Текст книги "Скрытое Пространство Темного Лордона (СИ)"
Автор книги: Рин Скай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Глава 7
Ранним утром, шагая в рассветном бодрящем тумане, две мужские фигуры быстро приближались к апартаментам Макса. Голова парня была тяжелой, словно с похмелья, а ведь пил-то профессор, и то, немного. Платов же, ничего крепче чая с молоком не принимал. Мысли трещали по швам от количества информации, вываленной, точно лед из мартини, на сознание юноши.
Блоки разрозненной информации, сумбурно наваленной Алистером, сейчас, на холодном ветру, постепенно собирались в единый пазл. Макс даже на секунду не мог представить, что рядом с его городком могло происходить подобное.
Гласившие записи профессора и его родственников утверждали, что пятьдесят пять миллионов лет назад атланты сбросили ядерную бомбу на стратегически важный город Сарсек – последний оплот гиперборейцев. Удар был настолько мощный, что возникло дополнительное параллельное замкнутое пространство со входом в одной из появившихся пещер. Вокруг него распространилась аномальная зона, населенная полумистическими существами. Река, в древности носившая название «Ра», поменяла течение, а на равнинах появились горы.
Победители атланты быстро разведали о дополнительном пространстве, назвали его «Блоние» – что на их языке означало «прибавка». Чтобы не устраивать геноцид, выживших гиперборейцев ссылали туда вместе с полукровками, преступниками и разбойниками.
Одним из выдающихся правителей Гипербореи, а также талантливым ученым и алхимиком того времени, был некий Лордон. По легендам он превосходил умом всех соотечественников и атлантов вместе взятых потому, что якобы был рожден не от земной женщины, а от высшего инопланетного существа.
После взрыва выживший Лордон был также сослан в Блоние, где и организовал город-государство – Блонск. Со временем он продолжил опыты и эксперименты. Легенды гласят: атланты, чтобы не допустить массовый выход гиперборейцев из Скрытого Пространства, соорудили роботов-дронов, работающих на солнечной подзарядке и убивающих всякое живое существо, решившее покинуть Блоние. Поэтому выйти из Скрытого Пространства может лишь тот, кто не был там рожден.
Дополнительно параллельный мир от любопытных глаз охраняют «Старцы» – отряд мужчин атлантов, призванных не допустить обычных людей в мир сосланных гиперборейцев. Пещера, где располагается вход в Блоние, содержит в себе многие результаты экспериментов Лордона: химеры – скрещенные между собой различные виды животных, выведенные им из клеток ДНК доисторические обитателей Земли; его инопланетные родственники, уснувшие на веки в крио-сне. Таким образом, атланты решили отомстить главному врагу особо изощренно – выйти он оттуда не может, а его работы и исследования лежат, что называется, под носом. Чтобы остальные люди как можно меньше проявляли любопытство к аномальной зоне, атланты поставили дополнительную защиту в виде бессмертных зомби псов и детей – призванных напугать, а при случае, применить и более радикальные меры.
По словам Алистера, выходило, что пятьдесят пять миллионов лет назад такая защита от Блония была идеальной и нерушимой. Но сейчас, со временем, она все больше начала сбоить – появились воронки времени, псы и дети ослабли, старцы объясняли это все происками бессмертного Лордона, пытающегося и по сей день, во что бы то ни стало, найти выход в наш мир.
Макс открыл дверь, впуская профессора в разгоряченные радиаторами апартаменты. Контраст чистоты жилища Платова и ужасного беспорядка в квартире мистера Кроу бил в глаза. Но Алистер, казалось, не замечал ничего вокруг себя.
– Показывай мне ее! – потребовал профессор.
Парень провел мужчину в соседнюю комнату и указал на портрет, висевший на доске.
– Вот. Именно у Лив дома я нашел кольцо и…
– Подожди, подожди… – пробормотал Алистер. – КАК ты ее назвал?
– Лив, – пожал плечами Макс.
Парень с превеликой нежностью рассматривал ставшие за последнее время такими родными, черты ее лица, и сердце его сжималось от боли. Как мог он бросить ее одну? Не поддержать в последний момент? Наговорить столько гадостей, унизить перед всем классом и этой стервой Оксаной? Сейчас бы он отдал все на свете, лишь бы вернуться в тот вечер и, послав поездку куда подальше, ответить: «Ну, конечно! Одну не отпущу! Вместе пойдем!» Но было поздно.
