Текст книги "Драконы ночной смены (ЛП)"

Автор книги: Рэйчел Аарон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Рейчел Аарон
Драконы ночной смены
(«СЗД» – 3)

Перевод: Kuromiya Ren

Пролог

Белый дракон рухнула в мелководье реки Детройт как метеор. Темная вода взорвалась от ее падения, камни и вязкий ил взлетели в воздух, ее тело проехало по дну реки к берегу Канады и остановилось у гнилой давно забытой лодки. Вонючая грязь, которую она подняла, рухнула на нее через пару секунд, попадая по сломанной чешуе влажными шлепками.

«Ай».

Грудь вздымалась, драконша, известная, как Белая Змея, младшая дочь прошлого Великого Ёна Кореи, драконша без земли, открыла сияющие глаза. За бушующей водой СЗД все еще гневно двигалась, эстакады извивались как лозы вокруг места, где пропали ее ненавистный брат и его человеческий питомец. Нет, не пропали. Город проглотил их. Схватил истекающего дракона, летящего по небу. Забрал из ее когтей.

Белая Змея не знала, чем Ён заплатил, чтобы богиня города была на его стороне, и как он сделал это, но это точно было сделано. Умелым трюком СЗД разбила победу, за которую Белая Змея отдала все. Она веками терпеливо ждала, чтобы найти изъян в контроле брата, годами следила, когда Великий Ён совершит серьезную ошибку и даст ей шанс. Она планировала события последних нескольких недель до секунды, использовала ресурсы и связи без остатка, чтобы все осуществить. И теперь все кончилось за миг. Разбилось, было испорчено. Ее величайший план, ее шанс пропал навеки. И если она не сделает что-то с кровотечением в скором времени, погибнет и она.

Белая Змея со стоном закрыла глаза и попыталась приподняться, но «попыталась» было основным словом. Великий Огонь, город ударил сильно. Хоть река и смягчила удар, казалось, что все кости в ее теле были разбиты. Ее радовало только то, что она упала на канадской стороне реки, и тут СЗД не могла дотянуться и закончить работу.

Повезло, но город был не единственной – и не самой опасной – проблемой, о которой ей нужно было переживать. Как небольшой дракон без поддержки клана, Белая Змея старалась не заводить врагов, но никакая политика мира не спасла бы сбитого дракона. Хищник, который уже не мог защититься, был добычей для всех, и СЗД сбила ее с неба на глазах у всего мира. Вскоре появится другой дракон, чтобы забрать ее огонь себе. Если она хотела жить, нужно было шевелиться.

Рыча, Белая Змея вонзила сломанные когти в грязь.

«Двигайся, – приказала она себе. – Двигайся, слабачка, или тебе конец. Они съедят твою плоть, чешую и кости. Они украдут твой огонь, и от тебя даже не останется призрака. Шевелись».

Но она не двигалась. Как бы она ни пыталась, как бы ни терзала когтями грязь, ее искалеченное тело не двигалось. Когда она рухнула в окровавленную воду, тяжело дыша, правда ее ситуации ударила по ней, как второй грузовик. Она умрет тут. Одна, во тьме, в грязи, от которой воняло мертвой рыбой, на чужом берегу, даже не увидев любимую родину снова.

Ревя от потери, Белая Змея бросилась вперед. Отталкиваясь всеми силами от страха, она смогла подвинуться на пару футов вверх по берегу. Она хотела попробовать снова, когда услышала, как грузовик остановился на дороге над ней, а потом послышался топот человеческих ног.

«Нет».

Белая Змея стала дико метаться. Вот и все. Они пришли за ней. Она не знала, кто именно, но только другой дракон мог двигаться так быстро. Ей нужно было убираться отсюда, пока их смертные не окружили ее. Бежать, пока их зубы не нашли ее открытое горло, и…

Ее мысли застыли, ветер поменялся и принес замах металла и пластика, запах человека, но не дракона. Но, хоть она не ощущала другого своего вида, она чуяла кровь. Это не было необычным, когда имел дело с людьми, но количество было странным. Запах катился по берегу, мог наполнить реку. Кровь людей, зверей, магов, она еще не видела столько пролитой крови за всю жизнь. Этот размах давил на ее пострадавший от боли мозг, и голова кружилась, пару мгновений она ощущала смятение. А мгновения оказались важными.

