355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Петр Иванов » Тонкая линия (СИ) » Текст книги (страница 15)
Тонкая линия (СИ)
  • Текст добавлен: 28 июня 2020, 14:30

Текст книги "Тонкая линия (СИ)"


Автор книги: Петр Иванов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Отечественные умельцы додумались до такой хитрости – приваривали, или другим способом закрепляли между двух железных пластин узкое стальное лезвие. Получалась комбинированная железно-стальная лопата, выходило в итоге дорого и непрочно. Деревянная же лопата, столь любимая отечественными "инженерами" за дешевизну, представляла собой почти точную копию той, которой еще кое-где пользуются хозяйки для вынимания из русской печи пирожков. Местные кузнецы наладили по эскизу Александра производство киркомотыг, но эффективность этого инструмента для рытья узких траншей на здешнем грунте получилась сомнительной. И вот сейчас наш Сашка вынужден прикидывать, где завтра ночью будет разведка, надо примазаться к "охотникам", и тогда с десяток стальных лопат он во вражеской траншее наберет в любом случае.

Странная непривычная для человека ХХ столетия на этой войне терминология. "Разведка", часто добавляют еще и прилагательное "лихая", на практике это выглядит так: налетели и порубили или покололи врага и быстро ретировались. А как же сбор информации, захват языков и ценных документов? Не важно, главное, чтоб было лихо. То же самое и с "охотниками", если читатель полагает, что имеются ввиду некий аналог спецназа из низкопробных боевиков, то извините, это просто добровольцы на определенное дело, от слова "охота" – желание. Позднее корреспонденты газет и журналисты сочинят сотни правдоподобных и не очень баек о подвигах славных разведчиков-"охотников", но это будет потом, после войны и за многие сотни верст от Севастополя… Так формируется история, время сгладит ошибки и просчеты, что было – забудут, чего не было – придумают. Пока же приходиться мириться с "лихостью" и прочей дурью. Не самый худший вариант, на войне люди как-то привыкают к опасности и куда как менее ценят и свою жизнь и чужую. Было например такое развлечение, кто дольше просидит на бруствере под выстрелами, рекордсмен сумел выкурить две трубки, прежде чем его убила штуцерная пуля. Другой случай – напротив пятого бастиона после штурма осталось неубранным тело французского офицера. Массивная золотая цепочка протягивалась по его груди и заманчиво блестела на солнце, такое украшение предполагало и наличие дорогих часов. Охотников до ценного приза собралась целая толпа, командир сперва противился, но затем пустил, и трофейные часы появились к ночи на бастионе. Все хорошо, только за дешевую позолоченную безделушку, как впоследствии оказалось, под пулями легли три человека, счастье улыбнулось лишь четвертому…

Сашка поежился, мурашки по коже, эта ночь не иначе будет холодной, тоскливо сидеть вот так в окопе и ждать, пока наконец дадут сигнал. Сегодня собралось с десяток желающих, в прошлый раз было вдвое больше. Сосед слева нервничает, меняет уже четвертый капсюль, обнюхивает он их что ли? Александр спокоен, вооружился старым раздолбанным ружьем, у которого даже замка нет, зато выкинуть не жалко, а для штыкового боя сгодится. Придется стрелять, пожалуйста есть револьвер, в позапрошлый раз он очень пригодился, полезли они было в захваченной уже траншее по блиндажам, а там оказывается ждут… примитивный механизм можно сказать спас ему жизнь. Справа молоденький корнет, только после училища, красавчик, прямо как девчонка, наверно однокурсники там дразнили. Парнишку просто терзает "бес общения", за последний час Сашка узнал массу фактов из личной жизни случайного собеседника, вплоть до клички любимой собаки. А вот девушкой наш кавалерист-девица еще не обзавелся, нехорошо… Что же каждый успокаивает нервы по-своему, хочет корнет рассказывать, пусть, мешать не будем. Ночной мрак и общее дело как бы снимают различия между чинами, впрочем офицеры в эти набеги ходят редко, начальство не одобряет. Петрович тоже не в восторге, но не запретил, только пришлось клятвенно пообещать не рисковать без нужды. Собрались "охотники" кто за чем, Сашке нужны стальные лопаты, пластунам, солдатам и матросам – табак и ром, а мальчишка-корнет похоже ищет острых ощущений. И верно кавалерия у нас пока почти не воюет, не утерпел видать, родственные души мы выходит. И Сашка не выдержал бы в любом случае, хотелось "проверить себя в деле", он и в той жизни написал в учебке заявление добровольцем в Афганистан, но война кончилась, а вскоре исчезла некогда великая страна…

