Текст книги "Парадокс чести (ЛП)"

Автор книги: Пэт Ходжилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Глава VII
День Безвластия

Между 120-м днём зимы и 1-м числом весны

I

Джейм проснулась с уже знакомым чувством тяжести у себя на груди. Одеяло там шевелилось от чего-то большего, чем просто её дыхание. Приподняв его за уголок, она оказалась нос к носу с треугольной головкой и чёрным, мерцающим, раздвоенным язычком. Меж её обнаженных грудей сонно извивались золотые витки. Но, по крайней мере, глаза болотной гадюки были своего обычного, огненно-оранжевого оттенка; Джейм подозревала, что, когда они становились чёрными, через них глядела Ведьма Глуши.

– Рута, – позвала она, сохраняя свой голос спокойным и тихим. – Это что за глупая шутка[64]64
  practical joke


[Закрыть]?

Её светловолосая служанка вошла в комнату и резко затормозила на пороге, настороженно глядя на змею.

– Это не моих рук дело, леди. Может вам будет лучше, ээ, избавиться от неё?

– Нет, пока я не выясню, почему Эдди здесь.

Или ревнивая подружка Тиммона, Нарса, начала повторяться, или у Тени возникли неприятности.

Она аккуратно подсунула ладони под витки рептилии, чувствуя, как под их тёплой, позолоченной кожей пульсируют мышцы, и перенесла Эдди на кровать рядом с собой.

– Никто не должен сюда за вами входить. – сказала Рута возмущённым тоном. – В ваших покоях вы вне игры.

Вчера был Канун Весны. Завтра будет День Весны. А между ними лежал, не отмеченный ни в одном календаре, промежуток времени, отделяющий старый год от нового. В Тай-Тестигоне его называли Балом Шутов, когда богов низводили до положения их слуг. А здесь, в училище рандонов, подобная судьба ожидала начальство. Вполне возможно, что подобный переворот происходил по всему Ратиллиену.

– Вы же намерены оставаться тут, верно? – настойчиво потребовал Рута. – Если нет, то я кликну вашу десятку, чтобы они поработали телохранителями и не дали никому вас оскальпировать (т. е стащить шарф кадета).

Джейм улыбнулась. Заботясь о достоинстве своего лордана, которое Рута воспринимала как своё собственное, кадетка хотела, чтобы она не ввязывалась ни в какие глупые проделки. Впрочем, судя по тому, что Джейм приходилось слышать о Дне Безвластия[65]65
  Day of Misrule


[Закрыть] Тентира, ей и самой не особо хотелось принимать в нём участие. Она планировала дождаться, пока Рута уйдёт, а потом выскользнуть в окно и провести весь день, тренируясь с Черепом. А теперь ей нужно будет найти Тень. Чёрт.

– Я так полагаю, Комендант собирается окопаться в своих покоях.

– Несомненно. И почему все хотят сыграть свои глупые шутки именно с ним, а он так жаждет испортить всем веселье? Уверяю тебя, однажды такое уже случалось, с боевым лидером Ардетов Аденом.

Джейм припомнила надменного хайборна, с которым она уже сталкивалась во время его визита раньше этой весной и в дни последнего отбора, когда он входил в состав Совета Рандонов. Ничто, даже искупление Стыда Тентира, не сделало в его глазах девушку хайборна достойной звания кадета рандона. – И что тогда было?

– Тогда он служил здесь комендантом и был совсем непопулярен. Считал, что рандоны недостаточно суровы, что они избаловали нас до полного разложения, что в его дни всё было лучше. И тому подобная чепуха. Ну, кадеты согнали в кучу всех пленных саргантов и заставили их петь ему серенаду, а когда он высунул нос наружу, чтобы пожаловаться на шум, кто-то схватил его шарф. Они заставили его прислуживать всем и каждому на завершающем день пиршестве, который они учинили из его собственного потайного склада деликатесов. Это было жуткое свинство, настоящая драка едой, как я слышала. Он так никогда и не простил училище.

Достойная причина, подумала Джейм, чтобы непопулярные офицеры постарались как можно меньше попадаться на глаза. Она слышала, что другие, более добродушные, частенько принимали участие в забаве, при условии, что бродячие шайки кадетов поймают их и сумеют стащить их шарфы, гарантируя, таким образом, их покорность. Сарганты и главные десятники также могли стать законной добычей для всех, кто стоял ниже них по званию.

