Текст книги "Запретная для огненного дракона (СИ)"

Автор книги: Рина Каруна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Каждый верит в то, во что хочет!

– Твой предок положил начало этой распре… – гневно наставляю на него палец. – А ты идёшь по его стопам.

– Мой предок здесь не при чём. Русалки всегда были нелюдимы. Говорят, они обладают магией воды, умеют лечить раны. А на дне водоёмов, где они обитают, скрыты невиданные сокровища. Поэтому русалки жестоко карают тех, кто к ним наведался. Когда я был маленьким, Наяна часто рассказывала мне истории. Про троллей, эльфов, русалок…

Упоминание о том, что Эдгар когда-то был озорным маленьким дракончиком опять будит во мне что-то тёплое. Но дух противоречия заставляет меня заметить недовольно:

– Что-то подобное я слышала про драконов, охраняющих золото в пещерах.

– Что за средневековая чушь? – Эдгар фыркает. – Драконы никогда не жили в пещерах.

– А русалки никогда не топили тех, кто собирался нырнуть поглубже. Как ты вообще это представляешь себе? Набрать в грудь воздуха побольше и отправиться исследовать водные глубины?

– С помощью магии, конечно. Можно не дышать под водой сколько угодно долго.

– Если ты такой умный, почему мы должны идти к какой-то лодке. Махни пальцем, и мы с тобой поплывём, как батискафы.

– Как кто? – Эдгар смотрит на меня, как на умалишённую.

– Не важно, подводные чудовища. – Отмахиваюсь от него.

– Здесь не получится, потому что… – не договорив, он угрюмо замолкает.

– И здесь русалки? – догадываюсь я. – Они явно ждут не дождутся, когда потомок убийцы их королевы заявиться гулять босиком по подводному дну.

– Всё не так было. – Эдгар супится. – Мо пра-пра-прадед никого не убивал.

Подхожу к нему ближе. Сажусь рядом и вытягиваю ноги. Тут же устыдившись бинтов, сделанных из останков его рубашки, накрываю ступни подолом.

– Мне интересно, почему бедные хвостатые девчонки так не любят огненных драконов. Что же послужило причиной?

– Запретная любовь. Два разных мира, две разные магии. Дракон и Дева не должны были быть вместе, но так случилось, что они встретились.

В удивлении приподнимаю бровь. Слышать от Эдгара про любовь и какую-то лирику более, чем странно.

– Очень интересно послушать твою версию. Тоже Наяна рассказала?

– Нет, нашёл в библиотеке старые записи. И стихи… Мой предок посвятил их Деве озера.

– Надо же, он был поэт? – презрительно фыркаю, услышав о старом извращенце.

– Кто?

– Деспот из твоего рода. Тот самый, что отбил замок у ситхов, нагородил каких-то плотин и запер русалочью госпожу в маленьком озерце. А потом была некрасивая история с насилием, каким-то зеркалом и проклятием.

– Кто рассказал тебе эту чушь?

– Русалки… Мы, как бы это сказать, неплохо ладим.

– Что толку тебя переубеждать? Верь им, а я буду верить документам от первоисточника. Делать выводы, не зная азов – это глупо.

Он говорит сейчас таким строгим ледяным тоном, что хочется отчитаться за невыученный урок.

– Так давай, просвети меня. А я уже сама сделаю выводы.

– Вернешься, сама прочитаешь.

– Мы всё равно сидим, сэкономишь мне время.

Эдгар какое-то время смотрит на меня внимательным изучающим взглядом. Стараюсь улыбнуться максимально мило, чтобы на щеках заиграли кокетливые ямочки. Романтическая история в его исполнении – это должно быть нечто незабываемое.

– Ладно, всё равно сейчас нельзя идти. Слушай…

36. Сейчас такого не встретишь

– Это было давным-давно. Сейчас такой любви уже не встретишь.

Напряжённое лицо дракона чуть расслабляется, вертикальная складка между бровей разглаживается.

Мне мерещится, что в его лице мелькает что-то, похожее на ностальгию по тем былым временам.

Стараюсь не хмыкнуть недоверчиво, чтобы не поймать опять полный недоумённого презрения взгляд.

Если Эдгар кроме Санты и перепуганных селянок никого и не видел, то о чём тут говорить. А в старых книгах, которые ему попадались в библиотеке, вряд ли была подписка журнала «Космополитен» за последний год.