– Здравствуй, милая.

Белая Змея оскалилась. Она слышала, как остановился один грузовик, хотя должно было несколько, потому что когда она подняла голову, берег реки был полон людей в черной броне, направляющих оружие на ее лицо. Но смертные не тревожили ее. Ее внимание было приковано к мужчине за ними. К удивительно нормальному на вид мужчине средних лет в дорогом костюме, который был источником всей той крови.

– Тебя они зовут Белой Змеей, да?

Белая Змея вдохнула в ответ, искры хлопали во рту, она готовилась поджарить этих дураков. Она не знала, кем был мужчина, но такой запах крови был плохим знаком. Но, когда первые языки огня поднялись по ее горлу, кровавый мужчина поднял ладонь.

– Я бы так не делал на твоем месте, – сказал он, постучав пальцами по большому пистолету, который солдат в брони рядом с ним направлял на нос Белой Змеи. – Это не обычное оружие. Это пистолеты против драконов. Особые снаряды, но в городе, полном драконов, покупка казалась умной. Я и не ожидал, что сокровище, как ты, упадет с неба, но рад, что был готов, – он усмехнулся. – Победа любит подготовленных.

Белая Змея зарычала, но подавила огонь. Теперь, присмотревшись, она видела, что пистолеты, направленные на нее, были больше обычных, и на крупных дулах был штамп А, окруженной волнами. Леди Великих озер не была замечена над водой с тех пор, как Дух СЗД одолела ее двадцать лет назад, но каждый дракон с мозгами помнил символ охотников на драконов Алгонквин. Это все еще мог быть блеф, но Белая Змея была не в том положении, чтобы говорить об этом. Если ее чему-то и научила жизнь в изгнании, то это тому, что нельзя было играть с тем, что не хочешь терять.

Ее огонь угас, и улыбка мужчины стала шире.

– Так лучше, – сказал он низким довольным голосом. – Теперь можно вести переговоры.

– Переговоры не ведутся под дулом пистолетов, – Белая Змея смотрела на людей в броне, еще не опустивших оружие. – Но ты явно не из тех, кто ценит честность.

– Наоборот, – сказал мужчина, от которого пахло кровью. – Я ничего не люблю больше справедливого боя. Об этом я и хотел с тобой поговорить. Я хотел бы предложить тебе работу.

Белая Змея точно ослышалась.

– Я выгляжу так, словно нуждаюсь в работе?

– Ты явно нуждаешься во многом, – ответил мужчина, его темные глаза блестели, отражая свет города за рекой. – Тебе повезло, я почти все могу предложить. Я могу защитить тебя от твоего вида. От гнева твоего брата. Даже защитить от духа города. Я могу укрыть тебя, пока ты слаба, пока ты не станешь достаточно сильной, чтобы защищать себя самостоятельно, и я прошу взамен только несколько вечеров твоего времени.

Белая Змея вжалась в грязь, ее сияющие глаза взглянули на реку. Пейзаж СЗД успокоился, но она уже видела драконов на крыше посольства Миротворца. Драконы придут за ней, если она не предпримет что-то быстро.

– Я слушаю.

* * *

– Сэр?

Мужчина с запахом крови отвернулся от команды наемников вокруг его новой звезды, чтобы хмуро посмотреть на мага, стоящего на коленях на дороге за ним.

– Что такое, Коффман?

Андрей Коффман скривился от холода в его голосе, но что еще он ожидал? Он проиграл, а не было ничего более мерзкого, чем неудачники. Если он не будет полезен операции, пойдет на корм собакам.

– У меня есть материалы, которые вы просили, – маг поднял телефон. – СЗД в самом деле забрала Ёна из Кореи, но моя команда могла опознать девушку на его спине. Как я и подозревал, это его приемная дочь-человек, Опал Ён Э.

– Опал? – мужчина схватил телефон Коффмана и приблизил изображение на экране. – Разве не так зовут Уборщицу, которая вьется вокруг моего Злого Пса? Та, что сломала тебе лицо?

На восстановленной челюсти Коффмана появился нервный тик.

