Текст книги "Тебе некуда бежать (СИ)"

Автор книги: Полина Эндри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

87

Каждое движение вытягивает стрункой позвоночник, создавая натяжение в мышцах. Тело подрагивает от непривычки и напряжения. Дыхание глубокое и густое. Капля пота медленно скатывается по виску... Резкий щелчок прерывает меня от занятия.

– Эй! – возмущаюсь я, вмиг повернувшись. – Зачем ты выключил? Я тут занимаюсь, вообще-то.

Джереми стоит с перекинутым через плечо полотенцем, держа в руках несколько пластиковых контейнеров.

– Вот это всё я нашел в мусорке, – удивлённо вещает он, строго глядя на меня. – Как давно ты меня обманываешь?

Я вздыхаю и кое-как встаю на ноги. Молча скручиваю свой каремат и оперевшись на костыль, хромаю вперёд, забирая по пути из столика свой телефон, откуда ещё полминуты назад играла мягкая незатейливая мелодия, помогающая мне расслабиться во время оздоровительных упражнений.

– Нет, Лесли, постой, – Джереми мягко хватает меня за локоть, не позволяя пройти мимо. В глазах его застыла реальная встревоженность. – Почему ты совсем ничего не ешь?

Я молчу, глядя ему в глаза, потому как даже и не знаю, что сказать.

– Я ем, – в полсилы отмахиваюсь.

– Я тебе не верю. Ты видела себя в зеркале? На сколько ты похудела?

– На три килограмма, – тихо отвечаю я, потому что не вижу больше смысла утаивать правду. Рано или поздно Джер все равно бы все понял, по моему упрямому желанию есть отдельно от него.

– Ясно, – сухо отвечает брат, отпуская мою руку. – Все не можешь его забыть. Хочешь, я напишу ему?..

– Не вздумай, – прежде чем понимаю, что мне предлагает Джер ненавидящий Себастьяна, резко выпаливаю я. – Он принял свое решение. Мне не нужны подачки.

Джереми стоит и молчит, опустив плечи, выглядя по-настоящему озадаченным мной.

– Я хочу пить, – в полголоса выдыхаю я.

– Я помогу тебе, – доносится уже мне в спину.

– Не надо, я сама.

Джереми не идёт за мной, потому что хорошо знает, что я очень злюсь, когда он настаивает на помощи. Врач сказал, мне нужно больше расхаживаться. Желательно, в одиночку.

– Лес, слушай, я совсем забыл сказать, что у нас...

Я не дослушиваю, резко закрывая за собой дверь комнаты. Передвигаюсь я все ещё слишком медленно, хотя это лучше, чем вообще никак. Да, я чувствую себя неполноценно, опираясь на трость. Но ничего, ещё немного потерпеть. Встану на ноги, выйду куда-нибудь в город и познакомлюсь с каким-нибудь хорошим парнем. Мы с ним начнем общаться, проводить время вместе, а затем и встречаться. Поженимся...

Вздыхаю, вытерев влажные губы и отложив опустевшую кружку на стол. Жажду уталила, а вот облегчения от этого не испытываю. На столешнице стоит нетронутая курица. Ее запах проникает в ноздри, посылая в желудок какое-то отдаленное ощущение голода, но его перебивает сильный хлопок двери.

Поднимаю голову и понимаю, что Джереми ушел в магазин. Он что-то говорил о том, что нужно купить специи и кое-какие овощи. Решил сам что-то приготовить, потому что пока мне готовка даётся трудно, а еда из доставок со временем надоедает. Хочется чего-то домашнего, лёгкого... Наверное, мне и правда стоит есть лучше. Но вот как себя заставить, если совсем не хочется?

Мне ничего не остаётся, кроме как попробовать. Отрезаю себе кусочек на тарелку и сажусь за стол, пробуя на вкус. Отрезаю по кусочкам, ем, медленно пережовывая. Вкус по прежнему пресный. Минут через пять снова негромко хлопает дверь. Я слышу шаги внутри квартиры. Телефон на столе коротко вибрирует.

"Я тут нашел твои любимые эклеры. Взять тебе?"

Сообщение от Джереми.

Вилка застывает у рта, мои глаза расширяются. Волосы на всем теле мгновенно становятся дыбом.