– Лив… – задумчиво протянул профессор. – Как же созвучно!
– С чем? – пытаясь разогнать грустные мысли, помотал головой Макс. – Не слушал вас, простите.
Алистер подошел к портрету вплотную, снял его, повертел в руке, а затем выдохнув, будто перед прыжком в ледяную воду, решился:
– Принцесса Жизнь. На самом деле, я рассказал тебе не все легенды. Существует еще пророчество, обрывки которого и записали мои деды.
– Что еще за пророчество и почему Лив созвучно с «Жизнью»?
– Эх, молодой человек, – укоризненно вздохнул профессор, – если бы ты честно учил английский, а не пользовался услугами колечка, то сам бы догадался, что «лив» по-английски означает «жить». Я понимаю, это всего лишь омофоны, одинаково звучащие слова, но… принцесса Лив и принцесса Жизнь… Очень близко. Еще и кольца! В общем, не узнав, что случилось с Лордоном, ты не разберешься в дальнейших пророчествах.
Мужчина и парень вернулись в гостиную-кухню. Макс сделал им кофе, и немного взбодрившись, профессор продолжил «лекцию».
В только что основанном Блонске, Лордон, как и ожидалось, сел на трон, продолжив свои эксперименты. Он искал возможности уничтожения дронов, а также способы связи с внеземной цивилизацией своей матери, что в условиях скрытого пространства сделать было практически невозможно – сигнал едва проходил сквозь параллельный мир.
Использовав знания и магию высшего инопланетного разума, ему удалось изготовить четыре артефакта – черную диадему и три кольца.
– Это одно из них? – Макс осторожно потрогал ободочек на мизинце.
– Несомненно. С помощью особых рун, он заставил молекулы металла кольца, при нагревании от тепла пальцев, менять восприятие вокруг человека, давая надевшему артефакт, способность взаимодействовать со всеми объектами, независимо от того, на каком языке те говорят. Кольца также меняют восприятие других объектов, находящихся поблизости, создавая тем самым, иллюзию абсолютного понимания.
– Профессор, нельзя ли попроще? – взмолился Макс, прихлебывая кофе. – Вы же не на лекции…
– Сам расскажи, как ты это понял.
– Если одеваешь кольцо, то понимаешь всех, и тебя понимают.
– Именно! – улыбнулся Алистер. Ему, как и любому преподавателю, было невероятно приятно, когда его студент понимал материал с первого раза. – Лордон так и назвал их: «кольца понимания».
– А корона? – Внезапно вспомнив про символ власти в тайнике у Лив, встрепенулся Макс.
– Черная же диадема – вещь совершенно особая. Надевший ее, сумеет изменить предначертанную судьбу Блонска и всего Скрытого Пространства так, как ему пожелается. Корона получилась настолько мощным артефактом, что при очередном эксперименте разорвала Лордона на молекулы.
Макс чуть не подавился остывшим напитком, вспоминая холодный завораживающий блеск драгоценных черных алмазов, озаривший хмурую комнату Лив. Неужели…
– После его смерти, жители Блония стали считать Лордона абсолютным злом. Блонск накрыли темные времена: никто кроме Лордона не обладал нужными технологическими знаниями. Населявшие пространство преступники, озлобленные ссыльные гиперборейцы, полукровки от смешанных с атлантами браков, погрузили свой маленький мирок в хаос раздора, борьбы за власть, за еду. Урожаи постоянно сжигались. Лордонова Земля, то изнывала от засухи, то взбухала от наводнений. И так много тысяч лет подряд. Как люди за все это время не истребили там самих себя – одному лишь Лордону известно.
Образ алхимика настолько будоражил воображение темных людишек, что ему стали приписывать все беды и несчастья параллельного мира. Особо впечатлительные очевидцы утверждали, что мятежный дух бывшего правителя иногда собирается в огненный силуэт крылатого существа и преследует путников, заблудившихся в ночи. Одно время, ему даже стали приносить жертвы – быков, коров, и как водится, невинных девушек. Иногда, это даже помогало. В последнее время, участившихся вторженцев стали скармливать Грейзу – потомку очередной химеры Лордона.