Конечно, он только старые истории и знает.

– Он был смелым, мой предок. – В голосе Эдгара чувствуется гордость за свои корни. Явно не считает пра-пра-деда извращенцем. – Когда Император потребовал от него исполнить военный долг, лорд Фэрилин, огненный дракон, не стал перечить. Он отправился на запад Империи, чтобы подчинить племена ситхов, угрожавших тогда ещё молодому государству.

Стараюсь сидеть тихо, как мышь, чтобы не прерывать его рассказ даже неловким движением. Хотя язвительные комментарии так и жгут язык.

– Цитадель ситхов тогда стояла на узком перешейке земли, и Фирэлин долго осаждал её с моря. Корабли не могли подойти близко, ситхи топили флот огненной магией. С воздуха тоже было не подойти. Тогда погибло много драконов… – Эдгар вздыхает. – Фирэлин был последним крылатым бойцом. Император обещал поддержку, но он мог направить войска только по земле. Кораблей больше не было. В магии ситхи были всегда сильны, а военная мощь, которой славилась Империя, была на тот момент бесполезна. Цитадель была неприступна. И вот тогда появилась она… Лирия!

Настораживаюсь. Мне не интересны подробности старых сражений, но при имени женского имени включаюсь в его рассказ.

– Когда дракон Фирэлин, подбитый магией, рухнул в воду, Дева Моря спасла его. До этого представители воды не принимали участие в боевых действиях, и всегда занимали отстранённую позицию. Но Лирия пожалела раненого дракона. Она залечила его раны и позволила вернуться в небо. – Поймав мой скептичный взгляд, поспешно добавляет. – Драконы перед смертью принимают истинный облик, и это уже не зависит от их желания.

На самом деле я уже представила, как бедная Лирия, выбиваясь из сил, волочёт Фирэлина в истинном образе, и испытываю облегчение после того, как узнаю, что Фирэлин всё-таки стал человеком. Но, чтобы не выглядеть дракононенавистницей, задаю вопрос:

– А как она его лечила? Под водой?

– Нет, конечно. Дети моря дышат также, как ты или я. У Лирии был дворец в скалах. И в записках деда я находил много стихов о тех днях, когда она выхаживала его, пела песни и рассказывала древние легенды, которые ей поведало море.

– Вот там они и спелись… – Радостно восклицаю.

Всё-таки я удостаиваюсь недовольного взгляда из-под приподнятой брови и даю себе зарок держать язык за зубами.

– Нежная и мудрая водная дева, и Фирэлин – сильный и смелый огненный дракон, нашли друг друга. Конечно, Лирия не могла позволить возлюбленному рисковать. Она наслала бурю, ослабившую врага, подняла часть морского дна, чтобы войска пехоты, могла подойти к замку с тыла. Цитадель была захвачена, ситхи уничтожены. Но рано было праздновать победу…

Что бы не говорил Эдгар, мне всё-таки жаль ситхов. Сидели, никого не трогали, магичили тихонько. И тут такая напасть со всех сторон! И вода, и огонь, и драконы, и пехота… Ещё и суша поднимается.

– Захваченный замок кишел тёмной магией. И Фирэлин остался, чтобы очистить эту землю от ситхов навсегда. Лирия немало помогала ему, используя свою магию для изгнания зла. Дева и Дракон знали, что их счастье недолго, оба принадлежали не только себе, но и своим стихиям, своему долгу. Фирэлина в любой момент мог призвать Император, Лирия рано или поздно должна была вернуться в море. Но пока шла война, они могли быть вместе. Фирэлин приказал выкопать пруд около цитадели, чтобы Лирия была ближе к нему. Когда-то на берегу пруда стояла ротонда, где она могла отдыхать. Ночи Лирия она проводила с любимым, а днём возвращалась к себе. Но всё когда-нибудь заканчивается…

Эдгар задумчиво барабанит длинными пальцами по колену, я стараюсь смотреть на его руки, не обращать внимания на то, что практически прижимаюсь к мощному плечу, от которого так и пышет жаром и тестостероном. Наверное, поэтому и не могу сосредоточиться на истории так, как она того заслуживает.

– Фирэлину донесли, что найдено зеркало, покрытое рунами. И он отправился сам исследовать артефакт. Лирия любящим сердцем чувствовала опасность, и пошла вместе с ним.