Кто-то прямо сейчас ходит по квартире... И это не Джереми. Эта мысль ошпаривает голову кипятком ужаса.

Мои руки начинают трястись. Я медленно опускаю вилку, стараясь не издать лишнего звука. Прикусываю губу до едва пробивающейся боли. Беру трясущейся рукой телефон и набираю брата, идут гудки, но он не отвечает. Мое сердце бьётся навылет. Вокруг все снова стало тихо. Но клянусь, я только что слышала звуки, там кто-то был. Я чувствую ледяной ужас, от которого немеет вдоль позвоночник.

Нужно не впадать в панику. Я это понимаю, но страх все равно бьёт набатом по голове. Поднимаюсь с тростью и тихо выхожу, но держаться стойко не получается. В коридоре пусто, там никого. В следующий миг снова раздается звук откуда-то изнутри комнаты. На этот раз я не думаю. На инстинктах бросаюсь к двери, молясь только о том, чтобы успеть. Честное слово, с тех пор, как травмировала ногу, ещё так быстро не двигалась.

Мы живём на втором этаже. Чтобы добраться на первый, мне нужно всего лишь незаметно спуститься по лестнице. И быстро. Чего я сделать не могу. Едва успеваю выскочить за дверь, мой телефон падает и разбивается, вогнав в совсем короткое объятое ужасом осознание.

Я испуганно оборачиваюсь, понимая, что этот звук был слишком громкий. И не зря. Я слышу шаги в свою сторону, едва ли не переходящие на бег, и не помня себя от страха, бросаюсь к лестнице. Дверь позади резко распахивается.

В последний момент я оборачиваюсь, расширяя от шока глаза. Трость выпадает из руки, я теряю равновесие и падаю, не успев схватиться за перила. Что-то острое врезается в спину и колошматит всё мое безвольное тело. А дальше наступает сильная боль. Затем темнота.

Мой разум возвращается в сознание рваными короткими вспышками. Свет в глазах сменяется тьмой, вой сирены и чьи-то голоса давят на пульсирующую болью голову. И когда в последний раз я прихожу в себя, мне мерещится его запах и голос, отчаянно зовущий меня...

88

Повторное пробуждение в больнице, наверное должно ощущаться более сознательно, чем в прошлый раз, но пока что кроме датчика на приборной панели не могу ничего разобрать. Я чувствую сначала дикую слабость, а затем и тяжесть на небольшом участке тела, которую пока трудно понять. Медленно приподнимаю голову и замираю всем естеством, оглушенная полным шоком.

Это Себастьян. Он спит сидя, уткнувшись щекой в мой бок и перекинув через мой живот руку. Так вот откуда странная тяжесть. Датчик на приборной панели подскакивает, уже через секунду продолжая издавать ровные звуки. Я поднимаю вялую ладонь и легко касаюсь его головы. Губы трогает слабая улыбка. Ни на что большее пока сил не хватает. Провожу медленно по волосам, убираю маленькую челку от лба, зарываюсь пальцами в мягкий ёжик и глажу, обводя контуры кончиками пальцев. Как же я соскучилась по этим простым касаниям. Себастьян хмурится во сне и начинает медленно шевелиться, а после и раскрывает глаза. Наши взгляды встречаются. Мы просто смотрим друг на друга в полной тишине, разбавляемой только писком монитора.

– Лесли, – шепчет Себастьян. Дымка в сонных глазах начинает рассеиваться. – Господи.

Он сбрасывает мою ладонь и выпрямляется. Сжимает её в своей и начинает целовать, осыпая мою руку вдоль до самого запястья и выше поцелуями. Я заторможенно наблюдаю за его действиями.

– Что случилось? – спрашиваю сиплым голосом.

– К вам пришел Раян, – сбивчиво объясняет любимый, и до меня пока туго доходит, что он делает. – Ты испугалась и выбежала из квартиры. Потеряла равновесие и упала с лестницы...

Да, я вспоминаю. Помню, как звонила Джереми, а он не брал трубку. Раян... Знакомое имя. Рука сама выскальзывает из мягкого захвата, падая на кровать. Я вижу мимолётный испуг в карих глазах.

– Он пришел, чтобы поговорить с Джереми по поводу учений. Твой брат тоже тут, не волнуйся. Он вышел, дал мне возможность побыть рядом... – медленно приближаясь, в пол выдоха произносит он, и ещё прежде, чем я понимаю, мою кожу опаляет горячее прерывистое дыхание.

