Текст книги "Жестокий Король (ЛП)"
Автор книги: Рина Кент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Мои волосы встают дыбом от приглушенного шепота, доносящегося из-за кустов. Это мужские голоса, но я не думаю, что когда-либо слышала их раньше.
Или слышала?
Но опять же, КЭШ слишком большая для меня, чтобы знать всех. Особенно с тех пор, как я заработала роль невидимки.
Кроме того, это прощальная вечеринка перед летом, так что, скорее всего, все студенты здесь.
Мой инстинкт подсказывает, что это не разговор или ситуация, в которую я должна быть посвящена.
И мой инстинкт всегда прав.
Я крадусь в противоположную сторону, навстречу слепящему свету.
Ветка хрустит подо мной, как в каком-нибудь клише из фильма ужасов.
Я замираю на месте, стараясь как можно лучше приглушить свое хаотичное дыхание.
– Кто здесь? – спрашивает первый ожесточенный голос.
– Я проверю.
– Не дай ей сбежать!
Ох, во имя любви к викингам!
Я бегу через кусты и между высокими деревьями. Позади меня раздаются голоса и громкие шаги.
Мое сердце колотится о грудную клетку, словно вот-вот вылетит на землю. Чем больше шагов приближается ко мне, тем сильнее я продвигаюсь вперед.
Я не спортивный человек. Простой акт бега выбивает из меня всю энергию, будто я сдувающийся воздушный шар. Довольно скоро я задыхаюсь и потею, как свинка.
– Все закончится здесь.
Один из них кричит.
– Я позову ещё людей.
Папа просто убьет меня, если эти парни этого не сделают.
Слишком много кровавых фильмов, Астрид. Ты смотришь слишком много кровавых фильмов.
Ни в коем случае старшеклассники, шикарные студенты Резиденции, не станут, совершать убийства.
Затем я вспоминаю, что сила их семей может избавить их из чего угодно, включая преступление.
Боже, я ненавижу всех их, эти богатые дети обладают неприкосновенностью.
Я пытаюсь бежать в бесшумном режиме, но ветки продолжают хрустеть под ногами, словно нарочно подавая сигнал охотникам.
Ветки и странный ствол дерева царапают мои голые руки, когда я продолжаю свой бег.
Мой пульс стучит в ушах, когда я достигаю небольшой дороги. Я встаю за дерево, чтобы отдышаться.
Если не считать лунного света, пробивающегося между облаками и деревьями, здесь кромешная тьма. Огни и музыка особняка полностью исчезли.
Шаги тоже исчезли, как и голоса. Уф. Возможно, даже мои ужасные спортивные навыки помогли мне выбраться из этого невредимой.
Тем не менее, мое сердце не перестает быстро и сильно биться.
Тук. Тук. Тук.
Я делаю неуверенные шаги по направлению к пустой дороге, надеясь найти кого-нибудь на помощь.
Два шага вперед. Один шаг назад.
Звук ночной птицы, или зверя, заставляет меня замереть на месте, чуть не обмочившись.
Когда я вернусь домой, я больше не буду воспринимать кровь или фильмы ужасов, как должное. В реальной жизни, это чертовски страшно.
– Сюда!
Кричит кто-то.
– Если кто-то увидит, этот человек не останется в живых, чтобы рассказать об этом, – знакомый голос, супер знакомый, невозмутимый, как многочисленные, ровные шаги бегут в моем направлении.
Я несусь по дороге, сердце колотится в груди так громко, что я не слышу собственных шагов.
Беги.
Беги.
Беги!
Говорят, что ты не чувствуешь этого, когда твоя жизнь подходит к концу.
Тоже самое происходит о мной.
Это происходит за долю секунды.
В одно мгновение я бегу по дороге, а в следующее ослепляющие фары застывают на месте.
Я хочу двигаться. Я хочу убраться с дороги.
Но не могу.
Что-то твердое врезается мне в бок, и я взлетаю над дорогой. Я падаю с глухим стуком, мои руки свисают в неловком положении.
Что-то теплое растекается подо мной и прилипает к одежде.
Голоса разбегаются вокруг меня вместе с громким визгом кого-то, ударившего по тормозам.
Металлический запах крови наполняет мои ноздри точно так же, как в тот день два года назад.
