Текст книги "Я подарю тебе свое разбитое сердце (СИ)"
Автор книги: Полин Мур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Глава двадцать четвертая. Добро пожаловать домой
Полтора месяца спустя.
«Уважаемые пассажиры, мы рады сообщить вам, что наш рейс из Берлина в Сиэтл подходит к завершению. Мы начинаем посадку, и в ближайшие минуты приземлимся в аэропорту Сиэтла. Пожалуйста, убедитесь, что ваши ремни безопасности пристегнуты, а все электронные устройства находятся в режиме полета» – услышали мы по громкой связи голос пилота.
Я повернул голову к окну, рассматривая мрачный город сверху. Милисента сидела рядом и крепко держала меня за руку. На ее лице сияла блаженная улыбка, а глаза сияют как раньше.
– Мы почти дома, – прошептала она.
– Мы почтиу насдома, – подчеркнул я и поцеловал девушку в лоб.
Самолет начало трясти. Вероятно, мы попали в зону турбулентности. Милс резко вдохнула в себя воздух, а затем закрыла глаза. Я крепче сжал ее ладонь в своей, а когда мы опустились ниже и все закончилось, она расслабленно выдохнула. Через двадцать минут наш самолет приземлился в международном аэропорте Сиэтла.
«Уважаемые пассажиры, мы только что приземлились в аэропорту Сиэтла, и я хочу поблагодарить вас за то, что выбрали нашу авиакомпанию для вашего путешествия. Надеюсь, что ваш полет был комфортным и приятным. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки самолета, пока мы не сообщим о возможности выхода из салона» – произнес пилот.
Сиэтл встретил нас сильным мокрым снегом, хотя уже наступила весна. Я забрал ручную кладь, и мы медленно направились к выходу. На автобусе мы доехали до здания, там прошли паспортный контроль и проверку ручной клади. Забрали наши чемоданы и направились в зону прилета, где нас ждали мои родители, Стивен и Валери.
Что произошло за эти полтора месяца? Я победил рак. Первые недели после смерти Линды мое состояние не улучшалось. Тогда мистер Бэрроуз решил, что мне следует начать посещать психолога. Я решил не отказываться, потому что потерю близкой подруги я действительно переживал с трудом несмотря на то, что рядом была Милисента. Сеансы с психологом мне помогли. Я смог отпустить Линду, чтобы самому продолжить жить. Как только я принял то, что ее больше нет, мое состояние начало улучаться. Показатели анализов тоже становились все лучше, а когда мой лечащий врач вызвал меня в свой кабинет, он сообщил мне радостную новость: моя борьба окончена.
– Исследования показывают, что уровень клеток лейкемии в вашей крови минимален, и они больше не обнаруживаются в организме. Это означает, что лечение было успешным, и в данный момент вы находитесь в состоянии ремиссии.
Я до сих пор помню то облегчение, которое я испытал, когда услышал его слова. Еще неделю меня подержали в больнице, чтобы точно убедиться, что все хорошо, а затем выписали с наблюдением здесь, в Сиэтле.
Линду мы похоронили через несколько недель после того, как она покинула нас. Мне разрешили на день покинуть больницу. На похороны пришли все ее друзья, которых оказалось всего трое, мы с Милисентой и сотрудники больницы. Другим пациентам покидать больницу было запрещено. Они провели ее в последний путь там, сидя напротив стены памяти.
Когда меня выписали из больницы, я созвонился с родителями и они поставили меня перед фактом, что приедут в Сиэтл, чтобы навестить меня. Это будет наша первая встреча за несколько месяцев и первая встреча их с моей девушкой. Когда я рассказал Милс о том, что мои родители хотят с ней познакомиться, она пришла в ужас. Ходила из угла в угол и накручивала себя мыслями, что может им не понравится, хотя это полный бред. Я точно знал, что они примут ее, как родную.
