Текст книги "Ночной рейс в Париж"

Автор книги: Ричард Джессон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 27

К четырем часам дня ветер поутих, но дождь продолжал лить по-прежнему. Священник и несколько женщин хлопотали над мужем Сидонии, но он не приходил в сознание. Сидония даже не приблизилась к нему после своей истерики. Она сидела в одиночестве, глядя прямо перед собой. Деревенские тем временем заснули кто где. Джипо и Маркус возвратились с теплыми куртками из овчины для каждого из нас, несколькими бутылками вина, хлебом и сыром. Оба брата стояли теперь на часах: Маркус – на колокольне, а Джипо – у задней двери. Я курил, сидя на алтаре, когда ко мне подошел Туки. Он уселся рядом и тоже закурил.

– По сути, дело сделано, – мирно сказал он. – Может, теперь расскажешь, что на самом деле стояло за всем этим цирком?

– Уймись, Туки, – так же мирно посоветовал я. – Не надо лезть в это дело.

– Но, согласись, это несправедливо. В конце концов я хочу знать, за что рисковал своей жизнью.

– Зачем тебе нужно знать это? Ты получил свою долю. Разве этого недостаточно?

– Простое любопытство, – ответил он, усмехаясь.

– «Любопытство сгубило кошку», – вспомнил я детский стишок.

– Не волнуйся: меня не сгубит.

– Позволь мне кое-что сказать тебе, Туки. Даже малейшая осведомленность об этом может кончиться выстрелом в затылок. С любой стороны.

– Спасибо, я уже догадался об этом. Но если я узнаю, в чем дело, мне будет легче уцелеть.

– Поверь мне, Туки, лучше всего оставаться в неведении.

– Я все равно не успокоюсь, босс. Так или иначе я все равно выясню, за каким чертом ты лазил на эту проклятую виллу.

– Только не от меня.

Туки покачал головой, подчеркивая свое упрямство.

– Если ты начнешь эту игру, Туки, – мягко сказал я, – я сам разнесу тебе череп.

Он заиграл желваками.

– Я пропущу мимо ушей твои угрозы лишь для того, чтобы доказать, как ты неправ.

– Ну что ж, – ответил я, – как знаешь.

– А-ах, английский ублюдок, – раздраженно выругался он, – чтоб ты сдох!..

Он отошел от меня, растянулся на церковной скамье и закрыл глаза.

Я встал около окна и замер, всматриваясь в темноту ночи. Дождь выбивал свою мелодию на оконном стекле. Я оглянулся на шорох и увидел Сидонию.

– Вы беглые преступники, мсье? Это правда?

– Ты лучше держись подальше от меня. За то, что уже произошло, они еще спросят с тебя. А если твои соседи к тому же увидят, что ты разговариваешь со мной…

Я,не стал договаривать. Но она все равно не ушла.

– Из этой деревни есть только один путь, – сказала она. – Та тропа, по которой вы сюда спустились.

– Ну и что?

– Я знаю другую дорогу – тайную. Если вы пообещаете взять меня с собой, я проведу вас.

Я внимательно посмотрел на девушку.

– Ты достаточно умна, чтобы подзадорить своего мужа рискнуть жизнью при стычке с нами и оставить тебя вдовой. Кто поручится, что ты не готовишь нам ловушку? – спросил я.

В ее глазах мелькнуло отчаяние.

– Вы не представляете, что он сделает со мной, когда вы уйдете…

– Я представляю, – ответил я. – Но вряд ли буду осуждать его.

Она посмотрела мне прямо в глаза.

– Он завел привычку преследовать меня в горах, куда я поднималась со стадом, он годами похвалялся, что женится на мне. Он самый богатый человек в деревне, и, естественно, мои отец и мать… – Она пожала плечами и опустила глаза. – Но и это еще не все…

Она глубоко вздохнула и гордо вскинула голову.

– Однажды, много лет назад, мне тогда было всего четырнадцать, в горах стояла жара. Я решила поплавать, и в это время появился он. Я просила его уйти, но он не слушал меня. Он схватил мою одежду и ухмылялся, наблюдая за мной. Его глаза…

– Ты не врешь об этом проходе в горах? – перебил я ее.

– Я родилась в этих горах. Всю жизнь я гоняла по ним овец. Такой проход есть.

