Текст книги "Жажда безумия (ЛП)"

Автор книги: Р. К. Пирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 6

Алиса

Шаги теневого монстра становятся все громче, когда он приближается ко мне, а огонь жжет мои легкие. Это не похоже на мои обычные пробежки вокруг озера в парке. Далеко не похоже. Мои конечности не двигались так уже много лет, и теперь болят, прося об отдыхе.

Я не смогу убежать от него.

Мне не нужно много времени, чтобы это понять, но требуется немало времени, чтобы решить, что делать. Я не могу спрятаться, если не могу увеличить расстояние от зверя. Его взгляд прикован ко мне, и он не даст мне ускользнуть. Но если я буду продолжать бежать, он догонит меня и атакует сзади, так что это тоже не вариант. Лучший шанс на выживание – это встретить его лицом к лицу, даже если мои шансы на победу невелики.

Независимо от того, насколько шансы против меня, я должна попробовать. Если я не выложусь на все сто, все это путешествие в Страну чудес будет пустой тратой времени. Какая польза от меня будет Шляпнику, если я умру?

Я проделала весь этот путь, рискуя всем, чтобы добраться сюда не для того, чтобы быть убитой сразу по прибытии.

Шаги за моей спиной становятся все громче, и я знаю, что через несколько секунд он будет у меня за спиной. С удивительной уверенностью, которая может быть оправдана только адреналином, я резко торможу на открытой лужайке, поворачиваюсь на месте и стою лицом к приближающемуся монстру, держа кинжал перед собой.

Просвет между деревьями позволяет солнечному свету освещать эту область, и я впервые хорошо разглядываю теневого монстра. Он значительно выше меня, рост около двух метров, у него длинные тонкие конечности и кости, торчащие из черной, как смоль, кожи. Ушей и носа нет, но из зияющей пасти видны ряды острых, как бритва, зубов, а угольные глаза пристально смотрят на меня. Вокруг него витает теневая дымка, словно странный спецэффект.

Он отвратителен и страшен, словно сбежал прямо из фильма ужасов, но я беру себя в руки и подавляю страх. Сейчас, как никогда, пора верить в невозможное.

Верь в то, что ты должна сделать.

Это не то, что имел в виду Шляпник, когда предупреждал меня, но его голос все равно звучит в моей голове. Это то, что я должна сделать. Я должна помочь избавить Страну чудес от таких чудовищ. Неизвестно, кого это чудовище уже ранило или убило, и будь я проклята, если оно добавит еще кого-нибудь к этому списку. Все закончится тем, что мой кинжал окажется в его груди, и будет на одно чудовище меньше, о котором нужно беспокоиться.

Кто знает, сколько еще таких существ, возможно, сотни или даже тысячи, блуждает по этим землям?

– Ну же, урод, – дразню я, сгибая колени, готовая отскочить в сторону. – Давай потанцуем.

– Если под танцем ты имеешь в виду смерть, то да, можем, – отвечает он, застав меня врасплох и потрясая до глубины души. Голос явно нечеловеческий, он больше похож на скрежет металла, чем на настоящие слова, но меня беспокоит не угроза. Меня беспокоит то, что этот ублюдок явно умнее, чем я думала, если бы он был просто неповоротливым монстром, то бой был бы более честным.

Теперь шансы против меня еще выше.

Он прыгает вперед, ударяя меня одной из своих длинных рук. Я отскакиваю назад, едва избегая его когтистых пальцев, из его пасти вырывается рычание от разочарования, этот звук разносится по всей поляне.

– Глупая чудачка, – насмехается он, снова нанося новый удар.

На этот раз я готова к атаке и вздымаю кинжал в воздух. Лезвие погружается в его предплечье, входя в кожу как в масло, прежде чем я вырываю его, и монстр завывает. Из раны вытекает черная жижа, стекая к кончикам пальцев, и я сдерживаю желание ухмыльнуться.

Может быть, я сильнее, чем думала.