– Ага, зеркало всё-таки было!

– В зеркало ситхи вложили магию, способную запечатывать души, и высвобождать разрушительные проклятия. Фирэлин, не ведая об его истинной природе, занёс руку для удара, и дева не успела его остановить, лишь заслонила его собой. Осколки зеркала, осыпавшиеся на пол, превратились в тёмный пепел, а Лирия упала на руки своего возлюбленного. Уже после смерти ситхи нашли способ отомстить за себя, высвободив древнее проклятие из зеркала.

Теперь я кошусь на Эдгара. В его лице непривычная мягкость. А мне хочется морщиться. Не зря мне не нравился предок Эдгара, всё-таки он умом не отличался. Это надо же такое исполнить! Хотя, кажется, действовать до того, как включится мозг – особенность всех огненных драконов.

– С уходом Лирии из королевства ушла вся магия. Ни одного тёмного артефакта с тех пор не нашли. Фирэлин проклинал себя за беспечность, и только маленький сын Ардин не дал ему сойти с ума от горя. Фирэлин ненадолго пережил любимую, оставив легенду о запретной любви, жертве и потерянной магии.

– У них и ребёнок был?

– К сожалению, нет. Ардин появился задолго до этих событий. И после смерти отца юный дракон принял на себя обязанности по управлению новыми территориями. А вместе с государственной ношей, он принял и проклятие тех земель. С тех пор огненные долго не живут.

– А русалки здесь при чем?

– Фирэлин принес тело Лирии на берег её озера и оставил на берегу, он решил, что так будет правильно. Русалки нелюдимы, они не выходили к нему, и никто не спрашивал, в чём причина её смерти. Но весь замок слышал, как несколько фрейлин, которых Лирия взяла с собой, горько оплакивали свою госпожу. И Фирэлин скорбел вместе с ними.

– Уф… – вздыхаю, сдувая волосы со лба. – Только не говори, что русалки всё придумали? Мне они говорили, что их дева покончила с собой, не выдержав позора.

– Это было давно… Сменилось несколько поколений. И людям, и русалкам, и драконам всегда нужно обвинить кого-то. Найти крайнего. Русалки знали, что Фирэлин повинен в её гибели, но подробности им были неизвестны. Вот и всё.

Он поворачивается ко мне, отбрасывая с лица темную прядь. И я тут же утыкаюсь взглядом в свои колени, смущенно разглаживаю мятую ткань.

– Вам стоит наладить с ними контакт, – зачем-то говорю. Я вообще с трудом подбираю слова, когда он на меня смотрит так – внимательно, будто собирается прожечь дыру. – На землях без магии, это может быть полезно. Оказывается, русалки многое умеют. Я думала, им под силу только водные вихри.

Встаю, чтобы посмотреть на останки своего смерча. Мокрое пятно уже подсыхает на солнце, и я иду туда, чтобы проверить, точно ли это было, не показалось ли?

На самом деле, легенда закончена, а сидеть с Эдгаром в гнетущей тишине, чувствуя, как снова растёт горячее томление в груди, для меня невыносимо.

– Ты не хромаешь? – несётся мне вслед.

Останавливаюсь и прислушиваюсь к своим ощущениям. Действительно, ступни больше не саднит от ранок и царапин.

Усаживаюсь прямо на камни и разбинтовываю ноги. Они абсолютно целые, ни одного синяка, ни пореза…

– Надо же!

Эдгар уже здесь, присаживается рядом. Смуглый палец медленно ведёт по ступне, и я невольно поджимаю пальцы от щекотки. Такая сладкая мука, и приятно, и хочется отдёрнуть ногу…

– Русалки тебя многому научили, – задумчиво произносит он. – Что ты ещё умеешь?

Пожимаю плечами. Мысли в голове крутятся хороводом. Я не знаю, как зажили ноги! Ничего такого русалки мне не показывали. Я скорее склонна отнести это к целительным драконьим прикосновениям, но кто знает?

Вдруг, и правда научилась чему-то?

– Подожди, – хлопаю по груди и вытаскиваю медальон на цепочке. – Я же совсем забыла про него! – Прижимаю к губам синий камень. – Ты говоришь, что здесь есть русалки? У меня получилось подружиться с твоими русалками, может и местные смогут помочь.

