Текст книги "Слезы Тесс (ЛП)"
Автор книги: Пэппер Винтерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)
Я не хотела выглядеть королевой драмы, но у меня начиналась истерика от страха. Я хотела уехать. Подальше, прочь отсюда, укрыться в безопасном месте, в отеле.
Мои ноги нервно тряслись под столом, я ощущала дрожь по всему телу.
Ещё один мужчина зашёл в кафе, он был одет в чёрный кожаный жилет и джинсы. Его жирная кожа блестела от капелек пота, и у него отсутствовала верхняя часть уха, Длинные, жидкие волосы свисали на усталое лицо. Он пристально посмотрел на меня. Внутри меня все заледенело.
Это был взгляд хищника: пустой, голодный, темный и дьявольский.
Он опустошал мою душу, разжигая мой страх до масштабов бушующего лесного пожара.
– Брэкс...
– Вот вы где, – беззубая официантка поставила перед нами влажные, ледяные банки кока-колы и положила розовые соломинки. Я разорвала зрительный контакт с мистером Кожаный Жилет, и с трудом сглотнула. Успокойся. Брэкс здесь. Брэкс защитит тебя.
Брэкс открыл банку и сделал первый глоток с тихим стоном удовольствия.
– Ужасно, как же я хотел пить, – он даже не заметил моего страха, а был полностью сосредоточен на своей жажде.
Я автоматически открыла свою банку и сделала глоток. Пузырьки колы только увеличили мой страх, поднимая волну ужаса у меня внутри. Что случилось, почему я так реагирую? Спокойно, Тесс. Это было так глупо, простая реакция белой девочки, оказавшейся в таком месте, как это, считавшемся вполне нормальным для многонаселенного города.
Брэкс жадно допил напиток и встал.
– Прямо сейчас я должен сходить отлить. Подожди немного.
Мой страх взорвался приступом паники.
– Нет! В смысле, это обязательно делать прямо здесь и сейчас? Мы могли бы поискать «Макдоналдс» или что-то по типу местного общественного туалета, – я начала нервно сжимать и разжимать кулаки, лежащие на коленях. – Просто, я сомневаюсь, что в этих уборных есть хоть какой-то намёк на чистоту.
– Это же тебе не туалет, расположенный в центре города. Я толком даже и не знаю, сможем ли мы найти его еще где-нибудь, а в отель мы сможем вернуться примерно через час. Мне просто крайне необходимо сходить в туалет сейчас.
Я так крепко сжала банку колы, что костяшки на моих пальцах побелели, пытаясь хоть как то успокоить панику и перестать быть такой назойливой. Я согласно кивнула.
Брэкс послал мне милый воздушный поцелуй, направляясь в другой конец кафе. Его зелёная футболка была тёмной от пота, обтягивая его рельефные мышцы. Сильное накачанное тело, которое могло защитить меня, в данный момент уходило от меня, оставляя одну. С каждым шагом, что он отходил от меня, моё сердце пропускало глухие удары. У меня не было никакого объяснения такому поведению, но какая-то пессимистически настроенная часть меня уже кричала от горя.
Оглянись. Вернись назад.
Но Брэкс не сделал ничего из этого, он просто прошёл через дверь с надписью: «Bano» (прим. пер. исп. – уборная).
В крови повысился адреналин, и мои глаза начали осматривать кафе, выискивая опасность. Инстинкты твердили мне, что я была в опасности. Я просто не знала в какой.
Поблизости никого не было. Даже парень в кожаном жилете исчез.
Смотри, Тесс. Нечего было бояться.
Что-то пушистое потерлось о мои ноги, заставив меня высоко подпрыгнуть от испуга, и я перевернула банку колы. Я немного отодвинулась от стола и посмотрела вниз.
Рыжая грязная кошка моргнула и мяукнула. Святое дерьмо, мне надо успокоиться.
Моё сердце колотилось со скоростью отбойного молотка. Каждая частичка меня кричала от тревоги.
– Не смотри так на меня, котенок, – я отодвинула ноги немного подальше от лужи колы и котёнка.
Минута прошла мучительно медленно, я не могла ни на чем сосредоточиться, кроме как на двери, за которой скрылся Брэкс. Сколько же ему нужно времени, чтобы закончить свои дела? Конечно, он уже должен был сделать все свои дела к этому моменту.