Этой мимолетной мысли я едва успеваю порадоваться, прежде чем монстр поднимает свою лапу и бьет меня прямо в грудь, сбивая с ног и отправляя в полет. Я приземляюсь на спину, твердое содержимое моего рюкзака впивается в ребра, и выбивает весь воздух из легких. По краям моего поля зрения танцует тьма, пока я вожусь с застежкой на груди и сбрасываю рюкзак, оставляя его на земле, снова поднимаясь на ноги.

Черная кровь продолжает капать с кончиков пальцев монстра, когда он снова наступает, оскалив зубы и готовясь к атаке. Когда он на этот раз бросается вперед, я пригибаюсь, чтобы избежать его когтей, и наношу удар по ноге. Я промахиваюсь, ругаюсь и отскакиваю в сторону, чтобы избежать нового удара, благодаря за то, что мне удалось продержаться так долго без травм.

Вскакивая на ноги, я бросаюсь на монстра, прежде чем он полностью развернется ко мне, с кинжалом впереди. Я целюсь в его грудь, надеясь вонзить клинок по рукоятку, но монстр двигается быстрее, чем я ожидала, и ударяет меня тяжелым кулаком по руке. Боль взрывается, распространяясь по костям, и кинжал выпадает из руки.

Еще одна нога ударяет меня, на этот раз прижимая к земле и удерживая. Я хватаюсь за нее, скривившись от морщинистой, кожистой текстуры монстра, и брыкаюсь, пытаясь освободиться. Я царапаю толстую кожу монстра, надеясь, что мои ногти смогут оставить хоть какой-то след, но это бесполезно.

Я спешно провожу рукой по траве вокруг себя, пытаясь достать свой кинжал, но он слишком далеко.

Монстр усиливает давление на меня, прижимая к земле, пока я не начинаю скулить, его когти разрывают ткань моей рубашки и впиваются в кожу. Я кричу, моя грудь готова проломиться в любой момент, мне тяжело дышать. Края моего поля зрения снова угрожают погрузиться в темноту, а сердце бьется с молниеносной скоростью.

Все вокруг движется в замедленной съемке, когда монстр наклоняется, приближая свое лицо опасно близко к моему и смеется своим странным металлическим голосом.

– Ты будешь сильным воином тьмы, – шипит он, а дым вокруг него раздувается, растягиваясь в стороны. Он танцует, медленно опускаясь на меня, и, хотя я пытаюсь от него увернуться, я остаюсь прикована к месту.

Я в ловушке, из которой нет выхода.

Молодец, Алиса.

Вот какая я помощница. Если встречу Шляпника в той загробной жизни, которая нас ждет, то буду ругать его за то, что он поверил, будто я могу что-то изменить. За то, что он поверил, будто могу все исправить. Я явно не соперник врагу, мучающему Страну чудес, и то, что он думал иначе, смешно. Даже безумно.

– Иди к черту, – выдавливаю я, все еще тщетно пытаясь сбросить с себя ногу монстра, чтобы иметь возможность дышать.

Я закрываю глаза и жду смерти, не зная, что меня убьет: странный дым, грозящий поглотить меня, или зубы и когти монстра. Может быть, смерть от дыма будет быстрой и безболезненной, своего рода ядовитым газом, который задушит меня, прежде чем я пойму, что происходит. Это звучит гораздо приятнее, чем быть разорванной на куски.

Но смерть не наступает.

Вместо этого монстр рычит так громко, что в ушах звенит, а затем спотыкается, наконец убирая ногу с моего тела. Я широко открываю глаза, тяжело дыша и осторожно осматриваю свою разорванную грудь, на которой видны следы крови. Заставляя себя посмотреть мимо алых пятен, я вижу, как монстр сгорбился с двумя горящими стрелами, торчащими из его шеи.

К ним присоединяется третья, которая вонзается в бок монстра, и он снова взывает.

– Беги, идиотка! – раздался женский голос, и я поворачиваю голову, смотря на человека в нескольких метрах от меня, готового к новому выстрелу из лука. Она высокая, одета с ног до головы в кожаную броню, а на ее угловатом лице застыла жестокость. Ее кожа загорелая, а черные как смоль волосы убраны с лица.

И идиотка, о которой она говорит – я.