– Не надо! – Кричит Эдгар, – Не делай этого! Подожди…

Но я уже со всех ног несусь к морю, на ходу снимаю с себя цепочку и опускаю в волны кристалл.

37. Избранная? Нет, вы ошиблись!

Вода озаряется знакомым голубым светом. Искры, разбегаясь кругами, пронизывают воду и катятся, всё дальше, к горизонту.

Это красиво выглядит! Намного красивее, чем в озере. Искрящийся огромный полукруг, уходящий в море.

Я смотрю на волны, ожидая, что вот-вот появятся весёлые разноцветные русалочки. Интересно, какие они здесь?

– Ты с ума сошла!

На меня с размаху налетает Эдгар, оттаскивает от берега и прижимает к земле. Грубо вырывает цепочку из рук, и она летит в сторону. С тихим плеском падает в воду.

– Ты нас выдашь, – хрипит мне в лицо и добавляет еле слышно, – не надо…

А сам пьёт меня глазами, будто никогда не видел раньше. Он так близко, что я вижу своё отражение в зрачках, они затягивают, как чёрные дыры.

– Они всё равно не пришли, – шепчу ему. – Наверное, здесь не работает…

Воздух опять сгущается, становится таким плотным, что его можно есть ложкой. И всё вокруг вдруг становится раскалённым, всё пылает.

Я распластана на спине с вдавленными в горячий песок ладонями. Его ноги плотно прижимаются к моим ногам. Чувствую через ткань платья его обнажённое тело, каждой клеточкой, ощущаю его, плоть впивается в плоть. Вижу, как на шее, бьется венка, то набухая, то снова опадая.

Внизу живота словно формируется шаровая молния, потрескивает электрическими разрядами, пробивающими меня от пяток до макушки. И я застываю, потрясённая этим ощущением.

Его рука нежно ползёт по моей щеке и, прикрыв глаза, поднимаю подбородок. Моих губ касается горячее дыхание, в ожидании вытягиваюсь в струнку.

– Ты звала нас, Избранная? – Мелодичный голос заставляет меня вынырнуть из сладкого морока.

Медленно поворачиваю голову в сторону моря. Там женский силуэт, неясный, с мутными краями, будто мираж в пустыне. Всё плывёт перед глазами, или это горячий воздух, поднимающийся от песка искажает предметы?

Усилием воли заставляю себя сконцентрироваться. Становится легче дышать, потому что тяжёлое тело сползает с меня – Эдгар приподнимается на локтях, и садится рядом.

– Пришли, – выдыхает. А сам немигающим взглядом смотрит на незнакомку. – Они пришли, – повторяет тихо.

С трудом встаю, путаясь в длинной юбке. Иду к морю, словно меня тянут туда незримым канатом.

Их несколько. Даже не так, их много! Одна впереди, и остальные – в отдалении.

Внутри трепещет ожидание чего-то необычного. Страх перед незнакомым существом, надежда и гордость за себя. Всё-таки мой амулет работает!

Вот же они, здесь!

– Стой! – кричит Эдгар с берега. – Не надо!

Но я захожу в воду, не боясь замочить одежду, чтобы быть с русалкой на одном уровне. Иду к ней, с трудом преодолевая сопротивление воды.

Подойдя ближе останавливаюсь. Хочу протянуть руку, но побаиваюсь. Новая русалка совсем не такая, как я ожидала. Она… Взрослая!

Не знаю, сколько живут русалки, но мои – точно девчонки. А это – женщина средних лет с сединой в длинных волосах и без того радостного сияния, которое всегда восхищало меня в моих ученицах.

– Я так рада… – Улыбаюсь ей смущенно.

– Я знала, что ты придёшь. – Произносит русалка, а потом добавляет негромко, – Избранная.

Она с достоинством склоняет голову.

Остальные русалки повторяют её движение.

В изумлении смотрю на склонённые головы, которые, слегка покачиваясь, возвышаются над водой. Солнечные лучи путаются в их распущенных волосах, играют в ряби волн. Внутри нарастает волнующий холодок трепета.

Я единственная стою, высоко подняв подбородок. Что происходит?

За спиной раздаётся плеск и частое дыхание.

– Избранная? – за плечом хриплый от волнения голос Эдгара. – О чём они говорят?