Лёгкий стук в дверь возвестил прибытие Шиповник, в компании стопки бумаги. Джейм набросила на Эдди одеяло и принялась одеваться.

– Список нарядов на следующую неделю, – сказала её и.о. главной десятницы, когда её впустили, и вручила стопку ей.

Джейм бегло её просмотрела, отмечая с дюжину орфографических ошибок, но не комментируя их. – Выглядит хорошо.

Большая Южанка слегка расслабилась.

– И какие у тебя планы на день, Шиповник?

– У меня осталось ещё много бумажной писанины. Пускай дети поиграют.

– Эй! – запротестовала Рута. – Я не ребёнок.

– Довольно близко. – Джейм заметила, что её служанке не терпится уйти. – Рута, а что за проказу наметила ты?

Светлоголовая ухмыльнулась. – Мы выставили охрану у покоев инструктора по стратегии – ну, ты знаешь, тот, который всё время бросается своей деревянной рукой, чтобы привлечь наше внимание. Если он вылезет наружу, то посмотрим, как ему понравится быть на принимающей стороне.

– Не пораньте его, – резко сказала Джейм.

– Конечно нет. Это будет играть против правил. Мы собирается бросаться чем-то намного мягче, чем его рука, но гораздо менее благоуханным.

– То-то я подумала, что от тебя идёт лёгкий душок конюшни.

Она как раз собиралась отпустить Руту по её делам, когда дверь в покои рывком распахнулась и через неё ввалился Тиммон, захлопнувший её прямо перед носом охотничьей партии Ардетов.

– У них список нарядов длиной с твою руку, – задыхаясь, прохрипел он, привалившись спиной к двери. – Все бытовые работы, от которых я увиливал, начиная с прошлого лета. Они, оказывается, вели точный подсчёт! Ты можешь в это поверить?

– Запросто, – пробормотала Рута, пока Джейм, тихонько смеясь, натягивала сапоги.

– С учётом всего этого, – сказала она, вставая, чтобы немного потопать и насадить их на место, – то почему ты здесь?

Он плюхнулся в её постель. – Я уже спускался на завтрак, наполовину засыпая на ходу, и совершенно забыл, что сейчас за день. А когда я наконец вспомнил, они уже отрезали меня от моих покоев. Ейк!

Из одеяла возникла Эдди и переползла через его руку.

– Она меня не укусит?

– Я не слишком этому удивлюсь. Просто сохраняй спокойствие. Рута, можешь идти развлекаться. Шиповник, если не хочешь играть, то, хотя бы, возьми себе выходной. И не беспокойтесь обо мне.

Рута ухмыльнулась и выскользнула наружу, где, как можно было услышать, принялась с негодованием выдворять преследователей Тиммона прочь из казарм Норф. Сдержанно кивнув Джейм, Шиповник последовала вслед за ней.

Змея тем временем добралась до колена Тиммона и принялась с любопытством тыкаться там туда-сюда, вызывая у Ардета явный дискомфорт. Джейм аккуратно подняла Эдди вверх и обмотала её вокруг своей шеи.

– Можешь остаться здесь, если хочешь.

– А ты составишь мне компанию? – с надеждой спросил он.

– Прости, но нет. У меня есть одно дело.

Сначала она направилась на поиски Жура и обнаружила его свернувшимся на ящике в покоях Грешана, в котором зимовала в спячке вирма. Барс, казалось, проводил здесь всё больше и больше времени, как будто дежуря. Когда Джейм в последний раз открывала ящик для проверки, она заметила движение во всё более и более прозрачном коконе. Создание должно было скоро вывестись и обратиться. во что? О жизненном цикле темного ползуна никто ничего не знал. Она уже не в первый раз задалась вопросом, насколько мудро было хранить подобную штуку у себя под боком, но в своей гусеничной фазе она играла с Журом и мурлыкала. «Тёмный, как она хорошо знала, было относительным понятием».

Оставляя кошку сонным караульным, она выбралась в окно и вкарабкалась на крышу Нового Тентира.

