Текст книги "Нок-Сити (ЛП)"

Автор книги: Пенн Кэссиди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Моя рука ударила его по щеке, прежде чем я смогла остановить себя,

– Убирайся.

Это был не первый раз, когда он говорил что-то подобное сгоряча, и не последний, но я уже устала это слышать. Карсон был одним из тех мужчин, которые верили, что место женщины – дома, в то время как миром правят мужчины. В этом он был похож на Райана Харкера. Вот почему он в конце концов пошел по стопам своего собственного засранца-отца, и было очевидно по его ожиданию, что когда-нибудь я последую за ним и сыграю роль хорошей маленькой жены. Он и не подозревал, что этого абсолютно точно не произойдет.

Его рука вцепилась мне в волосы, когда я отвернулась. Горячее дыхание коснулось моего лица, когда мою шею вывернули назад.

– Или что, куколка? – Его голос был убийственно спокоен. Я ненавидела, когда он так делал. Это было хуже, чем кричать. Когда он замолчал, я поняла, что он разозлился.

– Карсон, остановись, – процедила я сквозь стиснутые зубы. Мое сердце болезненно колотилось, пока я удерживала монстра на расстоянии. Ему не понравилось ощущение его пальцев в ее волосах. – Прости, если я веду себя как стерва, я просто плохо себя чувствую. Я обещаю, что это все, что нужно.

Я ненавидела просить. Ненавидела тешить его хрупкое эго и притворяться слабее. Но то, как его пальцы сжимали мои длинные волосы, теребя кожу головы, было ярким напоминанием о том, на что он был способен. Я ни в коем случае не была бойцом. У меня был рот, и я почти уверена, что смогу постоять за себя, если речь пойдет о жизни или смерти, но драться на кулаках не было моей сильной стороной. Защищенным дочерям политиков не было смысла драться, и у моей матери случилась бы аневризма, если бы она увидела меня в чем-то меньшем, чем туфли на каблуках и жемчуга. Чем больше я отрицала свою истинную природу и отказывала своему телу в том, в чем оно нуждалось, чтобы стать сильным, тем более беззащитной я становилась и перед Карсоном, и перед моим отцом.

– В следующий раз следи за своим гребаным тоном, Серенити. Ты хорошо трахаешься, но это не защитит тебя вечно. – Кончики его пальцев пробежались по моей руке. Прижавшись носом к моей шее, он глубоко вдохнул, отчего мой рот наполнился слюной. – Знаешь, когданибудь это милое личико изменится. Когда-нибудь у меня не будет повода следить за тем, чтобы все оставалось красивым.

Эти слова гремели в моем мозгу и оседали в кишках, как яд. Когданибудь это милое личико изменится. Так и будет, он был прав, но в этом не было необходимости. Я могла бы оставаться в этом возрасте вечно, если бы отдалась монстру. Я могла бы это сделать. Я могла бы подождать, пока мои отец и Карсон состарятся, зачахнут и умрут. Было бы так легко впиться зубами в его нежную яремную вену. Один только вкус был бы…

Отпустив мои волосы, Карсон подтолкнул меня вперед, но я ухватилась за половинку стены рядом с душем. В комнате теперь было душно от пара. Пот выступил бисеринками на моей обнаженной плоти. Я чувствовала его запах на себе, чувствовала его повсюду. Его сперма все еще стекала по моим бедрам, и мне нужно было избавиться от нее. Мне нужно было быть чистой.

– Не забудь – сказал он, направляясь к двери и поправляя галстук. – Я заберу тебя после занятий в пятницу. У нас запланирован ужин с коллегами в семь. Я пришлю платье завтра утром. Распусти волосы.

Я стиснула зубы, прикусив язык, чтобы сдержать «ни хрена себе», которое мне хотелось бросить в него. Карсону нравилось диктовать, что мне надевать и как выглядеть, особенно перед теми, кого он считал важными – своими коллегами. Люди, которые думали, что они управляют Нок-Сити. Он хотел выставить меня напоказ, как трофей. Иногда я проклинала свою внешность. Иногда я ненавидела себя за это.