Я молчу, потому что понимаю ненамного больше дракона. Скорее всего, это какая-то ошибка. Русалки перепутали меня с кем-то.

Эдгар становится рядом, готовый защитить меня от возможной опасности. Я хочу робко сказать ему, что мне ничего не угрожает, но боюсь испортить торжественность момента. Хотя бы на пару минут почувствовать себя особенной, это же приятно.

Старшая русалка выпрямляется и протягивает мне медальон. Смотрит на него со странной жалостью, будто отрывает от сердца. Её свита тоже поднимает головы. Синхрон у русалок в крови.

– Не снимай его. Носи всегда.

Голос у неё низкий, наполненный, бархатистый. Такой приятно слушать.

Киваю, принимая свой кулон, надеваю цепочку на шею.

– Я Вика… – Стараюсь, чтобы мой голос звучал величественно, но у меня пока не очень получается.

– У тебя здесь другое имя, – говорит русалка. – Он знает. – Легкий кивок в сторону Эдгара.

Слегка кошусь на дракона, судя по его ошарашенному лицу, он сейчас и своё имя не знает, не то что моё. Я не понимаю о чём говорит русалка, но почему-то краснею от мысли о том, что это может быть намёком на увиденную ей картину. Ведь русалка практически сняла с меня полуголого мужчину.

– Меня зовут Стилавия, я – старшая жрица. Я знала, что ты придёшь. – Снова поклон, и меня это уже немного раздражает. С девочками из озера мне было куда комфортней общаться. – Всегда знала, чувствовала это сердцем.

Она поднимает на меня взгляд, и я слегка отшатываюсь. В её глазах вечность – бесконечная тёмная ночь, которая пугает и завораживает одновременно.

– Только я не Избранная.

– Это тяжкое бремя, я понимаю. Но это твоя судьба. – Снова лёгкий поклон.

Я уже вполне пришла в себя, и не выдержав, пытаюсь топнуть ногой. В воде это сложно сделать, и со стороны моё движение, наверное, выглядит нелепо.

– Прошу вас, хватит церемоний. Вы ошибаетесь! – Сбивчиво начинаю я. – С кем-то меня путаете. Я никакая не избранная, я – просто Вика. Виктория, понимаете? Ваши… Эм… Подруги из озера дали мне медальон, я опустила его в воду. Вот и всё!

«Дурачась и пытаясь выпендриться перед красавчиком-драконом», – стоило бы добавить для полноты картины. Но почему-то мне кажется, что русалка с глазами древней богини и так всё знает, читает меня без слов. А при Эдгаре такие дополнения неуместны.

По лицу русалки тенью скользит улыбка.

– Это медальон Девы, я помню его.

– Вы знали Лирию? – Восклицаю в удивлении.

Русалка вздрагивает при звуках этого имени, мигом тускнеет, будто из неё уходят все краски. Чувствую, как рядом переминается Эдгар – он благоразумно молчит, не принимая участия в нашем разговоре, и это к лучшему. Я не знаю, как русалки относятся к драконам после всего, что произошло с их королевой, пусть думают, что он мой возлюбленный или охранник.

– Да. – Русалка повторяет грустно, – я помню её.

Удивленно смотрю на жрицу, сколько же ей лет? По моим представлениям, легенде о Лирии уже не один век.

– Медальон Лирии обладает властью над русалками, и он работает только у Избранной. Если бы ты была обычной, в твоих руках он стал бы безделушкой. Амулет Девы усиливает твою магию, ты можешь многое, поверь.

Приподняв кулон на цепочке, всматриваюсь в него. Неужели, это не просто русалочий маячок?

– Но девочки сказали…

– Сестры, которые остались в озере и знали нашу госпожу, умерли вскоре после неё. Никто из нас не знал, что там сейчас есть и другие. Новые сестры вряд ли догадывались об настоящей сути того, что спрятано в их глубинах.

– Нет, – трясу головой, – вы ошибаетесь. Я ничего не умею. Только вот, – щелкаю пальцем, и по воде несётся маленький смерч.

Уголки бледных губ слегка приподнимаются:

– Ты сама не знаешь своей силы. И своих возможностей. Ты можешь то, во что веришь. – Неуверенно пожимаю плечами. Русалочья философия для меня пока слишком сложна. – Избранной дано многое…

– Нет, я вообще не отсюда!

