Текст книги "Коллекция Райан, том 1 (ЛП)"

Автор книги: Райан Хэйвок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Я бросаю пару джинсов поверх других пар в сумку, несколько маек, а затем звоню по телефону Кэмми. Голосовая почта. Я оставляю ей сообщение, объясняющее, почему меня не будет в течение следующих нескольких дней, и что мне нужно поговорить с ней и сую телефон в задний карман. Я натягиваю футболку, свою любимую толстовку и несу сумку в машину.

Я окидываю взглядом дом перед отъездом, быстро проверяя, не забыл ли я что. Но не могу придумать что-нибудь еще, что мне может понадобиться, пока я там, поэтому я наполняю кружку для путешествий остатками кофе и запираю дом.

3

Я всегда ненавидел эту дорогу. Уехав из дома моего родителя и приехав сюда в колледж, я несколько раз ездил по ней. А потом, одним прекрасным днем решил не возвращаться. Когда колледж закончился, я получил работу, получил дом, получил жизнь и не хотел, чтобы этот гребаный город был частью этого. Так он и не был.

Я был в дороге почти три часа, слушая любимый плейлист, когда увидел девушку на обочине, у дорожного знака. Я не задумываюсь, а просто подруливаю к обочине и останавливаюсь рядом с ней. Она блондинка и высокая, короткая юбка и топ, который прикрывает ее сиськи. Лицо приятное, но не красивое – я отмечаю это, когда она прижимает голову к окну, которое я открыл для нее.

– Мне нужно на сотню миль на запад, думаю, вы могли бы помочь мне? – oна звучит мило, но взгляд говорит мне, что она не прочь поозорничать.

– Могу, – говорю я ей, нажимая кнопку, чтобы открыть для нее дверь.

– Спасибо, – она бросает свою сумку на заднее сиденье. – Как тебя зовут? – cпрашивает она, садясь на сиденье рядом со мной.

– Тайлер, – говорю я, слишком долго глядя на ее бедра, которые открылись, когда ее юбка задралась.

Она замечает мой взгляд, и открывает их чуть больше – возможно, подсознательно. У меня всегда ладилось с дамами. Мой внешний вид американского красавчика позволяет мне легко получать то, что я хочу. Я провел рукой по густым светлым волосам и посмотрел ей в глаза. Я вскинул бровь, давая ей понять, что я знаю, что она хочет меня. То, как она кусает нижнюю губу, убеждает меня, что я прав.

– Я – Эйприл.

Прежде чем тронуться, я спрашиваю ее:

– Итак, Эйприл, у тебя есть деньги на бензин? – вообще, они мне не нужны, я хочу, чтобы она предложила кое-что другое взамен.

– У меня нет денег.

– Хорошо. Чем еще ты можешь отблагодарить?

Мой член растет в штанах, просто от открывающихся возможностей.

– Хм, чего ты хочешь? – спрашивает она, поерзав, показывая мне, что она знает, что это может быть.

Я протягиваю руку к ее лицу, просовывая большой палец между ее губ, и она, черт возьми, позволяет мне.

Шлюха.

– Как насчет того, чтоб поработать ртом?

Ее язык попробовал на вкус мой большой палец, и я ощутил электрический удар в члене.

–  Я могла бы, – сказала она застенчиво.

Вся эта гребаная застенчивость – просто притворство, слишком быстро она добралась до ширинки на моих брюках.

Чувство ее теплого рта на моем возбужденном члене заставляет меня шипеть. Ее задница высоко в воздухе, колени на сиденье, когда она склоняется. Я вижу, как ее булочки выглядывают из-под юбки, я тяну ее к себе, полностью обнажая их. Маленькая черная полоска трусиков хорошо заправлена между ними. Я шлепаю ее по заднице, и она стонет, лаская мой член. Девочка хороша в этом, она глубоко впускает меня, я чувствую, как головка проникает в ее горло.

Я подсунул руку под ее ноги. Она разводит их, чтобы мне было удобнее. Я чувствую, как она мгновенно стала влажной, а ее трусики мокрыми насквозь. Я быстро проникаю под них и ввожу пальцы в ее мясистую "киску".

Она снова стонет, требуя больше. Мой палец находит дыру, и я легко вхожу глубже. Ее сочная пизда слишком возбуждена. Мокрые звуки, исходящие из ее отверстия, пока я трахаю ее рукой быстро смешиваются со звуками ее горла, которое трахает меня.