Дождливо и темно. Так чертовски темно, что я чувствую запах смерти в воздухе.
У него характерный запах смерти. Все мутное, металлическое и дымное.
Мамина голова склонена набок, вся шея в крови, размазанной по белому пиджаку, который она с радостью купила на прошлой неделе.
Я протягиваю руку, но ничто в моем теле не шевелится.
Я не могу помочь маме.
Не могу спасти ее.
– П-пожалуйста… Пожалуйста… нет… пожалуйста…
Надо мной нависают темные тени.
Они разговаривают, но тихо, и я ничего не могу разобрать.
Теплые пальцы касаются моего бока.
Я приоткрываю глаза и вижу маленькую татуировку в виде звезды на внутренней стороне его руки, как у меня.
– Оставь ее, – говорит голос.
Мой мир поглощает тьма.
Глава 5
Астрид
Они не думали, что я вернусь живой.
Два месяца спустя
Обратно в школу.
Обратно к жизни, в общем.
Последние два месяца были кусочками, вырезанными из ада. Я почти ожидала, что Люцифер – настоящий, а не из сериала – явится и устроит какую-нибудь пытку.
В то время как все дети в школе отдыхали и выкладывали фотографии со всех экзотических мест, я проводила время между больницей и реабилитацией.
Все это обрушилось на меня за такой короткий промежуток времени, будто я заново переживаю трагедию трехлетней давности.
В отличие от того времени, я не вышла невредимой.
Я сломала ногу, ушибла ребра и вывихнула плечо. По словам доктора и медсестер, мне повезло.
Везучая.
Такое странное слово.
Я даже слышала, как моя мачеха говорила это своим бесчисленным друзьям-снобам. Я везучая, что дважды избежала смерти.
Очевидно, это везение не передается по наследству, потому что мама погибла в своей первой аварии.
Почему я не могу разделить с ней это везение?
Дэн обнимает меня за плечи, возвращая в реальность.
Сентябрьское небо красиво бледное, и солнце действительно светит нам, крестьянам в Великобритании.
В воздухе пахнет осенней влажностью и тем прирученным лесным ароматом – исходящим от огромных сосен, окружающих Королевскую Элитную Школу.
Мы с Дэном проходим через огромные двойные двери. Оба одеты в форму. На мне темно-синяя юбка и пиджак в тон с золотой короной-Львом, и щитом Резиденции на кармане. Поверх белой рубашки, застегнутой на все пуговицы, мою шею обвивает красная лента. Дэн одет так же, только в брюки и красный галстук.
Дэн улыбается – всем вместе с левой ямочкой – любой из проходящих мимо нас девушек и добавляет несколько подмигиваний, отчего некоторые из них почти врезаются друг на друга.
Он хорош собой в классическом стиле Британца. Во-первых, у него ямочка на щеке, наверное, поэтому я и хотела с ним подружиться. Люди с ямочками притягивают, как магниты. Он не торопится приглаживать свои каштановые волосы так, чтобы они выглядели несовершенными. Добавьте к этому его бирюзовые, океанические глаза, и он будет похож на модель в процессе создания.
Никаких шуток. Скаут остановил его маму в торговом центре и попросил, чтобы его представляло их агентство.
– Эй, сумасшедшая негодяйка! – он тычет меня в руку. – Мы можем проучится выпускной год, а ещё можем поделать кое-что на стороне.
Я закатываю глаза.
– Разве все должно иметь для тебя сексуальный смысл?
– Да, черт возьми. Выпускной год, взрослая сексуальная жизнь, детка.
Я пожимаю плечами. Неизлечимый Дэн.
На мгновение я теряюсь в толпе студентов, спешащих. Половина выглядит взволнованной – в основном первокурсники – в то время как другая половина выглядит так, будто их вытащили из постели.
Ох, я принадлежу ко второй половине. Большое спасибо.
Еще один год.
Еще один год, и я покину это дерьмовое шоу.
Дэн останавливает меня на той стороне зала, где студенты просачиваются и рассказывают о том, как весело они провели лето. Некоторые бросают осторожный шепот в мою сторону, но он редкий и на расстоянии.
Возможно, я и Клиффорд, но в школе я не такая уж и важная персона.