– Дракону, что ли? – Макс увлеченно слушал повествование, словно сказку на ночь.
– Грейз, по слухам – разумный интеллектуальный медведь, скрещенный с человеком на генном уровне. Тот пожирает пришлых, что является тоже, вроде как, жертвоприношением Лордону.
Макс не понял, что так зацепило его в рассказе о медведе, но подумать так и не смог – профессор продолжил:
– По пророчеству, после всех передряг и междоусобиц королева родит принцессу Жизнь на Светлой Земле, то есть в нашем мире. Девочка ничего не будет знать о своем происхождении, пока однажды Зов крови не приведет ее в Блоние, снедаемое борьбой за власть, непомерно тяжелой жизнью простых людей и зверствами правителей. Если Жизнь отыщет и наденет тиару, то сможет изменить судьбу Скрытого Пространства. Правители, поддерживаемые духом Лордона, будут противиться этому всеми силами… Так что Жизни будет угрожать смерть. Прости, за каламбур.
Повисло молчание. Каждый думал о своем. Макс пытался хоть как-то осознать, только что услышанное от профессора. Конечно все легенды, пророчества и предсказания за миллионы лет обрастают многими подробностями и прикрасами, и надо бы поделить всю информацию надвое, но…
– Что мы имеем в сухом остатке? – снял с языка Макса вопрос Алистер. – Вы с одноклассницей по имени Лив теряетесь в придорожных кустах и, пугаемые псами, непогодой, забредаете в пещеру, где видите Лордоново пространство. Не считаешь ли ты, что это произошло именно благодаря Лив?
Макс молчал, думая о том же самом.
– Затем, она просит тебя пойти с ней, но ты, по понятным причинам, отказываешь. И она уходит. Одна. Макс. Макс!!! Ты понимаешь, что это значит? – Возбужденно выкрикнул профессор. И ты… стоп! Кольцо! Ты находишь кольцо у нее дома! Почему у нее дома!?
– Мистер Кроу… – Макс судорожно решал в голове, говорить ли про диадему, – понимаете, я нашел не только кольцо…
Профессор выронил кружку из взмокших ладоней. Керамика брызнула во все стороны, но никто этого даже не заметил.
– Нет! – прошептал Алистер.
– Там была диадема. Я держал ее в руках!
Алистер вскочил, едва не поскользнувшись на луже кофе, вбежал в спальню. Уставился вновь на портрет Лив.
Макс же сидел в ступоре, и только мысли бешено гоняли перед его глазами воспоминания об обычной неказистой девчонке из класса, изгоя, в каком-то смысле, на которую до последнего времени вообще не обращал внимания… И поди ж ты! Принцесса… из параллельного мира. Как такое возможно? И, ко всему прочему, ее нужно было срочно спасать, ибо пророчество не говорило об исходе событий. Но требовалось выяснить еще кое-что. Парень поднялся и на затекших ногах проковылял к Кроу.
– Профессор, если Лив ушла в то марево, то чью кровь обнаружила полиция рядом с ее разодранным рюкзаком? Стивник или Лордон могли уже убить ее в нашем пространстве?
Алистер на мгновение задумался, а потом отрицательно покачал головой.
– На нашей стороне точно не могли. Или это не ее кровь, или она осталась жива после нападения и ушла в Блоние. Да если бы Лордон нашел способ покинуть свое пространство, наш мир давно бы узнал об этом! Он жаждет мести Атлантам, а значит и всем нам – их потомкам! Черт, Макс! Мы должны ей помочь!
Максим думал о том же самом, готовый хоть в эту же минуту собрать вещи и ринуться в аэропорт, быстрее, туда, на поиски пещеры и на спасение прекрасной принцессы, прямо как в исторических фильмах. Но что-то здесь было не так. Макса-то понятно, по молодости тянуло на приключения, а еще какой-то нездоровый интерес к бывшей изгойке, но профессору зачем все это?
– Мистер, Кроу, – Макс осторожно подбирал слова. – Вы сказали «мы»… а вам-то зачем нужны эти приключения?