Я поигрывала своим браслетом. Серебряные сердечки впивались в пальцы до боли, когда я сильно прижимала их, используя в качестве бусинок четок, молясь, чтобы мой парень вернулся. Во рту стало сухо, ладони вспотели от нервов.
Давай же, Брэкс. Может, пойти и подождать его у скутера? Все, что угодно, было бы лучше, кроме, как сидеть тут и трястись от страха. Да, подождать у скутера – отличная идея, там люди и светит солнце.
Я встала и повернулась к выходу. Сердце ушло в пятки.
Трое мужчин стояли в дверях кафе, загораживая выход. Руки скрещены на груди, губы скривились в скалящейся усмешке, обнажая нечищеные, гнилые зубы. Кожаный Жилет стоял по центру. Наши глаза встретились, и та же самая дьявольская энергетика накрыла меня, как лавина, отбрасывающая тёмные тени. Неспособная отвести взгляд, я всем своим существом испытывала дикий страх от этой темноты. Моё предчувствие подтвердилось.
Я глубоко в дерьме.
– Брэкс, – завизжала я, подбегая к двери. Мне было совершенно все равно, не слишком ли я остро отреагировала на их появление, даже, если они здесь, чтобы просто купить выпить. Мои инстинкты кричали, истошно орали, бушевали во мне, чтобы я немедленно отреагировала.
Мне нужно бежать.
Беги!
Шлёпки хлопали по линолеуму, пока я бежала.
Мужчины начали действовать, опрокинув в спешке стол, преследуя меня. Нет. Нет. Пожалуйста, нет.
Я почти задыхалась, когда рванула через дверь, и вскрикнула, когда внезапно, сильная рука схватила меня за волосы, рывком притягивая назад и прижимая к липкому от пота телу.
– Брэкс! – я вырывалась и хрипела, держась за свои волосы в том месте, где его рука цепко держала меня. Не обращая внимания на боль от вырванных волос, я превратилась в дикарку. Я укусила мужчину за руку, удерживающую меня за грудь.
Он выругался по-испански, выпуская меня. Я рухнула на колени, но через секунду уже бежала по направлению к уборной. Сейчас ничего не имело значения, только бы добраться до Брэкса.
– Брэкс! – кричала я, забегая в мужскую уборную и врезаясь в крепкое тело четвертого мужчины. Кровь залила его кулак, когда он с размаху ударил меня по лицу, отбрасывая сильным ударом к стене; мерзкая вонь от его ладони заставила меня задержать дыхание, пока я боролась с его захватом.
Он хмыкнул, удерживая меня у стены.
Моя жизнь потеряла всякий смысл, когда я посмотрела поверх его плеча. Брэкс лежал без сознания на грязном полу уборной, все его лицо было в крови. Его рука находилась в неестественном положении, глаза были закрыты.
– Нет!
Я испытала чувство ярости, гнева, ужаса и со всей силы вцепилась зубами мужчине в ладонь, прокусывая ее и ощущая металлический привкус его крови во рту.
– Шлюха! – закричал он, пока я, извиваясь, пыталась ударить его коленом между ног.
– Брэкс! Очнись же! – кричала я, вырываясь, но тут меня схватил Кожаный Жилет. Он прорычал мне что-то в самое ухо, я ничего не поняла из его слов, а его мерзкие пальцы вцепились в мою грудь и он потащил меня прочь от Брэкса.
– Нет! Отпусти меня! Нет! – вопила я, слишком злая и сфокусированная на выживании, чтобы плакать. – Гребаный ублюдок, твою мать, отпусти меня!
Другая отвратительная рука закрыла мне рот и нос, полностью перекрывая возможность сделать хоть вдох. Лёгкие взорвались огнем.
Я резко вывернулась и ударила бедром назад, мой удар пришелся прямо между ног моему похитителю. Кожаный Жилет взревел и с силой оттолкнул меня от себя, сгибаясь и держась руками за его травмированный член.
Беги, Тесс. Беги.
