Текст книги "Колыбель луны (ЛП)"

Автор книги: Рэки Кавахара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Так и не дотянувшись до жертвы, две носухи столкнулись в воздухе и упали, сцепившись. Пользуясь замешательством, Цукигакэ спланировала немного западнее и приземлилась среди высоких просяных стеблей, чтобы хоть на какое-то время в них укрыться.

Она знала, что не сможет убежать, пока держит хвостом крысюка, и не сможет защищать его, сражаясь с пятью хищниками. Поэтому первым делом нужно было спрятать его в надёжном месте.

Цукигакэ выбрала для укрытия деревянную кадку, валявшуюся между грядками. Насквозь прогнившая, она почти растеряла Жизнь, но пока ещё не развалилась окончательно. Поставив крысюка на землю, Цукигакэ накрыла его сверху кадкой и шёпотом приказала сидеть тихо.

Ответа не последовало, но зверёк должен был понять, что двигаться или пищать сейчас слишком опасно. Тем не менее врагов лучше отвести подальше от этого места. Цукигакэ побежала на юг, стараясь шуметь как можно сильнее, и вскоре услышала слева топот множества ног.

Если её окружат – всё пропало. Нужно как-то разделить врагов и сражаться с ними по очереди.

Цукигакэ беспорядочно прыгала из стороны в сторону, прячась за стеблями. Шаги за спиной становились всё реже. Почувствовав, что носухи разделились и теперь преследователь только один, дракончик резко развернулся, помогая себе крыльями.

Носуха выскочила из проса, но затормозила и встала на задние лапы, увидев ответный рывок дракончика. Цукигакэ молнией метнулась к врагу, изо всех сил укусив его за незащищённую шею.

Ей не очень понравился разлившийся во рту вкус свежей крови. Дракончик решил, что может из-за этого разлюбить есть сырое мясо, но сейчас было важнее выжить. Цукигакэ прижала к земле носуху, которая из-за прокушенного горла не смогла даже закричать.

Придавленный хищник размахивал когтистыми передними лапами, но Цукигакэ схватила врага за запястья, чтобы тот не поцарапал её. Не каждый зверь способен на такое, но пальцы драконов такие же ловкие, как у людей. Секунд через десять носуха начала слабеть и наконец обмякла.

Отпустив бездыханное тело, Цукигакэ прислушалась. Слева раздавался топот лап ещё одного хищника. Времени на то, чтобы спрятаться, не было, и Цукигакэ просто легла возле поверженной носухи. Уже через секунду стебли проса раздвинулись и появился следующий враг.

Носуха зарычала, решив, что звери убили друг друга. Осторожно приблизившись, хищник обнюхал окровавленное тело сородича – не то в надежде спасти, не то из желания съесть. Но как только он отвлёкся, Цукигакэ внезапно вскочила и укусила второго врага за шею.

И хотя ей удалось успешно прикинуться мёртвой, нападать пришлось сбоку, поэтому она не смогла убить врага с первой атаки.

– Гяо-о-о! – оглушительно взревела носуха, яростно пытаясь сбросить со своей шеи Цукигакэ.

На этот раз прижать лапы хищника к земле не получилось. Острые когти вырывали пух и царапали кожу Цукигакэ.

Земля вокруг сцепившихся носухи и дракончика обагрилась кровью обоих животных. Из-за ран Цукигакэ теряла Жизнь, но пока не могла разжать зубы. Она вонзила когти в шею носухи и изо всех сил полоснула по ней.

Этого хватило, чтобы второй враг растерял остатки Жизни и издох. Отпустив труп, Цукигакэ с трудом поднялась на лапы.

Осмотрев себя, она увидела множество царапин на шее и груди. К тому же открылись раны, полученные от шипов. Но против неё было ещё три врага.

Вновь прислушавшись, она услышала с трёх сторон топот носух, привлечённых криками. Сил на ещё одно бегство не оставалось. Сражаться придётся со всеми сразу.

Уже через несколько секунд появились хищники, приминая лапами засохшее просо. Одна из этих носух, чуть крупнее остальных, – видимо, вожак – перегородила Цукигакэ дорогу.

– Гюа-а-а-а-а! – взревел вожак, увидев трупы двоих товарищей.

