Текст книги "Из Загса - в драконье логово. Без права на пересмотр (СИ)"

Автор книги: Полли Пейдж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 29

Алиса брела по коридору, чувствуя себя абсолютно разбитой и сбитой с толку. Мысли путались, создавая в голове настоящий вихрь из вопросов без ответов. Кто этот Аргил на самом деле? Она же знала о нем только с его слов! И что за театр с переменой настроения у Кайна? Она совершенно забыла о том, что оставила его в столовой и пообещала вернуться. Единственным убежищем казалась ее комната.

Добравшись до спальни, она плюхнулась на кровать и уткнулась лицом в прохладный шелк подушки.

– Никому здесь нельзя доверять! – прошептала она в ткань, ощущая приступ полного бессилия. – Ни единому человеку!

Убрав руки с лица, она заметила на прикроватном столике небольшую резную деревянную шкатулку. Раньше она ее не видела. Сердце Алисы учащенно забилось. Может, здесь есть ответы? Письма, дневник Изабель? Что-то, что прольет свет на эту путаницу?

Она подошла и взяла шкатулку в руки. Дерево было темным, полированным, с изящными, но чуждыми ей узорами. Крышка не поддавалась. Она была заперта на маленький, но надежный замок. Где ключ? – с тоской подумала Алиса. Естественно, она понятия не имела.

Зло фыркнув, она с досадой швырнула шкатулку обратно на столик. Она отскочила и с глухим стуком упала на ковер.

В этот момент в дверь резко постучали. Стук был настолько неожиданным и громким, что Алиса вздрогнула и подпрыгнула на месте, как ошпаренная. Сердце бешено заколотилось. Подбежав к двери, она резко распахнула ее.

И конечно же, на пороге стоял Кайн. Его лицо было мрачным.

– Убежала и не вернулась? – произнес он без всяких предисловий. – Разве дамам так полагается?

Не дожидаясь приглашения, он без церемоний прошел в ее комнату, оставив Алису стоять у открытой двери. Она зло прошипела ему вслед:

– Да, конечно, можешь и не спрашивать разрешения войти! У тебя же, я смотрю, на это пожизненная лицензия!

Он удивленно повернулся к ней, его брови поползли вверх.

– Что с тобой такое? Ты в последнее время сама не своя. Я…

Алиса взорвалась. Вся ее накопленная ярость, страх и недоумение вырвались наружу.

– Это я сама не своя?! Да ты себя в зеркало видел?! То ты рычишь на меня как дикий зверь, то ведешь себя так, будто между нами ничего и не было, как ни в чем ни бывало! Как это пони…

Она не успела договорить. Кайн резко закрыл расстояние между ними и накрыл ее губы своими. Это был не нежный поцелуй, а жесткий, властный, почти яростный. Поцелуй-завоевание, поцелуй-утверждение власти.

И самое ужасное, что страсть вспыхнула мгновенно. Все ее сопротивление, весь гнев растворились в этом огне. Ее тело, предательски откликаясь на его прикосновения, ответило ему с такой же силой. Разум кричал, что это неправильно, что это тот самый тиран, что называл ее «никчемностью», но тело не слушало. Оно помнило его тепло, его силу, его запах – смесь кожи, мыла и чего-то дикого, древесного.

Он срывал с нее платье, его руки были грубы и нетерпеливы, а ее пальцы впивались в его плечи, то пытаясь оттолкнуть, то притягивая ближе. Он поднял ее на руки и бросил на кровать, последовав за ней. Их тела сплелись в яростном танце, где гнев и страсть были двумя сторонами одной медали. Он был властен и неумолим, она – пылка и отчаянна. Каждый прикосновение было битвой, каждый стон – капитуляцией. В какой-то момент она забыла, кто она, где она и кто он. Существовало только это – жар кожи, прерывистое дыхание и всепоглощающее, ослепляющее чувство, которое смывало все страхи и сомнения.

Они уснули в полном изнеможении, его рука все еще лежала на ее талии, властно и притягательно.

–

Утром Алиса открыла глаза. Первое, что она увидела, – его голую спину. Он стоял у кровати, уже почти одетый, и его мышцы играли под кожей при каждом движении. Она невольно залюбовалась этой картиной – силой и грацией, скрытой под одеждой.