– Да, сэр.

Кровавый мужчина усмехнулся.

– Ночь становится все лучше и лучше. Если Ёна и его малявку забрал город, они какое-то время будут там. СЗД так легко не отдает свои трофеи. А Кос пока что остался один, – он бросил телефон Коффману, и тот едва поймал его. – Похоже, ты получил шанс проявить себя, Андрей. Дадим Косу несколько дней побыть в отчаянии, а потом пришлем послание с предложением помочь… с его проблемой.

Маг побелел.

– При всем уважении, сэр, Ник поклялся, что он никогда…

– Мне плевать, о чем он клялся. Ради этой Уборщицы он отказался от денег за василисков, да? Азиатка, которая взорвала тебя твоей же магией?

Коффман кивнул, мужчина с запахом крови раскинул руки.

– Ну, вот. Кос никогда не отказывается от денег. Я не знаю, как она работает, но она сильно его зацепила, и ты знаешь, какой он упрямый. Он разобьется в лепешку, пока будет искать в городе свою потерянную жемчужину. А потом СЗД сломает его, и мы налетим и сложим кусочки в нечто лучшее, как всегда.

Судя по его лицу, Коффман не верил в это, но маг всегда узко мыслил. Он был умным, потому и оставался тут, но не мог видеть шире. Он видел в Косе простого убийцу за деньги. Он не понимал, что под маской «оставьте меня в покое» Никола Кос был трофеем. Шикарным рычащим зверем, ждущим сцены, и так было, когда он бился за деньги. Теперь ему было за что воевать, и он будет непревзойденным.

Радостно смеясь, мужчина оглянулся на драконшу, которая исцелилась достаточно, чтобы принять облик, который влез бы в их бронированный грузовик. После лет ожидания, казалось, удача улыбнулась ему. Он знал, что это произойдет – удача всегда приходила, когда ждал достаточно долго – но он и не мечтал, что все так хорошо сложится. Это был невероятный шанс. Осталось только ударить, и кто мог лучше ударить, чем его любимое сбежавшее оружие, вернувшееся домой?

– Будь готов принять Коса, когда он прибудет, – приказал он магу. – Мой лучший пес сбежал раз. Мы не допустим повторения.

– Я крепко его привяжу, – пообещал Коффман, но его лицо все еще выражало слабость. – А если он не придет? Я не сомневаюсь в вашем видении, но Никола Кос не такой, каким был.

Мужчина с запахом крови фыркнул.

– Каждый мужчина хочет победить, а дочь дракона – ценный приз, – он покачал головой. – Нет, Андрей. Кос придет. Он придет, будет биться и побеждать. Он сделает то, что я скажу. Потому он – пес, а я хозяин. Хотя все так складывается, – он кивнул на побежденную драконшу, – что я могу стать повелителем всего.

Может, Коффман был не таким узко мыслящим, потому что маг жадно улыбнулся от этого.

– Да, сэр, – он опустил голову и ускользнул к остальным его наемникам. Когда он пропал, мужчина с запахом крови повернулся к СЗД, сияющему трофею за водой, который скоро будет в его досягаемости.

Глава 1

– Я подумала, что мы попробуем сегодня нечто большее.

Я застыла, ложка каши, которую я ела, остановилась на пути к моим губам. Я была в доме доктора Ковальски в лесу, сидела на стуле в крохотной кухне и держала миску над потрепанным деревянным столом, полным древних журналов, орудий для огорода и гор продукции, не оставивших места для еды. Напротив меня, умершая, но все еще известная в мире эксперт магии шаманов – и моя новая наставница – стояла на пороге заднего хода дома, сжимая оранжевый плод размером с мяч для пляжного волейбола, в покрытых землей руках.

– Это тыква, – сообщила доктор Ковальски из-за моего испуганного взгляда.

– Это я вижу, – ответила я, сглотнула из-за сухости в горле. – Просто у меня… проблема с тыквами, а эта большая.

– Красивая, да? – гордо сказала доктор Ковальски, опуская большую тыкву на переполненный стол со стуком. – Но не переживай. Все будет хорошо! У тебя больше не взрывалась картошка после первой недели, и тебе сегодня потребуется больше магии. Мы хотим перенести решетку с южной стороны, и я надеюсь, что копать и поднимать будешь ты.

