Текст книги "Рыцарь ночи и Луна (СИ)"

Автор книги: Полина Ром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Глава 6

Еще неделю дядя Ангус собирал меня в дорогу. Сразу после подписания документов был большой скандал, и дядя Ангус стряс с Суны еще девять мит. Поняв, что я теперь свободная, но бездомная, что мне больше не угрожает голод или побои, он весьма осмелел в разговоре с мачехой.

– Ты что же, Суна, совсем ума лишилась? Смотри, Сила накажет! И мебель, и посуда, и белье – все денег стоит! Струмент весь для огорода – все тебе остается! А ты девчонку голой хочешь выставить?! Не выйдет так! Сейчас к старосте вернемся – потребую раздела! И продам, хоть и за копейки.

Суна раздраженно швырнула на стол кучку монет. Знакомые уже мне миты – три и пять, и крупные бронзовые квадратики – гроны, как я потом узнала.

– Что хочешь делай, а более нет у меня!

Ангус пересчитал монеты, сгреб в руку и кивнул мне на выход.

– Ежели распродавать все по-честному – оно, конечно, поболее выйдет.  Может даже и в половину поболее. Только жить тебе придется здесь и за каждый чугунок торговаться. Решай сама, Лунка, как оно лучше.

Я забрала у него монеты и пошла на верх, за своими вещами. Лишь бы побыстрее уйти отсюда. Спустившись вниз с кучей тряпья в руках, все, что нашла в ящике, застала еще один спор:

– Отдай, Суна! Нечестно этак-то!

Вымотанная Суна, плюнув, кинула мне под ноги какой-то шарик и, громко хлопнув дверью, скрылась в комнате. Ангус нагнулся, поднял с полу шарик и сунул в карман.

– Он, конечно, гаснет уже. Но мы дома Риму попросим подкормить его. У них еще три остается, чай не обеднеют. – как бы оправдываясь сказал дядя Ангус. Похоже, что все эти разборки и торговля надоели уже и ему самому. Провожать меня никто из бывшей семьи не вышел.

Я догадалась, что это, возможно, и был тот самый светящийся шарик, что Лита называла «светляком».

На обратном пути на выселки мы прошли половину села, до центра. Встречали разных людей, многие здоровались и с Ангусом и со мной. Я так же вежливо подносила правую руку к сердцу и кивала. Пусть я не знаю этих людей, но и грубиянкой выглядеть нечего. С одним из мужчин Ангус поговорил и довольный похвастался мне:

– Десять болотников заказал на осень – сына женить будет! А болотник к осени – жирный и тяжелый, это для почетных гостей он набирает. Так вот к осени и наберу заказов, а потом и муки будет на что купить, и молока-творога, когда захотим.

Чувствовалось, что заказом он доволен. А я больше рассматривала одежду встречных. Порадовало, что не все женщины были в платьях.  Как минимум двое из них, пожилая полная и совсем юная, похоже, её внучка, были одеты в брюки и странные куртки из мешковины.

– Из лесу, Вига?

– Вестимо. Комарье жрет, не снимешь куртейки.

Пожилая остановилась, утерла рукавом пот со лба и, поставив на землю большую корзину, набитую разными пучками трав и связками корешков, немного поболтала с Ангусом, расспрашивая про Риму.  Мы с ее сопровождающей несколько холодно разглядывали друг друга и молчали. Я – потому, что не представляла, что говорить. Она – похоже знала прежнюю Алуну и не слишком любила ее.

Я аккуратно рассматривала их одежду с некоторым даже облегчением. Можно будет сшить себе брюки в дорогу. Присмотрелась – в девушке дремала искра магии, еще меньше моей. Совсем уж крохотная и беспомощная. Природница, как и я. Теперь я уже видела выжженное нутро ее бабушки.

Смотреть на такое было очень неприятно, как, например, на человека, у которого оторвана нога и видны старые шрамы. Я невольно отвела глаза.

В центре поселка бок о бок стояли две небольших лавочки. В одной – все, что можно есть, от свежего молока и хлеба, до сушеных ягод и зерна для скотины. Во второй – инструмент, посуда, ткани.

