Текст книги "Тренер (ЛП)"

Автор книги: Перри Девни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава 10

Форд

– Ты можешь разбить яйца, чтобы я не испортила ногти? – спросила Милли Джоуи.

– Хорошо, конечно! – Она просияла, доставая яйцо из коробки.

Мы с Джоуи вышли из офиса и нашли Милли на кухне, она вытаскивала все, что принесла, стараясь не размазать свой неоново-розовый лак. Она притворялась, что все в порядке, что все, что произошло в офисе, было далеким воспоминанием. И в то время как Джоуи не заметила ничего неладного, я заметил.

Улыбка Милли была слишком вежливой. Слишком заученной. Это была улыбка, которой она одарила меня в день подписания контракта. Красивая, но нерешительная.

Джоуи разбила яйцо о край миски, затем поморщилась.

– Упс.

Милли заглянула в тесто.

– Все в порядке. Это просто немного скорлупы.

– Как мне ее вытащить?

– Просто зачерпни частью скорлупы. Или можешь воспользоваться ложкой.

Джоуи кивнула, выполняя инструкции.

– Поняла.

– Хорошая работа. – Милли положила руку на плечо моей дочери. – Брось их в раковину, я помешаю, пока ты моешь руки.

– Хорошо.

Как и в случае с печеньем, я стоял в сторонке на своей просторной кухне, безмолвно наблюдая, как они смешивают и выливают шоколадное тесто на противень, прежде чем отправить его в духовку.

– Вот и все. – Милли промокнула руки полотенцем, и, хотя ее лак, вероятно, уже засох, она постаралась быть осторожной, чтобы не задеть цвет. – Легко, правда?

– Супер просто. – Джоуи уверенно кивнула ей.

– Думаешь, ты сможешь помочь своему папе в следующий раз?

– Да.

– Потрясающе. – Милли протянула руку для удара кулаком. – Спасибо, что помогла мне сегодня. Это было весело.

– Так весело. – Джоуи стукнулась с ней костяшками пальцев. – Можно мне печенье?

– Одно, – сказал я, придвигаясь ближе.

Джоуи схватила самое большое с тарелки, где оно остывало.

– Что теперь?

– А теперь мне пора идти, – сказала Милли. – Дома меня ждет гора постиранного белья.

Джоуи надулась.

– Но торт еще даже не готов.

– Я думаю, вы, ребята, сами можете достать его. – Милли указала на последний пластиковый пакет на прилавке. – Там глазурь. Как только торт остынет, вы можете украсить его так, как вам хочется.

– Но…

– Джоуи. – Я положил руку на плечо дочери. – Как насчет того, чтобы поблагодарить Милли?

– Спасибо, Милли.

– Ты можешь пойти поиграть, – сказал я ей. – Я провожу Милли.

Джоуи откусила кусочек своего печенья, прежде чем прокрасться мимо островка. Она уже собиралась выйти из кухни, когда остановилась, подняв руку в воздух.

– Няяям. Это печенье оооочень вкусное.

Милли рассмеялась.

– Я рада, что тебе нравится. И спасибо, что сделала мне маникюр.

– Ты можешь прийти на следующих выходных?

– О, э-э…

– На следующих выходных мы заняты, – сказал я Джоуи.

– Мы? Чем? – Ее плечи опустились, когда она нахмурилась. – Подожди. Не говори мне. Футбольные штучки?

Я кивнул.

– Футбольные штучки.

Тренеры собирались приехать на барбекю. Я нашел поставщика провизии, который выполнит тяжелую работу. Целью барбекю было показать моим сотрудникам мой дом. Расслабиться в моей компании. До сих пор наши встречи проходили хорошо, и тренировка начиналась неплохо. Но между тренерами все еще ощущалось скрытое напряжение, как будто все они ходили по яичной скорлупе.

Это ничем не отличалось от отношений с игроками. Если они не будут доверять мне, я ни за что не смогу возглавить эту команду.

– Футбол – это так скучно, – застонала Джоуи.

– Тебе не нравится футбол? – спросила Милли.

– Не очень.