Я коротко кивнула ему, не утруждая устным ответом. На мгновение он посмотрел на меня так, словно собирался отчитать за неуважение, но зазвонил его телефон. Буквально звонок спас меня. В последний раз окинул взглядом моё тело, от которого я почувствовала себя жирной, Карсон вышел из комнаты, громко захлопнув дверь.

Рыдание сорвалось с моих губ в тот момент, когда он ушел, и я практически бросилась в душ. Я не стала сразу заморачиваться с волосами или мытьем тела. Я не могла перестать плакать. Я не плакала уже несколько дней, и казалось, что все чувства готовы выплеснуться наружу в один момент. Я посмотрела вниз, и по моим пальцам потекла красная струйка, стекая по бледной коже и закручиваясь вокруг стока. В эти дни мои слезы были красными, с того самого дня, когда двенадцать месяцев назад проснулся монстр. Я плакала кровью, и это только усиливало мои слезы.

Я просидела под душем сорок пять минут, даже не заботясь о том, что вода давно остыла. Это не имело значения. Я едва это чувствовала. Мне нужно было избавиться от этих чувств прямо сейчас. Мне нужно было выплеснуть их все туда, где никто не смог бы увидеть мой позор, потому что, когда я снова столкнусь с миром, моя маска не спадет. Я бы сделала это. Я бы сделала это ради нее.

ГЛАВА 2

ЗА завтраком на следующее утро мама была молчалива. Она едва подняла глаза, когда я вошла на кухню. Ее завтрак из тостов и яиц остывал на нетронутой тарелке, но она энергично прихлебывала черный кофе. Каким-то образом я поняла, что это был не просто кофе.

Я резко остановилась при виде незнакомого мужчины. Он отошел от стола к окну, сложив руки перед собой. На нем был строгий черный костюм, черный галстук и наушник в одном ухе. Это была стандартная форма охранника, но его лицо было незнакомым. Я знала каждого сотрудника службы безопасности моего отца, но не этого.

– Новый головорез? – спросила у своей матери.

Ее глаза на мгновение вспыхнули. Или… я предположила, что они вспыхнули, учитывая наклон ее головы вверх. На ней были огромные темные очки, вероятно, она страдала от сильного похмелья.

– Сядь, Сиренити.

Я фыркнула, игнорируя резкий приказ в ее тоне.

– Это никогда не надоедает, мама? – Она подняла голову, приподняв светлую бровь, когда я спросила: – Слышать свой собственный голос, жужжащий по комнате, как надоедливая маленькая муха?

Черт, я действительно была сукой. Было время, когда мне и в голову не приходило испытывать ее таким образом, но все изменилось. Она изменилась. Я изменилась. Она показала свое истинное лицо, когда это было важнее всего, и теперь пришло время раскрыть мое.

Она проигнорировала выпад, привыкнув к моим скрытым оскорблениям. Ей просто было все равно.

– Райан нанял тебе новую охрану. Это…Меррик? – Это был вопрос, адресованный здоровяку у кухонного эркера. Он кивнул. – Это Меррик.

Райан, говорила она раньше. Райан Харкер. Не папа. Думаю, наконец-то мы перестали притворяться.

Развернувшись, забыв о кофе, который собиралась налить, я уперла руки в бедра, переводя взгляд с нее на Меррика. Мои глаза остались на Меррике. Я обошла его в поисках чашки сладкого утреннего нектара, но теперь не могла отвести взгляд.

Он был ростом не менее шести футов трех дюймов, с длинными бронзовыми волосами, собранными в пучок на затылке, травянистозелеными глазами и загорелым лицом, усеянным веснушками. Под его глазами залегли глубокие тени, но смотреть на него от этого было только интереснее. У него была ухоженная борода, которая соответствовала оттенку его волос, а под вырезом воротника его костюма я могла видеть татуировку, ползущую вверх по его шее. Он был красивым ублюдком и выглядел лучше, чем большинство головорезов моей семьи.

Он уставился на меня, установив зрительный контакт и застав меня врасплох. Обычно наши наемные работники избегали зрительного контакта, особенно охрана. Им было не совсем насрать на нас. Они защищали нас, потому что это было то, за что им платили, но их не заботили повседневные дела. Их не волновало, что они защищают мерзость.

