сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)
Капитан Защитников дернулся в седле, когда несколько его воинов пали от рук спрыгнувших с деревьев фигур с короткими секирами.
— Никто не посадит Виверну в клетку в лесу!
Вокруг уже закипела горячая схватка — шипастые перчатки против булав.
— Еретик! — вопил Талак, нанося удар за ударом.
Баккор неплохо управлялся с мечом, но ему было тяжело отбивать яростные выпады фанатика. Видя, что Талак не уступает, командующий изогнулся в седле и вонзил кинжал в живот противника, ниже кромку доспехов.
Скорчившись от боли, капитан, верный Нефере и вере, тяжело свалился с седла. Остальные Защитники не пожелали сдаваться, и опытным Вивернам пришлось истребить их всех. Один из спрыгнувших с деревьев, высокий минотавр, подошел к Баккору:
— Сопротивление устранено.
— Прекрасно, Валек. Но все же следовало идти рядом с нами — они могли напасть милей раньше.
Первый хектурион фыркнул:
— Я оставил половину легионеров там, а другую повел сюда.
— Да... — Баккор посмотрел на мертвецов. — Потери?
— Семь наших против их двадцати одного. Плюс четыре раненых, два серьезно. Они хорошо бились — для воинов, не ожидавших засады.
Баккор сплюнул:
— Минотавры против минотавров... Когда же честь вернется в империю, как утверждал Хотак?
— Надо спросить его сына, — пожал плечами Вацек.
— После чего умереть на шахтах. — Командующий мрачно посмотрел в сторону Ардноранти. — Значит, Приас форсировал события. Сообщи всем нашим — Защитники применили силу.
Вацек кивнул.
— И еще... поговори со всеми легионерами... Убедись, что все понимают, что мы делаем.
— Да, Баккор! Защищаем новую империю!
— Точно, — кивнул командующий.
Когда офицер ушел, он вытер меч об траву и повернулся к телохранителю.
— Да, мы защищаем истинную империю... интересно, как к ней относятся мятежники...
За ночь суда с невиданной скоростью пересекли океан. Фаросу начало казаться, что многих суденышек они не досчитаются, — слишком уж сильным был ветер.
— Во имя Бездны! — ревел Ботанос. — Сколько можно так нестись, уже рассвет занимается!
И тут же волны и ветер стихли.
Паруса обвисли, лишь вода журчала вдоль корпуса. Несмотря на безумную гонку, все корабли застыли на своих местах, там, где их оставила удивительная волна.
— Вывесьте сигналы остальным и проведите осмотр корпуса, — крикнул Ботанос.
Удивительно, но никто не сообщил о серьезных поломках, даже паруса остались целы почти у всех.
— Невероятно, — не уставал бормотать моряк.
— Она посылает нас на войну... Дань мы заплатим позже, — сказал Фарос. — Ты можешь определить, где мы сейчас?
Предводитель мятежников отказался ложиться спать и провел все утро на ногах, высматривая землю. К полудню на горизонте что-то показалось...
— Что это? — спросил Фарос подбежавшего и протирающего глаза Ботаноса.
— Судно!
— Мы сможем их перехватить?
Моряк сделал быстрые вычисления.
— Да, запросто!
Четыре корабля эскадры принялись отрезать неизвестному путь к бегству, а «Гребень» двинулся ему навстречу. Когда они приблизились, судно дернулось, пытаясь уйти, но время было уже упущено.
На борту находились минотавры, и Ботанос показал капитану корабля лечь в дрейф, но в ответ получил залп из катапульты.
— Они плывут под флагом императора, — прорычал моряк.
— Идите на абордаж, только не повредите судно.
— Сделаем, что сможем...
«Гребень» дал залп из баллисты, и копье разнесло кусок кормы — на палубе забегали вооруженные минотавры.
— Надо закончить дело быстро! — крикнул Фарос, обнажая оружие.
— Спустите флаг! — крикнул Ботанос.
Три стрелы, пролетевшие рядом, послужили ответом.
— Ну, мне это надоело! — Ботанос повернулся к помощнику. — Крючья готовы? Тащите их сюда!
Корабль Фароса был уже в мертвой зоне для использования катапульты, но другие суда мятежников начали обстрел.
— Еще раз прошу, оставьте его на плаву...
— Мои парни все знают, Фарос!
Повстанцы метнули абордажные крючья на палубу врага. Несколько минотавров пало под стрелами противника, но уже больше дюжины крюков надежно удерживали имперца возле «Гребня».
А с другого борта уже летели крючья с корабля Тинзы.
