сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)
— Пять.
Мариция ошеломленно на него посмотрела:
— Так много! Теперь мятежники могут находится уже в любом... клянусь секирой отца, они уже могут быть у столицы!
— Мне тоже пришла такая мысль в голову, — вздохнул Ксир.
— Есть ли известия из Нетхосака?
— Никаких. Надо ли послать птицу?
— Нет, ничего не делай.
— Тогда, с твоего разрешения, я прикажу поднять паруса.
— Отлично.
Мариция добралась до своей каюты — карты и схемы лежали нетронутыми на столе. Но едва захлопнулась дверь, как в темноте ей немедленно пригрезилось лицо смеющегося Голгрина. Командующую бросило в дрожь, и она поспешно отвернула фитиль масляной лампы.
— Вот, так лучше...
Как у отца и Бастиана, в ее каюте было мало личных вещей — лишь крюки для секиры и меча у кровати, да в нише у стены стояла фляга вина и лежал кусок соленой козлятины. Она привела в порядок бумаги и пергаменты, одновременно принимая решение. Мятежники явно где-то в империи, но, если за ними погнаться, можно пересечь все государство.
— Ему это не понравится, — прошептала Мариция. — И ей тоже...
Хотя кто знает... командующей не к кому обратиться за помощью. Она должна следовать интуиции, а интуиция подсказывает лишь один курс...
— Позвать капитана, немедленно!
Ксир был в каюте через несколько минут.
— Да, леди Мариция?
— Как только мы встретимся с основным флотом, ложись на новый курс.— Ее палец указал точку на карте. — Все могут решить какие-то часы!
— Саргонатх! Ты думаешь, они вернуться в Амбеон?
— Нет, но нам будут нужны новые силы для моего плана. И из Амбеона я не могу их взять... — Мариции не хотелось общаться с Приасом, да и Голгрин рыщет неподалеку. — Там есть пара легионов, сейчас сидящих без дела. Мы заберем их и отправимся в Нетхосак.
— В столицу... неужели мятежники попытаются...
Мариция мрачно кивнула:
— Фарос Эс-Келин хочет вернуться домой. Позволим ему. А когда он пристанет к берегу... поприветствуем его — секирой в грудь.
Дар Моргиона
Вокруг Неферы роились сонмы призраков, спеша передать важную информацию, но у нее не хватало времени на всех. Защитники сами разберутся со всеми проблемами, кроме серьезных кризисов...
Людоед предал ее. Она ожидала этого, но не так скоро, поэтому пришла в ярость.
— Ты просто мошка передо мной, — шипела она, наблюдая, как Голгрин отплывает. — И, когда у меня дойдут руки, я легко тебя прихлопну...
Нефера сделала бы это уже сегодня, но Фарос приносил слишком много беспокойства. Мало того, что он потомок старого императора, так еще и ненавистный Бог выбрал его своим фаворитом.
Верховная жрица наблюдала через кровавую сферу — там «Приносящий Бурю» двинулся на соединение с основным флотом.
— Сначала Колот, потом Бастиан, и теперь ты, Мариция... Мои дети приносят лишь разочарования. — Сухая рука коснулась изображения. — Но наказание и искупление грехов может подождать...
Ее дочка самостоятельно приняла важное решение не преследовать мятежников, а плыть в Нетхосак. Что ж... здесь Фароса встретит сила более ужасная, чем Водоворот...
Но где прячется флот мятежников? Она почти нашла их, и вдруг корабли снова пропали.
— Такир!
« Повелительница…»
Призрак в излюбленной манере появился рядом с нею. Нефера медленно обратила на него взгляд, давно ставший таким же ледяным, как и у фантома. Жрица все больше и больше погружалась в темное искусство, преподаваемое Моргионом, но ее постоянно тревожил появляющийся призрак мужа. Даже сейчас она периодически оглядывалась по сторонам.
— Передай всем. Донеси мою мысль совершенно точно — отложить все дела, искать только мятежников и Фароса. Понятно?
Закутанный призрак молча кивнул.
«В империи беспокойство... Храмы забирают слишком много ресурсов...»
— Я сказала — отложить все другие дела! — Иссохшая рука протянулась к горлу Такира, испуганно съежившегося. — Все остальное сейчас неважно! Защитники знают свои обязанности! Они преобразуют Храмы для Величайшего и усмирят толпы. Вся память о Богах прошлого, особенно о Боге-кондоре, должна быть уничтожена!
Моргион станет избранным Божеством, сначала минотавров, а потом всех существ. Нефера не задумывалась, реальны ее идеи или безумны. Она давно ни о чем не мечтала, кроме любимого Бога.