– Не могу. Не могу с тобой порвать, – измученно шепчет он, уткнувшись лицом в мою шею.

Я замираю столбом, не сразу осознав, что происходит. Звуки датчика снова пускаются вскачь, на этот раз значительно дольше, выдавая мое состояние. О том, как сложно мне было без него почти что месяц, я даже словами выразить не могу. Я медленно подношу руку, вяло зарываясь пальцами в густую шевелюру.

– Меня обижает мысль, что ты вообще об этом задумывался, – глухо отзываюсь и чувствую, как Себастьяна передёргивает от моего холодного тона.

– Прости. Прости, моя девочка. Я думал, что так будет безопаснее. Из-за меня ты столько всего вытерпела...

Я не позволяю ему больше касаться себя и твердо отстраняю, надавив ладонью на грудь. Это малое движение стоило мне немалых усилий.

– Два года назад тоже из-за тебя? – удивлённо спрашиваю, заглядывая в его глаза. Мой голос вмиг становится строгим и отчужденным: – Ты меня спас. И сделал это снова.

Губы Себастьяна прорезает горькая усмешка.

– Будешь снова делать меня героем, тогда как все обстоит наоборот?

– Буду, – с вызовом отвечаю. – Потому что ты продолжаешь себя мучить и почему-то вбил себе в голову, что это ты виноват.

Себастьян разочарованно качает головой и сам отодвигается от меня, тяжело выдыхая.

– Год назад мы с Рагнером сильно поцапались. Он возненавидел меня, когда я уличил его в мошенничестве и отобрал львиную долю бизнеса. Рагнер хотел мне отомстить и только, – потухшим голосом сознается он. – Ты из-за этого пострадала, потому что он хотел ударить по слабому месту. Джереми тебе рассказал же об этом?

– Да, – отвечаю я, и мой задушенный голос сыпит. – И что, это ничего не меняет. Ты не знал.

Кривая улыбка продолжает искажать лицо любимого:

– Утешение так себе.

– Себастьян! – восклицаю я, слишком шокированная тем, как ещё достучаться до него. – Я люблю тебя и хочу быть с тобой. Неужели тебе этого мало?..

– Этого слишком много, – глухо парирует он. – Я просто не понимаю, как после всего... Ты можешь продолжать меня любить.

– Послушай меня, Себастьян... – осторожно начинаю я.

– Я клянусь тебе, – в полголоса выдыхает он, прильнув своим лбом к моему. – Клянусь, я не притронусь к тебе, если только сама не попросишь. Даже если всю оставшуюся жизнь не попросишь, я не притронусь. И если сама порвать со мной захочешь, тоже не скажу против. Только буду все равно приглядывать.

Он утыкается куда-то мне в висок, коротким мазком целует, а я лежу, ошарашенная и неподвижная, все ещё собирая крупинками происходящее. Осознание медленным шагом приступает ко мне, затем ударяя в голову. Это значит... Он отступил?

– Себастьян, – тихо зову его я. Я улыбаюсь, а он и не замечает.

– Я знаю, что был мудаком, – продолжает надломленно свою исповедь любимый. – И я понятия не имею, как ты могла влюбиться в меня. Но я клянусь, клянусь, что больше никто не сделает тебе больно. Никто другой, ни особенно я.

– Себ, – шепчу я и накрываю ладонью его щеку.

Заглядываю ему прямо в глаза, чувствуя, как у самой сквозь улыбку блестят слёзы радости.

– Ты можешь заткнуться на секунду? Я люблю тебя.

Любимый смотрит на меня, переводя взгляд между моими глазами, так словно не понимает, что я сказала. Словно он не верит, не может принять, что так оно и есть на самом деле. Наконец с его губ срывается изумлённый выдох.

– И я тебя люблю. Люблю, Лесли, – порывисто выдыхает он.

Себастьян продается вперёд и крепко целует меня. Он зарывается лицом мне в шею и оставляет жалящие поцелуи, крепко обнимая за талию, а я зарываюсь пальцами в мягкий ёжик волос и вспоминаю, как два года назад он точно так же сидел возле меня, глубоко сочувствуя и переживая. Только с одной большой разницей. Теперь он меня любит. Любит.

