Текст книги "Не чужие люди"

Автор книги: Рада Мурашко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 22
Подозрения

Вадим по-хозяйски обшарил шкаф, вытащил две кружки, налил чай. В ее порцию щедро добавил бальзама.

– Пей.

Валерия равнодушно глянула на кружку и отвернулась, продолжая вертеть в руках телефон.

– Мы все сделали, – отчитался Сташевский. – Стекло вставлено, пол вымыт, как я разместил манекены, можешь посмотреть.

– Там милиция, у всех подряд выясняют алиби, – продолжил он, не дождавшись ответной реакции. – Ты не ответишь?

– Что? – выдавила она с неизвестно откуда взявшейся хрипотцой, будто за одну ночь разучилась разговаривать.

– У тебя телефон звонит, ты не ответишь?

– Не знаю…

Валерия отбросила маленький серебристый аппарат и опустила голову на стол.

– Может, тебе водки принести? – неуверенно предложил Вадим.

– Лучше цианистый калий, – серьезно ответила Меркулова. – Сдохнуть хочется.

Телефон все не умолкал. Нужно ответить. Это просто бессовестно и совершенно недопустимо – так себя вести. Игнат ни в чем не виноват и наверняка уже очень волнуется. Да, все так, но она не может сейчас ни с кем говорить. Даже с ним… Или тем более с ним? Она ведь снова не может быть ни в чем уверена. Ни в чем и ни в ком. Валерия старательно гнала эти мысли, и у нее почти получалось, но больше уже ни на что не хватало сил.

– Вадим! – она посмотрела на него с озарением. – Поговори, а? Пожалуйста! Ответь, расскажи, что тут у нас… Ну!

– Ладно, – Сташевский с сомнением пожал плечами, но мобильный все-таки взял. – Добрый день…

Валерия вскочила и метнулась к окну, пытаясь не слышать разговор. С каким удовольствием она убежала бы как можно дальше, где нет ни одного знакомого лица и где ее тоже никто не знает!

А еще лучше залезть под стол, чтобы скатерть обязательно свисала до пола, и думать, что тебя здесь никогда не найдут.

– Ну вот, к нам мчится подмога, – чуть смущенно сообщил Вадим, возвращая телефон. – Я не виноват.

Валерия схватила уже остывший чай, залпом выпила, поморщилась.

– Ты чего мне налил? Тут заварки даже не слышно.

– Ну и ладно, – махнул он рукой. – Можно подумать, тебе сейчас нужна заварка. Послушай, мне тут пришло в голову… Тебе никто не предлагал продать бизнес? Может, нужны твои магазины?

– Да нет, а… Ты думаешь?..

– А что? Вариант.

– Да, – Валерия неопределенно качнула головой. – Но у меня никто ничего не спрашивал. Хотя всякое может быть…

Это было натянуто и маловероятно, но она уже ухватилась за идею, как за спасение. Конечно, все так и есть! Как она раньше не подумала! Кто-то решил забрать уже готовый, хорошо развивающийся бизнес и для этого ее пугает! Кто-то совсем чужой и, может быть, даже плохо знакомый… Или…

– Лера! – Игнат резко ворвался в кабинет, сделал по инерции несколько шагов и вдруг потрясенно замер, глядя на нее, повторил уже неуверенно, смятенно: – Лера…

– Почему тебе именно вчера понадобилось ехать на эту встречу? – не поворачивая головы, глухо спросила она. – Что я теперь должна думать?

– Лера, я… Да я до половины второго был в этом чертовом ресторане, меня видела толпа народа! Если тебе надо…

– Нет.

Игнат растерянно оглянулся в поисках поддержки, присел рядом с креслом, протянул руку, но так и не решился дотронуться. Ему показалось, что тогда Лера сорвется с места, убежит… или прогонит его. Навсегда…

– Лера… – повторил он беспомощно.

Она все-таки повернулась, наклонилась к нему, сказала раздельно:

– Как мне плохо.