Черт возьми.

Спустя несколько секунд, которые понадобились моему мозгу, чтобы осознать происходящее вокруг, я вскакиваю на ноги и бегу за своим кинжалом, лежащим неподалеку. Не обращая внимания на незнакомку и ее оружие, я бросаюсь к раненому монстру, который пытается вытащить стрелы из шеи, и с диким криком вонзаю свой клинок в его грудь.

Монстр падает на колени передо мной, и я достаю кинжал, вонзая его в чудовище снова и снова, пока оно не превращается в безжизненную тушу на земле. Дым, окружающий его, рассеивается вместе с последним вздохом существа, и я смотрю на него с торжествующим видом, болезненно осознавая, как близко я была к тому, чтобы стать обедом для этой твари.

Из моих легких вырываются судорожные вдохи, смесь страха и облегчения, которое я наконец-то могу почувствовать после ухода адреналина. Мое тело ослабло, измученное бегом и борьбой, и я немного покачиваюсь, прежде чем восстановить равновесие.

Я не могу потерять сознание прямо сейчас.

Теперь, когда монстр уничтожен, нужно заняться еще одним делом. Я оглядываюсь через плечо и вижу приближающуюся лучницу, ее выражение лица по-прежнему столь же жестокое, как и несколько мгновений назад. Она пристально смотрит на меня, ее темные брови нахмурены, глаза прищурены. Она останавливается прямо передо мной, не обращая внимания на труп монстра.

– Если кто-то, нацеливший на тебя стрелу, говорит бежать, советую тебе в следующий раз бежать, – говорит она, и ее голос звучит как хлесткий удар кнута. – Что ты тут делаешь? Хочешь погибнуть?

Я замираю, пораженная ее резкостью, и поднимаю брови.

– Нет.

– Даже не пытаясь, ты отлично справляешься, – ее челюсть дергается, и она опускает глаза на мою грудь, рассматривая раны. – Тебе лучше вытереться и сменить одежду. Кровь привлечет еще больше монстров.

Черт возьми. Как раз то, что мне нужно, прямо-таки визитная карточка для монстров.

– Я сейчас же этим займусь.

Наверное, мне следует поблагодарить ее за то, что она спасла мне жизнь. Я знаю, что должна, но ее упрямая дерзость пробуждает во мне уверенность и желание вступить в словесный бой.

– Кто ты? – спрашивает она, снова встречая мой взгляд своими темными глазами, на этот раз с меньшей резкостью и большим любопытством. – Ты явно неместная. Здесь нет таких глупцов, которые придут прямо к монстру, если только не хотят умереть.

Ее оскорбление втыкает еще один нож в нервы, которые она и так уже потревожила, но я умудряюсь его игнорировать.

– Мое имя Алиса, – говорю я. – Шляпник попросил меня помочь избавить Страну чудес от тьмы.

Ее суровое лицо исказилось шоком. Она широко раскрыла глаза и приоткрыла губы, глядя на меня, обрабатывая информацию, но затем снова становится жесткой сукой.

– Тебе не следует здесь находиться, Алиса, – предупреждает она. – Это слишком опасно. Страна чудес потеряна, и лучшее, что ты можешь сделать – это уйти, пока еще можешь.

Не говоря ни слова, она подходит к мертвому монстру, все еще крепко сжимая лук в одной руке. Она вырывает стрелы из его тела, сопровождая каждое действие отвратительным хлюпающим звуком, и кладет их обратно в почти пустой колчан, привязанный к ее спине. Затем поворачивается на каблуках и уходит, оставляя меня с открытым ртом.

– Подожди! – кричу я, поднимая с земли свой рюкзак и спеша за ней. – У меня есть вопросы. Я не пойду домой, пока не помогу Шляпнику. Ты знаешь, где я могу его найти?

После моего последнего вопроса она наконец замедляет шаг, дожидаясь, пока я ее догоню, и бросает косой взгляд.

– Ты не сможешь.

– Прости… – я с недоумением хмурю брови. – Я не смогу что?

