Текст книги "Нок-Сити (ЛП)"

Автор книги: Пенн Кэссиди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Я была права, думая, что нахожусь в ванной. Вода, влажность в воздухе и невыносимая жара были почти удушающими. Комната была выложена чистыми белыми мраморными плитками, а пол имел небольшой наклон вниз к стоку в центре. Вдоль стен тянулись многочисленные насадки для душа, но он не был таким грязным, как я ожидала. На самом деле, вся комната казалась стерильной.

Я наблюдала, как человек в капюшоне срывает перчатку, обнажая бледную кожу и мужские пальцы. Он погрузил руку под струю душа, прежде чем отстраниться и стряхнуть воду, как я предположила, проверяя воду. Я просто смотрела, как он стягивает вторую перчатку, аккуратно откладывая их обе в сторону в маленький тазик из нержавеющей стали.

– Раздевайся, – приказал он. И снова этот искусственный голос заставил мое сердце упасть, когда он эхом отозвался в акустике ванной. Когда я не сделала ни малейшего движения, чтобы подчиниться, он сделал один шаг вперед. – Либо ты раздеваешься сама, либо я привяжу тебя к стене и срежу ее своим ножом. Твой выбор.

Мои челюсти сжались, и я проглотила «пошёл ты». Мне нужно было действовать осторожно, поэтому я просто сказала:

– Трудновато это сделать со связанными руками. – Подняв руки, я с сомнением уставилась на мужчину.

Меня приводило в бешенство то, что я не могла видеть выражение его лица за маской, но мысленно представила, как он закатывает глаза. Он шагнул вперед, и мне потребовались все усилия, чтобы не отступить. Вместо этого я расправила плечи, пока мы не оказались лицом к лицу.

Он слегка наклонился, приблизив маску достаточно близко, чтобы коснуться кончика моего носа.

– Если ты выкинешь какую-нибудь глупость, я найду гораздо более интересные занятия с упомянутым ножом. Сделай одно неверное движение, и ты пожалеешь об этом. Ты понимаешь?

Я не ответила. Наши пристальные взгляды пересеклись.

– Ты. Понимаешь. – Теперь это было утверждение, а не вопрос. Даже через голосовые связки я могла слышать раздражение, как будто спираль вот-вот лопнет.

Вместо устного ответа я коротко кивнула ему, что он, должно быть, счел приемлемым, потому что выпрямился и вытащил ключ, которым расстегнул наручники, освобождая мои руки. Он позволил им упасть на пол, прежде чем отступить, пока не прислонился к металлической раковине. Я наблюдала, как он скрестил руки на груди, как напряглись мышцы даже под черной толстовкой. Я могла сказать, что он был массивным мужчиной. Его талия переходила в твердую, узкую букву V, а осанка была широкой. Я подозревала, что он семи футов ростом.

По сравнению с ним я была муравьем. Ребенком.

Я нагло оглядела его с ног до головы и злобно ухмыльнулась.

– Ты зря тратишь и мое, и свое время, приятель. Ты хочешь чегото, чего у меня просто нет. Почему бы тебе просто не ускорить процесс и не убить меня сейчас?

Он с минуту молчал, и мне показалось, что он не ответит на мои подначивания, пока не сказал:

– И это то, чего ты хочешь, не так ли? Умереть? – Его голос был резким, но пытливым. – Так вот почему ты прыгнула с моста, как трусиха.

– Ты ничего обо мне не знаешь. – Процедила я сквозь зубы. – Ты видел один-единственный момент в моей жизни, когда я приняла лучшее решение, какое только могла, но никогда не смей предполагать, что тебе что-то известно о моих мотивах.

– Смерть – это легкий выход…

– Смерть не имеет значения! – Рявкнула я, едва дав ему закончить предложение. Я смотрела ему прямо в маску, не моргая. – Смерть это единственный способ ничего не достичь.

Он не ответил. Я не думала, что он собирается ответить в ближайшее время, поэтому отвернулась. Пройдя дальше в комнату, я заметила крючок на дальней стене и направилась к нему, хватаясь за бретельки своего испорченного платья. Я сорвала с себя вызывающее розовое одеяние, бросив все на пол. Я была более осторожна со своим бюстгальтером и трусиками, плавно снимая их, не обращая внимания на мужчину, стоявшего у дальней стены и наблюдавшего за каждым моим движением. Мне было все равно, что он увидит.