Вадим, чему-то улыбаясь, незаметно выскользнул из кабинета.

Игнат осторожно погладил маленькую руку, отчаянно стиснутую в кулак. Валерия всхлипнула, бессильно уткнулась ему в плечо, без слез застонала.

– Мне плохо…

Он наконец смог ее обнять, выдохнул с облегчением.

– Лера, поехали домой, – попросил тихо, боясь услышать ответ. – Ты же все равно не можешь сегодня работать.

Она безразлично кивнула, встала.

– Сейчас я оденусь, подожди.

Игнат первым вышел в торговый зал, остановился, дожидаясь Леру.

– Ну что? – подошел парень, которого он уже видел у Валерии в кабинете.

– Я с вами разговаривал? – поинтересовался Игнат. – По телефону?

– Да, – кивнул тот и решил представиться: – Сташевский. Вадим. Работаю у Валерии управляющим.

Игнат пожал протянутую руку.

– У вас, как я понял, есть какая-то версия?

– Да какая версия! – Вадим с досадой покачал головой. – Глупость одна. Надо же было ее как-то успокоить. Вы бы ее видели… Сразу, с утра.

Игнат кивнул головой.

– Спасибо.

– Поехали, – на ходу бросила внезапно появившаяся Валерия, явно торопясь уйти, пока кто-нибудь не подошел к ней с вопросами. Уже у двери остановилась: – Вадим! Ты останешься тут… пока милиция не уедет?

– Побуду до конца дня, – пообещал он. – Вечером позвоню.

* * *

Игнат ходил из угла в угол, изредка поглядывая на Валерию, все собираясь что-то сказать, но каждый раз в последний момент не решаясь прервать молчание. Лера внимательно смотрела на экран телевизора, где показывали какую-то старую мелодраму, но он сомневался, что слышала хоть слово.

Они оба думали об одном и том же, но говорить об этом было уже просто невыносимо, потому что все слова, все мысли и предположения озвучивались не раз и потом оказывались пустыми и несостоятельными.

– Больше уже просто некого подозревать, – все-таки проговорила Валерия, то ли тоже тяготясь напряженной тишиной, то ли сжалившись. – Точно не Димка и не Филимонова, не Юлия, не Павел… Не ты… В штате, конечно, еще двадцать два человека, но к чему им?

– Лера, а где теперь твой… Отец Павла? – поинтересовался Игнат, вспомнив возникшую как-то недавно мысль.

– Понятия не имею, – она покачала головой. – Думаю, что с его способами заработка его вообще давно могли убить.

– Ты фамилию помнишь?

– Само собой. Завьялов. Борис Завьялов. Но у нас были прекрасные отношения.

– Погоди, Борис… Алексеевич? – недоверчиво уточнил Игнат.

– Ну да, Алексеевич. А ты что, его знаешь?

– Странно, что ты не знаешь… Подожди, но ты точно должна быть знакома с его женой! Алиса Завьялова, ты же ходила в этот ее клуб… «Зазеркалье»!

– М-м… Алису знаю, – согласилась Валерия. – Только с мужем ее никогда не видела. Мы в принципе мало общаемся…

– У него строительная компания. Мы с ним работаем…

– И он что-нибудь обо мне слышал?

– От меня – нет, но, Лера, живя в одном городе, общаясь с одними и теми же людьми… Я ума не приложу, как ты сама о нем ничего не слышала. Знаешь, я думаю, надо все-таки рассказать следователю.

– Нет, – решительно отрезала Валерия. – Я сама с ним встречусь и поговорю.

– Нет, – так же решительно возразил Игнат. – Я с ним встречусь и поговорю.

* * *

Завьялов поднялся навстречу гостю, сердечно протянул руку.

– Здравствуй, здравствуй. Садись давай. Что там за пожар у тебя, я не понял?

– Поговорить надо, – стараясь выглядеть уверенно, сообщил Игнат. Честно говоря, он совсем не знал, как начать такой разговор и о чем вообще нужно спрашивать.