Надеюсь, что новости о несчастном случае скоро утихнут, и я смогу вернуться к своей милой невидимой личности.
Проблема в том, что в ту ночь произошло два несчастных случая. Загорелся особняк, когда меня сбила машина.
У нас есть группа в Фейсбуке для студентов школы, в которой присутствия учителей и совет администраторов запрещены. В упомянутой группе некоторые предположили, что водитель поджег особняк, а затем, убегая, сбил меня.
Другие дураки предположили, что я сообщница, поскольку Клиффорд и Кинг, враги. И черт, оказывается, особняк принадлежит Джонатану Кингу.
– Ты вернулась из мертвых, – Дэн снова треплет мне волосы. – Одно это заслуживает празднования. Я отложу свою встречу с Синди, если ты захочешь взять жирный чизбургер у Элли?
– Вау, – выдыхаю я в притворной реакции, кладя руку на грудь. – Ты бы мог отложить свои сексуальные капризы ради меня? Не думала, что ты так сильно меня любишь, жучок.
– Я знаю, верно? – он притворяется печальным. – Жертвы, на которые приходится идти ради дружбы. Лучше назови своего первого ребенка в мою честь.
Это вызывает у меня смешок, даже когда я не в настроении. Это способ Дэна подбодрить меня.
Помимо лагеря футбольной команды, Дэн провел лето, делая реабилитационные сеансы менее скучными и заставляя меня смеяться при каждом удобном случае.
Он не произносит этого вслух, но я знаю, что он чувствует себя виноватым за то, что оставил меня одну в ту ночь. Я пыталась сказать ему, что это не его вина, но Дэн останется просто Дэном.
Верным до конца.
Моя тень тоже виновата.
А быть может, все, наоборот. Я, невидимка, так что я, вероятно, тень в этой дружбе.
Еще один год, и мы оба станем свободны от наших родителей и их ожиданий.
Свобода. От одной этой мысли по моим венам разливается неожиданная энергия.
Мы с Дэном продолжаем наш путь, разговаривая о занятиях.
Старая архитектура школы не умаляет от своей глупой грандиозности. Здание, построенное во времена правления Короля Генриха IV в 14 веке сначала использовалось для подданных Короля, а затем перешло под власть аристократов и старых денег.
Огромные арки и каменные, полузасыпанные коридоры навевали ветерок прошлого, смешанные с современностью присутствия. Школа имеет десять башен, каждая из которых посвящена определенному уровню. У старшеклассников четыре. У первокурсников и второкурсников три.
КЭШ – это именно его название. Королевская Элитная Школа. Частная школа из всех школ. Но здесь дело не только в деньгах. Если у тебя нет мозгов, которые идут на папин банковский счет, то тебе не рады в его стенах.
Здесь самые жесткие вступительные экзамены в стране, и они очень избирательно относятся к тому, кого принимают в свои ряды.
Наверное, мне повезло.
Или нет.
В зависимости от того, как на это посмотреть.
Во-первых, образование здесь может помочь мне освободиться от папы. Но имеет ли значение, что я здесь из-за него?
– Итак, вечеринка в эти выходные? – спрашивает Дэн, покачивая бровями.
– Вау. Ты действительно думаешь, что я пойду на вечеринку после того, что случилось на последней вечеринке, на которой мы были?
– Ты не можешь позволить им сбить тебя с ног. Держу пари, они хотят, чтобы ты перестала веселиться.
– На меня наехали, Дэн. Почти уверена, что они хотели меня убить, а не мешать мне веселиться.
– Думаешь, это тот же самый человек, который вызвал помощь и рассказал о тебе как можно больше подробностей?
– Я не думаю, что это один и тот же человек.
Моим «спасителем», как мы с Дэном называли его, был тот, у кого на предплечье была татуировка в виде звезды. Что-то вроде звезды в татуировке Солнце, Луна, Звезда, которую мама сделала для меня.
Спасатели не нашли никого рядом со мной, когда приехали за мной.
Дэн изучает мое лицо.
– И ты до сих пор, всё ещё ничего не помнишь?
Я отрицательно качаю головой.
Из-за пожара полиции не удалось получить никаких записей с камер наблюдения.
