Текст книги "Драконы ночной смены (ЛП)"

Автор книги: Рэйчел Аарон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Я вздрогнула. Я не могла это ощутить, ведь он был из дыма, но, не считая случаи, когда он тянул меня или тряс, он впервые за годы с добротой касался меня. Я не помнила, когда он в последний раз обнимал меня. Может, последний раз был, когда мне было восемь или девять. Я не знала, считалось ли это, но прильнула к дыму, как могла, не пройдя сквозь него, что ощущалось бы странно.

Позиция была очень неловкой для нас, но мне было все равно. Я была слишком рада, что хоть раз не злилась на отца. Хотя я точно скоро буду злиться на него, что-то важное изменилось между нами. Я не помнила, когда мы с отцом в последний раз мы с отцом говорили без криков, а сегодня вышло два раза! Я не была экспертом в семейной терапии, но это ощущалось как прорыв. Я не знала, сколько это продлится, но казалось, что подо мной впервые были ноги. Я надеялась, что он вспомнит это все, когда перестанет быть дымом и вернет силы. Кстати…

– Идем, – я встала и протянула руку. – Во мне еще огня на тыкву. Почему бы нам не попробовать вернуть тебя в тело?

– Да, давай, – с радостью сказал отец, опустил ладонь на мою, хоть его рука была из дыма, и я не могла ее сжать. – Я уже устал быть таким. Какой отец зависит от своей дочери?

Я пожала плечами.

– Всем нужна порой помощь.

Судя по его лицу, было ясно, что папе хватило открытий на ночь. Но он был мудрым старым драконом и оставил свое мнение при себе, шел за мной безмолвно, как призрак. Мы прошли в дверь и попали в мою квартиру.

Глава 4

– Ладно, – я опустилась на колени рядом с телом папы посреди спальни, которая казалась куда больше, когда в ней не было огромного дракона из огня. – Готов?

– Был готов шесть часов назад, – ответил Ён, сидя на своей груди, что было и жутко, но и подходяще для него. – Дай мне, сколько сможешь. Я справлюсь.

Я отдала, сколько могла, в прошлый раз, но мне льстило, что он думал, что я сдерживалась. Раз он был готов, я закрыла глаза и потянулась к магии города, парящей вокруг нас.

Было сложнее начать без огонька от Духа Драконов. В папе теперь было немного огня, и, повозившись, я смогла разжечь огонь снова. Моя душа еще болела после прошлого раза, больше, чем было с тех пор, как доктор Ковальски научила колдовать без отдачи, и это пугало. Но я нынче колдовала лучше, хотя бы делала это дисциплинированно, и я сдерживала силы, направляла горсти магии в огонь, который создала, пока не получилось пламя размером с тыкву, парящее передо мной.

Теперь я не паниковала, за мной не следило божество, и я поняла, что могла сделать больше. Обжигающая магия поддавалась проще, чем было утром. Было заманчиво продолжить, но я помнила о напряжении на мою душу и держала себя в руках, посылала шар драконьего огня размером с тыкву по нашей связи, как до этого.

Огонь тут же погас, и я моргала, убирая точки перед глазами. На жуткий миг я подумала, что не получилось, а потом поняла, что огонь не исчез. Отец втянул пламя, поглотил фальшивый огонь дракона как жадный монстр. Его дымчатый силуэт пропал, и я осталась одна с неподвижным телом Ёна.

Пот стекал по лбу, секунды шли. Может, я ошиблась. Дух Драконов предупреждала, что я могла потушить его, если перестараюсь. Я думала, что сделала все как раньше, но было сложно отмерить размер огня, и я ощущала странное давление. Может, я направила магию сильнее, чем понимала. Может, я убила его! Боже, я не удивилась бы с моей удачей, если бы я убила отца после того, как у нас наметился прорыв в отношениях. Это был кризис! Я должна была…

Тело отца содрогнулось на полу, отвлекая меня от панических мыслей.

– Папа! – закричала я и сжала его плечи. – Ты в порядке? Ты меня слышишь?