– Ну давай поговорим, – подмигнул Завьялов и наклонился к столу, нажав кнопку селекторной связи. – Лилечка, сообрази нам вискарика и закусить чего-нибудь.

Секретарша тут же возникла на пороге с подносом, видимо, заранее заготовленным для таких случаев.

– Спасибо, детка, – кивнул Борис, отработанным движением открывая бутылку и разливая по стаканам янтарный напиток. – Ну, давай, за разговор!

Игнат глотнул виски, подумав, что разговор, еще не начавшись, уходит совсем не в то русло.

– Так что у тебя? – поинтересовался Завьялов, отправляя в рот крошечный бутербродик с красной рыбой.

Заборовский вздохнул, потянулся к аккуратно разложенной нарезке и выдержал паузу, с зарождающимся недоумением изучая собеседника. У него почему-то совсем не получалось соотнести вальяжно раскинувшегося в кресле, хорошо знакомого Борьку Завьялова с тем Борисом, о котором рассказывала Лера. Тот был всегда веселым, жизнерадостным авантюристом, не дорожащим ни своей, ни тем более чужой жизнью. Тот был жадным и азартным и считал жизнь одним большим развлечением, игрой… Сидящий перед ним человек ценил комфорт и привычку, любил выпить, дорожил своей семьей и спокойно вел дела, не слишком расстраиваясь, если где-то приходилось отступить.

– Ты помнишь Валерию? – так и не придумав никакого вступления, поинтересовался Игнат.

Борис нахмурился, припоминая, побарабанил пальцами по столу.

– Вы были знакомы в начале девяностых, – уточнил Заборовский.

– А-а, ты про Лерика, что ли?! – обрадовался Борис. – Шикарная была девка… В смысле, женщина. Давай за нее!

Игнат покорно опрокинул в себя второй стакан.

– Так, значит, помнишь?

– Еще бы! Она меня, знаешь, могла лет на двадцать определить, – начал он и осекся, настороженно посмотрел на гостя.

– Я знаю, – кивнул тот. – Она рассказывала.

– Рассказывала… Ну ладно. Я тогда, знаешь, перетрусил. Думаю, как начнет болтать, что можно и что нельзя, огребу по полной! А она молодец, держалась стойким оловянным солдатиком. Мне тогда пять лет дали, за непредумышленное. Через три выпустили по УДО.

– И ты ее не искал?

– He-а. Как-то не до того было, и вообще… Вряд ли бы она обрадовалась, ее тогда из-за меня долго трясли.

– И ты хочешь сказать, что сейчас не знаешь, где она? – недоверчиво поднял брови Игнат.

Завьялов помотал головой.

– Думаю, не пропала. Лерик – она такая… А ты знаешь, да? – вдруг осенило его. – Ты вообще чего расспрашиваешь? Ты теперь с Лериком, да? Давай за вас!

Игнат из солидарности поднял стакан, подержал и, не пригубив, поставил обратно. Выяснить надо еще многое, а если он попробует угнаться за Завьяловым, то его скоро можно будет выносить отсюда без памяти и информации.

– Знаешь, я б на ней сам женился, – пьянея, пробормотал Борис. – Возможно. Если б тогда не сел. Она классная… Моя Алиска тоже хорошая, но со своим чертом. В каждом, знаешь, живет свой черт, – проникновенно сообщил он, осоловело поднимая брови. – Злость, тайные желания, пороки… Кто-то с ним борется, кто-то сотрудничает, кого-то он съедает… Вот Лерик со своими дружила.

Борис вопросительно посмотрел через стол, явно ожидая ответной фразы.

– Она и сейчас такая, – кивнул Игнат. – Не изменилась.

Завьялов довольно кивнул, снова потянулся к бутылке.

– Ты ее вообще давно знаешь?