Но этот парень…… Меррик окинул меня взглядом с головы до ног, как будто у него было какое-то право судить обо мне. Как будто его мнение имело значение. Я остро осознавала, что на мне все еще не было ничего, кроме пары шорт из спандекса и просторной футболки, которая почти прикрывала их. Я оторвала взгляд от непристойно привлекательного телохранителя и, оглянувшись, увидела, что моя мать снова поглощена своим кофе с добавлением специй. Она выглядела несчастной.

– А что случилось со старыми? – Спросила я скучающим тоном.

– Не твоя забота, Сиренити.

– Они хотя бы прошли проверку? – Она действовала мне на нервы.

– Конечно, они прошли…

– Хотите взглянуть на мое удостоверение? – раздался низкий мужской голос с другого конца комнаты. Меррик. Он был ирландцем, и этот сильный акцент выдавал его с головой. Он лился с его языка, как густой мед.

Я резко повернула голову в его сторону, приподняв бровь.

– Что, простите?

Его лицо было каменным. Ни намека на эмоции. Наши взгляды встретились, и в его глазах я увидела опасность, холодную, тлеющую опасность. Этот человек таил в себе определенную ярость, но он очень хорошо умел держать ее внутри. Он не ответил, но я и не ожидала от него этого. Мы оба знали, что я слышала, что он сказал.

– Мы платим тебе не за то, чтобы ты был умником. – Огрызнулась я, поворачиваясь, чтобы налить себе кофе. Я не позволила этому тяжелому взгляду добраться до меня.

– Пожалуйста, не поднимай шума, – сказала моя мать. – У нас и так достаточно забот прямо сейчас. Просто позволь им делать свою работу, на этот раз не жалуясь. Ты можешь это сделать?

Мне хотелось наброситься на нее. Иногда она говорила со мной так, словно я была ребенком, а не двадцатичетырехлетней женщиной, которая слишком много вынесла для своего возраста. Но в этот раз у меня не хватило духу спорить. Несмотря на то, что от проницательных глаз этого человека у меня чесались руки, я знала, что он мне нужен. Я предположила, что он был способным. Я просто надеялась, что опасность в его глазах превратится в защиту. Я вздрогнула, вспомнив последний раз, когда мои телохранители не справились со своей работой. Из-за этого мой брат оказался на глубине шести футов под землей.

Я сделала большой глоток кофе, не почувствовав никакого вкуса. Однако, когда я повернулась и прислонилась к столешнице, у меня потеплело в животе. Наклоняя голову из стороны в сторону, я почувствовала, как моя шея удовлетворенно хрустнула, что заставило меня вздохнуть. В комнате кто-то прочистил горло.

Снова открыв глаза, я встретила тяжелый взгляд Меррика. В глазах горел огонь. В том, как он смотрел на меня, было что-то такое, от чего все мое тело словно вспыхнуло. Но я не могла позволить ему узнать. Мне нужно было держать свои своенравные гормональные чувства при себе. Я ни за что не собираюсь бросаться на нанятого головореза. Не-а. Моему монстру пришлось бы отрываться в другом месте.

– Большую часть дня у меня занятия, а потом примерка. Завтра у Карсона дома большой ужин, так что меня нигде не жди.

Моя мать только промычала в ответ. Я знала, что на самом деле ей было насрать. Выплеснув остатки кофе в раковину, я покинула кухню и свою пьяную мать, пробираясь обратно через дом. Только добравшись до лестницы, я поняла, что на меня смотрят. Я резко обернулась, оказавшись лицом к лицу с Мерриком. Он шел за мной от кухни по пятам.

– Что ты делаешь? – Скрестив руки на груди, я с презрением посмотрела на мужчину.

– Слежу за тобой. – Непринужденно говорит он.

– Только не в моем собственном доме.

– Похоже, что да, девочка. – Он переступил с ноги на ногу, расправляя плечи. Больше похоже, что он пытается сдержать ухмылку.

Уперев руки в бедра, мне пришлось задрать голову, чтобы заглянуть в его зеленые глаза, когда я подошла ближе. И боже, они были зелеными, хотя и слегка желтоватыми к середине, как подсолнух на травянистом поле. Я стряхнула с себя эти образы, почти уверенная, что начинаю сходить с ума.