Раздевшись догола, я направилась к насадке для душа, наслаждаясь роскошным ощущением теплой воды, бьющей мне в лицо, когда подошла ближе. Оказавшись полностью под струями, я запрокинула голову, позволяя теплу струиться по моему лицу, и застонала. Дрожь прокатилась по моему телу. Я и не подозревала, насколько замерзла раньше, и мысль о возвращении в ту обитую войлоком комнату вызывала у меня ужас.

На стене висели дозаторы мыла с этикетками шампуня, кондиционера и средства для мытья тела, поэтому я использовала каждый по порядку. Мыло пахло сиренью и розами, и я энергично терла им кожу до тех пор, пока мне не показалось, что моя кожа может начать кровоточить. Я не знала, что пыталась смыть – кошмарное ощущение похотливых глаз, ползающих по моей коже, или слабость, которую я все еще чувствовала, цепляющуюся за меня, как одеяло стыда.

Я чувствовала, что мужчина наблюдает за мной, чувствовала жар его взгляда, как будто он касался моего тела, и ненавидела себя за удовольствие, которое приносила мне эта мысль. Какой же больной сукой это сделало меня? После всего, через что я прошла за последние… день… два дня? Не знаю, но после всего, что мне пришлось пережить, можно было подумать, что я буду стесняться этого.

Я смыла кондиционер со своих длинных светлых волос, пропустив жемчужные пряди сквозь пальцы. Я наслаждалась ощущением цветочного пара, гадая, сколько времени пройдет, прежде чем мне разрешат принять еще один душ. Я была удивлена, что они вообще позволили мне это.

Мужчина молча наблюдал за мной, и я задалась вопросом, сколько же моих шрамов он смог разглядеть сквозь густой пар. Я знала, что моя спина была усеяна ими. Однажды они заживут, если я когданибудь решу поддаться жажде крови. Когда я избавлюсь от власти, которую моя смертность имела надо мной, то смогу избавиться от воспоминаний о каждом ударе, пинке и порезе. Но сейчас они украшали мою кожу, как клеймо, отмечая меня как трусиху.

Вода отключилась сама по себе, и я услышала тяжелые шаги позади себя. Мое тело замерло, мышцы напряглись, я боялась обернуться и посмотреть через плечо. Я почувствовала чье-то присутствие позади себя и знала, что этот человек был там, ожидая, когда я обращу на него внимание. Что я и сделала. Повернулась на месте, вытягивая шею и глядя вверх, все выше и выше, встречаясь с этим зеркальным взглядом. Я должна была чувствовать себя неловко, когда он стоял в моем личном пространстве, особенно учитывая тот факт, что я была голой, мокрой и уязвимой. Мне следовало бы сделать шаг в сторону или прикрыться, но у меня не было такого желания.

Несмотря на тактику запугивания и голосовой аппарат, я не чувствовала, что этот человек был садистом. Хотя он излучал темную ауру опасности, непохожую ни на что, что я когда-либо испытывала, у меня не было ощущения, что он хотел причинить мне боль. Не так, как Карсон. Были времена, когда простое прикосновение Карсона заставляло меня отшатываться, как будто мое тело начинало сопротивляться или убегать, а я этого не осознавала. Я знала, на что похоже зло. Это было не то.

Потребовалась секунда, чтобы понять, что мужчина держит полотенце. Я смотрела на него мгновение, прежде чем взять и обернуть вокруг себя. Он все это время наблюдал за мной. Я внимательно наблюдала за ним в ответ. Черт возьми, он был большим. К тому же сильным. Я никак не смогла бы отбиться от него и сбежать. Пытаться было бы глупо и безрассудно.

– Мы принесли тебе сменную одежду. – Внезапно заговорил он. – Одевайся сама.

Я проследила за его взглядом к крючку и поняла, что моей одежды там больше нет. Нахмурившись, я заметила на их месте другую одежду. Я посмотрела на мужчину, о котором шла речь.