– Куда он выходит? В Испанию?

– Недалеко от Фигуэроса.

– Фигуэрос далеко от Барселоны?

– Километров сто.

– Что ты будешь делать, когда выведешь нас?

– Скорее всего пойду в Мадрид или в Сарагосу. Мой отец брал меня с собой, когда я была еще совсем девочкой. Там много маленьких фабрик, попробую найти работу на какой-нибудь, где делают консервы. Я умею обрабатывать овощи. – Она посмотрела на меня. – Возможно, вы дадите мне немного денег.

– Если ты проведешь нас в Испанию, тебе не придется работать на консервном заводе, – пообещал я.

Я повернулся и тихо, чтобы никого не задеть, двинулся среди спящих крестьян к Туки и Маркусу. Я подал знак, чтобы Джипо и Отто приблизились к нам. Рассказал им о предложении девушки. Они не колебались и минуты.

– Идем!

Сидония кивнула, подошла к двери и выскользнула в ночь. Она даже не оглянулась назад. Мы беззвучно вышли следом, аккуратно прикрыв дверь церкви, и заторопились вдоль деревенской улицы.

У последнего домика Сидония повернулась и жестом остановила нас, чтобы мы подождали. Она зашла в дом и вскоре появилась снова. Она успела переодеться. Подвенечный наряд сменили брюки и сапоги, через плечо была перекинута куртка из овечьей шкуры.

Она вручила Маркусу кожаный узелок с сыром и хлебом и шагнула в темноту.

– Сюда, – прошептала она, – скорее!

И скрылась во мраке. В церкви пока было тихо.

ГЛАВА 28

Около шести утра прекратился дождь, а к десяти Пиренеи уже пропеклись от сухой жары. Я не знал, на какую высоту мы поднялись, но думаю, что очень высоко, потому что Туки беспрестанно кашлял. Разреженный воздух оказался для всех, кроме Сидонии, нелегкой нагрузкой. Она же резвилась, прыгала и подскакивала на горных тропинках так же уверенно, как, должно быть, и ее козы. Мы не остановились ни разу после того, как покинули деревню. Много раз мы останавливались в сомнении, прежде чем решались вслед за Сидонией преодолеть очередное опасное препятствие на тропе. Однако каждый раз убеждались, что за препятствием скрывается очередная тропинка. Ровно в полдень, когда мы оказались в маленькой, со всех сторон закрытой расщелине между скал, Сидония повернулась к нам лицом.

– Теперь мы можем остановиться и передохнуть. – Она показала на отвесную скальную стену. – Нам придется забраться вон туда.

– Сколько еще? – спросил я.

– До чего?

– До границы.

–,Да мы же пересекли ее давным-давно! Когда закончился дождь. Мы уже в Испании.

Она оглянулась и отошла в сторону. Через мгновение скрылась в рощице диких пробковых дубов.

– Смотрите, а Туки выглядит хоть куда, – сказал Джипо с усмешкой.

– Знаешь, подцепить такую девочку – это удачнее, чем жениться на дочери магната и унаследовать его дело, – сказал Туки. Кашель оставил его.

Каньон, в котором мы расположились на отдых, был маленький и аккуратный. С трех сторон его окружали отвесные скалы. На дне были густые заросли высокой травы, крупная лаванда и какие-то белые цветы. Пробковые дубы были разбросаны причудливым узором, с некоторых из них большими кусками отвалилась их драгоценная кора. В самой дальней стене каньона зияло отверстие – вход в пещеру, манящий своей прохладой.

Вокруг царило абсолютное спокойствие. Даже не верилось, что такое еще возможно в нашем мире.

Сидония возвратилась из рощицы. Она приблизилась и, закусив губы, глядела на нас.

– Хочешь пить, милая? – Туки протянул девушке бутылку вина.

Она не шевельнулась, лишь еще сильнее закусила губу.

– Сколько еще нам подниматься после того, как выберемся отсюда? – спросил я.

Она молчала.

– Как мы пойдем по другую сторону каньона? – снова спросил я.

– Все время вниз, – сказала Сидония.

Она открыла рот, чтобы что-то добавить, но почему– то передумала.

Я вскочил и вплотную приблизился к ней.

– Сидония, что случилось? Ты что-то скрываешь.