– Я не знаю, в первый ли раз ты идешь по дому, но тебе нужно следовать за мной только после того, как мы покинем это место проживания. Мне не нужна нянька.

– Няня? – спросил он, выгнув бронзовую бровь. – Няни обычно подставляются под пули ради тебя?

– Ты и так слишком много болтаешь. Я дам тебе знать, когда выйду из дома, но до тех пор оставь меня в покое.

Лицо Меррика оставалось невыразительным. Скучающим.

– Просто выполняю свою работу. Если ты вмешаешься в мою работу, мне придется доложить об этом мистеру Харкеру.

У меня кровь застыла в жилах, когда я подошла ближе к ирландскому бегемоту. Я знала, что никоим образом не была пугающей, но, по крайней мере, в моем взгляде был яд.

– Дерзай.

Эти зеленые глаза потемнели. Нефритовый был новым цветом, и я обнаружила, что он мне нравится на нем.

– О, мне нравится вызов, маленькая леди. – От этого акцента у меня волосы на руках встали дыбом. Я чувствовала жар его тела так близко к моему, и знала, что если бы была умной, то отступила бы.

– Я действительно хочу, – сказал он, понизив голос почти до шепота. Я не знала, откуда у него хватило наглости вести себя подобным образом с одной из самых влиятельных семей штата, но рано или поздно он бы узнал.

Я отступила, устав тратить время на этого незнакомца. Он был головорезом, не более. Вспыльчивой няней, которая еще не знала своего места.

– Держись от меня подальше, ладно? Серьезно, я не та, кого ты хочешь сделать своим врагом. – Мои угрозы были пустыми, но он этого не знал. Я развернулась, готовая начать этот дерьмовый день.

– Тогда отправляйся в свои покои, принцесса. Я буду здесь, когда тебе понадобится сопровождение. Чувственные губы под этим загривком изогнулись по бокам, когда он подмигнул, но его глаза оставались холодными. Я не могла сказать, действительно ли он находил удовольствие в том, чтобы дразнить меня, или заставлял себя это делать. Было трудно разобраться в этом парне.

Я отвернулась от него, не утруждая себя возражениями, зная, что это ни к чему не приведет. Мне нужно было собираться на занятия, а Трикс могла позвонить в любую секунду, интересуясь, где я. Моя кузина была нетерпеливой и любила приезжать в кампус как минимум за час до занятий. У нас было милое маленькое кафе недалеко от моего класса по гражданскому праву с прекрасным видом на горы, которые окружали стены Нок-Сити.

Пока мы поднимались по винтовой лестнице, я чувствовала на себе пристальный взгляд Меррика. Даже не оглядываясь через плечо, я знала, что он просто стоит там и ждет, когда я исчезну. Он думал, что нервирует меня. Так и было, но я не показывала этого. Я и раньше имела дело с самоуверенными головорезами. Все они закончили обучение в службе безопасности, думая, что станут кем-то вроде Рэмбо, хотя на самом деле они были всего лишь прославленными няньками. Продержались не многие, а мои последние были достаточно закаленными, чтобы знать свое место. Я уже могу сказать, что мне придется повозиться с этим парнем, который ходит за мной по пятам весь день.

Сегодня я надела практичное темно-красное платье-свитер, черные колготки и сапоги на каблуках. Я распустила волосы, зная, что синяк на затылке еще не полностью сошел. Мой отец снова ударил две ночи назад. В последнее время он часто это делал. Обычно синяки были незаметными, в местах, которые камера не могла случайно запечатлеть. Шрамы, пересекавшие мою спину, напоминали о том, как сильно этот человек ненавидел меня. Если бы я поддалась своей жажде, следы уже полностью зажили бы, но, увы, я была слаба, как человек.

Я попыталась выйти через боковой вход. Я сказала нашему водителю, Грегори, что выезжаю ровно в восемь часов, поэтому знала, что он будет ждать меня. Я надеялась избежать встречи с Мерриком. Он, вероятно, еще не знал планировку нашего участка, поэтому не ожидал, что я ускользну в этом направлении. Довольная собой, я ухмыльнулась, когда увидела, что Грегори уже стоит рядом с открытой дверцей нашего семейного лимузина. Он улыбнулся мне в ответ дедушкиной улыбкой, которую дарил мне с тех пор, как я родилась.