С ревом на имперское судно хлынули мятежники, легионеры не могли биться достойно на два фронта. Фарос первым перепрыгнул через борт, круша всех на своем пути. Среди защищающихся громкие и четкие команды отдавала капитан, седая женщина низкого роста. Прежде чем Фарос смог пробиться к ней, меткий выстрел мятежника успокоил капитана навсегда.
После гибели командира сопротивление утратило всякую четкость, солдаты теперь походили на испуганное стадо. Фарос первоначально собирался казнить всех, но сейчас решил, сохранить жизни сдавшимся.
— Судно прекрасное, — сказал Ботанос ему позже. — Несмотря на повреждение кормы и палубы, выдержит короткий маршрут. Да и в битве не подведет.
— Назначь сюда команду и капитана...
— Да, милорд!
Предводитель мятежников сидел в каюте, рассматривая приведенного сгорбившегося минотавра с подбитым глазом.
— Значит, ты остался последним выжившим из команды судна...
— Меня зовут Орим, — пробормотал тот. — Возьми мои рога и покончим с этим.
Фарос выхватил меч и приложил к рогу — острое лезвие легко вошло в костистый нарост. Как он и ожидал, Орим задрожал от унижения и боли. Рога для минотавра означали куда больше, чем потеря руки или ноги...
— Ты можешь сохранить их, если ответишь на два вопроса.
Пленник взглянул с надеждой.
— Какой остров лежит ближе всего к нам?
Орим едва не рассмеялся, но меч у рогов заставил минотавра стать смертельно серьезным.
— Вы плывете в этих водах и не знаете? Да овражные гномы куда лучшие моряки...
— Название! — Фарос нажал на клинок.
— Стой! Мито конечно, какой еще другой остров может быть здесь?!
Мито.
Сын Градиса почти услышал смех Морской Королевы. Она вернула их в империю — теперь они со всех сторон окружены имперскими портами. А Нетхосак прямо по курсу.
— Мито, — произнес Фарос, смакуя слово. — Эй, уведите пленника!
Ботанос покачал головой, глядя на карту.
— Нападать на Мито — впустую тратить время. Кто-нибудь успеет послать весть в Нетхосак, и их флот прибудет раньше, чем мы отчалим от берега!
Фарос задумался:
— А ведь они действительно так сделают!
Старейшина Хааб сплел пальцы. Секретные письма с Амура и других колоний не пришли. Ладно, опоздать может любой, но курьерский корабль не показывается уже третий день...
Осторожно постучал помощник.
— Прибыл брат Малковиус...
Уши Хааба дернулись, и он фыркнул:
— Пусть войдет.
Черная фигура прогромыхала:
— Брат Хааб...
— Пусть Предшественники ведут тебя, брат.
Малковиус снял шлем и уселся.
— Старейшина, есть ли свежие известия?
— Я сам обеспокоен — ни один корабль не прибыл вовремя.
— Храм обещал прислать важные инструкции. Постройка новых святилищ в каждой колонии должна быть закончена одновременно. Я должен...
— Мне известны твои потребности, брат. Я уже выслал разведчика пройти по маршруту курьера и узнать, что случилось. Если будут новости, я сразу извещу тебя, брат.
— Есть еще проблема. Командующая Велан не выполняет мои приказы. Недавно отказалась сдать запасы в мое распоряжение.
— Ерунда, — поморщился Хааб. — Я уже написал приказ об ее отстранении...
Снаружи раздался шум. Хааб и Малковиус бросились к окну, выходящему в порт.
— В гавань заходит судно.
— Это курьер, наконец-то!
— Нет, смотри, за ним еще три паруса...
Хааб наблюдал, как четыре больших военных корабля втягиваются в гавань Страсгарда, отрезая выходы из нее.
В этот момент донесся хриплый звук рога.
— Это северные заставы! Сигнал о нападении!
Другой звук наполнил комнату... Старейшине показалось, что он слышал его на службе в прежние годы... Стена перед ними взорвалась обломками и трухой. Во все стороны полетели мелкие камни.
Хааб вылез из-под бревен; левая нога онемела, по щеке лилась кровь. Кто-то сделал прекрасный выстрел из катапульты...
— Стража! — закричал он, потом повернулся к Защитнику. — Брат Малковиус?
Латы минотавра лопнули, а упавший камень проломил голову.
Ворвались легионеры.
— Старейшина, мятежники на острове! Они бегут к городу!
— Я понял уже, глупец! Пошли птицу в Нетхосак! Быстрее!
