Текст книги "Рыцарь ночи и Луна (СИ)"

Автор книги: Полина Ром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 35

Все эти события, безусловно, на некоторое время выбили нас из колеи, но, понемногу, и меня, и Ольгерда вновь захватывали хозяйственные заботы, к осени предстоял новый набор учеников в школу гердов.

Летом я собиралась поставить за стенами замка небольшую молочную ферму. Нужно было искать людей на службу, нужно было искать строителей, нужно было отобрать хороший скот, в котором, кстати, я ничего не понимала. Но все эти заботы померкли для нас на фоне одной радостной новости – к нам возвращалась магия.

Уже сейчас было понятно, что она не вернется в полном объеме. И Ольгерд, и я – дети другого мира, но даже крохи ее давали совсем другое ощущение жизнь и открывали перед нами новые возможности.

Больше всего меня радовало, что Сила, которая пробуждалась в нас, не имела ничего общего с луной. Мы вернулись каждый к своей стихии. Ольгерд – к огню, а я – к природной магии растений. Этим, безусловно, стоило воспользоваться!

Лето выдалось хлопотливым. Продолжался ремонт в башнях. Я плотно занялась обустройством сада во дворе крепости. Высаженные моими руками цветы на крыше башни прекрасно прижились и, подкармливаемые крошками магии, а также щедрыми порциями куриного навоза, цвели и благоухали.

Из города привезли несколько плетеных кресел и пару небольших столиков из корабельного маренуса. Такая мебель не боялась дождей и не гнила. Все это расставили на башенной крыше среди десятков вазонов с цветущими кустарниками и маленькими деревцами. Там мы с Ольгердом любили завтракать под огромным полосатым тентом, защищающим от слишком жаркого солнца.

Много времени отнимала постройка фермы. Ее отнесли на час езды от замка и неожиданно оказалось, что для обслуживания животных и птицы требуется не так и мало людей. Поэтому, почти одновременно со строительством коровника, свинарника и птичьего двора, началось строительство десятка небольших домиков.

Кроме обычных кур, по совету санги Брон, закупили еще и странных птиц, которых называли пуховыми цесаринками. Они отличались очень необычным, пестрым-пестрым оперением и, кроме довольно вкусного мяса, санги Брон обещала еще и роскошные одеяла.

– Птица эта, конечно, капризная. Кроме зерна ей еще и травы нужно давать особенные – поэтому возиться с ней мало, кто хочет. Да и не везде эти травы растут, лесные они, в поле и на лугу не найдешь. Но зато и подушки, и одеяла такие – даже во дворце Верховного! С гусей и болотников такого пуха не наберешь!

Летом муж часто не ночевал дома – водил своих учеников в походы, разбив на две группы и заставляя одну выслеживать другую. Каждое его возвращение и каждая встреча с ним дарили мне такую радость, что казалось больше и вообще от жизни ничего не нужно.

О дальнейшей судьбе шан Эльды мы узнали только поздней осенью. К этому времени ученики школы гердов, сдав серьезный экзамен, специально прибывшему государственному чиновнику, уже отправились на свои места службы. Ольгерд был горд – экзамен прошли все!

Мои ученицы неделей раньше, получив вместо скучных экзаменов развеселый девичник с кучей сладостей и маленькими подарками каждой, разъехались по домам.

Все, чему я могла их научить, они уже знали. В качестве пособия для дальнейшего совершенствования каждая увезла с собой папку с лично связанными образцами и прорисованными схемами узоров. Случись им что-то забыть – будет где посмотреть и освежить знания.

Могу сказать честно, не из всех получились отличные мастерицы, например, пухловатая и несколько надменная Рона, что так любила кичиться богатством своего отца, вряд ли сможет впечатлить будущего мужа своими работами. У девушки напрочь отсутствовал вкус. Даже в образцах для своего альбома, выбирая цвета для нового рисунка, она предпочитала самые безумные сочетания. Например – оранжевый с зеленым. И категорически отказывалась менять их – самоуверенности ей было не занимать.

Но как минимум четверо из девушек обладали и достаточно тонким вкусом, и пониманием, на какую фигуру какую одежду лучше вязать. А остальные трое, не отличаясь фантазией, обладали терпением, вниманием и усердием, прислушивались к советам и потому их образцы были из хорошо сочетающихся и удачно подобранных ниток. Они просто четко следовали моим инструкциям.

