Текст книги "Город Воронов"

Автор книги: Ричард Бейкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Элана в самом деле связывалась со мной по поводу очень загадочной работы, – с сожалением признал Джек. – Я сразу же ей отказал, разумеется, и сразу же провёл тщательное расследование всех её дел. Я собрал немалую доказательную базу, указывающую, что она имеет какое-то отношение к Военачальнице, и готовился передать эти сведения соответствующим властям, когда Рыцари Ястреба, очевидно, приняли мои действия за участие в её зловещих замыслах. Что ж, рад, что у меня появилась возможность это прояснить!

За Рыцарями Ястреба последовала Зандрия Красная.

– Он вмешался в мою законную попытку добычи сокровищ из глубин Сарбрина и несёт прямую ответственность за столкновение моего отряда с глубинным драконом, что привело к гибели двух моих партнёров, – сказала Зандрия. – Кроме того, он рылся в моих записях, похитил сокровища, добытые мною законным образом, и шпионил за моими приготовлениями с целью устроить мне засаду в тоннелях под городом.

– К несчастью, леди Зандрия получила серьёзный удар по голове во время той самой экспедиции, о которой она говорит, – ответил Джек. – С тех самых пор она одержима параноидальными идеями. По правде говоря, я – её партнёр в этих операциях и просто пытался придерживаться условий нашего договора. Пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы она получила врачебную помощь, прежде чем её навязчивые идеи приведут к истинной катастрофе.

– Шесть дней назад рано утром с моего верстака пропал воз соломы, – сказал кровельщик, которого Джек не узнал. – В конце дня я заметил, что заброшенный дом в восточном конце Дамской Скалы обзавёлся новой крышей.

Историю кровельщика подтвердили два плотника и каменщик, рассказавшие о пропавших инструментах и материалах, которые они позднее обнаружили вокруг и внутри того самого дома, а хозяин «Красного Паруса» опознал в Джеке мужчину, который неожиданно поселился в заброшенном здании.

– Я действительно посещал «Красный Парус», – признался Джек, – но не держу жильё на Дамской Скале. И уж точно меня нельзя считать ответственным, если таинственный владелец наконец решил починить свой дом. Почему меня обвиняют в ремонте его крыши?

Рэндалл Морран, мастер-создатель городской гильдии бардов, поднялся на трибуну с серьёзным и важным выражением лица.

– Обвиняемый участвовал в Игре Масок под личиной лорда Лиса, – доложил мастер-создатель. – Я присутствовал в гардеробной несколько раз, когда он получал свою маску на время Игры или снимал её в конце вечера. Несколько других игроков подозревали его в жульничестве, хотя я не могу сказать, что был тому свидетелем.

– Конечно же, я принимал участие в Игре, – охотно согласился Джек. – Мне дали понять, что во время Игры участникам стоит использовать любые возможности, чтобы разгадать загадку. Я бы никогда не совершил ничего подобного, если бы сама Игра не требовала соответствующего поведения. Это часть развлечения!

Затем заговорила леди Богомол, хотя в зале суда маски на ней не было.

– Я случайно услышала разговор между лордом Лисом и лордом Тигром, который, как мы теперь знаем, был Тосейном Дулкраутом, – сообщила Милит Леордуин. – Они планировали какое-то нападение или западню во время Игры, кажется, собирались вооружить Безликих Владык магическими жезлами и нанести удар во время праздника Синего Владыки. С сожалением признаю, что сочла их беседу всего лишь игрой внутри Игры. Если бы я только знала, что они замышляют настоящее убийство!

Она вытерла настоящие слёзы и осторожно всхипнула.

– Даже представить не могу, что за изверг мог придумать такой ужас, как то нападение в театре!

– Ага! – сказал Джек. – Леди Богомол пытается повесить свою вину на меня! Такие же показания я мог бы дать против неё. Я требую немедленно арестовать её по обвинению, которое вы ошибочно предъявили мне!

– Этот изверг сжёг мою шашлычную и похитил выручку за целый день, – пожаловался торговец из Наковальни, – а ещё облапал мою жену!

Джек покосился на него и нервно заёрзал. Он не помнил ничего подобного.

