Текст книги "Заложник №1"

Автор книги: Ральф Альбертацци

Соавторы: Дэвид Фишер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 34 страниц)

VII. Исчезновение

73

Мельник подумал, что скоро все должно закончиться, просто обязано закончиться. Разве у него был другой выход? Сидя в заполненном людьми узле связи нью-йоркской штаб-квартиры ФБР в ожидании починки прямой линии связи с президентским самолетом, он мысленно был за миллион миль отсюда, в аэропорту Касабланки. Он, Лори и Чарльз ожидали, пока стоящий позади них в тумане старенький турбовинтовой самолет запустит свои двигатели. Лори смотрела на него, в глазах у нее стояли слезы, а Чарльз недоуменно смотрел на них обоих.

– До свидания. Все кончено, – сказал Мельник.

Лори ничего не ответила, все ее желания читались в ее горящих глазах, умоляюще глядевших на него.

– Когда-нибудь ты сама скажешь мне спасибо, – сказал он. – Потому что мы оба с тобой понимаем, что это неправильно. Все неправильно, просто неправильно…

«Касабланка». Его любимый кинофильм. Лори. Единственная женщина, которую он любил. Теперь он понимал это. Но как он сможет жить, если получит ее нечестным и обманным путем? И как ему жить дальше? Увезти ее в Израиль? Сможет ли адвокат из Нью-Йорка привыкнуть к жизни в Иерусалиме? А сможет ли он покинуть Израиль и поселиться в Америке?

Он вздохнул. Операция «Даллас» завершилась, и ему надо возвращаться домой. Кинофильм закончился. Он должен будет сказать ей об этом.

Вертер подумал, что все уже почти закончилось, но все равно у него еще оставались сомнения. Он постарался отогнать их прочь – ведь все уже почти закончилось. Но почему так долго исправляют эту чертову прямую линию?

– Попробуй снова связаться с ними, – сказал он Эду Бегли.

Мельник был ему хорошим напарником, работал он здорово, жаль, что он уезжает. Конечно, его манеры иногда раздражали, но с этим можно смириться. Он был израильтянином, родившимся и выросшим на маленьком клочке пустыни на краю света, и всю жизнь его окружали арабы, которые хотели убить его и всех, кого он знал и любил. Это была суровая жизнь, порождающая суровых людей. Но, если отбросить это, Мельник был вполне нормальным парнем. Все, кто работал над операцией «Даллас», обнаруживали для себя, что этот израильтянин понимает все точно так же, как и они. Вертеру понадобилось немного времени, чтобы убедиться в этом, потому что внешне они были такими разными, но по большому счету одинаковыми. Вертер весело подумал, что они, словно братья. Он будет скучать по Дэвиду.

– Мне нужна Лори, – раздался позади него голос Мельника.

– Что? – обернувшись, переспросил Вертер, не понимая, о чем идет речь.

– Я хочу жениться на вашей жене, – сказал Мельник.

Дэвид не знал, что скажет это, он вообще не знал, скажет ли что-нибудь. Ему бы надо было заткнуться и уйти в туман, но слова уже выскочили сами по себе. Они повисли в воздухе, и обратно их уже не вернуть.

– Выйдем отсюда и поговорим, – сказал Вертер.

Они вышли в длинный прямой коридор, освещенный неоновыми лампами, расположенными на потолке. Здесь было холодно, чисто и стерильно, как в больнице. Мимо них куда-то спешили люди, но они были слишком поглощены своим делом, и им казалось, что эти люди проходят где-то в нескольких милях от них. Они были одни в этом коридоре.

– Что вы сказали? – спросил Вертер, но подсознательно он уже понял в чем дело. Он всегда знал об этом, начиная с того первого вечера, когда привел этого сукина сына домой, пожалев его. Он видел, как странно засверкали глаза Лори, а теперь Вертер вспомнил, как уверенно вел себя этот тип в его квартире, он знал, где стоят тарелки… Вертер с трудом отогнал подступивший к горлу комок. Он убьет этого сукина сына! Он убьет Лори!

– Что вы сказали? – снова с пугающей вежливостью спросил он.

Мельник попытался ответить, но у него настолько пересохло во рту, что он не смог вымолвить ни слова. «Очень смешно», – подумал он. Мельник не собирался ничего говорить Вертеру, решив поступить благородно и сохранить молчание. Но он все-таки сказал, а вот теперь не может говорить! Он ведет себя, как прыщавый подросток, которого застали за тем, что он пытался схватить за грудь чью-то сестру. Боже, да ведь именно так он и чувствует себя.