– Доброе утро, мисс Харкер. Наконец-то в воздухе чувствуется осень. – Он глубоко вдохнул, когда листья закружились вокруг нас, становясь оранжевыми, красными и желтыми в свежем воздухе. Я поняла, что осень была на подходе. Первое сентября. Воздух был свежим, и запах опавших листьев, предвещавший приближение зимы, заставил меня набирать полные легкие воздуха. Лето было долгим, и нам всем не терпелось поскорее избавиться от изнуряющей жары.

– Доброе утро, Грег. Как Кэти? – Спросила я, подходя.

Его карие глаза загорелись.

– На выходных она выиграла еще один турнир. Похоже, ее тоже не заткнешь.

Его жена была милой женщиной. Кэти играла в команде старших игроков по гольфу в загородном клубе, и Грегори любил хвастаться ее навыками. Она была ведьмой и всегда делала мне амулеты на праздники. Мне нравилось, как загорались его веселые глаза. Иногда это заставляло мое сердце сжиматься. Чего бы я только не отдала за такое будущее, с любовью, которая превосходит возраст, богатство, статус и правила.

Я скользнула на сиденье и позволила темноте окутать меня. С момента нападения двенадцать месяцев назад стекла были тонированы почти до черного цвета и пуленепробиваемы. Дверь закрылась, и воцарилась тишина. Верхний свет горел, заливая интерьер тусклым светом. Я сразу поняла, что была не одна. Двое мужчин сидели напротив меня, и нас разделяло около шести футов. Я не удивилась, увидев здесь Меррика. Очевидно, я недостаточно ему доверяла.

– Доброе утро, девочка. – Его глубокий акцент прокатился по безмолвному лимузину. Я ничего не ответила, просто сидела и смотрела на двух мужчин, пытаясь показать, что они меня не напугали. Меррик усмехнулся.

– Не думаю, что ты имела удовольствие познакомиться с моим коллегой. – Он указал на другого громилу.

Я чуть не фыркнула при слове коллега. Они были копами торгового центра. Ворчуны. Другой мужчина был спокоен и молчалив, пристально наблюдая за мной, и наши взгляды встретились. Этот парень тоже был красив. Слишком красив. Я покосилась на него, мгновенно заподозрив неладное. У него были темно-русые волосы, коротко подстриженные на косой пробор и коротко выбритые по бокам. Чисто выбритый, с квадратной челюстью, у него было что-то похожее на пирсинг штанги в правой брови, обрамлявший шоколаднокарие глаза – глаза, которые были прищурены прямо на меня, как будто он оценивал меня.

Я одарила их кривой, горькой улыбкой, которая была не совсем дружелюбной.

– Итак, кто из вас проиграл пари, из-за которого вы застряли здесь со мной? – Должно быть, это был кто-то из них. Я не могу представить, что они вызвались на это дерьмо. Не после того, что случилось. Ни один из них не засмеялся.

– Это Фауст. – Продолжил Меррик, представляя своего товарища. – Твой отец обратился к нам специально для твоей защиты…

– Райан Харкер не мой отец, так что запишите это прямо сейчас. – Язвительные слова вырвались прежде, чем я успела закрыться, но не то чтобы они уже не знали… Или знали? Я не была уверена, что мой отец решил им сказать. Меррик и Фауст никак не отреагировали, просто ждали, когда закончится моя вспышка. Они, вероятно, решили, что я веду себя как соплячка. Ну что ж, если это заставило их заткнуться на некоторое время, мне было все равно.

– Как я уже говорил,… Мы здесь для твоей защиты. Только твоей. У нас есть твой школьный маршрут, имена и описания друзей и знакомых, а также прямая линия связи с твоим… парнем. – Он сказал «парень», приподняв бровь и горько ухмыльнувшись, что мне не понравилось.

– Вам нужен мой номер социального страхования и номер моего первенца тоже?