Даже с учётом того, что под некоторыми густыми вечнозелёными растениями всё ещё сохранялись корочки снега, это был отличный свежий день с носящейся в воздухе весной, на которую намекал тёплый аромат дикого клевера. На тренировочных полях мерцали ранние цветы. Над головой плыли лёгкие, дымчатые облака, преследуемые их тенями всё дальше на север, вверх по долине Заречья.

Её внимание привлёк шум внизу.

Там в квадрате маршировала группа саргантов, которые безнадежно путались и сбивались, стараясь следовать противоречивым командам, которые выкрикивали ликующие кадеты.

Тем временем, один из наиболее непопулярных десятников громыхал по доскам крытой галерее в беге-наказании.

А с правого края поля, одинокий рандон шатался словно пьяный, играющий в классики, окружённый толпой издевающихся кадетов. Одним из них была Тернослив, состоящая в десятке самой Джейм. Теперь она вспомнила, что данный рандон частенько высмеивал вес и коренастое телосложение Тернослив, как и Вант до него. Это, в свою очередь, напомнило ей о том, что, как ей говорили, когда Вант запнулся и свалился в огневую яму, всё выглядело так, как будто его кто-то толкнул. Мельком глянув наверх, Тернослив уловила её взгляд, вздрогнула и скользнула обратно в толпу. Джейм решила, что как-нибудь в скором будущем, ей нужно будет перекинуться с этой кадеткой парой слов.

Однако первым делом ей нужно найти Тень.

Подхватив ладонью голову змеи, она посмотрела ей глаза в глаза. – Где твоя хозяйка? – Чёрный язычок щёлкнул её по кончику носа, но иного ответа она не получила.

Джейм была не уверена в том, насколько умна гадюка – достаточно, чтобы найти её, но недостаточно, чтобы привести обратно к Тени? Это было странно. С другой стороны, хотя Жур и предупредил её казармы, что она влипла в неприятности, когда Рандиры похитили её и бросили в берлогу Медведя, кот не сумел передать ничего, кроме своего расстройства. Конечно, никто из класса Сокольничего не представлял, в чём могли заключаться или не заключаться различия. Вполне возможно, собака подойдёт лучше. Это, в свою очередь, напомнило ей о бесёнке Горбела Твиззле. Со своей позиции она хорошо видела высокие и полуслепые казармы Каинронов. Ну, почему бы и не спросить?

Горбел мотался взад-вперёд по комнате, когда она влетела внутрь через окно его спальни. – Ты что, вообще дверями не пользуешься?

– Ты прекрасно знаешь, что за приём ждёт меня внизу. Досаде не терпится свести со мной счёты.

– Ха. Со времени встречи Совета так оно и есть, хотя не то, чтобы он не заслужил то, что получил.

Лордан Каинрон приводил в порядок свое короткое копьё для охоты на вепря. Лежащая рядом броня из кирасы и юбки из плетёной кожи была готова к использованию.

– Я не собираюсь тратить хороший охотничий денёк, играя в слабоумных придурков в компании тормозных обормотов. – сказал он, видя, что она поглядывает на его охотничье снаряжение. – Твиззл, однако, остаётся здесь. Во-первых, это слишком опасно. А во-вторых, он делает выслеживание, можно сказать, слишком лёгким.

– Я как раз хотела спросить, не могу ли я его одолжить.

Она объяснила.

Горбел хмыкнул. – Так вот почему ты носишь змею Рандир в качестве дьявольского ожерелья. Что, у неё к шее не было привязано никакой записки, или её следовало искать у неё на хвосте?

– Я серьёзно, Горбел. Что-то здесь не так.

– Так всегда, когда ты поблизости. Ну ладно. Бери Твиззла. Он не может идти по нормальному следу из запаха, но если ты сфокусируешься на том, что хочешь найти, то он рано или поздно обязательно приведёт тебя к цели.

Он сунул ей в руки бесёнка. Она развернула его другой стороной. Змея и собака изучили друг друга с чём-то, вроде осторожного узнавания.

Спускаясь вниз, Джейм допустила ошибку, воспользовавшись лестницей. На площадке она встретила Хигберта.

– Как раз тот, кого ищет Досада, – сказал он и схватил её за шарф, только чтобы отскочить назад, когда Эдди подняла голову и зашипела на него.