Я запускаю пальцы в ее волосы и крепко прижимаю ее к себе, совершая резкие фрикции, пытаясь войти в ее горло еще глубже. Ее горло полностью забито, но она не пытается отстраниться. Ее "киска" принимает еще один из моих пальцев, и она глубоко насаживается на них.

Я тону в ощущениях, которые дарит ее горло, думаю вдруг о Кэмми – она никогда не позволяет мне делать что-то подобное. Конечно, она делает иногда минет, но я никогда не заставляю ее впускать меня так глубоко в горло. С ней это выглядит примерно так – она прижимает рот к головке, пока я не скажу ей, что все уже хорошо, тогда она останавливается, чтобы мы могли "заняться любовью", разводит свои застенчивые ноги, и лежит в миссионерской позиции до тех пор, пока я не кончу, что часто занимает слишком много времени, так как ей нравится делать это медленно и сладко.

Эта девчонка действительно умеет принимать член. Возможно, я еще раз ее попользую, прежде чем дам ей уйти.

Мои бедра двигаются быстрее, глубоко вбиваясь в нее, ее дыхание сбивается, и шум, исходящий из ее горла, поощряет меня. Звук, когда я затыкаю ее горло возбуждает меня и я чертовски близок к тому, чтобы кончить.

– Ты разрешишь мне кончить тебе в рот?

Она кивает, едва способная двигаться.

– Ты хочешь попробовать меня, не так ли?

Еще один кивок.

– Ты проглотишь?

Она стонет в ответ.

– Ты голодная шлюшка, не так ли?

– Мммхмм.

Я вытаскиваю пальцы из нее, и сука скулит, как собака в течке.

– Кончи для меня. Я хочу, чтоб ты кончила со мной, так что поторопись, блядь.

Ее рука быстро работает с клитором, я смотрю, как быстро движется ее рука, агрессивно натирая клитор.

Я наклоняю голову, чтобы увидеть ее лицо получше, чтобы посмотреть, как мой член смотрит в ее рот. Ее глаза мокрые от удушья, и растекшаяся тушь сделала ее похожей на енота. У нее широко раскрыта челюсть, но ее губы сжаты. Я медленно двигаю ее голову вверх по стволу, ее губы набухают, когда я оставляю ее рот.

Затем я всовываю мой припухший член обратно и ее горло легко принимает меня, привыкшее к размеру.

Она пытается не сводить с меня глаз, но я трахаю ее все быстрее, вбивая ее лицо в себя. Она кончает только на несколько секунд позже, ее рот расслабляется немного, но это дает мне возможность действительно трахнуть ее – пока она занята своим оргазмом. Я неаккуратно долблю ее в горло.

Я тяжело рычу, и она сжимает горло, выдаивая меня, и пытаясь проглотить сперму. Она поднимает голову, как только я отпускаю ее, она кашляет и пытается отдышаться. Я вижу свою сперму на ее подбородке, ее губы, покрытые губной помадой, завершают красивый вид, заставляя ее выглядеть полностью трахнутой.

Я не знаю, не напугал ли я ее, поэтому я не решаюсь что-либо сказать. У меня не было привилегии делать что-то подобное в чьем-то рту. Я не знаю, что она сейчас чувствует. Итак, я пользуюсь передышкой и прячу член, терпеливо ожидая какого-нибудь намека на ее мысли.

Я понимаю, что она в порядке, когда она начинает хихикать.

Я хрустнул шеей, поймал ее взгляд и меня поразила огромная улыбка на ее лице.

– Ну, тебе действительно нравится голова, не так ли? – она слизнула последнюю струйку моей спермы с лица.

Я не знаю, что ей сказать, поэтому я вывел машину на дорогу, поглядывая, как она приводит себя в порядок. Она больше не была похожа на клоуна, и, кажется, была не прочь повторить.

– Ну, как новенькая, – внезапно сказала она, закончив с макияжем.

Я включил радио и посмотрел на результат ее усилий.

– Очень хорошо, – говорю я.

Она стала снова скучной девушкой, которой она была до того, как я трахнул ее в лицо.

– Я никогда раньше ничего подобного не делала.

– Как тут не поверить? – шучу я.