В целом, я была довольна своим первым выпуском. Однако решила взять месяц отдыха – присутствие такого количества чужих людей в замке, признаться, немного утомляло.

С ранней весны почти каждую неделю в замок начали поставлять первую зелень и овощи из окрестных сел. На столе у нас не переводилась хорошая рыба. К осень откормятся первые цыплята и цесаринки. Кроме того, обе школы будут приносить нам неплохой доход, так как еда для учеников поступает к нам в виде налогов, да и небольшие суммы с окрестных деревень тоже будут собраны к осени.

Больше у меня не было страха перед неизвестностью и опасений на тему «как мы прокормим себя». По предварительным подсчетам, которые мне показывал Ольгерд, даже если наши доходы не возрастут, каждый год мы сможем откладывать небольшую сумму.

– На будущее, для наших детей, – с улыбкой сказал муж.

Вот тогда-то я первый раз и задумалась о судьбе колечка с желтым камушком. Однако, поразмышляв и повздыхав, по-прежнему оставила его на руке. У меня появилась идея полноценного пансиона с почти годовым курсом для девочек.

Мне не слишком нравилась система обучения в этом мире. Особенно – система обучения женщин. Школы магии давали детям некий необходимый минимум знаний, там преподавали письмо, чтение, счет и даже преподносили немного знаний истории. Разумеется, с целью подчеркнуть в каком прекрасном и восхитительном государстве им повезло родиться.

Однако те, кто не обладал магией, а таких все же было большинство, не имели возможности учиться бесплатно.  Конечно, в купеческих семьях и девочек, и мальчиков немного натаскивали, но в целом, в государстве преобладала система «домашнего обучения» – что ребенок переймет от родителей, с тем багажом и пойдет по жизни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лезть в государственную систему я не собиралась, однако, раз уж у нас с мужем есть теперь несколько деревень, почему бы не начать давать детишкам хоть самые простые знания? Конечно, придется потратиться на постройку зданий под школы и на зарплаты учителям, но тут я хорошо придумала, как можно здорово сэкономить.

То время отдыха, что я взяла себе до осени, прошло не без пользы для репутации моей школы вязания. Любопытствующие родители, желающие знать: «А за что же они, собственно, заплатили? А точно ли дочь чему-либо научилась?», сразу же усадили моих бывших учениц за работу. За месяц с лишним девочки успели порадовать родных и нарядными кардиганами, и теплыми яркими жилетками, и богато украшенными выпуклыми узорами кофтами.

Проблем с набором учениц на осень у меня не было, но в этот раз я лично поехала с санги Брон в город и беседовала с родителями. Некоторым пришлось отказать, некоторые отказались сами, как, например, оптовый торговец кожами ронс Бантор:

– Баловство это, как по мне, пресветлая санги! Ежели ремесло дочери дать – так это добро! А этикеты эти честной купчихе совсем и не нужны!

Однако, нашлись и родители, которые оценили нововведение в школе. Для следующего класса я наняла учительницу хороших манер – обедневшую вдову санги Лиссон, пожилого ронса Кронта, который большую часть жизни занимался росписью стен в домах и замках. Сейчас прыгать по строительным лесам ему становилось трудно, но меня очень впечатлило количество эскизов, которые он смог мне показать.

Пусть девочки немного научаться рисовать и сочетать цвета. Кроме того, я сочла нужным нанять хорошую портниху. Вязанное изделие не обязательно должно быть целиковое, а ронса Берун научит девочек крою, тогда, сделав образцы выкройки из бумаги, они смогут вязать вещи гораздо более сложные, чем простой свитер или жилетка.

В этот раз в замке сангира Кетро мне пришлось гостить почти две недели. Кроме набора учениц, которых я решила брать не более двенадцати человек, я искала еще и девушек с довольно специфическими качествами. Мне совершенно не важно было их происхождение, зато было важно, чтобы каждая из них была хоть немного грамотна, готова к обучению и, желательно, бедна как церковная мышь.