– Доброе утро, – тихо произнесла она, и в ее голосе звучала непривычная ей самой мягкость.

Он резко повернулся. И Алиса все поняла. Она узнала этот взгляд. Холодный, отстраненный, полный привычного высокомерия. Это был взгляд того жестокого Кайна. Ничего от вчерашней страсти или более ранней, загадочной мягкости.

Она села на кровати, инстинктивно подтянув к подбородку одеяло.

– Все в порядке? – спросила она, пытаясь поймать его взгляд.

Он отвернулся, поправляя манжет.

– Собирайся. Финнеган уже ждет. Нужно немедленно спуститься, вчера я с ним не обговорил все детали.

Алисой овладела знакомая ярость. После всего, что было между ними этой ночью, он разговаривает с ней, как с прислугой?

– Как ты со мной разговариваешь? Я не вещь, если ты не заметил?!

Он резко повернулся, и его глаза сверкнули.

– Здесь я буду решать, кем ты будешь и когда ты будешь нужна!

Это было уже слишком. Алиса подорвалась с кровати и, забыв, что на ней нет ничего, кроме воздуха, подлетела к нему вплотную.

– Я тебя не понимаю! То ты нормальный человек, с которым можно иметь дела, то снова невыносимый мужлан! Ты уж определись!

Кайн с насмешкой поднял бровь и медленно, оценивающе окинул ее взглядом с ног до головы.

– О чем ты?

– Я о прошлой ночи! – выкрикнула Алиса, вскинув руки.

И только тут она осознала, что стоит перед ним совершенно голая. Со стыдом и яростью она судорожно начала искать, чем прикрыться.

– Отвернись, немедленно!

Кайн с той же издёвкой закрыл глаза, но на его губах играла улыбка.

– О, Изабель, я уже и так достаточно увидел.

Алиса накинула первый попавшийся халат и, все еще дрожа от унижения и гнева, удивленно произнесла, глядя на него в упор:

– Ты что, ничего не помнишь? Прошлую ночь? Я? Ты? Мы?

Кайн застыл как истукан. Он смотрел на Алису с таким искренним, глубоким непониманием, что это нельзя было подделать. Его лицо выражало полнейшее недоумение.

– Нет, – медленно, растягивая слова, ответил он. – А между нами что-то было?

В воздухе повисло неловкое, гробовое молчание. Алиса смотрела на него, и кусок за куском в ее голове складывалась ужасающая картина. Она имела дело не с одним, а с двумя разными Кайнами. И один из них абсолютно не помнил того, что происходило с другим.

Глава 30

Неловкое молчание в комнате Алисы можно было резать ножом, такое оно было густым. Кайн смотрел на нее с чистым, незамутненным неведением, и это злило ее больше, чем его привычная ярость. Как можно было забыть НОЧЬ, от которой у нее до сих пор подрагивали колени и горели щеки?

– Что-то было? – повторил он, нахмурившись, будто пытаясь прочесть ответ на ее лице.

Алиса фыркнула, завязывая пояс халата так туго, будто пыталась задушить в себе воспоминания.

– О, да ничего особенного! – съязвила она. – Просто небольшой ураган страсти по имени Кайн Вратис пронесся по этой комнате. Но если твоя память его не зафиксировала, не беда. Считай, мне просто приснился очень… детализированный сон.

Она прошла мимо него, демонстративно повернувшись спиной. Ей нужно было пространство, чтобы подумать. Два Кайна. Один – холодный тиран, другой – то ли ласковый любовник, то ли… что это было вчера вечером? Мягкость, а потом эта ярость страсти? Это не укладывалось в голове.

– Финнеган ждет, – сухо напомнил Кайн с порога, его тон не оставлял сомнений – это был другой он.

– Знаю, знаю, «немедленно спуститься», – передразнила она его. – Ты как заезженная пластинка. Не мог бы ты на пару минут превратиться обратно в нормального человека, с ним хотя бы можно было договориться!

Она обернулась и увидела, как он смотрит на нее с таким искренним недоумением, что ей стало почти жаль его. Почти.

– Я не понимаю, о чем ты, Изабель, – произнес он, и в его голосе впервые прозвучала не злоба, а усталое раздражение, как у человека, который пытается объяснить что-то упрямому ребенку.