Если повезет, то не будет даже стычки, просто прогоним их к черту, обшарим блиндажи, заберем трофеи и обратно, обычно траншейный караул не успевает прибежать вовремя. Этакий военно-осадный "гоп-стоп"… За старшего как и в прошлый раз у нас Кошко, у обычно него хорошо получается. В последний с раз с ним славно прибарахлились трофеями, чего только там не было, любят комфорт и уют сволочи, Европа. Ходили слухи, что офицеры у них даже сожительниц с собой на войну привезли, но пока женщины на вылазках не попадались, только собаки. "Пленный" щеночек бульдога, сам увязался за "охотниками", обрел на днях новых хозяев, матросы подарили этого уродца полковнику Хрущеву.

– Черт, еще раз черт, хорошие идеи приходят в голову как всегда с запозданием, надо было мешок с собой захватить, зачем тащить лопаты целиком, обломал бы штыки и забрал, дерево у нас не дефицит. Нет не получится, у них дуб на ручки идет… наплевать, свяжу веревкой и унесу сколько смогу, может ребята помогут? – мысли вихрем проносятся у Александра, – Но где этот сукин сын ползает, уже скоро утро наступит!

Над бруствером из ночного мрака появляется лохматая голова нашего соглядатая. Он несколько часов пролежал на холодной земле, наблюдая за целью сегодняшней вылазки. Дождались похоже, Кошко его расспрашивает, и вскоре по окопу разносится долгожданный условные свист.

– Ваше благородие, держитесь рядом! – успевает шепнуть на ухо Сашка корнету и побежали. Слава богу в этом мире нет приборов ночного видения, мин и даже колючей проволоки, иначе пришлось бы плохо, очень плохо.

Пригибаясь к земле наши "охотники" тихо и быстро продвигаются к цели, только скрипит песок под сапогами, главное не отстать, в случае сопротивление следует всем ударить одновременно. Напугать налетев как ураган, прогнать, смести, и затем весело колоть в спины убегающих, кровь не заметна на красном мундире… Вот уже и вражеская позиция, добрались наконец. В яме горит небольшой костер возле него лежат, завернувшись кто во что люди, часовых нет, никто не караулит – удача? Александр собрался было ударить одного из спящих прикладом, но казак, как раз тот, кто наблюдал, за этим укреплением, его опередил. Штык играючи скользя, входит в прикрытый лишь тонкой шинелью бок ничего не подозревающего врага… Легко, слишком легко – нет так не бывает, сознание отчаянно сопротивляется, не желает принимать очевидный факт! Да это же кукла набитая травой! Сейчас начнется…

– Ложись!!! – успевает рявкнуть Сашка и ничком падает на землю, еще одна благодарность старому тренеру, научил в свое время, на войне это весьма полезный навык. Тьму ночи прорезают огненные вспышки, словно глаза гигантских кошек. Гремит залп и над головой противно взвизгивают штуцерные пули. Мерзкий звук, который ни с чем не спутаешь, наши круглые так надрывно не воют… засада, попались. Теперь на ноги и немедленно бежать отсюда, пока заряжают, в свете костра мы отличная мишень. Казак рядом, валится на землю, неестественно согнувшись, не иначе убит, проверять нет времени. А корнет – он не лег и даже не пригнулся, черт такой. Стоит как столб, надо было его повалить, недодумал…

– Ранен? Хватайся за меня, уходим, быстрее, быстрее! О господи, тяжелый ты брат, какой… – и назад, в спасительную темноту.