– Давно, – Заборовский усмехнулся. – С девяносто третьего и знаю. Ей тогда негде было жить, с твоей квартиры родственники выставили. Она ночевала в магазине на раскладушке. Я ее… пустил. Просто пожить.

Борис хмыкнул.

– И что, так и дружишь? Как в детском саду, да? Дурак! Лерик…

– Это не твое дело, – оборвал Игнат, удивляясь собственному раздражению.

– Ладно, ладно, – примирительно пробормотал Борис. – Так ты это все к чему спрашиваешь?

– У Леры неприятности. Кто-то ее запугивает, подбрасывает игрушки в магазины.

Завьялов нахмурился, непонимающе помотал головой.

– Что за… В какие магазины? Лерик тряпками торгует до сих пор?

– Да. Только теперь дорогими и эксклюзивными.

– М-м… И что там?

– Бьют стекло и подбрасывают плюшевых медвежат.

– Чушь какая-то. А что милиция?

Игнат пренебрежительно махнул рукой.

– Что милиция? Ничего милиция. Лерке душу перетрясают, и все.

– А ты решил, что это я, – понимающе кивнул Завьялов.

– Да не то чтобы… Просто уже больше не на кого думать. Всех, кого можно, уже проверили.

– У меня семья, – развел руками Борис. – Денег хватает. И Лерику я реально многим обязан. В общем, сам понимаешь… Если хочешь, говори даты, может, вспомню, где я был. Я один редко сижу, алиби будет.

– Я верю, – покачал головой Заборовский.

– Ты смотри, если я чем-нибудь смогу помочь, – пьяно пообещал Завьялов. – Я для Лерика… Запросто! Кстати, слушай! У нас же пятнадцатилетие фирмы! Через неделю, в субботу. Приходите с ней, а? Ты не волнуйся, я буду с Алиской, просто интересно… посмотреть.

– Я передам, – сухо ответил Игнат. – Если она захочет…

– Она захочет, – уверенно усмехнулся Борис. – Ты должен знать. Так я пошлю пригласительный?

– Конечно, – Игнат пожал плечами, хотел промолчать, но все-таки не удержался, добавил: – Она сама решает, ты должен знать.

– Так я… потому и спрашиваю, – с трудом выговорил Борис, выливая остатки виски в стакан. – Кстати, у нее ребенок есть, она рассказывала? Может, это он…

– Нет, – отозвался Заборовский, не собираясь больше ничего пояснять.

– Ну тогда не знаю, – огорченно вздохнул Завьялов. – Жалко, хорошая версия.

– А тебе не интересно, что это твой сын тоже? – не выдержал Игнат. – Кстати, не хочешь спросить, кто он?

– Не-ет, – протянул Борис. – Зачем? У меня семья. Дочка есть, Мирка. К чему ей братец? И вообще, столько лет… Вот Лерик поймет.

– Хорошо, – кивнул Игнат, почему-то окончательно успокаиваясь от этой фразы. Да, Завьялов не из тех людей, которые оглядываются назад, неважно, хорошее там было или плохое. Наверное, сам он и не вспомнил бы никогда о Лере. Как же, столько лет… – Спасибо… Что не выгнал с такими-то вопросами.

– Да ладно, – махнул рукой Борис. – Я понимаю.

– Спасибо, – поднимаясь, повторил Игнат и невольно подумал, что лучше бы Завьялов вызывал подозрения – тогда можно было бы надеяться на скорый конец.

* * *

Окно спальни тускло светилось, и от этого охватила внезапная, непостижимая радость. Лера дома. У него дома. Наверное, читает что-нибудь, устроившись под настольной лампой, мелкими глотками прихлебывает горячий чай с лимоном. Ждет…

Игнат своим ключом открыл дверь, решив не звонить – Лера всегда злилась, когда ее неожиданно срывали с места. Но сегодня она сама выросла в дверях, едва он переступил порог.

– Ну?

– Это не он, Лера. Мне так кажется.

Она хладнокровно, без разочарования пожала плечами.