– Ты издеваешься?! – воскликнул Алистер. – Не лишай меня главного события в серой скучной жизни! Я может тебя и ждал все это время, верил, что поиски моих предков не напрасны. Да они там в гробах перевернуться, если я сейчас упущу такой шанс! И мы нужны друг другу: ты знаешь, где вход в эту пещеру, а я более-менее знаю, как вести себя с обитателями Блония. Так, по дороге обсудим наш план, сейчас нужно посмотреть расписание выле…
Звонок мобильного прервал профессора на полуслове. Макс взглянул на дисплей, уверенный, что Оксана проснулась пожелать ему «доброго утра»! Но ошибся.
– Да, пап, – тихо произнес он.
– Все нормально? Не загулял там еще? – грозно поинтересовался родитель.
– Нет, вот с профессором на занятиях, – соврал, но не до конца Макс.
– Это хорошо. Сиди там тихо, понял? Ты вовремя свалил! Похоже, убили дуреху твою.
– Нет, пап. Я теперь уверен, что не убили. Возвращусь на днях.
Повисло зловещее молчание. Макс через пространство ощутил щупальца гнева, опутавшие его шею.
– Ты о…л? – выматерился отец, наконец. – Не смей рыпаться оттуда! Менты уже звонили к нам домой, интересовались твоей тупой башкой! Гаврилыча к ним пришлось отправлять, складно он им гад, залил. Умеет, слава партизанам, в уши втирать. Но не дай, святые угодья, я тебя здесь увижу! Урою! Сам! Лично! – выплевывал, чеканя каждое слово, родитель.
Макс давно привык и к мату, и к манере общения отца, просто, с рождения не слышал другого, а потому, обижаться даже и не думал.
– Пап, еще одна проблема тогда.
– Че за проблема? – мрачно поинтересовался он.
– Оксана. – Макс пересказал последнюю беседу с бывшей и озвучил ее требования.
– Вот, шлюха! – усмехнулся отец. – Умную стерву ты себе выбрал. Только посмотри, коза дранная, что придумала! Ладно. Поговорю по душам с потенциальной невестушкой… Сиди и даже думать не смей о возвращении. – Почти нормально проговорил он.
Макс выключил телефон и взглянул на таращившегося на него профессора.
– Я понял, тебе нельзя домой? – нетерпеливо воскликнул Алистер.
– Нельзя… – задумался Макс. – Но, если очень хочется, – просиял он, – то можно!
Глава 8
О нет! Только не это, опять он! Я попыталась увернуться от надвигавшегося на меня принца. В замшевом коричневом камзоле, высоких рыжих сапогах из мягкой кожи, бархатной накидке, отороченной мехом лисы, а в черных глазах непроглядный мрак – не поймешь его намерения, пока не попадешься… а я и не собиралась попадать – кинулась на утек, не разбирая дороги, бросилась в гущу деревьев и была такова!
– Вернись, немедленно! – грозно пророкотал его зычный баритон. – Не то сам верну.
– Ага, сейчас! – пробормотала себе под нос я. – Возвращусь к тебе и голову под меч подставлю!
– Если не придешь, подставишь! – разнеслось над лесом.
– Ну и локаторы у него, вместо ушей! – убирая налетевшую на глаза паутину бурчала я.
Земля в лесу была сырой, кроссовки то и дело вязли в размокшей глине, ветки кустарников хлестали по лицу. Выдохшись, я привалилась к древней сосне и прикрыла глаза. Голова кружилась, а твердь так и норовила поменяться местами с небом.
– Набегалась? – раздалось рядом.
Мои глаза машинально открылись, и, увидев прекрасное лицо принца, я было дернулась в попытке убежать, но чуть не упала.
– Хватит, – миролюбиво проговорил бархатноголосый королевич.
Он осторожно взял меня под руку и вывел из чащи на дорогу.
– Куда идем то? – решила я выяснить свою участь, раз уж попалась.
– Хочу показать тебе одно местечко. Очень интересное, – многозначительно глянул на меня Стивник. – Но оно далеко. Придется нам совершить конную прогулку. Не против?
– У меня есть выбор? – обреченно проговорила я.
– Вообще-то нет, – очаровательно улыбнулся принц. – Но, ничего особенного с тобой в этой поездке не произойдет.
– Ты просто растерзаешь меня, как и других. Ничего особенного.
