – его улыбка прерывается, когда Леви бросает на него свирепый взгляд. – Или никогда. Да, никогда. – он наклоняется, шепча: – Спускайся, когда капитан уснет.

– Я слышал.

На лице Леви написано чистое презрение. Я могу только представить, сколько мыслей у него в голове о том, как наказать Ронана.

– Ты жалок, – Эйден качает головой, глядя на своего кузена.

Леви показывает ему средний палец.

Ронан кашляет, и мой взгляд немедленно устремляется в том направлении.

Блондинка, подруга Кимберли, прижимает книги к груди и идет в библиотеку. Парни пялятся на нее, но только Эйден и Леви открыто смотрят на нее.

– Что с ней? – спрашиваю я. – Ваша бывшая?

Меня пронзает укол ревности. Леви говорил, что он не встречается, но если у него есть бывшая такого уровня, это делает мою уверенность в себе шаткой.

– Она не бывшая и не нынешняя, – смеется Ксандер. – Она Ледышка. Ледяная принцесса.

– К несчастью для этого парня, – Коул толкает Эйдена локтем.

Он бросает на него непонятный взгляд и крутит свой телефон, будто ничего не произошло.

– Она вроде как похожа на тебя, – Ксандер щелкает пальцами. – Из-за тебя у капитана скручены штанишки.

– Заткнись, Ксан, – говорит ему Леви.

– Нет, – я толкаю Леви локтем в бок. – Я хочу знать больше.

Игривый взгляд Ронана мечется между мной и девушкой, которая исчезла в направлении библиотеки.

– Как думаешь, Астрид, она хорошенькая?

– Ты издеваешься надо мной? Она похожа на куклу.

И я рада, что ее увлечён Эйден, а не Леви.

Забудьте.

Я не должна радоваться, что кто-то завладел вниманием психопата.

Похотливый взгляд покрывает черты лица Ронана.

– То есть ты бы с ней поразвлеклась?

Ронан из тех, кто переводит все в секс, как и Дэн. За то время, что я провела с ними, он самый сердечный из четырех всадников. Ксандер слишком скользкий. Коул слишком молчалив. Эйден слишком… ну, никакой. Я не могу понять его истинный характер, сколько бы его ни изучала.

– Да.

Я не отстаю от игры Ронана.

– Бери мои деньги, – восклицает Ронан. – Я хочу посмотреть на это. В первом ряду!

– В твоих гребаных снах. – Леви отталкивает его, закрыв лицо рукой.

– Да ладно тебе, капитан. Ты уже отнял у меня фантазию о девочках в кроличьих костюмах в торте.

– Что? – я хихикаю.

– Ронан хотел, чтобы девочки, одетые в кроличьи костюмы, выпрыгивали из его праздничного торта, – говорит Коул. – Капитан запретил.

Вау. У меня даже мыслей об этом нет.

– Однажды ты уничтожил мою фантазию, капитан, – говорит Ронан своим драматическим голосом. – Ты не можешь сделать это и une autre fois (с французского: В другой раз). Две горячие девушки будут бомбой. Это пустая трата времени, если никто не посмотрит.

– Кто сказал, что никто не будет смотреть. – Леви встречает мой взгляд своим потемневшим, полным похоти взглядом. – Я бы посмотрела.

– Я бы тоже, – говорит Эйден, не отрывая взгляд от телефона.

Не знаю, чему удивляться больше. Кто знал, что у обоих кузенов имеется эта сторона?

Когда мы подходим к моему классу, Леви притягивает меня к себе за бедра и наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо.

– В раздевалке. После тренировки.

На прошлой неделе я пробралась в раздевалку футбольной команды, чтобы удивиться с Леви. Сюрприз каким-то образом закончился тем, что я сделала ему минет в душе, прежде чем он трахнул меня у шкафчиков.

У меня все еще виднеются синяки и засосы. Моя кожа пульсирует и горит при одном воспоминании о том дне.