Факты таковы: в ту ночь меня накачали наркотиками, а затем сбила машина. Результаты анализа крови показали, что я получила значительную дозу Экстази и немного Кокаина.
Я думаю, что папа злился из-за наркотиков, и, следовательно, из-за своей репутации больше, чем из-за того, осталась ли я жива.
Папа думал, что я употребляю наркотики по собственной воле. Ему не нужно было этого говорить, чтобы я это почувствовала. Он думает, что я полный позор фамилии Клиффорд.
Все, что он делал, это давал мне пощечины с помощью многочисленных методов лечения, преодоления, поддержания. Как будто я машина, которая должна снова начать работать после того, как несколько механиков посмотрят в нее.
Он сделал то же самое после смерти мамы. Он никогда не останавливался, чтобы спросить, не хочу ли я поговорить с ним, а не с какими-то незнакомцами.
Чтобы занять себя, я навещаю заместителя комиссара, друга отца, и настаиваю на поисках ублюдка, сделавшего это со мной.
Если они думали, что я съежусь в своем панцире и стану черепахой, у них на руках окажется чертова черепаха-ниндзя.
Ладно, это было неубедительно, но все мои сравнения таковы.
У нас с мамой было немного денег, но у нас было свое достоинство. Она учила меня никогда не отнимать чужие права других людей, но и не позволять им отнимать мои собственные.
Если ты не нанесешь ответный удар, люди будут топтать тебя со всех сторон, Звездочка.
Возможно, мамы здесь больше нет, но ее слова, моя мантра.
– Ты, все, что у меня есть, так что не делай из меня придурка, – Дэн бьет меня кулаком, и мы выпускаем звук, напоминающий «Большой Взрыв». – Оставайся всегда такой же сильной, негодяйка.
– Сила это все, что у меня есть, приятель, – я толкаю его плечом. – Я не всегда была такой богатой и опрятной, как ты.
– Да, Мисс Ист-Лондон. – он ухмыляется, отдавая честь и указывая на шкафчики футбольной команды. – Я здесь. Увидимся в классе.
Я машу ему двумя пальцами и иду дальше по коридору. Энергия течет по моим венам при мысли, что все это скоро закончится.
Еще один год.
Я направляюсь к классу, когда чья-то рука хлопает по дверному косяку рядом с моей головой. Высокая рама загораживает мне вход.
Мое зрение переключается на источник, и я замираю. Кажется, все в классе тоже перестали ходить и разговаривать.
Леви Кинг.
Те же гипнотические глаза, что толкнули меня на грань смерти, смотрят на меня со странным блеском. В прошлый раз я видела интерес, смешанный с угрозой, но теперь это полный расчет.
– Чего тебе? – рявкаю я и слышу вокруг несколько вздохов.
Никто не огрызается на Леви Кинга. Ученики здесь спотыкаются о себя, чтобы он был счастлив и уютен на своем дурацком троне.
Я благодарна, что мой голос содержит всю ядовитость, которую я испытываю к этому ублюдку.
Он знал, что меня накачали наркотиками, и все равно вышвырнул меня на охоту и оставил умирать.
Ну, он только знал, что я была под кайфом. Он не мог знать, что кто-то накачал меня наркотиками, если только не был тем же самым придурком, сделавшим это.
Но это та часть, которая все еще неизвестна. Если Леви накачал меня наркотиками, почему он не выполнил свой план и не выгнал меня?
Быть может, передумал.
Но зачем ему вообще меня накачивать? Мы с ним не пересекались. Никогда.
Он живет на самом высоком месте пищевой цепи, и я специально выбрала низкий удобный, и очень незаметный, конец.
Что сделало меня видимой для него?
Это единственная причина, по которой я не собираюсь на него набрасываться. Но это не значит, что я буду терпеть его ненавистное дерьмо вокруг себя.
Авария научила меня кое-чему ценному. Я не буду второстепенным персонажем в своей собственной жизни.
Уже нет.
Леви склонил голову набок.
– Разве так, ты должна приветствовать меня после целого лета, принцесса?
– А чего ты ожидал? Оркестр с барабанами? Да Здравствует Король! К сожалению, хор все еще в отпуске.