Я шла за ним как на аркане, то и дело, пытаясь скинуть с предплечья его ладонь.
– Если будешь злить меня, то такое может случиться. Да, – кивнул он.
Конвоир дотолкал меня до лошади и, подхватив, усадил боком на седло, крепко обняв за талию. Я тут же отодвинулась, насколько это было возможно, жутко стесняясь близости парня.
– Хватит ерзать! – осадил он меня. – С лошади хочешь свалиться?
Пришпоренный конь оторвался от земли и поскакал по набухшей дороге, расшвыривая копытами комья мокрой глины. Я перестала шевелиться, втайне даже радуясь, что руки принца крепко держат меня, не давая выпасть.
– Так-то лучше! – улыбнулся Стивник и убрал выбившуюся из косы прядь, слегка касаясь моего уха.
Я дернулась вновь, но уже от неожиданной приятности. Стивник ухмыльнулся краешком губ и вновь устроил руку на талии. Немного придя в себя, я даже стала улавливать нотки какого-то благовония, исходившего от зверского принца – некая пряно-хвойная композиция, приправленная цитрусовой кислинкой. Неужто он, отправляясь отлавливать меня еще и духами обрызгался? Какое, блин, благородство! А то без парфюма вторженку же не прикончишь.
Какое-то время мы проскакали молча. Пейзаж практически не менялся, морозный ветер свистел в ушах и трепал волосы. Замерзла бы я точно, не открой мой странный спутник полы лисьей накидки. Он невозмутимо закутал меня, привлекая к себе еще ближе.
Неизвестность мучила и пугала. Почему он так странно себя ведет? То подсказывает, как прогнать медведя, то размахивает мечом прямо перед носом? Дает сбежать, а потом ловит? Что за игру затеял? Развлекается с новой жертвой? Или сам не знает, чего хочет?
– Спрашивай, – будто прочитав мои мысли, приказал Стивник. – Уже вся извертелась.
– Как ты узнал, что я попытаюсь сбежать?
– Тоже мне новость! – ухмыльнулся он. – Я же тебе все карты в руки дал: и связал по-особому, и замок не навесил.
– Это что, была манипуляция? – праведно возмутилась я. – Ты специально хотел, чтобы я удрала?
– Хотел, – кивнул Стивник. – Но тебя еще и дополнительно сдали.
Я обернулась и с подозрением уставилась в его чернеющие глаза.
– Да. Толстушка ночью прибегала во дворец. Обещала одну прехорошенькую светлую головку в обмен на жизнь ее муженька.
– Лали… как же она могла? – расстроилась, было, я. – Хотя… я ей не понравилась. Это было понятно с первых минут.
– Приревновала она тебя. И не безосновательно, – принц покрепче сжал меня, вновь привлекая к себе. – Ты, такая красивая. И он так на тебя смотрел…
– Как? – удивлению моему не было предела.
Ох и мерзко же я себя чувствовала… Ни за что, ни про что, стала причиной семейного раздора. А эта Лали… и что мне теперь грозит за побег?
– Прямо, как я на тебя сейчас! – уверенно ответил Стивник.
Наши глаза встретились. Снова все вокруг сделалось неважным: расплывалось и колыхалось на периферии. Я с трудом прикрыла веки и слабо взмолилась:
– Так отпусти тогда. Честное слово, уйду к себе и больше не вернусь.
– Отпустил бы, но передумал! – нагло ухмылялся принц, словно забавляясь с новой игрушкой.
– Почему передумал? Может, еще раз передумаешь?!
– Э, нет, красавица! Теперь точно не отпущу! – чокнутый королевич сжал меня так, что, еще бы чуть-чуть, и я осталась бы без ребер.
– Эй, больно! – вскрикнула я от неожиданности.
– Прости, – он тут же ослабил хватку.
Какое-то время мы ехали молча. Мое бедное, неприученное к длинным конным переездам тело, начало затекать в неудобном положении.
– Устала? – сжалился Стивник.
Он осадил лошадь. Спрыгнул сам и помог мне.
– Тут произрастают кепперы – особый сорт грибов, – озабоченно огляделся Стивник. – Разомнемся и заодно насобираем деликатес к обеду.