– Я имею в виду, что раньше я сосала член, но не за поездку. Я не проститутка.

– Я так и не думаю. Хотя, ты могла бы стать хорошей проституткой, если передумаешь, – я жду, как она отреагирует на мою шутку.

Она просто улыбается этой своей застенчивой улыбкой.

– Куда ты едешь? – спрашивает она.

– Мой отец только что умер, я возвращаюсь, чтобы проверить как мама и поговорить о его последней Воле и всяком таком дерьме.

– Соболезную, – все, что она говорит.

Я не задаю ей никаких вопросов, я просто везу ее и не хочу, чтобы она задержалась.

– Тебя где-то в определенном месте высадить? – дал я понять, что у меня нет на нее долгих планов.

– Там будет магазин сразу после выезда... если не трудно.

– Нормально, – говорю я, глядя на топливный датчик и понимая, что надо заправиться, пока я тут.

Мой желудок рычит, чтобы напомнить мне, что он тоже пуст.

Я подъезжаю к заправке, и она хватает свою сумку с заднего сиденья, перебрасывая ремень через плечо.

– Спасибо за поездку, Тайлер, – говорит она.

– В любое время, куколка, – отвечаю я ей, подмигивая.

Она краснеет, прежде чем развернуться и уйти в магазин.

Я сунул карту в слот на колонке и наблюдаю, как цифры меняются на табло. Затем я отвожу машину в карман и иду внутрь магазина, чтобы посмотреть, можно ли там купить какой-нибудь еды. Нет, – быстро понимаю я. Слишком маленький магазинчик. Я хватаю батончик и кофе, чтобы продержаться до следующей остановки и машу рукой прощаясь с Эйприл.

Она машет в ответ, оглядываясь вокруг, пытаясь отметить – заметил ли это кто-нибудь. Вернувшись в путь, я задумался, что мог бы сделать с этой девушкой. Я жалею, что не отвел ее в туалет и не трахнул ее, но сейчас уже поздно, мне просто нужно жить с "что, если".

Я смеюсь над мыслью о том, что ее крики раздавались бы в этом маленьком магазине. Старый клерк обделался бы услышав ее стоны, пока бы я трахал ее, ее горячую маленькую "киску", мокрую и капающую соками на меня, пока я долбил бы ее сзади.

Я разочарованно вздохнул. Я не могу больше сдерживаться, поэтому достаю затвердевший член и глубоко вдыхаю, отталкивая разочарование с длинным медленным выдохом.

Я не мастурбировал в течение многих лет, слишком много времени тратилось на это, когда мог потрахаться по-настоящему, без усилий. И я не собираюсь начинать сейчас, не ради этой девушки.

Я включаю радиоприемник и даю своему разуму заблудиться в песнях, подпеваю, если знаю слова.

Стемнело быстро, учитывая, что я выехал только после полудня, это не удивительно, хотя это раздражает, ехать по пустынной автомагистрали, которая плохо освещена. Я осоловел и башка пульсировала с похмелья. Я должен остановиться, поесть и поспать. Я знал, что где-то тут есть подходящий мотель – доберусь туда, возьму какой-нибудь еды, сниму комнату и посплю.

Мотель выглядел точно так, как я его помнил, сдержанный ряд комнат, по обеим сторонам автостоянка. Ярко освещенный офис, с окном от пола до потолка. Когда я подъехал, я отметил, что клерк – рыжая девочка лет двадцати. Она отложила книгу, когда я постучался.

– Как дела сегодня? – спрашивает она дружелюбно.

– Довольно хорошо, – говорю я, заметив ее грудь, когда она поднялась за стойкой.

Она улыбается и смотрит на меня, давая понять, что оценила мой взгляд.

– У вас есть комната для меня? – я положил локти на прохладную столешницу стойки.

– Конечно.

– Отлично, мне только на эту ночь.

Oна вручает мне ключ, "12" – аккуратно выгравировано на нем.

– У вас есть комната ближе к офису? – так как я все равно смотрю на нее, я бы хотел посмотреть, куда у нас это может зайти.

– Номер один свободен, он находится по соседству.

– Давайте его.

Она достает другой ключ и делает запись в журнале. Взяв деньги, она вручает мне новый ключ.

– Я пойду за едой, принести тебе что-нибудь?

– О, не стоит. Я освобожусь через час, так что я поем по дороге домой.