Цукигакэ не понимала языка этого зверя, но услышала в его рёве неистовую ярость.

– Гар-р-р-р-р! – прорычала она в ответ, стараясь выглядеть не менее грозно.

Пускай ей не было даже года, но она была детёнышем дракона, сильнейшего животного мира людей. Даже управляемые примитивными алгоритмами носухи попятились, почуяв не разницу в очках Жизни или уровне приоритета, а нечто другое.

– Гау!

Но конечно же, хищники не убежали. Прорычав в ответ, две младшие носухи накинулись на Цукигакэ с боков.

Оружие этих зверей – мощные челюсти и когти. В принципе, как и у драконов, но в распоряжении Цукигакэ был ещё длинный ловкий хвост.

Она лишь сделала вид, что собирается сражаться зубами, а затем, внезапно развернувшись, ударила носух хвостом, будто хлыстом. С хвоста полетел пух, которым Цукигакэ так гордилась, зато хищников отбросило в разные стороны: жалобно скуля, они попадали в заросли проса и застряли в сухих, обломанных стеблях, беспомощно барахтаясь.

Цукигакэ не ожидала такого везения, но сразу сообразила, что это её последний шанс на победу. Она прыгнула вперёд и набросилась на вожака.

– Гва!

Враг тоже напал, оскалив зубы. Цукигакэ вытянула длинную шею, надеясь схватить носуху за горло, но та проявила чудеса реакции и вскинула передние лапы, защищая уязвимое место. Цукигакэ инстинктивно подняла голову, и её пасть столкнулась с пастью носухи. Звери сцепились челюстями.

Морду пронзила обжигающая боль. Звери впились друг другу в щёки, и Цукигакэ слышала, как скрипят её зубы. Но она не могла разомкнуть челюсти, ведь, если она расслабится хоть на мгновение, клыки носухи разорвут ей пасть.

Они катались по земле, вцепившись зубами друг другу в щёки. Цукигакэ не понимала уже, чью именно кровь ощущает во рту. Ясно лишь было, что они оба быстро теряют Жизнь. Умрёт тот, кого первым покинут силы.

Цукигакэ до этого дня не приходилось видеть и ощущать смерть так близко. Её мать Акисоми была ещё молода; в войне дракончик не участвовал и поэтому не видел, как гибнут люди. Вот почему обед из свежей озёрной рыбы так потряс его. Только что рыбы быстро плавали под водой, вот они в пастях Цукигакэ и Симосаки, вот резко вздрагивают… и замирают, будто никогда и не двигались.

Каждый день многие животные в этом мире умирают, чтобы стать кормом для других. Носухи тоже напали на Цукигакэ и крысюка не ради забавы. Они должны были охотиться, чтобы выжить.

Но Цукигакэ не могла позволить себе стать их добычей. В подвале особняка хозяйка, её подруга и Симосаки ждут, когда их спасут. Вряд ли люди в чёрном, которые их закрыли за решёткой, собираются съесть их от голода. Они собираются ранить… или даже убить дорогих Цукигакэ людей ради ужасных вещей, и дракончик не мог им этого позволить.

Вдруг Цукигакэ ощутила покалывание у себя в горле.

Откуда-то из глубины поднимался огненный вихрь, и дракончик был не в силах его удержать.

Цукигакэ дала волю жару, не разжимая челюстей. Из её пасти вылетел сноп искр, опалив шкуры сцепившихся зверей. Пламя влилось в тело носухи, нанося смертельные ожоги.

– Гя-а-а! – истошно завопила главная носуха, отпустила Цукигакэ, забилась на земле в конвульсиях и вскоре замерла.

Цукигакэ не понимала, что именно сделала. Она ещё не знала, что использовала тепловой луч – сильнейшее оружие драконов – и с его помощью обнулила врагу очки Жизни.

К тому времени у неё и самой оставалось меньше одной десятой запаса Жизни. Из ран на спине, груди и голове без конца капала кровь.

Тем не менее дракончик встал и повернулся назад.

Последние две носухи как раз выпутались из зарослей проса. Они медленно наступали и глухо рычали, не испугавшись смерти вожака.