Ну почему они погнались только за мной, бьется в голове дурная мысль как птица в клетке, нас же много было! За спиной в пятидесяти шагах покачиваются в такт бегу под тусклым светом луны кончики штыков. Трое повисли на хвосте, кажется уже в затылок дышат, к счастью это только игра воображения. А тут еще и Петя-корнет гирей на шее, Сашка пытается прицелится, неудобно. Сорок шагов… ближе подпускать нельзя – получайте, револьвер в руке исправно выбрасывает раз за разом свинец. Неужели мимо??? Нет, один падает, снова поднимается и опять падает доносятся яростные крики и ругань. Значит ранен, тем лучше – им теперь не до погони, поволокут пострадавшего обратно. Как бы только свои теперь сдуру не подстрелили, вот уже палят залпами в ночную мглу с соседнего бастиона, видны вспышки, как бы артиллерия не подключилась.

Дикая радость пронзает мозг, я жив, ушел, не догнали! Адреналин прямо так и кипит в крови… Александр собрав оставшиеся силы рывком преодолевает расстояние до спасительной, ставшей вдруг неожиданно такой желанной и родной траншеи.

– Носилки, позовите санитаров! Что нет? Помоги отнесем его сами не бросать же парня! – Сашка мечется в тесном пространстве окопа, хватая за руки то одного, то другого солдата.

– Все, отходит он, помирает, – человек в старой бескозырке склонился над корнетом, унтер-офицер Кошко Петр Маркович прозванный сослуживцами Кошкой, десятки раз он успешно водил партии добровольцев, но сегодня получилась досадная осечка. – Смотри сам, прямо под сердце.

Расплывается темное пятно крови на аккуратном сукне красивого мундирчика, золоченые пуговицы ему не преграда. Первый бой для молодого офицера, вчерашнего кадета, по злой воле судьбы стал последним. В первый раз на глазах у Александра умирает человек, ранее такого зрелища ему увидеть не доводилось… Корнет что-то еле слышно успевает сказать матросу холодеющими губами, Сашка напрягает слух, но тщетно.

– Он что-то хотел?

– Промолвил только "напиши", это верно тебе, я с грамотой не очень в ладах. Постой, в руке у него что?

Александр аккуратно вытягивает согнутую в последнем усилии руку покойника из-за отворота мундира, в холодных красивых пальцах видна тоненькая пачка писем, всего три штуки. Вот и адреса нашлись, от матери или от сестры, женский почерк.

– Ты стрелял? Уложил кого? Я то на отходе одного штыком кольнул… – Кошко уже привык, в окопах люди гибнут часто, теперь его больше волнует, что сообщить начальству. За успех похвалят не всегда, а вот за провал наказать можно и должно, – Ерему моего не видел? Убью поганца, как проглядел?

– Не знаю… может попал.

– Все отбегались гуртом, британец видать ученый пошел, придется по-другому на него ходить. Или на француза перебираться, не слыхать часом турок когда появится? На басурман бы самое милое дело…

Выполнить данное обещание Сашка сразу не смог, только и успел после ночных похождений отдохнуть часик, как позвали на совещание в штаб. Затем весь день метался, словно одуревшая белка в колесе, сначала на позиции, решить проблемы на месте, затем помогал Дебу в Бахчисарае решить ряд вопросов, общались по телеграфу, далее его припахал штабс-капитан Романов – для контрминной борьбы требовались станции удаленного прослушивания. Остаток времени поглотили другие дела, вагон и маленькая тележка и только поздно вечером, точнее ближе к ночи Александр вспомнил о письмах погибшего корнета.