Я захныкала, не зная, как же быть. Я хотела посмотреть, что с Брэксом, но мне нужно было убираться. Найти помощь, чтобы спасти его. Но независимо от того, как сильно я боролась, появилось бы еще больше мужчин. Это было похоже на сражение с сыпучими песками – битва, которую я не смогла бы выиграть.
– Брэкс! Ради бога, ты нужен...
Кожаный Жилет сделал два шага и нанес мне неожиданный удар в челюсть.
Ощущения яркой вспышкой взорвались перед глазами, и я упала. В моём сознании я падала и падала, отяжелевшая и бесполезная. Пол встретил меня сотрясающими зубы объятиями. Все цвета радуги пронеслись у меня перед глазами с накатывающим ощущением тошноты.
Кто-то, удерживая меня за поясницу, выкрутил мне руки за спину, оборачивая чем-то жестким и туго стягивая этим мои запястья.
Мужчина рывком поднял меня на ноги. Мир вращался, переворачивая меня с ног на голову, а потом наоборот.
Дьявольский взгляд Кожаного Жилета вспыхнул удовольствием, когда он натянул на меня черный мешок.
Глава 4
*Голубка*
Первым вернулось мое обоняние.
Осязание, вкус, слух, зрение – все эти ощущения продолжали дремать. Но как же я могла не почувствовать такой сильный отвратительный запах?
Затхлый пот и аммиачный запах мочи. Мускус, запах грязного тела и мусора.
Желудок скрутило, ужас сковал меня.
Брэкс!
Был ли он порядке? Действительно ли он мёртв? Лёгкие обожгло недостатком воздуха. Брэкс был брошен там, где это все случилось, одинокий и раненный. Эти болезненные мысли прошли электрическим разрядом сквозь мой мозг. Голова отяжелела и начала пульсировать от приступа мигрени.
Чувство страха, мерзкое, наполняющее меня, поднималось и подкатывало к самому горлу. Тот ублюдок стремился посильнее ударить меня, как будто он жил ради этой жестокости. У меня не было ни единого шанса против такого мужчины. Я знала, это было моей слабостью, отчаянием, но хотела, чтобы они просто убили меня, а не похищали. Кто знал, что за издевательства ожидали меня в скором будущем.
Я снова почувствовала аммиачный запах и сжала губы под мешком, надеясь, что меня не вырвет, и я не захлебнусь своей же рвотой. Я задержала дыхание, борясь с этим ужасным позывом.
Просто успокойся. Я всю жизнь могла положиться только на себя. Если у меня были проблемы, родители всегда были слишком заняты братом, чтобы предложить своё крепкое плечо, на котором можно было бы поплакать. Я оставалась одна в счастье или горе. Я выберусь отсюда. Никто не сможет отобрать мою свободу.
Внезапно я начала медленно падать набок, сила притяжения по инерции тянула меня в сторону. Я пришла в сознание, борясь с непонятной мне болью по всему телу. Должно быть, я в машине.
Я вновь начала слышать.
Послышались тихие всхлипы. Я дернулась, пытаясь подвинуться, только стоны отчаяния перешли в крик. Голос был женский.
Мужчина выругался, потом послышался звук удара и плач.
Сколько здесь было заложниц? Я не хотела умирать.
Трагическая статистика о еще одном похищенном человеке в Мексике. Мы с Брэксом были так глупы, путешествовали с иллюзией, что нас никто не тронет.
Снова послышался плач и резкие команды, когда двигатель зажужжал, а шины завизжали, слишком быстро входя в поворот.
Я была не одна. Тут еще были люди. Другие. Украденные. Насильно похищенные.
Меня не должно было это утешать, но все же. Понимание того, что у меня, возможно, есть союзники, давало мне надежду.
Вкус вернулся.
Внезапно я почувствовала на своих губах вкус чего-то омерзительного, смешанного с приторным вкусом колы и резким привкусом моего ужаса.
Кока-кола напомнила о Брэксе, и у меня сразу заболело сердце. Даже если бы мне удалось сбежать, как бы я нашла его? Я не имела понятия, где находилось кафе или как мы добрались до него. И начнут ли нас искать сотрудники отеля, когда мы не вернем скутер?
Мое горло сжалось, а воображение измучило меня картинками одинокого Брэкса, умирающего на полу мужского туалета. Ему не позволили бы умереть. Кто-нибудь отвезет его в больницу.