– Мэверик Шляпник пропал уже давно, – объясняет она со вздохом, прежде чем снова посмотреть вперед. – Одни говорят, что он ушел после прихода тьмы. Другие думают, что его убили. В любом случае, ты его не найдешь. Теперь я предлагаю тебе поспешить домой, пока ты не поранилась еще больше или не попала в беду.

Она продолжает идти, оставляя меня в облаке пыли.

Глава 7

Тори

Алиса – милая девушка. Милая девушка, которая не имеет ничего общего с этим ужасным миром. Она даже не подозревает, какой опасности себя подвергла, придя сюда, и, если у нее есть хоть капля здравого смысла, она уйдет. Немедленно. Однако, судя по тому, что она доверилась Мэву Шляпнику, она, возможно, не слишком умна.

Только сумасшедший поверит всему, что он говорит.

– Подожди! – кричит она, прежде чем я успеваю сделать несколько шагов, и я скрежещу зубами, теряя терпение.

Я ее спасла не для того, чтобы в итоге нянчиться, в поисках способа вернуть Страну чудес, и у меня для нее есть плохая новость, если она думает, что заставит пойти с ней. Любые попытки спасти этот мир бессмысленны. Я знаю, потому что пробовала. Бесчисленное количество раз. На каждого убитого нами монстра приходит пять новых. Это только вопрос времени, когда они захватят нас и отнимут то, что осталось от Страны чудес.

Ничего не остается, кроме как пытаться выжить, пока это не произойдет.

Я продолжаю идти, надеясь, что, если не буду останавливаться, она оставит меня в покое, но стук ее ботинок по земле, когда она спешит догнать меня, доказывает обратное.

– Слушай, если ты не собираешься мне помогать, то ладно, – говорит она, поравнявшись со мной. Я поворачиваюсь и вижу, как она бросает на меня гневный взгляд, и я презрительно смеюсь. У нее есть характер, это точно, и я это ценю. Ей он понадобится, если она хочет выбраться отсюда живой. – Но ты можешь хотя бы ответить на мои вопросы, чтобы я знала, во что ввязалась?

– Я припишу твою амнезию к шоку, потому что ты явно забыла: я уже помогла тебе, – резко говорю я. Какая неблагодарная девчонка. – И, может, тебе стоило задать эти вопросы Шляпнику, прежде чем приходить сюда, не думаешь?

Ее взгляд тяжело давит на меня, но на этот раз я не смотрю на нее. – Не было времени.

Время. Нечто, что тянется бесконечно, но при этом кажется, что мы теряем каждую драгоценную секунду, прежде чем все рухнет. Даже после того, как тьма поглотит нас всех, Страна чудес будет существовать вечно как оболочка своего прежнего я. Темная, бесплодная пустошь, где нет ничего, кроме призрачных воспоминаний и монстров, заполняющих пустоту.

Алиса права в одном: времени не хватает, но я все еще не понимаю, почему все это – ее проблема. Откуда она знает Мэверика? Почему она подвергла себя всем этим опасностям, чтобы прибыть сюда и участвовать в сражении, которое могла бы легко избежать? Столько людей убегают, спасая свои жизни, а она решила броситься навстречу опасности.

– Почему тебя так волнует, что происходит в Стране чудес? – спрашиваю я. – Это не твой дом. Тебе не должно быть до нее дела.

Она не теряет самообладания.

– Как людям, которые здесь живут?

Это прямой удар по мне, и я это понимаю. Несмотря на попытки остаться равнодушной, ее слова проникают под кожу и гноятся, как рана. Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней, разочарованная тем, что она даже не вздрогнула, и смотрю прямо в глаза, встречая их теплую карию радужку.

– Оглянись вокруг, Алиса, – говорю я, проводя рукой вокруг. – Наш мир умирает. Ты не представляешь, сколько я потеряла из-за тьмы, сколько друзей умерли на моих глазах из-за нее. Я пыталась, я боролась, но любой дурак поймет, что Страна чудес безнадежно утеряна.

Признать, что надежда потеряна, больно, а еще хуже, когда говоришь это вслух, но это правда. В этом мире не осталось надежды. Все попытки сопротивления были подавлены, армия королевы захвачена монстрами, а оставшиеся чудесные существа спрятались.