– Облом. Я люблю футбол. Это был любимый вид спорта моего отца, и каждое воскресенье мы обычно сидели на диване с кучей закусок, печенья и нездоровой пищи, пока смотрели игру за игрой.

Милли знала правила лучше, чем большинство моих товарищей по команде в колледже. Что чертовски заводило.

– На самом деле я люблю все виды спорта, – сказала она Джоуи. – Но футбол особенно.

– Я имею в виду, футбол не так уж плох. – Джоуи помахала рукой в воздухе, как будто могла стереть свое предыдущее заявление. – Он просто, типа, все время здесь. Это никогда не закончится.

– Хотя и не так часто, как в Сиэтле, – сказал я. – Верно?

– Да. – Она пожала плечами. – Наверное.

Мне все равно придется ездить на выездные матчи. Джоуи все равно будет проводить много времени с няней. Но сезон был короче, чем в НФЛ, и поездки были не такими долгими и изнурительными.

– Может быть, если твой папа будет не против, ты сможешь пойти со мной на игру, – сказала Милли. – При условии, что ты пообещаешь болеть очень громко.

– Можно? – взгляд Джоуи метнулся к моему. – Пожалуйста?

Я бы ни за что не сказал ей «нет», особенно из-за футбола.

– Конечно.

– Да. – Она откусила еще кусочек печенья, затем убежала, направляясь в свою комнату.

– Она никогда не проявляла особого интереса к спорту, – сказал я Милли. – Спасибо за это.

– Не за что. Я всегда ищу возможность найти нового фаната «Диких котов».

– Все еще немного сходишь с ума от игр?

Милли покраснела и опустила взгляд в пол.

– Возможно.

Милли, которую я помнил, была самым громким человеком на стадионе. Когда мы забивали, она кричала так, словно сама загнала мяч в конечную зону. Когда судьи ошибались, она приходила в ярость. И когда мы выигрывали, ее радостные возгласы были слышны всему полю.

Это, или я просто всегда прислушивался к Милли.

– В последнее время мне нечасто удается наблюдать за игрой с трибун, – сказала она. – Обычно я работаю. Но я обязательно выберу игру, когда смогу посидеть с Джоуи или, постоять у поля.

– Я ценю это, – сказал я, следуя за ней к входной двери.

– У вас прекрасный дом.

– Мы еще работаем над ним. Все еще обустраиваемся. – В нашем доме в Сиэтле была кое-какая мебель, которая не совсем соответствовала этому пространству. И Милли не видела множества коробок, спрятанных за закрытыми дверями.

Но даже если все шло пока не совсем так, как я хотел, фундамент на будущее был заложен. И, боже, было приятно не видеть так много чертова белого. Сиенна оформила наш современный дом в Сиэтле в оттенках белого и кремового. Однажды я пролил бутылку апельсинового «Гаторейда» на диван, и она целую неделю со мной не разговаривала.

На самом деле, это была приятная неделя.

В этом доме было немного белого, но в остальном здесь царила деревенская атмосфера. И если Джоуи хотела розовую спальню, у нее будет розовая спальня.

Высокие потолки и открытые пространства были как раз для парня моего роста, поэтому я не чувствовал себя стесненным. Теплые деревянные полы, тесаные балки и каменный камин создавали уют. Дом. Дальняя стена гостиной была полностью сделана из окон, которые выходили на поле для гольфа за нашим задним двором. Вдалеке к голубому небу тянулись горы цвета индиго с вечнозеленым лесом у их подножия.

– Отличное поле для гольфа, – сказала Милли, открывая дверь. – Весной мы проводим здесь ежегодный сбор средств. Ты уже играл в него?

– Нет. Мое членство в клубе еще официально не утверждено.

Она подняла брови.

– Они не одобрили членство Форда Эллиса? Разве тебе не обязательно быть членом клуба, чтобы жить в этом районе?

– Да. – Я усмехнулся. – Они сделали для меня небольшое исключение, поскольку ждут следующего заседания совета по членству. Это просто логистика, и я не настаивал. На данный момент я просто рад, что у меня есть адрес. Я рискнул после моей первой встречи с Куртом.

– Рискнул?