Они украли меня. Похитили меня.
О боже. Осознание врезалось в меня, как десятитонный круизный лайнер. Они похитили меня! Я была бессильна.
Моё тревожное дыхание окутывало меня под мешком, опаляя ресницы и уши обжигающим жаром. Перед глазами по-прежнему было черным-черно, бесполезно было пытаться хоть что-то увидеть. Мешок скрывал всё, из-за грязной ткани делая окружающую меня обстановку нечеткой.
Грубая рука схватила меня за бедро и сильно сжала его. Я подскочила от испуга и попыталась отодвинуться от него, но мои крепко связанные запястья сдерживали меня на месте.
Язык, которого я совершенно не понимала, сжимал моё сердце от ужаса, заставляя меня желать сейчас же проснуться, и чтобы это оказалось всего лишь глупым ночным кошмаром.
Рука вновь сжала мое бедро и раздвинула мои колени в разные стороны.
Перед глазами зажглись красные пятна. Гнев наполнил все моё тело, и я пнула мужчину ногой так сильно, как смогла. Я закричала, когда незваная рука начала грубо ощупывать меня между ног. Мои легинсы никак не могли спасти от этих ужасных прикосновений. В ответ на то, что я так яростно боролась, меня сильно ударили по голове.
Прикосновения пальцев исчезли, и я начала задыхаться от внезапного чувства облегчения.
Машина с визгом затормозила, и дверцы открылись с глухим стуком. Сердцебиение отдавалось в ушах тяжелыми барабанами.
Меня схватили за ноги и потащили по неровной, с острыми углами, поверхности, оставляя на попе ощутимые царапины. Кто-то хмыкнул, подхватил меня на руки и с лёгкостью перекинул через плечо, как безжизненную куклу.
Головокружение обрушилось на меня с новой силой, а губы соприкоснулись с грязной тканью.
Сила страха перед неизвестностью затягивала меня глубоко в уголок моей души, наполненный убийцами, насильниками и невообразимыми чудовищами. Жалость к самой себе медленно испарялась, и желание выжить покидало меня.
Нет!
Я не могла впасть в депрессию и сдаться. Я никогда не сдамся. Я буду бороться, пока не умру. Я покажу похитителям, что они украли совсем не ту девушку, надеясь получить тихую и сломленную.
Таким ненормальным способом они подтвердили мою собственную самооценку. Мои родители, возможно, и не хотели меня, а вот эти ублюдки хотели. Они украли меня, потому что я им понадобилась.
Я была ценной. Я должна была оставаться сильной и выживать.
Я висела на плече у похитителя, который нес меня к тому, кто знал, где и почему это произошло.
Мой ум разломился, буквально разделяясь на две отдельные сущности. Девочка, которой я была, с моими надеждами и мечтами, стремлениями и любовью к Брэксу, сияла ярко и правдоподобно. Мое опасное положение и потребность в любви печалили меня. Я видела свою собственную слабость.
Но все это не имело значения, поскольку другая часть меня – новая, была жестокой. Это девушка не была сломлена, и у нее не было проблем. Она была воином, который видел кровь, бросался на монстров и без сомнения, знал, что его жизнь будет вновь принадлежать ему.
В любом случае моя новая часть обернулась вокруг старой Тесс, защищая, ограждая меня от ужасов, которые могут произойти.
По крайней мере, я надеялась, что именно так все и будет.
Я правда, правда надеялась.
Мешок с моей головы сорвали вместе с небольшим количеством волос, а остальные наэлектризовались и торчали в разные стороны. Я моргнула, яркий свет слепил глаза, когда все начало проясняться.
Я была в помещении.
Темном и грязном, но не в подвале, хотя похожем на него. Около каждой из четырёх стен стояли двухъярусные кровати, полное отсутствие окон, сырость от непокрытого пола диким холодом пронизывала до костей. Я сидела на потрепанном матрасе, осматривая свой новый дом. На каждой из кроватей сидела девушка. Нас всех окутывала атмосфера отчаяния, в глазах пустое выражение, кожа исполосована глубокими ранами и покрыта синяками.
Внезапно появился мужчина с темной, густой бородой. Из-за спины он достал нож.