Его губы подергиваются от удовольствия. Даже когда я трезвая, он все равно чертовски привлекателен. За лето его плечи расширились, несомненно, благодаря тренировкам по футболу, и, клянусь, он стал еще выше.
– А я-то думал, что я тебе все еще интересен.
– Интересен? – повторяю я ошеломленно.
– Ты забыла? – его голос падает до вызывающего дрожь диапазона. – В прошлый раз, когда мы были вместе, ты умоляла меня о большем.
Мои щеки пылают, пока я не чувствую себя брошенной в огненную яму. Ему пришлось выявить самый неловкий момент в моей жизни.
– Некая оплошность. – я вздергиваю подбородок. – Поверь мне, этого больше не повторится.
Его пальцы сжимают мое запястье, и он тянет меня к себе. Я пытаюсь вывернуться и потянуть, но это только делает его хватку жестче.
– Отпусти меня, – выпаливаю я, ненавидя всех зрителей, которые остановились посмотреть шоу.
Мои щеки пылают от горячего, вспыхивающего гнева из-за того, что меня унижают на публике. Способ разрушить мою первоклассную репутацию невидимки.
– Встретимся после школы, – шепчет он своим низким, слегка хрипловатым голосом.
Это не просьба, а категорический приказ. Должно быть, он так привык к тому, что люди падают к его ногам.
– Зачем мне это делать?
Я бросаю попытки оторвать запястье и свирепо смотрю на него. Он дважды щёлкает меня по носу.
– Жди меня на парковке после тренировки.
– Нет.
– Будь там, принцесса.
Должно быть, он все еще видит вызов, написанный на моем лице. Вместо того, чтобы съежиться, его глаза светятся озорством и чем-то очень похожим на «Вызов принят».
На этот раз он говорит достаточно громко, чтобы нас услышали все окружающие.
– Не переживай. На этот раз я не заставлю тебя умолять об этом, – ухмыляется он. – На долгое время.
Обжигающий жар поднимается вверх по моей шее и к лицу, омывая меня раскаленным докрасна смущением, смешанным со слепящим гневом.
На его лице появляется самодовольная улыбка, говорящая: «Я всегда выигрываю», прежде чем он снова щёлкнет меня по носу и пойдет в противоположном направлении. Все из кожи вон лезут, чтобы пропустить его, будто на самом деле верят, что он король или что-то в этом роде.
Я стою, как красный мячик, ошеломленно наблюдая за его удаляющейся спиной, когда к нему присоединяется еще один старшеклассник, и довольно скоро половина футбольной команды вальсирует рядом с ним к раздевалке.
Все продолжают таращиться на меня, словно я чудо света, или массовый убийца, я не могу быть так уверена с некоторыми взглядами девушек.
– Шлюха, – шипит одна из них, проходя мимо меня.
Гнев, который должен быть направлен на нее или ее приспешниц, произнесших подобные оскорбления, горит в противоположном направлении.
К раздевалке и придурков в ней.
Кинг хочет, чтобы я встретилась с ним после школы?
Хорошо, я встречусь с ним после школы, но он пожалеет, что издал свой королевский указ.
Глава 6
Леви
Ты могла бы избежать битвы, но ты сама напросилась на кровавую войну.
Тренер кричит на передовой, его голос разносился по полю, будто он генерал на войне. Или, возможно, стратег.
Его лысую голову прикрывает синяя бейсболка с золотой короной школы.
Он сворачивает свои заметки в нечто, напоминающее биту, которой он без колебаний бьет слабых игроков.
Мы только что закончили нашу первую тренировочную игру в этом сезоне. Основная команда проиграла команде второго курса. Два ноль.
Два блядь ноль.
Негативная энергия, излучаемая тренером Ларсоном, словно черный ореол окутывает мое настроение.
Две команды стоят в прямых рядах друг против друга, а тренер шагает между нами.
Вторая команда одета в неоново-желтую форму поверх майки команды, в то время как моя команда одета в официальные королевские синие майки и белые шорты.
– Дамы, – рычит Ларсон, его узкие глаза и кустистые брови придают ему более злой и суровый вид. – Так вот, как мы начинаем сезон после прошлогоднего поражения?
– Нет, сэр, – кричим мы все.
– Я вас не расслышал, девочки.
– Нет, сэр! – кричим мы.