Он ответил кашлем, сжался в комок на боку. Это была поразительная перемена после двух месяцев ничего, но звучало так, словно он отхаркивал легкое. Я не знала, была проблема магической или физической, но вода точно не помешала бы. К счастью, в комнате осталось много пластиковых стаканов от призыва Духа Драконов. Я схватила наименее пострадавший и побежала в ванную, постаралась смыть тщательно алкоголь, а потом наполнила стакан чистой водой и поспешила к папе.

Он осушил стакан одним глотком, а потом быстро выпил еще два. На четвертом он смог перестать кашлять и сесть, утомленно вытер глаза и посмотрел на меня.

– Ну? – нервно спросила я, коснувшись его плеча дрожащими пальцами. – Ты… в порядке?

Он выглядел неважно. Да, он пришел в себя и двигался, но лицо осталось пепельного цвета, и он был таким худым, что под кожей было видно скелет.

– Это лучше, чем быть дымом, – ответил Ён слабым голосом. – Но я все еще чувствую себя так, словно умираю.

– Блин, – шепнула я, коснулась его магии. Теперь я ощущала его огонь, это было хорошо, но он был очень слабым. – Может, мне нужно вложить больше?

Ему точно нужно было больше сил. К сожалению, я не могла дать ему их. Хоть я старалась действовать размеренно, последняя порция огня превратила мою уже ноющую от боли душу в мокрую тряпку. Я вряд ли смогла бы подвинуть даже горошину магии, куда там до тыквы. Я пыталась придумать, как дать ему еще дозу магии, не выжигая себя, когда его живот заурчал, и я поняла, какой глупой была.

– Пап, – сказала я, подавляя смех. – Думаю, ты просто голоден.

Его желудок зарычал в ответ, и я засмеялась.

– Это не смешно, – недовольно сказал Ён. – Я не ел два месяца. У тебя вообще есть тут еда?

Я не знала. Доктор Ковальски кормила меня, когда я была у нее, и я не осмеливалась выходить на публику, так что не ходила в магазин. Добавьте факт, что я почти жила с Ником три недели до того, как СЗД забрала меня, и я не помнила, когда покупала еду, чтобы готовить дома. Так что, когда я прошла на кухню к холодильнику, внутри оказалась лишь банка огурцов, в которой остался только рассол, и просроченная бутылка кетчупа.

В шкафчиках мне повезло больше. Вычурная здоровая еда, которой меня запасла мама, давно пропала, была или продана, или съедена, но я нашла пыльную пачку сухого завтрака, которая завалилась между холодильником и стеной. Этикетка так выцвела, что я не видела, какой известный бренд благодарить, но плюсом таких хлопьев было то, что у них не было срока годности. Когда я принесла находку отцу, он не был впечатлен.

– Опал, – сказал он с презрением. – Это не еда.

– Конечно, еда, – я разорвала пачку, выпуская облако сладко пахнущей крошки от хлопьев. – И не говори, что она просрочена. Я уже проверила, срока годности нет! Значит, есть можно.

Отец нахмурился сильнее, и я упрямо смотрела на него.

– Ты хочешь голодать?

Вздохнув так, что пол задрожал, Великий Ён взял пачку и наклонил, чтобы высыпать хлопья в рот. Понимая, что будет, я заранее дала ему стакан воды. Он осушил его так же быстро, как первые четыре, глотками жидкости смачивая горло, пока он давился картоном в сахаре.

– Я пережил множество засух, – сказал он, закончив. – Но это было худшее, что я ел, в жизни.

– Не за что, – ответила я, но знала, что мы еще не закончили. Хотя технически это была еда, хлопья, которые я ему дала, не могли насытить. Ему нужно было съесть что-нибудь настоящее, и много. Если бы не было позднее время, я отвела бы его к доктору Ковальски. У нее овощей хватило бы на целую армию. Но, хоть моей наставнице не нужен был сон, ведь она была воплощением магии СЗД, она все еще вела себя как старушка, так что не хотела бы, чтобы ее беспокоили после девяти.