Я зажмуриваюсь, чувствуя, как слезинки скатываются к краешкам приподнятых губ, и понимаю, что он вернулся. Мой чуткий и неравнодушный Себастьян, которого я знала два года назад. Он вернулся.

89

Первые шаги к восстановлению приносят мне ощутимую боль. Мне повезло, что ступеньки оказались узкими и с округлёнными гранями, повреждения пошли на уже травмированные места, да и к тому же, мне оказали помощь моментально, – так сказал врач. Но небольшая боль присутствует всегда, независимо от того, что я делаю или как двигаюсь. Черная, уродливая трость, подаренная мне больницей, конечно же, тоже никуда не делась, – ноющее бедро заживает медленнее, чем мне бы этого хотелось. Хотя нужно отдать должное, – всего за неделю реабилитации в больнице, я адаптировалась и научилась приспосабливаться к новым обстоятельствам.

В дом Себастьян практически занес меня на себе. Все выглядит ужаснее, чем есть на самом деле, хотя я все ещё далека от исцеления. Когда мы вошли в дом, он осторожно поставил меня на ноги. Я протянула руку и прислонилась к стене, ожидая. Это всегда было невероятно сложно. Наблюдать за тем, как возле тебя хлопочут и ощущать себя настолько беспомощной и никчёмной. Слёзы выступали на глаза, но я старалась их сдерживать. Иногда я задавалась вопросом, нужно ли Себастьяну такое. Не было ли его признание в больнице только из жалости или чувства вины. Всю неделю он от меня не отходил и временами внимательно его рассматривая, я пыталась найти ответ на свой вопрос, но он оставался таким же терпеливым и заботливым.

– Боже мой, – из груди неожиданно вырвался взволнованный вздох.

– Что такое? – Себастьян остановился, стянув с меня один ботинок, и поднял на меня лицо. Так необычно, смотреть на этого сильного, влиятельного мужчину сверху вниз.

– Ничего. Я просто... – слёзы выступили на глаза, и я тут же разозлилась на себя, потому что в последнее время их было так много. – Оказывается, я соскучилась по всему этому. Здесь все такое... Родное.

– Знаю, милая, – Себастьян клюнул меня в висок, прежде чем заботливо расстегнуть мою курточку. – Без тебя тут было очень уныло.

Я посмотрела на него с нежностью, зная, что он слишком занят делом, чтобы это заметить.

– Сильно скучал?

– Представить себе не можешь, – прошептал он, прежде чем сдернуть язычок и встать позади, бережно снимая с меня курточку.

– Джереми сказал мне, что ты плохо ешь, – проговорил он где-то недалеко от моего уха. – Сделать тебе что-нибудь?

Себастьян отвернулся, чтобы повесить курточку, а я оперлась на трость, поглядывая на него.

– Разве только чай, – смущённо попросила я, краснея в пол, от чего была тут же удостоена удовлетворённым кивком и лёгким касанием, направившим меня в сторону кухни. Придержав меня возле себя за талию, Себастьян помог мне дойти. Не то, чтобы я не могла сделать это сама, но почему-то ему мне гораздо сложней отказывать в помощи.

– Я просила Джереми ничего тебе не говорить. Но раз уж вы начали в тайне от меня обмениваться смс-ками, значит ли это... что ваша вражда позади? – с тайной надеждой спросила я, сидя за столом и неотрывно наблюдая за ним.

Некоторое время Себастьян не отвечал. Стоял ко мне спиной, колдуя на кухне на быструю руку.

– Возможно, – Себастьян улыбнулся, размешав в кружке сахар. – Наверное, это лучше спросить у него, – с лёгкой улыбкой ответил любимый, прежде чем на столе передо мной показалась чашка ароматного чая на блюдечке и тарелка с бутербродом.

Себастьян целует меня в висок.

– Это не так много, так что не упрямься, – ласково произнес он, садясь напротив. Это настолько меня умилило, что я улыбнулась и вправду не стала отказываться.

– А ты не будешь? – потянувшись за бутербродом, с небольшим испугом спросила я. Но Себастьян только спокойно возразил:

– Нет, я не очень люблю их, – сказал он.