– Я так и думала. Было бы слишком нелепо.

– Он приглашает на пятнадцатилетие фирмы. Пойдешь?

Валерия на секунду замерла, удивленно вскинув брови, потом кивнула, весело усмехаясь.

– Ага! Это будет интересно.

– Не вижу ничего интересного, – пробормотал Игнат, хотя собирался молчать.

– Не вредничай, – отмахнулась Валерия. – Тем более это официальное мероприятие.

ГЛАВА 23
Жизнь продолжается

Игнат поспешно протянул руку и выключил будильник за пару секунд до того, как тот должен был зазвонить. Валерия все равно шевельнулась, сонно приоткрыла глаза, нашарила на тумбочке часы.

– Спи еще, – предложил он. – Успеешь, сейчас восьми нет.

– Не могу, – вздохнула Валерия. – Надо домой, переодеться, накраситься.

– Не хочу, чтобы ты вот так срывалась и уезжала, – задумчиво проговорил Игнат. – Хочу, чтобы всегда была здесь. Красилась, пила чай, собиралась, вечером приходила с работы… Выходи за меня замуж.

Лера весело засмеялась, как хорошей шутке.

– Я буду громко ругаться по утрам, переворачивать все вверх дном, разбрасывать по стульям одежду…

– Я тебя люблю.

Валерия как-то коротко вздохнула, быстро глянула куда-то в сторону и потом снова на него, немного помолчала.

– Давай подождем, пока все выяснится, – попросила нерешительно, будто извиняясь.

– Хорошо, – спокойно согласился он, с трудом удержав горькую усмешку, и повторил, бережно поглаживая белоснежное плечо: – Я тебя люблю.

Она с облегчением улыбнулась, вскинула руки, притягивая его к себе, и сама приподнялась навстречу…

* * *

– Валерия! – Вадим перегнулся через стол и пару раз щелкнул пальцами. – Ты меня слышишь?

– Что? – рассеянно переспросила она.

– Ты чем вчера утешалась, не наркотиками, часом? Вид блаженный.

– Отстань, – усмехнулась она. – Я все слышу. Притащилась Сколкова и требует вернуть ей деньги за подделку. Я думаю.

– По-моему, лучше отдать. На нее и так уже люди оглядываются, орет на весь зал.

– Да, да, – задумчиво кивнула Валерия, улыбнувшись непонятно чему. – Только пусть платье вернет в таком случае… Знаешь, я сама разберусь, – она решительно встала, воинственно блестя глазами.

Сташевский только с удивлением покачал головой и двинулся за ней. Как, однако, быстро она воспряла, всего лишь за один короткий день!

Птица Феникс прямо. Пожалуй, они действительно сработаются, решил Вадим. Его мама, как всегда, сообразила правильно.

– Здравствуйте, – проникновенно улыбнулась Валерия, выплывая в торговый зал. – Я рада, что вы нашли время снова нас посетить. Однако, боюсь, здесь вы все уже видели, вот в «Мечте» на прошлой неделе был новый завоз – прекрасные костюмы на весну, жакеты для…

– Детка, вы что, думаете, я после такого куплю у вас еще хоть что-нибудь? – надменно процедила дама, оглядываясь по сторонам в поисках слушателей.

«Да, дело плохо», – подумала Валерия. На слова еще можно было не обратить внимания, зная любовь визитерши к мгновенным перебранкам, о которых она сама же через пять минут готова была забыть. Но вот то, что Валерия вдруг стала «деткой», уже печально.

У Сколковой «детками» были независимо от возраста и положения все те, кто пал в ее глазах окончательно и бесповоротно. И никакие подделки тут на самом деле ни при чем, просто она из той же породы, что и ее, Валерии, мать. Для них публичный скандал с участием молодого любовника и выворачиванием на всеобщее обозрение личных дел – явление совершенно непростительное. Черт бы с ней, конечно, но ведь репутацию может подпортить! Как бы ее выпроводить побыстрее, а то она уже приготовилась вещать!

