Текст книги "Зеркало Правды. История первая"

Автор книги: Рамира Шизода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

– Никария Верис, я задал вопрос.

– Грегори Фрост, – коротко ответила девушка.

– Что?

Ника кивнула и подтвердила сказанное:

– Я видела Грегори Фроста.

– Грегори Фроста?

– Это был он. Портал открыл именно он, когда убегал.

– Ника, Фрост много лет назад…

– Я знаю. Умер. Но это был он, – настояла девушка.

– Ты уверена?

– Я бы не перепутала.

– И где же он сейчас? – поинтересовался магоначальник.

– Я преследовала его до квартиры, а там он исчез. Но уверяю вас, это был живой Грегори Фрост. Я почти уверенна, что это был он.

Рик'Ард Масса вздохнул и, разочарованно посмотрев на сидевшую перед ним девушку, нажал кнопку вызова на многоканальном телефоне.

– Мирза, свяжись, пожалуйста, с Институтом Милосердия, – мрачно попросил он, – пусть мне перешлют копию медицинской карты Никарии Верис.

– Да, господин Масса, – прозвучал довольный голос старухи-секретаря, – я сделаю это незамедлительно.

– Но зачем? – озадачилась Ника.

– Хочу узнать, о твоем здоровье и чем Лионкур тебя лечит.

– Что значит чем? Вы думаете… Нет же… я не сумасшедшая.

– Я этого не говорил.

– Тогда зачем вам моя медкарта? Я, правда, видела Фроста. Вы же можете, загляните сами в мои воспоминания. Я не вру.

Желваки дернулись на зрелых скулах магоначальника. Вседозволенность – то искушение, которому господин Масса больше не желал поддаваться. Поэтому предложение просто так покопаться в чужой голове для Рик'Арда всегда звучало подобно оскорблению.

– Не вижу в этом острой необходимости, – сдержанно произнес начальник ОЧП.

– Но вы же не верите в то, что я говорю.

– А ты сама веришь?

Ника ответила не сразу:

– Да, – нетвердо произнесла она. – Я уверена… что не обозналась.

– Тогда откуда в твоей слепой убежденности эта неуверенность?

– Но…

– Хватит, – суровым тоном перебил девушку господин Масса. – Сейчас важно другое. Запиши или запомни. Цер-12-34.

– Что это?

– Это номер генетического алгоритма восточных троллей, их ДНК я брал для создания твоей второй личины. Спустись в архив и найди мне одного, чьи данные я предоставлю судье.

– Для чего? – недоумевала Ника.

Сангиновые глаза господина Масса пламенно заблестели.

– Нужно назначить виноватого, – бесстрастно сказал магоначальник. – Поскольку это твоя провинность, именно ты удостоишься чести данного выбора. Только смотри, чтобы тролль был похож на фотографию в газете.

К горлу агента Верис подкатил горький привкус несправедливости. Девушка возмущенно отшвырнула многотиражку и храбро произнесла:

– Но это же не честно! Здесь не виноват ни один мерзкий тролль. Давайте я все исправлю. Я обещаю, что не вернусь домой, пока не прочищу воспоминания каждого, кто видел синего монстра. Никто об этом и не вспомнит.

Господин Масса покачал головой, медленно поднялся и неторопливой поступью направился к девушке.

– Ах, Ника, если бы не светлая память о твоей матери…

Ника уязвлено опустила голову.

– Не надо так часто напоминать мне об этом. Я знаю, что вы взяли меня только из-за того, что я дочь Люмены Верис. Похоже, по этой же причине вы собираетесь покрывать меня, – обида в голосе девушки приобретала нотки возмущения. – Не думаю, что крупномасштабность моего проступка чревата черной меткой в личном деле. Порталы открываются повсюду и не только случайно. А тролли, блемии, оборотни живут среди эвентуалов и нет-нет да показываются им на глаза. Пусть меня штрафуют, отстраняют…

– Любопытные дети, – перебил Рик'Ард Масса.

– Что?

– Два мальчика пропали в Осином Переулке. Пяти и семи лет отроду. Если с ними что-то случится, ты предлагаешь мне всенародно обвинить в халатности агента ОЧП? Моего агента?