– Нам достаточно тебя, милая, – сказал Фауст. Это было первое, что он произнес. У него был североамериканский акцент, резкий и по существу. Я также не могла ничего понять о нем. У него было каменное лицо, а его карие глаза были холодными.

– Естественно. – Сухо ответила я.

Пока лимузин двигался по городу, мы погрузились в напряженное молчание. Я пыталась притвориться, что не чувствую на себе их взглядов, наблюдающих за каждым подергиванием, каждым вздохом и каждым едва уловимым сдвигом. Это нервировало, но я притворилась, что меня это не беспокоит.

Колледж находился на другом конце Нок-Сити, ближе к деловой части города, где располагались здание капитолия, музей, который мы посетили вчера для пресс-конференции, и здания суда. Нок-Сити был огромен по сравнению с окружающим лесным массивом. Не такой большой, как Нью-Йорк, но довольно близко. Я предположила, что это было прогрессивно. Люди и дарклинги по большей части сосуществовали, но за пределами города все еще оставалось напряжение.

Дарклинги вышли из подполья за семьдесят лет до моего рождения. Вампиры, оборотни, ведьмы и все, что между ними. То, что когда-то было источником человеческих небылиц и легенд, теперь стало частью повседневного общества. Они боролись за свои права целых семьдесят с лишним лет, и люди, по большей части, принимали их. Доктрина Сосуществования, подписанная главами всех рас, объявляла городаубежища по всему миру нейтральными зонами. Нок-Сити был одним из таких городов-убежищ.

Во всем Нок-Сити был один колледж, в который я ходила, хотя бы для того, чтобы мой отец хорошо выглядел перед остальными. Он думал, что если я смешаюсь с толпой и сделаю вид, что сочувствую им, он будет казаться более доброжелательным. Может быть, мне стоило бороться с этим, как и с большинством других вещей, если бы не тот факт, что поход на занятия был моим временем ненадолго отвлечься.

Было еще рано, и у меня заурчало в животе. Мне нужны были кофе и еда, как можно скорее. Трикс разрывала мой телефон, поэтому я спрятала его в карман пальто. Иногда этой девочки было чересчур много. Она была мне самой близкой по возрасту из всех кузин, и мы были близки с младенчества. Трикс была сущим наказанием и в лучшие дни, но я все равно любила ее. Кроме того, она была в некотором роде белой вороной в нашей семье. Когда ей исполнилось восемнадцать, она сбежала из родительского дома и переехала в кампус колледжа. Теперь она была ярой защитницей прав дарклингов и активисткой, к большому смущению нашей политической семьи.

Иногда я завидовала такой свободе Трикс. Если бы был способ вытащить мою мать из-под каблука Райана Харкера, я была бы рядом с Трикс. Я ненавидела отвратительную риторику, которую он пытался распространить по городу и его доверчивым людям. Влияние, которое он имел на людей, было ужасающим. Нок-Сити был прогрессивным городом, но, похоже, мой отец был твердо настроен повернуть время вспять. Я не понимала его ненависти к дарклингам. Я имею в виду, я предполагала, что могла бы понять, если бы внезапная неприязнь возникла в тот день, когда моя мать была вынуждена признать, что у нее был бурный роман с вампиром, но это был не тот случай. Райан Харкер имел зуб на дарклингов еще до того, как я появилась на горизонте, и проложил себе путь к должности, чтобы однажды иметь достаточное влияние на широкую публику.

Факты были таковы – люди по-прежнему превосходили дарклингов численностью в десять раз, и, несмотря на наличие сверхъестественных способностей, у них все еще не было преимущества. Целые группировки фанатичных людей сформировали группы ненависти, сделав своей единственной целью в жизни использование слабостей дарклинга. Это было отвратительно, и, к несчастью для меня, я ассоциировалась с этой риторикой как дочь Райана Харкера с лицом херувима, милая молодая женщина, которая делала то, что говорил ей папа. Я не могла избежать этого.

Мы подъехали к кампусу возле атриума. Я уже заметила, как Трикс вылетела из стеклянных двойных дверей и направилась к лимузину. Иногда я задавалась вопросом, не приставила ли она ко мне маячок. Опять же, я не стала ждать, пока Грегори выпустит меня. Я была вполне способна открывать двери, и мне нужно было выбраться из-под тяжелого веса взглядов моих головорезов.