– Мне очень жаль, – вздохнула Меркулова. – Вы же понимаете, что я пострадала больше всех. Хотя, конечно, это меня не оправдывает и не снимает вины. Иногда так трудно разобраться в людях…

Она запнулась, искоса глянула на посетительницу, пытаясь определить, какой эффект производит новая тактика. Дама надменно кивала, явно наслаждаясь лепетом, но даже не думала изменить свое мнение.

– Что я могу для вас сделать? – признала поражение Меркулова.

– Детка, я хочу получить назад свои деньги, – Сколкова вскинула брови, будто недоумевая, о чем тут можно спрашивать.

– Хорошо, – согласилась Валерия. – Приносите ваш наряд, мы возместим расходы.

– Что? – картинно изумилась та, добавляя громкости и победно глянув по сторонам. – Вы хотите, чтобы я носилась туда-сюда с этой тряпкой?! Может, вы еще рассчитываете ее перепродать?! Не ожидала от вас, детка! Да вы должны меня благодарить, что я не требую моральной компенсации.

– Можете потребовать, – отчеканила Валерия, не справляясь с душащим раздражением. – Но верните платье. Я уверена, что оно авторское.

– Что?!

– Валерия Павловна, – рявкнул, подскакивая к ним, Вадим, – хочет сказать, что мы уверены: такая женщина, как вы, не могла ошибиться и не отличить качественную вещь от дешевки. Конечно, сейчас, когда многим пришлось столкнуться с такой ситуацией, трудно доверять собственным глазам, даже зная о своем безукоризненном вкусе, но…

Валерия поспешно отступила, передавая клиентку Сташевскому. Тот совершенно преобразился, не смеялся больше и не размахивал руками, показывая, что все в жизни чепуха, не стоящая серьезного внимания. Он серьезно, проникновенно заглядывал Сколковой в глаза и что-то говорил, говорил, не давая той вставить слово и, видимо, даже не вызывая такого желания.

– Ужасная женщина, – проинформировал Валерию Вадим, мило распрощавшись с посетительницей и проводив до дверей. – Суръезная-суръезная, прям взвыть охота. Но ты-то чего разошлась, Валерия Павловна? Первый раз, что ли?

– Первый, – призналась Валерия. – Вот так, чтоб все одно на другое – первый. Ладно, лучше расскажи, до чего вы там договорились?

– Ну, наши деньги ей больше не нужны, – довольно улыбнулся Сташевский. – Она согласилась, что подделку опознала бы сразу, у нее же такой изысканный вкус! И глаз-алмаз. Вот, так что болтать она тоже не станет – повод отпал. Но к нам, боюсь, больше не придет.

– И не надо! – с облегчением вздохнула Меркулова.

– Слушай, а ты правда думаешь, что у нее настоящее платье? – с любопытством поинтересовался Вадим.

– Конечно! Иначе с какой стати она притащилась с пустыми руками? Если бы у нее действительно была подделка, она бы все эти полчаса ею тут с удовольствием потрясала… Но это неважно, мне вот интересно, что нам дальше делать. Как ты думаешь, может, на время нанять охрану, чтобы дежурили каждую ночь?

– Можно, – Вадим без энтузиазма пожал плечами. – Если ты думаешь, что от этого будет результат…

– Н-да, – кивнула Валерия. – Ты прав, конечно. Результат если и будет, то только пока они работают… – она нахмурилась, прикидывая. Как ни крути, получалось дороговато. Пять магазинов, и на каждый нужны по меньшей мере два человека, чтобы работали посменно. Итого десять. Десять лишних работников, каждому из которых надо платить… И главное, неизвестно, что дальше. Не может же она всю жизнь кормить столько лишних ртов. Это может быть временной мерой, но надо что-то решать… Что?!

– Все – таки у нас будет время подумать, – без всякой уверенности протянула она, ожидая от Сташевского дальнейших размышлений.