В аэропорту я предложил Мили съехаться. Ее глаза распахнулись, когда я произнес заветные: «Давай жить вместе». Она выглядела не удивленной, а затем призналась, что Валери проболталась ей еще до моего отлета в Германию. Я тихо рассмеялся, а после прижал к себе девушку, шепча ей на ухо слова любви.
Сейчас мы держались за руки и шли следом за другими людьми, которых так же, как и нас, скоро встретят те, кого мы любим.
– А они уже приехали? – спросила Милс, намекая на моих родителей.
– Да, вот они, – я кивнул в сторону небольшой пальмы, которая стояла в центе зала.
– О боже…, – прошептала она.
Стивен и Валери побежали нам навстречу. Девушка сразу повисла на моей шее, чуть ли не крича мне в ухо то, как она рада видеть меня живым и здоровым. Следом она обняла Мили, а я пожал руку Стивену.
– Безумно рад тебя видеть, друг! – произнес друг, хлопая меня по плечу.
– Я тоже, – улыбнулся я.
– Мальчик мой! – сзади друзей я услышал голос матери. – Прилетели! Иди ко мне!
Женщина прижала меня к себе так крепко, как никогда прежде. В последний раз она обнимала меня так сильно, когда умерла Адриана.
– Сынок, как долетели? – отец обнял меня.
– Утомительно, но неплохо, – я улыбнулся. – Мама, папа, это Милисента – моя девушка. Милс, это Орабелла и Армандо – мои родители.
– З-здравствуйте…, – тихо и запинаясь произнесла Мили, чем вызвала у меня слабый смех.
– Девочка моя! – моя мама тут же прижала ее к себе. – Спасибо тебе, что заботилась о нем. Можешь называть меня мамой.
– М-мамой? – девушка опешила.
– В некоторых итальянских семьях раньше было принято, что невестка называет родителей парня не по именам, а как «мама» и «папа», – пояснил отец, а я рассмеялся еще больше, потому что знал, что это неправда.
Вероятно, он просто хотел успокоить ее. Уж слишком она нервничала.
– Что ж, тогда мне нужно время, чтобы привыкнуть, да и я пока что не в статусе невестки…
– Это дело времени! – произнесла Валери.
– Жизнь нас всех научила, что нужно ценить каждый прожитый момент, – добавил Стивен.
– И чего мы стоим? Поехали домой! По дороге все расскажите, – мама взяла меня под руку, и мы направились к выходу из аэропорта.
Этот день обещает быть веселым…
Мы приехали ко мне домой ближе к пяти часам. Погода ухудшилась, но это совсем неудивительно для нашего города. Мы бросили чемоданы в прихожей и сразу пошли на кухню, где на плите уже стоял ужин, приготовленный родителями.
– Напомни мне забрать у них ключи, а то они могут так и ночью без предупреждения заявиться, – прошептал я на ухо Милс, пока она раскладывала лазанью по тарелкам.
– Не говори глупостей. Твои родители очень милые, – девушка улыбнулась.
– Это до тех пор, пока они не начнут доставать нас вопросам, когда они увидят внуков, – я подмигнул ей и, взяв бокалы в руки, пошел в гостиную.
Лицо Гринграсс нужно было видеть.
– Я считаю вам нужно куда-нибудь улететь, чтобы отдохнуть. Стефан, тебе это крайне необходимо. Даже не думай возвращаться к работе в ближайший месяц, – мама грозно посмотрела на меня.
– Работа мне не противопоказана.
– Здесь Орабелла права, сынок, сначала нужно полностью восстановиться.
Я закатил глаза, слушая, как мама снова говорит о том, как важно беречь себя. Она всегда говорит об осторожности, о здоровом питании и регулярных обследованиях. Я понимаю, что она переживает, но иногда мне кажется, что она не понимает: я уже победил. Я боролся с этой темной тенью, и теперь она в прошлом. Каждый раз, когда родители напоминают о болезни, у меня внутри что-то сжимается. Я не хочу жить в страхе, в постоянной тревоге, что рак снова может вернуться. Я выжил, и этот опыт, хотя и ужасный, закалил меня. Я хочу, чтобы они отпустили это. Я хочу, чтобы они видели, что я уже не просто выживаю – я живу.