Услышав о малоприятных последствиях своей невнимательности, Ника растерянно присела на стул. Девушка была настолько увлечена погоней за призраком Грегори Фроста, что просто не сообразила подумать о любознательных детях, которые видят и слышат больше чем остальные. Не замаскировать проход в Осиный Переулок было непростительной ошибкой, за которую агенту Верис, несомненно, придется расплатиться.

– Я не знала… – взволнованно сказала Ника, – это же опасно. Позвольте, я пойду искать их.

– Нет. Для этого я созвал дежурный состав наших агентов. Ты идешь в архив и находишь виновного. К утру личное дело выбранного тобой тролля должно лежать на моем столе. Если не раньше.

– Я так не могу…

– А я не собираюсь пытаться оправдывать тебя абсурдной историей про погоню за мертвым маджикайем. К сожалению, я дал обещание твоей матери заботиться о тебе. И я не привык нарушать слово.

Ника поднялась со стула, безвольно поклонилась своему начальнику и сказала:

– Я отказываюсь выбирать даже из самых отпетых злодеев. Я не хочу брать на себя такой ответственности. Это несправедливо…

Рик'Ард Масса глубоко вдохнул, затем обернулся и, применив свои силы, мысленно нажал на телефонную кнопку вызова. В кабинете раздался противный голос секретарши:

– Да, господин Масса?

– Мирза, подготовь, пожалуйста, документы о переводе агента Верис в отдел по охране маджикайев. Вычеркни из этого договора наличие премиальных за первый год службы.

– С удовольствием, господин Масса, – прогнусила секретарша.

– Да, и пусть мой сын появится в кабинете.

Каждое нарушение правил о письменном разрешении бросало старуху Мирзу в омут недовольства и раздражения. Она начинала шипеть и покрываться пятнами, но перечить начальству почти никогда не решалась.

– Но его здесь нет, – немного погодя зашипела Мирза.

Рик'Ард Масса незаметно улыбнулся и сказал:

– Он просто думает, что о нем никто не знает. Передайте, чтобы он немедленно появился.

– Эм… как скажите, – пробрюзжала Мирза. – Довожу до сведения, что уже подала официальный запрос в Институт Милосердия, медицинская карта агента Никарии Верис, будет у Вас к утру.

– Благодарю.

– Угу, – донесся скупой выдох секретарши, и после непродолжительного писка телефона в кабинете Рик'Арда Масса наступила тишина.

Немного погодя Ника робко спросила:

– Я могу идти?

– Иди, – равнодушно ответил господин Масса. – Со следующей недели ты работаешь в другом отделе.

– Я уже поняла… А что вы будете делать?

– Подставлять себя и свой отдел я точно не собираюсь. Будь спокойна, о тебе никто не узнает.

– Нет, с троллем?

– Этим займется мой сын.

Ника опустила голову – преемник господина Масса был, пожалуй, самым малочувствительный парнем, которого она знала, к тому же он питал ненависть к троллям и подобным сверхъестественным существам.

Дверь в кабинет начальника ОЧП отворилась и словно по шалости сквозняка мгновение погодя сама же захлопнулась. Раздался звонкий голос:

– Знакомые все лица. Привет, начальник!

– Здравствуй, – удовлетворенно кивнул Рик'Ард Масса.

– Никуль, приветуль!

Девушка вздрогнула от вольного шлепка по спине и в ответ заголосила:

– Дин! Я же просила появляться прежде!

– О! Прости великодушно. Все забываю. Незримость все же мое обычное состояние. Пора и привыкнуть, – подтрунил звонкий голос и секундой позже явил верхнюю половину туловища своего хозяина.