– Как насчет того, что я куплю нам что-нибудь, а ты придешь поесть со мной?

Она хихикает и закусывает губу, так, что видно зубы. Я вижу, что она примет мое предложение, может быть, даже раньше, чем она сама это понимает, поэтому я спрашиваю ее, что ей нравится.

– Мне пойдет все, что купишь и шоколадный коктейль.

 Похоже, она спрашивает, нормально ли это, и я думаю, что это восхитительно, что она застенчива. Это вызывает у меня желание заставить ее освободиться от этого.

– Тогда я буду ждать твоего стука. Келли, – читаю ее имя на приколотом бейджике.

– Ладно, Тайлер.

Она, должно быть, прочитала мое имя раньше, потому что она не отводила глаз от меня, чтобы заглянуть в карточку, которую я подписал. Я удивился, что ей удалось разобрать мои каракули.

Я ухожу, и вижу, что она смотрит мне в спину. Вижу в отражении окон, что она смотрит на мою задницу. Я ухмыляюсь ее смелости.

Я отпираю дверь в свою комнату, декоративный стиль прямо из 70-х поражает меня сразу. Горчичное желтое покрывало и ковровое покрытие авокадо, точно, как в старые добрые дни. Тут ничего не переделывали, чтоб номер выглядел как ретро, все настоящее, с тех времен.

Душ видал лучшие дни, и эти дни прошли десятилетия назад. Я снимаю с себя одежду, пользуюсь случаем смыть грязь и микробов, стою под горячим потоком, смывающим ночь пьянки и часы езды.

Я чувствую себя отдохнувшим и слегка отвратительным, когда обертываю жесткое полотенце вокруг талии. Я трясу головой, разбрызгивая капельки воды по всему зеркалу, и пусть мои пышные волосы сохнут естественным образом, это идет мне больше всего.

Одеваюсь, хватаю ключи от комнаты. Я убил большую часть часа в душе, поэтому я спешу к 24-часовой стоянке, чтоб съездить в закусочную за бургерами. Ночь прохладная, и я слегка открываю окна, чтобы насладиться ночным воздухом.

Я возвращаюсь в комнату и кладу пакеты с едой на круглый стол с двумя стульями рядом. Снимаю туфли и устраиваюсь в одном из них, меньше чем через минуту раздается волнующий меня стук в дверь.

– Входи, – говорю я ей, я оставил дверь незапертой, в ожидании Келли.

Дверь открылась, и в проеме появилась она. Теперь она выглядит еще лучше, и я вижу ее всю. Ее крошечная талия заставляет ее сиськи выглядеть еще больше под узкой черной майкой – на ней нет бюстгальтера, поэтому я вижу, крепкие соски не спрятаны под ним. Татуировки на руках, которых я раньше не видел, были спрятаны под легким свитером, которого сейчас, к счастью, не было. Ее круглую задницу туго обтягивали облегающие джинсы.

Черт, с ней будет приятно провести время.

– Вхожу.

Похоже, она только что поняла, что не вошла в комнату.

– О, – она присоединяется ко мне за столом, и сразу берет коктейль, который я поставил перед ней. – Спасибо, – говорит она, с силой всасывая коктейль через соломинку.

– Налетай, – я голоден, комната, наполненная запахами вкусной пищи, и хорошенькая рыжая напротив меня, которая хочет трахаться, терзают мои чувства.

Я разворачиваю свой гамбургер и откусываю большой кусок, но голод словно становится сильнее, я даже не понимал, насколько голоден.

Я наблюдаю за ней, как она ест – гораздо медленнее, чем я, и когда я закончил, я просто сижу и смотрю. Казалось бы, это выглядит пугающе, если бы это был не я, а кто-то, кто выглядит не как я, но я могу себе такое позволить. Меня не раз называли "горячий", и когда я смотрю в зеркало, я доволен тем, что вижу. У меня глубокие голубые глаза и светлые волосы, которые обрамляют волевой подбородок, с легким пушком на нем. Полные губы, которые женщины любят целовать, и упругое мускулистое тело, которое они любят гладить.

Я не отвел взгляд, когда она посмотрела мне в глаза, и она осмеливается выдержать мой взгляд, но это невозможно делать долго. Она пытается быть смелой – это восхитительно.