– Миссис Феррар, Стефан говорил, что вы во Флореции разводите лошадей для скачек, – в разговор влезла Валери, спасая меня от продолжения этих нотаций.
– Этим сейчас занимается Родриго, дедушка Стефана, а у нас своя юридическая кампания.
– Так, наверное, очень красиво.
– Приезжайте летом к нам в гости, – произнес папа.
– Серьезно? – Стивен с Валери переглянулись.
– Конечно.
В гостиную зашла Милисента. В руках она держала несколько тарелок с ужином, пока я разливал по бокалам вино.
– Я помогу тебе, – произнес я, целуя девушку в щеку.
Зашел на кухню и оперся руками о столешницу, чувствуя недостаток кислорода. После того как Мили вернулась в мою жизнь панические атаки еще ни разу не накрывали меня с головой. Однако это случилось сейчас. В тот момент, когда, казалось бы, уже все хорошо. В глазах начало темнеть я, возможно, я бы потерял сознание, если бы легкие руки Гринграсс не легли бы мне на талию.
– Стефан, тебе плохо? – осторожно спросила она.
– Нет, уже нет…, – я выдавил из себя улыбку, а про себя молился, чтобы из носа снова не пошла кровь.
– Дать тебе водички?
– Нет, уже все хорошо, правда, – я взял ее ладони в свои и поцеловал.
Мы взяли по тарелкам и вышли обратно в гостиную.
Три часа спустя все разошлись по своим домам. Стивен и Валери пригласили нас к себе в гости на выходные, а мама с папой сказали, что завтра уже улетают обратно, потому что послезавтра у них суд с какой-то фирмой. Я сказал, что мы обязательно приедем их проводить в аэропорт.
Милисента, как я и ожидал, очень понравилась моим родителям, что совсем не удивительно, потому что она необыкновенная девушка. Все в ней привлекает окружающих: внешность, ровная осанка, манера речи, спокойствие, ее доброта и внутренние качества, мимо которых невозможно пройти. До Милс я еще никого не знакомил с родителями. В основном потому, что для меня это серьезный шаг, означающий, что у меня не менее серьезные намерения. Да и, честно говоря, я сам прекрасно понимал, что все девушки, которые у меня были, а их было не так много, просто временный вариант, как бы грубо это не звучало. Я никогда не говорил им слова о любви, никогда не клялся, что сделаю им предложение, и уж тем более ни с кем не жил. В моем сердце всегда была Милисента Астрид Гринграсс. Девушка, которая похитила мое сердце еще в детстве. И несмотря на то, что все эти годы я думал, что она предала меня, я не мог перестать любить ее, потому что она была единственной, перед кем я мог быть самим собой.
После гостей мы немного устали. Мили ушла мыть посуду, а я решил разложить вещи из своих чемоданов. Зашел теперь уже в нашу с девушкой спальню и мне резко стало стыдно за то, какой здесь бардак. Еще бы, я же собирал вещи практически второпях, даже не обращая внимание на то, что именно беру с собой. Когда все чистые вещи были в шкафу, а грязные в стирке, взял в руки пылесос. За время моего отсутствия накопилось немало пыли, а если учесть, что пару раз Стивен приходил сюда со своей собакой, можно считать, что пол грязный, как земля на улице.
Уборку мы закончили к десяти часам вечера. Уставшие и практически мертвые мы упали на кровать, крепко сжимая друг друга в объятиях. Милс хихикнула, когда моя голова коснулась ее шеи. Волосы слегка отрасли и теперь вместо лысины у меня неплохой такой колючий ежик на голове. Перед выходом из больницы мистер Бэрроуз уверил меня в том, что волосы отрастут в течение полугода до более-менее нормальной длинны.