У Цукигакэ не было сил на то, чтобы зарычать в ответ, но она заставляла своё окровавленное тело держаться на лапах. Если бы она упала, носухи сразу бы набросились на неё.

Перед глазами постепенно темнело, лапы отнимались. Но она не могла позволить себе упасть. Она должна была дойти до города и позвать на помощь.

Вдруг она что-то услышала.

Носухи дружно посмотрели в небо. Цукигакэ тоже подняла окровавленную голову.

Что-то летело по идеально ровной прямой высоко в багровеющем небе. Не птица и не дракон, а нечто похожее на зелёную звезду, издающую тихий свист.

«Я никогда этого не видела, но знаю, что это», – пришла в голову Цукигакэ странная мысль.

Она попыталась завыть, но у неё не получилось издать ни единого звука. Тем не менее звезда повернула, словно услышав её.

Глава 9

Неизвестно, сколько минут прошло. Или даже часов.

В темнице не было окон, и сюда не доносился звон колоколов Центории, поэтому девушки не могли узнать время. Верховный мечник постоянно твердил, что хотел бы создать переносные часы, а старший механик Садоре раз за разом строил всё новые прототипы, но их работа была ещё далека от завершения.

Каждый раз, когда Кирито рассказывал Ронье о своих планах, та про себя недоумевала: зачем носить с собой какое-то устройство, когда колокола и без того сообщают точное время? Но теперь, сидя в темнице, она думала иначе.

Другим минусом тысяч колоколов мира людей было то, что все они играли гимн «Под светом Солус». Безусловно, это очень красивая мелодия, но теперь Ронье знала, что вся история Церкви Аксиом полна лжи, и гимн больше не вызывал в ней прежнего искреннего благоговения перед богинями.

Даже сейчас искусство мира людей – музыка, живопись, скульптура, поэзия – ограничено Кодексом Запретов. Искусством могут заниматься лишь обладатели соответствующих Призваний, и любое произведение должно получить одобрение имперской цензуры. Если оно окажется чересчур развлекательным или будет хоть самую малость противоречить Церкви Аксиом или легендам о сотворении мира, цензура не пропустит произведение к людям.

Верховный мечник хотел немедленно упразднить цензуру, но столкнулся с сопротивлением Совета – главным идеологом был, конечно же, рыцарь единства Нэргиус, – поэтому дальше слов дело не пошло. Ронье пока было слишком сложно взвесить все за и против, но ей хотелось, чтобы однажды люди могли петь песни, писать книги и рисовать, не думая о Призвании или цензуре.

Правда, до этой чудесной эпохи надо ещё дожить, а для этого требуется сбежать из темницы.

Но окрепшая было решимость вновь дала трещину, когда раздался тихий стон подруги:

– У-у, это бесполезно… – Тизе, пытавшаяся открыть решётку Инкарнационной отмычкой, прислонилась к двери и села на пол. – Кирито давно бы уже взломал замок…

Несмотря на всю тяжесть их положения, слова подруги не могли не вызвать у Ронье улыбки.

– Слушай, если что-то под силу ему, для нас это может быть совсем не так просто!

– Это-то понятно… Как там у тебя дела?

Пока подруга пыталась взломать дверь, Ронье внимательно изучала стены пещеры, но не нашла ни потайного выхода, ни даже слабых мест. Темница была сложена из идеально подогнанных друг к другу блоков знаменитого гранита Северной Империи. Даже силы рыцаря не хватит, чтобы бесшумно разобрать такую стену, а если начать выламывать камни или решётку, то грохот обязательно услышат в особняке.

– Надеюсь, с Симосаки всё в порядке, – проговорила Тизе, которая сидела на полу, обхватив руками колени.

Она произносила это уже в четвёртый раз. Ронье села рядом с подругой и ласково погладила её по спине:

– Конечно в порядке. Скоро вы снова увидитесь.

Тизе молча кивнула, а Ронье с тревогой задумалась о Цукигакэ, не убирая руки со спины подруги.

Между темницей и северными вратами Центории есть лишь холмистые луга и поля личных императорских угодий. Ронье не боялась, что местная живность осмелится напасть на детёныша дракона, но мало что знала о личных угодьях. Цукигакэ могла столкнуться с какой-нибудь непредвиденной опасностью, а Ронье сейчас была способна только молиться, чтобы дракончик благополучно добрался до города.