Я кивнула смущённо и больше не предлагала ему. Даже не знала, что Себастьян не любитель бутербродов. Наверное, мне ещё многое нужно о нем узнать. Немалое время, проведенное в больнице, забрало у меня эту возможность.

– Вкусно тебе? – любимый голос мягко проскользнул в мои уши. Я кивнула, доедая бутерброд.

– Знаешь, я была бы не против попробовать с твоих рук ещё какой-нибудь кулинарный шедевр, – сказала с улыбкой, ставя пустую кружку на стол.

– Я не умею готовить, – пожал плечами он. – Но для тебя могу как-нибудь попробовать, – Себастьян посмотрел на меня как-то очень внимательно. – Как насчёт перехода на новый уровень в наших отношениях?

Я посмотрела с насмешливой искоркой в глазах:

– Ты имеешь в виду, съехать от Джереми и вернуться жить к тебе? – спросила шутливо, желая немного подразнить любимого, но так и не получила ответного веселья.

– Разумеется.

– Тогда я за, – вытерев губы салфеткой, бросила ее рядом с тарелкой.

– Так ты согласна? – Себастьян даже удивлённо поднял брови.

Я просто пожала плечами.

– Куда же я денусь.

– А замуж за меня выйдешь?

90

– Давай не будем спешить, – тихо ответила я, опустив глаза, оглушенная биением своего сердца. – Ты ещё со своей бывшей не развелся.

Взгляд Себастьяна вмиг насторожился.

– Все бумаги подготовлены. На следующей неделе я стану снова свободным.

Я улыбнулась, хотя получилось немного вяло. Наверное, мне нужно было что-то ответить, сделать, как-то отреагировать...

– Я хочу отдохнуть, – выдохнула я, схватила трость и встала со стула. Себастьян вдруг тоже поднялся, преграждая мне путь.

– Лесли, нет.

– Что? – впала в ступор я. – Почему?

– Тебе лучше пойти в свою бывшую комнату. Я просто... – Себастьян запнулся, обнажив взволнованность всего лишь на миг. – Решил сделать в нашей спальне ремонт.

Мои глаза удивлённо расширились. Я смотрела на него, не понимая, что не так. Его кадык нервно дернулся. Я видела, что он дико напряжен. И поняла.

Он врёт.

Я нахмурилась и оттолкнув его, двинулась вперёд, чувствуя боль на всём пути через комнату.

– Лесли, постой, – он схватил меня за руку, но я грубо дёрнула рукавом, только ускоряясь. Каким-то образом и откуда-то у меня были силы, хотя я знала, что такая вспышка адреналина мне может потом аукнуться.

– Ну куда ж ты на лестницу, осторожно...

Он торопливо шел за мной, но больше не пытался остановить. Приковыляв на второй этаж, я дёрнула ручку двери и застыла столбом, потому что такое я вовсе не ожидала увидеть.

Всё, что до этого здесь хоть как-то лежало в спальне, стояло или в разобранном состоянии находилось на столе, в шкафах или на полках, всё, что раньше здесь напоминало комнату, – теперь было уничтожено. Ноутбук лежал у моих ног, вывернутый наизнанку, по поверхности теперь уже пустого стола тянулись две глубокие борозды, из которых показывались деревянные щепки. Стеклянный стеллаж разбитый и осколки стекла разбросаны по ковру и паркетным половицам. Кровать сломана и неестественно перекинута вверх дном. Здесь не осталось ничего уцелевшего. Отойдя от потрясения, я тихонько охнула, схватившись свободной рукой за дверной косяк.

– Ты не должна была это увидеть, – донёсся до меня вдруг севший голос. – Я хотел всё исправить, но потом узнал, что ты упала с лестницы и...

– И примчался ко мне в больницу, потому что до смерти испугался, – закончила за него, потому что точно так же бы поступила, случись с ним подобное.

– Да, – глухо подтвердил он.

Впервые с тех пор, как всё это увидела, я подняла на него взгляд. Не знаю, что мной двигало в этот момент, но я просто подалась вперёд и крепко обняла его. Себастьян вовсе не ожидал такой реакции, а потому не сразу отреагировал. Когда он меня молча обнял, я всхлипнула и прижалась ещё крепче, слыша стук об пол упавшей трости. Слёзы почему-то без остановки падали, скатываясь по щекам, а он всё терпеливо успокаивал меня.