– Возможно, джентльмен меня с кем-то путает, – робко произнёс он.

– Я увидел, как он подсматривает за девочками в гримёрках и рыщет невидимый рядом, пока они купаются после представления, – сказал владелец кабаре. – Когда я загнал его в угол, он наложил на меня чары, из-за которых я раздал все деньги в моих сундуках и приполз в храм Ловиатар на четвереньках, умоляя о прощении!

– Я ничего подобного не делал! – воскликнул Джек. – Кроме того, если тот человек был невидимкой, откуда он знает, что это именно я?

– Потому что ты скинул своё заклинание и сел на меня верхом, хлестая меня плёткой-девятихвосткой и сочиняя по пути позорные лимерики! – заявил мужчина. – Что я тебе сделал, негодяй?

В сердце Джека зародилось страшное подозрение. Он не сжигал шашлычную и не гнал сутенёра до храма богини-суки, но весьма вероятно, что всё это мог совершить его теневой двойник, свободно пользуясь своими способностями и внешностью. Джек оглянулся на галерею, где ждали наблюдавшие за судом свидетели. Свинцовыми цепями на него обрушилось несколько дюжин подавленных и гневных взглядов.

– Все они пришли дать против меня показания? – театральным шёпотом спросил он бейлиффа.

Офицер пожал плечами.

– Только дюжина или около того. Остальные здесь, чтобы молить господина главного судью о твоей смерти из-за ущерба, который ты нанёс их близким, собственности и знакомым.

– О, – отозвался Джек. Он повернулся к судье, когда последний свидетель покинул трибуну.

– Милорд, неужели действительно необходимо выслушивать дальнейшие свидетельства того же сорта? Мне ясно, что город из слухов и косвенных доказательств состряпал против меня малоубедительное дело. Прошу вас, давайте закончим этот фарс, прежде чем он отнимет еще секунду вашего вне всяких сомнений драгоценного времени. Ради того, чтобы ускорить процесс, я великодушно прощаю всех клеветников за любые ложные показания и неправду.

– Как иронично, что вы заговорили о правде, – угрюмо произнёс Тордон Сурблейд. Он поднял руку – на толстом пальце блеснуло золотое кольцо. – Я ношу на моей левой руке кольцо истины, которое не позволяет мне произносить ложь. Кроме того, благодаря ему я различаю чужое враньё. Вы сэр, на протяжении всего слушанья смешивали ложь и выдумки с проблесками ложной искренности. За все мои годы службы этому городу на стезе правосудия я не встречал столь аморального и недостойного человека, как вы!

– Я не лгал про показания леди Милит! И про жену шашлычника, и про историю сутенёра!

– Редкие исключения за последние три часа, – сказал судья. Он бросил суровый взгляд на галерею, где в ложе для дворян сидела леди Милит Леордуин с небольшой свитой. На лице благородной дамы застыло выражение абсолютного безразличия, как будто она считала судебный процесс абсолютно недостойным своего внимания. – И я проверю эти показания. Но остаётся факт, что вы виновны по крайней мере в двух случаях грабежа, заговоре, и, что самое важное – государственной измене из-за связи с Военачальницей. Вы можете предоставить какие-либо доказательства или показания, опровергающие эти обвинения?

Джек оживлённо закивал.

– Да, могу, господин главный судья. Мне нужно несколько дней на свободе – в сопровождении офицеров стражи, разумеется! – чтобы построить свою защиту. Я могу опровергнуть каждое из этих крайне серьёзных обвинений.

Судья поднял руку, на которой светилось кольцо правды.

– Сомневаюсь, – сказал он устало. – Бейлифф, уведите заключённого. Он будет заточён в крепости Дурноводья на десять дней. В это время я намерен провести расследование касательно Игры Масок и участии в ней леди Милит, а также других случаев, о которых обвиняемый ничего не знал. Затем его ждёт казнь через повешение, если обстоятельства расследования не потребуют отсрочки приговора.