– Всё в мире двигается по спирали. Из века в век мы возвращаемся в одно и то же место, но попадём на уровень вверх или на уровень вниз – зависит только от нас… Я знаю, что ты не отсюда. Лирия тоже пришла из другого мира, но не повтори её судьбу.

Многозначительный взгляд русалки утыкается в дракона, и Эдгар издаёт странный звук, что-то среднее между сипеньем и хрипом.

И я понимаю, что она понимает, кто стоит перед ней. Прекрасно знает, что Эдгар – потомок огненного дракона, любовь к которому погубила их Деву. Для неё также очевидно, как то, что вода – мокрая, песок – горячий, а я – избранная.

– … Или поднимись по спирали вверх на несколько витков. Сделай другой выбор.

– Простите, я не понимаю.

– Амулет Девы. Ты можешь быть с нами, ты будешь жить вечно. И всегда будешь свободна.

– Нет, извините. Я не готова… – отступаю немного назад и спиной ощущаю жар тела Эдгара. Стоит в воде и такой горячий!

– Ты ещё не поняла, слишком мало времени прошло. Не почувствовала зов. Но почувствуешь.

– Зов чего?

– Зов моря.

Звучит красиво, для названия санатория, но не для моих инстинктов. Прислушиваюсь, стараясь услышать тот самый зов, но слышу только недовольное сопение Эдгара. Ему тоже это не по нраву.

Пытаюсь собраться с мыслями, чтобы направить наш разговор в более конструктивное и практическое русло. Попросить их сопровождать нас в лодке до границы земель или подогнать лодку сюда. Закрыть магией невидимости… Все что угодно, только не эти странные разговоры.

Я не собираюсь становиться владычицей морской в ближайшем обозримом будущем.

– Ты почувствуешь Зов, когда почувствуешь силы в себе. Их даст тебе Амулет Девы. Ещё он может исполнить желание, но только одно.

– Моё желание?

Вот она – практическая помощь. Сердце бьется в предвкушении, чувствую себя, как Элли, которой подарили серебряные башмачки. Я могу вернуться домой, хоть сейчас!

– Не обязательно твое. Амулет придаёт силу только Избранной, но его мощи хватит на то, чтобы исполнить одно желание любого смертного.

Молнией мелькает мысль, что мы можем оказаться в безопасности прямо сейчас. Оба – в замке Эдгара!

Ага, а потом мне придётся в соответствии с меткой выходить замуж за какого-нибудь старого урода, ну уж нет!

– Только одно?

– Да. Дева сберегла Амулет, чтобы сохранить свою силу…

– И власть над вами?

Русалка отводит глаза. Но мне уже не страшно выдерживать её взгляд. Я прочитала там то, что хотела. Обреченность.

Они всегда так жили, подчиняясь какой-то Деве, и не представляют другой жизни. Даже в те века, когда её не было, они верили легенде о её скором пришествии, ждали и надеялись, что явится некая Избранная и всё изменится.

Хотя какая разница, есть у них королева или нет? Кажется, они и так неплохо справлялись без прислуживания кому-то.

Пока я обдумываю, как донести эту мысль до старой русалки, Стилавия вдруг напрягается. Будто гончая, ставшая на след ведет головой, прислушиваясь.

– Тебе пора, Избранная. Когда позовёт море, мы будем ждать.

Она уходит под воду – красиво, без брызг. Тут же выныривает и повторяет:

– Мы будем ждать. Сейчас уходи.

Головы на поверхности воды мигом исчезают.

Удивлённо оглядываюсь на Эдгара:

– Что это было?

Я бы покрутила пальцем у виска, но, боюсь, что он не поймёт мой жест.

Эдгар на меня не смотрит. Стоя по пояс в воде, как и русалка, нервно оглядывается по сторонам.

– Тс! – Шипит на меня. – Молчи!

Обижено затыкаюсь. Странная ирония судьбы. Кажется, все вокруг что-то слышат. Хотя единственная, кто должен слышать здесь какой-то зов, это я.

– Ныряй! – Вдруг кричит на меня, и положив тяжёлую ладонь на макушку, давит меня вниз.

38. Зов моря

Открываю глаза под водой. Мелкие пузырьки воздуха стремятся вверх. Вокруг зеленоватая толща воды, прорезаемая солнечным светом.