– Вот именно! Не понимаешь! – Алиса решила пойти на риск. Она подошла к нему вплотную. – Слушай, Кайн. Ответь мне честно. Ты… ты вообще помнишь, что было после того, как ты пришел ко мне в комнату?

Он замер, его взгляд стал остекленевшим, как тогда в кабинете. Он смотрел куда-то сквозь нее.

– Я…мы спустились… Финнеган… – он поморщился, будто от головной боли. – Потом… туман. Я помню, как вошел в свою комнату. И все.

– А между «туманом» и своей комнатой? – настаивала Алиса, сердце ее колотилось.

– Ничего, – отрезал он, и стеклянность в его глазах сменилась привычным холодом. – Ты выдумываешь, Изабель. Собирайся.

На этот раз она не стала спорить. Внутри нее все замирало от странного, леденящего душу открытия. У Кайна были провалы в памяти. И они явно совпадали с моментами, когда он вел себя «не по сценарию».

Спустившись в столовую, они застали Финнегана, томно разглядывающего витражи. Завтрак прошел в натянутой тишине. Кайн был молчалив и сосредоточен на своих мыслях, Алиса – на своих, а Финнеган, кажется, наслаждался зрелищем двух людей, явно переживающих супружеский разлад.

Алиса почти машинально ела свой омлет, строя и тут же отвергая безумные теории. Раздвоение личности? Проклятье? Магический контроль? Аргил как-то был с этим связан? Она посмотрела на Кайна, который с холодной вежливостью обсуждал с Финнеганом свои дела. Он был собран, властен, абсолютно нормален. Таким она его и знала.

Из мыслей ее вырвал лорд Финнеган. – Леди Изабель, вы в порядке? Уж больно плохой у вас вид.

– О, я в полном порядке, лорд Финнеган, – сладко улыбнулась Алиса, вставая. – Просто мне нужно кое-что проверить в библиотеке. Кайн, ты не против?

Она смотрела на него, ожидая запрета, насмешки, чего угодно.

Он лишь кивнул, его мысли уже были далеко.

– Делай что хочешь. Только чтобы к обеду ты была здесь.

Это было слишком просто. Слишком. Настоящий Кайн никогда бы не отпустил ее так легко, без колкости или приказа.

Она вышла из столовой, но вместо библиотеки рванула к себе в комнату. Ей нужна была та самая шкатулка. Если Кайн был загадкой, то шкатулка могла быть ключом. Она снова попыталась открыть ее, трясла, подносила к уху – ничего.

В отчаянии она швырнула ее на кровать. Шкатулка отскочила и упала на пол, и в этот раз раздался не глухой стук, а легкий, сухой щелчок.

Алиса замерла. Она подняла шкатулку. И увидела, что от удара о пол тонкая панелька на дне слегка сдвинулась, открывая потайное отделение. Сердце ее заколотилось. Она подцепила панельку ногтем и сдвинула ее полностью.

Внутри лежал не ключ, а маленький, свернутый в трубочку клочок пергамента и… несколько засушенных лепестков белой розы.

Дрожащими пальцами она развернула пергамент. На нем было всего три слова, выведенные изящным, но торопливым почерком:

«Он не виноват. Ищи книгу»

Алиса перевернула листок. На обороте была нарисована странная символика, напоминающая переплетение змей и крыльев.

Она сидела на полу, сжимая в руках пергамент и лепестки, и чувствовала, как по спине бегут мурашки. – Он не виноват? Кто? Кайн? И какая книга? Что это за символ?

Она выглянула в коридор. Он был пуст. Решение пришло мгновенно. Если книга была ключом, то искать ее нужно было там, где Кайн проводил больше всего времени. Там, где она застала его в ступоре.

В его кабинете.

Взяв пергамент, она, как тень, скользнула в коридор и направилась к его кабинету. Дверь, как и в прошлый раз, была приоткрыта. Осторожно заглянув внутрь, она увидела, что кабинет пуст.

Отлично, – подумала она, проскальзывая внутрь и закрывая за собой дверь. – Т еперь, милорд, давайте посмотрим, какие секреты ты прячешь в своих книжных шкафах. И почему кто-то пытался мне помочь, спрятав записку в шкатулке Изабель.

