Текст книги "Обаяние Джулиана Лефрея (ЛП)"
Автор книги: Р. С. Грей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
Глава сорок четвертая
Джулиан
У нас с Дином была запланирована встреча за обедом в день отъезда Джо в Техас. Я хотел позвонить и отменить его, но потом понял, что это будет приятным отвлечением. Мы с ним сможем поговорить о делах, и я смогу притвориться, что у меня не было ломки по Джо менее чем через двенадцать часов после ее отъезда.
Презентация, которую он мне показал, заняла всего пять минут. Он открывал новый ресторан, где подавали элитные блюда, бла-бла-бла. Хорошая еда была хорошей едой, и все, к чему Дин прикасался, казалось, превращалось в золото. Он показал мне цифры из своих предыдущих ресторанов (которые были смехотворны для пищевой промышленности), и я выписал ему чек. Я был в достаточном количестве ресторанов Дина, чтобы доверять его мнению. Этот человек был ресторанным волшебником, и я с радостью вложу деньги в его следующее предприятие.
Я поднял свой полупустой стакан бурбона.
– За то, чтобы стать богатыми старыми ублюдками.
Он засмеялся, и поднес свой стакан к моему.
– Твое здоровье. С нетерпением жду возможности иметь с тобой дело.
Я откинулся в кресле, и взглянул на телевизор над барной стойкой ресторана. Плей-офф НБА был в самом разгаре, но я пропустил большинство матчей благодаря необыкновенной способности Джо отвлекать меня. Честно говоря, когда она снимала футболку, игра заканчивалась, в буквальном смысле.
– Где твоя девушка? – спросил Дин с улыбкой.
Я отвернулся от телевизора.
– Моя кто?
Он покачал головой.
– Джозефина.
Я не хотел, чтобы он вспоминал о ней. Я едва продержался двенадцать часов без нее.
Сколько еще у меня осталось? Больше сотни. Черт.
– Она в Техасе.
Он поправил галстук, расстегнул пиджак, а затем расслабился, чтобы повторить мою позу. В колледже он был этаким серфером, так что все еще было странно видеть его в костюмах каждый день. Сейчас его светлые волосы коротко подстрижены, но в те времена они длинно свисали ему на лоб. Девушки в колледже стекались к нему, как будто он был их жизненной силой. Раздражающий ублюдок.
– Я так понимаю, судя по твоему дерьмовому поведению, дела с мисс Келлер идут не очень хорошо? – спросил он со знающей ухмылкой.
Снова вспоминаю о том, как мы с Джо занимались сексом в моем отеле. Затем думаю о сексе, которым мы с Джо занимались после того, как она закончила собирать вещи. Знаю. Я ублюдок. Я обещал ей, что буду держать руки при себе, но потом она всосала лапшу своими губами, и я был сражен наповал. Она уложила меня этим на лопатки, и я чуть не подавился яичным рулетом. И это не эвфемизм.
Я чувствовал, как по моему лицу расползается дерьмовая ухмылка.
– Все идет очень хорошо.
– Значит, вы встречаетесь?
Встречаемся?
Моя улыбка померкла.
Как будто он только что спросил меня, верю ли я в загробную жизнь.
Встречаемся? Мы с Джо не говорили об этом. Почему мы не говорили об этом? Мы определенно встречались. Верно? Разве взрослые делают это официально?
Как медленная, скользящая змея, сомнения начали закрадываться в душу. Накануне вечером она была очень тихой и, казалось, много о чем думала. Она не предупредила меня заранее о Техасе и не назвала конкретного дня, когда вернется...
– Я так думаю? – ответил я.
Он наклонил голову и изогнул бровь.
– Ты думаешь? Это не совсем вариант. Это «да» или «нет». Особенно для женщин.
– Правда? Когда ты в последний раз встречался с женщиной? Что делает тебя экспертом в этом вопросе?
Ага. Он был прав насчет моего дерьмового поведения.
Я почти кричал на него.
Он улыбнулся, и сделал глоток своего напитка.
– Я оставляю свидания таким бедным придуркам, как ты, – он указал через стол на меня. – Тем не менее, я знаю, что пока вы оба не обсудите это, то, что вы делаете, не является реальным делом. Она, наверное, думает, что ты разъезжаешь по городу, играя на поле интрижек.