Я вздрогнула и попыталась отползти. Одна часть меня сказала мне, что он не причинит вреда. Пока не причинит. А другая часть сжалась от ужаса, увидев нож.
Я знала, что можно сделать ножом. Порезать что-нибудь. Заколоть кого-нибудь. Но я не хотела, чтобы меня проткнули этим ножом, как кусок мяса.
Мужчина проворчал что-то и ткнул меня пальцами в плечо, прижимая со всей силой к матрасу на нижнем ярусе кровати. Я закричала, когда он грубым движением перевернул меня на живот. Я пиналась, извивалась, пыталась приподняться, но знала, что веду заранее проигранный бой.
Он начал рывками разрезать веревку, которая глубоко впивалась в мои израненные запястья. Лезвие было тупым, и, казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он освободил мои руки.
Мужчина освободил меня и с угрюмым видом отстранился. Я медленно села, потерла запястья и кожу, на которой сейчас виднелся след от веревки, от кровоточащих ран она горела яростно алым.
– Ты. Останься здесь, – он ткнул пальцем мне в лицо, прежде чем направился на выход. Тяжелая, черная дверь открылась, и он исчез за ней. В комнате раздался громкий щелчок замка, запирая дом.
В тот момент, когда он ушел, я начала рассматривать своих соседок по комнате. Только несколько девочек встретились со мной взглядами, остальные испуганно сутулились.
Я не могла заставить себя перестать пристально рассматривать их. Восемь кроватей. Восемь девушек. В наших похищениях не было никакой общей закономерности. Там были блондинки, брюнетки, рыжие и шатенки. По цвету кожи мы тоже отличались: три азиатки, две афроамериканки и две белые.
У нас не было ничего общего. Полиция ни за что бы ни смогла догадаться, кто может быть следующей жертвой, казалось, любая из девушек была потенциальной мишенью на похищение. Не имело значения: высокие, низенькие, худые, полные. С большой грудью, длинноногие. Мы все здесь были по одной причине.
Причине, которую я еще не знала.
По причине, которую я не хотела знать.
Тянулись часы, а мы просто разглядывали друг друга. Никто не говорил, мы не нуждались в этом. Мы общались молча, наше молчание было откровеннее всяких слов. Разговаривали наши души. Мы успокаивали друг друга, разделяя то, что произошло с нами.
Мерцающая лампочка освещала нашу клетку, посылая напряженность, которая распространилась по комнате.
Через какое-то время открылась дверь, и молодой мужчина со сломанным зубом и рваным шрамом на лице занес поднос с восьмью мисками и поставил в центре комнаты. Спертый воздух нашей камеры наполнил запах еды, это было что-то жареное с теплым хлебом, с которым это можно было съесть. Желудок заурчал. Последний раз я ела на завтрак.
Моё сердце болезненно защемило при мысли о Брэксе. Казалось, это было так давно, когда мы проводили нашу первую ночь в Канкуне, наслаждаясь нашей связью.
Я заставила себя перестать думать о нем. Это причиняло слишком много боли.
Никто не двигался, но мы все с тоской смотрели на еду, в тот момент, когда дверь вновь закрылась.
Я ждала, потому что хотела посмотреть, которая из девушек была главной.
Никто не шевелился.
Запах еды уничтожал меня, я больше ни минуты не могла терпеть. Я не стану сидеть и ждать, кто знает, когда за нами придут в следующий раз.
Я пододвинулась.
Тело было, будто деревянным и сопротивлялось каждому движению, но я встала, собрала все миски и с тоненьким кусочком хлеба раздала их девочкам.
Они робко улыбались, и их глаза были полны слез. Я находила утешение, помогая им. По крайней мере, они не одиноки. Мы все впутаны в это.
Когда я отдала последнюю миску и осталась только моя, я должна была глотать слезы. Они утопили бы меня, если бы я позволила им пролиться.
Брэкс. Моя жизнь. Мой счастливый, радостный мир растворился и сбросил меня в ад.
Я больше не принадлежала Брэксу. Я даже не принадлежала самой себе. Я принадлежала холодному, неизвестному и заполненному ужасом будущему.
С трудом сглотнув, я прогнала слезы. Они сейчас были ни к чему, и я отказывалась раскисать. Набрав полный рот жидкой овсяной каши, я поперхнулась, но сдержала себя в руках, стараясь быть сильной.