И вряд ли овощи подошли бы. Драконы могли есть все, но оставались хищниками. Если отец хотел исцелиться, ему нужно было мясо или что-то близкое. Идеально подошла бы целая корова, но хоть я была уверена, что в СЗД продавали и такое, я не знала, где, и мне нужно было оставаться скрытной. Я вернула отца в его тело, но он все еще был очень слабым. Я не переживала, взяв его на работу, потому что СЗД не пустила бы дракона – или другого чужака – в свои личные запасы, но улицы были другим делом. Из-за Миротворца город всегда был полон драконов. Если мы выйдем, нас могут заметить, потому я не ходила никуда вне контроля СЗД за эти два месяца. Но я не могла кормить его тут.

– Больше ничего нет, – я потерла рукой волосы, вздыхая. – Придется выйти. Ты можешь встать?

– Я идеально способен двигаться, – сообщил отец.

– Почему тогда не двигаешься? – спросила я, потому что он только сел на матраце на полу.

Ён приподнял изящную бровь и махнул на свою грудь. Его бледная костлявая и голая грудь была над одеялом, скрывающим остальную часть его нагого тела.

– О, – я отвела взгляд, кривясь. – Точно. Тебе нужна одежда.

– Это не необходимость, – сказал он горделиво. – Но было бы полезно, если не хочешь привлекать внимание.

Я видела нечто хуже голых в толпе на улицах СЗД, но папа был драконом. Хоть он был почти при смерти, его человеческий облик был высоким, грозным и красивым настолько, насколько не могли быть смертные. Он привлечет много внимания, что бы ни надел, так что нам нужна была не просто одежда, а маскировка.

– Моя одежда будет мала, – буркнула я, хмурясь. – Не шевелись. Есть идея.

Он не двигался после того, как сел, и остался на месте, а я поспешила к входной двери. Схватив ручку, я представила место, куда хотела пойти. Я так нервничала, что получилось не с первой попытки. Я впервые пыталась путешествовать не в личное пространство СЗД. Но все в городе принадлежало ей, и я справилась, открыв дверь в коридоре старого дома, где я жила.

Было не лучшей идеей появиться после двух месяцев тишины. Если кто-то искал меня, они могли следить за моим старым домом. Но я все еще не восстановила силы, и свою старую дверь я знала лучше всего. И рядом было то, что было мне нужно.

Закрыв за собой дверь, чтобы отключить магию, чтобы никто не прошел и не забрал папу, пока я не смотрю, я поспешила как можно тише по коридору к площадке на вершине лестницы, где стояли торговые автоматы. Я передала все деньги Нику, когда думала, что была обречена, два месяца назад, и у меня не было своих денег, но СЗД – практичный город – дала мне старомодную карточку для расходов. Я не знала, сколько там было, но других денег не было, и я вытащила карточку из кошелька и прижала к сканеру автомата.

Когда экран показал, что вход произведен, я сделала выбор, оглядываясь каждые пару секунд, пока печатала коды под фотографиями на сияющей поверхности торгового автомата. Как только покупки опустились на подставку, я схватила их и побежала к моей старой двери, которая уже не была моей дверью.

СЗД, видимо, передвинула другую квартиру на место пустоты, потому что дверь, что была моей, была украшена для Хэллоуина. Я и забыла о приближении праздника, но тот, кто жил тут, серьезно относился к этому делу. Я едва смогла найти дверную ручку среди наклеек призраков и дешевых проекторов дополненной реальности, показывающих объемные смеющиеся тыквы и шипящих черных котов.

Технически, я могла использовать любую дверь. Смыслом силы жреца СЗД было позволить двигаться по городу, как она, шагая за миг из одного места в другое. По словам доктора Ковальски, как только я приловчусь, даже дверь не будет требоваться. Но до этого было далеко, и в моей голове это все еще была моя квартира. Даже с перебором с украшениями дверь ощущалась правильно и знакомо, два важных фактора, когда использовал новые силы, которые могли убить. Я цеплялась за это ощущение, искала среди танцующих конфет из пластика и зеленых лент, пока пальцы не нашли ручку двери. Было не заперто.

От этого я застыла на миг. Кто оставлял дверь открытой в СЗД? Но я взяла себя в руки и толкнула, прошла не в дом, украшенный к Хэллоуину, с доверчивым обитателем, заменившим меня, а в свою гостиную, где папа ждал меня, укутавшись одеялом, будто древний царь.