– На тот момент он еще не предлагал мне работу, но я рассчитывал на его отчаяние. Поэтому попросил Торена назвать имя хорошего риелтора. Я позвонил ей и попросил найти мне хороший дом в лучшем школьном округе. Строительная компания, с которой она часто работает, как раз строила это место. Мы провели экскурсию по ФейсТайм. Я сказал ей, что хочу его, и она попросила об одолжении, чтобы они могли ускорить строительство. Закончили его за день до нашего приезда.

– Ты купил этот дом заранее? Еще до того, как он был закончен? – Глаза Милли расширились. – Что, если бы Курт не предложил тебе работу?

Не предложил мне работу?

– Милли.

Она закатила глаза.

– Я вижу, что завоевание всех этих трофеев и наград в твоем офисе не уменьшило твоего эго.

Я рассмеялся.

– Ни в малейшей степени.

– Ты скучаешь по игре?

– Каждый день. Но тренировать я тоже люблю. – Тренерство было на втором месте, но нему добавилось время, которое я могу проводить со своей дочерью.

– Почему ты просто не остался в «Сихокс»?

– Я был готов уехать из Сиэтла.

Милли не спрашивала почему. В этом не было необходимости. Имя Сиенны повисло в воздухе, как вонь от тухлого яйца.

– Насчет той фотографии в офисе…

– Не волнуйся об этом. – Она отмахнулась. – Просто… воспоминания, понимаешь?

– Да. – У меня было много воспоминаний о Милли.

Самым лучшим, самым горько-сладким был тот вечер, когда она ни с того ни с сего поцеловала меня, пока мы занимались. Не то чтобы я этого не хотел. Просто это застало меня врасплох.

В другой жизни я бы целовал ее с каждым восходом и закатом солнца. Она была бы женщиной, подбадривавшей меня на Суперкубке. Женщиной, к которой я бы возвращался домой каждый вечер. Но это будущее было не тем, которое было нам уготовано.

И я не мог пожалеть о прошедших десяти годах. Не мог пожалеть о своей дочери.

– Спасибо, что сделала это сегодня.

– Пожалуйста. – Она открыла дверь и ступила на крыльцо. – Удачи с тортом.

– Подожди. – Я хотел побыть с ней еще минутку. Если мне повезет, может быть, она уделит мне две. Милли провела весь день на моей кухне, но это время было для Джоуи. Теперь, когда мы остались вдвоем, мне захотелось затянуть разговор, поэтому я поднял палец. – Кое-что забыл. Жди здесь.

Прежде чем она успела возразить, я развернулся и побежал трусцой по дому, миновав гостиную, когда спешил на кухню. Я выдернул из держателя бумажные полотенца и использовал их, чтобы обернуть стопку печенья-монстр, затем сунул их обратно.

– Ты заработала печенье.

Уголок ее рта приподнялся, когда она взяла их у меня из рук.

– Пока, Форд.

– Пока, Миллс. – Я наблюдал, как она пересекла подъездную дорожку, обогнув переднюю часть своей «Киа».

Ее рука коснулась дверной ручки, но она остановилась, глядя на меня поверх капота.

– Спасибо.

– За что? За печенье? Ты его испекла.

– Нет. – Она покачала головой. – За завершение.

Подождите. Завершение? О чем, черт возьми, она говорила? И почему это слово прозвучало так похоже на прощание?

– Увидимся, тренер.

Я сделал шаг, подняв руку, чтобы остановить ее, но она уже была за рулем. Затем она уехала, вырулив задним ходом с моей подъездной дорожки на улицу.

Завершение?

Это было не то, о чем мы говорили в пивоварне. Нам нужно было разрядить обстановку. Мне нужно было рассказать ей свою версию истории и услышать ее. Да, я хотел исправить прошлое. Но завершить его?

– Черт возьми, нет.

Это еще не конец.

Игра еще даже не началась.

Глава 11

Милли

В моей походке чувствовалась легкость, когда я пересекала парковку у полевого дома. Большинство моих коллег тащились в офис по утрам в понедельник, но я всегда наслаждалась началом новой недели.