Я покачал головой, и рассмеялся.
– Не может быть.
Я снова повернулся к телевизору, и сделал еще один глоток своего напитка, делая вид, что смотрю, как спортивные телеведущие воспроизводят клипы с прошедшей ночи. Экран расфокусировался, когда я понял, что совершенно не знаю, о чем думает Джо.
Думала ли она, что это была просто интрижка? Неужели она действительно думает, что я с кем-то сплю? Когда, черт возьми, у меня было на это время? Я был с ней весь день, каждый день.
– Спорим, ты не знал, что придешь на обед на деловую встречу и сеанс терапии, – сказал Дин, пытаясь разрядить обстановку.
Я хмыкнул. Он только что сбросил на меня бомбу, и я понятия не имел, как навести порядок.
Мне нужно поговорить с Джо.
Глава сорок пятая
Джозефина
На моем компьютере оставалось 2% заряда батареи, когда я наконец-то прикрепила все документы к письму для Элизабет. Я нетерпеливо постукивала по клавиатуре, наблюдая, как полоски загрузки ползут по мере того, как загружаются файлы.
Давай, автобусный Wi-Fi, не подведи меня сейчас.
Батарея села на 1%, и я просто закричала от бешенства. Прошла уже неделя с тех пор, как Элизабет впервые написала мне письмо. Скорее всего, она уже передала эту работу кому-то другому. Я не могла больше ни дня не отвечать ей и, вероятно, не смогу зарядить компьютер, пока не приеду в Техас на следующий день.
Мой взгляд метался туда-сюда между процентом заряда батареи и панелью загрузки, и я молилась, чтобы заряда хватило еще хоть на немного. Как только последний документ закончил загружаться, я нажала кнопку «Отправить» и увидела, как экран моего компьютера стал черным.
Мертв. Прямо посреди отправки письма.
– Трахни меня! – заорала я, снова и снова нажимая на кнопку питания, требуя, чтобы компьютер волшебным образом ожил.
– С удовольствием, сладкая! – крикнул кто-то из задней части автобуса.
Я повернулась к Глэдис, и потрясла ее, чтобы она проснулась.
Как эта женщина еще жива после такого храпа – ума не приложу.
Она моргнула, и огляделась.
– У Вас есть мобильный телефон, который я могла бы одолжить, чтобы проверить свою электронную почту? – спросила я с доброй улыбкой. Мой дерьмовый телефон не подключался к интернету, потому что я не могла оправдать траты на телефон, когда едва могла заплатить за квартиру. Конечно, в тот момент я пожалела, что не купила этот чертов iPhone.
Она покачала головой.
– Никогда не любила эти раковые коробки. Нельзя быть слишком осторожным со своим здоровьем, – сказала она, копаясь в пакете с чипсами.
Я еще мгновение смотрела на нее, а потом у меня возникло непреодолимое желание закричать. Я застряла в автобусе на двенадцать часов, и мне предстояло проехать еще двадцать четыре. Моя шея болела, задница онемела, а желудок рычал, как голодный лев, поскольку я не вышла из автобуса на обед, чтобы закончить письмо в «Vogue».
– Ладно, все равно спасибо, – сказала я, повернулась к компьютеру, и закрыла его. Что бы ни случилось, это случилось. Я больше ничего не могла с этим поделать, пока торчала в этом автобусе. Повернувшись к широкому окну, я прижалась к нему боком. Солнце село совсем недавно, но сумерки все еще освещали унылый пейзаж. Я наблюдала за проносящимися мимо меня городами, пытаясь найти положительные стороны в своем дне. Скоро я буду дома, а дом означал возможность увидеть Лили.
Уверена, что буду чувствовать себя лучше, если только смогу связаться с Джулианом.
Я достала свой телефон из переднего кармана сумочки, включила его и уставилась на отсутствие полосок в левом верхнем углу экрана. Ничего. Совсем ничего. Где бы мы, черт возьми, ни находились, сигнала сотовой связи не было. Отсутствие сигнала означало, что я не могла поговорить с Джулианом.