– Я так устала, – прошептала девушка мне на ухо.
– Тогда пора спать, – поцеловал ее в висок.
– Сначала душ.
Девушка подошла сначала к окну, приоткрыла его, затем открыла дверцы шкафа, достала оттуда халат и направилась к ванной комнате. У дверей она остановилась и слегка обернулась, устремив на меня свои голубые глаза.
– Присоединишься?
На ее бледных щеках появился пунцовый румянец, который будет умилять меня до конца жизни. Казалось бы, мы вместе уже столько времени, а она по-прежнему стесняется так, словно мы вернулись в самое начало наших отношений.
К тому моменту, когда я вошел в ванную комнату, девушка снимала с себя платье. Жаркий пар окутал пространство, а в ванной набиралась вода. Когда Милисента осталась полностью нагой, она первой шагнула в ванну. Издала тихий вздох, вероятно от того, насколько горячая вода, а затем погрузилась в нее. Я последовал ее примеру, сев позади. Вода вокруг нас была теплой и успокаивающей, создавая атмосферу умиротворения. Я нежно обнял девушку, и она сама притянулась ко мне, опрокидывая голову на мое правое плечо. Половина ее волос была погружена в воду, создавая красивый контраст, а капельки блестели а коже, словно маленькие звездочки. В этот момент весь мир вокруг стал тише. Каждый взгляд Милс, каждое случайное касание кожи делают этот момент бесконечным. Я взял в руки пузырь с маслами и осторожно налил его в воду, которая наполняется нежными ароматами лаванды и розы. Следом я взял в руку гель для душа и вылил немного себе а ладонь, после чего начал скользить пальцами по плечам, груди и животу девушки. Я четко ощущал как дрожит ее тело, как участилось сердцебиение и как прерывисто она начала дышать. Веки были полуоткрыты, а на лице застыла улыбка.
– Не хочу, чтобы этот момент заканчивался, – призналась она, разворачиваясь ко мне лицом.
– Каждый вечер теперь будет таким, – поцеловал ее в краешек губ. – До конца нашей жизни.
Мы соприкоснулись лбами, а через секунду слились в поцелуе. Она придвинулась ближе и теперь уже обхватывала своими ногами мою талию, начиная плавно делать кругообразные движения. Я провел рукой вниз по ее спине, ощущая гладкость её кожи под водой, а затем сжал ягодицу, прижимая к себе еще ближе. Каждое движение приносило нам наслаждение. Милисента обвила своими руками мои плечи, а после с поцелуями начала спускать к шее. Я издал тихий стон, чувствуя, как член, на котором она активно ерзает, становится тверже.
Тело девушки напрягается все больше, и в этот момент моя рука проскальзывает между нами и кончики пальцев начинают ласкать ее клитор.
– Стефан…, – прошептала она.
Я погрузил в нее один палец, затем второй, чувствуя насколько она горячая. Вторая рука легла ей на грудь. Пальцы игрались с ее затвердевшим соском и мне пришло осознание, что того пространства, что у нас есть мне слишком мало. Я хочу видеть ее подо мной полностью голой а кровати, с широко раскрытыми ногами.
– Кончи для меня, Милс, давай, – шептал я ей а ухо.
Мои слова подействовали на нее как сигнал. Я почувствовал, как она начала сжимать свои мышцы, ерзая на пальцах усерднее.
– Пожалуйста, я хочу ощутить тебя внутри, Стефан, молю тебя, – прохныкав произнесла она.
Закусив губу, я поменял нас местами и поставил девушку раком, чтобы она смогла опереться руками о бортики ванны. Провел руками по ее позвоночнику, грудной клетке, животу и остановился на талии, которую я сжал с такой силой, что на ей остались отпечатки моих пальцев. Гринграсс откинула голову назад и в этот момент я полностью погрузился в нее.
– Черт…, – крикнула она, тихо смеясь.