Я уверена, что где-то с ними скрываются и группы людей, но я их не искала. Я предпочитаю одиночество. Я не могу потерять еще кого-то. Все, кто мне когда-то был дорог, уже мертвы, их унесла тьма, и, хотя я ничего и не могла сделать, чтобы спасти их, я не могу избавиться от чувства вины. Вины за то, что не была достаточно сильной, чтобы помочь, вины за то, что я жива, а их уже нет. Постоянная вина, преследует меня, как потерявшееся домашнее животное, и мне ничего не остается кроме как нести на себе весь ее груз.

Единственное удовольствие, которое я получаю от мести – убийство монстров, несмотря на то что это бесполезное занятие. Как бы мне ни хотелось увидеть их всех мертвыми, мы никогда не сможем убить их всех. Они продолжают размножаться, проникая к нам из какого-то неизвестного ада, и не успокоятся, пока не выжмут из этого мира всю жизнь.

Алиса скрестила руки на груди и наклонила голову набок.

– Только то, что ты так называешь, считается потерянным, – бросила она мне, решив окончательно вывести из себя. Как можно быть настолько упрямой? – В противном случае оно просто вне поля зрения.

– Я называю вещи так, как я их вижу, – фыркнула я. – У нас нет шансов выиграть эту битву, и если бы ты была умной, то сейчас же бы ушла.

Напряжение в воздухе между нами настолько сильное, что его можно разрезать ножом, но она не показывает, что чувствует его.

– Считай, что я не умная, – говорит она, впиваясь в меня глазами, как будто пытается прочитать мои мысли. Легкий ветерок заставляет волосы танцевать вокруг ее лица, а ее губы сжимаются в тонкую линию. – Считай, что я достаточно глупа, чтобы верить, что у Страны чудес еще есть шанс, потому что я не уйду. Может ты и сдалась, но я не собираюсь. Шляпник нуждается во мне – вы все нуждаетесь. К тому же, я не знаю, как вернуться домой, даже если бы хотела.

Невыносимая. Именно такая и есть Алиса. Упрямая и решительная, готовая совершить невозможное, даже если все в этом мире против нее. Но я не могу не восхищаться ее убежденностью. Давно, слишком давно, я видела человека с такой силой духа и решимостью изменить мир к лучшему.

На самом деле, теперь, когда я об этом думаю, она напоминает мне другого чудака. Человека с неутолимой любознательностью и склонностью совать нос не в свое дело.

– Чешир, – шепчу я, когда это имя приходит мне в голову. Да, они бы хорошо поладили и, вероятно, придумали бы неудачный план по свержению тьмы. Ни один из них не готов слушать здравый смысл, но, по крайней мере, им было бы весело вместе.

– Прости? – Алиса прищуривает глаза, вырывая меня из раздумий.

– Если кто-то и готов помочь тебе в этой самоубийственной миссии, то это он, – объясняю я, кивая головой. – Если еще жив.

Ее выражение лица смягчается, но она не отрывает от меня взгляда. Я вижу, как в ее голове кружатся мысли, и гадаю, каким будет ее следующий шаг, ведь до сих пор она вела себя крайне непредсказуемо. Может быть, она будет умолять меня отвести ее к нему, хотя я понятия не имею, где искать этого неуловимого кошака.

Если ему до сих пор удавалось избегать тьмы, то он счастливее большинства.

– Где я могу его найти? – спрашивает она.

Я пожимаю плечами. – До того, как тьма захватила власть, он любил бродить Там, но знаю, что бывал и Вдали.

Между ее бровями появляется морщина, и она сжимает губы.

– Понятно. А где именно мы находимся?

– Здесь, очевидно.

Она фыркает и массирует виски двумя пальцами.

– Я не могу понять, ты серьезно или просто тянешь прикол?

– Ты ничего не знаешь о Стране чудес? – спрашиваю я, удивляясь, как Мэв Шляпник может ожидать, что незнакомка спасет нас, если она даже не знает разницы между Здесь и Там.