Я мысленно застонала. Я тренировалась с доктором Ковальски последние восемь недель. Дни стали размытыми с тех пор, как я продалась СЗД ради спасения папы. Каждое утро я вылезала из кровати до рассвета и шла к доктору Ковальски за уроками магии шаманов. После ее разговоров об обуздании молнии и придаче формы магии, можно было подумать, что это было весело, но пока «тренировки» были эпитетом «садоводства». Я собирала столько магии, сколько влезало в выбранный овощ, а потом использовала ту магию, чтобы рыть ямы или таскать воду, или для чего-то еще, что придумывала доктор Ковальски, пока не наступал обед, или пока я не падала от усталости.

Этот труд должен был учить меня удерживать все больше сил, не вредя себе. Но я начинала думать, что она заставляла меня выполнять ту работу, которую не хотела делать сама. Например, двигать большую деревянную решетку из одного конца сада в другой.

– Почему ты еще сидишь? – возмутилась доктор Ковальски, хлопнув в ладоши. – Шевелись! Мы тратим светлое время!

Я опустила наполовину полную миску зерен пшеницы, выросших в саду, что делало бы их вкусными, если бы доктор Ковальски верила в сахар, соль или молоко – и встала, обвила руками большую тыкву, которую она поставила передо мной, словно обнимала ее. Когда я хорошо ухватилась за скользкий плод, который весил не меньше тридцати пудов, я подняла его со стола с кряхтением и пошла за доктором Ковальски в заднюю дверь, попала в солнечный осенний сад, который стал моим временным домом.

– Ладно, – сказала доктор Ковальски, когда мы добрались до упомянутой решетки. – Мы начнем, поднимая столбики. Я буду ее придерживать. Ты – копаешь. Помни: нужно сосредоточиться. Схвати столько магии, сколько сможешь удержать, ни капли больше. Сохраняй контроль. Сохраняй поток ровным.

Я кивнула, опустила тыкву на камни дорожки. Когда я убедилась, что она не укатится, я опустила на нее ладони и стала медленно втягивать магию. Пожалуй, слишком медленно, но у меня были проблемы с тыквами и магией. Даже от запаха меня мутило, но, как и сказала доктор Ковальски, я справлялась хорошо. Я не поджаривала овощ или себя неделями. Я могла справиться с тыквой. Эта тыква была даже не того вида. Я смогу сделать это. Смогу…

Магия наполнила меня, заставляя вздрогнуть. Даже после двух месяцев дикая сила, живущая тут, в дикой части СЗД, все еще заставала меня врасплох каждый раз. Когда я тянулась к ней, я словно совала руку под бурный водопад, ловила магию и направляла ее управляемым потоком в тыкву у моих ног.

Технически мне не нужно было наполнять ее магией. Как с картошкой, которую мне дала доктор Ковальски при нашей первой встрече, тыква была только проводником, визуальной помощью, чтобы я схватила часть магии, а не всю. Но я привыкла наполнять магией вещи, а потом ее использовать, и мне приходилось мириться с тыквой. Я наполняла ее нежно, как летний дождь, магия капала сквозь мои пальцы, пока я не получила столько, сколько требовалось, чтобы схватить решетку, которую держала моя наставница, и выдернуть ее из земли.

– Хорошо! – радостно сказала доктор Ковальски, заостренные столбики появились из земли. – Медленно, но отличная форма. Теперь сделай это еще пятнадцать раз.

Я застонала вслух. Использование магии для физической работы было утомительно. Я была ужасна в тауматургии, но хотя бы заклинания там делали всю тяжелую работу. Свобода шаманизма означала, что все нужно было делать самому, и это утомляло, когда ты использовал магию для того, в чем магия не была хороша, как поднятие столбиков. Я подняла решетку лишь раз, но уже вся вспотела. Но эй, я хотя бы не взорвала тыкву.