Вместо того чтобы написать ему сообщение, я представила, что он, вероятно, делает в Нью-Йорке. Сегодня было воскресенье, а это означало, что утром он, вероятно, отправился на пробежку, а после, возможно, остановился где-нибудь позавтракать. Я представила, какое внимание он, вероятно, ежедневно получает от женщин. Такой симпатичный парень как он, ест один в кафе? Просто подарите ему очаровательного щенка и на этом все закончится. Этот мужчина был находкой. Я могла представить, как женщина садится поболтать с ним, любуясь его ямочками так же, как я делала это каждое утро. Они бы подумали, что сорвали большой куш: не так много мужчин привлекательнее Джулиана. А потом он открывал рот, смешил их, и они оказывались завороженными им, как и я в последние несколько месяцев.
Я закрыла глаза.
Молодец, Джо. Ты должна была найти положительные стороны. Вместо этого ты представила себе Джулиана на свидании с другой женщиной.
Я скрестила руки, закрыла глаза, и попыталась отвлечься на идеи для своего блога.
Это не помогло.
Когда до конца первого этапа моего автобусного путешествия оставался час, Глэдис достала свой сэндвич с тунцом, и я всерьез задумалась о том, каково это – выброситься из окна движущегося автобуса.
Ага, вот он, мой плюс.
Глава сорок шестая
Джулиан
«Вы позвонили Джозефине Келлер. Извините, я не могу подойти к телефону. Оставьте сообщение после звукового сигнала.»
Я повесил трубку и бросил телефон на диван. Я схожу с ума. Никогда не сходил с ума по женщинам, и вот я, в возрасте тридцати одного года, наконец-то получил по заднице от некой Джозефины Энн Келлер.
Уверен, что схожу с ума, потому что это было единственное оправдание тому, что я звонил Джозефине десять раз за последние три часа. Я уже оставил два голосовых сообщения. Первое было спокойным и нормальным. А второе? Готов поклясться, что звучал немного не в себе.
Я ушел с обеда с Дином с ощущением, что у меня вырвали почву из-под ног. Я думал, что мы с Джо были на одной волне. Уверен, что она без ума от меня, но сейчас мне вдруг захотелось услышать это от нее, и захотелось сказать это в ответ. Мне нужно было сказать ей, что я люблю ее, что хочу настоящих отношений.
К несчастью, Дин должен был вразумить меня в тот единственный день, когда Джозефина была в отъезде в Техас и, следовательно, без связи.
У них в Техасе есть сотовая связь?
Мой телефон завибрировал на диване, и я бросился к нему. На экране мелькнуло имя Лорены, и я сдержал желание застонать.
– Привет, Лорена.
– И тебе доброго утра, солнышко. Как насчет небольшого волнения, когда тебе звонит твоя младшая сестра?
Я заставил себя улыбнуться, хотя она не могла этого видеть.
– Рад, что ты мне звонишь. Что случилось?
– Хочу спросить тебя о чем-то важном.
Я опустился на диван.
– О чем?
– Что бы ты сказал, если бы я попросила тебя остаться в моей компании и стать официальным исполнительным директором?
– Но...
– Сначала выслушай меня. Ты уже владеешь почти половиной компании, и ты гораздо лучше меня разбираешься в бизнесе. Я должна была попросить тебя о помощи много лет назад, но была слишком гордой.
– Ты уверена?
Она засмеялась.
– Поверь мне, будет нелегко работать с твоей младшей сестрой каждый день, но я обещаю, что дам тебе много пространства.
Я откинул голову назад, и уставился в потолок. Несколько месяцев назад, когда мне сообщили, что Лорене нужно, чтобы я вступил в дело и помог ей с компанией, я не очень-то хотел входить в мир моды. Это по-прежнему было не мое, но время, проведенное в Нью-Йорке, понравилось мне больше, чем я мог себе представить. Мне нравилось помогать ей искать новое офисное помещение и проводить собеседования с архитектурными бюро. Мне нравилось помогать ей перестраивать компанию с нуля. Очевидно, больше всего мне понравилось работать рядом с Джозефиной.
Это заставило меня задуматься о том, что если я все еще нужен Лорене, то нужна ли ей Джозефина?
– А как насчет Джо?
Она хмыкнула, обдумывая мой вопрос.
– Я люблю Джо и думаю, что за последние несколько месяцев она была действительно полезной.