– Нашла что-нибудь подходящее?

Я бросила ему запечатанные товары.

– Не Савиль-Роу, но сойдет.

Отец нахмурился и порвал хлипкую обертку, вытащил широкую черную футболку с длинными рукавами, темные штаны, которые должны были оказаться джинсами, но не содержали деним, и черные резиновые шлепанцы.

– Что это? – спросил он, поднимая футболку, которая была такой тонкой, что я видела его лицо сквозь нее.

– Лучшее, что я смогла найти, – я пожала плечами. – У меня не было времени или денег на поход в магазин.

– Как можно звать это одеждой? В этих штанах уже есть дыры!

– Это модные дыры.

Выражение его лица показало, что он думал об этом, и я закатила глаза.

– Просто надень их, пап.

Он сделал это с неохотой, натянул футболку через голову осторожно, чтобы не порвать тонкую ткань. Я отвернулась, чтобы дать ему одеться, вытащила телефон из кармана своих крепких рабочих джинсов, чтобы поискать нам еды.

– Мы возвращаемся в интернет? – воодушевилась Сибил, когда я вставила наушник.

– Нет.

– Ладно тебе!

– Мы не можем рисковать.

– Но…

– Знаю, тяжело, – строго сказала я. – Но, пока папа не станет достаточно сильным, чтобы не умереть от взгляда другого дракона, мы скрываемся. Конец обсуждения.

– Ладно, – простонала ИИ. – Как мне искать ресторан, если ты не пускаешь меня в интернет?

Она думала, что подловила меня, но я только улыбнулась.

– Используем то, что уже у тебя в кэше памяти. Эта штука занимает 99,9 % доступного места у тебя. Пусть хоть раз пригодится.

– Но я уже убрала почти все оттуда! Мне нужно было место для резервных копий, ведь ты не давала мне соединиться с облаком, и вся информация там устарела. Вся! Я так давно не связывалась с сервером, что мои карты были бы старыми даже для города, который не движется каждый день. В СЗД они вообще бесполезны!

– Мне не нужно направление, – напомнила я. – Только картинки. Просто покажи то, что осталось из моего списка «Хочу есть», я разберусь с остальным.

С воем и скрежетом цифровых зубов Сибил отыскала длинный список ресторанов, которые я отметила на случай, если будет шанс сходить. ИИ предупреждала, что почти весь список был из битых ссылок, но несколько выжили в кэше с фотографиями, и я вскоре нашла то, что было мне нужно.

– Идеально, – сказала я, разглядывая фотографию ресторана с улицы, чтобы видеть детали. Когда я решила, что сложила картинку места, куда направлялась, я бросила через плечо. – Ты уже прилично выглядишь?

– Это спорный вопрос, – проворчал отец. – Я уже не голый, но разве люди ходят так на публике?

Я думала, что он выглядел довольно модно. Когда я развернулась, папа был в наряде, который я ему купила, но в отличие ото всех, кому приходилось покупать одежду из торгового автомата, он выглядел хорошо.

Его худоба отлично подошла черному наряду. Костлявые плечи заставили тонкую ткань футболки выглядеть деликатно, а не дешево, а джинсы были узкими. Добавьте его длинные идеально прямые черные волосы до пояса, и он выглядел как корейская поп-звезда, ставшая готом. И он выглядел намного младше, что было странно. Обычно папа одевался как работник банка, в костюмы с диапазоном от серого до синего цвета. Я выбрала ему наряд, но видеть его в уличной одежде было так странно, что я опешила.

– Ого, – я окинула его взглядом. – Не верится. Ты почти крутой!

– Выражайся нормально, раз говоришь на английском, – сказал Ён.

– И-и-и это прошло, – я покачала головой и пошла к входной двери. – Идем. Накормим тебя, пока тебя не сдуло ветром.

Он медленно последовал за мной, что потрясало. Он выглядел на двадцать с плюсом, но двигался как старик с радикулитом.

– Ты справишься?

– Я буду в порядке, – упрямо сказал папа, наконец, присоединившись ко мне у двери.