– Ладно, ладно, иди! Мы уже очень скоро тебя поймаем, как и твою драгоценную Шиповник, тоже.

Спускаясь вниз, Джейм задумалась, что такого имели Каинроны против её Пятёрки. Лишь немногим удавалось избегнуть хватки Калдана, но Шиповник сделала это, поступив на службу к её брату. Горбел, возможно, и не имел ничего против; но остальные определённо возражали. Однако Шиповник была закалённым воином, начавшим свою карьеру простым рядовым. Она, без сомнения, сможет о себе позаботиться.

На крытой галерее её чуть не сбил с ног главный десятник, которого подвергли бегу-наказанию, и она увидела, что это была Риф из Рандиров.

– Бегом, бегом, БЕГОМ! – кричали ей кадеты.

Не слишком популярна, а? Подумала Джейм, наблюдая, как она несётся. Сюрприз, сюрприз.

Приближение ещё двух кадетов заставило её заволноваться, но они оказались всего лишь Гари из Команов и Мышью из Эдирров, студентами класса Сокольничего.

– Мы не по твою душу, – заверили они её, – просто вышли поглазеть на веселье. Что у тебя делает Эдди? И где Тень?

– Я не знаю. Где-то в беде. Я собираюсь её найти.

Парочка обменялась взглядами. – Ну, тогда мы созовем на помощь остальную часть соколят.

– Вот. – Мышь вытащила из волос одну из своих белых мышей близняшек и вручила Джейм. – Если найдёшь Тень первой, скажи Мику, а Мак скажет мне. А если мы найдём её до тебя, Мик станет пищать. Просто следуй в том направлении, в котором писк будет громче всего.

Джейм приняла мышь и позволила ей угнездиться у себя на макушке, крошечные розовые лапки нервно цеплялись за её косы. Лёгкий щелчок по носу отвадил Эдди от того, что обычно служило ей обедом.

Гари оглядел маленького Твиззла. – Может он и великий следопыт, а может и нет. Посмотрим, как справятся Тарн с Торви, если мы сумеет их найти.

Они ушли.

Джейм проверила, не собирается ли Эдди употребить Мика в качестве закуски, опустила Твиззла на землю и последовала вслед за его нетерпеливым рысканием вдоль галереи.

В большом зале кадеты натянули канат с одного балкона на другой на уровне второго этажа и заставляли пленного рандона перебираться по нему. Джейм узнала Брана с занятий по особым видам оружия. Он жутко раскачивался из стороны в сторону, заставляя её задержать дыхание. Потом он заметил её в тени и подмигнул, или так только показалась – было трудно сказать наверняка, учитывая его одноглазость.

Бесёнок повёл её вниз по лестнице в подземные конюшни, где она обнаружила мастера-лошадника, чистящего стойла.

– Несколько глупых кадетов решило, что будет забавно поставить меня на эту работу, – сказал он, приостанавливаясь, чтобы вытереть лысину рукавом. – Как будто я и так не занимаюсь этим каждый божий день, несмотря на наличие помощников. Не видел ли я Тень? Нет. Она старается появляться здесь как можно реже; лошади не любят её домашнюю зверюшку – которую, как я вижу, теперь таскаешь ты. А заодно и мышь, и бесёнка. У нас что, день зоопарка?

– Что-то типа того.

– Ну, тебе нужно будет спуститься вниз. Тут проходила одна из твоей десятки и просила, чтобы я послал тебя туда, если ты последуешь вслед за ней.

И что теперь? удивлялась Джейм, спускаясь в угрюмый свет и парящий жар зала тлеющего железного дерева.

Тернослив стояла рядом с кромкой огневой ямы. Джейм подошла и встала рядом с ней.

– Это сюда свалился Вант?

– Да, леди.

– И это было твоей работой. Каким образом?

– Я могу вызывать небольшие изменения в разуме людей. Вызывать головокружение. Заставлять спотыкаться. Заставлять почувствовать, каково это, быть такой толстой и неуклюжей.

– Вот теперь я вспомнила. Когда мы с Тиммоном и Горбелом стояли в снегу по стойке смирно, что-то заставило меня упасть.

Тернослив поёжилась, не желая встречаться с ней глазами. – Вант всё нашёптывал мне в ухо: «Сделай это, сделай это, сделай это, ты, толстый маленький поросёнок.» Я и сделала.