Скоро прибудут еще жертвы, они сейчас уже прошли потайным ходом, построенным первыми строителями Храма...
Ирония заключается в том, что именно жрецы Саргоннаса так хорошо обустроили место, где будет повержен их Бог.
Такир растворился во тьме. Нефера смотрела на символы Предшественников и видела перевернутую секиру, проступавшую сквозь них. Скрип каменной двери вернул ее к реальности. Пытаясь выглядеть доброжелательно, Нефера откинула капюшон и расправила гриву, не забыв накинуть темную ткань на сферу.
Из потайного прохода появилась долговязая фигура, немедленно упавшая на одно колено при виде жрицы.
— Моя повелительница, — прохрипел Лотан, скрывающий обычные серые одежды под коричневым дорожным плащом. — Я не был готов к срочному вызову, хотя моя преданность тебе известна...
Нефера не прикоснулась к его лбу, как поступала на церемониях, а потрепала по голове, отчего по телу минотавра пробежала дрожь удовольствия.
— Дорогой мой Лотан, сегодня вечером тебя ждет награда за преданность. Ты получишь достойное воздаяние за столько лет беспорочной службы.
— Благодарю...
Следом вошел второй минотавр в похожем плаще. Подтянутая пожилая женщина носила клетчатый килт, обозначавший ее принадлежность к флоту.
— Адмирал Сорси, — кивнула ей верховная жрица.
Опустившись на колено, та пробасила:
— Я живу для служения миледи, во все времена...
Следом появилось еще трое, представляющие высшие ранги в имперской администрации. Сегодня вечером они узнают правду о Моргионе.
— Фарауг... Леста... Тимониус... — все склонили рога при упоминании своих имен: купец, канцлер и патриарх одного из вернейших Домов.
— Это невероятная честь, — задохнулась Леста, блестя стальными глазами. Она была новообращенной, но ее усердию мог позавидовать даже Лотан.
— Это я почтена вашим визитом,— сказала Нефера. — Вы доказали преданность даже в темные дни смуты, а теперь мы на подъеме. Ныне пришло время подготовить мир для нашего Бога.
— Мы увидим Бога, — пробормотал здоровенный Фарауг. — И узнаем правду?
— Вы узрите его лик и познаете его любовь, дети мои! — Жрица пристально вглядывалась в лицо каждого.— И познаете вы совершенство, и поймете истинное предназначение своей веры!
Некоторые выглядели озадаченными. Ничего, когда Моргион благословит их, все поймут до конца.
— Время почти настало. — Нефера указала на центр зала, где были выгравированы знаки Предшественников. — Прошу на свои места.
Гости встали на пять символов — трое в оголовье, конце и месте перелома секиры, остальные ступили на верхнее крыло и голову призрачной птицы.
Нефера остановилась между секирой и птицей, и улыбка немедленно исчезла с ее лица. Факелы притухли, все сильнее серебряным светом разгорались эмблемы Предшественников на стене. Старый Тимониус удивленно фыркнул, но больше никто не нарушал тишины.
Все пятеро стояли, ожидая скорого явления Бога.
Вскинув руки, Нефера открыла себя Лорду Ужаса, которому служила. Она ощутила его близость. По сравнению с ним вся раса минотавров представлялась не больше стаи букашек. Бог дарил ей частичку собственной силы, и от этого слезы наворачивались на глаза верховной жрицы.
Нефера принялась обрисовывать кончиком ногтя знак на груди, и следом потянулась дорожка зеленого пламени. Закончив секиру, она начала выводить пятиконечную звезду. Когда та была готова, секира вспыхнула ослепительным пламенем.
Теперь рисунок на полу ожил, к каждому из присутствующих побежали усики огня.
— Что за... — начал Лотан, но в тот момент, как огонь добрался до минотавров, все замерли.
Повернувшись к ним, Нефера прочла на лицах неуверенность, даже страх.
— Он с нами, вокруг нас, — приободрила она. — Позвольте себе увидеть Великого...
В сознании каждого минотавра загремел голос:
«Узнайте меня... узнайте меня...»
И явилось изображение Бога Бронзовой Башни.
— Боги спасите! — пробормотал Фарауг.
Лотан потряс головой, Леста изобразила радостный взгляд, адмирал Сорси скрипела зубами, и только Тимониус был неподвижен.
«Я — Моргион... — продолжал голос. — Я — конец всех вещей...»
Фарауг попробовал убежать, как раздраженно отметила Нефера. Пятеро лучших избраны для Моргиона... Но если они близоруки, это только их проблемы...