– Где моя одежда? – спросила я.

– Тебя это не касается. Одевайся, пока у меня не кончилось терпение.

– И что ты будешь делать потом, большой человек? – Я усмехнулась, не в силах сдержаться.

Он угрожающе шагнул ко мне.

– Я всегда могу притащить тебя обратно голой.

– Трахни меня. – Выплюнула я.

– Я могу это сделать. – То, как он это сказал, было небрежным. Угроза и обещание.

Я протопала к крючку и быстро вытерлась. Я попыталась не обращать внимания на покалывание, охватившее мое предательское тело. Его предложение все еще крутилось у меня в голове, заставляя мои бедра сжиматься. Я ненавидела себя за это. Хоть убейте, я не могла выкинуть из головы внезапный образ мужчины, врезающегося в меня у стены. Я представила, как эти кожаные перчатки скользят по моему клитору. Я представила эти массивные руки, удерживающие меня в воздухе, когда кричала бы от удовольствия. Моя киска пульсировала, и мне хотелось умереть прямо там.

Я уже собиралась потянуться за одеждой, висевшей на крючке, когда мягкий порыв воздуха коснулся моего обнаженного тела. Запах кожи окружил меня, и я замерла. Я едва могла дышать, потому что знала, что он был прямо там, за моим плечом. От малейшего прикосновения я чуть не выпрыгнула из собственной кожи. Снова кожа, значит, он, должно быть, надел перчатки. Трепет пробежал по мне, к моему собственному ужасу. Я чувствовала его за спиной, ткань его рубашки касалась моего позвоночника. Он был таким большим, что я знала, что он может заглянуть мне прямо через плечо.

– Я чувствую запах того, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал, – прошептал он. Его голос в переговорном устройстве больше походил на звериное рычание. – У тебя сейчас мокрая киска, не так ли, Сиренити?

Мое имя на его губах заставило меня задрожать, а соски затвердеть. Я пыталась бороться с этим. Я не хотела чувствовать себя так. Это было неправильно, и я знала это. Я должна была испытывать отвращение, но нет. Я хотела больше этих нашептываний. Какая-то глубокая, темная часть моей души открылась, жаждая едва сдерживаемого насилия и обещания, которые, как я чувствовала, исходили от человека в маске.

Я поймала себя на том, что говорю:

– Отвали от меня. – Хотя и знала, что не это имела в виду.

Я думаю, он догадался, потому что усмехнулся. Звук был ужасающим и мрачным.

– Ты боишься? – спросил он, и я напряглась еще больше, когда кончики его пальцев в перчатках коснулись моего бедра. – Страх только обостряет чувства. Делает каждое прикосновение еще более изысканным.

Я затаила дыхание, позволяя его руке скользить по моей обнаженной коже, пока он не достиг вершины моих бедер. Я должна была остановить это. Это было так чертовски неправильно на стольких уровнях. Но мой клитор пульсировал, бедра умоляли потереться друг о друга, а кожу лихорадило.

– Не двигайся ни на дюйм, – мрачно сказал он. – Ты пошевелишься, и это прекратится. Стой спокойно, и я заставлю тебя кое-что почувствовать.

– Почему? – Прошептала я, не в силах сдержаться.

Он снова усмехнулся, прежде чем сказать:

– Потому что я нехороший человек, Сиренити.

Кожа задела мой клитор, и ноги чуть не подкосились. Подушечка единственного пальца в перчатке надавила вниз, усиливая давление, и мне захотелось закричать. Он начал водить пальцем по маленькому пучку нервов, но сначала это было медленно, просто дразня. Пытаться не тереться о него было пыткой. Сжав губы, чтобы не застонать, я сосредоточила всю свою энергию на том, чтобы оставаться в стоячем положении.

Он добавил еще один палец, вращая им молниеносными движениями. Я была такой мокрой, что слышала, как перчатки соскальзывают с меня. Кожа была мягкой и роскошной, а ее текстура только усиливала все ощущения. Мои ноги раздвинулись, когда я откинула голову назад, пытаясь сдержать слезы. Это было так приятно, что я дрожала. Я знала, что была близко. Мне так сильно нужно было кончить, что я могла лопнуть. Затем его пальцы погрузились в меня, и тыльная сторона его ладони шлепнула по моему клитору, когда он жестко и быстро трахал меня своими пальцами.