Цена на ткани была двух видов. Высокая и очень-очень высокая! Два куска стоили запредельно дорого! Я присмотрелась и разницу увидела даже на глаз. Та, что дешевле – не слишком хорошего качества, грубоватая, с огрехами и непропрядами. Из такой шили повседневную одежду селян. Только здесь, в лавке, она была еще не линялая, а синяя, коричневая и белая с желтоватым налетом. Та, что совсем уж запредельно стоила – хорошего качества, как машинная, только было в ней еще что-то странное. Я даже не сразу разобралась.

Заметив, что я щупаю и смотрю на свет эту дорогущую ткань, лавочник, мелкий лысоватый мужичек, сказал, как бы не мне, а просто в сторону:

– Из старых запасов еще, самогрейка и непромокайка. Больше-то такого и не делают! Думаю, у нас ее не продать будет, осенью в город повезу.

Я увидела, что на ткани есть магия! Просто увидела! Объяснить это сложно, ну, как будто тонкий слой прозрачной пленки приклеен сверху – так это выглядело для меня.

– Дядя Ангус, а сколько такая проносится? Ну, когда на ней магия кончится?

– Лунка, больно уж цена кусачая! А держаться магия будет, пока ткань не износится. Они все такие были.

Поколебавшись, я выбрала кусок простой синей на платье и несколько рубашек, что мне обошлось в три тинга и большой отрез синего мягкого сукна с магией. Ночи еще прохладные, обозом мне ехать от трех недель, так что хоть и жалко было денег, а тринадцать тингов я отдала под неодобрительным взглядом дяди Ангуса. И еще шесть тингов за зеленую светло-серую ткань, которая не промокала. В качестве бонуса Ангус выпросил у продавца тележку на неделю.

– Верну, как провожать Лунку пойду.

– Да бери, не жалко – продавец явно был доволен суммой.

В достаточно легкую конструкцию с плетеным коробом мы сгрузили то, что я прихватила из дома Алуны – пара комплектов белья, простецкие платья-хламиды, зимние сапоги, не слишком теплые, но целые, и немного продуктов, которые я купила. Не могу же я есть бесплатно у Ангуса и Римы. Им тоже деньги не просто достаются.

По дороге домой мы опять беседовали.

– …вот сезон ливневый кончится, дней восемь-десять еще будет дождить, потом обоз в город выйдет. Значит, через семь дней мы с тобой должны выйти с утра и к вечеру будем в Придорожном. Там у знакомых моих переночуем, с купцами договоримся и все решим. А я прогуляюсь до города с тобой – сдам там шкуры, прикуплю того-другого да и присмотрю, чтобы тебя не обобрали. А через недельку и домой соберусь.

– Дядя Ангус, как-то мне и неловко. Это ж вас дома, получается, пол-лета не будет. Как тетя Рима одна-то справится?!

– Лунка, неужели ты думаешь, Рима тебя одну отпустит? – он, кажется, искренне удивился.

Ближайшие дни мы с тетей Римой были заняты сборами в дорогу. Швея из меня была так себе, но, разумеется, какие-то основы я знала. Распорола два самых ветхих платья, сшила куски в полотно, не слишком аккуратно, да это и не требовалось. И по образцу брюк Ангуса вырезала себе штаны и сметала на живую нитку. Надела, покрутилась в них, обсудила с тетей Римой, где и что подрезать. Распорола, подрезала, сметала снова. Уже лучше, но все равно, далеко не идеально. Еще раз распустила наметку и снова подрезала в двух местах. Вот теперь они сели удобно и по фигуре.

Только после этого я распорола их и аккуратно, экономя каждый сантиметр, разложила выкройку на магической ткани…

На шитье тонкой куртки-ветровки с капюшоном и этих самых брюк у меня ушло почти полностью пять дней. Швы я везде сделала двойные, как на джинсах. Конечно, они не были так аккуратны и красивы, как машинные, но все что я смогла – я сделала. С плащом было и еще проще. Легкую ткань я раскроила так, чтобы сшить полукруг. Этакое подобие накидки без рукавов. Тетя Рима, порывшись в сундуке, нашла очень красивое тонкое платье из старых запасов. Кремовый плотный шелк, белая вышивка по подолу и воротнику, юбка-полусолнце до середины икры, рукав три четверти. Чуть слежавшееся, но очень нежное и нарядное.

– Вот, Луночка… Берегла как память, взамуж я в нем выходила.

– Тетя Рима!

– И не спорь! Не добро это, в сундуке этакое гноить! А ты, случись что, все же нарядится сможешь!