– Так ты оставишь ее на работе? – спросил я.
– Да, если она хочет продолжать работать на меня. Она действительно взлетела после того показа мод на прошлой неделе. Даже если я просто заплачу ей за то, что она носит мои модели, это будет очень хорошо для бренда.
– На какие еще должности ты приглашаешь людей? – спросил я.
– В идеале я бы хотела найти двух хороших стажеров и помощника дизайнера. Понятно, что мне нужно проверять каждого кандидата, но, если я рассчитываю создать новую линию к следующему сезону, мне нужно гораздо больше людей.
– Да, я согласен.
– Мы можем начать решать эту проблему в понедельник. Я просто хотела позвонить тебе и узнать твое мнение о том, чтобы остаться, пока я достаточно смела для этого.
Я засмеялся.
– Как думаешь, ты будешь скучать по жизни в Бостоне? – спросила она.
Я прищурился, обдумывая ее вопрос.
– Было довольно приятно жить на некотором расстоянии от мамы.
Она засмеялась.
– Да, не сомневаюсь. Ты получил ее приглашение на ужин завтра вечером?
Моя мама прислала нам обоим официальные приглашения на семейный ужин. Карточка была толщиной, должно быть, в сантиметр и с тиснением нашего семейного герба. Для меня все это было слишком вычурно, но мама была счастлива рубить деревья для званого ужина, так что неважно.
– Да, и мне нужно пойти, иначе я буду выглядеть как мудак.
– Ты – блудный сын, наконец-то вернувшийся в Нью-Йорк! Она, наверное, собирается устроить парад плодовитых самок, из которых ты сможешь выбирать.
Я сморщился.
– Ты говоришь так, будто она содержит бордель.
Она засмеялась.
– Да, наверное, ты прав. Это довольно мерзко.
– Знаешь, я был удивлен, что она приехала навестить тебя в реабилитационном центре.
Моей матери потребовалось мужество, чтобы посмотреть правде в глаза. Она всегда жила в вечной стране ла-ла-лэнд, где единственное, что может пойти не так, это то, что она приедет через пять минут после окончания распродажи в «Bergdorf».
– Да. Знаю. С тех пор она звонила и проверяла меня каждый день. Я действительно думаю, что она приходит в себя. Нам нужно пойти завтра на ужин.
Я застонал.
– Хорошо. Я сейчас же начну гладить свой костюм-тройку.
– Вот это настрой!
***
К утру следующего дня Джозефина так и не перезвонила мне. Десять звонков, два голосовых сообщения, и все еще нет ответа. Она либо избегала меня, либо была похищена в центре Техаса. Я сжал телефон в руке и поборол желание позвонить ей в одиннадцатый раз. Вместо этого я переоделся в спортивную форму и отправился на длинную пробежку по Центральному парку. Упражнения всегда прочищают мозги, и я подумал, что к тому времени, когда закончу, Джо наконец-то позвонит. Я оставил телефон на диване в отеле, и отправился на тропу.
Пока бежал, я думал о том, что делал бы, если бы переехал в Нью-Йорк на постоянное место жительства. Помощь Дину с его новым рестораном не заняла бы все мое время, почти не заняла бы, учитывая, что у него была команда, созданная вокруг него, чтобы сделать большую часть работы. Я нужен был ему только как инвестор, а это означало, что у меня будет много свободного времени.
Я определенно хотел остаться с Лореной. Мне нравилось работать с семьей, и у меня были хорошие идеи, как сделать ее бизнес прибыльным. Я мог бы найти новое место для жизни рядом с ее новым магазином и начать по-настоящему пускать корни в городе.
Когда я наконец вернулся в свой номер, мои легкие горели, а ноги грозили подкоситься. Я сорвал с себя футболку, и направился к телефону. Звонка от Джо не было, но меня ждало голосовое сообщение с неизвестного номера.
Я нажал кнопку «Воспроизвести» на голосовой почте, снял кроссовки, и направился в душ.
«Здравствуйте, мистер Лефрей. Это Элизабет Хоуп из команды социальных сетей «Vogue». У меня есть несколько вопросов, касающихся Вашего опыта работы с Джозефиной Келлер, поскольку мы рассматриваем ее кандидатуру на должность в офисе «Vogue». Не могли бы Вы перезвонить мне в удобное для Вас время? Спасибо.»