«Защитите её, о богини».

Хотя она знала, что на небесах нет ни чудесного мира, ни богинь, Ронье помолилась от всего сердца.

Ответом ей послужил скрежет трущихся камней.

В левой части освещённого масляными лампами прохода медленно поднималась каменная плита. Ронье и Тизе вскочили и отошли к дальней стене. Из соседней клетки послышались сдавленные выкрики гоблинов.

Когда потайная дверь полностью открылась, из темноты выплыл человек в чёрном, которого император Кругер назвал Зеппосом. В руке у него тихонько бренчала связка ключей.

Мужчина остановился перед клеткой Ронье и Тизе, медленно нагнулся и из-под капюшона окинул девушек взглядом. Ничего не сказав, он выпрямился, сделал ещё несколько шагов и остановился перед второй клеткой.

«Просто пришёл проверить?» – задумалась Ронье, осторожно подходя к решётке. Посмотрев на мужчину, она увидела, что тот вставляет ключ в замочную скважину.

Замок равнодушно щёлкнул, гоблины испуганно завизжали. Мужчина хладнокровно открыл дверь и произнёс странным, неестественным голосом;

– Выходите, все трое.

Крики гоблинов утихли.

– Вы нас… отпускаете? – послышался шёпот.

– Да, – ответил Зеппос секунды через три.

«Врёт!» – почувствовала Ронье, причём не только из-за подозрительной паузы: Похитители не могли просто отпустить гоблинов, которых с таким трудом похитили из гостиницы в Южной Центории.

Но горные гоблины вышли из клетки, ничего не заподозрив.

– Туда, – приказал Зеппос, указывая не вправо, на коридор, ведущий на поверхность, а на потайную дверь слева.

Гоблины безропотно потопали к двери. Зеппос шёл следом, будто отрезая путь к отступлению. В тот самый миг, когда он проходил перед решёткой, Ронье не выдержала и спросила:

– Зачем вам эти люди? Куда вы их ведёте?

Гоблины замерли и посмотрели на Ронье виновато-озадаченными взглядами, словно и правда, верили, что их собираются отпустить.

– Хе-хе… – послышался скрипучий смех Зеппоса. – Ты считаешь их людьми?

– Что в этом смешного? – укоризненно спросила Тизе.

Зеппос вновь повернулся к клетке девушек, посмотрел на них и ответил уже без усмешки:

– Как бы ни менялся мир, гоблин навсегда останется гоблином.

Ронье показалось, что она уже где-то это слышала. Но прежде чем она успела что-либо сообразить, Зеппос отошёл от решётки и приказал гоблинам:

– Идите уже. Поднимайтесь по лестнице, я вас отпускаю.

Гоблины вновь неуверенно зашагали. Вскоре и они, и Зеппос скрылись во тьме за потайной дверью. Топот поднимающихся по лестнице ног тоже вскоре затих. Наконец послышался скрип деревянной двери, а затем – тишина.

– Они ведь не собираются их отпускать, да? – прошептала Тизе.

– Скорее всего… – приглушённо согласилась Ронье. – Мне кажется, они к чему-то готовятся. Не знаю, к чему именно, но уверена, что у них есть планы на гоблинов.

Тизе на секунду прикусила губу и продолжила ещё более взволнованно:

– Кирито предполагал, что похитители вновь организуют убийство в Центории и выставят гоблинов преступниками. А это значит… в столице погибнет ещё один невинный человек.

– Угу… – задумчиво согласилась Ронье.

Если подруга права, то похитители – то есть император Кругер и Зеппос – собираются кого-то убить.

Преступник убил Ядзена, невзирая на Кодекс Запретов. Кирито полагал, что если причина в том, что уборщик гостиницы бывший крепостной, то точно так же может быть убит любой освобождённый крестьянин.

Эта мысль появилась у Кирито благодаря Асуне, которая заглянула в прошлое и услышала слова преступника. Перед тем, как убить Ядзена, он сказал: «Раб на всю жизнь останется рабом и должен работать на императорских угодьях. А если ты с этим не согласен, то умри здесь и сейчас!»