Взволнованный решением судьи зал загудел. Раздалось несколько замечаний по поводу того, что намного лучше было бы казнить Джека на месте, а потом уже заняться расследованием других заявлений. Джек окинул взглядом свидетелей, давших против него показания; Кулдаты светились от триумфа, мастер-создатель Рэндалл Морран казался разочарованным, реакция простолюдинов варьировалась от злорадных гримас до коротких удовлетворённых кивков. Бейлифф и стражники вывели Джека из помещения и повели обратно в камеру в другой части замка, снова набросив глухой мешок ему на голову.

Он оказался на жёсткой деревянной скамье в небольшом фургоне, наверняка запертом и зачарованном против любого возможного побега. Вместе с ним внутри находились два стражника.

– Значит, назад в Дурноводье? – спросил Джек через свой плотный мешок.

– Молчать, – приказал один из стражников.

Джек пожал плечами, насколько позволяли ему кандалы. Скрипевший и качавшийся фургон катился по мостовой. Он пытался ухватить любые обрывки разговоров или других звуков города; путь к причалам от замка Вороньего Мрака шёл через самые людные части Вороньего Утёса, и Джек напрягал слух, пытаясь расслышать гул голосов и шум улиц за стенами фургона. Но слышал только скрип колёс.

Фургон остановился удивительно быстро. Дверь со скрипом отворилась, и оба стражника вылезли наружу. Фургон качнулся под их весом. Кто-то другой залез внутрь и сел рядом; мягкая женственная ладонь взяла его за руку.

– Ох, Джек, – тихонько сказала Иллит. – Я только что услышала приговор.

– Иллит? Что ты здесь делаешь?

– Я устроила короткую встречу перед твоим возвращением в тюрьму. Я всю неделю пыталась увидеться с тобой, Джек, но в Дурноводье никого не пускают.

Она негромко засмеялась, и смех едва не перешёл в рыдания.

– Я подкупила стражников, чтобы увидеть тебя прежде, чем ты попадёшь на причал. Джек… я могу что-нибудь сделать? Должен быть способ заставить судью изменить своё решение!

– Я не знаю, – ответил он. – Единственное, что я могу придумать – задействовать все твои связи, чтобы как можно сильнее отсрочить казнь. Судья сказал, что прикажет организовать расследование касательно участия Милит Леордуин (она, видимо, и есть леди Богомол) в Игре Масок, так что ты по крайней мере можешь помочь следователям избавить меня от этого обвинения.

– Хорошо, – сказала Иллит. – А что с другими статьями, Джек?

Повисла долгая пауза.

– Не думаю, что ты можешь здесь чем-то помочь, Иллит. Большинство из них – правда. Я именно такой, как они говорят.

– Ох, Джек, – прошептала она. – Ты помог Миркиссе Джелан?

– Я не знал тогда, кому помогаю, – сказал он. – Я думал, что это просто ещё одна работа. Я грабитель, вор, негодяй, но не предатель – не по своей воле, по крайней мере. И я никогда не убивал никого, кроме мыши Ифегора, и то был несчастный случай!

Долгое время Иллит молчала. Он слышал, как девушка тихонько плачет. Дверь фургона снова открылась, и стражники снова забрались внутрь.

– Простите, миледи, но мы больше не можем задерживаться. Нас ждут на причале. Возникнут вопросы, если мы опоздаем.

– Ещё минуточку, – сказала Иллит. – Джек, должно быть что-то, что можно сделать! – торопливо сказала она. – Ты не заслуживаешь казни за то, что совершил!

Джек прислонился к деревянной стенке фургона. Кандалы звякнули друг о друга. Что можно сделать, учитывая, что возможности сбежать у него скорее всего не будет? Он принялся лихорадочно размышлять.

– Мне приходит в голову одна-единственная возможность; найди Маркуса и Пепельную Иву и скажи, что я готов помочь им найти Джелан и её агентов. Я видел нескольких её людей, так что смогу отыскать их и дать показания, если возникнет необходимость. Я могу представлять некоторую ценность, как способ раскрыть заговор Военачальницы.

– Пора, миледи, – повторил стражник.

Джек почувствовал, как фургон снова качнулся, когда Иллит отстранилась.