Он кивает, продолжая двигать руками назад и вперед, скрестив руки за спиной. Заметки бьют его по спине при каждом движении.
– Школа может вознести вас на пьедестал, но это только потому, что вы получаете имена Королевской Элиты. В тот момент, когда вы перестаете приносить пользу этой школе, команда исчезает.
Среди игроков раздается ропот, но они знают, что лучше не перебивать тренера.
– А вы что думали? Ваши родители платят за ваше образование, а не за спорт. Королевская Элита – это академики. Единственная причина, по которой они балуются с несколькими спортивными командами, заключается в том, что они хотят заявить то, что школа, это не только для ботаников и снобов-подростков. Собираемся ли мы доказать им, что дышим футболом, или нет?
– Да!
– Победим мы или проиграем школьный чемпионат в этом году?
– Победим!
– Я не слышу вас!!
– Мы. Победим!
– Капитан, – тренер останавливается передо мной с мрачным видом.
Он не одобряет то, как я возглавляю команду после поражения в финале в июле, но он также знает, что я, причина, по которой они находятся под контролем. Он может быть стратегом, но я командую войсками на поле боя. Кроме того, он верит, что я не позволю ничему испортить это дело. Мы оба хотим этого чемпионата.
– Мне нужны результаты.
– Вы получите их, сэр,
По-прежнему стоя передо мной, он указывает на Дэниела, одного из игроков на скамейке запасных.
– Хорошая игра, Стерлинг. Ты отлично держал оборону.
Он ухмыляется той самоуверенной ухмылкой, которая свойственна половине спортивных игроков.
Тренер подходит к Крису, который стоит рядом со мной, и бросает на него суровый взгляд.
– Ванс. В следующей игре ты будешь сидеть на скамейке запасных. – он бросает взгляд через плечо на противоположную сторону. – Астор, ты в деле. Покажи, на что ты способен, парень.
– Да, тренер! – Ронан ухмыляется, как дурачок.
Тренер Ларсон направляется в раздевалку, за ним следуют его помощники и медицинский тренер.
Крис бросается вперед, чтобы устроить чёртову сцену с Тренером, без сомнения.
Я встаю у него на пути, преграждая путь. Он похож на быка, глаза черные, челюсти стиснуты. Я ударяю его плечом о его плечо и качаю головой.
– Нахуй это, Кинг! – он сплевывает. – Я не откажусь от своего места второй год.
– Может, тебе стоило играть лучше, а? – Ронан приподнимает брови.
Мой взгляд встречается со скучающим взглядом кузена Эйдена, и я говорю ровным тоном:
– Уведи его.
– Ах, – Ронан подскакивает на месте, пригибаясь самостоятельно. – Ну же, бро.
– Ронан, – предупреждаю я.
Он относится к этому, как к развлечению и игре, но Крис сейчас злой, как дерьмо.
И большую часть времени, не самом деле.
Эйден сжимает руку Ронана, в то время как Ксандер толкает его с другой стороны.
– Просто для ясности, – бросает через плечо Ксандер, нападающий и немного придурок. – Это давно надо было сделать, Крис. Ты не заслуживаешь места в команде с лета.
Эйден бросает на меня понимающий взгляд, прежде чем он, Ксандер, Ронан и Коул направляются в раздевалку.
Их прозвали четырьмя всадниками, потому что всякий раз, когда они выходят на поле боя, они приносят завоевание, войну, голод и, в конце концов, смерть.
Я называю их четырьмя ублюдками.
Эйден, Ксандер и Коул вырвали свои позиции у старших. Ронан присоединяется последним.
Остальные игроки второго курса следуют за Эйденом и его бандой всадников. Возможно, я являюсь капитаном, но, если им придется выбирать, они, вероятно, примут сторону «молодого» Кинга.
Крис продолжает рваться вперед, как поезд, сбившийся с курса. Зак и Алекс, два старшекурсника, пытаются оттащить его назад, но, судя по его поведению, он сидит на Редбулле, или на гребаных наркотиках.
Я размахиваю кулаком и бью его в грудь. Он замолкает с выражением оцепенения на лице. Остальные старшие игроки и новички, не мигая, следят за моей реакцией.
– Какого хрена ты творишь? – выплевывает Крис.