Я рассуждала просто. Пять-шесть таких учениц не слишком обременят класс, да и я не разорюсь на еде и небольшом количестве одежды и материалов для обучения, зато, бесплатно прожив восемь месяцев в замке, пройдя курс обучения и получив небольшое «приданое» для самостоятельной жизни, каждая из них должна будет отработать десять-пятнадцать лет учительницей в деревенской школе.

Разумеется, я смогу платить им небольшую зарплату, да и продуктами они будут обеспечены, но далеко не каждая, даже попавшая в стесненные обстоятельства горожанка, соглашалась жить в деревне.

Хотя мне это казалось странным. При сроке жизни около двухсот лет жалеть десять на то, чтобы получить в жизни хороший старт? Но вот не слишком рвались женщины к самостоятельности, предпочитая замужество. Ну, хоть приданое себе смогут заработать.

Я перебрала почти два десятка девиц, пока, наконец-то, не собрала нужное мне количество. Конечно, преподавать высшую математику они не смогут, но дать деревенским детях хотя бы минимальные знания, научить читать и объяснить примитивную арифметику – им будет вполне по силам. Надо же с чего-то начинать.

Так что в замок я и санги Брон возвращались с хорошим уловом – пять будущих учительниц ехали с нами. До начала занятий оставалось еще две недели – вполне достаточно времени для того, чтобы приодеть девушек и дать им время осмотреться.

Учителя прибудут самостоятельно в течении последующих шести-семи дней. А через две недели в замок, в сопровождении родителей, приедут девять купеческих дочек и три горожанки, родственники которых решили дать девушкам хоть какое-то образование и возможность получить хорошее ремесло.

Времени у меня оставалось совсем мало. До приезда учениц и их сопровождающих нужно привести в порядок их спальни, закончить ремонт в комнате, которая потом станет классом, и подготовить что-то вроде небольшой презентации для их волнующейся родни. Купцам нужно показать товар лицом, люди должны понимать, за что именно они платят деньги.

Под школу я отвела первые два этажа последней, третьей башни. В данный момент были полностью готовы три спальни, каждая на пять-шесть человек, уютная светлая столовая и небольшая гостиная, где девочки смогут проводить вечера.  На каждом этаже пришлось оборудовать и несколько туалетных комнат.

Спешно доделывалась кухня, куда еще только предстоит нанять работников. Снаружи к стене этой башни крепилась длинная каменная постройка, именно там я оборудовала небольшую прачечную и что-то вроде банного комплекса на несколько человек. Конечно, полноценный спа-уход обеспечить я не смогу, но дать понятия о нормах гигиены и самых простых уходовых процедурах – вполне реально.

На втором этаже башни располагались комнаты учителей и огромная классная комната. Тут я решила не экономить, и помимо трех высоких окон в классной будет еще и большое количество «светляков» – зрение лучше беречь смолоду.

За расходные материалы для обучения, мебель для класса и такое количество кроватей, которое мне понадобилось, я смогла расплатиться только потому, что все лето экономила каждую монетку, выпросила у Ольгерда всю нашу заначку и, наконец-то, продала украшения, которые притащила на себе через портал еще из того мира.

Признаться было несколько страшновато. Если вдруг что-то пойдет не так, голодать мы, конечно, не будем, однако и дальнейшее благоустройство замка и наших земель сильно затормозится.

Дел предстояло еще очень-очень много, тем больше раздражения вызвала у меня новость, которую Ольгерд вычитал из письма, привезенного ему мной же от сангира Кетро.

– Лунка, это письмо от канцлера Ланто, он пишет, что через семь дней нас ожидают на утреннем приеме во дворце Верховного. Советует на всякий случай захватить все документы по выплаченным налогам. Вот, послушай: «После столь удачно завершенной с вашей помощью операции по поимке шпионки Шарийского Хараджа, канцлер Грето испытывает некоторое раздражение при упоминании ваших земель и Вас самого.» – с выражением прочитал муж вслух и усмехнулся

– Что еще он пишет? Как же все это не вовремя! – слегка расстроилась я.

 К сожалению, писал канцлер Ланто, в силах сангира Грето инициировать проверку. Потому Ольгерд собирался засесть за свои бумаги, а меня попросил подготовить приличную одежду для поездки.

– Ты же понимаешь, Лунка, для нас этот прием может оказаться очень важным.

От раздражения я чуть было не выматерилась на русском! Когда?! Ну, когда мне этим заниматься?!