– Знаю, – сказала она стражнику. Она замялась. – Джек, я сделаю, что смогу. В последнее время всё так странно. Сюжет Игры, а теперь эти теневые люди по всему городу… Я знаю, что власти хотят выяснить, что происходит. Может быть, ты сможешь им помочь.

Девушка неожиданно подалась вперёд и поцеловала его руку, затем вылезла из фургона. Она что-то сказала стражникам, и Джек различил звон переходящих из рук в руки монет. Затем стражники снова закрыли двери, и кучер хлестнул поводьями запряжённую в тюремный фургон лошадь. Они покатились по безмолвным улицам.

* * *

Насколько мог судить Джек, рейвенаарские стражники вернули его в ту самую камеру, что он занимал ранее. Если камера и была другой, она во всех отношениях совпадала с первой. Освободившись от удушающего мешка на голове, он наслаждался чувством относительной свободы и возможностью стоять, сидеть или лежать по собственному усмотрению. Но зачарованные кандалы на лодыжках и запястьях по-прежнему не позволяли использовать любую магию, а тупой гул раздающегося через морские стены крепости прибоя напоминал Джеку о том, что он заточён в месте, которое скорее всего никогда не покинет живым.

Мерять шагами тесную камеру ему быстро наскучило, и он занял себя на какое-то время размышлениями о том, возможно ли было повлиять на решение господина главного судьи, защищая себя более убедительно и красноречиво. Судейское кольцо правды оказалось коварным ходом; Джек подумал, что должен существовать закон, требующий от судьи объявить об использовании подобного устройства, прежде чем обвиняемый скажет хоть слово. Не так уж просто говорить в свою защиту только правду. В следующий раз ему придётся постараться и использовать полуправду и уклончивые заявления, чтобы повлиять на представителей власти. Он мог, например, скомпрометировать показания Зандрии, сообщив про условия заключённого между ними договора, касавшиеся награды за добычу Сферы, и спросить судью, получит ли волшебница полагавшиеся ему сокровища, если Джека приговорят. Лгать бы не пришлось, только высказать предположение, что Зандрия может получить тысячи золотых корон, если позаботится о том, чтобы Джек не смог забрать свою часть добычи.

На самом деле, если бы Джек знал, что судья может различать ложь, можно было просто сказать правду о том, почему он согласился найти для Эланы «Сарконагель». Джек не знал, что она была агентом Миркиссы Джелан (самой Миркиссой Джелан, на самом деле!), и судья должен был принять это в качестве смягчающего обстоятельства. Ложные показания леди Милит поставили под сомнение обвинения в убийстве и заговоре, поэтому оставались только грабёж и кража.

– А за это, – размышлял Джек, – смертная казнь не полагается. Следовательно, я должен был оказаться в тюрьме на Невинской улице, пока не сумею устроить побег, а не ждать смерти в самой надёжной крепости, доступной городским властям. Что за мрачная перспектива!

Джек ещё раз изучил свои оковы, надеясь, что сможет найти способ от них избавиться. Он сбежал бы отсюда в мгновение ока, найдись только способ вернуть себе магические способности. Через час он оказался бы на борту корабля, идущего в любой порт Внутреннего моря, Импилтур, Прокампур, Западные Врата, Марсембер – куда угодно, кроме Вороньего Утёса. К несчастью, кандалы по-прежнему не поддавались его умениям.

– Чудовищное приспособление, чрезмерно жестокое и абсолютно неуместное, – пробормотал он. Адская вибрация бесконечного прибоя ничего ему не ответила, так что Джек закрыл глаза и на какое-то время задремал.

Его разбудили чьи-то шаги в коридоре наверху. Ожидая корку хлеба и порцию воды, он нащупал в темноте свою флягу и встал, звякнув цепями. Но свет казался не таким ярким, как у стражников, а движение наверху – более скрытным. Наверху бесшумно отодвинули засов и люк его камеры открылся.

– Джек Рейвенвайльд? – прошептал женский голос.

– Да! Да! Это я! – ответил Джек.

– Хорошо.

Она встала и отошла. Джек неожиданно испугался, что гостья, которая пошла на такие трудности, чтобы найти его, намерена просто уйти, но потом она прошептала другому человеку наверху: «Принесите свет».