– Кроме тебя больше некому их собирать? – насмешливо поинтересовалась я.
Нет, ну на самом деле – серьезный принц, суровый парень, терзающий невинных девушек, гроза Лордонового королевства, и на тебе! Грибочки собирает.
– Считай, что это мой второй любимый вид развлечений, – Стивник достал парочку небольших ножей.
– Второй, после издевательств над красивыми женщинами? – хмыкнула я, отходя, на всякий случай, подальше от принца.
– Ну, конечно! – очаровательно улыбнулся королевич с садистскими наклонностями. – Держи нож. Только без глупостей. Отрезай лишь шляпки. Остальное – не вкусно и опасно.
Быстро привязав лошадь к дереву, Стивник нагнулся под ближайший камень и срезал несколько крупных верхушек грибов. Сложил их аккуратно на землю. Сладострастно потянувшись, я принялась внимательно осматривать камни и кусты, одновременно окидывая взором округу: не близко ли я сейчас от выхода из параллельного пространства? Обернулась на Стивника – кровожадный товарищ самозабвенно подрезал шляпки местного деликатеса и в мою сторону даже не глядел.
«Сейчас!» – сказала себе я и бочком продвинулась к чащобе, старательно нагибаясь, делая вид, что разыскиваю грибочки. Вскоре, постаралась совсем скрылась из виду, побежав не разбирая дороги. Очнулась лишь, когда закололо в боку. Остановилась, поняв, что нахожусь на берегу небольшого поросшего камышом озера. Водная гладь слегка перебиралась ветром, наталкивавшим ее малыми волнами на шуршащую прибрежную гальку.
Внезапно над водой поднялась красивая женская голова с длинными нежно-зелеными волосами. Глаза ее, цвета морской волны призывно смотрели в мою сторону.
– Иди к нам, красавица!
Голос был певуч и прекрасен, а очи, словно омуты, настолько гипнотизировали меня, что я невольно дернулась и подошла поближе. Русалка вынырнула по пояс, и ее волосы необычного цвета плотно прикрыли грудь. Мои кроссовки, тем временем, уже коснулись кромки воды, но я не собиралась останавливаться. Очарованная, лишенная воли, я хотела лишь погрузиться в эту благостную пучину и оказаться поближе к новой подруге. Мне казалось, если не окунусь – то пропаду, сгорю заживо от непреодолимого желания очутиться в воде.
– Вижу, не очень ты много грибов насобирала! – пророкотал над головой Стивник.
Он вовремя схватил меня за плечи, не давая в конец намочить обувь. Я словно очнулась и с непониманием уставилась на принца.
– Где грибы-то? – хмыкнул он, не обращая на русалку никакого внимания.
– Там… – прошептала я, указывая на морскую деву.
Одного короткого взгляда Стивника было достаточно, чтобы зеленовласая дева в ужасе скрылась на дне.
– Русалок ты тоже убиваешь… – горько констатировала я.
– Я их на вертеле поджариваю. Живьем, – принц произвел соответствующий жест, продолжая безмятежно улыбаться. – Достаточно разговоров. Поехали! Нужно до темноты добраться до ночлега.
Я предпочла не выяснять, шутил ли он сейчас или говорил правду. От этого психа всего можно ожидать. Пусть уж это останется для меня загадкой.
– До ночлега? – округлила глаза я, когда до меня, наконец, дошел смысл его последней фразы. – В лесу спать будем?
– А ты видишь дворец поблизости? – рассмеялся Стивник. – Хватит болтать! В путь!
* * *
Ехали молча еще какое-то время. В голове у меня крутилось множество вопросов, главный из которых был таким: не связана ли эта поездка с поисками отца? Но спрашивать у странного принца, я все же не решалась, вдруг выяснится, что он меня теперь дракону везет в дар или самому Лордону? А что? От него всего можно ожидать. Вскоре, похоже, меня укачало. Держалась из последних сил, чтобы не клюнуть носом.
– Странная ты… – задумчиво нарушил тишину Стивник.
– Почему? – сонно пробормотала я.
Однообразная дорога и тепло близости принца нещадно клонили в царство Морфея. Разговаривать совершенно не хотелось.
– Когда надо действовать – болтаешь, а как есть возможность поговорить – молчишь.