Она подошла к первому шкафу, ее глаза загорелись азартом охотника. Игра только что перешла на новый уровень. И на этот раз у нее на руках были не только сарказм и ярость, но и первая, крошечная зацепка.

Глава 31. Кража под носом у дракона

Кабинет Кайна пахло старым деревом, воском и властью. Алиса, прижавшись к книжным шкафам, чувствовала себя одновременно детективом из плохого романа и мышью в клетке со спящим львом. Ее глаза бегали по корешкам фолиантов, пытаясь найти что-то, что напоминало бы переплетение змей и крыльев с той записки. Томики по истории, трактаты по магии, карты земель с причудливыми названиями – все выглядело одинаково древним и заумным.

– Ну же, – бормотала она, пробегая пальцами по кожаным переплетам, – покажись, малышка. Где же ты?

Она уже дошла до последнего шкафа и начинала паниковать, как вдруг увидела его. Небольшая книга в темно-синем переплете, почти черном. И на нем – тот самый символ. Вытисненный золотом, он переливался в свете факелов: две змеи, обвивающие стилизованные крылья.

Сердце Алисы запрыгало, как сумасшедшее. Она потянулась к книге, но в этот момент дверь кабинета бесшумно открылась.

В проеме стоял Аргил. Его взгляд скользнул по ее руке, тянущейся к полке, а затем медленно поднялся до ее лица. В его глазах не было ни удивления, ни гнева – лишь холодная, хищная оценка.

– Леди Изабель, – произнес он с легкой улыбкой. – Какая неожиданная встреча. Искали что-то конкретное или просто наслаждаетесь литературным разнообразием своего супруга?

Алиса почувствовала, как по спине пробежал ледяной пот. Он все видел. Но отступать было поздно. Она резко развернулась, уперев руки в боки, и приняла вид оскорбленной невинности.

– Аргил! Ты меня напугал! – воскликнула она, прижимая руку к груди. – А я ищу… средство от моли! Да-да! Ты не представляешь, какие ужасные мотыльки завелись в моих шкафах! Пожирают все мои лучшие платья! А раз Кайн так любит все эти старые книги, я подумала, что у него наверняка найдется какой-нибудь древний и могущественный рецепт, чтобы их отпугнуть! Может, заклинание какое? Или особый травяной сбор?

Она смотрела на него с наигранной надеждой, широко раскрыв глаза. Внутри все сжалось в комок. Поверит ли он в эту дурацкую отмазку?

Аргил замер на секунду, изучая ее. Затем его лицо расплылось в вежливой, ничего не значащей улыбке.

– Увы, магией бытового назначения я не владею. Могу порекомендовать обратиться к хранителю замковой библиотеки. Он отвечает за сохранность… всех здешних ценностей. – Его взгляд снова на мгновение скользнул по полке с синей книгой.

– Ах, какая досада! – вздохнула Алиса, с облегчением хватая этот крючок. – Что ж, спасибо, что направили меня на верный путь! Я обязательно к нему обращусь!

Она сделала шаг к выходу, но Аргил вышел первым. Алиса молча пропустила его, и ее взгляд проводил его до двери. Она чувствовала, что он что-то подозревал. Но, кажется, она выиграла себе немного времени.

Она уже почти решила, что пронесло, и собиралась перевести дух, как вдруг тяжелые, уверенные шаги заставили ее замереть. Из противоположного конца коридора шел Кайн. Его лицо было грозовым.

Он без лишних слов ворвался в свой кабинет и прошел мимо нее и изрек ледяным тоном:

– Объясни, что ты здесь делаешь. Я не припоминаю, чтобы разрешал тебе рыться в моих вещах.

Алиса, все еще на взводе после встречи с Аргилом, не стала сдерживаться.

– Ой, извините, милорд, я и не знала, что ваш кабинет – священная святых, куда жене вход воспрещен! Может, мне нужно письменное разрешение, чтобы спросить, не видел ли ты мой… мой наперсток!

Он повернулся к ней, и его глаза горели холодным огнем.

– Не умничай. Ты что-то искала. Что?

В этот момент ее взгляд упал на стол. Прямо рядом с его рукой лежала та самая синяя книга с символами. Видимо, он принес ее с собой. И теперь она была в двух шагах от нее.