Посреди кабинета возник поджарый обнаженный торс, затем жилистые плечи, руки, висевший на шее мобильник-хамелеон и темноволосая голова. Завершилось это явление блеском бурого цвета глаз и кривой усмешкой в трехдневной щетине. И в этом был весь Дин'Ард Репентино. Бравурный и ко многому безразличный, откровенный и памятозлобный. И если бы не ощутимый авторитет отца, под прессом которого уже седьмой год пребывал Репентино, биография этого парня продолжалась бы в далеких застенках. Из-за распущенного характера отпрыска, отношения с единственным и внебрачным сыном у господина Масса были пусть и доверительными, но не простыми. Почти до самого совершеннолетия Дин рос под надзором своенравной матери, ничего не зная о втором родителе. «Так получилось…» – сказала женщина перед смертью, оставив отца и сына, малознакомых, почти чужих друг другу людей наедине со столь драматичной тайной.

Как правило, папы для мальчиков являются объектом, с которого те копирует манеры, привычки, жесты. К сожалению Дин Репентино познал отца слишком поздно, чтобы унаследовать хотя бы малую толику того величия, тех куртуазных манер и мудрости, которые присущи начальнику ОЧП. Но и Рик'Арда Масса был не готов воспитывать уже взрослого и дерзкого сына. Он хотел видеть в наследнике прежде всего нынешнего себя, свое продолжение, но замечал в нем лишь свои слабые стороны и именно то, от чего с большим трудом и очень давно сумел отказаться.

Зато главным достоинством Дина Репентино была способность строить реалистичные теории, связывая воедино разрозненные факты, составлять общую картину магопроисшествий. Его место было несомненно в аналитическом отделе, но господин Масса предпочел держать горе-сына ближе к себе, а самому Дину было плевать, где и как зарабатывать деньги. Больше внимание он уделял забавам, которые при его врожденной способности к невидимому камуфляжу иногда доходили до абсурда. Репентино, например, обожал гулять по женским душевым, являя всполошенным девицам лишь детородную часть своего тела. Ника знала его как пошлеца и развратника, который уже в младших классах лапал девчонок, словно воровал шедевры античного искусства – тайком и нещадно. Он и сейчас мало в чем изменился.

– Показывайте, что у вас там? Какую грязную работенку подкинул мне мой папаша? – торопливо поинтересовался Дин.

Господин Масса недовольно повел бровью и ответил:

– Она негрязная, немного пыльная. Тебе нужно будет спуститься в архив и выбрать тролля.

– Подстава, какая! – недоуменно повел плечами Репентино. – В архив, чтобы выбирать троллей? Вот если бы луноликих девиц с пышными бедрами. А тролли, нет уж увольте…

– Уже уволил, – оборвал возмущения сына начальник ОЧП.

– А меня за что? – оторопел Дин.

– Пока только меня, – махнув рукой, успокоила Ника.

– Сама виновата, – усмехнулся Репентино. – Твой лечащий врач тебе случайно куриные мозги не пересадил?

– Что?

– Что, что?

– Дин'Ард Репентино, – нетерпимо пригрозил господин Масса. – Комментировать будешь за дверями моего кабинета. Запомни цер-12-34. Не перепутай. Да и внешность с фотографией сверяй.

Дин картинно закатил глаза и, причмокнув, исчез. Лишь его звонкий голос произнес:

– Как скажите, господин начальник.

Макет газеты «Небывалые Новости» слетел со стола и смятый в невидимой руке небрежной гармошкой вместе с закамуфлированным агентом Репентино исчез в открытых дверях.

– А ты почему еще здесь? – лукаво поинтересовался магоначальник.

Ника пожала плечами. Девушка была возмущена и пристыжена одновременно. Она поклонилась и выбежала из кабинета господина Масса.

Глава вторая «Архив воспоминаний»

Здание, в котором располагались многочисленные отделы Центрального Управления Магическими Видами Действия, имело огромное количество уровней и подуровней. Кабинеты, приемные и комнаты отдыха, залы заседания, камеры, испытательные порталы и лаборатории, все это напоминало огромный муравейник, в котором день и ночь трудились маджикайи. Правда здесь была одна общая столовая, библиотека и единственный на весь город магический архив, куда вот уже пятнадцатую минуту спускалась агент Верис. Но абонемент Ники был просрочен и воспользоваться скорым спуском девушка не могла. В большом грузоподъемном лифте на этот случай была предусмотрена кособокая покрытая темным лаком дубовая лавочка, на которую девушка, сразу как вошла, со вздохом присела. Ника являлась частым гостем в архиве, поэтому знала, что ее ждет почти двадцатиминутная поездка вниз. Все остальные лифты в управлении двигались намного быстрее этого, почти мгновенно доставляя визитеров на нужные им этажи. Из-за того, что в архив было возможно переместиться по-особому разрешению, про доставляющий сюда грузоподъемник все время забывали и давно не ремонтировали. Поэтому он имел скорость старой черепахи и неприятно поскрипывал.