Вертер схватил его за отвороты пиджака.

– Что? – проревел он. – Что вы сказали?

– Я хочу… – голос Мельника сорвался, но ему удалось взять себя в руки. – Я хочу жениться на Лори, – выпалил он, словно сбросил с плеч огромный груз. Все, он повторил это, теперь ошибки быть не может. Теперь Вертер может бить его, или даже вытащить пистолет и застрелить. Теперь он полностью в его руках, но он уже все сказал.

– А Лори хочет выйти за вас замуж? – спросил Вертер.

Мельник заморгал глазами. Он не задумывался над этим, но, наверняка, она хочет. Судя по их отношению друг к другу… Он кивнул.

Вертера захлестнула ярость. Все, о чем он догадывался, но молчал, предпочитая не замечать, все это теперь закрутилось у него перед глазами. Весь мир перевернулся, и в нем теперь ничего не было, кроме этого ублюдка, стоящего перед ним. Вертер поднял правую руку и сжал кулак…

– Вертер! Быстрее сюда!

Занесенную для удара руку Вертера остановил скорее взгляд Мельника, чем этот крик. Мельник удивленно смотрел мимо него, а когда Вертер обернулся, он увидел Эда Бегли, стоящего в дверях узла связи и что-то кричащего.

В помещении узла связи стояла абсолютная тишина. Комната была полна людей, но никто из них даже не шевелился, все, словно онемев, уставились на большой динамик на стене. Из динамика доносились отчаянные крики, но никто из присутствующих не мог поверить своим ушам.

– Борт номер один, вы слышите меня? Прием. Вы меня слышите? Борт номер один, пожалуйста, ответьте. Говорит диспетчерская Денвера. Борт номер один, говорит диспетчерская Денвера, вызываю борт номер один. Борт номер один, ответьте…

Вертер почувствовал, как по спине пробежал холодок. Черт побери, он ведь знал, что здесь что-то не так!

Первые сведения были довольно скудными, но и их вполне хватило, чтобы лишиться всякой надежды. Небольшой скоростной истребитель внезапно появился на экране радара, он догнал президентский самолет и выпустил в него ракету. Отметка президентского самолета исчезла с экрана. Истребители ВВС уже летели к месту катастрофы и должны были достичь его через несколько минут, но там уже начало темнеть, да к тому же из Канады в направлении Скалистых гор движется сильная снежная буря. Диспетчеры Управления гражданской авиации предупредили все коммерческие и частные самолеты, чтобы они обходили эту зону. Истребитель, который атаковал президентский самолет, летел с включенным ответчиком и его было видно на радаре. Он не предпринял никакой попытки скрыться и скоро окажется в зоне видимости истребителей ВВС. С самолетом президента не было ни радио-, ни телефонной связи.

Харди был уже в нескольких сотнях миль от места катастрофы, держа курс на юго-восток на высоте пятнадцать тысяч футов, ниже границы зоны радарного слежения. Для всех на земле он был просто очередным самолетом, пролетающим над их головами. Для Управления гражданской авиации он был забыт, так как по утверждению пилота президентского самолета он пересек курс борта номер один пятнадцатью тысячами футов ниже. А военные и Вертер вообще о нем ничего не знали.

Во Флориде шел дождь. Фредди Мейсон подкатил свое кресло к двери комнаты в мотеле, которую он снял на вечер, и стал смотреть на дождь, падавший на траву во дворике. «Боинг» должен был появиться во Флориде не раньше часа ночи, и Фредди понимал, что ему будет трудно удержать от пьянства четырех человек из своей команды, скучающих в ожидании в мотеле. Но время прилета «Боинга» диктовалось обстоятельствами, и он надеялся, что в конце операции не будет никаких сбоев.

– Эй, посмотрите-ка, – крикнул кто-то, и Мейсон развернул свою коляску. Тедди и Марио играли в карты, Майкл уставился в окно на дождь, а Билл смотрел телевизор. – Посмотрите, – снова сказал Билл, указывая на экран.

Смотреть, собственно говоря, было не на что, какой-то мужчина говорил в микрофон, стоя перед Белым домом, но то, что он говорил, было довольно интересным.

– Они сбили этого чертова президента, – сказал Билл.

– Что ты болтаешь? – спросил Тедди, не отрывая взгляда от карт.

– Точно, кто-то сбил самолет этого сукина сына.

– Мы что, опять с кем-то воюем?

– Не знаю, послушай сам.