– А! – обронила. Ронье, вспомнив недавние слова Зеппоса.

«Гоблин на всю жизнь останется гоблином».

Похожий выбор слов.

У Ронье не было ничего, кроме этой мелочи, даже близко не тянущей на доказательство. Но интуиция подсказывала, что всё так и есть.

– Зеппос – и есть тот, кто убил в гостинице Ядзена, – дрожащим голосом заявила Ронье.

– Угу… – Тизе нервно кивнула. – Мне тоже так показалось. Не знаю, насколько он может нарушать Кодекс Запретов, но он наверняка хочет использовать гоблинов и устроить такое, что убийство Ядзена покажется мелочью. Его нужно остановить, и быстро.

– Да… – прошептала Ронье и посмотрела через решётку во тьму за открытой потайной дверью.

Она не знала, сколько прошло времени, но Цукигакэ уже должна была добежать до северных ворот, если только с ней ничего не случилось. Вот только драконы не владеют человеческой речью. Когда стражи заметят Цукигакэ, они первым делом отправят гонца в собор. Пока Кирито, Асуна или рыцарь единства выслушают доклад и прилетят на помощь в императорские угодья, может пройти ещё полчаса…

Но когда это случится, они найдут повозку Ронье и Тизе на восточном берегу озера. Даже Верховный мечник вряд ли догадается, что пропавшие девушки заперты в темнице под особняком посреди леса на западном берегу. Остаётся лишь верить, что Цукигакэ покажет поисковому отряду дорогу, но на это тоже потребуется время. Как ни крути, помощи не стоит ждать раньше, чем через час.

Глупо надеяться, что за это время с ушедшими наверх гоблинами ничего не случится. Им нужно помочь прямо сейчас, иначе будет слишком поздно.

Но девушки не могли бесшумно сломать решётку. Ронье не знала, хватит ли им сил, чтобы выбить её, между тем даже от неудачной попытки поднимется такой грохот, что император точно услышит. Сложно сказать, что он тогда сделает со взятым в заложники Симосаки.

Как же быть? Как лучше поступить?

Ронье зажмурилась, не в силах найти ответ.

Точно так же она чувствовала себя неделю назад в замке Обсидия посреди мира тьмы, когда враг похитил Лизетту – дочь посла Шеты и главнокомандующего Искана – и потребовал до заката казнить Кирито, в противном случае злодей угрожал убить ребёнка.

Времени до означенного срока оставалось очень мало. Ронье настолько разволновалась из-за этого, что начала говорить всё, что придёт в голову. Она твёрдо заявила Кирито, что если его казнят, то она умрёт вместе с ним.

«Я не сдамся и обязательно спасу Лизетту, – ответил на это Кирито. – А затем вернусь вместе с тобой в собор, ведь там наш дом…»

Да, нельзя сдаваться. Нельзя просто ждать и надеяться на Цукигакэ, нужно думать, что ещё можно сделать. Должен быть способ спасти гоблинов и Симосаки, не допустив при этом жертв.

– Тизе… – прошептала Ронье, но тут подруга предложила:

– Давай сломаем решётку.

– Что? – опешила Ронье и тут же замотала головой, потому что считала этот метод крайней мерой. – Но тогда нас услышат наверху, и Симосаки…

Тизе поджала губы, поскольку тоже понимала это. Но затем посмотрела на потолок темницы и продолжила:

– Я не думаю, что в особняке много людей. Скорее всего, только император с Зеппосом. Иначе непонятно, для чего императору было спускаться к нам лично, рискуя жизнью.

И правда – пока со спины к Ронье и Тизе не подкрался Зеппос и не взял в плен Симосаки, император Кругер отвлекал внимание двух опасных рыцарей-учеников. Если бы что-то пошло не так, этот отвлекающий манёвр стоил бы ему жизни.

– Угу… Наверное, ты права…

– Думаю, если их всего двое, мы сможем застать их врасплох и забрать Симосаки целым и невредимым. К счастью, они так и оставили наши мечи на полу прямо за потайной дверью.

Ронье вновь внимательно вгляделась во тьму слева от клетки.