Я больше не могла сдерживать крик. Он сорвался с моих губ, когда я упала спиной на его массивную грудь, и моя киска сильно сжалась вокруг его пальцев, когда я кончила. В моем поле зрения вспыхнули огни. Он продолжал двигаться, но постепенно замедлился, и от каждого взмаха его ладони у меня подкашивались колени. Я никогда раньше не чувствовала ничего подобного, но как только я позволила себе немного успокоиться, на меня начал накатывать стыд.

Он, должно быть, заметил разницу, потому что вытащил пальцы и попятился. Я качнулась вперед, ухватившись за кафельную стену, и попыталась выровнять дыхание. Мужчина просто стоял там, наблюдая за мной, и мне было страшно и стыдно обернуться, но я не увидела ничего, кроме своего собственного отвратительного отражения, смотрящего на меня в ответ.

Поэтому я проигнорировала его. Я просто схватила черное шелковое платье, висевшее на крючке. Это была легкая ночнушка, и я мысленно закатила глаза, но надела ее, внезапно обрадовавшись тому, что меня прикрыли.

– Это было всего один раз, – пробормотала я, не оборачиваясь.

Тишина. Он абсолютно ничего не сказал, и это заставило меня скрипнуть зубами.

Глубоко вдохнув, я собралась с силами, чтобы расправить плечи и повернуться к нему лицом. Он все еще просто стоял там, руки по швам, пальцы были скользкими от моей влаги. В тот момент я поклялась, что отдала бы все, чтобы заглянуть под эту маску. Я хотела увидеть выражение его лица. Я хотела прочитать его глаза. Но там ничего не было, только зеркало. Мы смотрели друг на друга слишком долго, чтобы чувствовать себя комфортно, и в конце концов именно он нарушил этот момент.

Потянувшись за спину, мужчина снова стянул кожаные наручники и туго затянул их. Мой желудок скрутило, на этот раз от тошноты при мысли о возвращении в ту комнату, в ту обитую войлоком камеру. Я позволила ему надеть на меня наручники, а вскоре после этого завязать мне глаза.

– Почему ты так поступаешь со мной? – Спросила я. – Я имела в виду именно это, когда сказала, что у меня нет нужной информации. Райан Харкер мне ничего не говорит. Если он сделал что-то нехорошее, в чем я уверена, то мне жаль, но это не имеет ко мне никакого отношения.

Мужчина ничего не сказал. Он вообще не подал виду, что услышал меня. Он просто развернул меня и повел к выходу. Я снова почувствовала перемену в воздухе, когда мы вышли из большой ванной. Холод стал еще сильнее после того, как я привыкла к парной жаре. Он вел меня молча, не говоря ни слова, и я задавалась вопросом, как долго это будет продолжаться. Как долго я должна была страдать за преступления Райана? Когда это закончится? Чем это закончится?

Это должно было быть на моих условиях. Я просто хотела, чтобы так и было.

ГЛАВА 8

Следующий день прошел примерно так же. Я провела время, лежа на мягком полу, прикованная, как собака. Мои похитители, должно быть, внимательно наблюдали за мной, потому что они быстро уловили мой режим сна. Обычно, просыпаясь, я обнаруживала перед собой свежую тарелку с едой.

Я ела, хотя и неохотно. Они поочередно приносили мне воду и вино. Я предпочитала вино. Как дампиру, мне на самом деле не требовалось много еды или питья. За двенадцать месяцев, прошедших с тех пор, как эта сторона меня проснулась, я поняла, что меняюсь. Я провела много исследований в дни, последовавшие за убийством моего брата. Когда брызги его крови попали мне на лицо и одна капля попала на язык, это пробудило во мне монстра, и с этого момента все пошло под откос.