Иногда, когда Ника никуда не спешила, она садилась в этот лифт и вместе со скукой погружалась в сладкую дремоту и просыпалась либо от панибратского толчка в плечо, которым будил ее кто-нибудь из подземных рабочих, либо от стука дверей вернувшегося наверх лифта. Несмотря на то, что Ника действительно очень устала, она была слишком возбуждена происходящим, чтобы заснуть. Ей казалось, что в этот раз путешествие в архив длилось особенно долго и как только двери грузоподъемника открылись, явив длинный облицованный черным мрамором коридор, она выдохнула и сказала:

– Ну, наконец-то.

За то непродолжительное время, пока лифт спускался вниз, заунывные песнопения совести девушке порядком припелись. Ника думала о пропавших детях и их несчастливой судьбе. Агент Верис знала, что мир маджикайев бывает, враждебен к непрошеным гостям.

Здесь пахло только что выкопанным картофелем и многолетней плесенью. Дышать полной грудью никто не решался, а посетителям, наделенным скрытой аллергической реакцией на любые подземные помещения замкнутого типа, почти всегда приходилось оказывать медицинскую помощь. Но именно, из-за того, что Рик'Ард Масса любил отправлять агента Верис в архив, девушка чувствовала себя здесь более-менее комфортно.

В конце широкого коридора стояло деревянное трехступенчатое основание, где находились: заваленный стопками тетрадей п-образный стол, небольшая картотека с пропусками, многоящиковый комод для всякой дребедени и обитое красным вельветом кресло, в котором как всегда «покоилось» тело главного архивариуса. Старый маджикай-перевертыш спал прямо на рабочем месте, приветливо посапывая в длинные седые усы. Он был похож на крота – свое тотемное животное, в которое при желании превращался раньше. Сейчас же оборотнические способности старика-архивариуса не были столь радикальны, поэтому его тело оставалось в удобном для работы под землей образе полукрота-получеловека.

– Господин Сторхий, это Ника – не желая будить спящего старика, но для приличия почти прошептала девушка. – Мне нужно в секцию переписи троллей.

Сквозь сон архивариус буркнул замученную годами фразу:

– Бери билет, распишись и проходи.

Ника так и сделала: осторожно поднялась по ступеням скрипучего основания, открыла ящик с билетами-пропусками, взятой со стола ручку, вписала в книгу посещений свое имя, расписалась. Фамилии Репентино в списке не было. Девушка подумала, что Дин не удосужился соблюсти все формальности и, пользуясь своим даром, просто проскочил незамеченным. Ника поставила на билете допуск отпечатком большого пальца правой лапы спящего архивариуса и, склонившись почти над самым его ухом, тихо поинтересовалась:

– А где эта секция находится?

– Бери билет, распишись… и прохо… ди, – в ответ сонно пробормотал старик.

– Понятно, – усмехнулась Ника, спускаясь с деревянного основания.

На столе архивариуса стояла ржавая подставка с обновленными брошюрами, в которых доступно, но все же не совсем понятно был нарисован многокоридорный план этажа. Вытащив один из буклетов, девушка направилась дальше.

– Спасибо, господин Сторхий, – разворачивая брошюру, тихо поблагодарила Ника.

– Бери билет, распишись и проходи… – послышалось бормотание за спиной девушки.

На первый взгляд план архивного помещения был достаточно прост: различные секции были пронумерованы, коридоры, ведущие к ним, разноцветно раскрашены, а специальные блестящие пометки указывали на степень доступа в данный информационный раздел. Но самостоятельно, без навигатора разобраться в этом лабиринте поворотов и уровней было не так уж и просто. Остановившись у распределительной развилки, которая пока делилась только на три коридора, Ника решила воспользоваться помощником и подошла к стоявшей здесь огромной плетеной корзине, в которой хранились ботинки-навигаторы.