Наконец, я заговорил, выныривая из воображения.

– Ты чертовски красива, ты это знаешь? – я искренен, она действительно потрясающая.

Она смеется, а не хихикает, как я уже слышал, по-настоящему, и это заставляет меня смеяться тоже.

– Спасибо, – говорит она, вспоминая про манеры.

– У тебя есть кто-то, кто заботится о тебе?

Она смотрит на меня, я не могу определить этот взгляд, и говорит:

– А что? Ты планируешь сделать что-то ужасное со мной?

Она шутит, я понимаю, но я вижу, что она быстро осознает глубину шутки. Я смеюсь и говорю ей, что у меня нет ничего неприятного для нее.

 – Мне нужно только то, что ты хочешь.

 – И что это? – кокетливо говорит она.

– Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе, чего ты хочешь или чего я хочу? – спрашиваю я, подтягиваясь к краю кресла.

– Как ты думаешь, чего я хочу?

Я положил руки ей на колени и раздвинул их, пока их не остановили подлокотники кресла.

 – Во-первых, я думаю, ты хочешь, чтобы я поднял руки вверх по бедрам, пока не почувствую тепло, исходящее из твоей маленькой "киски".

Ее вздох говорит мне, что я на правильном пути.

– Затем, ты хочешь, чтобы я спустил твои джинсы и зарылся лицом в тебя.

Она не останавливает меня, когда я встаю на колени перед ней, поэтому я продолжаю делать то, что сказал, дотягиваясь до ее застежки-молнии, медленно веду ее вниз. Я вытаскиваю ремень ее джинс, она поднимает свою задницу, чтобы помочь мне. Снимаю с нее обувь, чтобы полностью избавиться от джинс.

Она пытается свести ноги, возможно, чувствуя себя обнаженной, но я не позволяю ей. Я положил одну ногу на деревянный подлокотник и посмотрел на ее блестящую щель. Я медленно выдохнул, наблюдая за ее реакцией на меня. Ее соски затвердели, и дыхание стало тяжелым.

– Ты хочешь, чтобы я попробовал твою красивую "киску"?

Я жду, пока она ответит, это занимает больше времени, чем я ожидал, но она наконец кивает, и это все, что мне нужно, чтобы нырнуть туда. Я прижимаю язык к ее чисто выбритым губам.

Бог мой, а она вкусная.

Я окунаюсь в нее языком и нажимаю на ее плоть. Она громко стонет, когда я добираюсь до ее клитора, с силой втягивая его в рот, а потом щекочу его языком, поочередно нежно и жестко – это сводит ее с ума. Я отступаю, когда чувствую, что она близка к оргазму, чтобы снова привести ее к этому моменту спустя несколько мгновений.

Мой член тверже, чем когда-либо, я не могу дождаться, когда попаду в ее вкусное влагалище. Я проталкиваю пальцы внутрь, и плотность ее дыры обхватывает мои пальцы, я должен приложить все усилия, чтобы трахнуть ее ими.

Я поднимаю ее голову другой рукой и обнажаю ее сиськи. Совершенны, я так и знал, они полные и высокие с мягкими розовыми сосками, которые остаются твердыми все время, пока она трахается. Я втягиваю сосок в рот, и ее тугая "киска" крепче сжимается вокруг моих пальцев.

– Боже, твоя "киска" похожа на мягкие тиски, –  говорю я, уделяя такое же внимание другому соску.

Она выгибает спину, и ее бедра начинают работать в тандеме с моими пальцами.

Я вернулся губами к ее клитору, и, наконец, дал ей кончить. Прежде чем Келли смогла прийти в себя, я забираю ее со стула и бросаю спиной на кровать – она падает в центр матраса локтями и снова раскрывается для меня.

Я медленно раздеваюсь, позволяя ей смотреть, как я обнажаюсь. Она дрожит от возбуждения и терпеливо ждет, чтобы я ее трахнул.

– Теперь ты хочешь, чтобы я ввел член внутрь тебя. Не так ли?

Она кивает.

Я беру твердый член и поглаживаю его перед ней, облегчая боль, которая усилилась, из-за того, что я игнорировал ее. Я натягиваю презерватив и поднимаюсь между ее ног, подталкивая ее колени к ушам, и когда я вхожу, я складываю ее пополам. Затем я вхожу в нее на всю длину члена, не давая ей времени привыкнуть к размеру, я начинаю глубоко ее трахать.