Поворачиваю голову влево и вправо, стараясь разглядеть, что происходит. Но из-за своих плавно колыхающихся светлых прядей ничего не вижу.

Рукой отвожу волосы, оборачиваюсь к Эдгару. Но его уже нет. Неподалёку от того места, где он стоял, бурлит гейзер.

Я замираю, поражённая удивительным зрелищем. Столбы белой клокочущей воды поднимаются со дна с огромной скоростью. Чувствуется такая энергия и мощь, что я невольно прикрываю глаза ладонью.

Спустя секунду до меня доносится жар. Горячие волны доносятся до моей шеи, отчаянно хочется вынырнуть на воздух, но я смотрю. Это страшно и, одновременно завораживает.

Еще пара секунд, и всё прекращается. Пузырьки рассеиваются, и передо мной возникает огромная когтистая лапа.

Дракон! Эдгар трансформировался в воде.

Вторая лапа опускается на морское дно, поднимая клубы песка и мути. Отталкивается и солнечные лучи исчезают, будто на небо набежали тёмные тучи. Эдгар расправил крылья.

А потом солнечный диск, искажённый лёгкой рябью, появляется снова. И на его фоне, проносится крылатая тень. Потом ещё одна.

По сравнению с обычным человеком, я могу долго находиться под водой, но я не рыба, и даже не русалка. Лёгкие уже горят от недостатка кислорода.

Выныриваю на поверхность и, судорожно хватая ртом воздух, смотрю на небо. Там два дракона. Крупный и помельче. Какой из них Эдгар?

Солнце слепит глаза, я щурюсь, стараясь рассмотреть. Прячу глаза под козырёк из ладоней. Что происходит?

Драконы, бьют крыльями и сходятся грудью в схватке. Это красиво и захватывающе, похоже на танец. Только нечеловеческие вопли, которые доносят до моих ушей, говорят о том, что это схватка. Смертельная схватка.

Иногда над драконами появляются клубы дыма черного дыма. Ветерок доносит до меня запах гари и чего-то острого, от чего щиплет ноздри. Даже морской воздух не может это перебить. Страшно представить, что происходит там, наверху!

Тот, что крупнее, дёргает шеей и вырывает у противника кусок крыла. Кусок черной кожи падает в волны. Теперь у одного из них на просвет видна значительная прореха. Хоть бы это был не Эдгар!

Раненый дракон не сдаётся, припадая на одно крыло, впивается в спину крупного. И снова над морем разносится крик.

Крупный стряхивает противника с холки и стремглав пикирует вниз. Второй несётся за ним, подволакивая раненое крыло. Мне кажется, они оба сейчас нырнут в волны, но крупный прямо над морем делает резкий разворот и несётся меня.

Тот, что мельче, едва успевает выровняться. Подняв кучу брызг с трудом, но выпрямляется над водой, бросается преследовать противника.

Не мигая смотрю на приближающуюся зубастую пасть. Она медленно распахивается, и в глубине трепещет изумрудное пламя с голубыми прожилками.

Это не Эдгар!

Оглядываюсь назад. До земли еще прилично, я не успею. Да и куда мне тягаться с драконом в скорости! Даже, если нырну, сколько я смогу находиться под водой?

Грохот крыльев, словно ветер туго натягивает парус, и крупный дракон тормозит, вытягивая вперёд лапы. Закрываю глаза и напрягаюсь всем телом, уже ощущая ломоту в рёбрах и жёсткую хватку.

– Прячься! – Этот голос словно раздаётся в моей голове.

Лодыжку обхватывает холодная рука, меня тянут вниз. И я послушно ныряю.

Стилавия тащит меня вперед. Я вспоминаю все страшилки про русалок и от ужаса сводит все мышцы. Она утопит меня!

Но рука разжимается, и я оказываюсь нос к носу со старой русалкой.

Она, улыбнувшись, манит меня, зовёт уйти на глубину. Машу головой, так что волосы вновь кружатся хороводом вокруг лица. Не могу бросить Эдгара.

Смотрю вверх, и через толщу воды вижу, как снова вместе сходятся две тени. Эдгар догнал обидчика. Сердце сжимается от тревоги.

