Текст книги "Я вам что, Пушкин? Том 1 (СИ)"

Автор книги: Ричард Рубин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 36 страниц)

А смятение меж тем появилось нешуточное. Есть такое ванильное выражение про «бабочек в животе», так вот, у меня в животе были не бабочки, а пчелы, как у адского сутенера Кэндимена. Расслабляться для меня – роскошь, мать ее. Чуть зазевался, и все, девчонка, которую я должен поймать, уже в пропасть несется на всех парах. Вскрыть себе вены Юри, конечно, не может, потому что скрипт (или его остатки) не позволит. Но пораниться сильно – запросто, почему бы и нет. Но не только из-за собственного промаха было столь неуютно. Окружение тоже изменилось. Вроде бы все то же самое – и при этом другое. Слишком тихо. Слишком пусто. Слишком… светло?

(темнота – друг молодежи)

Когда отдалился малость от реки, понял, какая вокруг стоит тишина. Сложилось впечатление, что на другом конце города кто-то может сейчас тарелку расколотить, и я это услышу. Пестрое многоголосие, которое сопровождало нас с Юри по пути сюда, рассеялось. Даже не так. Его словно собрали пылесосом до последней нотки, последнего шороха и оставили только пустоту. Оглушительную пустоту.

Вот так номер… стоп. Номер…Точно!

Вытащив из кармана телефон, я открыл перечень недавних звонков и ткнул в самую первую строку. Сейчас Юри возьмет трубку, промямлит что-нибудь невразумительное, но милое, я ее извинения приму… мы спишем это на непонимание, и потом в клубе все будет как раньше.

Трубку на другом конце сняли почти сразу.

– Алло, ты где? – начал я, – все хорошо? Если я тебя чем-то напугал или просто настроение испортил, прошу прощения, не сердись только, ок?

Ответа на этот вопрос я не дождался. Как и вообще любого другого ответа. Из динамика доносился только шелест белого шума и что-то еще. По уровню оно белому шуму проигрывало, поэтому разобрал я не сразу. Но когда притерпелся, то пчелы у меня в животе загудели рассерженным роем.

Дыхание. Хриплое и влажное.

– Алло, – повторил я громче. Все равно поблизости ни души – кого тут стесняться-то? – Юри, где ты? Помощь нужна? Отзовись!

Кроме статики и дыхания – ни-че-го.

– Короче, хочешь ты меня видеть или нет, а я щас приду, – заявил я, – до дома тебя провожу.

В ухо полетели гудки. Превосходно, вот и побеседовали. Ну да ничего. Есть в арсенале одно средство. Я смахнул еще пару экранов и открыл приложение с картами. Будем надеяться, что Юри не относится к параноикам, которые боятся, что их бесценная информация (фотоархив любимого котейки и история заказов в секс-шопе) утечет в интернет.

(утекай – в подворотне нас ждет маньяк)

Не знаю насчет маньяка, но вот скульптор реальности вполне может чудить. Может, это хрен, который консолью завладел, решил мне свинью подложить?

(а знаешь, что умеют делать свиньи? Искать ТРЮФЕЛИ)

Ты не помогаешь.

Когда на карте высветился ярко-фиолетовый колпачок маркера, я едва не бухнулся на колени. Хотелось возблагодарить всех богов на свете и заодно Сатану с Суперменом. Юри не только не вырубила геолокацию, но еще и активно делилась ей со списком своих контактов. К которым я относился. Уйти далеко тихоня не успела – колпачок примостился в стороне от дороги, по которой мы сюда шли. Обрадовавшись, я сжал смартфон покрепче и прибавил шагу. Плевать, пусть обижается, пусть жалуется Монике и Саёри, да пусть даже в сталкерстве обвиняет. Зато мне спокойнее будет.

Подгоняемый этими мыслями, я даже не заметил, как дорога кончилась. Ноги сами вынесли на узкую тропку. Ходили по ней не слишком часто, потому как она местами терялась под ковром из травы и цветов. Этот ковер доходил аж до щиколоток, и меня слегка передергивало. Сдается мне, что вечер надо будет посвятить поиску клещей – непрошеного гостя отсюда привезти раз плюнуть.

Высоко подымая ноги и проминая податливую почву, я топал по тропинке. И зачем только Юри сюда понесло? Единения с природой искала, что ли? Так его у речки предостаточно. Не вижу, в чем прикол переться в глушь. Ну да кто их разберет, эти поэтичные, тонко чувствующие натуры.

Наконец я продрался через заросли какого-то безымянного кустарника и оказался на просторной поляне, окруженной деревьями почти со всех сторон. Сонное настроение за время пешего перехода испарилось. Еще бы – я опять этому телу физнагрузку такую устроил, что мама не горюй. Сердце бухало в груди и отдавало в уши. В глотке пересохло, я даже был близок к тому, чтоб достать термос Юри и нахлебаться прямо из него. Устал, одним словом, как собака. В попытках перевести дух я согнулся кренделем и хрипло задышал. Перед глазами расплывались и таяли на солнце фиолетовые круги.

Расклеиваться, однако, было никак нельзя. Цель уже близко. Это подтверждал и маркер на экране.

– Юри! – позвал я, – давай отложим погружение в нирвану на другой раз. Бери портвейн, ой, то есть термос, и пошли домой. Заеб… кхм, вымотался я.

Я не надеялся, что мой призыв подействует. А вот поди ж ты, подействовал. Сначала появился шорох. Потом затрещали сучья под чьими-то шагами – легкими и уверенными. Меж ветвей возник силуэт, и через секунду на поляне появилось знакомое лицо.

Голубая футболка с Багзом Банни. Шорты, из которых торчат тощие ноги с ободранными коленками. Лицо с россыпью веснушек и глазами, похожими на мятные леденцы от кашля.

Передо мной стояла хозяйка Трюфеля. Самой псины, к слову, видно не было.

– Ой, это вы, – сказала девочка, но как-то блекло. Без энтузиазма.

– Ага, – коротко ответил я, пытаясь унять сердцебиение, – слушай, ты не видела тут девушку? Такая высокая, темные длинные волосы, свитер шерстяной… да что я поясняю, она же со мной была. Спутницу мою, короче. Она свалила куда-то и на звонки не отвечает, я волнуюсь, как бы не вышло чего…

– Нет ее уже, – сообщила девочка. После чего опустилась на корточки и принялась изучать что-то в высокой траве.

– То есть как нет? – не понял я, – ты ее видела? Куда она пошла?

– Вообще никак, – пояснила моя собеседница, – да и тебя тут, если уж мы напрямик говорим, быть не должно.

Я опешил. Полдесятка заготовленных вопросов встали в горле скользким комком. Неожиданно стало трудно дышать. От негодования. Вот паскуда мелкая. Наверняка мстит за то, что мы с Юри технично ее прокинули.

– Тебя спросить позабыл, где мне гулять и где бывать, – просипел я. Как же все-таки жарко, кошмар. Хочется все с себя скинуть и в реку бултыхнуться, черт возьми.

– Ты гадкий! – неожиданно отчеканила девчонка, – Гадкий и нехороший мальчишка! Только все портишь!

Ее слова зазвенели. Рассеялись по поляне переливчатым эхом. Показалось, будто меня осуждает целый хор голосов. Как в гребаной античной пьесе. Я вздрогнул и потер виски пальцами. Клянусь всеми богами, лучше этой говнюшке выдать мне полезные сведения, иначе за себя не отвечаю.

– Где Юри? – процедил сквозь зубы.

Девчонка пожала плечами.

– Ты не только гадкий, но еще и непонятливый к тому же, – засмеялась она, – говорю же, нет ее, опоздал ты. И остальных тоже скоро не будет. А все из-за тебя!

Последнюю фразу хозяйка Трюфеля произнесла все с радостью, словно хвалила за что-то. Багз Банни у нее на футболке скалился, зажав в зубах морковку. «Че как, Док? Есть успехи? Вывозишь или крякнешь скоро?» – спрашивала его мерзкая ухмылка.

Мне захотелось залепить девчонке оплеуху что было сил. И похер, что общество рукоприкладство в отношении детей не одобряет. Она меня выводит из себя до усрачки, так что вполне сойдет за самооборону. Но тело внезапно потяжелело, словно кто-то накинул на меня двухсотфунтовый костюм Годзиллы.

– Так я же это… помочь хочу, – выдавил я.

Девчонка развела руками.

– Знаешь, поговорка такая есть… Чернее быть не может, и мертвее не бывать. И Никто нам не поможет. И не надо помогать. Так что ты это дело брось, парень. Только хуже наделаешь.

Я сжал кулаки, так что телефон в руке чуть не треснул.

– А вот хер тебе, – буквально выплюнул я в ее сторону, – посмотрим еще.

Однако хозяйка Трюфеля не обиделась на оскорбления.

– Как знаешь, – кивнула она и выпрямилась. Теперь я наконец смог разглядеть, что эта криповая мелочь искала в траве. Одуванчик. Его пушистый купол слегка подрагивал на ветру, – ломать не строить. Ну, удачи тогда, мне пора.

Она дунула на одуванчик. Пух сорвался со стебля и почему-то ударил мне в лицо. Набился в нос. Покончив с этим, девчонка развернулась и направилась назад, в чащу.

– Стой! – заорал я ей в спину, – не вздумай уходить, пока не скажешь, где Юри! Ты знаешь!

– Как и ты, – последовал ответ, – а если вдруг нет, след видный, не пропустишь.

Девчонка исчезла среди деревьев. Причем в буквальном смысле исчезла, я не приукрашиваю. Словно растворилась. Даже веток под ногами было не слыхать. Я вновь остался в одиночестве среди этой плотной древесной стены. Как там в мемном выражении было – окружен, но не сломлен? Так вот, это совсем не про меня. Сейчас мне очень хотелось оказаться дома. Нахлестаться кофе или чего-нибудь горячительного и пару дней проспаться, чтоб прогнать… ЭТО.

Наваждение какое-то. А как просплюсь – прогуляюсь по району, отыщу дом, в котором живет эта мелкая сволочь и таких поджопников ей всыплю, что до выпускного не оклемается.

(если она вообще существует. знаешь – то ли девочка, то ли видение)

Как велел старина Эш Уильямс – сперва стреляй, а вопросы потом. Сначала найду Юри. Оставить ее я не могу. Не имею права.

Насилу разогнувшись, я побрел по поляне в том направлении, куда удрапала хозяйка Трюфеля. Если она знает дорогу, я ее тоже найду. К тому же где-то должен быть след…

Долго искать мне не пришлось. И когда я его увидел, даже не знал, радоваться этому или нет. Потому что аккурат там, где девчонка рылась в траве, брала начало длинная цепочка капель.

Темно-красных капель.

Глава 27

Я присел на корточки и аккуратно мазнул по одной из капель пальцем. Увы, первое впечатление не обмануло – действительно кровь. Паршиво.

(а ты что думал? что тут Карлсон пролетал и банку с малиновым вареньем разлил?)

Да сейчас вообще думать тяжеловато. Голова будто свинцовая, мысли путаются и белый шум, который в динамике телефона шелестел, теперь в ушах поселился. Твои фокусы?

(обижаешь, босс, мы с тобой в команде)

Я выпрямился и легкой трусцой (на большее Гару после пешего перехода оказался не способен) побежал по следу. Ты тот еще растяпа, Игорян. Ведь знал же, что Юри только снаружи робкая и зашуганная. Внутри там такая буря столетия шарашит, что тебя в страну Оз запросто унесет вместе с домиком дяди Джона. Засосал ее, а потом «ну ладно, давай почитаем теперь». Она ж, наверное, ни о чем другом после такого и думать не могла.

Сеанс самоедства прервался раньше положенного – колено прошило острой болью. Я зашипел и остановился. Ну дела… забрел в заросли какого-то кустарника. На его стеблях (или лозах, черт знает, как правильно) встречались местами колючки, как у розы. Одна из таких меня и зацепила. Да неслабо так – прорвала ткань, а вместе с ней и кожу. Забавно. Теперь и я своей кровушкой лес напоил. Принес маленькую жертву. Надеюсь, он не ядовитый, этот кустарник, а то ведь всякое бывает. Вроде бы в Южной Америке есть токсичные растения…

Соберись. Нет времени над этим размышлять. Тем более, что и со следа вроде как сбился – из-за буйной растительности на земле его почти не видно. Я прищурился… где ж ты…

– Юри!

Никакого ответа. Ни от нее, ни от кого-либо еще. Обстановка вокруг прямо-таки давила на мозг. Я читал однажды про самое тихое место в мире, где можно крышей поехать, если долго засидеться. Всегда думал, что такие штуки бывают исключительно рукотворными. Любят же люди изобретать всякую противоестественную херню забавы ради. Но сейчас она обнаружилась нежданно-негаданно посреди небольшого лесочка. Ни птиц, ни шелеста деревьев, ни жужжания всякого гнуса… ничего. Я словно посреди киношного павильона оказался. И в павильоне этом снимали отнюдь не комедию.

– Меня слышит кто-нибудь? – нарочито во весь голос поинтересовался я.

Очень уж захотелось разогнать это немое болото. Однако оно разгоняться не желало. Напротив, трясина вокруг будто сгущалась, что ли, и меня затягивала. Колючие заросли не отставали. След из капелек крови затерялся окончательно, поэтому я перешел на ориентирование только по геолокации. Надеюсь, она тут не косячит, иначе пропал юный детектив…

(а помнишь, ты как-то короткометражку на ютубе видел? про навигатор, захваченный неведомой ебакой?)

Со временем бег стал даваться гораздо труднее. Доставучий кустарник попадался чуть ли не на каждом шагу, ветви то и дело норовили выколоть глаз или хлестнуть по морде, ноги цеплялись за пестрое разнотравье…

– С-сука, вот дернул же меня черт пойти гулять! – в сердцах выругался я, когда чуть не получил в лоб очередным толстым суком, – нет бы сказать «приходи ко мне, Юри, заварим чайку с бергамотом, побалуемся взасос, угостимся шоколадными вафлями»

(или венским конвертиком. абрикос-персик, абрикос-персик!)

Вот сейчас мне бы очень кстати пришелся один из ножей Юри. Продираться через эти джунгли с мачете было бы куда сподручнее. Я утер испарину со лба и глянул на экран мобильника. Фиолетовый маркер все так же торчал в западной оконечности карты. Я не приблизился к нему ни на метр. Да что там на метр. Даже на шажок.

Схематичное изображение карты говорило именно об этом. Нихрена не понимаю. Я по этой пересеченной местности шкандыбаю уже минут пятнадцать быстрым шагом, а воз и ныне там? Ересь какая-то. Приложуха косячит, должно быть. Перезайти надо.

Вот почему работа тестера так важна, черт подери. Не проконтролировал специалист, что там обезьяны с клавиатурами настучали, а я теперь из-за этого могу человека потерять. Зла не хватает. Так бы и напихал им всем по первое число.

Спокойно, Игорь, дыши. Это из тебя просто стресс выходит.

(а где-то сейчас из Юри кровь выходит. Пока ты тут торчишь и в аутотренинге занимаешься)

Карта вновь появилась, но маркер так и не сдвинулся. Форменное издевательство. Что ж, по крайней мере, ярость – прекрасный мотиватор. Подгоняемый ею, как хлыстом, я попер через эту СЕЛЬВУ как трактор. Тот самый, на котором один поросенок Родину покидал.

– Тореадор, не плюйся на пол, это неприлично, негигиенично, – пробормотал я себе под нос.

Плевать на пол не нужно, а вот посматривать не помешает. Вдруг споткнусь еще о корешок, затаившийся внизу и рожей в землю хлопнусь. После такого финта буду тот еще кавалер. Хотя и сейчас уже потный, грязный, форма в дырах как сыр марки «Российский»… Батяня Бафомет, если ты меня слышишь, пожалуйста, не дай Юри вскрыться, ножик там забери или что-нибудь еще придумай, я никогда так ии о чем не просил… даже о «плейстейшн» во втором классе…

Внезапно впереди забрезжило. Не то чтобы я сильно обрадовался, свет в последний час какой-то неприятный, но хоть какая-то перемена антуража. Продравшись через орешник, буквально вывалился на прогалину. Надо всегда слушать чутье, всегда! Не шлялся раньше по всяким ебеням, нечего и начинать, Игорян!

Огляделся и почувствовал, как внутри зашевелилась клаустрофобия. Надо же, какой у меня, оказывается, богатый внутренний мир. Только в стрессовые моменты и вылезает… Эх, вот бы сюда орду дровосеков с бензопилами наперевес, тут же для них настоящее раздолье.

(я спросил у ясеня, где моя любимая?)

Может, повезло, и она правда слиняла домой, не пожелав объясняться? А по пути покоцалась обо что-нибудь, о тот же самый куст с колючками, например, и не заметила этого? Мерзкая девчонка это увидела и просто решила надо мной подшутить. На звонок Юри не ответила нормально, потому что трубка была в кармане ее леггинсов.

(но ты же слышал дыхание?)

Да сам психанул, скорее всего, накрутил себя. Ничего там не было, кроме помех. Когда ты не совсем в адеквате, всякое причудиться может. Еще немного, и я услышу как Лучано Паваротти песни Инстасамки поет. Так, а это что там?

Я так замотался, что не заметил одну деталь, выбивающуюся из общей картины. А деталь то была важная. Но тому есть оправдание – в таком раздрае я бы и тянку обнаженную из поля зрения выпустил. Хотя нет, вру, это уже преувеличение. Живой человек все-таки.

(ты-то да. а вот Юри сейчас вполне может одной ногой в могиле ТОРЧАТЬ)

На ветке раскидистого куста, уже начавшего потихоньку линять, висел клок шерсти. Нанизался как свинья на вертел. Я подобрался к нему и осторожно снял, чтоб рассмотреть. Так и есть. Вырвали его из свитера Юри – и цвет тот же, и текстура ткани. Значит, она здесь была. Но зачем?

(а зачем люди с… кхм… вредными привычками прячутся от посторонних глаз? чтоб никто не мешал. ты прямо как маленький. она малость переусердствовала в попытках скрыться, вот и все)

Главное, чтоб не вскрылась. Иначе не видать мне хорошей концовки как своих ушей. Эта мысль придала сил. Очень вовремя – энергии в запасе оставалось всего ничего, даже на обратную дорогу не хватило бы.

– Юри! – позвал я снова. Но уже не особо надеялся, что она отзовется. Так и оказалось. Молчание. Наверняка где-то я однозначно повернул не туда. Например, когда скачал эту игру, потому что «бесплатная же, почему бы и не попробовать?» Вот теперь кушай, Игорян, за обе щеки.

Решив, что от самобичевания пользы все равно никакой, я сунул клочок от свитера Юри за пазуху и снова грохнулся на колени. Если геолокация подвисла, то придется ориентироваться на кровавый след, так сказать, по старинке.

Суставы за резкий маневр наказали меня ноющей болью. Так, е-мое. С разумом в этом теле у меня уже отношения не задались, давай хоть ты меня подводить не будешь, ок?

Но колени все равно ныли, а левое, куда колючка попало, еще и саднило. Когда выберусь отсюда, пойду в организацию, которая облагораживанием этой местности занимается, и переверну там все вверх дном. По уровню ярости я приближался к соседу из былинной компьютерной игрушки, которого доставал малолетний пранкер Вуди.

(ого, поберегитесь, ребзя, яростный школьник выходит на тропу войны! я даже вижу слоган «они забрали его дом в майнкрафте, теперь он заберет их жизни»! лол)

В поисках я успеха не достиг. Если след где-то и возобновился после того, как я с той поляны вышел, то он настолько хорошо спрятался, что его даже гребаный Соколиный Глаз не обнаружил бы.

Что ж. Тогда пройду вперед еще немного, и если там не повезет, буду возвращаться. Передохну и обдумаю, что делать дальше. Может, Монике позвоню, объясню ей всю ситуацию.

(прямо-таки и всю? с подробностями? а ты рисковый парень!)

Нет, кое-что опущу, конечно, я ж не самоубийца. Но две головы в любом случае лучше, чем одна. Моника девчонка своеобразная, но дурой ее точно не назовешь, поэтому вместе что-нибудь да сообразим.

Я встал на ноги и размял затекшую шею. Вот шутил недавно насчет массажа, а ведь он и впрямь бы мне пригодился. Даже от Нацуки помощь принял бы – она мелкая, но руки неожиданно сильные, наверняка промять здорово может. Правда, готов поставить сотку, что она мне навалять попытается, если я попрошу ее о чем-то таком.

Когда наконец преодолел последний отрезок, то выбрался… к реке. Сперва этот факт озадачил, и я даже счел, что кто-то (не будем показывать пальцем) водит меня кругами и откровенно ловит с этого лулзы. Однако после того, как осмотрелся, понял, что стою ниже по течению от того места, где мы с Юри отдыхали. Сильно ниже – очертания моста вдалеке только угадывались. Пейзаж почти не изменился – все те же зеленые бережки, бегущая вдаль вода, чайки, стайка уток… и ни следа Юри. Моя спутница как сквозь землю провалилась.

(нет ее, опоздал ты)

Не может быть такого. Все, что тут говорят… некоторые, надо на два делить, а то и на десять. Не верю я в то, что двух минут, двух гребаных минут с прикрытыми глазами хватило для того, чтоб упустить Юри. Не хочу в это верить.

Злость обожгла изнутри, как будто я хлебнул неразбавленного спирта. Надо было ее как-то стравить, и я не придумал ничего лучше, чем от души наподдать по камешку, лежавшему на берегу. Получилось хорошо, чуть не попал по башке одной из уток. Ее сердитое кряканье немного привело в чувство, и тут я понял – звуки вернулись.

Это уже что-то. Правда, сойдет только для начала, но, как говорится, на безрыбье… Хотя бы теперь не так крипово будет, а то словно кожей чувствовал недоброе. Странно, ведь параноиком не был никогда.

– И что ж теперь прикажете делать? – пробормотал я в пустоту.

Последние… минут сорок я тут все окрестности облазил, как первооткрыватель какой-нибудь Австралии, а из лута только клочок свитера и больше ни-хре-на. Что мне с него? К делу-то НЕ ПРИШЬЕШЬ, хаха.

(ладно, бедолага, мой тебе совет. иди туда, где вы сидели да поподробнее обыщи место. не пропускай ничего. веди себя как герой пойнт-эн-клик квеста из девяностых. что-нибудь да отыщется)

Не самая лучшая идея, но поскольку других на данный момент нет… Я вздохнул и зашагал вдоль русла реки. Настроение спикировало куда-то на уровень дна. Весь день по известному месту пошел, и все из-за моего неуемного желания провести время с тяночкой. Вот оно и вышло мне боком – бегаю тут теперь по лесам да по горам, как Ванька-дурак из русских народных сказок.

Опять же жаль, что у Моники пропал доступ к консоли – так бы мы прочекали статус файла Юри. Даже в мобильных таймкиллерах временами багов столько, что глаза на лоб лезут, а уж в таких сложных симуляциях и подавно. Персонаж вывалился за пределы карты… еще неделю назад был бы обычный рабочий момент, строчка в баг-репорте.

Я одернул себя. Вредный это образ мышления, нельзя в него скатываться. Он расчеловечивает. А с другой стороны, только так получается не думать о том, что если Юри и впрямь из реальности вывалилась, то сейчас она висит где-то в темной пустоте, где нет ничего и никого.

(так черно и так мертво, что чернее быть не может и мертвее не бывать, что никто нам не поможет и не надо помогать)

Хм, а если в этой пустоте можно от жары укрыться, я бы не отказался туда заглянуть хотя бы на пару минут. И пива, пива бы жахнуть. Всякие статейки в интернете, конечно, рекомендуют от такого воздерживаться, вроде как контраст температур по сердцу бьет. Но какая разница теперь… жизнь, как говорится, вообще штука не очень полезная.

Всегда предпочитал запоям другие способы ухода от проблем, но в таких обстоятельствах уже тянет бухнуть. Почему бы не посвятить этому воскресенье? Отключить телефон и просто проебланить весь день. Устроить себе выходной в московском стиле, так сказать. Есть вероятность, что Саёри забеспокоится и решит меня проведать – за эту неделю я уже успел дать понять, что все время на связи. Что ж, и ее с удивительным миром спиртных напитков познакомить можно. Может, хоть немного депрессуху свою зальет.

Дорога по течению вверх становилась круче, и я понял, что приближаюсь к нашему с Юри месту дислокации. Теперь пора смотреть в оба. Очень не помешал бы режим детектива, как у Бэтмена в серии игр про Аркхэм. Но поскольку у Гару глазенки ничем не выделяются, кроме странного желтушного оттенка, придется так. Надеюсь, что он регулярно к офтальмологу ходил. Сосредоточься, брат.

(левый поворот, правый поворот, все сомненья прочь, танцуем день и ночь)

Взгляд выхватил в пейзаже знакомое двуцветное пятно. Снизу черное. В серединке – бежевое. Сверху – вновь черное, с ярким фиолетовым отливом. У меня аж дыхание перехватило. Батюшка Бафомет, ты все-таки на свете есть. От всей души респект, как домой доеду, обязательно в спальне алтарь поставлю, даю слово.

К пятну я припустил со второй крейсерской скоростью, будто мне влепил пинка разъяренный великан. Позабыл как-то, что и колено повредил, и спину. Сейчас это все не имело ни малейшего значения. Как и почему – потом разбираться будем. Юри сидела на берегу с озадаченным видом и что-то строчила в телефоне. Видимо, я как свинья Пятачок, много шума при приближении наделал, потому что она оторвалась от экрана и глянула на меня. Озадаченности на лице значительно прибавилось.

– Юри! Ты живая! – просипел я, еле удерживаясь от того, чтоб ее обнять. Мало того, что это было бы неловко, так еще и после прогулки видок у меня как у твари болотной.

– К-конечно, ж-живая, – ответила Юри, – а что, т-тебя этот факт у… у… удивляет?

Нет, просто я счел, что ты вскрыла себе вены по неосторожности, и сбился с ног, разыскивая тут в окрестной чащобе твое остывшее тельце.

Еле удержался от того, чтобы так и ответить. Но чую, после подобного признания тихоня вызовет мне психовозку. Приедет папаша Нацуки на своем автомобиле, нацепит на меня смирительную рубашку, и отправится Игорян откисать на каникулы. Интересно даже, а пиздят ли местные санитары пациентов? Надеюсь, что проверять это на своей шкуре мне не придется. Даже если живительных пендалей не раздают, галоперидолом накачиваться тоже такая себе идея.

– Куда ты… пропала? – спросил я, приземляясь рядом с ней на траву и сбрасывая пиджак. Черт с ним, с внешним видом, сейчас эта форма как раз похожа на одеяние психа, – почему не отвечаешь на звонки?

– Н-никуда, – Юри отложила телефон и коснулась ладонью моего взмокшего лба, – Г-гару, ты не перегрелся?

– Ну, как же, – развел я руками, – я тут битый час бегаю по округе. Вот такой крюк сделал! Встаю, а ни тебя, ни сумки на месте нет. Вот и пришлось…

Юри погладила меня по волосам.

– Ты т-такой милый. Не стоило переживать. П-прости, что не предупредила, просто ты з-задремал, и мне б-было совестно тебя т…т…тревожить… что-то случилось?

Совестно ей было меня тревожить, видите ли. Так, пометка на будущее, Игорян. Постарайся ненавязчиво донести до Юри, что иногда излишняя деликатность УБИВАЕТ. У меня нервы ща грозят лопнуть, как струны на дешевой укулеле. Однако под легкими прикосновениями Юри потрясения прошедшего часа рассеивались и рассеивались быстро. Но не полностью – кое-что оставалось.

– Ну так не мертвым же сном я задрых, как сказочная принцесса, – проворчал я, – и все-таки, где ты была? И зачем сумку взяла?

Юри покраснела и принялась жать в пальцах край воротничка. Понятно, мы опять на территорию постыдных тем вышли.

– С-скажем так, я слишком н-налегла на ч-чай…

Надо же, со своей первой догадкой я угодил в яблочко. Никто тут не желает дать медаль начинающему детективу?

(или хотя бы просто дать… хотя с этим Моника уже справилась, хихи)

Обычно такие мысли вызывали определенный ажиотаж в районе брюк, однако беготня по «парку» уже высосала из меня все соки. Не хуже суккуба из какого-нибудь анимешного хентая.

– … а потом п-позвонила Нацуки и битых п-полчаса ж-жаловалась мне на Монику, п-представляешь? И на т-тебя, кстати.

– А мне-то за что прилетело? – не понял я.

Юри пожала плечами.

– Н-не могу тебе в во всех деталях историю в-воспроизвести, п-потому что, говоря начистоту, б-большую ее часть я п-пропустила мимо ушей, н-но суть в том, что Моника п-приобрела для Нацуки м-мангу в п-подарок б-б-без учета вкусовых п…п…п…предпочтений.

– Я говорил ей, что так и будет! – вскричал я. Эмоции полились гребаным фонтаном, – сказано же было «Ты выбрала неправильно, топай назад в магазин и возьми какую-нибудь флаффную кавайную чушь, а не пацанский экшон с пиратами и поножовщиной!» Но нет, мы ж тут все дураки и не лечимся, в отличие от королевы глуба. Вот пусть теперь сама и наворачивает этот шедевр японской развлекательной литературы!