– За то, что потерял свое место.
– Это был тренер, он…
Я наношу удар по ему лицу.
– Тренер играл с твоими ногами? Это он позволил Эйдену забить первый гол и проиграл мяч Ксандеру, чтобы тот смог забить второй? Это он покинул оборону, как жалкую пустынную землю?
– Ну, нет, но…
– Никаких «но», Крис. – я тычу пальцем ему в грудь. – Ты дерьмово играл с четвертьфинального матча и во время летнего лагеря. Если ты не отвоюешь свое место у Ронана, ты вылетишь. Ради. Блядь. Лучшего. Мне не нужны полоумные в команде.
Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я больше не слушаю. Остальные игроки расступаются, когда я иду в душ.
Мы с Кристофером друзья. Может, не совсем друзья, но коллеги. Нам обоим нравился кайф от алкоголя, сигарет и девушек.
Мы бунтовали против наших фамилий и семей.
Я ненавижу своего дядю, а он ненавидит своего чопорного отца, заместителя комиссара столичной полиции. Крис и я нашли друг друга, когда нас задержали, тогда мы были маленькими и связаны.
Если есть проблемы, мы все портим. Мы оба живем ради неодобрительного выражения на лицах наших опекунов.
Мы даже поспорили, заплатит ли его отец или мой дядя самый большой чек школе, чтобы покрыть все неприятности, которые мы причиняем из года в год.
Но Крис постепенно выходит из-под контроля. Он был самым захватывающим игроком, а сейчас он даже не играет прилично.
Футбол – это не только игра для меня. Это не кайф момента, и выброс адреналина. Это не рев толпы и не песнопения.
Это состояние души.
Это единственная гребаная вещь, которая у меня есть в жизни, не скованной дядиными цепями.
Футбол – это единственное, что я делаю для себя, и никто, черт возьми, не отнимет этого у меня.
Для этого мне нужно решить одну проблему с принцессой, которая просрочена на два месяца.
Эйден и его банда всадников идут со мной на парковку, болтая о предстоящей игре. Или, скорее, Ронан и Ксандер ссорятся, а Эйден и Коул качают головами.
Крис ушел, даже не зайдя в раздевалку. Половина причин, по которым я набросился на него на глазах у всех, заключается в том, что я знаю, что он затаил обиду. Будем надеяться, что он выпустит ее на поле, наконец протрезвеет и вернёт себе место.
– Говорю вам, ублюдки, я хочу, чтобы на мой день рождения вы привели проституток. – Ронан постукивает себя по груди. – Это самое меньшее, что вы можете сделать для всех вечеринок, которые я устраиваю ради вас круглый год.
Ксандер наносит удар в его сторону.
– Ты хочешь шлюх, вместо торта?
– Блядь, да, – его глаза сверкают. – Все в костюмах зайчиков, s’il te plait (в переводе с Французского: пожалуйста).
– Надо предупредить животных, чтобы были начеку.
Коул стоит невозмутимо.
– Да пошел ты, Коул. – Ронан свирепо смотрит. – Не порть мне мои фантазии. Ладно, подожди. Позволь мне все прояснить. Итак, мы приходим в клуб и говорим. Например: Привет, дом проституток, не могли бы вы прислать несколько стриптизерш в костюмах зайчиков в особняк Эрла Астора? – Ксан смеется. – Ты понимаешь, что они могут послать к нам полицию или… я не знаю некоторых агентов МИ-6?
– Остынь, придурок. Мы проведём вечеринку в летнем домике. – он приподнимает брови. – Время теста. Мой лучший друг наймет для меня шлюх. Поднимите руки, но не толкайтесь… Я знаю, что вы все этого хотите.
Он поворачивается в нашу сторону и видит, что мы все пялимся. За исключением смеющихся Ксана и Коула.
– Ну же, кто-нибудь? Проститутки в костюмах зайчиков, это моя гребаная фантазия.
– И мы должны воплотить твои фантазии в реальность, потому что… – Эйден замолкает с бесстрастным лицом.
– Потому что взамен я бы осуществил ваши фантазии! – Ронан делает паузу. – Подождите, нет. Нет, не получится. У меня сейчас появилось несколько тревожных образов.