Сегодня это чувство усилилось главным образом потому, что впервые с тех пор, как Форд прибыл в Мишн почти месяц назад, я не боялась встречи с ним. В коридорах от него было не скрыться. Поэтому теперь я не закрывала дверь кабинета. Не пряталась, когда слышала его хриплый голос.

Форд был прав, заставив меня заговорить о прошлом. Но не этот разговор, не печенье-монстр и не торт наконец-то успокоили мое сердце. Это были даже не его извинения.

Это была та фотография в его кабинете.

Я помнила тот день так, словно это было вчера. Мы стояли на футбольном поле после игры. Было чертовски холодно, и у меня онемели пальцы на ногах, но мне было наплевать, потому что «Дикие коты» победили «Гризли».

Я отдала свой телефон случайному незнакомцу в толпе, чтобы он сфотографировал меня, Форда и Торена. На снимке мои щеки были красными не только от холода, но и потому, что Форд обнял меня. Это были дни, когда я притворялась, что не влюблена в парня Сиенны.

Но я была так влюблена в Форда.

Его волосы были потными и от них шел пар из-за ношения шлема. Он стоял как Голиаф, его широкая фигура казалась еще больше из-за накладок.

Торен был с другой стороны от него, и как раз в тот момент, когда была сделана фотография, он улыбался кому-то вне кадра – вероятно, девушке. Если бы я не была влюблена в Форда, я, вероятно, была бы по уши влюблена в Торена Грили.

Он настоящий плейбой, и всегда им был. В колледже девушки падали в обморок от его дьявольской ухмылки и сверкающих серо-зеленых глаз. Именно неоспоримое обаяние Торена было таким неотразимым.

Ну, для большинства женщин. Торен всегда был мне только другом. Всегда добр. Всегда рядом, чтобы рассмешить меня. Всегда готов поспорить на что-нибудь тривиальное, потому что нам нравилось соревноваться друг с другом.

Ни для кого не было секретом, что Торен поддерживал связь с Фордом на протяжении многих лет, но он никогда не бросал это мне в лицо. Торен знал, что Форд был больной темой – или был ей раньше.

Сейчас это не задевало. Десять лет, и боль просто… ушла. Забылась.

Когда я посмотрела на ту фотографию в офисе Форда, то прежде всего увидела дружбу.

Отпустить обиду, смущение, которые я так крепко держала в себе годами, оказалось на удивление легко, если не сказать немного эмоционально. Вот почему мне нужна была минута одиночества в субботу. Не потому, что смотреть на фотографию было больно.

А потому, что это было не так.

Нам с Фордом никогда не суждено было завязать сказочный роман.

Хотя когда-то давным-давно мы были лучшими друзьями. Возможно, как и предполагал Форд, мы могли бы снова ими стать.

Улыбаясь, я открыла дверь полевого дома и направилась к лестнице. Под мышкой у меня оттопыривалась сумочка из-за бутылки с водой и пакета с ланчем. Я захватила свое последнее печенье-монстр, чтобы съесть позже, приберегла его на выходных. Хотелось надеяться, что Джоуи съела не слишком много и у нее не заболел живот.

Когда я смотрела на ее лицо, все еще было трудно не видеть Сиенну, но к тому времени, как я уехала в субботу, я видела в ней больше Форда. В основном в ее характере. Она была дочерью своего отца. Умная. Уверенная. Смелая. И у нее была твердая рука с кисточкой для лака.

Мои неоново-розовые ногти скользили по темно-синим перилам, пока я поднималась по лестнице на следующий этаж. Маникюр был безупречен, и этот оттенок был единственным ярким оттенком в моем сером наряде, состоящем из угольно-черных брюк и графитовой блузки без рукавов. Мои теннисные туфли, тоже серые, были новыми, с мягкой подошвой.

Может быть, когда этот маникюр начнет облезать, я попрошу Джоуи сделать другой. И я имела в виду именно то, что сказала Форду, что было бы забавно сводить ее на игру.

В офисе было тихо, когда я толкнула дверь на лестничную клетку, большинство кабинетов пустовали. Но в воздухе витал запах кофе, значит, кто-то опередил меня этим утром.

– Привет, Милли. – Дрю вышел из комнаты отдыха с дымящейся кружкой.