Сначала я стала сильнее, прежде чем мое тело осознало, что я позволяю ему голодать. Я была быстрее, сообразительнее и даже немного умнее. Как будто все мое тело функционировало на уровне совершенства, которого человеку никогда не достичь. Я ненавидела солнце, но не сгорала на нем, как вампир. Дампиры были мерзостью в мире людей, но я не понимала их ненависти. Однако прямо сейчас, когда я лежала на полу, уставившись в потолок, то задавалась вопросом, что бы случилось со мной, если бы я поддалась жажде крови. Хватило бы у меня сил остановить Карсона или Райана? Была бы я так легко схвачена этими таинственными людьми?

Я не знала. Вопросы «что, если, вероятно», не давали мне спать по ночам. Было так много вещей, которые я могла бы сделать по-другому, и теперь проведу остаток своей жизни, размышляя о них. Но тогда как бы это помогло мне? Что мне нужно было сделать, так это придумать, как справиться с этими людьми. Мне нужно было знать, что, по их мнению, мне известно. Очевидно, существовал какой-то секрет, который, по их мнению, рассказал мне Райан, даже если они были совершенно неправы.

Райан Харкер был кем угодно – ужасным человеком, садистом, расистом и лжецом. Это были просто имена, которые сразу приходили на ум. Даже до того, как мы узнали, что я не его, я знала, что с ним что-то не так. Я все еще не понимала, какое влечение должна была испытывала к нему моя мать. Конечно, он был красив, но это было своего рода пластиковое очарование. Все это было ненастоящим, и, повидимому, моя мама была слишком тупой, чтобы понять это. Мне хотелось посочувствовать ей за то, что ей приходилось делить с ним постель и улыбаться в его камеры весь день, каждый божий день. Я и представить себе не могла, что она планировала, чтобы ее жизнь закончилась вот так.

Но как бы плохо себя ни чувствовала, я знала, что она сама виновата. Она вышла замуж за богатого и влиятельного человека, и все же сделала выбор пойти за его спиной на связь с вампиром и завести ребенка. О чем, черт возьми, она думала?

Свет погас, и все мое тело напряглось. По тихой комнате пронесся ветер, и когда она снова залилась красным светом, передо мной стоял мужчина. На нем все еще был обычный темный капюшон, толстые ботинки и отталкивающая зеркальная маска. Я ненавидела ее. Мне хотелось сорвать маску с его лица и обнажить труса под ней. Чего они так боялись? Моей единственной надеждой была мысль, что, возможно, они планировали в конце концов освободить меня и, следовательно, не могли рисковать тем, что я увижу их лица. Этот маленький лучик надежды был единственным, что поддерживало меня прямо сейчас.

– На колени. – Приказал мужчина. Его искаженный голос прогремел по комнате, не оставляя мне выбора, кроме как слушать.

Я вскарабкалась на колени, руки были связаны передо мной, когда мужчина опустился, чтобы снять цепи с моих лодыжек. Он схватил меня за плечо и рывком поставил на ноги. Моим первым порывом было сопротивляться, но я передумала. Он был сильнее меня. Возможно, вампир, или, может быть, оборотень. В любом случае, он не был человеком и, вероятно, мог свернуть мне шею так же легко, как моргнуть.

Он толкнул меня, заставив отшатнуться и чуть не упасть. Комната была не очень большой, так что через несколько секунд моя спина уперлась в обивку стены. Он возвышался надо мной, как гигант, весь бугрящийся мускулами, которые он не мог скрыть под толстовкой.

– Стой спокойно. – Резко сказал он.

Я послушалась. Едва шевельнула мускулом, когда он потянулся, отводя мою правую руку в сторону. Он отпустил мою руку, но она была натянута. Он перешел на другую, и несколькими быстрыми движениями я была прикована наручниками к маленьким металлическим петлям, выступающим из мягкой стенки. Затем он перешел к моим ногам, фиксируя их в широкой стойке. Паника медленно подкрадывалась.

– Ч-что ты делаешь? – Я запнулась. – Что это?!

– Помолчи. – Рявкнул он.

– Скажи мне, что происходит…

Его рука обхватила мое горло, кожа заскрипела, когда он усилил давление, приблизив свое лицо к моему. Я уставилась на свое отражение, когда он сказал:

– Больше ни слова. Замолчи, или я заставлю этот рот заняться чемнибудь другим.