Это письмо перевернуло все мои планы. Дай Сила здоровья санги Брон, которая взвалила на себя львиную долю моих обязанностей! Сама я, к сожалению, просто выпала из жизни замка.

Привыкнув в своей глуши одеваться пусть и достаточно красиво, но в основном – удобно, я очень слабо представляла себе, что носят сейчас при дворе, не будет ли мой туалет выглядеть провинциально и дешево? Кроме того, стоило заняться и одеждой Ольгерда – смотреться бедными родственниками было совершенно не допустимо.

До самого отъезда Ольгерд, как проклятый, проверял и перепроверял все записи и документацию. Не важно, будет ли проверка со стороны канцлера Грето, важно быть к ней готовым днем и ночью.

Канцлер не похож на человека, страдающего излишками милосердия. И, пусть и не по нашей вине, но с нашим участием, дважды сорвались его планы.

За десять дней до приезда учениц и их родственников, мы выехали в столицу.

Глава 36

Встреча с санги Фастой была тёплой и радостной, но первое, что я сделала – показала ей одежду, в которой мы должны были пойти на приём.

Санги Фаста долго молчала, рассматривая, иногда поднося рукав или подол поближе к глазам и одобрительно хмыкая. И, наконец, вынесла свой вердикт:

– Очень, очень неожиданно! Но совершенно прелестно!

Я с облегчением выдохнула. Собираться на утренний приём я начала часа за три до. Ольгерда я не трогала, ему было проще – побриться и облачиться в приготовленную одежду. Поэтому он ещё мирно спал, когда горничная санги Фасты пригласила меня в будуар хозяйки – санги собиралась непременно побывать на этом приёме и порадоваться за нас.

Впрочем, для неё такие торжественные приёмы были почти обыденностью, как жена канцлера, она посещала их два, а то и три раза в месяц. Так что весь процесс сборов был отлажен до автоматизма. Сейчас же всё её внимание было сосредоточено на мне – подозреваю, что та переживала за провинциалку.

Волосы, вымытые вчера, расчесали и протёрли шёлковой тканью – для блеска, как объяснила санги Фаста. По поводу причёски возник спор, но я отстояла свой вариант. Высоко на макушке собрали конский хвост, обернув кожаным шнурком несколько раз, так, чтобы он приподнимался над головой на пару сантиметров. Чтобы не видно было грубую кожу, сверху надели аккуратную густо-зелёную бархатку.

Длинный хвост заплели в широкую французскую косу, в которую вплели жемчужины. С самого первого момента в этом мире, как только увидела свои волосы, я поняла, какая красота мне досталась. И сейчас, перекинув косу через плечо, любовалась в зеркало на сочетание серебристо-белых волос и перламутрово-белого жемчуга. Это было красиво!

Платье, которое мне сшили, безусловно отличалось от ярких нарядов придворных дам. Я прекрасно понимала, что уловить все тонкости моды за то время, что есть, я не смогу. Потому пошла от противного. Придуманная мною модель на фоне цветных туалетов санги Фасты смотрелась очень контрастно и необычно. Я знала, что буду выделяться в любом случае, и именно на это и сделала ставку.

Белый матовый шёлк, узкий треугольный вырез, плотно прилегающий верх, рукава три четверти и юбка-полусолнце, спадающая мягкими складками.

Местные дамы носили одежду немного выше щиколотки. Моё платье спереди было короче привычного сантиметров на десять, а сзади опускалось до туфель. Этот силуэт сам по себе смотрелся довольно неожиданно, но ещё более спорной была отделка – никаких кружевных воланов, златотканой парчи и ярких сложных орнаментов.

По вырезу, краю рукава и краю подола шла вышитая зелёным шёлком ветка плюща. Ширина вышивки была сантиметра четыре, но никакой строгой симметрии в отделке не наблюдалось. Некоторые листики были хаотично украшены хрустальными бисеринками, которые в густой зелени точно имитировали капли росы. Наряд смотрелся свежо и неожиданно и прекрасно сидел на мне.

Из украшений, после долго обсуждения с санги Фастой остатков моих побрякушек, мы выбрали тонкую нитку жемчуга прямо под горло с небольшой хрустальной слезинкой, которая изящно ложилась в яремную ямку. И самые простые крошечные жемчужины-гвоздики в уши.