Слышу голос в своей голове:

– Море зовёт. Тебе пора…

Странно, но я ощущаю приятное покалывание и тепло, словно в лицо дует нежный морской бриз. Поворачиваюсь в одну сторону, в другую, ловлю это ощущение. Мне хочется настроиться на него, как на нужную частоту.

Прикрываю глаза в приятной неге. Мой разум наполняется спокойствием. Мне хочется раскинуть руки, и я повинуюсь своему телу. Кажется, что подводный мир дышит энергией, и каждая моя клеточка впитывает её, наполняется силой.

Слушаю море. Под водой тихо и умиротворённо, здесь нет криков, не пахнет гарью. Здесь царство покоя.

Я распахиваю глаза. Всё вокруг словно выцветает, становится тусклым. Но это не страшно и не плохо, это гармонично.

Волосы русалки слегка шевелятся, зрачки сияют, как драгоценные камни. Почему-то мне кажется, что мои глаза тоже светятся.

Телу спокойно, и нет недостатка в кислороде. Сколько я под водой? Минуту? Две? Кажется, что могу провести так ещё час.

– Пойдём, ты наша. – Жрица не шевелит губами, но я слышу ее также, как недавно драконов. – Мы так долго ждали тебя.

Я словно раздаиваюсь. Одна часть меня отчаянно хочет уплыть за русалкой, туда, где море хранит свои тайны. Где нет битв, интриг, злости и старости. Только вечность, наполненная покоем. Но вторая моя часть ищет жизни – настоящей, бушующей, непредсказуемой и опасной.

На груди легкое сияние. Приподнимаю свой медальон, он пульсирует голубым светом.

– Видишь, твоя сила проснулась. Твоя судьба – быть с нами.

Как хорошо разговаривать вот так. Не произносить колючие грубые слова. А слышать саму суть, передавать саму суть.

Смотрю на свою руку, на которой горит метка. Да, я хочу уйти туда, где мне не надо будет выходить замуж за неизвестного. Не придётся наблюдать, как, вернувшись, Эдгар женится на Санте, народит кучу дракончиков и умрет от неведомой хвори.

Я могу изменить всё! Достаточно сейчас сделать один шаг, и меня не будут волновать глупые мысли, я забуду о ревности, переживаниях, страстях. В моей груди поселится холод и мудрость.

Не знаю, откуда я это знаю. Просто знаю!

Калейдоскопом бегут картинки в голове.

Сеймур в гневе топает ногами. Широко раздувая ноздри орёт на толстую няньку, обрывает гобелены со стен. Вот он на башне, превращается в дракона, кося оранжевым глазом, прислушивается, а затем поднимается в воздух. А дальше я словно вижу всё его глазами. Из-за горизонта показывается голубое сияние, и хлопая крыльями Сеймур поворачивает к источнику света. Он чует, что победа близка. С каждым взмахом его крыльев сияние всё ближе. Потом сияние исчезает, но острое зрение дракона уже видит две фигуры по пояс стоящие в воде.

Затем картинка меняется. И я снова вижу, но отстранённо и мутно, будто смотрю через толщу воды.

Сеймур, на голову которому водружают корону. Старая жирная нянька, разодетая в шелка и кружева. Санта, закрывающая дверь золотой кареты. Рыдающие Ордана и Наяна, и кнут надсмотрщика над ними. Я вижу их, трепещущие живые ауры. Ощущаю их триумф и горе. Хочу увидеть Огненного дракона, но не могу, что-то мешает.

– У него нет будущего, – безмолвно отвечает Стилавия.

Но я ускользающим сознанием ловлю противоречие. Как же нет будущего? Вот же он, надо мной!

Снова смотрю туда, где солнечные лучи прорезают воду. Крупная тень, чуть мельче. И ещё одна…

Ещё один дракон? Кто это? Друг или враг?

39. Я должна!

Усилием воли стряхиваю с себя оцепенение. Плавным движением опускаю руки вниз и бью ногами. Стремлюсь туда, где солнце и воздух.

Я должна знать, что там происходит.

Я должна!

Меня словно тянет что-то вниз. Ужасно хочется посмотреть туда, но не отрываю взгляда от поверхности воды. Еще движение руками, ещё… Заставляю себя это делать, будто мне нужно избавиться от сетей, обвивших ступни.

Платье обвивает колени, мешает двигаться. Но я упорно стремлюсь всё выше. Как же далеко я ушла? Сколько времени миновало?