Какого хрена?
Я дважды прокрутил сообщение, пытаясь понять, правильно ли я его расслышал.
Джо подала заявление о приеме на работу в «Vogue»?
Она хотела уйти из «Лорена Лефрей Дизайнс»?
Я уставился на свой телефон, и прокрутил список контактов до имени Джозефины. Я знал, что, если позвоню ей, она не ответит, я уже пытался связаться с ней всеми известными мне способами. Сомнение поселилось в моем животе, как тяжелый камень.
Черт. Дин был прав. Я должен был с самого начала сказать Джо, чего я хочу. Я не должен был полагать, что она может читать мои мысли. Если бы мы были вместе, действительно вместе, мне не пришлось бы беспокоиться о том, что она струсила, и отстранилась, устроилась на работу в другом месте, и уехала в Техас, чтобы оставить между нами хоть какое-то расстояние.
Мне нужно было перезвонить Элизабет, но сначала я дал себе время обдумать ее сообщение. Я прыгнул в душ и пустил воду, пока она не стала горячей, как в аду, погрузил под нее голову и закрыл глаза. Я мог по пальцам одной руки пересчитать количество случаев в моей жизни, когда я чувствовал себя потерявшим контроль:
1. Когда Джимми Сандерс сбил мой хот-дог на землю в начальной школе, а я был слишком труслив, чтобы постоять за себя.
2. Прямо перед прыжком из самолета, когда я в первый раз прыгал с парашютом.
3. Когда у меня был роман на одну ночь с женщиной, которая на следующий день явилась ко мне домой с чемоданом на буксире. Она решила, что переезжает ко мне. После одной ночи вместе.
4. Прямо сейчас, блядь.
Я должен был выйти из душа, надеть костюм, пойти на ужин к маме и сесть напротив нее за стол, пока она будет болтать о том, до чего мне не было никакого дела. Тем временем первая женщина, которую я по-настоящему полюбил, находилась в Техасе, вне зоны действия мобильного телефона и совершенно не подозревала о моих чувствах к ней.
Я выключил воду, обернул полотенце вокруг талии, протер запотевшее зеркало и пристально посмотрел на свое отражение. Мои глаза смотрели на меня, бросая вызов.
Вот оно. Она не знает, насколько серьезно ты настроен на отношения, и не знает, насколько ее ценят в компании. Либо ты отрастишь пару яиц и поедешь за ней, либо будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
К тому времени, когда я вышел из ванной, я уже был готов перезвонить Элизабет. То есть, сразу после того, как позвоню сестре. Я набрал ее номер, а затем вытащил свой чемодан из шкафа в отеле.
– Привет, я не могу сейчас говорить, – ответила она взбешенным голосом. – Пытаюсь подготовиться к ужину. Я только что вернулась в свою квартиру.
– Все в порядке. Я просто звоню, чтобы сообщить тебе, что меня не будет на ужине. Скажи маме, что я заглажу свою вину.
Я открыл ящики комода и достал несколько пар трусов и носков.
– Что? Нет! Какого черта ты отменяешь встречу в последнюю минуту?
Я бросил кроссовки в чемодан, выпрямился и вздохнул.
– Потому что я отправляюсь в Техас.
Глава сорок седьмая
Джозефина
Когда я вышла из автобуса, то чувствовала себя как детеныш жирафа, который впервые учится ходить. Мои колени дрожали, а ноги потеряли всякую чувствительность примерно на двадцатом часу тридцатишестичасовой поездки. Мне нужно было зарядить телефон и проверить почту, но сначала я должна была достать свой чемодан из растущей кучи рядом с автобусом.
Я потеряла Глэдис где-то в окрестностях Лаббока, но не волнуйтесь, ведь она оставила мне четкие указания найти ее в «том ежегоднике в интернете». Я заверила ее, что найду ее на «Facebook», и мы расстались. Следующие несколько славных часов у меня было два кресла в моем распоряжении. Я растянулась, и смотрела на техасскую холмистую местность, гадая, что подумал бы Джулиан обо всем этом широком открытом пространстве. Нью-Йорк может быть подавляющим, кажется, что бетонные джунгли никогда не закончатся. Я начала думать, что неделя в Техасе пойдет мне на пользу.