Джейм решила, что ей ещё повезло, что она отделалась всего лишь потерей равновесия, а вокруг не оказалось ничего хуже снега. Небольшие изменения в разуме.! А не может ли это вызвать приступ или даже смерть? Тернослив определённо была шаниром, связанным с Тем-Кто-Разрушает, её сила была обратна способностям целителя, в том смысле, что позволяла ей ранить, не касаясь и, похоже, без особых раздумий. Когти бога, как опасно.

– Больше этого не делай, – сказала она кадетке. – Если снова меня ударишь, я врежу в ответ. И сильно.

– О, я не хочу вас ранить. Вы совсем не то, что Вант. Вы мне нравитесь. Там. Вы его видите?

Зал, с его тлеющими стволами, отбрасывал несколько теней, но одна из них, казалось, стояла, на фоне обугленной коры древнего ствола на дальнем конце ямы. Огонь каймой озарял облетающую хлопьями кожу, а глаза фигуры ярко сверкали. или это было просто игрой света?

Тернослив хихикнула. – Как же зло он глядит! Где теперь вся его высокомерная спесь?

По самодовольной ухмылке на пухлом лице кадетки Джейм внезапно осознала, что Тернослив совсем не жалеет о своём поступке. Наоборот, она возвращалась сюда только потому, что воспоминания об этом доставляли ей удовольствие.

– А теперь слушай сюда: ты не можешь убивать людей только потому, то они тебе не нравятся.

– Нет? – Тернослив выглядела озадаченной. – Тогда чего ради у меня эта способность, если не использовать её?

Трое. Она просто невежественна или же безумно безрассудна? Сама Джейм имела склонность взваливать на себя ответственность и за вещи, которые вообще-то не были её виной, вроде Ванта, с тех пор, как Сожженные Однажды и Тёмный Судья стали вынюхивать, чем она занимается – или они пришли следить за Тернослив? Но эта кадетка, похоже, вообще не имела чувства ответственности, и крайне мало совести. Неужели она как изъян в их рядах? Как можно судить такую аномалию, как кенцир, родившийся без чувства чести?

– Подумай, – сказала она со слабым отчаяньем. – Здесь должно быть равновесие. То, как он с тобой поступал, омерзительно, но стоит ли это его жизни?

Тернослив надула губы. – Вы и сами его чуть не убили после смерти Анис.

– Но не убила же. Комендант вовремя привёл меня в чувство. Ты веришь в его справедливость? Да? Тогда подумай, перед тем, как действовать: одобрит ли он тебя?

– Я. попытаюсь. – Она слегка обижено добавила, – Вы всё усложняете.

Джейм вздохнула. – Всё обычно и сложно. Самое простое вовсе не обязательно самое правильное. Мы, шаниры, должны использовать Старую Кровь с ответственностью, иначе мы рискуем стать монстрами, которыми некоторые лорды нас и считают.

– Ты имеешь в виду, вроде твоего брата.

– Да, у Тори есть такая склонность, и это ещё одна причина, чтобы не злоупотреблять твоим даром у него на службе.

На этом Тернослив устало потащилась прочь, выглядя задумчивой и отчасти обиженной.

Джейм внимательно оглядела тьму на той стороне ямы, но там никого не было. И, возможно, не было никогда.

– Почему же так многие из нас всё же являются монстрами? – спросила она в пустоту.

Не дождавшись никакого ответа, она последовала вслед за Тернослив, обратно к прохладному, наружному воздуху.

II

Пока Джейм добиралась до верхнего зала, кадетка успела исчезнуть, но мучители Брана были всё ещё здесь, аплодируя его успешному преодолению каната. Один из них заметил Джейм. Спустя мгновение они пустились в погоню. Она метнулась вверх по лестнице и очень скоро отделалась от них в пустых и тусклых коридорах Старого Тентира, далеко от наружных стен. Пускай там и остаются, пока или не выбредут на свободу, или их жалобные крики о помощи не услышит кто-нибудь ещё.