Старая побитая людьми и жизнью масляная лампа горит неровно, заставляя тени то расти до гигантских размеров, то стремительно съеживаться. Сашка уже испортил три листа подряд, сперва начал стандартное: "Ваш сын погиб смертью храбрых в боях за свободу и независимость нашей Родины…", нет не пойдет. В данной обстановке этот будет только издевательство над родителями покойного. Что такое писали в похоронках Великой Отечественной, ветеран приносил на втречу со школьниками, показывал. Тогда гибли миллионы и эта казенная фраза не вызывала отторжения, а в середине 19-го века война совсем другая, на свободу и независимость России не посягают… В ярости он разорвал в клочья еще один лист, раздражение просто требовало выхода. Из угла с ростового портрета в лакированной деревянной раме пялится оловянными буркалами его императорское величество Николай Павлович Романов. Обычная принадлежность почти всех казенных зданий, кажется только в сортирах их не вешали. Взгляд Сашки невольно цепляется за картину: "Чего уставился? Может тебе отослать письма этого корнетика?". В самом деле, кто развязал эту никому ненужную войну? Ты, ее развязал, а значит должен объяснить родителям несчастного Петьки, за что он сегодня пулю под сердце! Чего тебе дураку, такому просто не жилось В Питере? Бегал бы за бабами, или за поручиками, если к женскому полу равнодушен, как утверждают анекдоты. Нет же, захотел войти в историю, как завоеватель – проливы и крест над Софией? "Всеславянский царь", мать его за ногу… были уже такие кандидаты на мировое господство, и все плохо кончили. Приняв решение, Александр начал искать подходящий вместительный конверт, для тоненькой пачки столь дорогих кому-то в свое время посланий, еще сохранивших аромат духов, но тут произошло НЕЧТО.

Было ли причиной этого странного события, плохое освещение, накопившаяся усталость, или опять разыгралось воображение, но император на портрете стал неуловимо меняться. Первым делом исчез обвешанный и регалиями орденами мундир, уступив место кителю, скорее даже пиджаку коричневато-серого оттенка, затем волосы на лбу его величества собрались в косую челку и напоследок пышные усы сжались до размеров небольшой смешной кисточки. Одни глаза не изменились, правда теперь уже не оловянные, стальные… тяжелый взгляд, трудно выдержать.

– Гитлер???Сука! П…!!! – только и сорвалось у него с языка, а рука сама потянулась к кобуре, секунда и оружие направлено на очередного организатора и вдохновителя бессмысленной бойни, палец плавно нажимает на спусковой крючок…

– Сашка ты чего с портретами сражаешься? Англичан и французов тебе мало? – спокойный голос незаметно подошедшего сзади Петровича мгновенно возвращает Александра в реальность. Призрак великого фюрера немецкого народа растаял как легкий дым на ветру, но осталось неприятное ощущение. Словно фашист не исчез, а подобно змее прячется в темном углу среди старых бумаг и прошитых казенных тетрадей, стоит отвернуться и ужалит смертельным укусом. Надо обязательно найти и добить эту гадину…

– Это так, просто почудилось… вот пытался и не смог… – и Александр указал на разбросанные по столу письма.

– Больше не наводи револьвер на его императорское величество, мне все равно, но найдется поганый человечек и глядишь напишет донос, подведешь всех под монастырь. – ответил Петрович и поспешил успокоить Сашку, – Я знаю брат, сам такое переживал, в первый раз тяжело, первая дочка у меня прямо на руках угасла от болезни, врачи не помогли.

– И что мне теперь делать? Я ведь отчасти виновен?

– Себя винить дело пустое, тут каждый день народ гибнет и по одному и скопом, дело военное. На царя чего взъелся, считаешь он виноват?

– А кто же еще?

– Скор ты братец на расправу, я погляжу, а ежели он такой же как и мы "раб судьбы" и обстоятельств, тогда как?

Александр вместо ответа только головой покачал, ему стало неловко за минутную вспышку гнева, в самом деле глупо вышло.

– Ты мне скажи, кого ты такими хорошими словами вспомнил если не секрет? – Петрович уже давно узнал о происхождении нашего героя, отчасти благодаря рассказам Сашеньки, умная у старика Спицына дочка растет… да и сам дошел, трудно за столько времени не заметить странностей в поведении человека. Шила в мешке как говорится не утаишь.

– Был у нас такой, вернее будет еще, редкостный гад, из тех, что раз в тысячу лет появляются. Даже вспоминать не хочется.