Она приказала сверкающими линиям усилиться.
Сорси взвыла, Тимониуса словно встряхнула невидимая рука. Леста не сдвинулась с места — ее личная преданность была так сильна, что никакой новый Бог не смог ее поколебать.
«— Вы будете служить мне, — произнес Лорд Ужаса, — а ваша жертва послужит леди Нефере...»
— Жертва? — воскликнул Лотан. — Ми... Миледи Нефера, что это...
— Не беспокойся, Лотан, — ответила жрица, воздевая руки к символам. — Я всех вас люблю и буду любить еще больше...
— Только не Бог Распада, — пробормотала адмирал. — Не для...
Ее слова превратились в вой, к которому присоединился Тимониус, а следом и Фарауг. Лотан боролся, но даже он не смог долго продержаться против Бога. Только Леста стояла тихо, хоть слезы и катились по ее лицу.
— Знайте, своими действиями вы возвеличили Храм, — сообщила им Нефера. — Теперь вы вместе с Богом и будете служить Великому, как никто другой.
При этих словах она прикоснулась к рукояти крошечной секиры.
Огромные символы вспыхнули так ярко, что даже сама леди Нефера прикрыла глаза. Но ее страдания были ничем по сравнению с теми, которые испытывали пятеро избранных. Огромные нарывы покрыли их. Плоть, лопаясь и извергая гной. Ядовитый пот выступил из пор, сжигая кожу. За считанные секунды никто уже не смог бы узнать в этих кричащих и воющих кучах гнили минотавров.
Зеленый огонь, окружающий крошечную секиру, стал еще ярче, обжигая кожу на пальцах Неферы. Но жрица, охваченная восхищением, не чувствовала боли. Из каждой трупной кучи начал подниматься туман, закручиваясь в спирали, — адмирала Сорси выжали как мокрую тряпку, даже ее латы сгнили и превратились в прах. Плоть и сухожилия таяли...
Огненные щупальца исчезли, но Нефера продолжала держаться за секиру, хотя ее рука обгорела до кости. Символы Предшественников медленно тускнели.
В зале раздавалось только дыхание верховной жрицы. Не обращая внимания на руку, она любовалась силой, которой пользовалась благодаря Моргиону.
— Сделано, — прошептала Нефера хрипло. — Хорошо...
«Да, хорошо...»
Она рухнула на колени в знак благодарности.
«Пять ночей... Луны будут вместе пять ночей... В высший час...»
— Я поняла...
Моргион покинул жрицу, оставив после себя, как всегда, чувство опустошенности... Краем глаза Нефера заметила останки избранных — за свой дар Лорд Ужаса потребовал принести в жертву самых верных. Исчезновение таких заметных фигур не шутка, особенно Лотана и Сорси, но всегда можно все свалить на мятежников, а заодно позволить Арднору применять более жесткие карательные меры к недовольным.
На месте смерти адмирала чуть звякнули мелкие кусочки брони. Это раздражило Неферу, и она вновь приложила руки к маленькой секире, взывая к своей новой силе.
Ветер пронесся через зал, унося прочь останки верующей, а затем вернулся, как верная собака, и очистил пол в еще четырех местах. Нефера повела пальцем, и маленькое торнадо вылетело в трубу.
Нефера рассмеялась от удовольствия и любовно погладила подаренную Моргионом секиру. Осталось лишь пять ночей.
Когда в голове у Фароса прояснилось, они были уже далеко от острова Гаэрта. Несколько минут назад три корабля эскорта без всяких знаков развернулись и пошли другим курсом. Незнакомцы не хотели иметь ничего общего ни с мятежниками, ни с империей.
— За нами нет никакой земли, — удивился Ботанос, — а ведь мы ушли не так далеко, но даже подзорная труба не помогает...
— Забудь. — Фарос любовался закатом. Минотавры прекрасные моряки — сейчас звезды им пригодятся для определения курса.
— Мы где-то на востоке империи, — предположил Ботанос, почесывая в затылке. — Или на северо-востоке... хотя можем быть и на юго-востоке...
Лидер повстанцев подумал, не достать ли меч и не воспользоваться ли его силами, когда его взгляд упал на кольцо. Кольцо Рахма и Саргоннаса. Оно немедленно нагрелось.
Минотавр поднял руку к груди.
— Покажи мне путь, я приказываю тебе!
Подумав о доме на Митасе и о семье, он повернулся на восток. Жар не усиливался. Не отчаявшись, Фарос продолжал медленно поворачиваться по кругу, пока кольцо ярко не загорелось.
— Вот! Там наша цель, запомни курс, капитан!