Эта победа помогла мне со всем упражнением. Я использовала тыкву только пару раз. Когда стало ясно, что я собирала правильное количество магии, доктор Ковальски заставила меня удерживать силу в себе, тянуть ее одной ладонью и выпускать другой. Баланс забирал время, от него работа казалась в десять раз сложнее, но я понимала, почему она заставляла меня так делать. Сосуды как тыква были хороши для обучения контроля над моей огромной тягой – моей первой проблемой и причиной, по которой я била себя магией каждый раз, когда пробовала серьезное колдовство – но это было как костыль. Настоящий шаманизм был активным.

В отличие от уравнений и кругов тауматургии, шаманизм не имел заготовок. Было нечего рисовать и писать заранее. Важным было понимание и работа с силой, которая окружала тебя в тот миг. Для меня это была сейчас магия леса: хищная упрямая сила, от которой пахло землей, и она ускользала сквозь пальцы, как мокрая хвоя. Как и со всем диким, с ней требовалась твердая рука. Если я отвлекусь хоть на миг, магия убежит, как злой барсук. Мне нужно было сохранять спокойствие, уверенность и контроль. Обычно я была в таком плохой, но для того я и тренировалась.

Когда я вытащила последний столбик из земли и рухнула утомленно на землю, казалось, что я пробежала три марафона друг за другом. Я сосредотачивалась так сильно, что не заметила течение времени, но солнце, которое было едва заметным за верхушками деревьев, теперь высоко сияло на синем осеннем небе. Я смотрела на него, хватая ртом воздух, когда на меня упала тень доктора Ковальски.

– Отличная работа, – она склонилась, чтобы помочь мне встать. – Перерыв на пять минут, а потом будем двигать все это дерево к другой стороне сада и устанавливать.

Я кивнула и сжала ее ладонь, задыхаясь так, что не могла говорить. Мысль о том, что придется вонзать все эти столбики в землю, откуда я их только что вытащила, раздражала, но я не осмелилась жаловаться. Я подписалась на это, и, хоть было больно, радость от того, что у меня получалось колдовать, была сильнее. До доктора Ковальски я не помнила, когда последний раз учитель смотрел на мое колдовство, не кривясь. И я не помнила, когда в последний раз колдовать было естественно. Я не знала, случалось ли такое раньше. Но, хоть поднимать столбики магией было утомительно, это была приятная усталость. Было не больно и не страшно, магия не вырывалась из-под контроля, как раньше, и было сложно описать, как меня это изменило. Я была бы рада поднимать столбики из земли всю жизнь, если бы это означало, что мне не нужно бояться того, что было частью меня.

– Похоже, у тебя случился прорыв, – мрачно сказала Сибил в наушнике. – Ур-р-а-а-а.

Я нахмурилась от сухости в голосе обычно бодрой ИИ.

– Ты в порядке?

– Нет, не в порядке! – завопила Сибил. – Я была отрезана от интернета после того, как ты пришла сюда! Не пойми превратно, я рада, что ты справляешься с проблемой с магией, но я не обновляла безопасность системы восемь недель, и это сводит меня с ума, – ее голос стал умоляющим. – Ты можешь попросить ее хоть на минуту пустить меня к беспроводному интернету? Клянусь, я не буду выдавать данные о местоположении. Я просто хочу соединиться к серверу с обновлением, и все.

В саду была только одна «она» со мной, но Сибил точно говорила не о докторе Ковальски. Она говорила о моей настоящей начальнице, богине, для которой я стала жрицей. О Духе СЗД.

– Прости, – сказала я Сибил, стряхивая землю с себя сзади. – Но ты уже знаешь, что ничего не выйдет. У нас строгая политика без интернета.

– Но…

– Я попросила отрезать нас, – напомнила я Сибил. – Ты знаешь, сколько людей разыскивают меня?

– Нет, – рявкнула она. – И ты не знаешь, ведь мы были оторваны от внешнего мира два месяца!

– Да, потому что мы в убежище, – напомнила я, подошла к крану с водой и сунула лицо под него, чтобы рот не ощущался как Сахара. – Папа все еще не проснулся. Так мы – легкая добыча для любого дракона, который хочет добить его.

– Но они не могут его добить, – возразила Сибил. – Пока вы под защитой СЗД, ни один дракон не полезет к тебе.