Сон немного развеялся.
– На разговоры пробило? – встрепенулась я.
– Вообще-то это девушки любят поболтать.
– Ага, поболтаешь тут с тобой, сначала запугиваешь до дрожи в коленях, а потом удивляешься, почему девушка молчит…
– Что, правда так сильно испугалась? – с неприкрытым сарказмом поинтересовался Стивник.
Я обернулась и посмотрела на него как на больного:
– Издеваешься?
– И не думал, – невозмутимо произнес королевич.
– И куда меня везешь? – решила попытать счастья.
– Скоро увидишь! – повел глазами прекрасный принц. – Тебе понравится.
– Вот это и настораживает, – отвернулась я.
– Отчего же? Другие вроде не жаловались, – усмехнулся он.
– А тебе вообще кто-нибудь жаловался или говорил «нет»? – задала я риторический вопрос.
– Если и жаловались, то их теперь самих «нет»! – с нажимом произнес он последнее слово. – Но ты можешь попробовать. Даже интересно посмотреть, что из этого выйдет.
– То есть тебе нужен повод, чтобы меня убить. Слабо, просто так? – я обернулась, прекрасно понимая, что нарываюсь, но не могла остановиться, надоела эта странная пикировка до чертиков.
– Поводов убить тебя прямо сейчас у меня предостаточно, – сверкнули холодом его антрацитовые глаза.
«Ну, точно Лордону в жертву везет, – поежилась я под этим ледяным взором, – сваливать надо как можно быстрее».
Почему-то вспомнился Макс, такой же холодный и надменный, промелькнула мысль, как бы чудесно было, если бы он вернулся меня спасти от кровожадного злодея! Но, рыцарь уехал за тридевять земель, послав принцессу далеко и надолго, да и никакая я и не принцесса, а у Макса давно есть своя дама сердца. Так что, самой надо думать, как спасти светлую головушку и вынести ее, желательно неотделенную от плеч, из этого дикого темного мира.
Стивник внезапно осадил лошадь, и я, не ожидавшая такого коварства, чуть не вылетела из седла. Из большого холщового мешка, прикрепленного к седлу, принц достал самый настоящий арбалет и, спрыгнув с коня, прицелился куда-то в чащобу. Выстрелил. Стрела со свистом рассекла воздух. Принц просиял, словно мальчишка, и бросился в кусты.
«Давай! – шепнул мне внутренний голос, – уноси ноги! Сама вселенная дает тебе такой шанс».
Больно приземлившись на ступни, я быстро похромала в противоположные заросли и вновь в который раз запрыгала по размокшей лесной почве, битая по лицу и раздираемая ветками деревьев. Сейчас самым главным было убежать от психа, а уж потом буду прочесывать все это пространство и искать выход домой.
То ли двойной ряд туч затянул солнце, то ли наступили сумерки, но вокруг сделалось темно, холодно, и очень хотелось есть. Перевязь с кусочками хлеба, заботливо собранная предательницей Лали, так и осталась валяться около городской стены. И принц, разумеется, не удосужился меня ничем угостить.
Я огляделась по сторонам. Вдруг, какая земляника тут растет, или принцевы грибочки на худой конец?
На берегу у большой лужи, больше всего походившей на пруд, и даже покрытой живописными кувшинками росло большое раскидистое дерево, густо усыпанное красными крупными ягодами, на манер черешни. Не видя другой альтернативы, подошла к растению и потянулась к ближайшей ветке. Попробовала – сладко, терпко, а главное – сытно. Полакомившись вкуснятиной с первой ветки, я потянулась ко второй. Кроссовок поскользнулся и поехал прямо в лужу. Попыталась вытащить ногу, но вместо этого увязла и второй. Не понимая, что происходит, я задергалась, но мутная вода плотно держала добычу, увлекая на дно.
«Болото!» – с ужасом пронеслось в голове. Попробовала дотянуться до ближайших веток – все тщетно, пальцы скользили по мокрым стволам не в силах зацепиться. Грязная ледяная жижа, тем временем затянула меня по пояс.
«Кричи!» – приказал внутренний голос.
«Стивник услышит, если и вытащит, то растерзает за побег! А так, хоть без расчлененки погибнешь!» – возразил разум.