— Уже сделал, — пробормотал Ботанос грустно. — Получается, мы идем на восток-северо-восток... Это намного дальше, чем хотелось бы...
— Паруса полны, — сказал Фарос, глядя в глубокие волны. — Она принесла нас сюда, значит, может помочь вернуться!
— Она...— Массивный минотавр тряхнул головой. — Лорд Фарос... ты же не собираешься вновь беседовать с Морской Королевой?
— Держи судно на указанном курсе, — приказал лидер, направляясь на нос. — И проследи, чтобы меня не тревожили.
— Конечно, командир!
Улегшись у самого бушприта, Фарос собрался достать меч Саргоннаса, но подумал, что может выглядеть глупо перед дочерью Бога. Свесившись вниз, он испуганно посмотрел на брызжущие черные волны — Эс-Келин не был опытным моряком и испытывал здоровое уважение к бездонным глубинам.
Потерев кольцо, минотавр сосредоточился:
— Я знаю, ты там...
«Драконий Гребень» высоко подпрыгнул на очередной волне, и Фарос покрепче ухватился за дерево.
— Ты там, Морская Королева, — повторил он, не отрывая взгляд от воды. — Я знаю, ты слышишь меня.
Солнце стремительно садилось, сгущался мрак. Соленые брызги жгли глаза Фароса, но он продолжал взывать к Зебоим:
— Ты знаешь, чего хочет твой отец и чего хочу я...
Ему показалось, что он услышал женский смех, и вцепился в бушприт обеими руками.
— Смейся сколько угодно, Зебоим, продолжай смеяться, когда жадный Моргион придет в твои владения! Он жаждет душ утопших в твоих морских глубинах! Как ты не понимаешь — если он заберет то, что принадлежит Саргоннасу, никто его не остановит, когда он придет за тем, что принадлежит Морской Королеве!
Фарос ждал, но только волны и ветер отвечали ему. С ревом он вскочил на ноги — ладно, пусть им понадобится даже год для возвращения в империю, они не отступят. Он избрал путь, и прихоть капризной Богини его не изменит.
Внезапно снова раздался смех, и ветер неожиданно переменился, а океан странно заколыхался.
К нему уже несся Ботанос.
— Во имя Морс... во имя ее, что ты там сказал? Что наделал?
— Приди в себя, — потребовал Фарос.
Корпус «Гребня» опасно затрещал, потом снизу пришел гулкий удар.
— На корме! — испуганно крикнул кто-то из команды.
Ботанос и Фарос бросились туда — позади флагмана теперь возникла и приближалась огромная волна.
— Никогда ничего не требуй от Морской Королевы, — прошептал моряк. — Она этого ужасно не любит.
Большая часть команды кинулась вниз, но что-то удержало Фароса, и он остался. Когда волна подлетела к «Гребню», минотавру показалось, что он увидел огромную руку внутри нее. Водяной вал, вместо того чтобы разбить судно на тысячи кусков... мягко поднырнул вниз, отчего флагман резко пошел вперед. Одновременно ровный и могучий ветер надул паруса.
«Драконий Гребень» понесся с такой скоростью, с какой еще не ходило ни одно парусное судно на Кринне.
— Держитесь крепче,— заорал Фарос.— Цепляйтесь, за что только можете!
Зная злые шутки Зебоим, он ожидал увидеть другие суда эскадры далеко позади, но они так же неслись вперед.
— Боги над нами! — Обвязанный тросом Ботанос показался рядом. — Что же ты попросил у нее?
— Хотел попасть домой побыстрее!
— А уточнил, что желаешь вернуться целиком, а не по частям?
Фарос промолчал. Не обращая внимания на страх других, он нетерпеливо смотрел вперед. Империя ждала его.
Возвращение в империю
Командующий Баккор заметил легионеров, возвращаясь с инспекторской поездки. Зная, что его солдат нет поблизости, он насторожился.
— У нас гости, — сообщил он трем охранникам.
— Да, командующий, — кивнул старший.
Ему не нужно было видеть эмблемы на латах — презрительное поведение выдавало Хрустальный легион.
Двадцать Защитников против четырех солдат.
— Командующий Баккор, легион Виверны?
— Ты знаешь, кто я, капитан Талак, — хмыкнул Баккор.
Защитники начали окружать его отряд.
— Именем командующего-прокуратора Приаса ты арестован по подозрению в мятеже.
— Это я мятежник? Твой драгоценный начальник знает, что я верный солдат императора.
— Если будешь сопротивляться, — взвизгнул Талак, — применим силу.
— Силу... вроде этой? — Баккор свистнул.