– Это не из тех ли, что до Мамаева кургана под Царицыном дошли? Угадал? – начальник вспомнил давнюю оговорку Сашки спутавшего названия, в само деле похоже звучит Малахов-Мамаев, оба курганы.

– Они… но тогда мы победили, пусть и дорогой ценой.

– Ладно, не терзайся, я отнесу письма в штаб. Там среди писарей есть умелец, статьи пишет в "Московские Ведомости" и в питерскую "Северную пчелу" о наших подвигах… вранье конечно, но публике нравится, особенно барышни довольны. Что-нибудь глядишь этот наш новый Пушкин и отпишет.

– Спасибо, выручил. Пожалуй так лучше будет. – согласился Сашка, а что ему еще оставалось.

– Еще вот давно тебя собирался спросить, все недосуг… Ты зачем вместе с нами тут "лямку тянешь"? Мог бы убежать десять раз за эти годы, или в плену там на Альме остаться? Я вот присягу давал царю, а ты нет свободен. Что Царьград тебе не нужен, я знаю, уж слышал неоднократно.

– Сам не знаю Николай Петрович, просто не могу бросить ни вас всех, ни начатое дело… – Сашка еще раз взглянул на портрет императора и зло добавил, – А этого мудака, я бы пристрелил с радостью, попадись он мне. Нет даже забил бы просто, пулю на такое убожество тратить жалко. Жили ведь раньше более-менее нормально, только все устроилось…

– Лучше отдохни, тебе еще работать ночью предстоит. За лопатами больше на вылазки не ходи, не надо, нашел одного барыгу, обещает за спирт достать.

Не успела закрыться за начальником дверь, как Александр снова уставился на портрет, чего он так взбесился, ранее за ним такого не водилось? Может что-то необычное есть? Нет, стандартная мазня провинциального уровня автор явно не Рафаэль и не Пикассо, если присмотреться, то видно, что перерисовывали по квадратикам, кусочками. Не иначе Сашку суперпамять подвела, точно в одном из фильмов про войну есть эпизод, где герой стреляет в портретик бесноватого. Но это искусство, дед-ветеран рассказывал, что всех этих бесчисленных фюреров, размноженных пропагандой сразу отправляли в печки или в костер. Исключение только для ковриков, гобеленов, попадались и такие – ими сперва ноги вытирали, далее на ветошь. Оригинал Гитлера вроде тоже сожги на помойке за бункером, или удрал в Аргентину и сдох там позднее? В этом вопросе ясности не было… Ладно страхи прочь, вот окончится война, и я тебя царек бестолковый в качестве ростовой мишени буду в тире использовать, на что ты еще сгодишься убогий? Вновь обретший душевное равновесие Сашка напоследок не удержался и щелкнул копию его величества по носу, авансом так сказать…

Старое мрачное помещение опустело, Александр ушел отдохнуть перед очередной "трудовой ночью", забыв погасить лампу-лампадку, и только император на портрете казалось сурово смотрел вслед нашему герою, дерзость солдатика его шокировала: "Не уйдешь от возмездия, палки на твой спину уже заготовлены!" – читалось в его немигающем оловянном взгляде.

Штабные борзописцы раздули короткую ночную стычку до масштабов маленького, но жутко героического сражения, соответственно отличившихся ждали награды. Сашка с удивлением узнал из газет, что он оказывается, участвовал в "лихой разведке" под руководством полковника Х. Обычное дело, Петербург требует, публике нужны победы для воодушевления, там далее еще шло примерно такое:

 
Вот в воинственном азарте
Воевода Пальмерстон
Поражает Русь на карте
Указательным перстом.
Вдохновлен его отвагой,
И француз за ним туда ж,
Машет дядюшкиной шпагой
И кричит: Allons, courage!
 