Я добавила на запястье каплю привезённого с собой масла с травянистым запахом, и образ был полностью завершён. Пора будить Ольгерда.

Мужа я примерками особо не мучила, новую одежду шили по размерам старой. Сейчас в зеркале отражался высокий, молодой и статный воин в чёрном. Чёрными были и мягкие короткие сапоги до середины голени, и простые узкие брюки, заправленные в них, и короткая приталенная бархатная куртка. Длиной она была, как стандартный пиджак, простёгана золотой нитью в ромб, с высоким расшитым воротником-стойкой.

Только между краями воротника виднелся маленький клочок тонкого белоснежного кружева нижней рубашки. Завершал наряд широкий, даже, пожалуй, массивный пояс-перевязь, на котором в богатых ножнах висел его меч.

Мотивом вышивки костюма мужа я тоже выбрала плющ. Он вился и по высокому воротнику, и по роскошной перевязи. Только вот цвет этого плюща не был зелёным цветом природника, как у меня. Рисунок был вышит золотом, а вместо капель росы – ярко-алые искры рубинов, символ огневиков.

Ольгерд придирчиво осмотрел себя в зеркале слева-справа, хмыкнул, горделиво расправил плечи и, согнув правую руку, подставил мне локоть.

Я давно-давно уже полностью ощущала себя Алуной, достаточно молодой девушкой с чуть большим жизненным багажом, чем принято. Но сейчас, на какой-то миг, я взглянула в зеркало глазами той, прежней себя, что погибла на Земле.

С высоты своего опыта я могла оценить всю красоту людей, отражённых в зеркале – даже внешне мы были контрастной, но одновременно удивительно гармоничной парой. Почему-то у меня сжало горло и лёгкие слёзы чуть застили взгляд.

Эта новая жизнь подарила мне всё, чего я была лишена в прошлой. И главным в ней были не моя молодость и красота, а вот этот мужчина рядом. Тот, на которого я всегда могла положиться, тот, который никогда не бросит в беде, тот, которого я любила.

По протоколу, в зал для утренних официальных приёмов мы входили последними. Нельзя сказать, что я чувствовала себя уютно, как дома, для меня это всё же было первое серьёзное мероприятие такого уровня, но, ощущая под рукой надёжную опору и зная, что Ольгерд хоть и не был паркетным шаркуном, но прошёл не один такой приём в своём мире, особого страха я не испытывала, успевала даже рассматривать комнату и людей.

Многоцветие костюмов вызывало у меня лёгкую улыбку, как и тихий гул, который сопровождал наше движение по глянцево-блестевшему паркету. Я понимала, как необычно, но привлекательно мы смотримся – в одеждах придворных почти напрочь отсутствовали как чёрные, так и белые цвета.

Даже кружева, щедро обрамлявшие туалеты светских прелестниц, были из цветных ниток. Костюмы мужчин также отличались большим выбором цветов. Синие, серые, густо-зелёные, небесно-голубые, мрачно-фиолетовые и сочно-бордовые ткани были покрыты сложными вышивками контрастных цветов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Поклон Верховному мы репетировали с Ольгердом дома, поэтому всё прошло без сбоев. Кресло-трон стояло на небольшом возвышении – всего три ступеньки. По бокам, слева и справа, по два человека, стояли канцлеры.

По иронии судьбы, канцлер Ланто стоял на ступеньку выше канцлера Грето. Он ободряюще улыбнулся нам с Ольгердом и еле заметно кивнул головой, подтверждая, что всё идет как надо. Сейчас, на таком близком расстоянии, мне удалось рассмотреть Верховного сангира поближе.

Он выглядел совсем юным, по-мальчишески тощим, с несоразмерно-большими руками и ногами. Лицо показалось бы чуть простоватым, если бы не внимательный и даже какой-то уставший взгляд спокойных серо-голубых глаз.

Юноша не был красавцем, но обещал с возрастом заматереть и стать очень интересным мужчиной. На такую мысль меня наводили и твёрдый, грубовато-вырезанный подбородок, и уверенная линия рта, и лёгкая, чуть ироничная улыбка, приподнимавшая уголки губ.

– Сангир Ольгерд! Санги Алуна! Мы рады приветствовать Вас!