Мой живот скрутило, когда он держал меня в своих объятиях. Я должна была окаменеть. Я должна была биться и отбиваться от него, но все, что могла делать, это смотреть, пытаясь дышать под давлением этих толстых пальцев. Это тот, кто заставил меня кончить в ванной? Я не могла сказать. Если я не ошибаюсь, этот казался немного выше, чем тот, другой. Мне было интересно, знал ли он, что его друг сделал со мной, было ли это частью их дьявольского плана. Или, возможно, тот, другой, оступился и позволил своей похоти взять верх над установкой на захват заложников.

Его руки оставили мое горло, и он отвернулся, лицом к огромному темному окну с все еще мигающей красной лампочкой. Меня осенило. Должно быть, мы достигли отметки в сорок восемь часов. Это было все? Время здесь, казалось, шло не так. В мгновение ока свет снова погас и так же быстро зажегся снова. Я чуть не вскрикнула, когда появились двое других мужчин, стоявших рядом с третьим. Они двигались быстро и были бесшумны, как ветер.

Мое сердце угрожало подползти к горлу, когда они подошли ближе. Их шаги не производили ни звука. Темное окно на мгновение замерцало, и я моргнула, когда передо мной возник образ Райана Харкера. Окно, по-видимому, служило экраном, и эти водянистоголубые глаза смотрели на меня в ответ без эмоций. Двое мужчин стояли сбоку от него, но их лица были вне кадра. Я представила, что это мои несостоявшиеся телохранители, и совершенно новая волна гнева захлестнула меня. Они ничего не сделали, чтобы помочь мне, когда Картер позволил этим людям пялиться на меня. Они должны были защитить меня от вреда, и все же они просто стояли там.

– Сенатор Райан Харкер, каков ваш ответ? – спросил один из мужчин, переходя прямо к делу, без всякой ерунды.

Райану потребовалось несколько ударов сердца, чтобы ответить, но когда он это сделал, я похолодела, хотя мне следовало этого ожидать.

– Боюсь, я не смогу вам помочь, джентльмены.

– Ложь, – прошипел один из мужчин.

Райан приподнял одну рыжевато-коричневую бровь.

– Боже мой, как предсказуемо. – Его тонкие губы изогнулись, прежде чем его глаза встретились с моими. – Как они с тобой обращаются, милая? Трехразовое питание?

Я прикусила язык, чтобы не сказать ему, что на самом деле чувствую. Сейчас было не время. Я хотела знать, что этим людям было нужно от него. Должно быть, адское пламя горело в моих глазах, потому что мой бывший отец только шире улыбнулся.

– От меня ты ничего не получишь. Люди не заключают сделок с теми, кто ниже их по положению, – самодовольно сказал Райан. – Или у монстров нет чести, и Вам приходится прибегать к похищению, чтобы донести свою точку зрения?

– Ты рискнешь своей плотью и кровью? – спросил один из мужчин, стоящих со мной, делая шаг вперед.

Ухмылка Райана стала отвратительной, когда он сказал:

– Нам всем приходится идти на жертвы ради того, во что мы верим. Из моей прелестной Сиренити получится прекрасная мученица, не так ли?

Я все еще смотрела в его злые глаза, когда чернота заволокла мое зрение. На этот раз я немного сопротивлялась, поскольку повязка на глазах была туго затянута. Мое сердце подпрыгнуло к горлу, когда я почувствовала, как кто-то убрал волосы с правой стороны моей шеи. Пальцы снова обхватили мое горло и сжали. Страх охватил меня, и я боролась, зная, что ничего не смогу сделать, чтобы разорвать эти наручники и цепи.

– Мы выпьем из девушки все до капли, Харкер. – Пригрозил один из мужчин.

– Поверю Вам на слово. – Ответил Райан.