Но я послушала инстинкт самосохранения и что есть мочи завизжала. Стая птичек испугано вспорхнула с соседней ели и устремилась в небо. Какая-то лесная живность так же зашуршала на берегу, испуганная моим голосом. Тем временем над поверхностью осталась лишь голова и руки, вскинутые вверх.
На берегу показался страшно недовольный принц. Его холодные глаза сверкали яростью и бешенством.
«Растерзает! – завопил разум, – я же говорил – достанет и все, что отрывается, поотрывает!»
И тут я даже сама не поняла, то ли специально дернулась, чтобы уйти вниз, то ли болото сделало последний рывок, но я ушла с головой.
Какие-то мгновения еще боролась с ледяной жижей, барахталась в густом киселе из глины и перегноя, но постепенно силы и кислород подошли к концу. Перестало быть страшно и холодно. Сделалось безмятежно и спокойно. Я медленно засыпала, теряя сознание.
* * *
Ветер нещадно морозил мое бедное, отяжелевшее тело. Чье-то сладкое дыхание проникало в самые легкие, неся драгоценные глотки живительного воздуха. На груди ощущалось давление теплых сильных ладоней. Открыла глаза, но лишь на мгновение – грязь с песком, стекавшие со лба тут же оказались под веками, щипля и царапая слизистую. Болезненно вздохнула полной грудью, дернувшись от острого спазма и закашлялась. Сначала потихоньку, сдерживаемая болью, а потом все сильнее, пытаясь вывернуть всю жидкость из легких.
– Дыши, дыши, вот так, – голос Стивника дрожал и был полон тревоги, – молодец девочка, приходи в себя!
Он уложил меня на бок и дал время окончательно прийти в себя.
Когда болезненные спазмы прекратили сотрясать мое тело, Стивник легко оторвал меня от земли, и не говоря ни слова понес известным лишь ему одному маршрутом. Я была слишком слаба, чтобы выяснять свою дальнейшую участь.
Остановился лишь на берегу маленького озера, и так же молча зашел со мной на руках прямо в ледяную воду.
"Утопит, – успела подумать я, прежде чем прекрасный принц приступил к кошмарному сценарию. – Зачем реанимировал тогда? Чтобы веселей было? Вот извращенец!"
Я барахталась изо всех сил, но принц молчал и упорно тащил непутевую беглянку вниз в воду. К его чести, и сам так же погружался.
– Отп-п-пусти! – заплакала я, понимая, что это конец. – Только не топи!
– Почему же? – невозмутимо поинтересовался Стивник.
– Потому, чт-т-то, – у меня зуб на зуб не попадал то ли от холода, то ли от страха перед принцем, – это с-с-самая с-с-страшная с-с-смерть – захлебнуться!
– Если бы ты действительно боялась смерти, – ледяным тоном возразил королевич, – не сбегала бы и не провоцировала меня.
Стивник так же продвигался вглубь холодной глади, но он выглядел абсолютно спокойным и невозмутимым, будто принимал теплую ванну у себя во дворце.
Его руки принялись трясти меня под водой, и тянуть вниз за волосы.
– Нет, садист чертов! – воскликнула я и, сама не ожидая от себя, со всей злостью влепила ему пощечину мокрой рукой.
Удар вышел звонким. Стивник удивленно сверкнул глазами, явно не ожидавший подвоха от вторженки, тут же приложил руку к покрасневшей щеке.
– Это называется боль, достопочтенный Стивник! – я воскликнула отчаянно, как кричат перед казнью. – Прочувствуй на себе все, что ты творишь с другими.
И, осознав все произошедшее, я крепко зажмурилась, ожидая неотвратимой, мучительной, изощренной гибели. Принца тут небось еще никто не лупил по красивой физиономии…
Но расправы не последовало. Раздавались лишь всплески воды. Приоткрыв глаза, я увидела могучую спину Стивника, облепленную мокрым камзолом. Он удалялся в сторону берега. Сейчас, когда адреналин пошел на спад, меня обуял дикий холод. Вода в озере была намного теплее, чем хлеставший ветер вокруг. Окунувшись чуть ли не с головой, я принялась яростно оттирать болотную грязь, забившуюся под одежду и налипшую на волосах.