Спустя мгновение она вернулась с небольшим фонарём, чтобы взглянуть на Джека. Тот прищурился, закрыл ладонью привыкшие к темноте глаза. У края люка присела госпожа мэр Амбер Линн Тоден.

– Здравствуй, Джек, – сказала она. – Нам нужно поговорить.

Глава тринадцатая

«Грозовая чайка» бесшумно скользила вдоль умолкшей городской пристани. Путь освещали фонари на носу и на корме. Час был поздний; доки, такие людные и шумные днём, практически опустели. В свете фонарей, мерцавшем под слабым дождём, не было видно ни единого человека. Джек плотнее закутался в одолженный ему плащ и задумался, не будет ли для него лучше просто прыгнуть за борт. Ледяные воды, кишевшие угрями, казались привлекательнее текущего положения дел.

Он огляделся вокруг, украдкой изучая своих захватчиков. Госпожа мэр – нет, Миркисса Джелан – стояла у руля своего шлюпа и уверенно вела его по Огненной реке. Джелан прекратила изображать леди Тоден сразу же, как только она вывела Джека из глубин Дурноводья и поднялась на борт своего парусника. Рядом с ней абсолютно неподвижно стоял маг-шу Ю Вей, погрузившийся в какую-то внутреннюю медитацию, из-за которой его лицо стало ещё более спокойным и бесстрастным, чем обычно. Команда состояла из полудюжины крайне умелых с виду людей – Хатара Блейдмарка, мечника-дроу; холодной женщины по имени Амарана, которая носила знак ночной богини Шар; и невысокого, крепкого туйганца в коже и железе, который представился Джеку.

– Моё имя Тенгар, – сказал он. – Я убью тебя, если будет на то воля Военачальницы.

Ещё несколько человек работали со снастями и замеряли глубину, пока корабль плыл против течения.

– Кел Келек! Возьми кормило!

Джелан дождалась, пока один из других её людей, высокий и поджарый нар с пугающим узором татуировки на лице, поднялся на корму, чтобы принять руль корабля. Она хлопнула Ю Вея по плечу и обратилась к Джеку.

– Мастер Рейвенвайльд, будьте любезны присоединиться ко мне в моей каюте.

– С радостью, дорогая, – с ложной бодростью ответил плут.

Нет смысла показывать ей, насколько заставляет его нервничать происходящее. Когда Джелан в обличье госпожи мэра похитила его из тюрьмы, он жаждал сбежать из заключения, невзирая на последствия. Понятное дело, всё что угодно лучше смертного приговора. Он подозревал, что сейчас Военачальница назовёт ему цену своей снисходительности.

– По крайней мере, вряд ли она заставит меня навечно замолчать, – прошептал он. – Этого можно было добиться и не забирая меня из камеры.

Он последовал в заднюю каюту шлюпа вслед за воительницей и её советником-чародеем вниз по узкой лестнице. Декор шу (нет, ва, напомнил себе Джек) не изменился – аккуратно расставленные белые ширмы и бумажные фонарики, широкий тёмный стол из блестящего дерева на высоте колен, чтобы можно было усесться на пол и работать или есть.

На полу сидела поникшая Иллит Флитвуд. Девушка встревоженный напряжённый взгляд на вошедших в комнату Джелан, Ю Вея и Джека.

– Ох, Джек! – воскликнула она. – Они и тебя схватили!

– Можно и так сказать, – со смешком согласилась Джелан. – Не волнуйтесь, Иллит. Ни вам, ни Джеку не причинят никакого вреда, если Джек будет следить за своими манерами.

Она по-прежнему была одета в красивое платье госпожи мэра, но начала раздеваться, пока говорила. Под платьем показались доспехи из тёмной кожи и стали. Джек вспомнил свой короткий флирт с госпожой мэром в первую ночь Игры, удивляясь, что тогда не заметил сходства, но обман был столь умелым, включая маньеризмы, осанку и голос, что казалось, будто Элана, Джелан и госпожа мэр на самом деле были тремя разными женщинами.