– Далеко идти не придется.

– Я сказал, что смогу, – прорычал отец, его глаза – все еще жутко тусклые, а не сияющие красками моря, как обычно – прищурились от уязвленной гордости. – Просто веди нас.

Я повернулась к двери, вздохнув, сверилась еще раз с фотографией, сохраненной на телефоне. Когда я убедилась, что знала, куда шла, я сжала ручку и повернула, прошла в дверь своей квартиры…

И попала на середину людного тротуара.

Перемещение было таким внезапным, что я пошатнулась. У меня была фотография фасада ресторана, и я не знала, куда откроется дверь, но это не выглядело правильно. Это место казалось районом рабочих у реки. Даже если оно переместилось – вполне возможный вариант в этом городе – СЗД обычно старалась не уносить торговые предприятия далеко от их клиентов. Я решила, что мы были в нужном районе, но тротуар, куда открылась моя дверь, был полон туристов, несмотря на поздний час. Я посмотрела наверх и увидела коралловый риф из сияющего розового неона под шумной тьмой дороги, ведущей ввысь, и поняла правду.

– Ох, черт.

– Где мы? – осведомился отец, хмуро глядя на сияющие огни.

Мои щеки загорелись.

– Земля любви, – ответила я, вздыхая. – Мы на Земле любви.

Отец недовольно приподнял бровь, но я ничего не могла сказать. Полоска земли для туристов тянулась вдоль западной границы СЗД с Мичиганом и была таким же захудалым, как и выглядела. В тени самого большого поднятого шоссе, соединяющего Трой и другой пригород Мичигана с капиталистическим беззаконием СЗД, Земля любви была идеальной смесью худшего, что могли предложить обе стороны. Самые темные дела Подземелья любили устраиваться на границах, зарабатывали на бизнесменах, подростках, жаждущих новых ощущений, и других людей, которые сходились сюда, чтобы попробовать известное распутство Свободной Зоны Детройта.

У меня не было с этим проблем. Мне было плевать, как люди развлекались. Я злилась, потому что э то место было создано, чтобы ободрать туристов, которые не знали, как лучше. Все, что было тут, было в десять раз дороже, чем где-либо в городе. Я не использовала бордели и автоматы, торгующие наркотиками, но цены все равно злили меня. Хорошим тут было только то, что мигающий неон и танцовщицы с невозможными пропорциями, сияющие в общей дополненной реальности улицы, отвлекали туристов от папы и меня, вышедших из двери посреди дороги.

– Ох, – сказала Сибил, когда дверь опустилась в тротуар, покрытый жвачкой, за нами. – Похоже, ресторан переехал с тех пор, как было сделано то фото.

– Думаешь? – пробормотала я, потирая кружащуюся голову.

Силы жрицы должны были позволять мне переноситься куда угодно в городе. Но до этого я перемещалась между местами, которые знала. Я думала, фотографии хватит, но я не видела среди сверкающих огней ресторан, который запомнила. Я ошиблась и перенесла нас не в то место?

Я гадала, стоило ли вернуться в квартиру и попробовать снова, когда Сибил поместила стрелку в поле моего зрения, я видела только край своей дополненной реальности, пока использовала телефон, а не очки. Когда я повернулась в ту сторону, я радостно выдохнула. Мы вышли и увидели главную часть Земли любви – то, что знали когда-то как Восьмимильную дорогу – но слева был переулок, который вел в улицы тише и намного дешевле. Туристы на Земле любви не любили сходить с ярко освещенной главной улицы, и переулок не был людным, а в конце сиял, как сокровище, нужный ресторан.

– Молодец, – сказала я, улыбаясь. – Похоже, из меня все-таки вышла неплохая жрица!

– О чем ты? – осведомился отец, отодвигаясь от толп, проходящих мимо нас. – Это место ужасно. Я думал, мы должны оставаться в убежище?

– Расслабься, – сказала я ему. – Мне тоже тут не нравится, но Земля любви – отличное место для нас. Ни один дракон в мире не захотел бы попасть в эту ловушку для туристов, и смотри! – я указала на переулок. – Там наш ресторан.