Этого писаку бы сюда пригласить, из Петербурга война выглядит совсем по-другому. Не перстом и шпагой, а многими тоннами металла осадная артиллерия коалиция поражает город и укрепления. Видимо господин рифмоплет принадлежит к другому миру, для него нижние чины – просто дешевый расходный материал, которым империя снабжена в избытке, чего его жалеть? Мужика в России много, он все сдюжит, любую глупость властей…

Примерно через две недели Сашку наградили солдатским георгиевским крестом, так называемым Егорием. За спасение офицера положено по статусу, а что помер по дороге, так и на то и война. Никаких преимуществ этот скромный крестик не дает, теоретически положена пенсия, но это уж как чиновники в Питере решат. Ах да еще от телесных наказаний Егорий освобождает, вот только "их благородия" обычно забывают об этом, лучше и не напоминать. В Москве один солдатик попробовал права качать, так в итоге забили беднягу насмерть, несмотря на заступничество на самом высоком уровне. Хотел Сашка отказаться было от незаслуженной награды, но передумал, здесь так не принято: "Дают – бери, бьют – беги!". Крамолу еще чего доброго усмотрят или подрыв устоев, пусть лежит в сундучке, носить на войне этого Егория не обязательно. Начальство в последнее время кресты раздает щедро, чем дальше тем больше, благо их прямо в Севастополе и фабрикуют. Первый крест, потом будут и другие, но этот он запомнит на всю жизнь.

Минул год как Севастополь осажден, впрочем это слово неточно отображает сложившееся положение, полностью блокировать город противнику не удалось, возникла как бы "линия фронта". Пока инженерный гений Тотлебена и стойкость защитников успешно противостоят силам коалиции, к которой недавно примкнули еще и никому не ведомые сардинцы. Время от времени, накопив боеприпасов враг устраивает массированную бомбардировку, затем пытается штурмовать отдельные, ключевые позиции. До сих пор господа европейцы в этом особо не преуспели, все поползновения удалось отбить. Попытка бомбардировки с моря силами соединенной эскадры потерпела крах, союзники не захотели разменивать дорогостоящие корабли на наши укрепления.

Что же изменилось по сравнению с нашей историей, спросит дотошный читатель, неужели наш современник не смог оказать абсолютно никакого влияния на ход войны? Да, если брать за эталон знаменитую панораму, то невозможно заметить хоть какое-нибудь малейшее, хоть микроскопическое отличие. Другое дело если сравнить труды военных специалистов посвященные осаде Севастополя, вот тут уже появляются некоторые существенные расхождения с историей нашего мира. Но у нас не учебник по фортификации, поэтому мы возьмем другой источник, знаменитые "Севастопольские рассказы." Льва Николаевича Толстого, а что он не только писатель, но и офицер-артиллерист, следовательно такому очевидцу надо верить. Невнимательному читателю покажется, что и тут как с панорамой все один в один, но это не так. Различия начинаются с 20-ой страницы, минная проволока, о которую автор рассказов чуть не запнулся вдруг превратилась в телеграфную. Дальше больше, внимательный глаз писателя заметил "телеграфные" аппараты на бастионах и в наблюдательных или обсервационных, как тогда говорили пунктах. И совсем должна убить нашего современника следующая фраза в устах одного из офицеров: "Я с этим дураком вчера три часа по телеграфу разговаривал, так и не смог ему ничего втолковать…". Предложенный Сашкой термин "телефон" не прижился, любое средство связи по прежнему именовали телеграфом, был телеграф оптический, а этот звуковой – вполне логично, хоть слух нашего современника и режет. Кажется и все, но нет, сравнив оба варианта, реальный и альтернативный современный читатель заметит, что второй короче, из него полностью исчез один эпизод! Ближе к концу у Льва Николаевича должна быть сцена, где рота сидящая в резерве на тыловой стороне укрепления буквально головами ловит все перелеты: раз бомба рванула прямо посреди солдат, затем другая… тяжелые и бессмысленные потери. В альтернативном варианте этот кусок отсутствует, просто нет теперь необходимости держать людей в опасной зоне под обстрелом, подкрепления вызовут по телефону, как только в них появится необходимость. Это небольшое и с виду не принципиальное отличие позволило защитникам города при тех же ресурсах продержатся лишний год. Ходила правда байка, что новое средство связи добавило решительности низовому командному звену. Ранее колебались, что делать – а вдруг высокое начальство не одобрит, инициатива во все времена – дело наказуемое? А тут звякнул в штаб и сразу получил ценные указания по существу дела, иногда правда такие, что на бумаге изложить нельзя, непечатные.