Я не заплачу.
Не сегодня.
Глава 5
*Веерохвостка*
Уже два дня, как маленькая комнатка стала моим миром.
Еда приносилась нам дважды в день, что позволяло нам хоть как-то коротать монотонные часы ожидания. Страх, который одолевал нас, уходил с каждым следующим звуком тикающих часов, оставляя меня один на один со своими страхами и пустотой.
Оставшиеся часы были проведены, глядя в никуда, и самое большее, что мы могли сделать – смотреть друг на друга.
Несколько женщин разговаривали тихим шепотом, но не я. Я сидела в полнейшем молчании и составляла план побега, если выдастся такая возможность. Они отняли мою свободу, но я могла попытаться вернуть ее назад.
Сколько я себя помню, я всегда была слабым, тихим и бесхарактерным человеком, той, о чьем мнении можно было не заботиться, не принимать в расчет. Даже с Брэксом у меня никогда не хватало сил сказать всю правду до конца. Все изменилось за последние два дня. Я сидела, размышляя о своей жизни, прокручивая ее как кинопленку. Я спрятала подальше свой страх быть осужденной за то, что произошло, и во мне встрепенулась ярость. Гнев блеснул вспышкой, словно по волшебству, заполняя меня. Долгое время он был внутри меня, прикрывая непроницаемой накидкой. Я никогда больше не буду прятать свои настоящие чувства или отказываться от того, чего хочу так сильно. А сейчас тем, чего я больше всего в жизни хотела, была свобода.
Нашу еду приносил тот же молодой человек со шрамом, тянущимся от его брови и почти до скулы. Как бы ни была зашита рана, она сделала свою грязную работу: кожа была ужасно сморщена настолько, что я искренне его жалела, даже не смотря на то, что он был в сговоре с похитителями.
По телосложению он не был крупным, но двигался с силой, противоречащей его обычности. Я внимательно наблюдала за ним, размышляя о том, смогу ли я на него напасть и обездвижить, помогут ли мне другие женщины.
Если бы женщины даже и объединились, как долго мы могли продержаться? Охранники были у внешнего входа, охраняя двери, и я даже не знала, что там было вокруг. Город, лес, городские постройки или местность деревенского типа. Не было ни малейшего смысла двигаться, пока мы конкретно не знали, что и как. Знание было нашей силой, а внезапный шанс нашим главным ключом ко всему.
Страх запульсировал в венах и пронесся горячей лавой по моей крови, обжигая и без того израненное тело. Напоминание об опасности таилось в каждом дюйме этого места, самоуверенность была не очень хорошей идеей.
– Пошли со мной, шлюха, – пальцы жёстко сомкнулись на моём израненном запястье и с силой дернули меня вверх. Облизывая потрескавшиеся губы, он потащил меня к двери. Нет! Я не пойду, не так.
Я сжала колени, стопами заплетаясь на старом, гнилом дощатом полу, пытаясь восстановить равновесие и выпрямиться, но так и не смогла побороть ту силу, с которой он меня тащил. Потянув с большей силой, впечатывая в свое огромное тело. От Кожаного Жилета исходил тошнотворный запах пота и металла.
Женщины начали плакать, разорвав воплем отчаяния когда-то сдерживающее нас, гнетущее молчание. Наш небольшой оазис безумия был разрушен.
Я извивалась, пытаясь всеми силами избавиться от цепких пальцев на моем запястье, но вдруг он протянул руку и влепил мне пощечину. Скулу обожгло болью, и я зажмурила глаза.
– ПОДЧИНЯЙСЯ!!! Если не хочешь, чтобы я ударил тебя еще раз, – в ярости прорычал Кожаный Жилет. Дополнительно усилив свой захват, он потащил меня вниз по длинному коридору. Мое лицо горело от резкой боли, но я быстро попыталась отодвинуть на задний план это чувство дискомфорта. Боль отвлекала меня, а мне нужно было быть собранной.
Угрюмо-мрачные черноволосые мужчины остались позади. И тут заплакала еще женщина, затем ее крик присоединился ко всей этой ужасающей симфонии звуков. От всего происходившего мое сердце было готово выпрыгнуть из груди. Оказывается, они пришли сюда не только за мной.