Он сам побежал к птичнику. Каждая птица была выращена в отдельном месте и могла вернуться домой. Название города значилось на клетке. Хааб быстро написал послание, привязал его к ноге нужного крылатого посыльного и подбросил птицу в небо, потом подумал и, сделав несколько копий, выпустил еще трех птиц — для надежности. Теперь он мог вздохнуть свободнее — император получит весть и скоро прибудет вместе с флотом. А пока его легионеры и Защитники будут держаться.
— Найди помощника Малковиуса, — схватил он за рукав ближайшего воина. — Скажи, что я принимаю командование Защитниками именем императора... И прибавь: дух Малковиуса настоял на этом решении!
— Да, старейшина!
Хааб ощупал ногу — кость была цела, и он даже улыбнулся.
— Мы прикончим всех проклятых мятежников! Может, я добуду для императора голову их лидера...
Старейшина посмотрел на порт и корабли.
— Вот глупцы! — рассмеялся бывший капитан-ректор. — Что они хотят получить таким манером?
Благословение Моргиона
Людоедский флот скользнул в южную гавань, укрытую скалами и находящуюся недалеко от Амбеона.
Флагман Голгрина первым спустил трап, по которому сошли сам Великий Лорд и его неповоротливые телохранители.
Потом свели любимого жеребца Великого Лорда, неуверенно ступавшего по сходням, тащили кипы пергамента из козьих шкур, клетки с почтовыми птицами и многое другое.
Голгрин склонился над клеткой, выискивая посыльного, которого тренировали для передачи сигналов между людоедами и минотаврами. Он сам растил птицу, видимо, поэтому она выжила единственная из всех.
— Халаг и кира тук? — спросил он задумчиво.
— Восаги мун дрека, — поклонился подручный, показывая на солнце и выставив три пальца.
Великий Лорд потряс клетку и вытащил гонца. Птица сначала испуганно забилась, потом узнала людоеда и уселась на обрубке руки.
Голгрин достал из ее мешочка первое письмо и прочел новые бессмысленные требования императора. Какая чушь... он потянулся к другому листу пергамента.
— Из Амбеона... — пробормотал людоед.
То, что он там прочитал, заставило его глаза изумленно расшириться:
«...вооруженное столкновение между легионами... Армия и Храм...»
Остальное сообщение уже не представляло такой важности. Легионы, верные Мариции, восстали против Предшественников. Причины этого понятны, но какая теперь разница...
Голгрин счастливо улыбнулся — если Боги вернулись, они тоже должны смеяться вместе с ним.
Он смял сообщения и понес птицу обратно в клетку. Необходимо срочно перебросить силы на юг, обставив дело так, будто он хочет навести порядок в неспокойных землях.
Птица вопила и растопыривала крылья, не желая возвращаться обратно в узилище, и больно клюнула людоеда в палец. Голгрин перестал улыбаться и одним движением свернул крылатому вестнику шею.
Он бросил труп на стол, отряхнув руки от перьев, — после таких новостей нет нужды держать гонцов для связи с урсув суурт. Они теперь отдельно, как его потерянная рука.
— Гаи и кира нун! — Голгрин указал на птицу, требуя убрать тело.
Через несколько минут он вскочил на жеребца, нетерпеливо гарцующего на обрывках указа Арднора, втаптывая его и договор о союзе в грязь.
Бесчисленные имперские суда сходились к Мито, готовясь захватить безрассудных мятежников. Фарос, наконец, загнан в угол...
Но Эс-Келина там уже не было. На острове остались капитан Тинза и Напол, которые должны были занять круговую оборону и держаться как можно дольше. Они сами вызвались на эту миссию, зная, чем она может закончиться.
— Мы подошли ужасно близко, — бормотал Ботанос, — а те грозовые облака даже в темноте выглядят подозрительными.
— Они такие и есть. — Кольцо и меч мягко вибрировали, предупреждая Фароса об опасности.
«Остерегайся ее... Остерегайся ее...»
— Фарос...
— Что?
Ботанос замялся:
— Ничего, просто в последний раз такое лицо я видел у командующего Рахма... перед смертью.
Под штормовыми облаками показались вершины.
— Аргонская Цепь.
— Ты уверен в плане? Переход через южные области займет минимум неделю, нужно будет миновать охраняемые шахты...
— Не совсем так. Есть один секретный порт, который не указан на имперских картах... — Фарос вздохнул. — Эти горы были последним видением Митаса; когда меня увозили на людоедских галерах...
Ботанос мудро промолчал.
Фарос не ожидал встретить серьезного сопротивления в маленьком порту — он многое запомнил, когда легионеры гнали его из шахт на корабли. В гарнизоне находилось не больше сотни легионеров.