Оттуда же появилась тонкая бежевая ткань на нижнее белье. Чуть тянущаяся, мягкая и приятная на ощупь. Не магическая, но явно из тех времен, когда станки работали на магии и ткани были на порядок лучше современных. Кроме того, выгнав Ангуса на огород, тетушка сшила мне несколько забавных панталончиков, вполне, впрочем, удобных и не слишком длинных.

– Ткань эта ноская очень, Луночка. И стирается хорошо.

– Вот и сшили бы себе!

– У меня нашито так, что не на один год хватит! Я ведь раньше-то магичила и хорошо зарабатывала. И светляков сама делала, и горячие камни продавала. А сейчас, видишь, светляка зарядить могу, конечно, но он больше двух-трех недель и работать не будет.

Она, забросив все дела, кроме готовки, шила мне новое платье. К нему она добавила симпатичный кружевной воротничок из своих запасов. Простое, для селянки, возможно, даже вполне нарядное, но городские такое носят на каждый день, по утверждению Ангуса.

– Там, Лунка, конечно, побогаче живут. И одеваются наряднее. Так что слухай, что Рима тебе говорит!

Чехол от матраса, куда я складывала все свое добро, постепенно превращался в довольно большой тюк барахла. Пару отрезов простой ткани я везла в город для постельного белья – пригодится.

Через семь дней я прощалась с Риммой. Обе всплакнули.

– Ты, деточка, как устроишься – дай знать. Почта сейчас уже лучше работает. Конечно, не магическая, да и стоит дороже, но с почтой обозы охраняют хорошо. Так что отпишись, чтобы мы тут знали, что у тебя и как. И Луночка… Ежели вдруг что… Ты вертайся сюда. Не чужая ты нам, а в жизни, знаешь, всякое бывает…

Вернулись в Лесное, дядя Ангус отдал тележку лавочнику, взял у него заказ – передать письмо каким-то двум купцам, мы погрузили наши вещи в телегу и дядька Ранк повез  нас в Придорожное.

Село было еще больше Лесного, тут даже трактиров было аж три, но ночевали мы на сеновале у знакомых дяди Ангуса. Это было бесплатно. Сразу после быстрого ужина дядя Ангус ушел на весь вечер – договариваться о месте в обозе, было уже темно, и я просто сидела на сеновале, где нам постелили толстые плетеные коврики, точно такие, какие вязали в моем мире бабушки из старых вещей, играя тусклым светляком – училась включать и выключать. Быстро научилась.

Утром хозяйка, полнотелая, пышущая здоровьем молодуха, накормила нас горячей кашей, хозяин, молчаливый Корт, помог дотащить наши вещи до площади и я поразилась, какого размера караван идет из таких глухих мест. Почти тридцать телег, с грузом и без, крытые, как кибитки, груженые какими-то тюками и просто с ворохом сена. И охрана – полтора десятка лучников и мечников под предводительством гира Сорса, сорокалетнего, крепкого и жилистого мужчины. Все на конях.

Нам досталось место в открытой телеге, груженой товаром только до половины. Возница, суховатый дедок, чуть скрипучим голосом скомандовал:

– Полезайте! Но смотри, Ангус, как договорились – в горку ежели – вылазите и пешком идете! Не хочу животин надрывать.

– Помню я, Торт, помню…

Я улыбнулась – забавное имя у дедушки – Торт, хотя сразу чувствуется – характер-то не сахарный.

Тронулись…

Я лежала в телеге, смотрела в чистое, какое-то праздничное небо и размышляла о ценах города, о том, как там все устроено? Где я смогу жить и работать, быстро ли найду себе место? Хватит ли денег дожить до первой зарплаты? Или, может, снять комнату и начать вязать на продажу? Денег, после сборов и покупки одежды, оплаты продуктов и места в обозе осталось не так и много. Обоз – самый большой расход оказался. Осталось у меня всего сто пятьдесят четыре тинга и немного грон.

Глава 7

Дорога тянулась и тянулась. Как ни странно, через пять дней, уже ближе к городу, попалась выжженная деревня.

– Дядя Ангус! Что это?!

От этого места веяло какой-то странной жутью.  Конечно, все это случилось не вчера, но обгоревшие каменные дома, полуразрушенные, покрытые вездесущим вьюном, производили тяжелое впечатление. Кроме того, магическим зрением я видела некую липкую сероватую пленку, покрывающую равномерно и развалины, и растения.