Для Александра с началом войны жизнь пошла по новому сумасшедшему графику, то всех бросают на восстановление линий связи после очередной массированного обстрела, то изобретает что-то с Романовым, иногда и на магистральный телеграф отвлекут, еще чего-нибудь и так день за днем. Был правда короткий "отпуск", однажды хорошо так приложило взрывной волной от бомбы, контузило, даже оглох немного. Петрович временно перевел тогда Сашку в центральную станцию. Нет худа без добра, заодно хоть отоспался и отъелся на полгода вперед. Случайно ему попался под руки токарный станочек по дереву, хозяйственный Петрович в городе раздобыл, вжик-вжик резцом, что это у нас вышло – матрешка? Сашка изготовил две штуки, местный мастер-иконописец за полтинник серебром раскрасил и готов подарок девочкам на рождество. Оказывается, здесь эти простенькие куколки местным еще неизвестны, хоть бизнес не открывай, жаль запатентовать нельзя. А затем опять пришлось месить грязь на передовой, осень ко всем обычным "прелестям" войны добавила еще одну специфическую. К счастью штабс-капитан Романов в сотрудничестве с медиком Пироговым соорудил вошебойку, а то бы совсем скучно пришлось нашему герою. "Вечные спутники войн" уж очень неприятные и кусачие они, особенно платяные, но слава богу и Романову, тут в Севастополе их удалось победить. Его, сашкин вклад в это достижение небольшой, лишь идею подал, да пару эскизов набросал, все равно сделали по-другому, иначе технологии местные не позволяют.

Так и тянулись серые будни словно бесконечная лента транспортера с картошкой на овощебазе, но однажды наступил "взлет и восход". Об этом дне стоит рассказать особо, он вошел в историю Восточной войны как "черный" для британского королевского флота.

* * *

С утра стояла теплая осенняя погода, на юге такие дни не редкость, вот только ветер с моря уже холодный дует, приходится прятать уши в воротники шинелей, благо никто на такую «неуставщину» внимание давно не обращает. Полчаса назад на командном пункте закончилось очередное совещание, таких были уже сотни. Начальство уже ушло остались только несколько штабных офицеров, шуршат картами и вполголоса что-то обсуждают. Петрович тоже не стал долго задерживаться, а вот Сашке застрял, приходится помогать дежурному телефонисту устранить повреждение в коммутаторе. Работа пустяковая, но после нее необходимо проверить связь со всеми подключенными абонентами. Неожиданно снаружи раздался дикий вопль «Ура-а-а!!! Тонет!!!». Штабные моментально выскочили наружу и Александр вслед за ними. В первую минуту он ничего не понял, в море вблизи берега был виден британский винтовой корабль, с ним кажется все в порядке, а рядом мать…его, это что такое? Нечто подобное он наблюдал на больших учениях в другой жизни и там это назвалось «имитатор ядерного взрыва»! На позициях моментально прекратилась всякая стрельба, люди по обе стороны толпами вылезли на возвышенности и пялятся на море, наступило стихийное перемирие. На синей глади происходили воистину драматические события, «грибок» серого дыма постепенно рассеялся, благо ветер сегодня хороший, и ничего… только мелкие обломки плавают, а раньше как Сашке пояснили это был новейший винтовой фрегат. С линкором, что-то тоже не слава богу, кажется он носом садится, уходит постепенно в воду… неужели тонет?

Адмирал Нахимов и другие морские офицеры покинув блиндаж, где происходило совещание, не ушли по делам, а расположились неподалеку и оживленно обсуждали последние события.

– Господа офицеры, я ничего не понимаю! Откуда там взялись мины?

– Возможно это с нашего заграждения в бухте сорвались, вчера штормило…

– Бог с вами, их бы в открытое море унесло! Кто нибудь знает зачем "Аргонавт" выходил сегодня с отрядом Бутакова"? Уж не он ли их намеренно поставил?