– Боже мой. Боже мой. Боже мой!
Я повернулась в сторону визжащего голоса как раз вовремя, чтобы поймать свою лучшую подругу, когда она бросилась на меня всем весом своего тела. Лили обхватила меня руками за шею, а ногами – за бедра, едва не опрокинув меня. Я отступила назад и поймала равновесие, но она все еще цеплялась за меня изо всех сил.
– Ты как белка-летяга, – рассмеялась я.
Она ослабила хватку на моей шее и отступила назад, размахивая руками.
– Не могу поверить, что ты сейчас здесь, – сказала она, сияя от уха до уха.
От одного взгляда на нее мне захотелось плакать. Мне так не хватало ее за последние несколько месяцев – особенно за последние несколько дней – и вот теперь она стояла передо мной во всей своей красе. Лили явно побывала на техасском солнце. Россыпь веснушек бежала вдоль переносицы и по загорелым щекам. Ее светлые волосы были усыпаны медовыми бликами. Если я была высокой и стройной (именно поэтому Марк Джейкобс вытащил меня на подиум), то Лили с детства была само очарование. Я всегда завидовала ее лицу в форме сердца и пухлым губам, словно они были ужалены пчелами. Мальчишки нашего маленького городка не знали, что делать с моим ростом, но Лили всегда была в сердце каждого подростка.
– Ты понимаешь, как я рада тебя видеть? – спросила она. – Этот город медленно давит мою душу.
Я рассмеялась, и передала ей свою сумку, чтобы взять свой чемодан с вершины кучи возле автобуса.
– Уверена, что все не так плохо, – возразила я, хотя знала, что она не преувеличивает.
Она бросила на меня пристальный взгляд.
Я усмехнулась, и пошла за ней в сторону парковки. Ее побитая, красная машина стояла в самом последнем ряду, припаркованная задом наперед, если она не заведется и нужно будет толкать ее. Наши школьные и студенческие годы были отмечены постоянными поломками ее старой машины. Тем не менее, я была рада видеть ее. Забросив свой чемодан в багажник, я села на пассажирское сиденье. В машине все еще пахло освежителем воздуха «Океанский бриз», который она повесила на зеркало заднего вида, а облупившаяся обивка прилипла к моей коже, как только я заняла свое место.
– Это была самая долгая поездка на автобусе в моей жизни, – сказала я, когда она выехала с парковки на гравийную дорогу.
– Ну, по крайней мере, на обратном пути я буду рядом с тобой.
Я улыбнулась.
– Нам придется найти кого-нибудь, кто нас подбросит. Завтра днем я продам этого плохого парня.
Я оглянулась.
– Что? Правда?
Она провела руками по рулю и кивнула.
– Да. Я получу за него всего несколько сотен баксов, но это лучше, чем ничего.
Я нахмурилась, и оглядела машину. Приборная панель потрескалась и отслоилась по углам. Цифры на радиоприемнике откололись много лет назад, а проигрыватель компакт-дисков никогда не работал. Тканевое покрытие на потолке давно потеряло прочность, и в некоторых местах оно низко опускалось. Тем не менее, я поцеловала своего первого мальчика на заднем сиденье этой машины. В старших классах мы с Лили разгромили немало домов во время вечеринок и использовали это ведро с болтами в качестве машины для побега.
– Мне немного грустно видеть, как старый Хупти уходит, – призналась я.
Она хмыкнула.
– Хоть кому-то из нас. Не могу дождаться, когда избавлюсь от него.
– Спасибо, что забрала меня. Я боялась, что ты не приедешь, раз я не смогла позвонить и напомнить тебе.
Она свернула с главного шоссе на грунтовую дорогу, ведущую к нашему маленькому городку. Нам предстояло проехать еще много километров, прежде чем мы окажемся дома.
– Да, я пыталась позвонить тебе сегодня утром, но решила, что у тебя нет сигнала.
Я кивнула.
– Предполагаю, что сегодня ты должна ужинать со своей семьей? – спросила она.
Я кивнула.