– Возможно, – согласился он и с сомнением, еще не до конца осознав вдруг возникшую мысль, добавил: – Только, по-моему, от тебя этого и ждут.

– В смысле? – не поняла Валерия. – Зачем?!

– Не знаю, – задумчиво пробормотал Сташевский. – Но все, что у нас творится, очень похоже на развлечение. Кто-то делает ход, потом ты, потом снова он… Как в картах, в шахматах и любой другой игре. От тебя ждут содействия, потому что по-другому неинтересно. Он может, конечно, думать, что тебе за что-то мстит, наказывает или еще что, но суть одна – азарт. Кто кого… Слушай, Валерия, ты должна была кого-то в жизни обыграть, так, чтобы человек решил – это из-за тебя у него все не ладится. Или, может, ты смеялась…

– Ну ладно, – отмахнулась Валерия от потока фантазии. – Это ты уже завернул… Сам картежник, вот одно и на уме. Но про ответный ход мне понравилось, в этом что-то есть. Хотя, если мы ничего не будем делать, это же вряд ли прекратится?

– Не знаю…

– Нет, с охраной все-таки надо договориться.

– Договорись, – кивнул Вадим, которому явно надоел пошедший по второму кругу разговор. – Слушай, можно, я отъеду на пару часов а?

– Вадим! – бессильно взмахнула рукой Валерия. – Я понимаю уже, почему ты нигде не дружил с начальством. Это на второй день работы… Езжай, куда хочешь. Только потом загляни, пожалуйста, в «Мечту». Там обновление было, а я все пустила на самотек. Сюда можешь не возвращаться.

– О’кей. Лерочка Павловна, я тебя ну очень сильно люблю.

– Иди уже, – задумчиво отозвалась она.

Какой бы нелепой не показалась сразу идея Вадима, над ней можно было подумать. Нет, он, конечно, где-то дал маху, его послушать, так получается какая-то… какой-то гротеск. Но если предположить, что… Что?!

Валерия откинулась на спинку кресла, сосредоточенно прикрыла глаза. Так, надо представить, что в идее с игрой что-то есть. Кого-то когда-то она обошла… Или просто спутала карты, может, даже невольно. Нет. Это не было чем-то… однократным. Она постоянно кому-то мешала, или злила, или…

Нет, посмеяться она ни над кем не могла… Ладно, итак, кто-то злится, или обижается, или что-то еще – и постоянно видит ее, всем довольную и процветающую. Хочет… Не отомстить, а заставить побыть в своей шкуре? Или привлечь к себе внимание? Не важно, чего-то хочет. А важно… Валерия наклонилась вперед, щелкнула пальцами, пытаясь сообразить, что же важно…

Какой он?! Да, она все время старалась угадать, кто может такое устроить, но ни разу не попыталась представить, каким должен быть этот человек! Так… Азарт… Нет, это чересчур… Упрямство. Вот! Тот же азарт, только неосознанный – желание настоять на своем, и неважно, что при этом потеряешь… Да, он упрямый… Эгоцентричный… Властный… С сильно развитым чувством собственничества и всегда уверенный в собственной правоте… Возможно, заботящийся о внешних приличиях… На секунду в голове мелькнул образ, соответствующий ее фантазиям, но это было настолько смешно, что не о чем даже задумываться…

– Валерия Павловна, – заглянула в приоткрытую дверь администратор. – Ой, извините… Мне потом зайти?

– М-м… – Меркулова, сосредоточиваясь, резко сжала виски, помотала головой. – Нет, почему потом?

– У вас такое лицо… – с сомнением протянула Марина. – Будто привидение встретили.

– Ладно, ты чего хотела? – поморщилась Валерия.

– Там еще одна хочет деньги вернуть. Платье принесла… Мы отдаем или как?

– Конечно отдаем! И подарок делаем – двадцати… двадцатипятипроцентную скидку на любую вещь из последней коллекции… Да я сама сейчас выйду!