Она захлебывается криком и визжит. Она звучит, как порно звезда, но я знаю, что она не притворяется. Я вижу на ее лице боль от того, что я держу ее под этим углом – и долблю с диким ритмом. Она наслаждается собой – мокрые звуки, исходящие из ее "киски", достаточное доказательство этого.

Я поднимаю ее задницу с матраца, и укладываю ее себе на колени, и поднимаю ее за руки к себе, не разрывая нашу связь.

Она скачет на мне, достаточно быстро, так, что ее сиськи подпрыгивают.

– Черт, ты хорошо выглядишь, – говорю я, стиснув зубы.

Ей нравится комплимент, она перекидывает длинные волосы через плечо, чтобы я мог видеть ее грудь лучше, чего я и хотел. Я наклоняюсь и ловлю ее сосок зубами, кусая сильнее, чем нужно, но она не останавливается, как будто это возбудило ее больше.

Я беру ее волосы в кулак и откидываю голову назад, обнажая ее шею, и веду языком до ее губ, раздвигая их, я трахаю ее рот языком. Она жадно целует меня. У нас нет какого-то ритма, нам обоим просто нужно трахать и быть трахнутым.

Я перевернул ее.

– Встань на колени.

Она делает то, что я ей говорю, круглая задница теперь в воздухе – под этим углом она выглядит еще больше и круче. Ее крепкая маленькая задница, которая зовет меня, но я не хочу, чтобы этот разговор состоялся прямо сейчас, я просто хочу влюбиться в нее.

Я стою в конце кровати и тащу ее к себе, пробираясь в ее мокрое отверстие. Я подтягиваю ее за волосы – ее задница прижимается к моему члену, и я вхожу в нее, возобновляя безумный темп.

– Прикоснись к своей "киске", –  шепчу я ей в ухо.

Она делает так, как ей говорят, и я чувствую, как ее пальцы быстро ласкают "киску", время от времени натыкаясь на мой член, размашистыми движениями она натирает свой клитор.

– Я хочу чувствовать твой оргазм, я хочу, чтобы твоя "киска" стала настолько влажной, чтобы по твоим бедрам текло.

Я вхожу глубже, шлепая кожей об кожу.

Я удерживаю ее за сиськи, пока трахаю ее, быстро и сильно. Я чувствую, как она кончает, крепко сжав внутри мой член, и трение такое сильное, что я тоже кончаю. Я спускаю все, что у меня есть в презерватив и кусаю ее шею, чтобы заглушить стон.

Я выскальзываю из нее, мой член мгновенно начинает скучать по ее теплу. Она падает вперед на живот, и я устраиваюсь рядом с ней, снимаю полный презерватив и бросаю его в направлении мусора. Уверен, что не попал в ведро, но у меня нет сил, чтобы волноваться об этом. Я обнял ее за талию, притянув к себе, рука легла ей на задницу. Я сжал ее.

Она стонет.

Я улыбаюсь.

И засыпаю, прежде чем осознаю это.

4

Я просыпаюсь рано утром, снова внутри нее. Должно быть, она взяла на себя ответственность за использование моего утреннего стояка. Мы лежим на боку, ее задница втирается в меня. Я сразу чувствую, что на мне нет презерватива, но сейчас это не может остановить меня.

Она понимает, что я наконец проснулся, потому что она начинает двигаться быстрее, вжимаясь задницей в меня. Она чувствует себя так естественно обнаженной – такой влажной и теплой, слишком поздно теперь беспокоиться о последствиях.

Я подталкиваю ее на колени, разворачивая спиной к себе, наблюдаю за ее круглой задницей, когда она трахает меня, загипнотизированный своим толстым членом, входящим и выходящим из ее плотной дыры.

Я облизнул большой палец, смачивая его и без предупреждения надавил на ее тугую дырочку сзади. Это сводит ее с ума, она трахает меня быстро и сильно, доит мой член, пока он не выстреливает в нее, и она кончает через несколько секунд, откидываясь на меня.

– Я принимаю противозачаточные, – говорит она, отвечая на вопрос, который крутился у меня на языке.

Я глажу ее по животику, мне нравится чувствовать ее тяжесть на себе. Я беру ее сиськи и сжимаю соски между пальцами.