– Так и не помнишь, пичуга? Война это… Прорыв большой тогда был… Думаешь, просто так взяли и портал с Источником запечатали? Я, конечно, сам туда не добирался, но говорят, что от старой границы на неделю пути – земли пустые. До сих пор боятся люди селиться. Не зря же предки сюда перешли…

– Предки? Наши предки?

И тут выяснилась интересная подробность. Мир, в котором мы живем – не родной для людей. Человеческая раса зародилась как раз возле Источника, заселила мир, который назывался Раймер и жила там долгие тысячи лет. Пока, однажды, в результате каких-то экспериментов у Источника не появились первые мутанты – гоблины, тролли, эльфы, сальдо. Я так и не выяснила, что за сальдо там еще были, но вцепилась расспрашивать Ангуса.

– А что за эксперименты-то были?

–Лунка, ну откуда я могу знать? В легендах наших говорят, что вроде бы пытались соединить Источник и человеческую сущность. Чтобы, значит, всемогущих людей получить. Только я ить даже не представляю, как это делали. А вот нечисть плодится начала. Да шустро так… Ну и предки решили покинуть тот мир – слишком много людей гибло. Кто уж знает, как оно на самом деле было, но сейчас у нас даже магии нет.

– А когда это все случилось?

– Ну, сейчас семьсот двенадцатый год от Исхода. Значит – семьсот двенадцать лет назад и произошло это.

– Дядя Ангус, а раз есть этот мир, и тот, за барьером, значит есть и еще миры? Ну, совсем другие?!

– Так кто знает-то? Наверное – есть. Только нам это без разницы, Лунка.

Настолько необычна для меня была история этого мира, что я пообещала себе, как только смогу – постараюсь добраться до книг. Ну, есть же всякие там записи и библиотеки? Конечно, читать сказки и жить в них, как вот я сейчас – это, безусловно, очень разное. Но все равно мне интересно! Гораздо интереснее, чем тоскливо ожидать смерти, сидя на своей даче. Может быть, это просто удача, что меня перекинуло в этот мир. Должно же мне было хоть в чем-то повезти?!

Дорога тянулась и тянулась, вечерами разводили костры, готовили горячее, днем остановка была совсем короткой. Только один раз попали под мелкий дождичек, из тех, что у нас называли грибным. Это когда солнышко и чуть поморосит с неба. Через шесть дней от начала пути вышли к широкому гладкому тракту. Я так и не смогла понять, что за покрытие на дороге, но катились по ней телеги ровно и мягко.

На тракте попадались люди. И отдельные всадники, и небольшие обозы из окрестных деревень. Попался и встречный большой обоз, купцы, что вели его, были знакомы с нашими и вечерний привал был общий. Дядька Ангус тоже встретил приятеля Свана – тот охранял встречный обоз и, сменившись с поста, пришел к нашему костру – поболтать. Они вспоминали каких-то общих знакомых и я, чтобы не смущать мужчин, ушла спать в телегу, оставив их у огня.

Еще днем, на привале, я надергала разной местной травы и несколько веток – мне хотелось почувствовать растительность поближе, понять, что я еще смогу делать с ней. Часть была похожа на земные растения, но мне казалось, что есть и некоторые отличия. Зажгла светляка и, закрыв глаза, попыталась «прочитать» ветку с острыми клейкими листочками. Сложно объяснить, как именно, но, через пару минут, я поняла, что это растение – нейтрально. Ни пользы мне от него, ни вреда. А вот мелкая темная травка, какой я не видела в деревне, оказалась гораздо интереснее! У меня в руках был довольно ядовитый отросток. Такой, если корова съест – может и помереть!

Подумала о том, что смогу собирать и продавать травы. Конечно – не сразу. Пока я слишком мало о них знаю. Просто это еще один из вариантов возможного заработка. Это меня так успокоило, что я уснула среди разбросанных листьев и веток, узнав еще пару разных травок и найдя средство от комаров. В дороге они, надо сказать, донимали вечерами изрядно.

Утром дядя Ангус завел беседу:

– Лунка, через два дня будем в городе.

– Ой, хорошо как! Надоело в дороге-то.

– Сван вчера рассказывал, что в замок люди требуются.

– В какой замок, дядя Ангус?

– В замок спящего рыцаря.

Я несколько растерялась. Про рыцаря я уже слышала, но на кой ему люди? С боку на бок переворачивать?