Когда девушки бросили обнажённые клинки на пол, император Кругер отбросил их ногой в потайной проход, но ни он, ни Зеппос не уносили их наверх. Оружие можно будет забрать сразу же, как они выберутся из клетки.

Ронье чувствовала, что с верным клинком не уступит даже настоящему императору Кругеру. Но в первую очередь её, конечно же, беспокоил Симосаки. Даже если врагов и правда всего двое, нужно сначала узнать, где они держат дракончика, иначе спасти его не получится.

– Тизе. – Ронье встала напротив подруги. – Дай руки.

– Что?.. – Тизе неуверенно протянула ладони, и Ронье крепко сжала их.

– Мы пока не освоили Инкарнационную отмычку, но, может, у нас получится хотя бы Инкарнационное чутьё.

Тизе расширила янтарные, словно осенняя листва, глаза.

Их в равной степени учили пользоваться Инкарнацией как для перемещения предметов, так и для обострения собственных чувств. Во время уроков медитации, которые девушки единодушно недолюбливали, их заставляли сидеть посреди тренировочного зала, глушить собственные мысли и раздвигать границы ощущений с помощью Инкарнации.

Кирито, обладавший сильнейшей в мире людей Инкарнацией, говорил, что может почуять дракона за десять килоров, во Ронье не всегда, могла найти с помощью Инкарнации даже находящегося с ней в одной комнате человека. Несмотря на это, она собиралась понять, что находится по ту сторону толстого каменного потолка, с помощью Инкарнационного чутья. Безумие? Возможно, но другого способа найти Симосаки всё равно нет.

Тизе открыла рот, собираясь что-то сказать, но сразу поджала губы, видимо придя к такому же выводу. Она сжала ладони Ронье и закрыла глаза.

Последовав её примеру, Ронье глубоко втянула в себя холодный воздух темницы. Она услышала, как Тизе тоже сделала вдох. На секунду задержав дыхание, Ронье медленно выдохнула.

Хотя Инкарнация у каждого своя, два человека могут объединить усилия, если возьмутся за руки и подстроятся под дыхание друг друга. Этот приём, называемый единением душ, считался очень сложным, и у Ронье с Тизе, несмотря на многолетнюю дружбу, всего несколько раз получалось объединить усилия. Но они понимали, что едва ли смогут проверить особняк Инкарнационным чутьём поодиночке.

С каждой секундой их дыхание становилось всё слаженнее. Границы ощущений размывались, и Ронье уже перестала понимать, где заканчивались её руки. Грань между ней и окружающим миром стиралась, сфера восприятия расширялась…

Прямо над собой она ощутила три фигуры, лежащие в ряд. Видимо, гоблины.

Над ними стояли две фигуры, обе с нечеловечески ледяными аурами. Император Кругер и Зеппос.

Наконец, из угла, комнаты веяло чем-то маленьким и тёплым. Тизе ахнула, едва они почуяли эту ауру. Слияние Инкарнаций на миг нарушилось, но быстро наладилось.

Девушки ощутили страх и беспокойство Симосаки, но поняли, что у дракончика нет серьёзных ран.

Зона восприятия продолжала расширяться. Они смогли примерно ощутить планировку особняка. Загородный дом императора был разделён на множество помещений как на первом, так и на втором этаже, но кроме пятерых человек и Симосаки, находившихся в большом зале, девушки не ощутили в доме ни одной живой души.

Лестница за потайной дверью вела на склад на первом этаже. Из него можно попасть в коридор, а там всего пятнадцать меров до дверей зала. Если бежать изо всех сил, этот путь можно преодолеть за пятнадцать… а то и за десять секунд.

Ронье и Тизе одновременно открыли глаза и посмотрели друг на друга. Слова были уже не нужны. Они отпустили руки и повернулись к решётке.

Сломать прочные прутья голыми руками было бы очень трудно, но у девушек остались при себе ножны. Конечно, они очень сильно уступают мечам по уровню приоритета, но на один удар их должно хватить.

– Кстати, помнишь рассказ господина Юджио и Кирито об их бегстве из темницы собора? – вдруг прошептала Тизе.

Ронье моргнула, на миг растерявшись.

– Помню, конечно. Они порвали цепи из духовной стали и с их помощью выбили решётку.