Информация была краткой, детали не сообщали. После неудавшейся попытки покушения в Сан-Франциско президент вылетел на своем самолете обратно в Вашингтон, но во время этого полета борт номер один был атакован и сбит неизвестным истребителем в районе Скалистых гор западнее Денвера. К настоящему времени больше ничего не известно, сведений о президенте и остальных пассажирах не имеется.

– Как вам это нравится? – со смехом спросил Билл. – Что же это такое? Не мир, а сплошное сборище сумасшедших сукиных детей!

Тедди был занят тем, что размышлял, раскрывать или нет карты Марио. Он уже потянулся было к ним, но, поколебавшись, снова убрал руку.

– Так ты хочешь, чтобы я открылся? – спросил Марио.

– Не знаю. Да, – сказал Тедди, снова протянул руку и снова остановился. – Нет.

– Не тяни волынку.

– Заткнись.

Мейсону было бы гораздо проще, если бы он мог рассказать своим людям, что за работу им предстоит выполнить, но он никогда не сомневался в правильности намерений Харди держать в секрете все детали операции. Своим людям он сказал, что Харди угнал самолет, а ему, Мейсону, предстоит спрятать его, чтобы потом получить выкуп за пассажиров.

Все четверо подручных не были замешаны в этом деле, что их вполне устраивало. Им было предложено по десять тысяч долларов на брата только за то, чтобы они помогли спрятать самолет, и на этом их миссия заканчивалась. Учитывая размеры выкупа, который можно было получить за угнанный самолет, плата за их работу была не слишком большой, но они ничем не рисковали, поэтому и были довольны. Мейсон выбрал именно их, потому что они были крепкими ребятами и умели держать язык за зубами. И не то чтобы они были более надежными, чем другие, но просто у них не было в жизни других интересов кроме пива, карт, женщин и развлекательных телевизионных программ. Так что весть о нападении на президентский самолет заинтересовала их меньше очередной рекламы пива.

Продолжая смотреть в окно, Майкл повернул голову и бросил взгляд на Мейсона. Фредди знал, что Майкл думает о том, как бы сбегать за пивом, но понимает, что Фредди не позволит ему сделать этого. Посмотрев на Фредди, как на сторожевого добермана, Майкл снова отвернулся к окну.

Билл продолжал смотреть телевизор и изредка смеялся, Тедди и Марио играли в карты, обмениваясь громкими возгласами. Так медленно и тянулся этот длинный вечер.

74

Мохаммеду Асри удалось всего один раз спикировать на обломки горящего самолета, прежде чем облака закрыли цель, но и этой единственной атаки было более чем достаточно. Когда он снизился над целью, то не увидел обломка достаточно крупного, чтобы его стоило продолжать расстреливать из пулеметов. Гигантский авиалайнер разлетелся на куски, рассыпавшиеся по склону: двигатель в одной стороне, сломанные крылья в другой, десятки кусков искореженного фюзеляжа валялись везде между деревьями и валунами. Никто, конечно, не мог остаться в живых, и тем не менее, он нажал на гашетку пулемета, поливая все вокруг пулями пятидесятого калибра. Выйдя из пике, Асри набрал высоту, поднялся над облаками и снова вернулся в ясное, сверкающее небо, озаренное лучами заходящего солнца.

А внизу под ним, на земле, ветры приближающегося из Канады урагана кружили над обломками самолета, разнося клубы черного дыма. Асри был в небе один. Он не пытался скрыться, это никогда не входило в его планы, напротив, он набрал высоту, на которой его можно было легко обнаружить с помощью радаров, и стал кружить в небе. Прошла минута, другая, но никто не появлялся. И вдруг в пустынном небе показались две маленькие точки, которые потом выросли в четыре. В мгновение ока самолеты уже были над ним, летя с такой немыслимой скоростью, что наверняка не заметили бы его, если бы не увидели на своих радарах.

Когда истребители, пытаясь снизить скорость, стали окружать его, Асри заметил, что это были F-16S. Ему было интересно, что предпримут летчики истребителей: собьют его или будут сопровождать на ближайший аэродром? Собственная жизнь не волновала его, он был бы рад умереть в этот лучший момент своей жизни, но все-таки ему хотелось бы сделать заявление. Поэтому, ерзая в кресле и не делая никаких попыток ускользнуть, Асри наблюдал в стекло кабины за окружавшими его истребителями, ожидая, что в любой момент из-под их крыльев может вырваться облако дыма, а это будет означать, что по нему выпущена ракета.