– Это не помешает им попытаться, – я стряхнула воду с головы. – Пока папа такой, никто не ощущает Корею. Такие вакуумы власти возникают редко, и Корейский полуостров – одна из самых богатых территорий в мире. Может, Белая Змея уже пытается захватить ее, пока мы говорим, как и другие жадные змеи планеты.

– Пусть бьются между собой, – проворчала моя ИИ. – У твоего папы охраны хватило бы на свою армию. Зачем платить всем тем мышцам, если не собираешься их использовать?

– Потому что ни один дракон не нападет на Корею прямо, – заявила я. – Драконы – беспощадные тираны, которым плевать на жизнь людей, но они не глупые. Они могли бы пойти войной на объединенную мощь охраны моего отца и армии Кореи, или они могли бы поискать в СЗД, пока не убьют его тут. Несмотря на старания Миротворца, дуэли – все еще законный способ получить территорию. Ни один дракон не станет спорить, когда кто-то появится с головой Ёна, и раз другой вариант – биться со всей страной, что, по-твоему, они выберут?

Сибил издала умоляющий звук, и я покачала головой.

– Прости, Сиб. Весь мир сейчас ищет моего папу, и раз я была на его спине в последний раз, когда его видели, они ищут и меня. Я знаю, что тебе нужны обновления, но открывать себя публике слишком рискованно. Пока Ён не проснется и не вернется безопасно домой, интернет под замком.

– Я умру, – стонала Сибил. – Это происходит с ИИ, которые не обновляются. Они просто умирают.

– Тебя просто заставляет желать обновления твоя программа, – сказала я. – Ни одну ИИ не удаляли из-за того, что ее безопасность устарела.

– Ты не знаешь этого! Ты не можешь, потому что нет интернета, чтобы узнать эту информацию! Мы живем во тьме!

Она возмущалась больше, но я все это уже слышала, так что выключила звук и сосредоточилась на воде. Я устала жить в черной дыре, как и Сибил. Я не могла даже сказать Нику, что я была еще жива, не смогла связаться с мамой. Она точно сходила с ума, но Ник и мама были заметными мишенями для драконов, желающих убить моего отца. Чем меньше они знали о нашей ситуации, тем безопаснее для них было, и вряд ли это будет длиться вечно. Папа должен был проснуться. Когда он сделает это, он вернется на свое место, отгонит врагов, и все это закончится.

– Откуда тебе знать? – буркнула Сибил. – Ён не двигался два месяца. Он может быть в этой коме вечно.

– Эй! – закричала я. – Что в «без звука» тебе не понятно?

– Зачем мне слушать твои приказы? – взвыла Сибил. – Ничто уже не важно! Нет интернета, может, его больше и не будет! Это конец всего!

Я закатила глаза.

– Ты можешь прикрутить драму? Кто из нас – помощник для ментального здоровья?

– Прости, – сказала Сибил, – но ты не знаешь, как это! Я построена для связи с облаком все время. Офлайн настоящая «я» существует только в твоем телефоне. Если что-то случится с моим файлом, запасного нет! – ее голос стал тонким. – Если я умру тут, я умру по-настоящему.

– Если я умру где угодно, то по-настоящему, – напомнила я. – Добро пожаловать в мою жизнь.

– Машины не должны быть смертными!

Я вздохнула и вытащила наушник из уха, прервав нашу ментальную связь. Да, я сочувствовала Сибил. Мы с ней сдружились. Она была для меня как сестра, но я ничего не могла поделать для нее, не рискуя жизнью папы. Я продала себя богине ради него, и я не хотела, чтобы жертва была напрасной. Обновление будет длиться долго, когда мы вернемся к интернету, но Сибил могла прожить немного без интернета. А мне нужно было не унывать. Когда бессмертный отец не просыпался, а ИИ, отвечающая за ментальное здоровье, была на грани срыва.

– Опал!

Я вздрогнула. Доктор Ковальски махала мне с нового места для решеток в другой части сада, но голос, позвавший меня, был не ее. Он был моложе и намного сильнее. Морщинистое лицо доктора выглядело на десятки лет младше, это означало только одно.

СЗД пришла на ежедневную проверку.