Пока он смотрел на нее с вызовом, Алиса, не дрогнув и бровью, сделала шаг к столу, якобы для драматического жеста.

– Я искала хоть каплю уважения! – заявила она, с размаху хлопнув ладонью по столу. И в этом движении ее пальцы легли на корешок книги. – Но, как вижу, это тщетно!

Она с силой оттолкнулась от стола, и в этом порыве незаметно подцепила книгу, прижав ее к себе под складками широкого рукава. Сердце колотилось так, будто пыталось выпрыгнуть и удрать вместе с добычей.

– Ты ведешь себя как капризный ребенок, Изабель! – рыкнул Кайн.

– А ты – как деспот с завышенной самооценкой! – парировала она, уже отступая к двери, прижимая руку с книгой к боку. – Знаешь что? Можешь продолжать наслаждаться своим одиночеством в этой каменной темнице!

С этими словами она выскочила из кабинета и, не оглядываясь, почти побежала по коридору. Она слышала, как он что-то крикнул ей вслед, но не стала разбирать слов.

Ворвавшись в свою комнату, она захлопнула дверь и прислонилась к ней, тяжело дыша. Затем она вытащила книгу. Она была легкой и тонкой. На обложке не было названия, только тот самый символ.

Дрожащими от возбуждения руками она открыла ее. Первые страницы были заполнены тем же изящным почерком, что и записка. Это был дневник.

– Наконец-то, – прошептала Алиса, сжимая свою драгоценную добычу. – Сейчас мы узнаем, кто же ты на самом деле Кайн Вратис. И почему в твоей голове помещаются два абсолютно разных человека.

Она устроилась поудобнее в кресле, предвкушая, как сейчас погрузится в самые темные тайны этого странного мира. И в самое темное нутро своего ненаглядного супруга.

Глава 32

Дневник лежал на коленях у Алисы, словно кусок льда, прожигающий ткань платья. Она перечитала одну и ту же страницу уже в третий раз, но слова отказывались складываться в смысл. Её мозг, обычно острый как бритва, сейчас напоминал тупой нож для масла.

Заголовок гласил: «Протокол пробуждения и наложения брони духа». Далее следовали сложные, переплетенные между собой магические формулы, ритуалы и рецепты зелий, которые должны были помочь «пробуждающемуся» наложить на себя мощнейшую защиту.

«... ибо плоть смертна и уязвима , – было выведено вычурным почерком, – н о дух, облеченный в латы из воли и звездной пыли, может выстоять против любого вмешательства. Защита сия не только отразит клинок или заклятье, но и оградит разум от чужих помыслов, а память – от вмешательств.. .»

Алиса откинулась на спинку кресла, закрыв глаза. В её голове царил хаос.

Зачем Кайну, могущественному лорду, понадобилась такая сложная, почти параноидальная защита? Он и так был сильнее, быстрее и живучее любого человека. От кого или от чего он пытался защититься?

И тут её осенила другая мысль, от которой по коже побежали мурашки. А что, если он и сам не в восторге от своих провалов в памяти? Она вспомнила те моменты, когда его взгляд становился отстраненным, словно он на секунду терял нить реальности. Что, если эти «провалы» были не симптомом, а болезнью, против которой он и пытался бороться? Может, он был не злодеем, а жертвой?

Но тогда к чему вся эта секретность? И главное – записка. Та самая, что привела её к этому дневнику. Если настоящая Изабель (а Алиса всё больше убеждалась, что её миссия как «невесты» была чьей-то инсценировкой) подбросила эту записку, значит, она хотела, чтобы кто-нибудь нашел эту книгу. Но зачем? Чтобы предупредить о чём-то? Или чтобы она помогла Кайну? Или, наоборот, навредила?

Логика приводила её к одному имени – Аргил. Этот человек, казалось, был замешан во всём по самые уши. Но как? Он что, накладывал на Кайна эти провалы памяти?

Она снова взглянула на открытую страницу. «... смешай пепел лунного цветка с слезами феникса в полнолуние ...» Это было безумием, в котором она ничего не понимала. Она чувствовала себя пещерным человеком, забравшийся в кабину самолета: рычаги и кнопки на виду, но как этим управлять – загадка.

Чувство растерянности и полнейшего недоумения было слишком высоким. Она была пешкой в игре, правил которой не знала, и от этого её натура бунтовала.