Ощущение жжения пробежало по моей коже в тот момент, когда пара клыков вонзилась в мою шею. Это произошло так быстро, что у меня не было времени подготовиться. Все мое тело замерло, когда возникло покалывание. Я извивалась, пытаясь вырваться, но что бы ни делала, ничего не происходило. Мужчина крепче сжал мое горло, пока его рот вытягивал кровь из моих вен. Как только острое наслаждение начало распространяться от моей шеи к конечностям, тот, кто пил мою кровь, прекратил, и я закричала, когда их зубы были вырваны из моей кожи. Горячая струйка крови потекла по моей коже, и на мгновение стало достаточно тихо, чтобы было слышно, как капли падают на пол.

– Что это?! – крикнул один из мужчин, его голос сорвался на шипение. Пальцы сомкнулись на моем горле, перекрывая доступ воздуха, когда дыхание обдало мое лицо. – Дампир!

Это слово нарушило тишину, затем я услышала, как двое других выругались и отшатнулись назад. Я подавила усмешку. Я ничего не могла с собой поделать. Они действительно не знали. Все это время я подозревала, что меня разоблачили, и какая-то часть меня даже думала, что, возможно, моя родословная была частью большого секрета. Но они не знали.

– Ваша дочь – дампир, – сказал кто-то, и был вознагражден только тихим смешком Райана.

– Я, честно говоря, удивлен, что Вам потребовалось так много времени, чтобы додуматься до этого. Для одного из старейших ковенов в мире вам сильно не хватает информации.

– Объясни. – Прошипел кто-то. Эти пальцы все еще сжимали мое горло, и я почувствовала, как кровь отхлынула и покрыла его руку. Я все еще слышала, как кап-кап-кап на пол.

– Прелесть похищения в том, что я Вам ничего не должен. Убейте ее, и она станет мученицей за мое дело. Люди выйдут на улицы ради нее.

Он был прав. Я знала, что так и будет. Напряжение там и так было высоким. Каждый день я беспокоилась о Трикс и ее протестах. Она была преданной активисткой, но я знала, что у людей есть свои экстремисты. Если бы общественность знала, что драгоценную, ангельскую Сиренити Харкер держал в плену ковен вампиров… Подождите секунду… Старейший ковен в мире? Этого не могло быть, не так ли? Атлас. Атлас Ноктюрн похитил меня.

Мои мысли бешено колотились, и я знала, что мужчина, обхвативший меня рукой за шею, почувствовал свежий прилив крови, когда мое сердце ускорило ритм. Я прокрутила в памяти ту ночь – ночь, когда я невольно бросилась прямо в объятия лидера ковена. Конечно, я не знала, что это был он, но всю ту ночь, несмотря на избиение Райана, мне снились эти красные глаза вампира. Если я думала об этом достаточно усердно, я все еще могла чувствовать приятное покалывание его языка и шелк его волос цвета полуночи, просачивающийся сквозь мои пальцы.

Мое тело было совершенно неподвижно, и я отключилась от разговоров вокруг. Мужчины пытались обменять мою жизнь на какуюто таинственную информацию, и это заставило меня задуматься… Были ли эти люди просто приспешниками, или Атлас находился прямо сейчас в этой комнате? Был ли он…

Срань господня, ванная. Там был Атлас? Должно быть. Приспешник самого известного лидера ковена вампиров ни за что не пошел бы на такой риск. Насколько я знала, неповиновение лидеру ковена было максимально близко к государственной измене. Чем больше я думала об этом, тем сильнее убеждалась. Это должен был быть он. Почему эта мысль вызвала внезапный трепет во всем моем теле?

– Спокойной ночи, джентльмены. – Услышала я голос Райана.

Никто не ответил, и вскоре после этого я услышала, как что-то металлическое отскочило от чего-то похожего на стекло, но не было ни звона, ни треска. Тогда я предположила, что стекло пуленепробиваемое.

Чернота отступила, когда с моего лица сорвали повязку. Я моргнула от красного света, мое зрение медленно прояснялось, только чтобы понять, что трое мужчин в масках выстроились в ряд прямо передо мной. Я не смогла сдержать маниакальной ухмылки, растянувшей мои губы.

– Дорогой папочка играет жестко, не так ли?