Ксан приподнимает брови.
– Какие?
– Такие, как извращенное дерьмо Коула и Эйдена. Я не хочу, чтобы эта чушь случилась. – он делает паузу. – Вернемся к моей фантазии. Это вполне выполнимо. Кто хочет её воплотить в реальность?
Эйден качает головой.
– Я пас.
– Кроме того, – Коул оправляется от приступа смеха. – Ты же понимаешь, что никто из нас не настолько взрослый, чтобы нанимать проституток.
– Капитан, – Ронан встречает мой взгляд щенячьими глазами.
– Перестань так на меня смотреть, или ты будешь единственной шлюхой-зайчиком на свой день рождение.
Ребята смеются, а Ксандер, и Коул дразнят Ронана, который дуется и клянётся, что больше не будет устраивать для нас никаких вечеринок.
Эйден отступает в ногу со мной, позволяя своим друзьям идти впереди.
– Я слышал, ты врезал Вэнсу.
За исключением его друзей и меня, Эйден зовёт всех, по фамилии.
Он даже не утруждает себя тем, чтобы узнать имена людей.
– И что? – спрашиваю я. – Собираешься рассказать об этом своему папочке?
Эйден поднимает бровь.
– Ты действительно думаешь, что Джонатан нуждается, чтобы я рассказывал ему обо всем, что происходит в школе?
Я усмехаюсь.
У него наверняка есть папарацци или еще какая-нибудь хрень. Джонатан Кинг владеет этой школой и, вероятно, всеми в ней.
Там была кофейня, которую мы с Эйденом часто посещали. Что сделал Джонатан? Он купил эту гребаную кофейню.
Но, он сделал это не вслепую только потому, что он помешан на контроле и хочет посадить нас в клетку со всех сторон.
Сначала он тщательно изучил это место и взялся за дело только тогда, когда понял, что оно будет прибыльным на двести процентов.
Ох, и да, он, блядь, послал свой гарем адвокатов и пиарщиков, которые запугали владельцев и заставили их продать.
– Ты играешь с огнем, Лев.
Слова Эйдена возвращают меня в реальность. Я останавливаюсь и смотрю ему в лицо, так что мы оказываемся лицом к лицу. Только я на несколько сантиметров выше его.
– Да?
– Один неверный шаг. – он поднимает указательный палец. – Будь то алкоголь, драка или какая-нибудь катастрофа, а с моим папочкой тебе конец. Это будет шах и мат.
Моя челюсть сжимается так сильно, что у меня начинают скрипеть зубы. Я хочу толкнуть Эйдена в стену и стереть с его лица это самодовольное выражение.
Прежде чем я успеваю поддаться импульсу и доставить дяде неприятности, по которым он так тоскует, звонкий голос Ронана снимает мое напряжение.
– Ох. Дерьмо, – кричит Ронан.
Коул вздрагивает, и бросает на меня взгляд через плечо.
– В чем дело? – говорю я, идя впереди Эйдена.
И тут я резко останавливаюсь перед своим черным Ягуаром.
На лобовом стекле что-то написано белой краской.
«Беги, Кинг. Ты не должен умолять об этом».
Глава 7
Астрид
Обо мне все позабыли, пока ты не произнес мое имя.
Мои мышцы напрягаются, когда я спускаюсь по мраморной и широкой лестнице. Я живу здесь уже больше двух лет, но все равно не чувствую себя здесь как дома.
Это башня, и я в ловушке.
Нет. Не то, чтобы я, как Рапунцель или как героиня из запутанной истории Диснея. Это реальная версия.
После смерти мамы, про меня начали писать в прессе, как о Спрятанной Принцессе Клиффорд. Потому что папа прятал меня целых пятнадцать лет, хотя они с мамой были женаты какое-то время, и я не незаконнорожденный ребенок.
После публичного разоблачения я начала думать, что действительно могу быть спрятанной и забытой принцессой. Запертая в этом особняке.
Еще один год.
С этим всплеском надежды я глубоко вдыхаю и пересекаю грандиозную гостиную с золотой аркой честерфилдов и высокими потолками.
Заглядываю в кухню, где завтракает моя «семья».
– Доброе утро, – выпаливаю я, уже направляясь к выходу. – Я в школу.