Говорят, что ни одна старая обувь не пропадает бесследно. Та, что выбрасывалась в этом городе, сначала попадала в архив, где ее заговаривали и клеймили рунами, чтобы впоследствии использовать, как путеводители. Для каждой дороги были свои ботинки. Не редко сюда обращались и заботливые родители, просили заговорить обувь для маленьких деток, чтобы уходя из дома на прогулку, малыши не терялись и всегда возвращались обратно. Для здешних же лабиринтов такие помощники были не заменимы, как для вынужденных визитеров, так и для подземных работников архива. Здесь эту обувь почему-то именовали «деревянные баклуши», о чем и говорила вывеска над корзиной, на которой помимо шуточного названия было написана и краткая инструкция по ботиночной эксплуатации:

«ДОБРЫЕ ДЕРЕВЯННЫЕ БАКЛУШИ».

Способ обувной эксплуатации:

1. Снемите вашу личную обувь и положите в принесенный с собой пакет/сумку.

2. Нагнитесь над корзиной и поприветствуйте «деревянные баклуши».

3. Громко и четко произнесите раздел/секцию/конечный пункт вашего направления

4. Осторожно! Из корзины выскочит обувь. Берегите лицо!

5. Втечение одной минуты наденьте выбравшие вас «баклуши» и приготовьтесь идти.

6. Внимание! Не оставляйте пакет с личной обувью рядом с корзиной

7. Шаги по направлению к цели должны быть размеренными и осторожными

8. Ни в коем случае не оскорбляйте волшебную обувь, не ругайтесь из-за слишком быстрого/медленного темпа. «Баклуши» могут обидеться и завести вас в неправильную секцию

9. По окончанию отведенного времени в нужной вам секции, громко и четко произнесите команду: «Обратно», и приготовьтесь идти

10. Вернувшись, не забудьте уложить помогавшие вам «добрые баклуши» в корзину.

Внимание! Администрация архива не несет ответственности за забытые в секциях вещи или оставленную у корзины личную обувь. Место магически нестабильно. Надеемся на понимание.

Администрация архива.

Впрочем, Ника давно была знакома с правилами пользования заговоренной обувью. Она склонилась над разноцветной кучей ботинок и громко произнесла:

– Добрый вечер. В секцию переписи восточных троллей, пожалуйста.

Корзина с «баклушами» закряхтела и благодушно выплюнула пару больших желтых ботинок, которые знали дорогу. Агент Верис никогда не разувалась, а надевала предложенную обувь прямо на свою. Так она поступила и в этот раз. Пока желтые остроносые ботинки топтались на месте, Ника пропихнула в них своих кроссовки, стоптав при этом у заговоренной обуви пятки. Как было сказано в инструкции, ботинки двинулись в путь примерно через минуту. Неширокие шаги и средняя скорость «баклуш» позволяли девушке следить за дорогой, сравнивая пройденный путь с планом, размещенным в буклете. После четверти часа плутания Ника добралась до раздела чудовищ, а еще через пару минут до секции троллей. Заговоренная обувь сделала десяток шагов влево и остановилась перед горизонтальной вывеской «Все о восточных троллях». Ника сняла желтые ботинки и прежде чем пойти уже своим ходом, окинула взглядом раздел переписи большеносых монстров. Личные дела восточных троллей злорадно выглядывали с деревянных полок на слегка растерянную девушку. Ника заинтересованно прошлась мимо стеллажей пронумерованных, как Цер-12-34. Сына начальника ОЧП здесь явно еще не было.

– Или уже был? – вслух подумала Ника и дабы развеять любые сомнения решила позвонить Дину.

Правая рука нырнула в безразмерную сумку, с которой девушка редко расставалась, и достала из бокового кармана мобильный телефон. Отыскав в памяти номер Репентино, Ника нажала кнопку вызова. Как только прошло соединение, в секции восточных троллей заиграла веселая мелодия.

– Ага, здесь значит, – обрадовалась Ника, осмотрелась и пошла на звук.

Через пару тройку стеллажей девушка остановилась. Ее внимание привлекли несколько анкет парящих в воздухе и стоящие возле стола старые «баклуши» – потрепанные цветастые тапки.

Вызываемый абонент, наконец, снял трубку и на всю секцию зашумел голос Репентино:

– Никуль, тебе чего? Я, между прочим, твое поручение выполняю. А ты мне названиваешь, работать мешаешь.

Девушка покачала головой и прошептала в телефонную трубку:

– Дин, ты не там ищешь.

– Что? Что значит не там? Все прави… А ты… ты где?

Ника выключила мобильник и обратилась к невидимке напрямую:

– У тебя за спиной.

– Зачем приперлась, дурочка? – раздался голос невидимки.?? – Мешать мне работать?

– Работать? Дин, твой отец сказал Цер-12-34. А ты потрошишь Цер-12-43.

– Серьезно? – удивился голос Репентино. – А я уже выбрал парочку подходящих монстров. Эти тролли все равно все на одну морду. Никто кроме тебя и не заметил бы.

– Не думаю, – сердито произнесла девушка.

Витавшие в воздухе анкеты шмякнулись на пол.

– А ты что, меня проконтролировать пришла? – спросил невидимка.

Ника раздраженно сложила руки на груди и проворчала:

– И как вижу не зря…

Голос Репентино послышался уже из коридора:

– А сама все сделать не хочешь?

Ника выглянула из-за стеллажей.

– Нет, не хочу. То, что ты делаешь – это подло.

– Угу…

– Дин, появись, пожалуйста.

– Появиться? Ты уверена?

– Не весь! – не выдержала Ника, посеменив в нужную секцию. – Не могу разговаривать с пустотой. Я чувствую себя глупо.

Падкий на пошлости Репентино любезно явил лишь две бледнокожие окружности своего зада.

– Поговори тогда с этим, – паскудно хихикнул он, когда агент Верис увидела физическое оформление свой просьбы.

Привыкшая к бесстыжим забавам невидимого приятеля Ника кисло улыбнулась и произнесла:

– Вот оно – твое истинное лицо.

– Нет, – возразил Дин, – так выглядит ситуация, в которой оказалась ты, да и половину отдела за собой потащила.

– Интересно, не ты ли та самая половина?

– Предполагаю, что самая лучшая. Слушай, Никуль, а ты что, правда Фроста видела?

– Подслушивал?

– Не только. Затаив дыхание еще и подсматривал.

Филейная часть Репентино подпорхнула к полке с номером 12–43.

– 12–34 – поспешила направить приятеля Ника.

В воздухе над ягодицами появился темноволосый затылок. Дин вздохнул и повернулся к девушке лицом без глаз и носа:

– Слушай, выбирай сама, – проворчал он. – Ты мне надоела.

– Я не имею никакого морального права распоряжаться чьей-либо жизнью. Даже тролля. А тебе я смотрю, вообще не совестно было согласиться.

– А мне плевать! Я не несу никакой ответственности. Меня попросили принести личное дело какого-нибудь монстра. И мне не интересно, что с ним произойдет после. Хотя, я догадываюсь.

– Вот и я догадываюсь, что…

– Никуль, успокойся, – перебил девушку Репентино. – Всего-то тролль. Это все равно, что пришмякнуть назойливую муху, которая сидит у тебя на лбу. Если не обозначить виновного, поднимется столько шума, к ответственности привлекут не только тебя, но и моего отца. А о дальнейшем его, моем или твоем продвижении по службе и речи быть тогда не может. Так, ты мне расскажешь, что там у тебя за глюк с Фростом был?

Несмотря на разность жизненных ценностей, за все те годы, что Дин и Ника были знакомы, они прошли полдороги к дружбе, поэтому в этих отношениях иногда были негласные моменты, когда агенты Репентино и Верис доверяли друг другу.

– Ты тоже думаешь, что мне показалось? – присев за небольшой стол, расстроено спросила Ника.

– Я думаю, что ты теперь и сама так думаешь, – предположил Дин, наконец, взяв анкету с правильной полки.

– Тогда почему он побежал? Почему он побежал, когда я его узнала?

– Ой, если бы со мной заговорил отвратительный тролль, я бы тоже побежал. И плевать мне было бы, узнал он во мне кого-то или не узнал. По-любому, это побочный эффект от твоего лечения.

Появившиеся в воздухе руки агента Репентино развернули одну из анкет с фотографией тролля. Лицо Дина спросило:

– Этот похож?

Ника сравнила монстра с изображением в газете и отрицательно сморщилась.

– Неет, у этого слишком большие уши.

– Скажи тогда мне лучше, почему ты так уверена, что это был именно Фрост? – разглядывая очередную анкету, поинтересовался невидимка. – Почему не подумала, что могла обознаться?

– Потому что это был он! – повысила голос Ника.

– Ох, прости, как я мог позабыть, что именно ты тот единственный в мире человек, который не может ошибиться, – засмеялся в ответ Дин Репентино.

Агент Верис опустила взгляд и пробубнила себе под нос:

– Я не могла обознаться.

Девушка никому не рассказывала, что вот уже четвертый год она тайно выращивала плоды ненависти и презрения к бывшему наставнику, что именно Грегори Фрост являлся основанием всех ее бед и несчастий. Когда жизнь Ники пошла наперекосяк и планы рушились, будучи едва намеченными, девушка инстинктивно искала виноватого. Недолго думая, на эту роль она избрала сигнатурного маджикайя Грегори Фроста.

– А этот? – спросил Репентино, повернув фотографию нового тролля.

– Этот точно нет. Он голубой.

– А ты откуда знаешь?

– Дин, цвет его кожи имеет бирюзовый оттенок. Мой тролль был синим.

Репентино вздохнул, бросил анкету на стол и достал следующую.

– Если бы не ты, я бы давно выбрал какого-нибудь монстра и отправился пить пиво, – проворчал он. – Ты кстати, видела хвост Киррана?

– Не впечатлило. В прошлый раз, когда он проиграл, ты наворожил ему уши.

– Хочешь сказать, я поступил банально?

– Типа того.

– Понятно! – возмутился Репентино и швырнул на стол перед Никой потрепанную анкету. – Этот похож?

Девушка внимательно изучила предложенный вариант и бросила в ответ брюзгливые реплики:

– Нет. Слишком старый. К тому же бородатый.

– Бородатый?

– Да.

– Тогда помоги мне с этими троллями, все равно здесь присутствуешь и только носом воротишь без повода. Вот, этот синий точно похож. Смотри.

Перед Никой воспарила очередная анкета. Схожесть физических оболочек заметна, но совесть девушки была болезненно раскалена, поэтому агент Верис внимательно зачитала данные по предложенному троллю.

– Да ты что! – воскликнула она позже. – У него рост восемь метров, а в моем было от силы два с половиной.

Появившиеся ранее части тела Дина Репентино исчезли. Целый ворох анкет восточных троллей слетел с полки и приземлился на стол перед девушкой.

– Ну-ка, вот, сама ищи, – известил голос Репентино. – Мне уже надоело.

– Что? – взволновалась Ника. – Ты просмотрел всего пару вариантов. К тому же господин Масса просил тебя.

– Он попросил меня найти тролля похожего на фотографию в газете, с номером алгоритма Цер-12-43..

– 34– исправила Ника.

– Да хоть 888. Вот! Я выбираю этого – восьмиметрового.

– Он не подойдет.

– А я думаю, что подойдет.

– Дин, это очевидная подстава. Любому, кто захочет разобраться…

– Никуля, – засмеялся невидимка, – речь идет о вонючих троллях. Никто не захочет в этом разбираться. Пропали дети, министрам нужен виновный. Вот им злобный гигантский тролль. Уверяю, народу понравится.

– Дин…

– Найдешь кого-то более подходящего, валяй. – Это было последнее, что сказал Репентино, перед тем, как уйти из архива.

Агент Верис с опаской посмотрела на кипу анкет, в беспорядке оставленных перед ней на столе – девушке предстоял непростой выбор.