Мужчина в центре снова схватил меня за горло, и истерический смех сорвался с моих губ прежде, чем я смогла остановиться. Его пальцы только сжались, когда я процедила сквозь зубы:

– Когда ты поймешь, что эта тактика на мне не сработает? – Я улыбнулась, когда давление ослабло. – Тебе что-то от меня нужно, потому что Райан явно не собирается сдаваться. – Я покосилась на мужчин. – Ты меня пока не убьешь.

– Когда ты собиралась сказать нам, что ты дампир? – спросил тот, что слева.

– Никогда. – Почему?

– Честно говоря, потому что это не твое гребаное дело. – Выплюнула я. – Кто-то должен был сделать свою домашнюю работу.

– Сенатор Харкер все это время знал?

Я фыркнула.

– Ты думаешь, у меня эти шрамы, потому что я неуклюжая?

Мой риторический вопрос был встречен тишиной, и я чувствовала, как их скрытые взгляды блуждают по моей обнаженной коже. В резком красном свете маленькие шрамы, которые обычно были скрыты умело наложенным макияжем и одеждой, бросались в глаза и слегка отливали серебром. Я чувствовала осуждение в этих взглядах, и мне это не нравилось.

– Сенатор Харкер – твой биологический отец?

– Нет.

Тишина. Я сказала им правду. Они ничего не могли реально сделать. Если они убьют меня, по крайней мере, я смогу умереть, не делая самой трудной части. Но если бы они отпустили меня, была вероятность, что я смогла бы инсценировать свою смерть и покинуть город так, чтобы Райан или Карсон никогда не узнали. Я не хотела слишком задумываться над этой фантазией, потому что даже я могла сказать, насколько она притянута за уши.

Я стояла там, прикованная к стене, и смотрела на своих похитителей. Я ждала, когда они придут к решению, но, судя по всему, они были в таком же замешательстве, как и я. Тот, что справа, постоянно сжимал и разгибал пальцы, в то время как двое других стояли неподвижно.

– Я не уверена, какого черта вам вообще нужно, и я могу обещать, что, скорее всего, ничего не знаю, но это не тот способ, которым вы получите ответы.

Они по-прежнему ничего не говорили. Они просто смотрели на меня, казалось, целую вечность, пока мои запястья и лодыжки не начали неметь. Я закончила говорить. Они могли либо сделать это цивилизованным способом, либо убить меня и покончить с этой пыткой раз и навсегда. Мои глаза начали терять фокус, когда свет снова погас, и когда до меня донесся порыв ветра, я поняла, что мужчины ушли.

ГЛАВА 9

Я шел рядом с сенатором Райаном Харкером, не сводя с него глаз. Он и его окружение спустились по ступеням здания капитолия, где столпилось множество репортеров с уже включенными камерами.

Я не спускал глаз с сенатора внутри здания, отмечая микровыражения, которые другие могли не уловить. Я отслеживал интонации его голоса, когда он беседовал с членами сената или эмиссарами из других округов. Смотрительница округа Сол, Эстель Найтингейл, присутствовала сегодня на переговорах, и от меня не ускользнуло отвращение, мелькнувшее в глазах Харкера, когда он притворялся вежливым. Он улыбался ведьме, его глаза искрились на поверхности, но у меня был шанс заглянуть под это.

Когда я вспоминал ту ночь в поместье Карсона Бэджли, у меня начинали скрипеть зубы. Каждую минуту с тех пор, как дочь сенатора сбежала из поместья, я боролся между желанием продолжать этот фарс и превращением костей Карсона в пыль. Это было нелегко, но происходили вещи поважнее. Я должен был разыграть все правильно, если бы у нас был хоть малейший шанс найти тюрьмы.

Вот уже почти десять лет мы искали местонахождение четырех изоляторов, созданных человеческими фракциями и их донорами. Человеческие кварталы с каждым годом становились все плотнее и р

радикальнее. Сначала это были просто несколько религиозных фанатиков, утверждавших, что дарклинги были демонами, пришедшими сюда, чтобы стереть человечество с лица земли. Мы слишком легко отмахнулись от угрозы, потому что в течение десятилетия их риторика распространялась, и вскоре к власти пришли такие люди, как сенатор Харкер, и подлили масла в этот огонь.