Её ноги, как уже не раз бывало до этого, привели её в окрестности комнаты Медведя. Она извлекла из ниши в стене огарок свечи и последовала за вонючим, животным зловоньем, с болью думая о своём учителе, запертым в одиночестве своей вонючей берлоги. Её всё ещё мучили размышления о справедливости. Где она в том, что с ним случилось? Начать с того, что, вероятно, нигде. Он был воином и получил свои раны в честном бою – да, сражаясь в Белых Холмах за её отца, за человека, который на дух не выносил таких шаниров, каким был Медведь и тогда, и сейчас.

И кстати говоря, безумие Ганта поразило собой всё Воинство, и сделало его в наибольшей степени ответственным за жестокий итог того дня. Был ли он шаниром, чтобы иметь подобную власть? Она никогда прежде об этом не думала, но это имело свой смысл. Однако, что за ирония, учитывая, что он чувствовал насчёт этих выходцев из Старой Крови, вроде неё самой.

Но всё ли имеет свою причину? В это было трудно поверить, без некой всеобъемлющей, всемогущей власти, а это описание, похоже, не соответствовало Трёхликому Кенциратскому Богу, если только он/она/оно не было намного более беспощадным и отстраненным, чем когда-либо представляла себе Джейм. В конце концов, не потому ли её народ так отчаянно цеплялся за свой запутанный кодекс чести? Без неё, чем они станут? В отсутствие бога, что ещё поддерживало их самооценку и придавало им достоинство? Здесь просто должны были быть ограничения и личная ответственность каждого.

Её мысли сделали круг и вернулись обратно к Медведю. Его убогое заключение едва ли можно было считать справедливым.

Или нет? Давным-давно, он разорвал на части кадета, достаточно глупого, чтобы его дразнить, и Лорд Каинрон поставил его брата Шета перед выбором: посадить своего брата в клетку или убить его.

Некоторые могли утверждать, что этим Калдан стремился обезопасить остальных кадетов.

Однако, зная этого человека, Джейм полагала, что он устроил своему боевому лидеру проверку. Если Комендант убьёт своего брата, то сможет заявить, что просто следовал приказам своего лорда, даже если он явно не думает, что Медведь заслуживает смерти. В то же время, сам Калдан верил, что вина за этот несправедливый поступок на него не падёт, поскольку он не лично довёл его до конца. Это был Парадокс Чести: где лежит честь, в следовании приказам или своей совести?

В конечном счёте, мы или отвечаем за свои поступки, думала Джейм, или же нет. В нашем мире серых величин, хотя бы это казалось чёрно-белым.

Однако, в данном случае результатом было бесконечное, мерзкое заключение, мучавшее обоих братьев.

Похоже, что кто-то разделял её недовольство сложившейся ситуацией. Приближаясь к двери Медведя, она увидела, что кто-то потрудился над внешними поворотными петлями. Один штырь был наполовину выдернут из своего гнезда, а по полу зала были разбросаны инструменты. Однако ему, кем бы он ни был, потребовались более тяжёлые орудия и, возможно, он пошёл за ними.

А потом она снова уловила то, что, как ей казалось, она уже несколько раз слышала, путешествуя этими пыльными коридорами: звуки лёгких, быстрых ног, следующих за ней.

Затем они с наскоку врезались в неё и отправили в полёт. Свеча, змея и мышь дугой улетели в темноту. Твиззл взвизгнул, когда она рухнула прямо на него. Затем на них обрушился чей-то вес, а в её ухо заревело чьё-то дыхание. Руки преследователя нащупали её шарф и рванули его прочь.

Джейм, пошатываясь, поднялась на ноги. Обернувшись, она оказалась лицом к лицу с Нарсой. О нет. Только не снова то же самое.

Кадетка Ардет отступила назад. Она была красивой кендар, с тёмными волосами и изящным лицом, но в мигающем свете оброненной свечи, её лицо было жутким и нервно подергивающимся, а дыхание неровным.

– Ты снова это сделала, – выпалила она, – увела его у меня! Сегодня должно было быть нашим особым днём. Мы собирались провести его вместе.

В постели, предположила Джейм со вспышкой раздражения, как только поняла, что девушка имеет в виду Тиммона.

– Это не моя вина, и не его. Он оказался отрезан от своих покоев и ринулся в мои.

– Ты же утверждаешь, что не хочешь его. Ты могла бы послать его обратно.

Джейм подумала над этим.