– Потрясающе, – вздохнул Джек. – Рыцари Ястреба прочёсывают весь город в поисках любых следов, а ты стоишь в самом сердце Вороньего Утёса и управляешь их поисками.

– Такого никто не ждёт, – сказала Джелан. – Но сегодня обман закончится.

Она расстегнула свой пояс с мечом, прислонила оружие к стене, затем опустилась за стол, кивком указав на место напротив. Джек немного неловко присел, а Ю Вей встал где-то позади него, у двери. Иллит подсела поближе к Джеку.

– Ты, скорее всего, уже обдумываешь побег, – без лишних предисловий начала Джелан. – Неважно. Твои услуги потребуются мне всего лишь на несколько часов, и если ты сделаешь то, что мне нужно, я с радостью тебя отпущу.

– Не понимаю, почему я так важен для вас, миледи.

– Во-первых, ты согласился выслушать её после предупреждения, что не стоит этого делать, если не готов принять последствия, – сказал Ю Вей. – Мы не прощаем нарушенных обещаний.

– Вы спасли меня из Дурноводья, чтобы заставить сдержать слово? – удивлённо спросил Джек. – Я никому не сказал о том, кто вы на самом деле. Это было в моих же интересах.

Джелан хищно улыбнулась.

– Я не забываю о своих обещаниях так же легко, как ты, Джек.

Она начала расплетать волосы, стряхивая капли дождя со своих тёмных прядей. Она не отрывала взгляда от глаз Джека, не позволяя ему посмотреть в сторону.

– Там, откуда я родом, этого было бы достаточно, чтобы оправдать те хлопоты, на которые мне пришлось сегодня пойти, но так уж вышло, что ты нужен мне для конкретной цели.

– Вы хотите, чтобы я украл ещё что-нибудь, миледи? – спросил Джек.

– Джек, ты учился волшебству?

Джек откинулся назад, нахмурив брови. Иллит заёрзала рядом, но прикусила язык. Он не понимал, к чему клонит Джелан.

– Нет, не совсем. С помощью усилия воли и небольшой практики любой человек может использовать магию. Все те, кто делают вид, будто изучают волшебство, вешают лапшу на уши. Во всём этом фиглярстве нет никакой необходимости!

Джелан посмотрела мимо Джека на Ю Вея. Джек повернул голову, чтобы бросить взгляд на волшебника Военачальницы; маг бесстрастно стоял на месте, но его взгляд был глубоким и задумчивым. Он подёргал себя за белую бороду и заговорил.

– Подумай вот о чём, Рейвенвайльд; это фиглярство необходимо подавляющему большинству тех, кто жаждет владеть магией. Но для некоторых особых людей, для тебя, например, магия – нечто абсолютно иное. Ты ведь не считаешь на самом деле, что существует мировой заговор, в котором участвуют абсолютно все до единого волшебники?

– Возможно, – признал Джек, – но это подразумевает, что я особенный или уникальный, и любая теория, начинающаяся с такого предположения, обычно оказывается не очень хороша.

– Не ожидал от тебя столь мудрого замечания, – сказал шу. Он довольно улыбнулся.

– Джек, ты слышал когда-нибудь про дикий огонь? – спросила Джелан.

– Миледи, признаю, что понятия не имею, в чем состоит цель этого допроса, – начал Джек. Джелан подняла руку, прерывая его, и стала просто ждать, пока он не ответит на вопрос. Он вздохнул и пожал плечами. – Ну конечно же слышал. Некоторые люди говорят, что иногда рождённые и выросшие в Вороньем Утёсе могут непроизвольно призвать магию в ответ на угрозы. Обычно это случается с людьми, который никогда в жизни не владели магией, и говорят, что носитель дикого огня не может управлять своей силой. Это непроизвольная реакция на опасность, которую во всём городе регистрируют не больше одного-двух раз за год.

Джек неожиданно улыбнулся и погрозил пальцем.

– Ага, теперь я понял! Вы и ваш волшебник считаете, что мои способности – проявление дикого огня! Что ж, жаль вас разочаровывать. Мои способности полностью мне подчиняются.