Пульс глухими ударами отсчитывал каждый метр, по которому тащил меня Кожаный Жилет. Мы миновали открытую дверь, затем закрытую, пока он не пихнул меня вперед, вталкивая в душевую комнату. Несколько смежных душевых, треснувшая плитка на стенах и кусочки использованного мыла были разбросаны по всему полу, это напоминало мне душевые в спортивных залах или тюрьмах.
О боже.
Кожаный Жилет дернул меня за плечо, поворачивая к нему лицом.
– Раздевайся.
Желание сопротивляться зародилось с ещё большой силой, и не выдержав, я плюнула ему в лицо. Я не могла. Только Брэкс видел меня голой – это было его подарком и больше ничьим.
Пошел ты. Пошло всё на хер. Я никогда не была такой уверенной в себе, или меня уж точно никогда не переполняла такая смелость, но все во мне изменилось. Пришло время вам познакомиться с новой версией меня.
Он захихикал.
– Итак, тебе нравится грубость, сука, – прежде, чем я смогла отреагировать, его кулак обрушился на мою скулу. Я потеряла возможность ориентироваться, моё зрение разорвало на кусочки. О боже, боль была намного хуже, чем сам удар. Я застонала, сжимая свое лицо. Меня никогда прежде не били, но за несколько дней это было уже в третий раз.
Он схватил меня за воротничок футболки и разорвал ее. Звук трескающегося материала эхом отразился от стен плиточной душевой. Я захныкала, когда прохладный и влажный воздух коснулся моего голого тела, выставленного напоказ, и особенно чувствительных мест на животе и груди. Болевой шок, который туманом застилал мне разум, начал рассеиваться, и я, отважившись на попытку сделать обманное движение, дернулась в сторону и попыталась сбежать. Но этот ублюдок совсем не страдал от болезненного удара по челюсти, он без усилий поймал меня.
Он что-то пробормотал и вновь сильно ударил меня по лицу.
– Да ты, как я посмотрю, дикая штучка. Но это не спасёт тебя. Это лишь значит, что ты не сможешь найти себе выгодного покупателя и закончишь жизнь, как все шлюхи, обдолбанные наркотой и совершенно отупевшие от ее количества, – он прижался ко мне и лизнул, проводя своим мерзким языком по моей щеке, как лабрадор, медленно облизывая рядом с линией роста волос.
Я задрожала, отталкивая его.
– Если ты хочешь еще раз встретить мой кулак своим милым личиком, двинься еще раз, – проговорил он.
Сто скачущих галопом слонов уже поселились в моем черепе, я не вынесла бы больше. Моя душа хотела бороться, но тело осталось неподвижным, повинуясь.
– Хорошая девочка, – проворковал он, потом протянул руку к моим легинсам и одним резким движением стянул их. Затем, потянувшись мне за спину, расстегнул бюстгальтер, который упал на пол, оставляя меня на полное обозрение.
Я стояла голая перед насильником, похитителем и злобным садистским сукиным сыном.
Я дрожала, сжимая руки вокруг обнаженной груди. Мужчина хихикал, насилуя меня пронизывающим взглядом.
– Милые сиськи. Ты не сможешь постоянно прятать их. Иди в душ и смой с себя грязь, – он толкнул меня к участку комнаты с мелким мусором и грязными следами от высохшей мыльной пены.
Я споткнулась, но охотно пошла. Это означало, что я уйду подальше от него, от его зловония, его гнили. Не думая о том, что он смотрит на меня. Ничего тебя не затронет, если ты не позволишь.
Думая об этом, я наклонилась, чтобы взять кусок мыла.
Прибыло еще больше женщин, которых загнали крепкие руки мерзких мужчин. Каждую подвергли такому же обращению, минус избиения, я отвернулась, когда они начали снимать одежду. Парень со шрамом собрал одежду и исчез. Гардероб из наших прошлых жизней испарился, как и все остальное. Это символизировало больше, чем просто раздеть нас, это было послание: они владели нами. У нас больше не было права носить то, что мы хотели, ходить туда, куда нам хотелось, любить того, кого мы желали. Нас понизили до голых, дрожащих девочек.