И вдруг – резкий, настойчивый стук в дверь. Не просящий, а требующий.

Алиса вздрогнула так, что чуть не подпрыгнула на месте. Кровь отхлынула от лица. Глаза метнулись к книге на её коленях. Спрятать в постель? Под матрас? Слишком долго! Времени не было.

Дверь распахнулась, не дождавшись ответа. На пороге стоял Кайн.

Испуг Алисы мгновенно сменился яростью от такого вторжения, но ярость была холодной, собранной. Она не стала хватать книгу, не сделала резкого движения. Вместо этого она просто... села на неё. Прижала её к креслу своим телом, подложив под пышные складки платья. Идеальное укрытие.

– Надеюсь, ты принес извинения за свой недавний тон? – произнесла она, поднимая на него надменный взгляд. – Или это уже вошло в моду врываться в дамские покои без стука? Я, конечно, не образец подражания, но даже мне известны базовые приличия.

Кайн не ответил. Он вошел в комнату, захлопнув дверь с такой силой, что по стенам пробежала дрожь. Его ярость была иной, не такой, как в зале. Та была холодной и официальной. Эта... эта была горячей, почти игривой. В его глазах плясали чертики.

– Книга, Изабель, – выдохнул он, подходя так близко, что она почувствовала исходящее от него тепло. – Небольшая, в кожаном переплете. Старая. Пропала с моего стола после нашей... оживленной беседы. Удивительное совпадение, не правда ли?

– О, боги! – Алиса притворно ахнула, широко раскрыв глаза. – В поместье завелся книжный вор! Это ужасно! Может, это Аргил? Он выглядит как тот, кто тайком читает чужие дневники за чашкой чая.

– Не Аргил, – Кайн наклонился к ней, упершись руками в подлокотники кресла, замыкая её в ловушку из своего тела и своего взгляда. – Я почти уверен, что это маленькая, рыжая, невероятно наглая мышка, которая решила, что может безнаказанно воровать мои вещи.

– Какие дикие обвинения! – фыркнула Алиса, чувствуя, как жар от его тела смешивается с жаром её собственного возмущения. Она сидела неподвижно, как скала, понимая, что любое шевеление может выдать её. – У меня есть чем заняться, помимо твоего скучного чтива, Кайн.

Она видела, как дрогнул уголок его губ. Её строптивость, её быстрый, как кинжал, язык не злили его, а... забавляли. Это сбивало её с толку сильнее любой магии.

– Ты – сущее наказание, – прошептал он, и его голос приобрел низкие, бархатные нотки. – И я начинаю подозревать, что ты врешь мне прямо сейчас, сидя на моей пропавшей книге.

Сердце Алисы ушло в пятки, но лицо она сохранила каменным.

– Проверишь? – бросила она вызов, дерзко подняв подбородок. – Будет скандал. И я обещаю, крики о том, что лорд Кайн обыскивает свою жену, разнесутся по всему поместью.

Они замерли в немой дуэли взглядов. Глаза Кайна, казалось, сканировали каждую клеточку ее лица. Алиса дышала ровно и спокойно, как учили все великие мошенники.

Наконец, Кайн выпрямился. Ярость, даже игривая, ушла из его позы, сменившись странной, задумчивой усталостью.

– Как знаешь, – сказал он, поворачиваясь к выходу. Но на пороге он остановился и обернулся. Его взгляд снова стал пронзительным. – И, Изабель... Ту ночь. Я – помню.

Он вышел, снова оставив дверь открытой.

Алиса сидела, вцепившись в подлокотники кресла, не в силах пошевелиться. Её сердце бешено колотилось, а в голове стоял оглушительный гул.

Все таки помнит.

Его слова не были угрозой. Это был намёк. Загадка, брошенная ей как перчатка. И этот намёк сбил её с толку сильнее, чем любая ярость или подозрение.

Она медленно поднялась с кресла, словно боясь раздавить призрак, на котором сидела. Книга лежала на кресле, чуть тёплая от её тела. Она взяла её в руки и уставилась на зловещий символ на обложке.

Теперь у неё было ещё больше вопросов. Она была в недоумении. И игра, против её воли, становилась всё опаснее и всё интереснее.