Я понял, как сильно мне ее не хватало. Секс с этой девушкой – это восьмое чудо света, которое предназначено только для меня. Мои толчки становились более грубыми и быстрыми, вода плескалась в разные стороны, выходя за пределы ванны. Наши стоны, всплеск воды и звуки шлепков стали единой мелодией, заполняющей пространство.
– Я почти…, – произнесла девушка, и уже через несколько секунд она рухнула на мои руки, содрогаясь в оргазме.
Чувствуя, как пульсирует ее влагалище, оргазм накрыл меня следом. Я сжал Мили в своих объятиях, вдыхая аромат ее волос, а после поцеловал в висок. Несколько минут она молча рассматривала меня, а затем прикрыла веки и прижалась своей грудью к моей, шепча мне на ухо слова о том, как она счастлива. Пожалуй, я готов делать ее счастливой каждый миг своей жизни.
После водных процедур мы вернулись в спальню. Гринграсс уснула практически сразу, лежа на моем плече. А мне не спалось. Я смотрел в окно, за которым луна ярко освещала улицы ночного Сиэтла. Когда часы показывали два часа ночи, я откинул одеяло в сторону и, стараясь не разбудить девушку, вышел на балкон, чувствуя холодный ветер. Снова шел дождь.
«Я люблю тебя, Стефан. Ты смысл моей жизни» – в голове пронеслись слова Милисенты, которые она сказала мне перед сном.
Я улыбнулся.
Все закончилось. Теперь мы будем счастливы.
Глава двадцать пятая. В погоне за будущим
Наша со Стефаном жизнь постепенно начала возвращаться на круги своя. Я вернулась к работе и большую часть времени проводила там. Взяла справку с места работы и отнесла в университет. Преподаватели разрешили мне по минимуму посещать занятия. Декан обосновал это тем, что большая часть предметов я уже освоила в предыдущем университете. Мне нужно посещать лекции только по вторникам и пятницам, когда у нас семинары.
Стефан тоже вернулся к работе. После пожара его ресторан сильно пострадал. На его восстановление ушло несколько месяцев, а затем он прошел проверку на пожарную безопасность. Парень даже думал окончательно закрыть его и попробовать открыться в другом месте, потому что не хотел, чтобы люди, проходящие мимо заведения, вспоминали его как место, где погибло много человек. Однако мне удалось его переубедить. И не зря – люди помнили о трагедии, но вскоре все равно потянулись обратно. Я видела, как глаза моего любимого человека загорелись вновь, когда пришла первая пожилая пара, которая заказала пиццу с ветчиной и грибами на толстом тесте. Стефан продолжает наблюдаться у врачей. Каждый раз, когда он уходит в больницу, я неосознанно начинаю думать о худшем, о том, что болезнь может вернуться, но она не возвращается. Каждый раз, когда парень заходит в квартиру и произносит заветное «все хорошо», я чувствую, как огромный груз падает с моих плеч.
Наша совместная жизнь оказалась лучше, чем я предполагала. Иногда мне кажется, что такое счастье просто не может быть реальным. Мы делаем что-то обычное – готовим ужин вместе, выбираем, что посмотреть по телевизору или просто обсуждаем наш день. Эти простые вещи наполняют мою жизнь смыслом. Я никогда не чувствовала себя такой уютной и защищенной, как сейчас рядом с ним. Стефан – мой дом. Несмотря на то, что у нас бывают разногласия и моменты недопонимания, я уверена, что это всего лишь ступеньки на пути к нашему общему счастью. Каждый раз, когда мы преодолеваем что-то вместе, я осознаю, как сильно я его люблю и как важен он для меня. Я чувствую, что мы создаем что-то прекрасное, что-то, что будет расти с каждым днем. Теперь у нас есть наш маленький мир, где мы можем быть собой, где нет места для внешних забот. Я счастлива не только потому, что мы вместе, но и потому, что наш союз основан на любви и взаимопонимании, ибо после Риза я боялась снова жить с парнем под одной крышей.