Ужас нашей реальности настолько сильно ударил некоторых женщин, что они просто бесчувственно падали на пол, заливаясь слезами, ничего не получая взамен, кроме тычков и пинков в живот, и были силой заставлены заползать в общую душевую.
Пока я включала кран, глотала градом катившиеся слезы, пытаясь намочить и заставить мылиться засохший от времени обмылок.
Вода была ледяной, но и это казалось мне просто подарком небес, чтобы очистить все мое тело от липкой грязи и мысли от всех этих мучений, которые мне пришлось пережить. Мне совершенно не нравилось думать, по какой причине нас заставили мыться. Это было неминуемым будущим местом, о котором я даже не могла и думать. Я сосредоточилась на настоящем, сохраняя ясный и трезвый ум, не позволяя воображению заводить меня в дикие дебри ужаса.
Пена очень медленно появлялась на мыле, и следующие десять минут я провела, втирая ее в кожу и намыливая волосы. Я хотела смыть с себя все, что произошло. Желая, чтобы вода забрала себе все мои несчастья, и стекая, наполняя все монотонно журчащим звуком, смыла все в водосток. Конечно, спустить все в водосток было бы лучшим для моего существования.
– Достаточно, – закричал надзиратель.
Мы послушно подчинились, выходя из холодных брызг воды, и проследовали туда, где на скамейке горой лежали потертые и выцветшие полотенца. Я обернула вокруг себя одно из них, и тут вдруг кто-то набросил на мою шею веревку, затягивая ее. Я подскочила от испуга и неожиданности, хватаясь руками за затягивающийся узел.
Мужчина с рваным шрамом вышел так, чтобы я его увидела, мягко натягивая веревку.
– Ты больше не та, кем была. Ты можешь оставить все в прошлом, всю свою жизнь, потому что больше никогда к этому не вернешься.
Он подошёл совсем близко, и я просто застыла. Я его совсем недооценивала. Потому что он приносил еду, и я глупо полагала, что он может быть лучше, чем остальные. Но я так фатально ошибалась, он таковым не был. Как и в остальных, в нем жила та же самая темнота.
– Пойдём.
Он сильно потянул веревку и быстрым шагом пошел вперёд. Я почувствовала напряжение в спине и выгнулась от боли, заставляя себя подстраиваться под его быстрый шаг, чтобы догнать его. В одно мгновение я была понижена от человека до бесправной собаки.
Во мне пробудились примитивные инстинкты. Я хотела рычать от злости и вцепиться зубами в его руки. Если он хотел, чтобы я была животным, я могла им стать.
Душевой блок остался далеко позади, пока я еще поспевала за ним.
Какого черта, куда он меня ведёт? Я покрепче зажмурила глаза. Этого я совсем не хотела знать.
Что если, так как я сейчас чистая, они решат изнасиловать меня? Отвести и поместить в какой-нибудь публичный дом и накачать всякими психотропными веществами и наркотиками Я никогда больше не стану той, кем была. Я НИКОГДА НЕ СТАНУ СВОБОДНОЙ.
Нет!
Я резко врезалась в преграду, разбивая голые ноги об пол. Пальцы нестерпимо болели из-за спровоцированной остановки. Шею словно скрутило кольцом боли, когда веревка начала натягиваться туже, душа меня.
– Быстро, пошла! – Рваный Шрам с яростью прижался к моему телу, обернутому только в выцветшее полотенце. Вся моя сущность восстала от такого близкого контакта с ним, но я стерпела, стиснув зубы. Я не отступлю назад в поражении. Я хотела шипеть от злости и нанести ему удар головой, это все что я могла, смотря в его бездонные черные глаза и стараясь сохранить достоинство, насколько это было возможным.
– Нет! Я никуда не пойду! У тебя нет никаких прав обращаться так со мной и другими женщинами. Отпусти нас сейчас же, – мой голос дрожал от страха, а сердце дико стучало. Я осознавала, что могу лишиться жизни, не выполняя его приказов, но не могла сдаться без боя, я не такая. Я не сдамся так легко, не отчаюсь. Я позволила моим внутренним силам наполнить меня, они подпитали мое стремление. Я не позволю этим ублюдкам сделать этого с нами.