– Это было всего на раз.

– А у меня на несколько. – его язык скользит к раковине моего уха. – Будь там, принцесса.

– Или что?

Я облизываю губы, не в силах сопротивляться желанию свести его с ума.

В том, чтобы проникнуть ему под кожу, есть какой-то болезненный трепет.

– Или я снова свяжу тебя. – он делает паузу. – Подожди. Тебе бы это понравилось, не так ли?

Я сжимаю губы в тонкую линию, сдерживая крик «да, черт».

Он дважды стучит меня по носу. Этот жест превратился в зависимость.

– Я подожду.

Как влюблённая идиотка, я смотрю на его сильную, широкую спину, когда он идет по коридорам.

Он просто слишком высок и хорошо сложен, что несправедливо.

Мой собственный Викинг.

Когда я поворачиваюсь, чтобы войти в класс, кто-то ударяет меня плечом по пути внутрь. Николь.

Она очень агрессивна в эти недели. Обычно я наношу ответный удар, но не хочу создавать с ней проблем. Если она расскажет папе о нас с Леви, все станет еще мрачнее, чем когда-либо.

Единственная причина, по которой она держит рот на замке о моих отношениях с Леви, заключается в том, что я пригрозила ей, что ее сексуальные похождения с Кристофером под крышей нашего дома также станут известны.

Это держит ее в узде. Отчасти.

Они с Хлоей все еще бросают в меня колкие слова, будь то в коридорах или на играх. Я решила отключить их как фоновый шум.

Я наконец-то живу своей жизнью, как всегда, хотела, и не позволю им или кому-либо еще разрушить ее для меня.

С каждым сеансом с доктором я начинаю ценить все, что я имею. Даже примиряюсь с тем, что, возможно, никогда не верну свои воспоминания о ночи аварии, и что все в полном порядке.

Мои воспоминания или какая-то обида, которую я держу, не определяют меня. Мое прошлое не определяет меня.

С тех пор, как я приняла это решение, мне стало более комфортно в своей коже, и я даже начала возвращать свою музу. Маленькими шагами, но она возвращается.

Я хочу сказать, что все это из-за терапии, но это не так. Существует другой тип терапии, заключенный в загадке под названием Леви.

С тех пор как я узнала, что именно он спас меня той ночью, мне кажется, что кто-то вдохнул свежий воздух в мою душу. Мой собственный вид второго шанса.

Мне дали этот второй шанс не просто так. Я всегда думала, что Леви был моим хулиганом и мучителем, но, возможно, с самого начала он был чем-то большим.

Я не настолько наивна, чтобы думать, что жизнь с Леви легка. Нет. Хотя ему не передалось психическое заболевание отца, у него имеется суицидальная интенсивность, которая требует от меня всего.

Всякий раз, когда он предлагает кусочек своего сердца, он конфискует мое взамен. Я просто надеюсь, что к концу оно не будет сломано без возможности ремонта.

Мы не начинали с милого знакомства. Это было кроваво и ужасно, и часть меня знает, что Леви никогда не станет прекрасным принцем. Меня это вполне устраивает, я все равно всегда предпочитала злодея.

Я люблю наши утренние пробежки и нетрадиционные свидания. Мне нравится, как он позирует для меня, просто чтобы в конечном итоге забрать мою одежду, и я стану той, кто будет позировать для него. В постели.

Каждый раз, когда мы занимаемся сексом, он словно вырезает себя в моей душе кусок за куском.

Это стало зависимостью, которой я не могу насытиться.

Но больше всего на свете я знаю, что не могу насытиться им.

Это он переворачивает мой мир с ног на голову. Интенсивный секс и интеллектуальные игры – все это часть того, кем он является.

Кто он такой.

И я хочу его всего.

Даже несмотря на вражду между папой и его дядей.

Когда я спросила Леви, не любопытно ли ему это, он ответил, что это не наше дело. Мы не наши семьи.