– Доброе утро. Как прошли твои выходные?

– Ездили на озеро. Было приятно уехать, насладиться выходными, пока они у нас еще есть.

– Осталось еще две недели. – Тогда мы будем завалены работой до, ну… июня.

Большинство старшекурсников уже были в городе. Но через две недели первокурсники переедут в общежития. Они всегда привносили в кампус новый уровень волнения и энергии. Начнутся занятия, а затем футбольный сезон.

Лично я не могла дождаться. Каждый год это было снова похоже на мой собственный первый год в колледже. Только на этот раз без драмы Сиенны.

Мой первый год начался хорошо. Это было захватывающее время. По крайней мере, я так думала. Оглядываясь назад, я понимаю, что весь тот год был запятнан Сиенной.

Но вначале нам было весело как новым соседкам по комнате. Как близким подругам.

Это было за год до того, как она встретила Форда, тогда она была другой. Милой. Или, может быть, я просто была наивна. Может быть, она всегда была змеей, и я не замечала ее истинной натуры, потому что была так счастлива иметь подругу.

В старших классах с друзьями было трудно. Особенно с девочками. Все жалели меня после смерти папы. Было трудно понять, действительно ли я нравлюсь людям такой, какая я есть, или они были добры только потому, что их родители сказали им быть милыми.

Но когда я поступила в университет Мишна, никто не знал, что я дочь Джека Каннингема. Это был новый старт. Новое начало. И Сиенна выбрала меня.

Она была великолепна и умна. Ей нравилось быть в центре внимания, и даже будучи первокурсницей, она стала популярной девушкой в команде по легкой атлетике. Очевидно, этого было недостаточно.

Каждая из нас соревновалась в беге на 800 метров, и, хотя Сиенна была быстрой, она не была быстрее меня. Она становилась резкой со мной всякий раз, когда я обгоняла ее на тренировках. К весеннему семестру, когда мы были в гуще соревнований и встреч, она почти не разговаривала со мной.

Затем однажды днем я вернулась в нашу комнату в общежитии пораньше с занятий только для того, чтобы подслушать, как она говорит гадости обо мне. Как она притворялась моей подругой только потому, что мы жили вместе. Как она не могла дождаться, когда съедет. Какой я была грустной и хандрящей, и это раздражало ее.

Да, мне было грустно. Я хандрила. Неделей ранее отмечалась годовщина смерти моего отца.

С этого момента я решила, что мне не нужна Сиенна в качестве друга, что, возможно, мне не нужны никакие друзья-девушки. Точка.

Когда я вернулась после летних каникул, чтобы пойти на второй курс, я держалась на расстоянии от Сиенны. Я жила в кампусе, потому что так было легче покрыть расходы за счет финансовой помощи и моей частичной стипендии, в то время как она переехала в квартиру с другими девушками из команды.

Я пересекалась с ней на тренировках и случайных вечеринках. Именно на одной из таких вечеринок я познакомилась с Фордом. Я влюбилась в него мгновенно. Сиенна тоже была на вечеринке.

Неделю спустя они начали встречаться.

Возможно, она преследовала его, потому что моя влюбленность была очевидна. Возможно, я слишком много о себе думала, и ей было на меня наплевать. Форд был, ну… Фордом. Звездным игроком футбольной команды. Самый горячий парень в кампусе. Парень, которого хотела каждая девушка.

И Сиенна победила.

Она победила меня.

Ее победа всегда оставляла горький привкус у меня во рту. Хотя этим утром было не так кисло, не из-за милого личика Джоуи. Только не с ее неоново-розовым лаком, украшающим мои ногти.

На моем лице была улыбка, когда я вошла в свой офис – и застыла. На моем столе лежал небесно-голубой подарочный пакет, набитый белой папиросной бумагой, а сверху лежала открытка.

– О нет. – Я застонала, заходя в офис и убирая сумочку в ящик стола. – Адриан, это должно прекратиться.

Я вытащила открытку из сумки, ожидая увидеть его аккуратный почерк и приглашение на ужин. Вместо этого там были каракули.

Форд.

И Джоуи. Ее имя было нацарапано под его.