– Возможно, ты способен управлять этими способностями, как никто другой, – сказал Ю Вей. – Откуда, по-твоему, приходит дикий огонь, мальчик?

Джек бросил на него хмурый взгляд.

– Кто знает? Может быть, это что-то такое, на что способен лишь один человек из тысячи.

– Этот феномен наблюдался только в Вороньем Утёсе, Джек, – сказала Джелан. – Почему здесь? Почему столь небольшое число людей, живущих в этом городе, получили этот необъяснимый дар магии? Что-то в Вороньем Утёсе дарует магию небольшому числу здешних жителей. И, в твоём случае, эта магия весьма сильна и разностороння.

– И что это всё означает? – вмешалась Иллит. – Откуда исходит эта магия?

– Она исходит от устройства, которое я называю диким мифалом, – сказала Джелан. – Вороний Утёс построен над Сарбрином. Сарбрин, в свою очередь, был построен над городом древнее и глубже, крепостью дроу возрастом в несколько тысяч лет. Здесь, в глубинах под нами, когда-то собрались самые могущественные волшебники дроу, чтобы построить собственный мифал, источник силы, подобный тому, что создавали самые сильные эльфийские волшебники минувших веков.

– Мифал? – спросил Джек. Он покачал головой. – Не понимаю.

– Мифалы были самой могущественной магией, известной древним эльфийским дворами, – кивая, сказала Иллит. – В Миф Дранноре, Эвермите, Калмеркоре и других местах эльфийская высшая магия создавала мифалы ради пользы эльфийской расы. Они охраняли эльфийские царства и делали возможными ныне забытые чудеса.

– От тёмных эльфов не ускользнул потенциал магии мифала, – добавила Джелан. – В их долгой войне против эльфов поверхности, дроу пожелали обзавестись таким же приспособлением, обладающим силой подчинять или ломать другие мифалы. И они вынашивали этот план много долгих лет, создавая свой собственный камень мифала где-то в древнем городе под Сарбрином, но их проект закончился неудачей. Мифал набрал огромное количество магии, но эта магия не подчинялась воле дроу. Они покинули город, и искажённая магия их сломанного устройства медленно начала просачиваться в саму землю, и воздух, и воду этого места на протяжении нескольких веков. Вороний Утёс по чистой случайности был построен над фонтаном магии, подобного которому, вероятно, больше нет в целом мире.

Джек посмотрел на неё, начиная понимать.

– И поэтому вы собрали свою орду, миледи? Чтобы захватить фонтан дикого огня?

Джелан кивнула.

– У меня были и другие причины, но да, это главная. Я хочу, чтобы дикий мифал стал краеугольным камнем моего королевства, источником силы, благодаря которому никто не сможет остановить мои завоевания. В Васте дюжины городов, которые было бы проще захватить и подчинить. Но Вороний Утёс – уникален, а эти дураки даже не знают, чем владеют.

– А при чём здесь «Сарконагель»? Зачем я похитил её для вас, если ваша настоящая цель – дикий мифал?

– Мне нужно было, чтобы Ю Вей овладел содержащимися в ней заклинаниями.

– Теневой симулякр! – догадался Джек. – Это вы создали теневых двойников! Вы хоть представляете, какие беды эти конструкты принесли городу?

Военачальнца кивнула.

– Да, это была хорошая идея. Видишь ли, Джек Рейвенвайльд, Вороний Утёс необычен тем, что является домом непропорциональному числу могущественных индивидов; невероятно умелых мечников, рыцарей несравнимой веры и силы, магов, жрецов и других заклинателей ужасающей силы. Этот город – город героев, и пока Рыцари Ястреба, гильдия волшебников и дюжины приключенческих отрядов остаются настороже, достичь моей цели было бы затруднительно. Два года назад мои армии сокрушили бы оборону рейвенаарцев, если бы не герои, которые встали на защиту города. На этот раз я решила сначала разобраться с героями. Когда самые могущественные защитники города будут мертвы или дискредитированы из-за действий их симулякров, Вороний Утёс падёт от первого же удара.

– Возможно, я более сентиментален, чем думал, – признался Джек, – поскольку меня не очень радует идея разрушить город, в котором я вырос.