– Земля, Астрид.

Моя голова резко поворачивается к Дэну, который сидит, болтая о предстоящей игре.

– Эй, сумасшедшая негодяйка. – Дэн тычет пальцем мне в руку. – Ты не слушала меня, не так ли?

– Слушала. Ты прижмёшь их.

– Миссис Джилс? – он морщит нос. – Спасибо за отвратительный образ, в котором я прижимаю нашу пятидесятилетнюю учительницу математики.

Я разражаюсь смехом.

– Извини, но, в конце концов, у тебя имеется список сексуальных партнеров.

– В него не входят пятидесятилетние учителя.

– Нет?

– Ни за что, блядь.

Он раздраженно вздыхает, бросая взгляд направо, где Николь сверлит нас своими глазами.

– Хочешь сфоткаться? – спрашивает он с сарказмом.

Она откидывает волосы назад.

– Как будто кто-то заинтересован в этой сумасшедшей физиономии.

– Тогда прекрати пялиться.

– А ты прекрати со мной разговаривать.

– Боже. – Дэн снова смотрит на меня, его лицо напряжено. – Как ты с ней живешь?

– Я все время сбегаю. – я ухмыляюсь. – Не обращай на нее внимания.

– Если она тебя побеспокоит, дай мне знать.

Его лицо становится серьезным.

– И ты защитишь мою честь?

– Блядь, да. Это есть в чертовом руководстве по дружбе, которое ты уже должна была прочитать. Ты как самый ленивый лучший друг на свете.

– Я работаю над этим, – смеюсь я. – Эй. Не хочешь пройтись по магазинам в эти выходные?

Он шевелит бровями.

– За вызывающим бельём для капитана? – его улыбка исчезает. – Подожди. Не тот образ.

– Нет, – хихикаю я. – Мне нужна одежда для собеседования в колледж.

– Ах. Это… – он наклоняется. – Ты не собираешься поговорить с отцом о Королевском Колледже Искусств?

Учитывая, что для папы я теперь призрак, он не пытался принудить меня к этим ужасным завтракам, поэтому я не вижу в этом смысла.

– Это твое будущее. Ты не должна делать своих родителей счастливыми за счет того, что сделает тебя счастливой.

– Вау. С каких пор ты стал таким мудрым?

Он слабо улыбается.

– С тех пор, как я решил, что не собираюсь заниматься инженерным делом.

– Ох. Почему нет?

Семья Дэна владеет инжиниринговой компанией. Ожидается, что он и Зак возьмут на себя семейный бизнес.

С тех пор как мы с Дэном стали лучшими друзьями, он всегда планировал обучаться инженерии в Кембридже. У него высокие оценки и впечатляющие рекорды, чтобы он мог поступить туда.

Теперь я чувствую себя ужасным другом за то, что не заметила, как он передумал.

– Я собираюсь стать адвокатом.

– Это тоже здорово, но что заставило тебя передумать?

– Инженеры считаются занудами, особенно в колледже. Кроме того, адвокаты ведут более активную сексуальную жизнь.

– Пожалуйста, скажи, что ты не меняешь профессию из-за сексуальной жизни.

– Это играет определенную роль. Ладно, огромную роль. Но нет, я чувствую, что больше подхожу для победы в словесных спорах.

Я беру его за руку.

– Я так горжусь тобой. Что бы ты ни выбрал, Дэн.

– Я тоже. – он убирает руку. – Но не прикасайся ко мне. Капитан сходит с ума от этого.

Мы оба смеемся, зная, насколько это правда.

Мой телефон вибрирует от сообщения.

Папа: Встретимся на школьной парковке.

Мое сердце начинает громко биться. Зачем папе встречаться со мной в школе?

– Хочешь, я пойду с тобой? – спрашивает Дэн, очевидно, прочитав текст.

– Нет. Я в порядке. Все будет круто.

Я вру.

Я схожу с ума изнутри.