Верховный произносил небольшую речь, привычно и уверенно жонглируя словами. Он упомянул и нашу бдительность, и наше умелое управление землями, и что-то ещё столь же лестное, и я уверена, что человек, не знавший заранее всей истории, ничего бы не понял из этой хвалебной и прочувствованной речи.

Конечно, вряд ли для обитателей дворца было тайной, за что именно мы удостоились этого приёма, но умение Верховного сангира произносить проникновенные речи я оценила на пять с плюсом. А вспомнив, как он обрезал в разговоре канцлера Грето, я поняла, что со временем мальчик станет незаурядным правителем.

После торжественного обращения нам предстояло сделать что-то вроде круга почёта по залу, и в этом нам, дай Сила ей здоровья, очень помогла санги Фаста. Подхватив Ольгерда под руку с другой стороны, она повела нас знакомиться.

Следующий час слился у меня в голове в некую разноцветную метель из яркой одежды, любезных голосов и чужих имён, ни одно из которых я так и не смогла запомнить. Однако санги Фаста, завсегдатай придворных сборищ, чётко отслеживала время и в нужный момент, очаровательно улыбнувшись симпатичной придворной даме и её мрачноватому мужу, ловко оттянула нас к боковому выходу из зала.

– Вот в эту дверь, сангир Ольгерд, и по коридору до самого конца. Впрочем, там вас проводят.

За дверями нас действительно ждал серьёзный пожилой лакей.

В небольшой уютной комнате у распахнутого настежь окна завтракали Верховный и канцлер Ланто, больше никого в комнате не было. Верховный спешно дожевал намазанную джемом булочку и небрежным движением руки показал нам на два пустых стула.

– Присаживайтесь!

Разговор в этой комнате пошёл уже совершенно по-другому. Верховному не просто любопытно было знать все подробности, он задавал серьёзные и дельные вопросы, вникал во все мелочи и, похоже, делал какие-то выводы. Наконец, выяснив всё, что хотел знать, он оценивающе глянул на меня и сказал, глядя в глаза канцлеру Ланто:

– Пожалуй, сангир, я рад, что в тот раз вы успели, не нарушая законов, устроить этот брак. А вам, – он слегка развернулся ко мне: – санги Алуна, мне хочется сделать небольшой подарок. Что бы вы хотели для себя лично?

Я откровенно растерялась, к такому судьба меня не готовила. Не каждый день в жизни возникает джин и спрашивает о заветном желании. Просить деньги – как-то глупо, заработать их мы сможем и сами. Титул повыше – так он мне нафиг не нужен.

Я посмотрела на Ольгерда – муж улыбался, и я окончательно растерялась. Похоже, и Верховный догадался о причинах моего молчания. Он совершенно по-кошачьи фыркнул, улыбнулся и сказал:

– Не верю, что у такой практичной санги нет каких-то собственных желаний!

Мысль о том, как можно использовать эту ситуацию у меня появилась, вот только я боялась, что она покажется слишком нахальной.

– Конечно, Верховный сангир, желание у меня есть, но я боюсь, не покажется ли оно Вам слишком дерзким.

Верховный с канцлером Ланто переглянулись и с каким-то детским любопытством оба уставились на меня.

– Я мечтаю о том, Верховный, чтобы Вы лично посетили мою школу в день открытия.

– Вашу школу? – Верховный откровенно удивился: – Не хотите же вы сказать, санги, что школой гердов в вашем замке руководите вы?!

Первым засмеялся канцлер Ланто и через секунду к его веселью присоединился Ольгерд.

Идею школы для женщин Верховный воспринял неоднозначно. Главным было то, что я разбудила его любопытство, и он обещал выкроить время и прибыть лично.

В моих глазах это добавило ему ещё плюсик. Даже не зная, что в его государстве существует такая проблема, и услышав о ней в первый раз, он захотел в ней разобраться.

– Ну что ж, санги Алуна, вы весьма заинтриговали меня. Пожалуй, Ланто, предупредите сангира Гурено, что я хочу взять его с собой в поездку.

Уточнять, кто такой сангир Гурено, я не стала – узнаю позднее. Канцлер Ланто одобрительно закивал, и на этом, слава Силе, аудиенция была закончена.