Над утесом тихой реки, где золотые облака ласкали узорчатые шпили куполообразных башен, неспокойно кружили ласточки. Встревоженные злосчастным предвестьем, они вылетали из своих гнезд, пытаясь предугадать с какой стороны придет беда. В этот день, нечаянная тревога постучалась в сердца многих…

Ника смотрела на стоящий перед ней многовековой храм Рубикунда. Холодные ступени у ног вели к главному входу, но девушка не решалась сделать шаг. Возможно, ее оберегало заклинание удачи, которое каждое утро благословением шептала мать, а возможно, сработали древние защитные чары храма, что при входе ощущались, как легкое покалывание в кончиках пальцев. Девушка стояла рядом с каменной лестницей, пока не увидела вспыхнувшие синим пламенем верхние этажи и не услышала душераздирающие крики. Тогда, попирая страх, Ника бросилась в горящий храм. Конечно, еще одна юная душа ничего не могла сделать со множеством демонов, которые лезли из всех щелей, словно голодные тараканы. По чужой воле, они вершили гнусное дело, уничтожая на своем пути каждого, кто обладал даже малыми экстраординарными способностями. Стены храма стрекотали под острыми языками бушующего пламени, отчего в сводах старого замка черными бутонами расцветали причудливые узоры теней. Витражи, картины, мебель, скульптуры и даже цветы – любая сотворенная магией вещь обращалась в прах, оставляя после себя лишь минорные воспоминания. Вызванные ящероподобные демоны не просто ломали храм маджикайев, они выворачивали смысл его существования на изнанку, пороча былое могущество. Слишком красивая была мечта у его основателей, слишком светлая…

Ника бежала вверх по стройному ряду выбеленных ступеней в прибежище Радужной Надежды – северо-западное крыло храма, где учились ауральные маджикайи. Девушка думала о матери, которая до остатной капли крови защищала вверенную ей младшую группу. Сердце забилось, словно пойманный мотылек в ладонях, когда остановившись в холле, Ника увидела тело Люмены Верис. Светлые волосы, что еще утром были, придирчиво уложены в изящную прическу, разметались небрежными локонами по лицу и груди женщины. Мать Ники лежала, словно разбитая фарфоровая кукла, точеная фигура которой была окружена коралловым ореолом разорванных бус, таких же алых, как и кровь на ее белоснежном платье. Горло дочери сдавил немой крик, она подбежала к телу женщины, но вдруг, ее словно обожгло чье-то невидимое прикосновение. В тени полуразрушенного астрального купола стоял сигнатурный маджикай Грегори Фрост. Мужчина равнодушно смотрел на тело Люмены Верис. Уже тогда Ника поняла, что никогда не забудет эти беспроглядно-черные глаза, в которых ей показалось, обитает самая лютая злоба. Еще вчера этот человек и ее мать были коллегами, обедали за единым столом, обучили одних учеников, а сегодня он беспощадно убивал друзей. Если бы Ника сразу заметила Фроста, то не была бы захвачена в невидимые путы древних рун и пентаграмм. Но не одна магия сковала дрожащее тело девушки – врасплох ее застало и горькое разочарование. В этот момент полыхал не только многовековой храм, сгорало беззаботное детство Никарии Верис.

Потолочина над головой девушки затрещала и, расколовшись на несколько частей, упала вниз.

Ника почувствовала, как расщепленная злым пламенем древесина, словно осиновый кол, вонзилась в ее сердце.

Девушка вздрогнула и проснулась. Убаюканная чередой нескладных имен и фотографий отвратительных троллей, Ника не заметила, как задремала. Ей давно не снился тот день, ее давно не терзали кошмары – назойливые и до отвращения похожие друг на друга. От подобных реминисценций долгое время и при помощи кропотливой психокоррекции девушка пыталась избавиться. Последние годы агент Верис находилась под пристальным наблюдением реаниматора Лонгкарда Лионкура, который по совместительству являлся ректором Института Милосердия. К сожалению, именно из-за его благорасположенности к этой юной пациентке, девушка однажды пристрастилась к транквилизаторам. Зато по причине экспериментального мастерства Лонгкарда хрупкий фундамент ее благоразумия не обратился в прах. Более того именно ректору Лионкуру Ника была обязана жизнью.