Отец повернул голову, чтобы проследить за моей рукой, и побледнел сильнее. В конце переулка, рядом с которым мы появились, между салоном маникюра и магазином с купонами для популярных развлечений Земли любви, был шумный ресторан с большой яркой неоновой вывеской с сомбреро и палочками для еды, надпись гласила: «Знаменитые димсам-начос Лос Германоса Ли. Ешьте до отвала!».

– Да ты шутишь, – сказал отец.

– Где тут шутка? – спросила я, шагая по переулку. – Кухня фьюжн – классика СЗД, и в интернете это место хвалят.

– Мне плевать, что говорят в интернете, – рявкнул Ён, ковыляя за мной. – «Димсам-начос» – не еда. Это оскорбление двух культур.

– Это дешево, и это можно съесть, – возразила я. – Два важных компонента, ведь ты – голодный дракон, а я все еще бедная.

Он был возмущен.

– СЗД тебе не платит?

– Жрица – призвание, а не профессия, – сказала скромно я. – И я этим отрабатываю долг, так что зарплата уходит туда. Город дает мне бесплатную комнату, и я не голодаю.

– Я заметил, – он критически посмотрел на меня. – Ты набрала вес. Твоя мама не будет рада.

– Это не ее дело, – сказала я, толкая дверь ресторана с колокольчиками обеими руками. – Но я жила на веганской диете два месяца. Мне плевать, с чем они что смешали, я поем начос!

Внутри ресторан был таким вульгарным, как я и надеялась, когда отметила его месяцы назад. И тут было людно. Толпа выглядела как местные. Тут не было рюкзаков или пакетов из дорогих магазинов – явные признаки туриста – только торговцы и работники борделя на перерыве.

После двух месяцев в укрытии я нервничала в толпе. Как я и сказала папе, вряд ли мы встретили бы дракона в таком месте. Я больше переживала, что встречу того, кого разозлили мы с Ником.

Земля любви была под скрытым торговым районом для преступников, куда он водил меня, когда мы искали того, кто взломает ладонь доктора Лиля. Кроме его киберхирурга Рены, вряд ли кто-то знал меня по имени, но мы уходили шумно. Ник с тех пор не возвращался. Если бы он был тут с нами, он точно был бы напряжен сильнее обычного. Хотя если бы Ник был с нами, мы не пошли бы сюда. Он не доверял ресторанам, а это место и вовсе отогнало бы его людьми за столами, подозрительно низкими ценами и отсутствием открытого виду заднего хода.

Я не смогла бы привести сюда Ника. Конечно, пару часов назад я сказала бы такое и о своем отце. Он ощущал голод сильнее, чем показывал, потому что даже не зарычал, когда я помахала официантке.

Ресторан внутри был больше, чем выглядел с улицы. Главный зал был большим и людным, но повезло, что работники говорили на кантонском. Мы справились бы и с английским, но когда знал язык, тебя обслуживали лучше. Через пару минут я выбила нам столик у двери кухни, лучшее место для димсам. Каждая тележка с угощениями ехала мимо нас в комнату, и мы всегда могли выбрать самые свежие блюда. Как и обещали в интернете, выглядело все очень хорошо.

Вскоре наш стол покрыли тарелки жареной свинины на чипсах из водорослей, жареной лапши в кесо фундидо, миска белого сырного соуса с булочками с маринованными перцами халапеньо сбоку и прочие удивительные блюда. У них даже была бездонная маргарита с китайским белым ликером, которую я сразу заказала. Я сомневалась после первого глотка, что это была хорошая идея, но выпивка была выпивкой, и мне нужно было напиться сегодня.

– Уверена, что это безопасно? – спросил отец, тыкая в горку ярко-зеленых пельменей с помидорами и свининой, которые я взяла нам. – Пахнет пищевым красителем.

Я пожала плечами, схватила палочками один пельмень с его тарелки, опустила в сальсу, а потом сунула в рот.

– Мне вкусно, – сообщила я. – Но у них есть суши на другой тележке, если хочешь.

– Это еще хуже, – Ён поежился. – Как говорят дома: «Если не видишь океан, не ешь рыбу».