– Смотрите Ваше Вы… Павел Степаныч еще один подорвался и тонет! Ура!

– Ура-а-а!!! – могучий крик вылетел из тысяч глоток. Народ на бастионах просто бесновался, обнимались, плясали, шапки летели в воздух. Сашка пожалел, что не взял свою старую подзорную трубу, теперь тут оптику не дадут не на секунду, ни за какие деньги, люди стремятся насладится мгновениями победы.

– Ваше Высокопревосходительство, не иначе ваш Бутаков тут замешан! Смотрите его пароходофрегаты уходят не принимая бой! Это же ловушка, он заманил туда британцев! Какой скандал будет, Певческий мост взвоет!

– Все отплавался красавец, линкору конец, смотрите господа, корма полностью обнажилась и винт виден. Теперь он не сможет выбросится на отмель. – сухо констатировал приятный факт адмирал, – Что вы так беспокоитесь? У нас война идет… в развязывании которой отчасти господа дипломаты виновны.

– Павел Степанович! Что мы ответим Петербургу, коли спросят, это же нарушение всех мыслимых правил и обычаев войны?

– Увольте, это уже мое дело… Нет молодцы право слово, как только они сумели так быстро управится?

В самом деле, почему тогда Royal Navy так глупо подставился? О наличии в Севастополе морских мин заграждения им было известно давно. Более того представители королевского ВМФ присутствовали при испытаниях этих самых мин на заводе Ярроу. И наконец, как получилось, что целая эскадра так смело отправилась чуть ли не по пятам за минным заградителем – шхуной "Аргонавт", работу которого наблюдатели союзников ни могли не видеть с берега? Целое десятилетие в газетах и журналах, да и в трудах военных историков муссировались самые дикие и невероятные версии. Дошли даже до морского варианта знаменитой "атаки легкой бригады", был такой неприятный эпизод, вследствие трагической ошибки или некомпетентности британское сухопутное командование угробило элитное кавалерийское подразделение. Одно время очень популярной была версия, будто британцы стали жертвой успешной атаки подводных лодок. После войны навели справки и оказалось, что единственная российская субмарина системы Шильдера уже давно разобрана на металлолом, компетентная комиссия выявила полную непригодность этого чуда техники и вернула лодку создателю для "опытов". Железная "черепаха" ржавела полгода на берегу, затем была продана на металл. Тем не менее "ужасные русские подлодки" еще долго плавали по страницам европейской прессы, и возможно даже породили в итоге "Наутилус" Жюля Верна.

На минном поле были потеряны линейный винтовой корабль "Агамемнон", винтовой фрегат "ХайФлай", и пароходофрегат "Фуриос". Особенно чувствительно ударила по престижу Royal Navy потеря "Агамемнона", новейший быстроходный винтовой корабль, вооруженный 91 пушкой – это почти как авианосец по меркам ХХ века. Корма британского линкора целую неделю торчала из воды, блестя винтом и медной обшивкой на солнце, словно памятник беспечности британского военно-морского командования, пока осенние шторма окончательно не утопили этого античного царя.

Но будем справедливы к английским морякам, они показали себя в этой войне профессионалами и подобные упреки совершенно беспочвенны. Так что же тогда случилось? Ответ содержит два слова – "автоматический якорь". Нехитрые устройства были заказаны штабс-капитанов Романовым в Англии вместе с минами, но проходили по документам, как детали лафетов и лебедок. На заводских испытаниях их не применяли, не было такой необходимости, поэтому об этих полезных механизмах не только британцы не имели понятия, но и наши адмиралы ничего не знали. Фокус с быстрой постановкой большего количества мин "Аргонавтом" долгое время оставался неразгаданным специалистами. И только в 70-х, когда аналогичные устройства появились в Европе и САСШ стало окончательно ясно, что же произошло тогда вблизи Севастополя. Такая вот мелкая деталь, а оказывается в корне меняет ситуацию, морская мина из игрушки стала действительно грозным оружием.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю