Текст книги "Квинтэссенция Кью (ЛП)"
Автор книги: Пэппер Винтерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
Тесс была в России.
– Фредерик, тащи свою задницу сюда!
Шаги пронеслись по коридору, по мягкому ковру.
– Что? Что ты нашел?
Я отбросил ноутбук в сторону.
– Я получил подтверждение, что он держит ее в России. Мы вылетаем. – Я прошел мимо него, но он остановил меня.
– Но мы опросили информаторов, которые состоят в его команде. Они сказали, что не видели девчонку похожую по описанию на Тесс. Если мы ворвемся и начнем стрелять, ты пропал, Кью. Остальные твои информаторы последуют за тобой. Подумай трезво, хоть мгновение. Ты уверен, что она у него?
Я оскалился и бросился назад к кровати. Схватив ноутбук с мерцающей красной точкой в Москве, я бросил его к нему в руки.
– Достаточно гребаных доказательств для тебя?
Оставив его волноваться, что моя компания на грани раскрытия и гибели, я спустился в гостиную, чтобы найти Франко.
Я двигался как гребаный вихрь мужской ярости.
Его темно-каштановые волосы свисали на лоб, и недостаток сна делал взгляд его глаз жестокими. Он поднял посмотрел на меня, и тогда я поманил его пальцем, чтобы он подошел ко мне. Когда Франко был подальше от других сотрудников, я пробормотал:
– Вызови девять из своих лучших наемников. Встретимся в аэропорту в течение часа. Мы собираемся на штурм. И меня не волнует, даже если нам придется убить каждого ублюдка до последнего, чтобы найти ее.
Никаких признаков неожиданности или паузы: Франко знал, когда нужно просто выполнять приказы. Его глаза заблестели от удовольствия.
– Да, сэр. Увидимся в аэропорту.
Фредерик со своим старомодным стилем и дружелюбной личностью, был полярной противоположностью мне: он жил размеренной жизнью, женился на милой девушке, жил в презентабельном доме, в то время как Франко, человек, которого я нанял, потому что видел, насколько эффективно он убивал, имел те же хобби что и я, только на более приемлемом уровне. Мы с Франко никогда не говорил о нашем сходстве, но знали о нем. Монстра в других было легко обнаружить. Он мог выглядеть как джентльмен: степенно передвигаться, выразительно изъясняться, но под красивым фасадом скрывался убийца с характером. У Франко не возникало никакого раскаяния от мести тем, кто это заслужил.
И это делало его чертовски совершенным.
Может, я и еду в Москву, в логово Красного Росомахи, но я направляюсь туда с вооруженными людьми, которым я доверяю свою жизнь.
Мой мобильный телефон зазвонил в кармане. Я схватил его одной рукой, кивая Франко идти и выполнять приказы.
– Мерсер. – Я вздрогнул.
Фредерик вернулся в гостиную и подал мне знак большими пальцами вверх. Тяжесть в груди немного ослабла. Его одобрение разгрома репутации «Холдинг Спэроу» означало больше, чем я хотел бы признавать. Кто знал, что мы будем в состоянии спасти из-под завалов, как только все будет кончено.
После того как станет известно, что я принимал женщин в качестве взятки, мои настоящие контакты исчезнут. И когда раскроется то, что я позволил этим женщинам уйти, и я на тропе войны с подонками, которые продавали их, я стану легкой мишенью.
– Фредерик только что сказал мне, что ты направляешься в Россию. Я должен сообщить тебе, что наша разведка не поддерживает тебя, если что-нибудь пойдет не так. Подумай хорошенько, Квинси. Мы не сможем помочь тебе, если ты выйдешь из-под нашей защиты.
Начальник полиции, тоже доверенное лицо, отчитал меня. Тот же человек, который вдохновил меня и дал увидеть, насколько глубоки были мои эмоции по отношению к Тесс. Тот же самый человек, который сказал мне, что он не будет арестовывать меня, если я решу оставить Тесс на неопределенный срок.
Мне не нравилось, что он использовал на мне двойные стандарты, которых я не заслужил.
Я проглотил ругательства, которые хотел бросить. У него ведь были наилучшие намерения.
– Я не буду делать ничего глупого, Дюбуа.
Он усмехнулся.
– Я не верю этим словам ни на секунду. Но я должен был позвонить и сказать то, что должен. Просто... просто пообещай мне, что не поставишь свою жизнь на кон ради одной женщины.
Мой палец дернулся на кнопке сброса вызова.
– Она больше, чем просто женщина, Дюбуа. – Она – моя жизнь.
Воцарилось молчание до того, как начальник полиции вздохнул.
– В таком случае, у тебя есть наша поддержка. Если и когда газеты получат весть о том, что вы сделали, я постараюсь замять все в меру своих возможностей.
– Merci. – Я повесил трубку, прежде чем он мог изречь какую-нибудь другую ерунду, типо мудрости. Я не нуждался в мудрости в такое время, как это. Мне нужно было полуавтоматическое и ракетница.
Нажав на номер быстрого набора, я позвонил Хансу, который жил в режиме ожидания, чтобы лететь на моем частном самолете G650. Он ответил на первый же звонок.
– Упорядочить план полета в Москву. Вылетаем через шестьдесят минут. Увидимся в ближайшее время. – Я повесил трубку, наблюдая за переполохом в комнате. Скоро это все закончится, и Тесс благополучно вернется со мной. Этот момент казался слишком далеким, чтобы думать об этом. Я не мог себе представить, что снова буду чувствовать себя человеком, пока не верну ее обратно в мою постель.
Зазвонил телефон. Я ответил на автопилоте.
– Quoi (прим.перев.фр. Что)?
– Хозяин, пожалуйста, сообщите мне какие-нибудь новости. Хоть какие-нибудь новости! Вы уже нашли ее? – приятный голос Сюзетт слышался в телефоне высоким и с нотками паники. Я пожалел, что рассказал ей все вчера. Она застала меня врасплох, жалуясь, что я не дал ей указаний по поводу ужина, и спрашивая, вернемся ли мы с Тесс домой вечером.
Я психанул и сказал ей, что конечно, я не приеду домой в тот вечер или любой другой, не тогда, когда Тесс похищена и в опасности. Но это только создало мне больше чертовых проблем.
– Дайте мне поработать, Сюзетт. Я позвоню тебе, когда она будет у меня.
Послышалось сопение, за которым следовало бескомпромиссное утверждение.
– Найдите ее и заставьте этих ублюдков заплатить. Она принадлежит нам. Найдите ее побыстрее.
Я не мог говорить, в горле стоял ком.
Тесс изменила наши жизни, и мы пропадем, если она не вернется.
Я ничего не мог сказать. Я ничего не хотел говорить. Я лишь поворчал и повесил трубку.
***
Через полчаса мы подъехали к частному крылу аэропорта. Я потянулся, чтобы открыть дверцу машины, но остановился. Обращаясь к Фредерику, я сказал:
– Ты сделал больше, чем достаточно, Ру. Езжай домой к Анжелике. – Я похлопал его по плечу в знак благодарности. Честно говоря, я не знаю, что делал бы, если бы его не было рядом в тот первый день. Моя мигрень сделала меня недееспособным, в то время как он организовал всемирную погоню.
– Я еду с тобой. Никаких вопросов и возражений. – Он улыбнулся. – Я говорил тебе, что хочу встретить женщину, которая обвела тебя вокруг своего маленького пальчика.
Я покачал головой.
– Я не знаю, что произойдет. Я не жду, что ты отдашь больше, чем уже отдал.
Он кивнул, глядя в окно.
– Я знаю. Но ты мог бы сделать то же самое для меня. Я представляю себя на твоем месте, и это чертовски болезненно, Кью. Я люблю Анжелику, мы были вместе в течение десяти лет, и мысль о том, что вдруг я останусь без нее... приносит мучение.
Я поерзал на месте.
– Вот почему ты должен ехать домой к ней. Я не хочу быть причиной твоего не возвращения.
Он нахмурил лоб, и его решительность заполнила машину.
– Я еду. Заткнись.
Я ничего не мог поделать. Я пытался защитить его, это был не его бой, но я не собирался тратить время и ресурсы, отговаривая его. Я пожал плечами и вышел из машины.
Франко стоял у трапа самолета, усмехаясь.
– Не волнуйтесь. Она была достаточно сильна, чтобы противостоять вам. Она достаточно сильна, чтобы противостоять тому, кто похитил ее.
Гордая улыбка завладела моими подернутыми печалью губами.
– Она самая сильная женщина из всех, которых я знаю.
Воспоминания о том, как я стегал ее, трахал согревали мою кровь. Что бы я ни сделал с ней, она никогда не прогибалась. Я должен был верить, что она останется сильной.
Я кивнул Франко и вошел в плюшевый интерьер самолета. Ближе к хвосту девять человек уже сидели пристегнутые и готовые к поездке – армия клонированной мощи, безжалостности и суровости. Черные костюмы, черные галстуки и белые рубашки – в моем распоряжении был весь набор гребаного Джеймса Бонда.
Когда я сел, одна мысль пришла в голову. Я не боюсь, что она не будет бороться, я волнуюсь, что она будет бороться слишком сильно. Если Красный Росомаха завладел ею, она не долго будет оставаться в целости и сохранности, особенно если это была месть мне.
Схватившись руками за подлокотники, я чувствовал, как монстр внутри меня обезумел от необходимости убивать.
– Мы найдем ее вовремя, босс – Франко похлопал меня по плечу и направился по проходу к своим коллегам.
Пессимистичная часть меня (или это была реалистичная часть) не была так уверена. Я знал, на что был способен Джеральд. Я спас достаточно рабынь из его лап, чтобы услышать бесчисленные истории о пытках и изнасилованиях.
По коже поползли мурашки при мысли о Тесс в его когтях. Я заставил себя перестать думать об этом. Я поерзал на сиденье, ненавидя бездействие, ненавидя ощущение того, что я не двигаюсь, что не охочусь.
В дверях появился Ханс. Он носил строгий костюм и фуражку с золотыми крыльями, вышитыми спереди. В тот момент, когда увидел его, я потребовал:
– Подними нас в воздух. Я хочу быть в России вчера.
Он кивнул и его ярко-рыжие волосы торчали по бокам фуражки.
– У меня есть разрешение на взлет через пятнадцать минут, сэр. Наш план полета был утвержден. Мы будем там примерно через три с половиной часа.
Три с половиной часа – это слишком долго, но придется дождаться.
«Тесс, останься в живых. Ты, черт побери, должна остаться в живых, или я поймаю твой призрак и высеку тебя, глупая, за то, что ты оставила меня».
Животное внутри не успокаивалось. Оно хотело скакать по земле, принюхиваясь, отслеживая, охотясь на гребаных ублюдков, которые забрали Тесс. Я хотел выпустить их кишки своими когтями и выть на гребаную луну, когда их кровь окрасит мои руки.
Вздохнув, я закрыл глаза и попытался сохранить свой уровень стресса под контролем. Но, как только двигатели зажужжали, и мы понеслись вдоль взлетно-посадочной полосы, внутри все скрутило так туго, как тетиву гребаной заряженной рогатки.
И я останусь таким, пока не найду Тесс.
***
Мы приземлились, и два черных фургона встретили нас у трапа. Половина армии охранников исчезла в один миг, пока Франко и оставшийся экипаж шли со мной.
Москва была холодной, но не морозной. Снег не украшал городской пейзаж, лед не покрывал дороги. Но, черт, ветер пронизывал меня через мой костюм как кинжал.
Темноту вечера разбивал свет прожекторов аэропорта и огромной серебряной луны.
Я бывал в России больше раз, чем мог сосчитать, но никогда не задерживался. Что-то в этой стране мне не подходило. И это была не красота или эксцентричность, которую позволяли увидеть туристам.
Нет, я не любил Россию, потому что темные слабости предавались слишком многим грехам, которые я совершил и хотел совершать снова и снова. Я мог контролировать себя, только если соблазн был далеко. И Россия приветствовала коррумпированность с распростертыми объятиями. Я никогда раньше не подвергал психоанализу себя, но я знал, что был наркоманом садизма, и Россия была сладкой возможностью для его осуществления.
Я не был достаточно силен, чтобы выдержать такое место.
Никто не говорил, фургон несся по полупустым улицам. Мы скользили под луной, катились под фонарями и проезжали мимо милых маленьких витрин магазинов. Чем ближе мы подбирались к царству Джеральда Дуболазова, тем больше густела атмосфера в фургоне, пока каждый вдох не имел вкус предвкушения и жажды крови. Мы превратились из бизнесменов в жестоких охотников, и я бы никогда не захотел, чтобы меня укротили снова.
Мы были в пути не для того, чтобы подписать документы и предаваться бессмысленной болтовне. Мы собирались на войну во имя женщины, в которую я влюблен. Женщины, которая была катализатором для разрушения моего бизнеса и утраты моего состояния. Но я бы отдал все это в ту же секунду, если бы мог вернуть ее обратно нетронутой.
Зверь внутри зарычал и рвал дыры в моей душе. Темнота валила с ног, и у меня больше не было сил, чтобы бороться с ней. Я никогда бы не смог подавить его полностью снова. Но мне было все равно.
Мне понравилось признавать эту часть себя. Мне нравилось быть свободным в первый раз в моей жизни.
Даже работая без сна, практически без пищи и воды, я пахал на более высоком уровне. Я был достаточно силен, чтобы найти Тесс, но только при том условии, что я приручу монстра внутри себя.
Последствия скажутся позже.
Фургон качнулся на последнем повороте, шины завизжали.
– Вот здесь, босс? – спросил один из мужчин, подчиненных Франко, замедляясь на повороте в переулок. Рядом с нами возвышался огромный величественный отель. Разработанный в типично русском стиле, он выделялся как рубин, сверкающий в ночи. Красная отделка на подоконниках и штукатурке выглядела так аккуратно, как будто их покрасили только сегодня. Бледно-розовые башенки выглядели как пирожные, замороженные какой-то гребаной феей.
Я гордился этим проектом, но хотел разорвать его на хрен голыми руками, чтобы от него ничего не осталось. И я сделаю это, если Джеральд сделал больно Тесс. Я взорву его с ним внутри.
– Да, – сказал я, глядя в окно, ища зевак.
Никто не прошел мимо переулка, никто не побеспокоил нас.
– Идем, – пробормотал я, крутясь в кресле поворачиваясь к Франко. Он уже был подготовлен, наклонившись вперед, напряжение можно было прощупать в его натянутых мышцах.
В тот момент, когда его глаза встретились с моими, он вложил полуавтоматический пистолет в мою открытую ладонь и защелкнул радио-часы на запястье.
– Частота настроена, все, что нужно сделать, это говорить в них, и команда услышит вас. – Он засунул несколько дополнительных обойм в нагрудный карман моего пиджака и нащупал в черном брезентовом мешке рядом с ним дурацкий острый охотничий нож. – У нас достаточно шансов, чтобы убить большинство сотрудников внутри, так что вы должны быть прикрыты, но держите нож при себе, на всякий случай.
Я взял нож за ручку, проведя пальцем по острому лезвию. Странная дымка окутала меня, вытягивая из фургона, унося в темноту.
Франко знал мое отвращение к ношению ножей в напряженной обстановке. Пистолеты помогали мне оставаться человеком, безличное орудие при отнятии жизни. Но нож? Нож нравился монстру. Мой рот наполнялся слюной при мысли о скользящем лезвии, входящем между ребер врага и прокалывающем его сердце. При мысли находиться близко и самому почувствовать его последнее дыхание, зная, что я украл его. Это заставляло меня чертовски возбуждаться и ввергало мозг в нечто чудовищное.
Искушение было восхитительным, заполняя мой разум с беспощадной силой. Мои руки тряслись от необходимости заполучить кишки Джеральда Росомахи. Если я приму искушение, то пути назад уже не будет. Я признаю, что Тесс нет, и я жертвую не только своими средствами к существованию и бесчисленным множеством освобожденных рабынь, но и своим здравым смыслом тоже.
Я боролся в течение двадцати восьми долгих лет. Измучил себя, полагая, что мог быть просто человеком без дикости монстра. Если я позволю себе сорваться сейчас, то все кончено.
«У тебя нет выбора. Войди в объятия тьмы, распознай истину».
Стиснув зубы, я засунул нож за пояс. В тот момент, когда он исчез из моих рук, я снова вдохнул нормально.
– Вы знаете, чего я хочу. – Мой голос больше не был похож на человеческий.
Я мог бы также притворяться, что никогда не был таковым. Я был не более чем существом, желающим купаться в крови своего врага. Я никогда так остро не испытывал таких низменных потребностей или нужды наносить удары и калечить.
Франко кивнул.
– Я знаю что делать. Не волнуйтесь, мы прикроем вашу спину и удостоверимся, что пути отхода чисты... – Его глаза метнулись прочь, перед тем как встретиться с моими. – Слушайте, если что-нибудь пойдет не так, есть человек…
Я поднял руку, прерывая его.
– Я не хочу этого знать. Все пойдет как нужно. T’as compris (прим.перев. с фр. Понятно)?
Франко натянуто улыбнулся.
– Конечно, но... – Он захлопнул рот. Избегая смотреть мне в глаза, передал Глок Фредерику вместе с таким же ножом. – Я знаю, что вы, вероятно, не будете ими пользоваться, но лучше быть вооруженным.
Фредерик поморщился.
– Я умудрился поработать с Кью в течение многих лет и держал руки чистыми. Но я не брезглив, если придется.
Франко улыбнулся, но язык его тела меня чертовски взбесил. У него было что-то на уме, и если он не признается, кто знает, не приведет ли это к риску.
Я сощурился.
– Говори, Франко. Что ты, твою мать, хочешь сказать?
Он коротко посмотрел на меня, прежде чем отвести взгляд в сторону.
– Я просто беспокоюсь, что мы идем в здание полное убийц и торговцев наркотиками, и Тесс может там не быть. Какой следующий шаг? – Он понизил голос, чтобы только я услышал его. – Сэр, что если она сбежала... Что делать, если она у других людей?
Изображение Лефевра между ног Тесс всплыло у меня в голове. Неужели я никогда не освобожусь от этого гребаного видения? Ненависть к себе за то, что я причинил Тесс такую сильную боль, что она сбежала в лапы насильника, молотком вогнала меня в землю.
Я сжал пальцы так сильно, что нажал на спусковой крючок пистолета. К счастью для всех в фургоне, он был на предохранителе.
– Они не дадут ей возможности бежать. Она будет там. – Она обязана быть там. В противном случае, я не знаю где, черт возьми, ее искать, и это чертовски пугало меня.
Франко кивнул.
– Правда. Вы знаете, этого членососа лучше, чем я. – Он выпрямился. – Давайте начнем веселье?
Я кивнул и выскользнул, открыв дверь. Франко говорил со своими людьми.
– Группа Альфа со мной. Бета, вы с Дином, а команда «С» с Винсентом. У каждого есть указания. Следуйте им тщательно, если хотите остаться в живых.
Фредерик вылез и стоял рядом со мной, пока клоны Франко высаживались из фургона. Они двигались как легион теней, вооруженные до зубов и умирающие от желания покрыть оружие кровью.
Никто не говорил, Франко взял на себя инициативу. С помощью нескольких знаков пальцами от него, мы сформировали группы. Половина команды растворилась в темноте, как будто они испарились в ночи. Другая половина слилась с штукатуркой богатой архитектуры отеля Росомахи. Отель, акциями которого я владел, для которого организовывал разрешения и согласования. Тот же отель, который дал мне двух рабынь в качестве взятки.
Я гордился, вспоминая имя каждой девушки, связанной в моем сознании со строительством или приобретением, которое позволило мне спасти их.
Софи и Кармен были залогом для этого конкретного здания. Полячка и англичанка, избитые до полусмерти, обе не в состоянии нормально жить с тем, что с ними было сделано.
Знакомая ярость очерняла дошедшую уже до предела черноту крови в моих жилах. Мне было жаль тех, кто был моими врагами, я предвидел кучу смертей после сегодняшнего вечера.
Я хотел провести чугунной грушей для сноса по каждому этажу, пока не разрушу отель в руины. Чертов русский ублюдок.
В течение нескольких миллисекунд, команда Франко распространилась и замаскировалась в ночи, оставляя Фредерика и меня, как будто случайно прогуливающимися остальную часть пути. Небольшой полуавтоматический оттягивал внутренний карман моего пиджака, а нож колол верхнюю часть задницы каждый раз, когда я делал шаг.
Каждое движение ощущалось по-другому: более плавным, изящным. Мое тело больше не принадлежало мне, оно было у зверя внутри меня.
– Попробуй сделать вид, что ты до сих пор человеческое существо, мужик. Ты пугаешь меня, а я знаю, что ты не причинишь мне боли.
Я бросил взгляд на Фредерика, который спрятал Глок в костюме, и пригладил уложенные гелем волосы, чтобы выглядеть презентабельно.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – прорычал я.
– Конечно, ты не понимаешь. Но я говорю тебе, расслабься, попробуй думать о приятных вещах. Твои глаза выглядят дикими.
Слова задерживали нас, а я этого не хотел. Глядя исподлобья, я зашагал вперед и направился к главному входу. На улице стояла пара, садившаяся в такси, их багаж стоял на тротуаре.
Швейцар коротко кивнул нам, и мы вошли. Моя спина оставалась прямой как стрела благодаря ножу в моих штанах, и мои руки до боли сжимались в кулаки от желания начать крушить все, чтобы найти Тесс.
Она должна быть здесь. Она обязана.
Лобби выглядел как в эпоху Ренессанса. Свитки и сусальное золото – претенциозно и показушно.
Пытаясь действовать обыденно, я нашел глазами консьержа. Я не обратил никакого внимания на приватные ниши или заботливо обустроенные закоулки для посиделок, и я не слушал нежные ноты звуков фортепиано. Я сосредоточился исключительно на человеке, который будет моей первой жертвой, если не приведет меня к Джеральду.
Я требовательно сказал:
– Я здесь, чтобы увидеть твоего босса. И прежде чем ты спросишь, назначена ли у меня с ним гребаная встреча, то – нет, и мне не нужно ее назначать. Назови ему мое имя. Он захочет увидеть меня.
Пожилой консьерж опустил взгляд, глядя через полумесяцы очков.
– Я знаю кто вы. И он сказал, чтобы вас впустили, когда вы приедете.
Я не проявил ни признака шока. Это было бы слабостью с моей стороны; я не был слаб в тот момент. Я был готов.
– Веди, – повернулся, чтобы идти, я.
Человек протянул мне ключ-карту и указал на лифт, подготовленный для подъема в пентхаус.
– Будьте нашим гостем. Мне сказали, чтобы я не мешал вашей встрече. – Он усмехнулся, и мои пальцы дрогнули от желания ударить его.
Фредерик пришел ему на спасение, дернув меня за руку.
– Отлично. Мы едем наверх. – Он выдернул ключ-карту из моей хватки, таща меня к лифту. – Подожди, пока мы не окажемся за закрытыми дверями, прежде чем сходить с ума, Кью.
Я дернул головой в знак подтверждения и последовал за ним в лифт. Двери начали закрываться, и Франко появился из ниоткуда, запрыгивая рядом с нами.
– Все чисто, насколько мы можем полагать. Я предполагаю, что он укрепил свой пентхаус. Я рекомендую подождать, пока группа Альфа нас догонит.
Им повезло, что я не разнес это гребаное здание голыми руками. Подождать дольше? Ни за что, мать его.
Я не стал отвечать, пока лифт несся вверх. Я полез в нагрудный карман и вытащил пистолет.
Фредерик посмотрел на меня с опаской, но затем последовал моему примеру. Франко вытащил два пистолета из кобуры под пиджаком. Мы кивнули друг другу и стали смотреть на двери, ожидая того момента, когда они будут открываться.
Три щелчка, ознаменовавшие снятие пистолетов с предохранителя, помогли успокоить меня на мгновение.
«Осталось ждать недолго. Держись, Тесс».
Тихий звук прибытия лифта заставил каждую мышцу в моем теле вибрировать от напряженного состояния. Я был собран, вооружен и чертовски готов начать нехилую бойню.
Двери заскользили, открываясь. Мы чуть присели и двинулись вперед.
– Я ожидал тебя двадцать четыре часа назад, Мерсер. Теряешь хватку, – усмехнулся Джеральд в тот момент, когда мы вошли в зал.
Я замер, борясь с желанием выпустить весь магазин пуль в него.
Пентхаус было в пятьсот квадратных футов чистого декаданса. Мало того, что я разработал план всего этажа с двухместными номерами люкс, но еще нанял дизайнера интерьера, который знал ценность хорошего освещения, тонких нюансов тонов стен, а также разработал обои.
Это был прекрасный дворец, запятнанный гребаной помойной крысой, которая жила там.
Джеральд сидел в большом потрепанном кресле, держа в руках кубок с жидкостью. Его протез ноги от старого огнестрельного ранения, любезно организованного недовольным деловым партнером, неловко торчал в сторону.
Розовая кожа головы и тонкие светлые волосы не делали его лицо лучше, а также неприятные шрамы на щеках ничуть не помогали этому. Его нос был красный и большой, определявший его как пьяницу, а большой живот натягивал смешную разноцветную рубашку. От этого он выглядел готовым к могиле человеком с водянистыми глазами, но независимо от его болезненного вида, его контроль над своей империей был легендарным.
– Где она? – огрызнулся я.
Появился его сын. Мое сердце билось с тяжелой ненавистью, и я хотел стрелять в него снова и снова. Он был одет в такой же спортивный костюм, как когда напал на Тесс, только этот был ужасающе желтым. Его золотые зубы выглядели вульгарно, когда он улыбнулся и помахал деревянной тростью в моем направлении в знак приветствия.
– Я так и не получил шанса поблагодарить тебя за прощальный подарок, засранец. Твой пес вышвырнул меня, прежде чем я мог ответить любезностью. – Он указал на Франко. – Ты заплатишь за то, что вышвырнул меня, когда я, твою мать, был подстрелен. Только поэтому ты справился со мной тогда. Если бы моя нога не была в крови, я бы прикончил тебя в тот же миг.
Франко фыркнул.
– Это звучало не так круто, когда ты обмочился после того, как я ударил тебя. – Он наклонился вперед, сощурившись. – Как насчет того, что я ударю тебя снова, и ты сможешь поплакаться папочке?
Я с трудом сглотнул, чувствуя запах угрозы, витающий в предвестии насилия в комнате.
Мужчина подался вперед, но я не дал Франко шанса выполнить свое обещание. Он заслужил больше, чем чертова пощечина. Мой кулак столкнулся с его челюстью, наполняя хрустом тихую комнату. Пульсация началась в моих костяшках и волнами распространилась по всей руке, но в первый раз за несколько дней я чувствовал, что наконец-то все шло по-моему.
– Окажешься рядом с нами снова, и я не только искалечу тебя, как твоего старика, я подправлю и твои внутренности.
– Хватит! – потребовал Джеральд, бросив кубок в мою голову.
Я увернулся, посягая на его пространство.
– Скажи мне, где она. Je ne le redemanderais pas (прим.перев.фр. Я не буду спрашивать дважды).
Джеральд рассмеялся, его большой живот дергался в такт хохоту.
– Какого черта я бы знал? – Веселья в его взгляде сменилось на ненависть в одну секунду. Все его тело, казалось, отяжелело в кресле, когда он посмотрел на меня из-под хмурых бровей. – Ты стрелял в моего единственного сына за то, что он опробовал подарок, который мы тебе преподнесли. Не совсем гостеприимное поведение.
Я до боли сжал челюсти, но не двинулся, не заговорил. Я позволил ему продолжить свою короткую гребаную речи. Чем раньше он закончит, тем быстрее я получу Тесс.
– Я планировал использовать ее сам, в конце концов, великий гребаный Кью Мерсер держал ее в качестве домашнего животного, должно быть, что-то особенное в ее *изде, раз она заслужила такой приз.
Я вздрогнул и сжал пистолет сильнее, представляя, что это была его жирная шея.
– Тем не менее, выходит, можно заключить более выгодную сделку, чем просто тратить время на твоих безалаберных пешек.
Ноги свело от желания наброситься на ублюдка и перерезать ножом его горло. Мой голос отдавался эхом ненависти.