Моя любовь к Стефану стала еще больше. Я осознала это, когда узнала, что он болен. Когда я смотрю на него, в моем сердце всплывают воспоминания о том, как долго я искала утешение и понимание. До встречи с ним я была полна боли, стараясь справиться с своими внутренними демонами. Жизнь казалась чередой серых дней, в которых не было места ни радости, ни надежде. Я не знала, что кто-то может стать той самой искоркой света, которая окутает меня теплом и поможет исцелить раны. С его помощью я начала открываться, учиться доверять снова. Каждый разговор с ним был словно внедрение в мою душу, он бережно относился к каждому слову и чувствам. Он никогда не торопил меня, не подгонял, а просто был рядом, обеспечивая поддержку, когда это было необходимо. Это было так важно – знать, что рядом есть человек, который понимает, что я пережила, и принимает меня с моими страхами и сомнениями. Я осознала, что любовь может быть исцеляющей силой. Его доброта и терпение словно восстанавливали во мне все то, что было потеряно. Вместе мы проходили через трудные моменты, и с каждым шагом я чувствовала, как мои раны начинают заживать, поэтому я быстро отказалась от сеансов с мисс Аллен. Я просто поняла, что я справлюсь без ее помощи. Теперь, когда я оглядываюсь назад, я вижу, как далеко я пришла. Исцеление, которое я испытала благодаря нему, подарило мне новые горизонты. Я научилась справляться с прошлым, а не убегать от него. Я приняла свои недостатки и полюбила их, узнав, что они не делают меня менее достойной любви. Я благодарна ему за то, что он нашёл во мне красоту, даже когда я сама её не видела. С каждым новым днем я чувствую, как моя душа расцветает, и это, безусловно, заслуга Стефана.
Арлин и Бенджамин Гринграсс больше не появлялись в моей жизни. Мне было трудно поверить, что в моей жизни наконец-то закончился тот затянувшийся, болезненный спектакль, в котором я играла роль куклы, привязанной к ниточкам, которые держали мои родители. Теперь, когда они не появляются в моей жизни, я чувствую, как будто сбросила тяжёлую и утомительную маску. Мои родители были не просто деспотичны – они были слепы к моему существованию, к моим мечтам, чувствам и желаниям. Я давно поняла, что для них я была лишь отражением их собственных амбиций, их орудиями для достижения идеала, который они сами себе придумали. Все эти годы я пыталась соответствовать их ожиданиям, глотая горечь от унижений и оставляя в тени свои собственные мечты. Я помню, как они называли меня неудачницей, когда я не справлялась с их требованиями, как будто моя ценность измерялась только успехом в их глазах. И вот настал момент, когда я вместо слез решила сделать шаг к свободе. Разрыв с родителями стал для меня не только актом обреченной борьбы, но и проявлением глубокой любви к самой себе. Удаление их из своей жизни дало мне возможность наконец-то вспомнить, кто я была до того, как их тень легла на мои плечи. Я начала открываться новым возможностям и интересам. Теперь я могу выбирать, что делать со своим временем, и могу учиться на своих ошибках. Я могу ошибаться и при этом не бояться, что кто-то будет меня осуждать, что я не оправдаю чьи-то ожидания. Сейчас я чувствую, что могу вздохнуть полной грудью. Я не чувствую вины, не чувствую страха перед их гневом и разочарованием. Я – это я, и я больше не должна находиться под контролем. Каждый день наполняется новыми открытиями, и я рада, что, наконец, могу видеть свою жизнь без искажений. И пусть кто-то скажет, что я предала семью, но я знаю: настоящая преданность – это забота о себе. Я готова идти по пути, который буду строить сама, искупить свою свободу в том, что я буду настоящей. Теперь я – главный герой своей жизни, и мне не нужна чужая разрешительная подпись, чтобы быть счастливой.