– Мне нужно помыться, – говорит она и пытается уйти.

Я откидываю ее от себя и толкаю обратно на матрац, раздвигая ноги.

– Хочу увидеть, как я кончил внутрь тебя.

Она кусает губу, эту чертову губу, которая заставляет меня хотеть трахнуть ее в рот. Она раздвигает бедра, и я вижу, как белая слизь капает из ее отверстия.

– Черт, хорошо выглядит, –  я всовываю в нее пальцы, вожу там, размазывая сперму отпускаю ее, теперь она может помыться.

Она застенчиво идет к туалетной комнате, вышла она оттуда через несколько минут и выглядела немного менее траханной, хотя она все еще полностью обнажена. Она идет к одежде и одевается.

– Выезд в 11:00, – говорит она.

– Я скоро выйду, – говорю я.

– Ладно.

И она, черт возьми, уходит – точно так же, как любая хорошая шлюха, она ушла, пока между нами не появилась неловкость.

Черт, я буду скучать по ней.

Я хочу вернуться спать, но не позволяю себе этого, мне нужно вернуться на дорогу. Вместо этого я принимаю душ. Я переодеваюсь в новые джинсы и новую майку, обуваюсь и быстро осматриваю комнату, убедившись, что ничего не забыл.

Я бросаю ключ в офисе, где сейчас сидит старик, я рад, что его тут не было, когда я приехал вчера вечером, было бы не так весело, если бы он был. Он спрашивает меня о моем пребывании, и я говорю ему, что все хорошо.

Я возвращаюсь на дорогу, останавливаясь в кафе, чтобы взять большую чашку кофе в дорогу и продержаться до магазина с едой. Я намеревался остановиться еще только раз, чтобы купить еды в дорогу.

Я увидел огни города, как только спустилась ночь. Знакомое свечение моего родного города вызывает воспоминания, которые я забыл.

Я набираю номер адвоката и даю г-ну Джеймсу знать, что я приехал. Он говорит мне ехать к нему, он будет на месте, в своем кабинете.

Так я и делаю, подъезжаю к знакомому зданию, которое сильно изменилось, но каким-то образом оставалось прежним, облицованный деревенским красным кирпичом фасад, теперь покрытый белой моющейся краской, придающей ему обновленный вид в этом шероховатом городе. Сейчас онo отлично сюда вписывается. Вход украшала яркая вывеска.

Он заставил меня сесть перед тем, как начать.

– Мистер Райдек, еще раз, очень сожалею о вашей потере.

– Все в порядке, я в порядке, давайте продолжим. Я проделал долгий путь и просто хочу добраться до дома моего родителя и поселиться на ночь.

Его выражение лица говорило, что я был слишком глуп, поэтому я пытаюсь его успокоить. Он также потерял хорошего друга – как он говорит.

– Я просто собираюсь прочитать его последние пожелания. И вы можете идти.

– Отлично, – сказал я, устраиваясь в кресле, я думаю, что это займет немного времени.

– В принципе, ваш отец оставил вам все, дом и все его содержимое. Автомобильный аукцион – он бы, действительно, хотел, чтобы вы продолжили им управлять. Он говорит, что не хотел бы, чтоб вы его продали, а использовали деньги для чего-то полезного, не просто выбросили их на ветер.

Я закатил глаза, отец был весь в этом. Он всегда так беспокоился о том, куда идут мои деньги. Что смешно – я никогда не давал ему оснований думать, что я легкомысленный. Я владею своим домом сам, и мои кредиты в колледже никогда не были просрочены. Я никогда не просил ни копейки.

Но он рос в семье, которую несколько раз грабил отец-алкоголик, поэтому я позволял ему беспокоиться, зная, что он хочет, как лучше.

– Это все? – спрашиваю я, пытаясь скрыть свое раздражение.

– Он оставил большую сумму денег от полиса страхования жизни. $250 000. Они ваши.

Деньги – это хорошо. Хотя я уверен, что моя жадная мать будет думать, что я должен что-то сделать для нее.

– Он оставил что-то моей матери?

– Он оставил вас бенефициаром.

Ну, это дает ей еще больше оснований ненавидеть меня. Она никогда не нравилась моему отцу, даже в детстве, я видел, что он не влюблен в нее – ее претензии и жалобы по любому поводу, сводили его с ума, еще до того, как я уехал.