– Я, когда их слушала, думала, что они совсем с ума сошли… Мне в голову прийти не могло, что и нам придётся сбегать почти так же.

– Мне тоже.

Улыбнувшись, Ронье взяла пустые ножны в руку и щёлкнула застёжкой портупеи. Затем переложила их в другую руку и занесла над головой. Тизе рядом с ней последовала её примеру.

Они не знали, что именно император и Зеппос пытаются сотворить с гоблинами над темницей. И как только девушки сделают следующий шаг, времени на сомнения уже не останется.

«Прости», – мысленно обратилась Ронье к ножнам и резко вдохнула.

Без меча она не могла использовать тайные приёмы, но всё равно устремилась вперёд так, словно проводила один из них.

– Ха-а-а-а!

– Я-а-а-а!

Два пронзительных выкрика – и девушки обрушили на решётку «Молниеносное рассечение» норкийского стиля, также известное как «Вертикаль» айнкрадского стиля.

Ронье показалось, что выполненные из дерева и кожи ножны вспыхнули голубым, но вряд ли это случилось на самом деле. Ножны с оглушительным грохотом врезались в стальные прутья и разлетелись на мелкие осколки.

Из решётки выбило два прута, и они отскочили к противоположной стене, ударившись об неё с такой силой, что громовой рёв сотряс темницу.

«Бежим!» – услышала Ронье мысль Тизе и тоже мысленно ответила: «У нас десять секунд!»

Они выскочили в коридор, затем вбежали через открытую потайную дверь в небольшую кладовку. Справа на стене висели ремни для связывания узников, слева – странные острые инструменты и стеклянные сосуды. Ронье сразу поняла, для чего они, но выбросила лишние мысли из головы и посмотрела на пол, еле освещённый лампами за спиной.

«Лунная тень» и армейский меч Тизе валялись в углу, словно ненужные палки. Ронье заметила их первой, подобрала свой меч правой рукой, а левой бросила подруге её оружие.

Пока что они потратили три секунды.

Впереди уходила вверх каменная лестница, и девушки побежали по ней, перепрыгивая через несколько ступеней.

Пинком выбив дверь наверху, Ронье оказалась посреди просторного склада. Его окно выходило на север, по благодаря яркому закату в комнате всё равно было намного светлее, чем внизу. Вдоль стен тянулись многочисленные стеллажи и вешалки для доспехов, но все они пустовали. Видимо, перед тем, как запечатать дом, из него вывезли все сокровища. Дверь, которую Ронье выбила ногой, со стороны склада оказалась большим шкафом, так что ничего не подозревающий человек не нашёл бы на складе выход к темнице.

Прошло семь секунд.

Дверей, помимо потайной, было две – одна в западной стене, вторая в южной. Благодаря Инкарнационному чутью Ронье уже знала, как устроен особняк, поэтому без промедления помчалась на запад и вновь выбила дверь пинком.

От силы удара дверь слетела с петель и врезалась в противоположную стену, но девушки без промедления выскочили в коридор, идущий налево и направо. Яркий свет ламп падал на обои с узором из лилий и соколов.

Они знали дорогу: налево пятнадцать меров, дверь в большой зал будет справа.

Восемь секунд, девять.

Благодаря натренированным ногам, рыцари-ученики в две секунды добежали до огромных двустворчатых дверей, и Ронье с разворота пнула их в центр. Конечно же, эти двери не слетели с петель, но со свистом распахнулись, открывая взору зал.

Десять.

Огромная комната занимала, наверное, греть первого этажа и выходила окнами на юг, но из-за плотных чёрных штор внутри царил полумрак. Тьму рассеивала только дюжина свечей в середине зала.

Эти свечи очерчивали круг двухмерового диаметра, в центре которого лежали три гоблина. За свечами фигура в чёрном бормотала слова какого-то заклинания. Очевидно, этот человек задумал нечто скверное, но девушек сейчас волновало не это, а…

Присмотревшись, Ронье увидела большой полотняный мешок в дальнем левом углу и бегущего к нему мужчину чёрном.

Ронье могла лишь догадываться, что это Зеппос, но содержимое мешка сомнений не вызывало.

«Тизе!» – мысленно воскликнула она, выбрасывая вперёд левую руку.