– Полагаю, что и в правду могла бы, под охраной. Я как-то не подумала. В тот момент у меня на груди было нечто другое.

Где же Эдди? Позволять ядовитой, раздражительной змее свободно ползать где-то под ногами выглядело не слишком хорошей идеей. Впрочем, с ножом в одной руке и шарфом Джейм в другой, Нарса казалась не намного безопаснее гадюки.

Она попыталась ещё раз. – Теперь Тиммон застрял там на весь день, бьёт баклуши и, без сомнения, скучает по нам обеим. Можешь присоединиться к нему, ради бога.

Кендар яростно всхлипнула. – Ох, как благородно, как снисходительно. Бросаешь меня ему как кость собаке? И как бы то ни было, что в этом хорошего? Он предпочитает тебя. И всегда предпочитал. А теперь я б. б. б. – Закончить слово она не смогла, но её рука опустилась и прижалась к животу.

– Ох, Нарса, я действительно сожалею.

Это было серьёзно. Сексуальные отношения в училище не одобрялись, так же как и в войсках, но все признавали, что молодость есть молодость. Тем не менее, беременность в Тентире означала автоматическое исключение. Хотя между собой кендары обычно контролировали зачатие, с любовниками хайборнами им везло меньше.

– Тиммон знает?

– А ему что за дело, даже если бы и знал? Разве я хоть когда-нибудь была для него чем-то большим, кроме приятной забавы, пока он не затащил в постель тебя?

– Если это хоть как-то поможет, то этого не было и, вероятно, никогда и не будет. Пожалуйста, Нарса. Давай положим нож и поговорим разумно.

– Мне не нужны пустые рассуждения. У меня есть это. – Она ткнула шарф Джейм ей в лицо. – Ты должна делать всё, что я скажу. – Она внезапно сунула Джейм нож. – И я говорю, «Убей меня.»

Джейм чуть не выронила свою добычу. – Что? Я не могу!

– Ну давай. Это просто. Моя честь уже мертва. Неужели я должна принести миру ещё одного бастарда? Ардеты очень ревностно относятся к свой ох-такой-чистой крови, сильнее, чем любой другой дом, за исключением твоего. Тиммону следовало сначала хорошенько подумать, прежде чем тратить на меня своё драгоценное семя. Вы, хайборны, берёте нас, и вы же нас губите.

– Не преднамеренно. И далеко не всегда.

– Тогда пусть в этот раз всё будет по-другому.

Она бросилась на Джейм и вскрикнула от острой боли, когда они столкнулись грудь в грудь. А потом рыдающая кендар осела на руки Джейм. Джейм выронила нож и подхватила её. Хвала предкам, что она успела вовремя опустить остриё. Нарса дрожала в её объятьях, такая сильная, такая живая, такая отчаявшаяся.

Мы их берём и мы их губим, тех, кто настолько лучше нас самих. Что же это за бог, что даровал нам столь несправедливую власть?

– Нет! – Нарса оттолкнула её прочь, повернулась и убежала.

III

Джейм не стала её преследовать. Вместо этого она опустилась на колени и прислушалась у стальных прутьев щели для подачи пищи, прорезанной в двери Медведя, удивленная тем, что весь этот шум так и не привлёк его внимания. Изнутри пришёл громогласный храп. Каким-то образом, он всё проспал.

Шипение рядом с рукой заставило её посмотреть вниз. Там была Эдди, свернувшаяся в витки и донельзя рассерженная. Они с Нарсой, должно быть, чуть не растоптали рептилию, а нож, выроненный Джейм, едва не вонзился прямо в неё.

– Всё в порядке, – сказала она змее, осторожно вытягивая из-под неё свой упавший шарф.

Эдди пришлось некоторое время успокаивать, прежде чем она позволила снова себя поднять, и в это раз Джейм испытывала более серьёзные сомнения насчёт того, чтобы обмотать её беспокойные витки вокруг своей шеи. Хайборны, особенно Рандиры, имели некоторый иммунитет, и всё же укус – особенно в горло – мог быть опасен. Кроме всего прочего, яд гадюки растворял плоть. Вместо этого она засунула змею под куртку, создавая кожаный пояс, медленно скользящий по её коже.

Из теней осторожно появился Твиззл.

– Вуф? – Сказал он.