– Я не собираюсь разрушать город, Джек. Мои враги – небольшая часть обитателей города, горстка могущественных дворян, гильдеров и так называемых героев, которые правят этим местом. Когда их не станет, я сдержу свою руку. Я не хочу уничтожать людей, которыми намерена хорошо и разумно править.

– Ваша орда двухлетней давности указывает на обратное, – смело возразила Иллит. – Орки, гоблины, великаны и огры, жаждавшие разграбить город и перебить всё его население. Тогда в число ваших врагов, похоже, входили все обитатели Вороньего Утёса.

На мгновение Военачальница потеряла самообладание. Её лицо, на котором до сих пор светилась снисходительная улыбка, стало суровее меча.

– Вы когда-нибудь задумывались, – с сарказмом сказала она, – почему битва за Вороний Утёс два года назад закончилась именно так? Я достигла своей цели, не разрушая город. Когда меня это устраивало, я позволила своей армии потерпеть поражение, На самом деле, я внесла значительный вклад в безопасность своих будущих завоеваний, приведя под городские стены целое поколение воинов-орков и огров лишь затем, чтобы их перебили. Пройдёт ещё по меньшей мере десятилетие, прежде чем племена смогут собрать новую армию таких же размеров, и к тому времени я намерена сделать Вороний Утёс абсолютно неприступным.

– Я очевидным образом преуспела в одном отношении и потерпела поражение в другом, когда повела орду против Вороньего Утёса. В то время это был подходящий инструмент. Сейчас я обнаружила, что моим целям лучше подходят другие, не такие грубые инструменты. И это всё, что вам нужно знать.

– По-прежнему не понимаю, какую роль я играю в ваших планах, – сказал Джек.

– Три роли. Во-первых, я приняла тебя к себе на службу. Этого само по себе достаточно. Во-вторых, я считаю, что с твоей помощью могу взять под контроль дикий мифал. В-третьих, твои таланты особенно хорошо подходят некоторым стоящим передо мной задачам.

Раздался стук в дверь. Вошёл мечник-нар – Кел Келек.

– Берег близко, госпожа.

– Прекрасно. Я подойду через секунду, – ответила Джелан. Она встала, снова надела свой пояс с оружием. – Джек, я не дура. У меня нет причин тебе доверять, хоть я и считаю, что в твоих же интересах служить мне добровольно. Я могла бы попросить Ю Вея наложить на тебя гейс, но он сообщил мне, что учитывая твои таланты, результат может быть непредсказуем. Поэтому мне пришлось прибегнуть к более простым мерам – Иллит. Я не желаю причинять ей вред, но сделаю это, если придётся. Просто не давай мне повода.

Джек нахмурился, сдержав свой ответ.

– Я понимаю. Я буду сотрудничать, но вы должны пообещать, что Иллит не пострадает.

Иллит вздрогнула.

– Джек, не делай этого! Кто знает, к чему приведут её замыслы?

– Военачальница всегда держит своё слово, – заметил Джек. – Она сделает именно то, что сказала. У меня нет выбора.

– Мудрое решение.

Джелан натянула кожаные перчатки и шагнула мимо Джека, протиснувшись мимо мечника-нара и поднявшись по лесенке. На ступеньках она обернулась, немного пригнувшись, чтобы встретиться с Джеком взглядом.

– Ю Вей забрал из тюремного хранилища твоё оружие и магические приспособления, – сказала она. – Готовься к экспедиции в Сарбрин.

* * *

Отряд Военачальницы, включавший Джека и Иллит, попал в подземные руины Сарбрина через разрытый в полу заброшенного склада тоннель. В древнем дварфийском городе улиц или проспектов не было. Он представлял собой бесконечную череду палат и залов, лабиринт без света и без направлений, в котором Джек, как ни старался, не мог обнаружить хоть какую-то симметрию. Стены были сложены из гладких гранитных блоков, почти нетронутых семью сотнями лет, прошедшими после падения города. Из человеческого города наверху в древнюю дварфийскую крепость просачивались дождевая вода и менее приятные отходы, превратив некоторые из крупных коридоров в канализацию.