Я вовремя подавила гримасу. Я была временной жрицей, но оскорблять богиню было опасно, и хоть было жутко, что учителя захватывал живой дух города, СЗД старалась быть вежливой. В мою первую неделю тут она просто появлялась в моей голове, когда хотела поговорить, и я ненавидела это. Я приняла, что моя жизнь не будет моей, пока папа не проснется, и я не отплачу долг городу, но разве я не могла просить покой в своей голове?

К счастью, СЗД ощущала мое недовольство вместе со всем, так что стала говорить через доктора Ковальски. Я не знала, что было лучше, ведь я была уверена, что богиня все еще бывала во мне порой, но это хотя бы давало мне иллюзию автономии, и доктор Ковальски не была против. Она любила напоминать мне, что была уже мертва. Технически, ее тело было воплощением воли СЗД, и ее превращали в телефон, когда город хотел поболтать.

– Эй! – сказала СЗД, шагая ко мне с бодростью, которая казалась глупой для грузного старого тела доктора Ковальски. – Доктор К говорит, что у тебя чудесный прогресс в магии. Молодец! Я знала, что ты сможешь!

– Спасибо, – я была невольно польщена. Я знала, что меня умасливали, но было так приятно, что меня уже не считали неудачницей. – Как вы? Вы заглядывали лишь раз вчера, – обычно она появлялась три-четыре раза во мне. Я не знала, было ли это важно, или ее способность быть во многих местах одновременно помогала ей, но день выделялся, когда я видела СЗД лишь раз.

– Было беспокойно, – дух пожала плечами. – Кто знал, что ловля дракона в воздухе вызовет так много проблем?

Я знала. Я могла сказать, какое огромное осиное гнездо она пинала, взяв меня и Ёна. Если бы она знала, она могла отказаться помогать, потому я смолчала.

– Это временно, – продолжила СЗД. – Технически, я нарушаю соглашение с Миротворцем оставить все дела драконов в городе ему, но он тут только по моей доброй воле, так что он не жалуется. И, по сравнению с моей предшественницей, Алгонквин, которая заставляла стрелять в драконов, я хорошо отношусь ко всем видам, так что он не может спорить.

Ее радовала эта логина, но я все равно нервно дрожала.

– Миротворец злится?

– Да, но он хорошо это скрывает, как всегда, – сказала она. – Но я не знаю, сколько еще он сможет сдерживать проблемы. На него давят все сильнее. Разные драконы стали желать Корею себе после того, как я забрала вас двоих. Они требуют неделями, чтобы Дракон Детройта признал Ёна мертвым, чтобы они начали бой за его землю. Миротворец пока оправдывает свое имя, но становится жарко в посольстве Дракона, – ее глаза, сияющие оранжевым, с надеждой посмотрели на меня на изменившемся лице доктора Ковальски. – Ён еще не проснулся?

– Вы узнаете первым, когда он проснется, – пообещала я, что было глупо. СЗД была все время в моей голове, и она скрывала мою квартиру от остального мира. Я не могла сделать или подумать о чем-то без нее. Она могла даже смотреть, как я хожу в туалет.

– Я не смотрю на тебя в туалете!

Я посмотрела на нее, и она подняла руки.

– Прости-прости, – она не звучала виновато. – Я знаю, что ты ненавидишь это, но твой разум очень громкий. Большая магическая тяга служит как мегафон. Это делает тебя отличной жрицей. Кстати! – она махнула рукой между нами, и появился деревянный стол, покрытый бумагами, будто гриб, выросший из земли. – Время расчетов за месяц!

Подавляя желание кривиться, я села на мягкий стул, который вырос из земли за мной. Будучи душой коммерческого города, СЗД обожала считать. Она тщательно записывала все: сколько аренды ей были должны, кто отставал, кто вырывался вперед, штрафы и прочее. На меня были записаны больше четырехсот квартир, количество строк в книге учета, которую она вытащила из стола, расстраивало.

Это была моя вина. Из-за моего гениального решения забирать из квартир ценности и менять на золото, чтобы я отплатила отцу, мое имя было привязано к квартирам, домам, гаражам и складам по всему городу. Если бы я выполнила работу Уборщика, все те квартиры были бы вычищены и вернулись на рынок недвижимости, но я не выполняла работу. Я забирала нужное и оставляла бардак.