Наверное, мне это было нужно, выбросить с себя эти эмоции, погасить их, но в какой-то момент осторожный дверной хлопок вмешался, прерывая мои, пусть и не специальные намерения. Я испуганно отстранилась, посмотрев на него. Но Себастьян только слабо улыбнулся.

– Это Гретта, не бойся, – ласково произнес любимый, убрав несколько упавших волосков от моего лица. – Я отправил ее на месяц в отпуск, но ты вернулась и мне нужно, чтобы она была здесь, пока я... – он будто пытался подобрать слова, но уже слишком поздно, потому что я все поняла.

Я резко отстранилась от него и прижала ладошку к стене, покачнувшись из-за упадка сил.

– Мне не нужна сиделка, – сухо отрезала я.

– Лесли, ты неправильно меня поняла.

– Ты хотел сказать, что я беспомощна и ничтожна? – в моих глазах снова появились слёзы. Вдруг почувствовала боль и обиду.

Взгляд Себастьяна стал острее.

– Нет, Лесли, я такого не говорил.

Я смотрела на него, ненавидя свои слёзы, которых в последнее время было так много, и понимала, что да, он прав.

Протяжно вздохнув, Себастьян покачал головой, а затем наклонился, чтобы поднять мою трость и протянул ее мне. Я несколько секунд тянула, а затем все же робко приняла её, отлепляясь от стены.

– Мне просто так будет спокойней, – рука Себастьяна тепло сжала мою и я ощутила стыд на щеках за свою вспыльчивость. – Дом слишком большой и к тому же двухэтажный, а ты ещё не окрепла как следует.

Понимаю, что он прав. Я не могу позаботиться о себе самостоятельно.

– Хорошо, – тихо согласилась я.

Себастьян выдохнул с небольшим облегчением и обхватил мое лицо ладонями, осторожно подняв.

– Это не навсегда, Лесли, ты же знаешь, – проникновенно прошептал он, глядя мне в глаза. – Нужно всего лишь немного потерпеть.

Послышался прерывистый вздох, а затем он наклонился, нежно целуя меня в лоб. Я прикрыла глаза и только молча кивнула, сглотнув желание снова заплакать. Потерпеть... Это звучит гораздо легче, чем кажется на деле. Но это единственное, что у меня есть. Время. Оно излечит. Должно излечить.

– Здравствуйте, мистер Бернард! – с лестницы прозвучал знакомый жизнерадостный голос. Я быстро отстранилась от Себастьяна, оперевшись на трость. – Здравствуйте, мисс! Очень рада вас видеть.

– Я тоже, Гретта, – получилось заглушенно, но искренне.

– Хотите я приготовлю ваш любимый паэлью? – с улыбкой предложила мне девушка.

Я не смогла сдержаться и улыбнулась сама. Всё-таки я скучала по этой милой, приятной и доброй девушке.

– Да, и ещё какой-нибудь сладкий пирог, – видя, как удивленно выгнулась его бровь, поспешно объяснила: – В больнице еда вкусная, но домашняя все же вкуснее. Мне просто нравится, как готовит Гретта...

Отчего-то я покраснела, опустив глаза в пол. Себастьян засмеялся, и поцеловав меня в висок, приобнял за талию, повернув голову к девушке:

– Тогда накрой к ужину стол на двоих, – в его голосе зазвучала маленькая теплота. – Я тоже с удовольствием поем.

– Будет сделано, мистер Бернард, – бодро ответила девушка, на ходу завязывая фартук, но внимание Себастьяна уже полностью поглощено мной.

– Ты пока тут осваивайся, а я поеду, – с тихой ласковостью произнес он. – Нужно решить пару рабочих вопросов. И перевезти твои вещи, – последнее он выговорил гораздо тише, не так твердо, словно боялся, что я откажу. Но я не стала возражать. Сжав в руке крепче трость, кивнула и отступила, дав понять, что не против.

– Помочь тебе? – спросил он, и увидев мой острый взгляд, тут же сдался, подняв руки вверх. – Понял. Вечером поговорим с тобой о твоём брате, – подмигнув мне, он улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой и ушел. А я медленно заковыляла в свою бывшую комнату, думая о его словах. Потому что да, мысли о моем младшем брате мне всё никак не дают покоя.