В ту же секунду Тизе перехватила меч левой рукой, а правую, вытянув вперёд, перекрестила с рукой Ронье.

– Систем колл! Дженерейт термал элемент! – зачитала Тизе, а Ронье подхватила:

– Форм элемент! Эроу шейп!

Тизе создала пять теплородов, а заклинание Ронье превратило их в стрелы. Эта хитрая уловка, называемая синхронным чтением, позволяет вдвое ускорить заклинание за счёт того, что один человек берёт на себя создание элементов, а второй – придание им нужной формы. Хотя Тизе и Ронье были всего лишь учениками, они ещё со времён академии тренировались постоянно вместе и поэтому могли успешно применять единение душ и синхронное чтение, тяжело дававшиеся даже старшим рыцарям.

Всего за пару секунд они создали элементы и придали им нужную форму.

– Дисчардж! – дружно выкрикнули они окончание заклинания, и в полумраке вспыхнули пять лучей.

Фигура в чёрном с поразительной прытью отскочила назад, уворачиваясь от гудящих огненных стрел. Три снаряда по очереди вонзились в стену и взорвались.

– Тизе, беги! – выкрикнула Ронье, направляя две оставшиеся стрелы Инкарнацией.

Тизе убрала руку и со всех ног бросилась к мешку. Ронье отправила стрелы вслед за Зеппосом, пытаясь оттеснить его ещё дальше.

Четвёртая стрела не попала в цель, зато пятая задела колышущуюся накидку и подожгла её.

Зеппос молча сбросил с себя горящую одежду и отпрыгнул ещё дальше. Тем временем Тизе подбежала к мешку и разрубила, клинком туго завязанный узел.

– Симосаки! – завопила, она, шаря левой рукой в мешке.

Она достала из мешка измученного и немного помятого от грубого обращения Симосаки, и тот, несмотря на усталость, тихонько проворковал, когда хозяйка прижала его к груди.

Ронье наполнили как облегчение от спасения Симосаки, так и волнение за Цукигакэ, но она быстро подавила эти чувства и крикнула:

– Тизе, беги и спрячь Симосаки где-нибудь снаружи! Я ими займусь!

– Но… – Подруга замотала головой.

– Беги! – твёрдо повторила Ронье.

Спасти лежащих без сознания гоблинов можно, только победив Зеппоса и читающего зловещее заклинание императора. Тизе не сможет сражаться, прижимая к себе Симосаки, а если дракончика вновь заберут, то его вряд ли удастся вернуть живым и невредимым.

– Хорошо, скоро вернусь! – крикнула Тизе, взмахивая мечом перед собой.

Клинок разрезал штору и разбил за ней окно.

Отблеск заката упал на пол багровым квадратом. Лишившийся накидки Зеппос вновь отпрыгнул, словно испугавшись лучей Солус.

Оказалось, под плащом он носил нечто похожее на орудие пыток. Руки, ноги и худое как палка туловище Зеппоса были обмотаны шипованными кожаными ремнями не то для защиты, не то в наказание.

Но ещё больше вопросов вызывала серо-голубая кожа, видневшаяся между ремнями. Возможно, она таковой казалась из-за закатных лучей, но Ронье никогда ещё не встречала живого человека с таким оттенком кожи. Правда, ей подумалось, что она видела подобное где-то ещё…

Тем временем Тизе выпрыгнула из окна, обнимая Симосаки, и побежала по двору в лес в поисках безопасного места для дракончика.

В её отсутствие Ронье придётся сражаться одной против двоих. Такая битва требовала большой осторожности, но Ронье переживала за лежащих на полу гоблинов, и её беспокоило подозрительно длинное заклинание, которое читал император Кругер.

Она вслушалась в его хриплый голос, но не поняла ни слова. Однако ей было ясно, что ни к чему хорошему это заклинание привести не может.

Не сводя острия клинка с Зеппоса, Ронье решила создать ещё несколько теплородов, чтобы помешать императору.

Но тут Зеппос, отступивший к занавешенным окнам в южной стене, бесшумно достал два кинжала из ножен на бёдрах. Кинжал в правой руке был немного длиннее, а в левой, судя по тусклому блеску, – смазан какой-то зелёной жидкостью.