Истребители взяли его в кольцо, радио в кабине Асри разрывалось на все голоса, но это только раздражало его. В любом случае ему хотелось сделать свое заявление лично, а не анонимно по радио, поэтому он протянул руку и выключил его.

Командирский истребитель покачал крыльями, и Асри тоже покачал крыльями в ответ. Истребитель сделал левый поворот, и Асри последовал за ним, как послушная домашняя собачка, но с видом победителя Цезаря, въезжающего в Рим.

В Нью-Йорке ФБР связывалось со всеми по радио и по телефону, но не смогло найти кого-нибудь, кто мог бы толком все объяснить. Гораздо больше информации оно получило, посмотрев телевизор.

– Мы прерываем нашу программу для передачи важного сообщения, – сказал диктор.

Мельник кивком головы подозвал Вертера, который положил телефонную трубку и подошел ближе.

– Как нам сообщили, истребитель, сбивший президентский самолет, был перехвачен истребителями ВВС США и посажен на базе ВВС Лоури в Денвере. Летчик истребителя заявил, что является офицером ВВС Сирии и что его действия являются началом войны между Сирией и Соединенными Штатами.

– Асри! – взревел Вертер. – Черт побери, это же Мохаммед Асри!

– В настоящий момент мы не имеем никаких подтверждений его словам от правительства Сирии, но, как нам стало известно, все войска приведены в состояние боевой готовности. Только что мы получили сообщение, что правительство Израиля отдало приказ о мобилизации…

– О, Боже, – прошептал Мельник, – мы снова пришли к этому.

Он чувствовал, как кровь стучит в висках, ему было стыдно посмотреть в глаза окружающим. Что же произошло с его знаменитой интуицией? Ведь теперь из-за него Израиль может снова оказаться втянутым в войну. Он должен был обо всем догадаться, но в то время, когда весь мир катился к пропасти, его мысли были заняты только женщиной.

– А теперь последние сообщения из Пентагона, – сказал диктор.

Когда Фредди Мейсон выключил телевизор, Билл запротестовал. Фредди проигнорировал его возражения.

– Пора, – сказал он.

– Подожди минутку, я сейчас быстренько разберусь с этим сосунком, – сказал Тедди.

Фредди подъехал на коляске к кровати, на которой они играли в карты, и сбросил все карты на пол.

– Черт бы тебя подрал, – воскликнул Тедди.

– Пошли, – сказал Фредди, и все неохотно потянулись за ним к двери.

Вообще-то еще было рано, но Фредди понимал, что сейчас их будет легче выгнать на улицу. Этих парней уже начала тяготить обстановка, и он не мог винить их за это. Любой бы начал выходить из себя, сидя в номере мотеля и не имея другого занятия, кроме как смотреть на дождь, на экран телевизора, или играть в карты. А так как они все время думали только о женщинах и пиве, очень скоро они стали бы задумываться, что время можно убить и более достойным способом. А кроме того, он не хотел, чтобы они смотрели телевизор, и, хотя они не думали о том что видят, Фредди не хотел рисковать, что они вдруг начнут интересоваться судьбой президента. Он сомневался, что у них хватит мозгов связать происшедшее с президентом с работой, для которой их наняли, но зачем было допускать малейший риск? Фредди убедился, что план развивается строго по расписанию, и ему этого было вполне достаточно. А там, на болоте, им придется больше думать о москитах, чем о женщинах, пиве и президенте.

Они подъехали на машине к краю Эверглейдского болота, где хранились их лодки. Два человека перенесли Мейсона в лодку с авиационным мотором, специально предназначенную для плавания по мелководью, а двое других уселись в небольшую моторную лодку с лебедкой. Моторы взревели в ночи, но их никто не услышал. Двигаясь по болоту вдоль зоны, которую они днем обозначили вешками, они крепили к каждой вешке фонарик лампочкой вверх. В начале этой обозначенной вешками прямоугольной зоны в дно болота была воткнута стальная труба, на верхушку которой они прикрепили небольшую коробку, похожую на деревенский почтовый ящик, но только передняя стенка у нее была из стекла. Мейсон аккуратно развернул коробку в направлении запад – северо-запад и проверил провода, соединяющие ее с автомобильным аккумулятором. Включать фонарики и коробку было рано, и они сидели в темноте, облепленные москитами, и смотрели на светящиеся циферблаты своих часов.