* * *

Игнат выложил перед посетительницей третий каталог и попросил секретаршу принести кофе.

– Я вам уже надоела, да? – улыбнулась клиентка и, мельком проглядев, отложила очередной альбом, покачала головой. – Не то. Понимаете, я хочу… Делаете вы что-нибудь такое… бело-золотое, с гнутыми ножками… Как в сериалах об эпохе империализма?

Заборовский с легким удивлением вскинул брови.

– Ксения Андреевна, вы уверены, что хотите именно такое?

С Бережной он имел дело не в первый раз, всегда принимал ее сам – из уважения к известной в городе фамилии и просто как интересного человека с хорошим вкусом.

Та усмехнулась, показывая, что прекрасно понимает его недоумение.

– Это не мне. Сын женится, стараюсь угодить… невестке, – на последнем слове она поморщилась с пренебрежением, ясно давая понять, что думает об этой свадьбе.

– Поздравляю, – сочувственно вздохнул Заборовский.

– Так вы делаете что-нибудь в этом духе?

– Ксения Андреевна, мы выполняем любые заказы. Правда, сейчас ничего подобного у нас нет, вам придется подождать несколько недель… Если вас устроит.

– Вполне, – кивнула она. – Свадьба в конце апреля, так что время терпит.

– Отлично. Тогда я покажу вам эскизы.

На столе ожил телефон. Игнат оглянулся, торопливо достал из ящика стола толстую папку, протянул Бережной.

– Я не тороплюсь, – вежливо предупредила она и, демонстративно не интересуясь ничем больше, уткнулась в эскизы.

– Я слушаю, – Игнат наконец схватил телефон, отошел к окну, с извинением кивнув посетительнице.

– Ты знаешь, я согласна, – без вступлений сообщила Валерия.

– С чем? – не понял он, продолжая коситься на клиентку.

– С твоим утренним предложением. Если ты, конечно, не ляпнул чушь спросонья.

– Ты выйдешь за меня замуж? – недоверчиво уточнил Игнат, не обращая больше никакого внимания ни на Бережную, ни на замершую у порога секретаршу с подносом в руках.

– Ага, – легкомысленно подтвердила Валерия.

Она хотела рассказать, что после ошеломляющего предположения Вадима вдруг задумалась, во что превращается ее жизнь. Она, сама того не понимая, полностью подчинилась неизвестному, безликому мистификатору. Она думает о нем, пытается его представить, живет от взлома до взлома. Подозревает каждого, на кого натыкается взглядом. А ведь это только один человек! Даже если знакомый, даже если близкий – все равно он один из огромного количества тех, кто ее окружает… Так с какой стати она должна издеваться над людьми, над собой, все время думая об одном и том же и глядя вокруг с недоверием?!

Нет, она будет жить, как ни в чем не бывало… Почти как ни в чем не бывало! Она не откажет себе в счастье, в радостях и удовольствиях! И если уж она в ком-то ошибется – что ж, так ей и надо. За столько лет можно было начать разбираться в людях!

Валерия собиралась все объяснить, но вдруг поняла, насколько это… нет, не то чтобы не важно – лишнее! Да, это совершенно лишнее и только путает и скрывает то, что действительно имеет значение… С удивлением, будто не совсем веря самой себе, она выдохнула:

– Я тебя люблю…

– Лерка, счастье мое… – Игнат снова оглянулся на клиентку и вышел из кабинета, плотно закрыв дверь. – Лера… Ты сейчас где?

– Работаю, – вздохнула Валерия.

– Давай я тебя заберу?

– Почему бы и нет? – она улыбнулась и пожала плечами, вспомнив, что только что решила не отказывать себе в маленьких радостях. – Забирай. Я в «Фортуне».

– Я приеду минут через сорок.

Валерия кивнула, будто он мог ее видеть, и дружески подмигнула скучающему у компьютера маленькому ониксовому слонику – все будет хорошо…