– Да. Сегодня день рождения моего отца, так что я не могу его пропустить. Я собираюсь помочь маме с тортом и прочим.
Ее глаза загорелись.
– Я только что собрала кучу рецептов хороших тортов для своего блога. Ты должна опробовать один из них.
Я улыбнулась.
Типичная Лили.
– Уверена, что моя мама просто запечет торт из коробки. Мы не такие причудливые, как ты.
Она сморщилась.
– Почему у людей так мало творчества на кухне?
Я протянула руку и взяла ее за плечо.
– Не бойся, Лил. Скоро ты окажешься в Нью-Йорке, и там будет множество сумасшедших ресторанов. У тебя будет так много мест для обзора в твоем блоге, что ты не будешь знать, с чего начать.
Она улыбнулась.
– Если бы только я могла позволить себе поесть в одном из них.
Я опустила руку на консоль машины, и уставилась в переднее окно. Мы были двумя разорившимися сучками, но так будет не всегда. Лили была талантливой, и разбиралась в еде. Она пошла в кулинарную школу, а не в обычный колледж. Она не хотела быть шеф-поваром. Она хотела быть ресторанным обозревателем для широких масс, надежной версией «Yelp» с легко читаемыми отзывами, еженедельно публикуемыми фотографиями и интересными советами.
– Мы разберемся, – пообещала я, улыбнувшись ей.
К тому времени, когда она подъехала к моему дому, чтобы высадить меня, я была в полном замешательстве относительно того, что мне делать с вакансией в «Vogue». Какая-то часть меня не хотела говорить Лили об этом до тех пор, пока не будет уверенности. Я и так буду достаточно расстроена, если не получу ее, может, лучше не распространять плохие новости.
– Позвони мне завтра, и мы обсудим планы на Нью-Йорк, – сказала она, когда я наклонилась, чтобы закрыть дверь со стороны пассажира.
– Звучит неплохо. Спасибо, что подвезла!
Она выехала с подъездной дорожки, а я повернулась к дому. За те месяцы, что я отсутствовала, ничего не изменилось. У мамы все еще были розы на клумбе перед домом, а папа, как обычно, опоздал на несколько дней, чтобы скосить траву.
Я улыбнулась и направилась к входной двери, как раз когда она распахнулась, и появилась моя мама. Она вытерла руки о фартук и вышла на крыльцо.
Боже, как же мы похожи.
Ее каштановые волосы были подстрижены в короткий боб, а одета она была в сарафан, который был привычным элементом моей жизни в детстве. Ее лицо, как обычно, было без макияжа, но он ей и не требовался. Ее зеленые глаза были обрамлены темными ресницами, как и у меня, а ее улыбка была достаточно заразительной, чтобы не нуждаться в помаде.
– Моя Джози, – просияла она, крепко обнимая меня. Я вдохнула ее запах и обхватила ее руками, позволяя ей заключить меня в столь необходимые объятия.
– Привет, мам, – сказала я, когда она отпустила меня, чтобы обнять за плечи и хорошенько рассмотреть меня.
Ее улыбка померкла.
– Ты ешь там, в Нью-Йорке? Выглядишь слишком худой, милая.
Я сдержала желание закатить глаза.
– Обещаю, что ем много. Просто везде хожу пешком.
Она поджала губы, не совсем понимая, стоит ли верить моему ответу или нет. Я была уверена, что к тому времени, когда я уеду в пятницу, у меня будет огромное количество еды, чтобы взять ее с собой «на всякий случай».
– Где папа? – спросила я, бросая свои сумки в фойе и шагая дальше в дом.
Мой папа высунул голову из-за кожаного кресла в гостиной и приветственно помахал пультом дистанционного управления.
– Привет, милая!
Я улыбнулась и перегнулась через кресло, чтобы обнять его.
– С днем рождения, папа.
– О, спасибо. Не каждый день твоему старику исполняется сорок.
Я засмеялась, и поцеловала его в щеку.
– Как скажешь, пап.
– Пойдем, Джозефина. Ты можешь помочь мне с ужином, пока папа закончит смотреть гольф.
Когда она повернулась, я сделала рвотное движение в сторону отца. Он засмеялся, и покачал головой.
– Иди помоги ей. Она скучала по тебе, знаешь ли.
– Да, да.