Десять лет, а его каракули ничуть не изменились. Они были так же беспорядочны, как и тогда, когда мы передавали друг другу записи в классе, и ему приходилось читать мне свои, потому что я не могла разобрать и половины слов.

Папиросная бумага зашуршала, когда я разорвала подарочный пакет и достала пластиковый контейнер для еды с красной крышкой и пластиковой вилкой. Внутри был кусочек шоколадного торта и пакетик «Суидишь фиш» (прим. ред.: суидишь фиш – жевательная конфета в форме рыбы. Они бывают самых разных цветов и вкусов).

Я хихикнула.

– Я так люблю есть торт на завтрак.

– Я слышал об этом. – Форд появился в дверном проеме, его фигура заполнила порог.

– Твой почерк такой же неряшливый, как всегда. – Я помахала карточкой с запиской. – Я рада, что хоть почерк Джоуи разборчивый.

Он усмехнулся.

– Она отвечает за список покупок, потому что, если я составлю его, никто из нас не сможет прочитать его к тому времени, как мы отправимся за покупками.

Румянец залил мои щеки, как будто мне снова двадцать, а не тридцать один. Обычно я не краснела. Но Форд, казалось, был исключением из правил.

Я подняла пакетик «Суидишь фиш».

– Это ты всегда любил их, не я.

– Я знаю. – Он ухмыльнулся, отталкиваясь от двери, чтобы сократить расстояние между нами. Затем сел на край моего стола, выхватил конфеты у меня из рук и разорвал пакет. – Поскольку дома были печенье и торт, я не позволил Джоуи взять конфеты. Но я хотел немного для себя.

– Значит, ты вложил их в мой подарок в качестве уловки. Похоже на жульничество, тренер.

Он отправил рыбку в рот, ухмыляясь, пока жевал.

Мой взгляд опустился к его рту, привлеченный тем, как двигались его губы и изгибалась челюсть. То, как дергался его кадык, когда он глотал. Румянец, казалось, распространился по всему моему телу, прилив тепла затопил мои вены.

– Легче, не так ли?

– Хм? – Я оторвала взгляд от его губ, встретившись с этими потрясающими голубыми глазами.

– После разговора о прошлом. Легче.

– Так и есть. – Спасибо, за завершение. Возможно, в этом и была моя проблема с самого начала. Вместо того, чтобы разобраться в своих чувствах, когда дело касалось Форда, я просто заблокировала их.

– Еще раз спасибо за эти выходные, – сказал он. – Ты сделала субботу Джоуи. И мою.

– Не за что.

Вау, от него восхитительно пахло. Лучше любого торта или конфет. Этот мужской аромат кедра и кожи смешивался со свежестью мыла после утреннего душа. Мысленный образ мокрого, обнаженного Форда возник у меня в голове. У меня внутри забился пульс, а во рту пересохло.

– Кофе. Мне нужно немного кофе. – Вот только я не пошевелилась, чтобы уйти.

Даже сидя на краю моего стола, Форд был таким высоким, что наши глаза были почти на одном уровне. Было бы так легко наклониться, поцеловать его в губы.

О, боже. Что со мной не так? Разве именно эта мысль не навлекла на меня неприятности? Кроме того, мы только что договорились с Фордом. Мы будем друзьями, вроде как. Мы работаем над тем, чтобы стать друзьями.

Однако мы определенно были коллегами.

Я не должна была думать о том, чтобы поцеловать его. Я не должна была думать о нем голым.

Шагай, Милли.

Я даже не пошевелилась.

Форд наклонился ближе, всего на дюйм.

Мои глаза снова опустились к его губам.

– Кофе.

– Ты уже говорила это, Миллс.

– Говорила?

Он хотел поцеловать меня? Хотела ли я поцеловать его? Ага.

О, черт. У меня неприятности.

Мир расплылся по краям. Все, что находилось за пределами этого офиса, исчезло. Пока кто-то не прочистил горло.

Я отпрянула от Форда.

– Что здесь происходит?

Курт. Мой начальник. Наш начальник.

Он стоял на пороге моего кабинета, где только что был Форд. Его кулаки были уперты в бедра.

Да. Неприятности. Так много неприятностей.