Ее непрестанное ворчание отдалило нас обоих от нее. Только он не бросил ее по каким-то причинам, по его мнению, жизнь без нее была хуже. Теперь он умер, так и не пожив без нее и мне было грустно, что он ее не бросил. Это именно так плохо, как кажется, и это самая честная мысль, которая когда-либо приходила мне в голову.

– Отлично, – говорю я, и даже я слышу, что это звучит, как плохая идея.

– Он восстановил три старинных автомобиля, их документы будут переданы вам, и содержимое сейфа, которое он держал в банке здесь, в городе.

Я знаю, о чем он говорит – это единственный банк в городе, и только с ним жители имели дело.

– Что там? – спросил я.

– Содержимое не помечено – я понятия не имею, – он протягивает мне ключ вместе с бумагой, которую он читал мне.

Я посмотрел на нее и понял, что он ничего не пропустил.

– Значит, все?

– Да. Спасибо, что так быстро приехали. Я знаю, что вам тяжело. Ваш отец был великим человеком. Я уверен, что вы это знаете.

– Совершенно верно. Спасибо, что задержались поздно вечером. Я ценю ваше время.

– Без проблем, было приятно встретиться с вами, у вашего отца были только добрые слова, когда он говорил о вас.

– Я уверен, что это правда, он никогда не говорил плохого ни о ком. Еще раз спасибо.

Я убрал бумагу в задний карман и ушел, прежде чем он смог остановить меня своими "воспоминаниями о добрых старых временах".

Сегодня слишком поздно идти в банк, это уже завтра. Я направился в сторону своего старого дома. То, что я думал никогда не сделаю снова, если, конечно, мой отец не умрет... но только тогда.

Я удивлен, что в доме было темно, когда я подъехал, моя мать всегда ложилась рано, но я предполагал, что она будет ждать меня. Я не звоню в колокольчик, ключ, я знаю, под фальшивым камнем в цветнике у двери, поэтому я просто вхожу.

Все выглядит, как всегда, как оформила моя пьяная мать, ничто ни с чем не сочетается. Мне никогда не нравилось это место. У дома большой потенциал, это старомодный дом, длинный и кирпичный, с большим внутренним двором, окружавшим дом – побеленный и красивый дом, но внутренняя обстановка противоречит внешнему виду.

Поскольку дом сейчас мой, я быстро подумал о том, чтобы распотрошить все это и начать заново. Я мог бы превратить это место во что-то прекрасное. Но у меня еще есть моя чертова мать. Куда, черт возьми, ее деть? Я не знаю, что мог сделать отец, чтобы убедиться, что с ней все будет в порядке, без него, и меня не очень-то это заботит, главное, чтоб это не касалось меня. Может и ужасно, так говорить о женщине, которая дала мне жизнь, но я могу заверить вас, если бы она была вашей матерью, у вас были бы те же мысли. Это просто бахнутая баба, с которой я рос.

Я осмотрел остальную часть нижнего этажа, прежде чем отправиться в свою старую комнату, никаких признаков моей матери. Я прошел мимо их спальни, но дверь закрыта, и я действительно не думаю, что готов ее увидеть, поэтому я не открываю дверь. Я ловлю себя на том, что я в самом деле иду на цыпочках мимо двери. Я действительно еще боюсь ее.

Я тихо закрываю дверь и включаю свет, бросая сумку на кровать, я осматриваюсь. Все выглядит так, как я оставил в последний раз. Кажется, мне снова 16, это последний раз, когда я что-то менял в своей комнате. Фотографии полуголых женщин, которые я натаскал сюда и развесил на стенах, рядом с другими трофеями, которые у меня были.

Я всегда занимался спортом, рано узнал, что девочки всегда любили мальчиков, которые играют. А я хотел девушек. Мне нравилось играть, не поймите меня неправильно, но стимулы были лучше, чем сам спорт. Я был хорош во многом, к чему прилагал усилия, спорт давался мне легко, и девочки стали доставаться мне еще проще.

Я включил телевизор, только для фона и написал Кэмми смс. Не получив ответа, я позвонил ей.

– Кэм... где ты, черт возьми? Можно не клевать мне мозг, хотя бы сейчас, когда мой гребаный папа только что умер. Что, черт возьми, то, чем ты занята, это более важно?