Хуже, из-за моего занятого графика как новой жрицы СЗД, я не успевала вернуться и исправить ошибки. Все квартиры, которые мы с Ником купили, оставались в том же хаосе, в каком мы их оставили, так что их нельзя было отдать новым жильцам. Но то, что там не жили, не означало, что за аренду не нужно было платить. Раз на всех было мое имя, аренду платила я. Шестьсот тысяч долларов каждый месяц.

– Столько ты должна за все свои квартиры, плюс коммунальные счета, – сказала СЗД, указывая на огромное число, округленное до десятков центов, внизу страницы. – Как будешь платить?

Я не могла. Она знала это, но знала и то, что я не могла отказаться. Если я не выплачу аренду, я нарушу контракт Уборщица, потеряю из-за этого Отмычку. Без нее я не смогу быть Уборщиком. Я не была готова бросить старую жизнь, даже если с долгом. Я только избавилась от проклятья неудачи! Если бы я выбралась из этой ситуации, я могла вернуться к Нику, и мы заработали бы столько, сколько я обещала ему много раз. Я не хотела отпускать надежду, но, пока папа не проснется, я ничего не могла поделать.

– Ясно, – сказала богиня, когда я не ответила. Она улыбнулась ярко, как продавщица. – Похоже, ты будешь работать на меня еще месяц!

Я кивнула, подавляя желание плакать. Я не была тут несчастна. Мне нравилась работа для города, и я обожала учиться у доктора Ковальски. Я продвинулась в магии за восемь недель больше, чем за всю жизнь. Я не имела права жаловаться. Я сама предложила отработать долг, только так я могла спасти папу, не отдавая душу СЗД полностью. Тогда план казался отличным, но опасность прошла, и я снова была в ловушке. Я работала, но долг оставался, и теперь я была в долгу перед огромной силой.

Это расстраивало. Как бы сильно я ни работала, я закапывала себя только глубже. Так я буду в долгу на миллиард долларов многим богам к концу года.

Хотя у меня был план, как выбраться из этого. Как все в моей жизни, это зависело от пробуждения папы. Кстати…

– Можно задать вопрос?

– Конечно, – сказала СЗД, оставив пометку рядом с моим долгом и закрыв книгу учета. – Богиня всегда готова слушать верных последователей. Что могу для тебя сделать?

– Это насчет моего папы.

Дух города старалась выглядеть встревоженно.

– Ему становится хуже?

– Нет, но и не становится лучше, – сказала я. – Он выглядит так же, как когда вы спасли нас. Он не движется, не ест. Он просто… лежит. Это меня пугает.

И не только. Хоть я жила в тени дракона всю жизнь, я мало знала о том, как драконы функционировали. Я знала, что они создавали свою магию в форме огня дракона, но когда я тыкала в грудь отца, где обычно обитал его огонь, я ничего не ощущала. Если бы он не дышал, я поклялась бы, что он был мертв. Он выглядел как труп, неподвижный, бледный, осунувшийся. Но драконов было сложно убить, и я оставила его, надеясь, что ему станет лучше, но этого не было. Он не исцелялся, не изменялся, не двигался. После двух месяцев я стала терять надежду.

– Можно спросить у Миротворца, – предложила СЗД, как делала каждый раз, когда я поднимала эту тему. – Он тебе поможет.

– Уверена в этом, – сказала я. – Но, как я и сказала в прошлый раз, я не могу пойти к нему. Папа не состоит в Альянсе Миротворца. Я знаю, что все говорят, что Дракон Детройта другой, но он все еще дракон. Я не встречала тех, кто мог удержаться и не использовать слабость, а сейчас папу мог бы убить даже котенок. Даже если Миротворец согласится помочь нам, не потребовав ужасный долг взамен, все узнают о состоянии моего отца. Мы были защищены так долго, потому что я была осторожна, не выходила в интернет, не уходила куда-то без вашего контроля, как этот сад. Я знаю, что когда хотя бы слух, что Великий Ён при смерти, разнесется, драконы слетятся убить нас. Судя по вашим словам, они уже летают, и поход к Миротворцу подвергнет папу большему риску.