Дрожащий комочек белого, забившийся в угол, оказался Миком. Посадив мышь обратно в свои волосы, Джейм последовала вслед за бесёнком.

IV

Требовательное тявканье Твиззла привело её к одной из внешних аудиторий на втором этаже, выходящей окнами на запад. Комната была полна кадетов, которые столпились у окна, выглядывая вниз, в тренировочный квадрат. От них отделилась Рута и бросилась к Джейм, схватив её за руку.

– Ты должна что-то сделать! – закричала она, подтаскивая её к окнам, где остальные потеснились и дали им место.

Внизу Шиповник Железный Шип моталась туда-сюда под ударами дюжины глумящихся Каинронов, её одежда была порвана, а лицо измазано полосками крови.

– Во имя Порога, что тут твориться? – потребовала Джейм.

– Хигберт вызвал её как твою и.о. главной десятницы. Я имею в виду, мы все знаем, что вообще-то, это твой титул, но большую часть работы делает она.

– Я знаю. Мы разделили обязанности. – Она вздрогнула, когда Каинрон врезал Шиповник в живот и та упала. На земле её настигло ещё несколько пинков, прежде чем Южанка смогла упорно вскарабкаться на ноги.

– Почему она не защищается?

– Сначала так оно и было. Когда Хиг вызвал её на дуэль, его сопровождало только трое Каинронов. Остальные выскочили наружу, только когда она уже приняла вызов. Им потребовалось не так много времени, чтобы завладеть её шарфом. Тогда они приказали ей не сопротивляться.

Два Каинрона ухватили Норф за руки и держали её, пока третий был в лицо. Полетели брызги крови. Шиповник сплюнула зуб.

– Это не правильно. – Джейм увидела нескольких рандонов, включая Капитана Брендан Боярышник, наблюдающих за сценой с перил галереи. – Почему они молчат?

– Во-первых, она сказала никому не лезть. А во-вторых, я не думаю, что рандоны могут вмешаться, только не сегодня.

Это тоже испытание, подумала Джейм. Они хотят посмотреть, как мы себя поведём, оказавшись предоставленными самим себе. А Горбел отсутствует и не может скомандовать своим гончим к ноге.

– Ну, – сказала она, – Мне Шиповник ничего такого не приказывала.

Она перебралась на жестяную крышу галереи, надрывая лёгкие, издала боевой клич раторна и спрыгнула на спину ближайшего Каинрона. Со всех сторон ей вторили ответные вопли, когда Норфы и их союзники атаковали квадрат.

Среди общего гама раздался ужасающий рёв молокара. На сцену ворвался Торви Тарна, расталкивая кадетов направо и налево своими могучими плечами. Он повалил Хигберта на землю и вцепился ему в горло. Но, невероятно, в следующее мгновение кадет вскочил на ноги и ринулся прочь. Его отряд наступал ему на пятки. Они нырнули в бараки Каинронов и захлопнули за собой дверь.

– Неужто мне тебя нельзя ни на минутку оставить одну? – сказала Джейм Шиповник, помогая ей подняться. Южанка ответила мрачным взглядом, а затем резко выдохнула и обхватила руками свои избитые рёбра.

Тем временем, Тарн выдёргивал что-то чёрное из челюстей Торви – это были два шарфа, один – с вышивкой эмблемы Норф, а другой – с символом Каинронов. Джейм передала оба Шиповник.

– Делай с ними, что хочешь.

– С удовольствием, – жёстко ответила Южанка и захромала вслед за бежавшим врагом, пытаясь на ходу обмотать свой промокший шарф вокруг шеи. Рута и остальные Норфы ринулись ей на помощь.

– Ты неплохо справилась, – сказала Боярышник, подходя к Джейм, пока вокруг них разгорался штурм бараков Каинронов.

Джейм зло на неё поглядела. – Неужели? Они же по большей части просто дети. Какой смысл давать им правила, а потом не настаивать на их выполнении?

– Не совсем так. Вспомни, они далеко не всегда будут у нас на виду. Мы не будем обвинять их ни в чём, что они натворят сегодня, за исключением грубейших нарушений чести, но мы наблюдаем и запоминаем. Мы также отмечаем и то, что поделывает их руководство. А что это у тебя вокруг талии?