– Ты убьешь меня! – неожиданно выпалила она. – Ты подумаешь, что я предала вас. Но это не так. Я клянусь вам…

Все вскочили на ноги.

– Объясни, что происходит, – потребовал я у девушки.

– За нами гонятся, – прошептала она, пытаясь сдержать слезы. – Я видела их сейчас. Он ведет целую толпу.

Отто грубо схватил Сидонию за плечи.

– Кто кого ведет?

– Прекрати, Отто, – вмешался Джипо, – не трогай ее.

– Мой муж… – выдавила Сидония. – Сейчас они переходят тот большой поток, который мы пересекли утром.

– Отсюда можно вырваться незаметно?

Она повернулась и указала на стену каньона, в которой зияла пещера.

– Чтобы забраться наверх, понадобится четыре– пять часов. К этому времени они уже будут здесь и увидят нас.

– Здесь должен быть какой-нибудь другой путь, – воскликнул Туки с отчаяньем в голосе.

Она покачала головой.

Отто что-то пролаял по-немецки и ударил девушку по щеке. Его руки дрожали, лицо побледнело. Туки отступил на шаг и поднял «томпсон».

– Если ты еще раз тронешь ее, краут, я перережу тебя пополам.

Сидония вырвалась из рук Отто и отшатнулась в сторону.

– Клянусь вам, я не виновата, – обратилась она ко мне. – Никто не знает об этой дороге, кроме меня.

– Тогда почему они идут точно за нами? – взорвался Отто.

– Заткнись, – сказал я. – Если они видели, как мы уходили ночью, по нашим следам мог бы пойти и ребенок.

– Хватит болтать, – кратко подытожил Джипо. – Надо что-то делать.

– Занять удобные позиции и выбить их с горной тропы по одному прежде, чем они поймут, что происходит, – сказал Туки. – Сколько их там, дорогая?

– Пятнадцать человек, считая и моего мужа.

– Все деревенские? – спросил Маркус.

– Нет. Половина чужаков. Эти люди вчера пришли в нашу деревню и рассказали, что направляются к друзьям, которые ждут их в Испании.

– Отлично, – взорвался Туки, – будь я ублюдком…

Он повернулся, чтобы встретиться глазами со мной и с Отто, но глаза немца, как я заметил, приняли непроницаемое выражение.

– Почему вы так глядите друг на друга, – удивился Джипо, – как сумасшедшие…

За нами гнались красные. Я больше не сомневался в этом. Возможность появления здесь людей из Сюртэ исключалась. Нет, это и близко не пахло криминальной полицией. Четверо в лесочке под Лионом, которые появились так неожиданно, три автомобиля с убийцами, что сгорели в горах за Порт Вендре, а теперь еще и эти.

Как сказал Туки, они выползали отовсюду. Это не было просто случайностью. Чтобы вот так, неотрывно, висеть у нас на «хвосте» и даже опережать наши планы, была необходима профессиональная координация действий.

Я отбросил все соображения и вернулся к сиюминутной действительности. Отвечать Джипо я не стал, а повернулся к стене каньона. Задержал взгляд на входе в пещеру.

– Мы успеем добраться до этой пещеры?

– Да, – ответила Сидония.

– Что там внутри? – спросил Маркус.

– Я никогда не бывала внутри, мсье, – сказала она.

– Для чего нам забираться в пещеру? – спросил Туки. – Они доберутся до ее входа – и мы окажемся в ловушке.

– Но они доберутся не скоро. А мы спрячемся в пещере и с наступлением темноты выберемся оттуда, – сказал я. – Ты сможешь нас вывести?

– Да, – ответила Сидония. – Это опасно, но возможно.

Джипо задрал голову и посмотрел на скалу.

– Ты хочешь сказать, что мы будем карабкаться по этой проклятой стене ночью?

– Мы можем залечь здесь и дать им бой. Мы можем устроить засаду на горной тропе, – я вслух перечислял наши возможности. – Но их больше. Трое на одного – это многовато. К тому же если мы начнем бой, нас выдаст горное эхо, и через час здесь будет пограничный патруль. Выбора нет.

Меня слушали внимательно.

– О'кей, – завершил я свои раздумья. – Я за то, чтобы забраться по этой стене и, если удастся, спрятаться в пещере и выждать до темноты.

Они молчали.

– Давайте решать, – предложил я. – Кто «за»?

– Мы с Маркусом идем с тобой, – без раздумий отозвался Джипо. Он поднялся и закинул на одно плечо сумку с деньгами, на другое – автомат. – Это твоя игра, и мы идем с тобой до конца.

Он посмотрел на остальных.

– Я тоже, – сказал Туки.

Отто качнул подбородком.

Я повернулся к Сидонии.

– Проведи нас по этой стене – и я обещаю, что мы сделаем тебя богатой.

ГЛАВА 29

Стена, которую нам предстояло одолеть, была не меньше ста пятидесяти метров в высоту. Она была совершенно плоской, если не считать нескольких каменных уступов, террас и самого отверстия пещеры, и казалась совершенно неприступной.

– Сначала попробуем добраться до пещеры, – сказал я. – Затем, если останется время, попытаемся оттуда забраться наверх.

Сидония кивнула и, пройдя два десятка метров вдоль стены от того места, где мы стояли, начала осторожно подниматься. Мы цепочкой двинулись за ней.

Буквально прилипая к стене, нащупывая едва приметные пяти-шестисантиметровые выступы камня, цепляясь кончиками пальцев за разломы на поверхности скалы, передавая идущему за тобой информацию о том, куда поставить ногу и за что ухватиться ногтями, за первый час мы поднялись метров на тридцать.

О возвращении назад и речи быть не могло. Спуститься вниз с этой стены было невозможно.

В половине второго из-за горы выкатилось солнце и стало припекать нам спины. Через полчаса скала раскалилась и обжигала руки и лица. Мы не могли повернуть назад и не могли остановиться. Мы могли только точно выполнять все инструкции, которые приходили сверху, от Сидонии, и продолжать подъем.

Примерно в начале третьего мы поднялись еще на сорок метров. Полпути было пройдено, но самая трудная часть простиралась выше. Солнце пекло, как в аду. Камень раскалился, и выступы скалы, к которым мы прикасались, безжалостно обжигали ладони. Мы прошли еще с десяток метров, и здесь, на маленькой скальной террасе, смогли отдохнуть и выпить по глотку вина. Скрыться от солнца было некуда. Зеленое дно каньона осталось далеко внизу, но от него тоже поднимался горячий воздух.

Мы разрешили себе пятиминутный отдых и снова полезли вверх.

До пещеры, которая была чуть влево от нас, еще оставалось метров тридцать. Я думаю, каждый из нас не мог не оценить то, что делала Сидония. Теперь невозможно было представить ее той бледной девушкой в изысканном кружевном свадебном платье, с зачесанными назад светлыми волосами, которая стояла на коленях перед священником во время свадебного обряда. Она была беспомощной невестой даже тогда, когда взбесила своего мужа и заставила его вступить в неразумную схватку с Отто.

Но теперь по скале карабкалась, цепляясь за мельчайшие выступы, отважная девушка-горянка, прожившая всю свою жизнь среди этих скалистых высот, где она гоняла овечьи стада по непроходимым горным тропинкам. Связанные вместе тяжёлые сапоги и куртка из овчины болтались на петле вокруг шеи, хлопая по спине, а она уверенно продолжала свой отчаянный путь от одного ненадежного выступа к другому.

Следом за ней полз Джипо, которому она сообщала, как и за что можно схватиться, куда поставить ногу, чтобы продвинуться еще на несколько сантиметров вверх. Джипо аккуратно, педантично передавал нам вниз эту спасительную информацию.

Неожиданно он выругался. На нас обрушился поток мелких камешков и песчинок.

– Эй, внизу, берегись! – проревел Джипо, цепляясь за камень.

Мы прилипли к стене, прижав щеки к обжигающему камню, и замерли, пытаясь избежать неожиданного каменного града. Обвал достиг нас.

Отто ругался по-немецки.

Маркус, который полз прямо надо мною – так близко, что я мог коснуться его пяток, неистово завопил. Песчинки попали ему в глаза, и он ничего не видел.

– Джипо!.. Джипо!.. – кричал он.

– Заткнись! – велел ему старший брат. – Успокойся!

– Я ничего не вижу, Джипо-о-о-о, я не вижу… Что делать?

– Заткнись, – снова выругался Джипо. – Попробуй открыть глаза. Ну, открой их!

– Я не могу, не могу, – тихо повторял Маркус с ужасом в голосе. – Что мне делать?

– Открой глаза! – проревел Джипо, и эхо разнесло его голос по каньону.

Маркус плакал. Отто не мог помочь ему. Возвратиться к тому широкому уступу, где мы отдыхали, было невозможно.

– Достань веревку, – просил Маркус, – достань что-нибудь, помоги мне, Джипо, мой бог, помоги мне. Я долго не продержусь…

– Открой глаза, ты, проклятый пес, – грубо сказал Отто. – Ну! Никто не поможет тебе сейчас, кроме тебя самого.

– Открой! – требовал Джипо.

– Не могу, – прошептал Маркус, – я падаю…

Я решился повернуть голову и посмотреть вверх. Если он упадет, то прямо на меня. Я ступил вверх и нащупал ногой излом скалы. Ноги Маркуса нависли надо мной. Я подался вбок всем корпусом, ухватился обеими руками за зазубренный камень и изо всех сил прижался к скале.

– Джипо, я падаю…

– Марку-у-ус!.. – метнулось эхо над каньоном.

Он сорвался… Он скользнул вниз по стене, резко ударив меня в плечо. Я не знаю, как мне удалось удержаться после удара. Повернув голову, я смотрел, как он скользил вдоль скалы, подскакивая на неровностях, прямо вниз – на дно каньона.

Он приземлился с глухим ударом, и его тело согнулось, подобно складному ножу, с сухим треском сломался позвоночник, напоминая треск высохшей ветки, и он остался лежать у подножия отвесной скалы.

Сверху снова посыпались мелкие камешки и шуршащий песок. Я посмотрел вверх. Джипо пытался спуститься вниз и нащупывал опору для ноги.

– Вернись назад! – зарычал Туки. – Вернись назад или, клянусь, я застрелю тебя. Он мертв, какого черта, ты хочешь сорваться за ним? Ему ты уже ничем не поможешь…

– Он мой брат, – сказал Джипо, – я должен спуститься к нему.

– Я убью тебя, если ты сделаешь еще один шаг вниз, – завопил Туки, – слышишь, ты, итальянский ублюдок!..

Джипо замер. Он повернулся и, плача, пополз дальше вверх. Его всхлипывания были ясно слышны в маленьком каньоне и отзывались эхом в безмолвии разреженного горного воздуха.

ГЛАВА З0

Ровно в четыре часа дня по моим «сейко» я подтянулся и через край каменкой дыры перевалился внутрь пещеры. Я был в безопасности! Впервые за много дней.

Правда, ненадолго. Джипо стоял у самой кромки пещеры и неотрывно смотрел вниз – на своего младшего брата, чье тело одиноко и сиротливо виднелось где-то внизу. Отто, Туки и Сидония развалились в прохладе пещеры и передавали друг другу бутылку вина, отпивая по глоточку. Пошатываясь, я прошел мимо Джипо и, обессиленный, свалился прямо на каменный пол. В изнеможении прижался к холодному сырому камню.

– Милая, – мягко, как и все это время, спросил Туки у Сидонии, – сколько времени у нас есть до того, как погоня окажется в каньоне?

– Они могут появиться там в любую минуту, – ответила она.

– Мы увидим их. – Отто указал на вход в каньон.

– Сидония, – спросил я, – подняться из пещеры на вершину горы так же трудно, как и сюда?

– Это опасно, – ответила наша проводница, – но не так тяжело, как раньше. Просто это займет еще полтора часа, а к этому времени они наверняка доберутся до каньона и увидят нас.

– А мы будем приколоты к стене, как подсадные утки, – подвел итог Туки. – Мы даже стрелять не сможем.

– Но у нас есть выбор, – сказал я. – Мы можем начать подъем на вершину немедленно, рискуя получить выстрел в спину, или выждать до наступления темноты и попытать счастья вслепую.

– Интересно, взойдет сегодня луна?

– Сегодня полнолуние, – ответила Сидония.

– Мы должны решать быстрее, – вмешался Туки. – Иначе у нас вообще не останется выбора, и мы навсегда останемся в этой клетке.

– Предлагаю проголосовать. – Я уселся на какой– то камень.

Джипо резко повернулся к нам.

– Поднимайтесь сейчас, а я останусь здесь и прикрою ваш уход.

– Ты не выберешься отсюда живым, – сказал я, – даже если поможешь нам.