Папа сказал мне два дня назад, что хочет поговорить с семьей о чем-то важном, но я не думала, что это произойдет так скоро.

Может, с него хватит, и он наконец удочерит Николь, а меня бросит.

Когда я выхожу из школы, моя грудь сжимается до боли.

Все это время я убеждала себя, что мне все равно, удочерит ли папа Николь. В любом случае, я не хочу быть принцессой Клиффорд. Но теперь, когда это становится реальностью, мне хочется заплакать.

Он мой отец, а не ее. Мой.

Глубоко внутри есть часть, которая все еще тоскует по отцу, который носил меня на своих плечах, когда я была маленькой девочкой.

Шум дождя заполняет парковку. Поскольку время близится к полудню, почти все машины студентов и преподавателей уехали.

Я открываю зонтик и ступаю на мокрый тротуар.

Темно, влажно и чертовски сыро. Если бы я не была безумно взволнована, я бы убрала зонтик и встала под дождь.

Я иду на стоянку в поисках папиного Мерседеса. Становится так темно, и свет не включается, так что я не могу видеть на большом расстоянии.

Мой телефон вибрирует.

Леви: Тренировка была отменена. Пойдем в раздевалку.

Просто его сообщение поднимает что-то тяжелое и давящее на мою грудь. Мысль о нем всегда приводит меня в особое настроение. Как будто я становлюсь непобедимой, зная, что он всегда будет рядом со мной.

После смерти мамы я была живым трупом, пока Леви не вдохнул в меня жизнь.

Я открываю сообщение, печатая ответ, когда сильный свет ослепляет меня. Я замираю, и дрожь пробегает по моим конечностям.

Я продолжаю смотреть вперед, но из-за света ничего не вижу. Совсем как в тот день на вечеринке.

Мое сердцебиение ускоряется, а руки дрожат так сильно, что телефон падает на землю.

Двигайся. Двигайся. Чертово возьми двигайся.

Все вокруг меня исчезает, кроме звука ливня, запаха земли после дождя и ослепительного белого света.

– Дорогая, дай мне телефон.

– Это снова папа?

Я не могу сдержать пренебрежения в своем тоне.

Мама улыбается.

– У нас для тебя большие новости, дорогая.

– Это из-за смерти дедушки?

Она хмурит брови.

– Ну да, но для нас это значит нечто большее. Для нашей семьи.

– Семьи? Какой семьи, мам? Он женат и счастлив со своей блондинистой аристократкой и дочерью. Он не член нашей семьи.

– Звёздочка… – ее голос смягчается. – Все не так, как кажется.

– Да, конечно, мам. Папа не бросил нас ради другой семьи.

– Разве ты не говорила, что хочешь жить с ним?

Я роюсь в ее сумочке в поисках телефона.

– Это было целую вечность назад. Я никогда не буду жить с ним без тебя.

Она делает глубокий вдох.

– Мне надоело бегать, дорогая. Теперь я готова.

– К чему?

– Черт. Черт!

Мама копошится, разворачивая машину.

Я смотрю вверх сквозь мокрое от дождя лобовое стекло, когда она нажимает на гудок в течение долгой секунды.

– Уходи!

Она визжит, и я в ужасе смотрю, как она пытается проскочить мимо собаки посреди улицы.

Когда она поворачивает машину на грязную сторону, первое, что я вижу, это мужчина.

Забавно, как такие моменты происходят в замедленной съемке, хотя это всего лишь доля секунды.

Мужчина развел руки в стороны, его глаза закрыты, а голова запрокинута назад, когда дождь обрушивается на него.

Он выглядит таким… умиротворенным.

Мама нажимает на тормоза, но машина не останавливается. Я не успеваю закричать, как что-то ударяется о машину, и мы опрокидываемся.

Я возвращаюсь в настоящее, хватая ртом воздух. Я стою на коленях на бетонном полу, сжимая голову дрожащими руками.

– Астрид?