А вот с дядей Альфредом мы общались несколько раз в неделю. Недавно дядя решил, что пришло время что-то менять. Он начал заниматься с профессиональными реабилитологами и физическими терапевтами. Это было непростое решение, которое требовало не только физической силы, но и огромной духовной стойкости. Я просто не могла не восхищаться им. Иногда Франческа снимала его на видео и отправляли их мне. Когда я видела его на этих занятиях, он выглядел сосредоточенным и решительным. Даже несмотря на физическую боль, он продолжал пробовать, продолжать вставать на ноги иногда борясь с усталостью, иногда преодолевая свои собственные страхи. Поддержка жена и их детей стала важным элементом этого пути. Они были его опорой, его источником вдохновения. Их семейные моменты, когда дядя с улыбкой смотрел на своих детей, были настоящими драгоценностями. Чувствуя поддержку, он обретал смелость делать снова шаги в мир, где его жизнь могла изменить русло.
Самым волнующим событием за последнее время стало знакомство с родителями Стефана. В аэропорту его мама встретила нас с широкой улыбкой, и это заставило меня немного успокоиться. Я старалась быть вежливой, но в голове всё ещё возникали вопросы: «Что если я им не понравлюсь?», «Какую роль я играю в его жизни?». Когда мы приехали домой, вся наша беседа в начале была немного напряжённой, я ловила себя на том, что улыбаюсь слишком настойчиво. Мы обсудили множество тем: от общих увлечений до любимых фильмов. Они рассказали множество историй о детстве Стефана, и я с радостью делилась своими воспоминаниями. Постепенно я стала замечать, как открываются сердца его родителей, и я почувствовала, как во мне зреет какое-то светлое и приятное ощущение. Отец предложил тост за нашу пару, и я, поймав себя на мысли, что вся семья меня приняла, почувствовала, как во мне закипает радость. Когда вечер подходил к концу и мы прощались, я почувствовала, как мои плечи расслабляются. Орабелла сказала мне, что теперь я член их семьи. Мне удалось завоевать их доверие и любовь, и я почувствовала невероятную лёгкость и счастье. Все волнения и страхи остались позади, и вместо этого во мне зажглось новое чувство – чувство дома.
Мы часто выбираюсь на прогулки с Валери. И каждый раз я не могу сдержать улыбку, глядя на свою лучшую подругу. Она сияет, как никогда раньше. В ее глазах светиться радость, а на губах играет счастливая улыбка. Я всегда знала, что она заслуживает настоящего счастья, но видеть, как ее мечты становятся реальностью, было поистине волшебно. Стивен сделал ей предложение. Год назад все казалось не таким радужным. Она переживала трудные времена, сомневалась в своем выборе и даже временами теряла веру в любовь. Но теперь, когда парень сделал ей предложение, все словно встало на свои места. Я помню тот момент, когда она позвонила мне с новостью – ее голос дрожал от счастья, и я не могла сдержать слез радости. Сейчас, когда ни приходят к нам в гости, все разговоры сводятся к торжеству. Они вместе готовятся к свадьбе, и я вижу, как каждый день их любовь крепнет. Они смеются, обсуждают детали, выбирают цветы, а Холл советуется со мной по поводу платья. Я наблюдаю за тем, как Стивен заботится о ней, как поддерживает, как смотрит, и мое сердце тает, потому что в его взгляде читается искренняя любовь. Он понимает ее с полуслова, и это ощущение взаимопонимания просто завораживает.
После всего пережитого счастье, казалось, проникло в каждую клеточку моего тела, и мне было трудно поверить, что я действительно здесь, в этом моменте. Мечтала ли я об этом всегда? Да. Но сейчас это уже не просто мечты. Это реальность, к которой мы постепенно приближаемся, шаг за шагом. Я надеюсь, что впереди нас ждут ещё больше счастливых моментов, и мы будем ценить их, когда они придут. Мы со Стефаном преодолеем любые преграды. Я готова открывать для себя все новые и новые горизонты, не боясь мечтать о большем.