– Посол Сирии в Вашингтоне заявил, что ему ничего не известно о пилоте, сбившем сегодня самолет президента, – начал свое сообщение диктор телевидения. – Мы еще не получили какого-либо заявления от правительства Сирии… Минутку, только что поступило сообщение, что официальное заявление Сирии поступит в самое ближайшее время. В предварительном заявлении говорится, что это покушение было организовано сионистскими элементами в Палестине с целью развязать новую войну на Ближнем Востоке. К настоящему времени не имеется никаких новых сведений о судьбе президента.

Мельник и Вертер не могли понять, что произошло. Нет, на самом деле они, конечно, поняли, что произошло: призрак, за которым они гонялись все эти недели, ускользнул от них, настиг президента на высоте тридцать тысяч футов над Скалистыми горами, сбил самолет и почти наверняка убил президента. Мельник и Вертер не могли понять, как это произошло.

Когда Мельник с помощью агентов Моссада схватил в Лондоне Акбара и накачал его наркотиками, Акбар рассказал о наемном убийце и о покушении, готовящемся в Лос-Анджелесе. Вертер допускал, что Харди мог узнать о том, что случилось с Акбаром, и перенес место покушения в Сан-Франциско. Но он не мог за такое короткое время раздобыть истребитель и организовать воздушный перехват. Более того, Асри уже давно прибыл в Соединенные Штаты, а значит, это все было спланировано заранее. Но если так, то почему Акбар не знал об этом? А почему он, собственно говоря, поверил рассказу Акбара? Да, это действительно вопрос. Почему он не понял, что это не весь план? Может быть, потерял нюх?

Вертер бросил взгляд на Мельника, который стоял и смотрел в окно. Ладно, когда все закончится, он разберется с этим сукиным сыном.

В голове Мельника крутились и другие вопросы, до которых Вертеру не было никакого дела. Что сейчас происходит на другой стороне земного шара? Действительно ли Сирия объявила войну? Если так, то за Соединенные Штаты можно не тревожиться, но что будет с Израилем? Сирия ведь не собирается оккупировать штат Нью-Джерси, а что сейчас происходит на Голанских высотах? Может быть, сирийские танковые дивизии выдвигаются на позиции? Может быть, как раз в этот самый момент иракские бомбардировщики заправляются топливом? Можно ли доверять Египту, если все арабские государства обрушатся на Израиль?

Какой-то маленький импульс внезапно напомнил Мельнику, что существует еще Лори Вертер, но он быстро прогнал эту мысль из головы. Сейчас у него не было времени беспокоиться еще и о ней.

Элисон устала, проголодалась и расстроилась. У нее был трудный день: после того, как она прилетела в Тампу, она целый день проездила на машине, но так ничего и не обнаружила. Она хотела продолжить поиски, но ей надо было отдохнуть.

Элисон ехала на юго-восток по шоссе № 82, впереди был поворот, шоссе сворачивало к городу Иммокали. Сразу за поворотом стоял полицейский автомобиль с потушенными фарами, но работающим мотором. Сидевшие в нем полицейские поджидали нарушителей, превышающих скорость, нетрезвых водителей и автомобили, значащиеся в их списке как украденные, или по каким-то другим причинам. «Форд-эскорт» Элисон, номерной знак А1Р 585, был занесен в этот список.

Подъезжая к повороту, Элисон задумалась, и автомобиль повело влево. Резкий звук автомобильного сигнала встряхнул ее, она быстро вернула машину в свой ряд, а мимо, буквально в нескольких дюймах от нее, промчалась черная тень. «У этого сукина сына скорость, наверное, все девяносто», – подумала Элисон, все еще дрожа от страха и наблюдая, как задние фонари обогнавшей ее машины скрылись за поворотом. На самом деле этот автомобиль шел со скоростью восемьдесят семь миль в час, он промчался мимо машины дорожной полиции, полицейские включили фары и мигалку и рванули за ним.

«Вот и хорошо, – подумала Элисон, увидев, как полицейские бросились преследовать нарушителя. – Так ему и надо». Через некоторое время она увидела впереди остановившуюся машину нарушителя и рядом с ней автомобиль полиции. Полицейский проверял у водителя документы и не обратил внимания на маленький «форд-эскорт», проехавший мимо на положенной скорости.

Вертер был уверен, что во всем этом было что-то такое, чего они все еще не могли понять. Он не мог поверить, что все произошло именно так, как это выглядело. Все убеждали его в том, что он думает так только потому, что отказывается осознать всю трагичность ситуации.

– Кодовое название операции «Даллас» говорит само за себя, – сказал один из агентов. – Они попытались убить президента из винтовки, как Кеннеди, но подготовились более тщательно и ждали президента еще и в воздухе. Черт побери, кто знает, может, и для Кеннеди был предусмотрен такой вариант на тот случай, если Освальд промахнется.