Его кольцо вспыхнуло, указывая на юго-запад.
— Туда...
Корабли изменили курс, передав по цепочке сигналы. Сейчас никто не хотел рисковать.
— Впереди корабль!
— Следуй за ним, он явно направляется туда же, куда и мы...
Огни порта зажглись через полчаса. Судно впереди беззаботно шло, не думая ни о каких неприятностях.
— Сигнализируй всем сбавить ход, — приказал Фарос. — Мы войдем в гавань первыми.
— Ты уверен?
— Будет лучше, если нас примут за имперцев.
Темнота и низкие облака теперь играли на стороне мятежников, укрывая их от любопытных взглядов. Им что-то крикнули с берега, но Ботанос промолчал. К причалу, где они должны были кинуть швартовы, уже направлялся офицер-декарион.
— Эй, там, на борту, где капитан?
Ботанос подошел к планширу.
— Здесь я.
Позади него уже затаился ударный отряд. Фарос замер с поднятой рукой.
— Проклятая погода, — ворчал офицер. — Как называется твоя посудина? Никак не разберу... По чьему приказу приплыли?
Ботанос назвался именем курьера, недавно захваченного вместе с судном. Офицер просмотрел весь список, но не нашел искомого.
— Надо получить официальное разрешение, — крикнул он, — иначе вы не смеете бросить якорь!
— Дай хоть переждать непогоду, — пробасил Ботанос. — Потом сразу отплывем...
Декарион махнул рукой, и моряки приняли швартовы.
— Все в порядке,— шепнул капитан Фаросу.
— Трап...
— Совсем забыл, у нас на борту раненый, ему совсем худо!
Офицер нахмурился:
— Хорошо, тащите его на берег, но сойдут только носильщики!
Моряки Ботаноса немедленно скинули сходни, а офицер ушел, оставив на страже двух легионеров. Мятежники посыпались с корабля на берег. Легионеров зарезали тихо, никто не поднял шума.
Рог тревоги запел, только когда Ботанос уже захватил причалы и вязал команду соседнего судна. Фарос определил, где находится форт, и кинулся к нему с маленьким отрядом. Легионеры даже не успели закрыть ворота.
Мятежники на ходу стреляли из луков — казармы были хорошо освещены и прицелиться не составляло труда. Два имперца упали, совсем перекрыв путь тяжелым створкам. Фарос был уже внутри и бился с декарионом, пытавшимся закрыть телом проход. Убив офицера, бывший раб заметил и командира форта, седого хектуриона огромного роста.
Кинувшись к нему и отбиваясь по дороге от легионеров, Фарос крикнул:
— Сдавайтесь, и я сохраню вам жизни!
Хектурион повидал многое на своем веку, поэтому, увидев, сколько мятежников продолжает вбегать в ворота, беспрекословно сложил оружие.
Когда весть о падении гарнизона дошла до порта, последние очаги сопротивления немедленно прекратили сражаться.
Ботанос, весь забрызганный кровью, ввалился в кабинет хектуриона, где теперь сидел Фарос.
— Прекрасный план, сработал безотказно!
Предводитель мятежников просматривал бумаги и карты.
— Передай сигнал остальным нашим кораблям заходить в порт. Мне нужны все силы и капитаны, особенно когда ты занят другими заданиями.
Моряк взглянул исподлобья:
— Какие это другие задания? Никаких отговорок, милорд, я и так уже дважды должен тебе жизнь! У меня на «Гребне» прекрасный помощник, он справится, а я отправляюсь с тобой!
— Тогда разгружайся и отсылай корабль в море, не занимай место.
К маленьким пирсам могло пристать только четыре корабля одновременно, поэтому моряки работали на пределе сил, разгружая трюмы.
Постепенно маленькая армия обрела форму. Им пришлось оставить почти всех лошадей и взять из гарнизона несколько катапульт. В остальном главным оружием оставались отвага и храбрость.
На картах хектуриона были отметки о месте расположения двух ближайших легионов. Несмотря на сообщения о мятежниках Мито, Арднор на всякий случай выслал войска во всех направлениях.
— Они стоят на юг от Варга... Именно на случай уловки с Мито...
Фарос указал на залив между столицей и Варгом.
— Нефера ждет высадки тут, здесь могут пристать большие лодки.
— Поэтому ты послал несколько шхун туда?
— Ну, нельзя же разочаровывать стратегов Дрока!
— Да уж, — проворчал Ботанос. — Они ждут ударов именно там, где их можно нанести. А вот как мы сами перевалим через горы?
Гром сотряс скалы до основания, и капитан выругался.