Ах да. Он же чертовски сумасшедший.

– Немного, – говорит она, переведя взгляд на деревья справа от нас. – Я уже была здесь, но почти ничего не помню. Помню имена и лица, но все остальное – как в тумане.

– И Мэверик отправил тебя без карты, – ворчу я, поднимая глаза к небу. Голубая полоса быстро затягивается серыми дождевыми облаками, и вдали гремит гром.

Хорошо. Дождь заглушит наш запах, и монстры не смогут нас выследить. Мы и так уже слишком долго задержались, и у меня руки чешутся от нетерпения. Мы тратим время на разговоры, когда нужно двигаться дальше.

– Королевство состоит из четырех мест: Здесь, Там, Вдали и Еще Дальше, – быстро объясняю я, нервно переминаясь с ноги на ногу. – Мы Здесь. Там – северный лес с шепчущими деревьями. В нем легко заблудиться, так что будь осторожна. Вдали – горы на дальнем конце королевства.

Она кивает, как будто рисует в уме карту.

– А Еще Дальше? – спрашивает она, смотря на меня. – Что там?

– Тьма, – отвечаю я, чувствуя, как по коже бегут мурашки.

До прихода монстров Еще Дальше было самой волшебной частью Страны чудес. Полной жизни и волшебства, сердцем нашего мира. Вероятно, этот факт и привлек их туда в первую очередь. Они уничтожили ее, убивая все на своем пути, оставив ее безжизненной, как труп, прежде чем вторгнуться на другие территории.

Теперь они повсюду. Ни одно место не безопасно.

– Последний вопрос, – говорит она, и я благодарен за смену темы.

– Спрашивай, – я киваю. – Ты все равно спросишь.

На ее губах появляется намек на улыбку, но он исчезает так же быстро, как и появился.

– В какой стороне Там?

Я указываю вдаль, на изношенную тропу, проходящую между редкими деревьями. – В той.

Ее глаза перемещаются с меня на тропу и обратно.

– Как тебя зовут?

– Тори.

– Спасибо за помощь, Тори, – говорит она с вежливой улыбкой, прежде чем повернуться и пойти в указанном мной направлении.

Я смотрю ей вслед с открытым ртом. Она же не может говорить серьезно. Наверняка она не собирается идти туда одна, после того как чуть не погибла. Она остановится и попросит меня о помощи. Правда?

Но по мере того, как расстояние между нами увеличивается, а она даже не оглядывается, мой пульс учащается. Она действительно не вернется.

Мне и должно быть все равно. Я так долго была одна, что должна быть способна позволить ей уйти. И должна быть способна вернуться к одиночеству, держась подальше от любой тьмы и пытаясь прожить еще один день. Кроме того, мы только что познакомились. Я ей ничего не должна.

Тогда почему мне так тяжело смотреть, как она уходит?

Часть меня уже знает ответ, но я пытаюсь отрицать его, даже когда фигура Алисы исчезает из виду. За последние несколько недель я видела столько смертей и разрушений, потеряла столько друзей и союзников, что их даже не сосчитать. Мысль о еще одной смерти, даже если она произошла из-за ее собственной глупости, не дает мне покоя. Ей нужен кто-то, кто бы ее защищал, и, поскольку я единственный человек поблизости, полагаю, эта роль по умолчанию ложится на меня.

– Черт, – я начинаю бежать, сжимая лук в одной руке, а стрелы звенят в колчане. – Алиса, подожди!

Я буду об этом жалеть. Знаю, что буду, но этого недостаточно, чтобы замедлить меня. Когда догоняю ее, я, запыхавшаяся, останавливаюсь на секунду, чтобы отдышаться.

– Ты передумала? – она поднимает бровь. Почему-то, несмотря на то что это было мое решение следовать за ней, я чувствую, что Алиса заставила меня его принять.

Может быть, она все-таки умнее, чем кажется.

– Я помогу тебе найти Чеширского Кота, – говорю я, отдышавшись. – Но потом ты будешь сама по себе. Понятно?

Ее глаза блестят, и на губах появляется одобрительная улыбка.

– Веди.