Я не знала, было ли это правдой в эпоху холодильников, но суши из дешевого ресторана мексикано-китайской кухни на окраине Подземелья были плохой идеей. Но мне было плевать, что он ел. Я была занята, наедаясь сама. После двух месяцев здоровой жизни я забыла, какой вкусной была хорошая дешевая еда. Было что-то такое вкусное в непроизносимых химических добавках. И, возможно, ядовитое. Я была уверена, что маргарита с настоящим соком лайма не была бы неоново-зеленой, но – эй! Порой отравлять себя было весело, и я была готова для веселья, даже если приходилось веселиться с ворчливым стариком-отцом.

Кстати, папа был очень голоден. Он воротил нос две минуты, а потом сдался и взялся за еду. Как только он начал, его нельзя было остановить, он съедал все, что могли принести тележки. Когда он остановился, я уже была расслаблена от еды. Я даже не опьянела, ведь много съела, но я ни капли не жалела.

– Видишь? – сказала я папе, пока официанты пытались очистить стол. – Не так и плохо.

– Было ужасно, и ты это знаешь, – он хмуро посмотрел на меня. – Мы прививали тебе вкус лучше этого.

– Дорогие вкусы – помеха, – мудро ответила я. – Мудрый житель Подземелья ценит все съедобное. Я ела то, что ты и представить себе не можешь.

– Я не хочу слышать о том, что ты тут ела, – сказал отец с ужасом на лице. – Ты помнишь, что ты смертная? Что можешь умереть от яда?

Я рассмеялась, а потом замолкла, глаза расширились.

– Стой, это была шутка?

– Это была обоснованная тревога, – сказал он без юмора.

Стоило знать лучше, но ворчать из-за того, что ел ребенок, было нормальным поведением родителя, так что я не злилась. Эта ночь, учитывая то, как она началась, оказалась удивительно неплохой. Я побывала в ресторане, который год был в моем списке, и хоть он дал понять, что есть тут ему не нравилось, было все равно весело смотреть, как папа ел столько, сколько хватило бы десятерым. Больше потрясало, что ничего плохого не случилось. Мы пробыли тут почти час, и драконы не ворвались, чтобы забрать нас. Не было катастроф или магических апокалипсисов. Мы даже не ссорились! Мы ужинали, как нормальные люди.

Это было чудом и знаком, что пора идти. Я была права, что тут не было драконов, но не стоило испытывать удачу, особенно такую, как моя. Мы заплатили за вход, так что могли уйти в любой миг, но я все еще хотела оставить чаевые за посуду, оставленную папой. Я стояла в очереди к киоску у двери, ведь не могла использовать кошелек на телефоне, не вернув Сибил в интернет. Но, когда я закончила вводить на экране чаевые, которые отправляла с кредитки СЗД, колокольчики на двери звякнули за мной.

Я не знала, почему посмотрела. Входная дверь звякала каждые пять секунд с нашего прибытия. Но что-то в этом звуке заставило меня оглянуться, и так я оказалась лицом у груди недовольного Ника.

– Нашел, – сказал он и сжал мои плечи.

– Ник! – вскрикнула я, удивленно вздрогнув. – Что ты тут делаешь? Я…

Я не успела договорить, он поднял меня – реально поднял над полом – и поцеловал.

Глава 5

Если бы мы были в фильме, тут заиграла бы громче музыка, и краски стали бы теплыми, а я прильнула бы к Нику. Но моя жизнь никогда не была фильмом – по крайней мере, не таким – и я запаниковала.

Не сдержалась! Я восемь недель жила с драконом в коме и умершим доктором-шаманом, чье физическое тело было воплощением воли духа города. Я отвыкла от людей. Я напряглась, как замерзшая рыба, и Ник в тревоге отклонился, чего я вовсе не хотела. Я просто была удивлена. Поцелуй был хорошим.

Я думала о Нике много за эти два месяца. Переживала, что он злился на меня или хуже – забыл и пошел дальше в своей жизни. Так поступили мои друзья, когда я исчезла, чтобы стать Уборщиком, но Ник не забыл. Я была вне убежища меньше часа в части города, куда обычно не ходила, а он смог меня найти. Нашел и поцеловал, словно я была особенной. Словно он не мог дождаться, когда коснется меня. Это было приятно, ведь я тоже не могла дождаться.