– Дядя Ангус, так ему что, лекарь нужен? Или что?

– Слуги нужны, Лунка. После войны-то даже у рода Эльгаро денег не так уж и богато было. Конечно, без присмотра его не оставили, но и просто так целый замок содержать – дороговато будет. Кто-то там следил за все, это понятно, но… Сама понимаешь, не маленькая, чай. А на слуг рода Райхор, ежели тебя туда пристроить, вряд ли кто насмелится хвост задирать. И нам с Римой спокойнее будет знать, что ты под присмотром.

– Дядя Ангус, а что я там делать-то буду?

– Сад при замке знатный был, поди-ка, запустел весь. Я ведь вижу, что все равно колдуешь, так хоть кормить досыта станут. Пойдешь? Или хоть вон при кухне тебя устроить – всегда сыта будешь.

Я немного подумала. А что я теряю? Пусть дядя Ангус и тетя Рима спокойно живут, зная, что со мной все в порядке. Хорошие они люди, душевные. А если мне не понравится – всегда можно уйти и попробовать самой устроиться. А так, если платить нормально будут и кормить – я смогу и на домик себе заработать. А потом, будет же у меня свободное время – смогу вязать и подрабатывать.

– Пойду.

Последние два дня перед городом встречались симпатичные деревеньки и огромные поля, засеянные всем, что требуется для прокорма города.

Восьмой день дороги, начиная с полудня, шли пешком. Дорога неуклонно, хоть и медленно, поднималась в гору. Подъем закончился несколько неожиданно, за деревьями дорогу дальше видно не было, но вдруг, как то совсем внезапно, весь обоз оказался на большом и достаточно ровном участке пути, откуда открывался вид на весь город, лежащий в ложбинке между трех старых, сглаженных временем гор.

– Ну, вот – с какой-то затаенной гордостью сказал старик Торт, тыча рукой. – Вот он и есть – Лейн. Теперь, значится, можно и в телегу сесть. – Практично добавил он.

Лейн, лежащий перед нами как на ладони, был достаточно велик. Не знаю, сколько тысяч народу в нем жило, но думаю, что больше десяти. Самым потрясающим были не четко проложенные улицы и кварталы, не трехэтажные особнячки и цветущие сады. Истоком города был Замок. Именно так – с большой буквы.

Замок поражал воображение не размерами, а удивительной гармоничностью и красотой. Несколько башен разной формы и разного размера, узкие, почти готические окна с витражами, темно-красные остроконечные крыши со шпилями и флюгерами, с вьющимися на легком ветру цветными вымпелами. Черный камень искрился на солнце серебряной пыльцой на сломах и срезах, и все строение казалось сказочной картинкой.

Картинкой он казался еще и потому, что в городе кишели люди. Крошечные люди возились у своих крошечных домов, работали в садах и огородах, ходили по улицам, разговаривали, махали руками, что-то продавали и покупали на нескольких рынках и базарчиках. Город жил своей жизнью, весьма бурной и кипучей. Замок – спал.

Караван спустился в город, и начал рассыпаться на отдельные элементы. Нас старик Торт привез в довольно большую и крепкую корчму, выгрузил во дворе мешки с вещами и, пожелав удачи, растворился в сплетении улиц. Вывеска гласила – «Лунная крепость».

Дядя Ангус договорился со знакомым пузатым пожилым трактирщиком о комнатке для меня. Сам он предпочел спать в большой общей, только вещи свои оставил у меня в комнате.

– Дорого тут все, Лунка. Я уж лучше чуть ужмусь, зато денег домой побольше привезу. Глядишь, тогда осенью и не пойду в город второй раз. Зиму-то я и так пропустил, кашлял сильно, вот Рима и не дозволила обозом идти, а сейчас, конечно, на меха не сезон. – Он был чуть озабочен предстоящими делами. – Завтра с утречка отдыхай, я добро свое пойду пристраивать – дядя небрежно пнул мягкий мешок со своим грузом. – А вот после обеда, ежели желаешь, сходим, поглядим, что да как.

Комнатенка была совсем крошечная – узкая кровать, стул, похожий на венский и окошко размером с альбомный лист. Наклонный потолок, так что стоять в полный рост можно было только у дверей. Умывалка и туалет – на этаж ниже. Вони там, как ни странно, не было. Чисто и сухо. Вместо унитаза – дырка в странном, светло-сером поддоне и два огромных выпуклых следа – на них нужно было вставать ногами. Каждые несколько минут поддон ополаскивался широкой струей воды. Такие туалеты я видела и в своем мире.