Я бросила свой багаж в прихожей и пошла за мамой на кухню.
– Держу пари, в Нью-Йорке не так часто готовят домашнюю еду, – сказала она, протягивая мне фартук с задней дверцы кладовки. Наша кухня совсем не изменилась за последние двадцать лет. Старые обои в цветочек все еще покрывали стены. Шкафы из темного дерева стояли под выцветшими столешницами. Холодильник все еще был обклеен рисунками и фотографиями меня в молодости.
Я улыбнулась этому зрелищу.
– На самом деле, я приготовила спагетти для друга на прошлой неделе.
Джулиан пожаловался, что лапша была настолько жесткой, что он сломал зуб, поэтому мы выбросили ее и пошли за едой на вынос. Но технически, я готовила.
– О, так ты нашла друзей? Слышала, что там бывает довольно трудно познакомиться с людьми.
Она передала мне перечницу, и мы вместе добавили соль и перец в куриное блюдо, которое уже собиралось отправиться в духовку. Курица была нафарширована морковью, горохом и луком. Мой рот уже был наполнен слюной до отказа.
– Да. У меня есть друзья.
– Где ты с ними познакомилась? – спросила она, глядя на меня поверх курицы.
– На работе, – ответила я, опуская перечницу обратно на столешницу.
Она принялась за работу, нарезая стручковую фасоль, а я стояла в стороне, стараясь не мешать ей.
– И они хорошие люди?
Я рассмеялась.
– Судя по тому, что я видела до сих пор.
Она поджала губы.
– Что ж. Я просто хочу, чтобы ты была осторожна. Не сбивайся с пути из-за какого-то парня. Тебе нужно сосредоточиться на главном.
Я закатила глаза, когда она повернулась, чтобы бросить стручковую фасоль в большую кастрюлю вариться, и решила, что лучше просто промолчать. Она хмыкнула, добавляя специи в стручковую фасоль, и я опустилась на один из барных стульев.
– Ты помнишь Соню Фостер? – спросила мама, оглянувшись на меня через плечо.
Я вскинула бровь.
– Она была в моем выпускном классе. А что?
Она обернулась, и пожала плечами.
– Она действительно сделала что-то из этого маленького салона в центре города. Люди приезжают отовсюду, чтобы подстричься у нее. Ее родители хвастались этим во время ужина на днях.
Она помахала ложкой в воздухе и продолжила рассказывать.
– Думаю, это просто замечательно, что она привнесла что-то такое в наше общество.
Я ухватилась за края своего стула.
– Вы упоминали о моей карьере за ужином?
Она повернулась, чтобы достать соль, и на мгновение встретила мой взгляд. В ее взгляде горел стыд, и это было хорошо видно.
– Мы с твоим отцом сказали, что ты в Нью-Йорке, но я не могла вспомнить, как точно называется твоя должность, и не хотела ошибиться, – она покачала головой. – Фостеры все равно ничего не знают о таких вещах.
Конечно, потому что деревенские жители не способны чему-то научиться. Точно.
– Знаешь, если захочешь вернуться домой, думаю, ты могла бы сделать что-то вроде того, что сделала Соня. Ты могла бы даже поработать у нее немного, чтобы потом самой сориентироваться.
Я отодвинула свой стул так, что он заскрипел о деревянный пол.
– Джо?
Я покачала головой.
– Дорогая?
Возможно, если бы я не просидела в автобусе тридцать шесть часов и от меня не пахло тунцом, я бы отмахнулась от маминых комментариев, но я просидела, и я больше не могла этого выносить. Я больше не могла выносить их позор.
– Вы с папой не понимаете. Вы знаете, как трудно добиться успеха в индустрии моды? Я надрываю задницу каждый день и наконец-то начинаю процветать в Нью-Йорке. Журнал «Vogue»… «VOGUE» хочет нанять меня на работу. Мой блог начал набирать обороты, и каждый день его читают тысячи людей. Больше людей, чем Соня когда-либо встретит в своей жизни! Больше читателей – больше рекламодателей. Я действительно могу сделать себе имя, но вы с папой не можете поверить в меня даже на пять секунд. Ты хочешь, чтобы я бросила все и переехала сюда? Для чего? Стричь волосы?