И я быстро изменила курс событий. Я обвила руками шею Ника и прильнула к нему, его руки обняли мою талию. Он выдохнул с облегчением в мои губы, а потом уткнулся головой в изгиб моей шеи, целуя все, куда мог достать. Я делала так же, скользила пальцами, ощущая знакомую мягкость его коротких волос, а потом силу укрепленных сталью плеч. Каждый раз, когда я вдыхала, мои легкие наполнял его запах, теплая кожа и его любимое лимонное средство для уборки. Я и не понимала, что могла узнать этот запах. Я наслаждалась его ладонями, его телом, шорохом его щетины у моего уха. Безумие, что я скучала так сильно по близости, которую познала лишь раз, но так было. Боже, я скучала по нему, но это было хорошее начало. Может, он все-таки не злился на меня!

Словно услышав мои мысли, Ник разорвал объятия, опустил меня на пол с такой яростью на лице, что я задрожала. Он точно злился.

– Нам нужно поговорить.

Я скривилась. После такого ничто хорошего не следовало, но я заслуживала такое после того, как оставила его. К счастью, у меня было хорошее объяснение. Нужно было только время, чтобы его озвучить.

– Я бы хотела поговорить, – сказала я и повернулась к папе, который шел к нам от нашего столика так быстро, как его тело – сытое, но все еще слабое – позволяло. – Дай нам минутку, – сказала я ему на корейском.

Конечно, папа не послушался. Он подошел, убийственно глядя на Ника, который вернул взгляд усиленно.

– Что он тут делает? – рявкнул Ник.

Я снова скривилась. Ох, все стало еще хуже.

– Это долгая история.

– «Долгая история»? – Ник мрачно посмотрел на меня. – Опал, он твой мучитель. Мы боролись, чтобы забрать тебя у него! Почему ты ужинаешь с ним?

– Я могу объяснить, – я старалась сохранять голос спокойным. Даже не сводя взгляда с Ника, я ощущала, как оживленный ресторан замер вокруг нас. Я бы тоже смотрела на сцену, которую мы устраивали, но это было плохо не только для моего эго. Мы должны были оставаться скрытными. Драконы редко бывали на Земле любви, но у них могли тут быть шпионы. Выйти поесть было одним делом, но проблемы станут крупнее, если Ник продолжит кричать мое имя. Обычно он был очень осторожен с таким, но, видимо, злился сильнее, чем я думала, потому что не собирался отступать. Я хотела предложить выйти на улицу, чтобы хотя бы продолжить без зрителей, когда отец шагнул в брешь между нами, которую открыл Ник, используя свой рост, чтобы посмотреть на Ника свысока, скалясь.

– Ей не нужно ничего тебе объяснять, – сказал Ён с таким презрением, что даже я удивилась. – Моя дочь не отчитывается перед преступником. Уходи. От тебя проблемы.

– Папа! – зашипела я, пытаясь оттолкнуть его с дороги. Даже в его нынешнем состоянии мой отец был драконом. Как бы я ни толкала, я не могла его сдвинуть, и это стало быстро становиться серьезной проблемой, ведь Ник шагнул к нему с угрозой.

– Вы не хотите начинать это со мной, – предупредил он, глядя на моего отца без страха. Если честно, папа не источал привычный уровень угрозы альфа-хищника. Но Ник все равно не заметил бы. Я еще не видела его таким пугающим, и новый наряд не помогал.

Его обычные темные джинсы, простая футболка и бронированная черная кожаная куртка сменились черной матовой боевой броней с головы до пят, обычно в такой ходила полиция во время бунтов. И он был с оружием, будто шел на медведя, два пистолета были пристегнуты под руками, а на спине висело одноствольное помповое огромное ружье. В черных ботинках были скрыты ножи, он словно собирался бороться с армией врага. Вряд ли это сулило что-то хорошее, и, судя по еще не зажившим синякам, выглядывающим из-за высокого воротника, Ник тоже страдал.