Под кровать сложили вещи и дядя Ангус посоветовал мне спросить, когда работает мыльня.

– Здесь хорошая она, чистая и теплая. Я раньше мылся пару раз. Да и стоит прямо рядом, вон, в окошко глянь – она и есть. Я-то завтра в городе схожу, оно малость подешевле будет. А ужинать будем здесь. Тровур хорошую повариху держит.

Наличие мыльни обрадовало меня необыкновенно. Я, если честно, раньше опасалась, что попаду в эталонный средневековый город, такой, который представляют себе все пользователи интернета – без канализации, с грязной зараженной водой и вонючими узкими улочками. Однако даже окраина города, по которой мы проехали, напоминала, скорее, старинные европейские городки, облагороженные современностью. Ни вони, ни мух, на луж, ни скотины на улице я не видела. Зато множество цветущих клумб и вазонов прямо у дверей, довольно нарядные люди, хоть и торопливые, и чистенькие дома.

Конечно, окраина не центр, но даже здесь встречались дома в два этажа. Нижний – камень, верх – что-то вроде фахверковых надстроек. Интересным было то, что камень домов – светло-серый и бежеватый. Нигде нет такого, как в замке. В разных карьерах, что ли, брали его?

За мыльней присматривали две женщины – огненный маг, явно сильнее меня, и просто горожанка, выжженная.

Таких людей я встречала уже много. Смотреть на них было тяжело, как на калек, которым ты не можешь помочь. В городе их было на порядок больше, чем в Лесном. Логично, конечно – маги выгоднее устраивались в городе. Тут всегда и возможностей больше и работы.

Женщины выдавали постояльцам чистые простыни –вытереться, они же накачивали воду примитивным насосом в огромные котлы, стоящие в жарко натопленной комнате. Под одним из котлов лежали бурые каменные плитки, которые, пока я мылась, огневица дважды подогревала своей Силой. Была она мрачновата и неразговорчива. Выглядела очень уставшей. Вода по наклонному полу вытекала в какую-то общую канализацию.

Зря я так удивлялась. С магией или без, но люди живут здесь уже более семисот лет, было у них время обустроится.

В целом, это напоминало обычную общественную баню, и народу было довольно много. Мылись человек десять горожанок – завтра выходной день. Думаю, в будни здесь несколько тише. Конечно, никакой парилки или веников не было, но за четверть тинга – десять грон, мне выдали кроме простыни еще и большой деревянный ковш – зачерпывать и лить на себя воду и маленькую пластинку мыла. Вымывшись, остаток я чуть подсушила и забрала. В городе, действительно, все очень дорого! За доплату предлагали еще травяной отвар, но я отказалась. Обычные травки, просто для запаха. Такие я себе и сама насобираю, как только обустроюсь на месте. Уж что-что, а травку я чуяла хорошо. Не зря в дороге на привалах рассматривала местную растительность.

Что мы ели в общем зале на ужин – даже не вспомню. Уснула я сразу, как выпила кружку прохладного кисловатого взвар, поднялась к себе и ткнулась в чистую кровать. Даже платье не сняла. Последняя мысль была: «Надо срочно устраиваться на работу. Пол тинга в день, хоть и с едой, – я нищей через пару месяцев останусь!»

Спала я как убитая, утром, полусонная, отдала дяде Ангусу его мешок с мехом, сняла мятое платье и снова уснула – дорога, все же, изрядно вымотала меня. Проснулась голодная, умылась и отправилась в нижний зал, где кормили постояльцев.

Никто не ворчал, что я проспала чуть не до полудня. На завтрак крупнотелая дочь трактирщика, Лесса, выдала мне большую лепешку с медом, чуть теплую кашу, похожую на пшенную и кружку взвара.

– Есть еще варенье из сливы, из клубники, но за отдельные деньги. Можно мяса – тоже за доплату. – Она вопросительно посмотрела на меня.

– Нет, спасибо большое, но мне этого вот – я кивнула на накрытый стол – вполне хватит.

Эка здесь денежки считать умеют! Я даже улыбнулась про себя – прямо капитализм сплошной. Ну, ничего. Не пропаду!