Комната была полна людей, наперебой предлагавших различные варианты, но все они восприняли случившееся так, как оно есть, и исходили исключительно из этого. Вице-президент уже взял бразды правления в свои руки, военные заверили всех, что готовы отразить любую попытку нападения, и, хотя никто не пришел в восторг от того, что обязанности президента теперь исполнял Куэйл, за страну можно было не беспокоиться. Асри был схвачен, так что теперь оставалось только поймать Харди.

Вертер не мог спорить с ними со всеми, не мог отрицать вроде бы очевидные факты, и его убеждение начало потихоньку таять, так как, в конце концов, не имело под собой реальной базы. Возможно, они были правы, а он просто не мог смириться с мыслью, что президента убил человек, о котором они знали, но не смогли остановить.

Мельник отвернулся от окна и встретился взглядом с Вертером. Они молча смотрели друг на друга, тогда как остальные люди, находящиеся в комнате, продолжали шуметь, не обращая на них внимания.

Мельник медленно покачал головой. Нет, он не верил, что все произошло именно так, он не знал почему, просто интуиция подсказывала ему, что здесь что-то не так.

Вертер прошел через комнату и сел рядом с Мельником.

– Вы не купились на это, – сказал он.

– Нет, – ответил Мельник.

– Я тоже. Но почему?

– Не знаю, просто попахивает тухлятиной. – Мельник взглянул на Вертера, ожидая, что он засмеется, но тот просто молча кивнул. Он все понимал, но хотел быть уверенным.

– Что вам во всем этом не нравится? С какого момента надо начинать?

– Не знаю. Может быть, с Акбара?

Вертер покачал головой.

– Это была просто уловка, чтобы сбить нас со следа, и мы клюнули на нее. – Он помолчал немного. – А как насчет названия операции? – Вертер кивнул головой в сторону своих агентов. – Они считают, что название операции явно имеет отношение к убийству Кеннеди.

– Нет, здесь тоже что-то не так, – сказал Мельник, тщательно подбирая слова. – Операция спланирована очень тщательно и умно, и человек, задумавший ее, не стал бы совершать такой элементарной ошибки, выбрав наименование операции, говорящее само за себя. – Несколько агентов подошли к нему поближе, и Мельник продолжил. – Совсем наоборот, он выбрал это название как раз для того, чтобы мы думали именно так, как думаем сейчас. Но на самом деле произошло что-то другое.

– Что-то другое? Вы имеете в виду, что никто не сбивал президентский самолет? – с сарказмом заметил кто-то из агентов. – И президент не убит? А все присутствующие здесь просто врут? Да очнитесь же, Мельник.

Агенты снова разбились на небольшие группки и принялись обсуждать возможности поимки Харди. Вертер и Мельник сидели молча.

О Лори они совсем забыли.

Допрос Мохаммеда Асри на базе ВВС Лоури убедил агентов, что Асри говорит правду. Он рассказал все в деталях, и его показания полностью совпали с тем, что наблюдали диспетчеры на радарах, а еще он добавил, что, когда расстреливал обломки из пулемета, не заметил, чтобы кто-то остался в живых. Асри добровольно указал точное место падения президентского самолета. От Сирии не поступало никаких заявлений об объявлении войны, а через полчаса представитель Сирии заявил, что Сирия ничего не знает об этом нападении и снимает с себя всякую ответственность.

Следуя указаниям Асри, самолеты ВВС США, оснащенные инфракрасными приборами обнаружения, в шесть пятнадцать вечера нашли остатки президентского самолета. Самолет упал в районе горной вершины Нэшнл Форест, и обломки его скатились в долину, расположенную между пиками Гари и Байер. К этому времени солнце уже скрылось за горами, и склоны погрузились в темноту. Кроме того, на горы неумолимо надвигался снежный буран из Канады, его темные облака осыпали склоны хлопьями снега. К разведывательным самолетам присоединились вертолеты, оснащенные мощными прожекторами, но они не могли спуститься в долину из-за сильного ветра. Было решено, что вертолеты попробуют приземлиться на какой-нибудь из горных вершин, а уже оттуда спасательные группы отправятся вниз к месту катастрофы.

Асри предъявили обвинение в убийстве, и он был препровожден в тюрьму, несмотря на его требование, чтобы с ним обращались, как с военнопленным. Он так и не поверил, что не было объявлено никакой войны.