Отто вскочил на ноги.

– А я за то, чтобы принять его предложение и начать подъем без промедления. Чем скорее, тем лучше.

– Ну ты, краут, успокойся, – оборвал его Туки. – Ты же видишь, что парень не в себе, не правда ли, дружище?

– Я знаю, что делаю, – ответил ему Джипо.

– Твой брат мертв, – без нажима произнес я.

Ты ничем не поможешь ему, если останешься здесь.

– Я остаюсь. Я так решил, – сказал итальянец. – Если вы рискнете подниматься сейчас, действуйте!

Он снова повернулся к краю зияющего отверстия.

– Я должен похоронить брата, – добавил он немного погодя.

– Ну что? – спросил Отто, разминаясь. – Мы идем или нет?

– Идем, – решил я.

Сидония встала и первой направилась к краю пещеры. Джипо остановил ее.

– Обожди, – сказал он неторопливо и протянул ей свою сумку, набитую деньгами. – Это мне больше не понадобится. Будь счастлива, радуйся жизни и не забудь поставить свечи за упокой души братьев Джипо и Маркуса делла Бичи.

Он обернулся ко мне.

– Оставьте мне один из «томпсонов» и побольше патронов. А я постараюсь продержаться, пока вы не доберетесь до вершины.

Я отдал ему свой автомат и патроны. Мы оставили в пещере все вино, сыр и сигареты. Сидония замерла на краю пещеры с сумкой в руках. Она не отрывала взгляда от Джипо. Затем внезапно шагнула к нему и поцеловала.

– Мсье, мсье… – Она плакала.

– Ты могла бы стать подходящей женщиной для Маркуса, – сказал он. – Ты бы сделала его настоящим мужчиной.

– Пошли отсюда! – грубо проворчал Туки. – Прощай, Джипо.

– Когда окажешься на Бродвее, вспомни обо мне, дружище! – бросил на прощанье Джипо.

– О'кей, – пообещал Туки.

Сидония уже высунулась наружу, нащупала первый камешек на стене и начала подниматься. За ней на скалу выползли Отто и Туки. Я выждал, пока они поднимутся достаточно высоко, чтобы не услышать моего разговора с Джипо. Затем шагнул к нему.

Я все рассказал итальянцу Джипо делла Бичи, я поведал ему все о Бойлере и о микропленке, которую взял на вилле Рюдена, я признался ему в том, что и его подозревал как возможного иуду.

Он спокойно выслушал меня.

– Я рад, что ты откровенен со мной, Дункан, – сказал он. – Я давно понял, что тебя волнует что-то другое, а не эта «зеленая капуста». Все это не мое дело. Мы договаривались о налете, ты свое слово сдержал, но я рад, что ты рассказал мне все. Это облегчит мой выбор. Мы оба, Маркус и я, были эгоистами и ублюдками. А теперь мы – компаньоны в деле, которое оправдывает нашу смерть.

– Это так, Джипо, – сказал я серьезно. – Это так.

– Аривидерчи, Дункан…

– Гуд бай, Джипо…

Я направился к краю пещеры и начал снова карабкаться вверх.

Джипо стоял на самой кромке пещеры, наблюдая за нами. Скала была обжигающе горяча, прикасаться к раскаленным камням было просто невыносимо. Я полз. Когда одолел метров дескть, увидел итальянца в последний раз. Он так и стоял на краю темной дыры и курил, глядя вниз на тело Маркуса.

За спиной остались мертвецы. Сеймур. Маркус. Джипо.

Туки и Отто, живые, ползли по отвесной скале.

И я за ними.

Даже если тебе повезет и ты не сорвешься с этой проклятой стенки, что ждет тебя на вершине этой горы? Даже если Джипо будет отстреливаться до последнего, прикрывая твою спину, Дункан, кто возникнет там, наверху, с оружием, нацеленным на тебя, чтобы завладеть никчемной кассетой в твоем каблуке?

Туки? Отто?

Солнце обжигало руки и пот заливал глаза. Я полз по скале. Напрягался. Подтягивался. Снова цеплялся. Нащупывал опору. Один фут. Два фута. Шесть дюймов. Еще три дюйма. Подтянуться здесь, опереться там. Осторожней, Дункан!

– Вон они, идут! – внизу подо мной загремел, отзываясь в горах, голос Джипо.

Вокруг засвистели пули, вонзаясь в камень, они осыпали все вокруг мелкой каменной пылью. Каньон наполнился раскатами выстрелов и беспорядочным эхом.

Джипо ответил из «томпсона». Грохот автоматной очереди прокатился по каньону.

Внизу перестали стрелять, очевидно, пытаясь разобраться в обстановке.

А я продолжал подъем. Два фута, один фут… Держись за эту чертову скалу, даже если она раскалена настолько, что не выдерживает кожа ладоней. Цепляйся за нее!

Я почувствовал, как меня подхватили за руки. Туки и Отто уже забрались на каменную террасу, выступающую из скалы сантиметров на восемьдесят, и вытягивали меня из пропасти.

Опустившись на горную площадку, я замер в изнеможении. Надо мной раздался грохот автоматной очереди. Это Туки открыл огонь из «томпсона», а Отто палил из своего «сорок пятого». Джипо тоже вступил в бой. Снизу стреляли не переставая, и пули начали впиваться в скалу вокруг нас.

На мгновенье наступила тишина.

– Почему мы остановились? – спросил я.

Ответил Туки:

– Здесь был обвал. Он закрыл путь. Сидония отыскивает другой. Вставай! Надо отстреливаться.

Я приподнялся и повернулся лицом к каньону. Прячась за пробковыми дубами и крупными валунами, в полутора сотнях метров от основания горной стены залегли наши преследователи. Я вытащил пистолет и наметил цель. Это была чья-то голова, которая то и дело высовывалась из-за дерева. Какая разница, деревенские или красные, подумал я и выстрелил безо всяких колебаний. Я попал – чье-то тело свалилось в траву под деревом.

Снова и снова раздавались короткие очереди из «томпсона» Джипо, а за ним вступал в дело Туки. Так мы отстреливались почти десять минут. Мы не очень надеялись попасть в кого-нибудь из этих людей, но наша стрельба не позволяла им высовываться и целиться.

– За мной! – Сидония жестом указывала, куда идти.

Туки повесил автомат на плечо и достал «сорок пятый». Продолжая стрельбу по людям за деревьями и валунами, мы двинулись вдоль каменной террасы.

Солнце наконец скрылось за горами. Подул легкий ветерок.

Я глянул наверх. Мы были в пятнадцати метрах от вершины. Сидония уже достигла края горы. «Томпсон» итальянца продолжал сотрясать горный воздух.

Вдруг скалу потряс взрыв. Мы замерли на выступе, прижимаясь к стене. Медленно, как из печной трубы, из пещеры повалил дым и клубы пыли.

– Граната, – сказал Отто. Он повис на одной руке и стал стрелять вниз.

– Не останавливайся! – приказал я. – Шевелись!

До вершины оставалось каких-то десять метров, когда пули вновь засвистели над нашими головами.

– Шевелись, Дункан, шевелись! – уговаривал я сам себя.

На миг мой взгляд приковали события у подножия скалы. Я не мог оторвать взгляд от цепочки людей, которые начали свой подъем по стене каньона. Человек восемь карабкались вверх.

Внезапно прозвучал резкий треск винтовочных выстрелов. Наши преследователи почему-то прекратили подъем и разбежались по каньону под прикрытие дубов и скал.

– Пограничный патруль! – сверху прокричал мне Туки.

Я повернул голову и глянул туда, где появились новые действующие лица. Шесть-семь человек в военной форме, вооруженные винтовками с оптическим прицелом, занимали позицию для стрельбы и били по нашим деревенским преследователям с их красными «гостями». Другая группа пограничников, стоя под скалой, рассматривала нас в бинокли.

– Нам повезло! – закричал я. – Давайте быстрее!

Я задрал голову вверх. Сидония уже добралась до вершины. Отто оставалось пройти несколько футов.

Мое внимание привлекла частая стрельба на дне каньона. Красные сориентировались и приступили к методичному расстрелу пограничного патруля, не ожидавшего такого профессионального нападения. Через несколько минут военные уже лежали вповалку, а наши преследователи снова рванулись к подножию скалы.

Быстро темнело. Ветер усиливался. Выбираясь на вершину горы, я слышал, как Туки вновь зашелся в приступе кашля, наглотавшись холодного вечернего воздуха.