– Хватит тратить мое время. – Я направил пистолет на его промежность. – Где она, Дуболазов?
Джеральд рассмеялся и захрипел, прежде чем ответить:
– А это, мой друг-любитель пороть кисок, уже не твоя забота. Мне нравится хранить секреты. Рассматривай это как мое уведомление, что я больше не буду иметь дел с тобой. – Он посмотрел на жалкое подобие сына, который прижавшись у стены, тер ушибленное лицо. – В конце концов, я не могу иметь дело с человеком, который серьезно навредил тому, кого я считаю своей собственность, не так ли?
Что-то зашевелилось во мне. Что-то холодное и зловещее, и обычно я противился этому. Я бы остановил блокирование эмоций и позволил остаткам человечности существовать во мне, но не сделал этого. Я позволил превращению произойти, и пушка отяжелела в моих руках.
«Он действительно думал, что я не убью его, если у него нечего было предложить мне?»
Дуболазов, казалось, проследил ход моих мыслей, он сглотнул, в глазах отразился страх.
– Ты не можешь убить меня. Это будет бизнес-самоубийство. Если ты еще хоть раз вздумаешь даже взглянуть так на меня или моего сына, я уничтожу тебя.
Я пожал плечами. Меня это не волновало. Все, о чем я думал, – это найти Тесс и дать ей лучшую жизнь, которую я мог.
Позади меня послышалась возня, и Франко закричал:
– Стойте там, черт побери. Это просто разговор, ребята. Нет необходимости мериться членами.
Я посмотрел через плечо на трех охранников, которые прискакали, размахивая оружием, пытаясь решить, на ком отработать свою стрельбу. Решив, что я был самой большой угрозой, они повернули дула оружий в мою сторону, несмотря даже на то, что Франко и Фредерик оба целились в них.
Подняв бровь, я поднял пистолет, оставляя его болтаться на моем большом пальце.
– Все хорошо. Просто закончим нашу маленькую беседу, и мы пойдем.
Никто не двигался, я положил пистолет на столик сбоку и медленно пошел вперед.
Джеральд внимательно следил за мной, но не отдавал приказа убить меня.
Я остановился на расстоянии и слегка улыбнулся.
– Итак, ты хочешь унести с собой в могилу свою маленькую тайну, Дуболазов?
Один шанс.
Последний шанс, чтобы рассказать мне о местоположении Тесс. Тогда я дарую милость. Я хотел уйти. Я бы укротил демона внутри себя и не покалечил его к чертовой матери.
Он наклонился вперед, обдавая мое лицо запахом водки.
– Я никогда не скажу такому гребаному придурку, как ты. Ты делаешь вид, что один из нас, но ты отпускаешь бесплатно товар. Рабынь, на которых мы потратили время, чтобы сломить их; женщин, которые, по праву, принадлежат нам, пока их гребаные маленькие киски не износятся. Пошел на хер, Мерсер. Закончим на этом. – Он понизил голос до шепота: – Я надеюсь, что она уже мертва.
Внутри меня что-то щелкнуло, как переключатель, и я двинулся в бой.
Время замедлилось, когда я потянулся за ножом в карман брюк. Я двигался, как в замедленной съемке, показалось лезвие, моя рука дернулась вперед, и преграда в виде хрящей и трахеи уступило под острым металлом.
Острые ощущения, порыв, пьянящее гребаное удовольствие проходили через меня, и я улыбнулся. Я, бл*дь, улыбался, когда наблюдал, как Джеральд моргал в шоке, не понимая, что же случилось, черт возьми.
Я двигался так быстро, что потребовалось некоторое время, чтобы кровь начала сочиться и каскадом потекла вниз по его горлу.
– Нет! – Сын Джеральда бросился от стены ко мне навстречу.
Раздались выстрелы, и что-то горячее порезало мою руку. Франко вскрикнул, и Фредерик закричал. Сын Джеральда ударил меня локтем в бок, но его мясистые руки не шли ни в какое сравнение с моим ножом.
Я ударил его глубоко в почки и повернул лезвие.
Я ждал ужаса, ненависти к себе за любовь к горячему всплеску крови и журчащим предсмертным звукам моей жертвы, но на этот раз я был освобожден.