Выпалив эту тираду на одном дыхании, я победно воздел вверх руки. Подмывало даже сделать круг почета по берегу, типа как Дуэйн «Скала» Джонсон, когда он еще морды всяким чуханам на ринге бил, а не снимался в одноклеточных блокбастерах. Но по ошарашенному лицу Юри понял, что не стоит – лишку хватил.

– Д-да, н-наверное, – попыталась тихоня вернуть самообладание, – погоди, т-то есть ты действительно в этом замешан?

– Ну… не то чтобы замешан, – заметил я, – скажем так, я выступил кем-то вроде шаолиньского мастера.

Юри неловко кашлянула.

– П-прости… не совсем понимаю твою а…аналогию.

– Ну, ко мне обратились за советом. За частицей мудрости, даже можно сказать, – принялся пояснять я, – и, разумеется, я от своих щедрот не мог не отщипнуть чуток, мне не жалко. Однако совет был понят неправильно, всю суть его извратили, и в итоге вышла ху…кхм…ерунда. За которую мне теперь еще и возмездие может грозить.

Юри засмеялась.

– З-звучит не очень жизнеутверждающе. Тем не менее, я н-надеюсь, что ты снесешь эти т-тяготы без ропота и с-сожаления, как и п-подобает м-мастеру.

– Юри, я ж не монах, – пояснил я, – напротив, как и всякий склочный дед, я только и жду возможности на кого-нибудь наорать или палкой отколотить.

Она округлила глаза.

– Что, и меня бы о…о…отколотил?

– Тебя – никогда! – клятвенно заверил я, – если только не попытаешься стянуть втихаря мою катану или улов за день.

– Можешь б-быть спокоен, – заявила моя спутница, – рыбу я не люблю.

Я изобразил изумление и приложил руки к щекам как на картине Мунка. Только потом понял, что после копания в земле они у меня не очень чистые, и наверняка на роже щас останутся разводы. И если на Рэмбо такое может сойти за камуфляжную раскраску, то на костлявой, скуластой физиономии Гару…

– Даже роллы?

– Особенно роллы. И, е-если мне не изменяет п-память, в Шаолине п-пользуются техниками рукопашного б-боя, б-без применения оружия…

Все еще находясь в притворном ужасе, я достал телефон и принялся листать список контактов. Нарочито медленно его проматывал, хотя и мотать было особо нечего – в списке раз-два и обчелся. Однако внимание привлек на отлично.

– Что это т-ты делаешь? – поинтересовалась Юри и попыталась заглянуть мне через плечо.

Я уворачиваться не стал.

– Как что? Удаляю тебя из друзей, вот что. После таких откровений ничего наладить уже не выйдет, сорян. Последний мост догорает, смотри!

Юри уперла руки в бока.

– Н-ничего п-подобного, вон он стоит, в целости и сохранности!

– Да нихрена! – перебил я, – смотри внимательно, реально дымит!

Я не шутил – над мостом и впрямь вился сизый дымок. Любой, кто хоть раз в жизни выбирался на природу летом или просто ошивался возле шашлычной, этот запах узнал бы без труда. На мосту. Жарили. МЯСО. Когда рот наполнился слюной, до меня дошло, что хорошо бы подбросить в топку чего-нибудь съедобного. А то одними карликовыми круассанами сыт не будешь.

– Тоже перекусить захотелось? – спросила Юри.

– Еще как, – признался я, – пойдем перехватим, у меня с собой только

телефон, правда, даже карты нет, но вдруг шашлычник продвинутый попадется.

Идею Юри поддержала, поэтому мы решили это дело не откладывать. И были вознаграждены – прямо по мосту какой-то тощий усач в белой рубахе и колпаке катил мангал на колесиках. По виду им на двоих было лет сто пятьдесят, и куски мяса на решетке впитывали в себя ВЕКОВОЙ жир. Холестерин в крови от такого обеда сделает мгновенный «stonks». Так что, пожалуй, возьму себе не один, а два куска вырезки. Юри не отстала, а пожалуй, даже и превзошла – тоже взяла два куска, а еще сосиску и шкварок сверху добавила. Как только я все это великолепие увидел – окончательно убедился в том, что мы поладим.