В следующую секунду Трикс обняла меня за плечи.

– Господи, женщина, какого черта ты так долго? У нас едва хватает времени, чтобы выпить латте! – Ее черные волны ниспадали на плечи. На Трикс была одна из ее самодельных футболок с трафаретной печатью #darklingrights, и впоследствии она привлекла к себе несколько пристальных взглядов.

– У нас есть тридцать минут! Остынь. – Я оттолкнула ее от своего тела. – Я чертовски голодна.

Ее внимание переместилось за мое плечо, когда над ним нависла метафорическая тень. Я знала, что мои новые няни стоят у меня за спиной, по тому, как ее зеленые глаза оценивающе оглядывали их с головы до ног.

– Э-э, детка, ты ничего не хочешь мне сказать? – Уперев руки в бедра, Трикс прищурилась на меня.

– Трикс, познакомься с ворчуном и угрюмым. – Я указала на двух тупиц. – Они будут преследовать меня в обозримом будущем.

Усмешка тронула ее вишнево-красные губы, когда она покачала головой.

– Иногда я завидую тебе, кузина.

Я натянуто рассмеялась. Она понятия не имела, как сильно я ей завидовала. Она не знала всех подробностей. Она не знала, что происходило за закрытыми дверями. Она не знала, что я не была человеком и что это открытие навсегда сбило мою жизнь с курса. Я готовилась сказать ей правду, но по какой-то причине не могла заставить себя сделать это. Трикс была единственной константой в моей жизни, на которую всегда можно было положиться, и мысль о том, что она вдруг посмотрит на меня по-другому, заставила мой желудок сжаться от неуверенности.

– Ну же, давай выпьем кофе. Серьезно, мы и так едва успеем пересечь кампус. – Поворачивая нас обеих к маленькому кафе на углу, она подмигнула парням через плечо. – Надеюсь, вы готовы к спринту, ребята.

Тем не менее, они не предприняли никаких попыток ответить, просто молча последовали за нами. Я осмелилась оглянуться через плечо и увидела Фауста, обводящего взглядом окрестности, с плотно сжатыми челюстями и едва дышащего. Честно говоря, он выглядел уставшим. Как и у Меррика, у Фауста, казалось, были фиолетовые тени под глазами, что заставило меня задуматься, спали ли мужчины вообще. Должно быть, я смотрела слишком долго, потому что наши взгляды встретились и задержались на мгновение. Я была первой, кто отвел взгляд, в то время как он просто тупо смотрел в ответ. Придя в себя, я проигнорировала неприятный переворот на живот и позволила Трикс увести меня.

Мы взяли свои напитки, и я проглотила булочку. Пока мы шли в класс, мне потребовалось всего две минуты, чтобы залпом выпить горячую фасолевую воду, как любила называть ее Трикс, пока она пила чай. Гражданский курс прошел как по маслу, а затем мы отправились на три публичных выступления. Вскоре мы вышли в послеполуденную жару. Свежий воздух, о котором говорил Грегори, давно испарился, и я чувствовала, как у меня на шее выступили капельки пота. Раньше я любила летнюю жару и долгие дни, но в последние несколько месяцев я обнаружила, что все больше и больше жажду осени и зимы. Мне не хотелось думать о том, почему это было так.

Кампус колледжа был сегодня забит людьми. Все люди при дневном свете. Хотя вампиры были единственной расой, неспособной противостоять солнечному свету, я предположила, что остальные дарклинги решили жить ночью в знак солидарности. Это стало чем-то вроде негласного правила, сегрегации вида. Даже в этом прогрессивном городе, где мы все должны были жить в гармонии, существовала пропасть, которую, казалось, все неохотно пересекали.

Время от времени храбрая ведьма или оборотень выходили на свет, посещая занятия по изучению человека или даже пару семинаров, но на это смотрели неодобрительно. Я никогда не понимала, в чем тут дело. Весь смысл убежищ, подобных Нок-Сити, заключался в объединении людей и дарклингов. Можно было бы подумать, что по прошествии семидесяти лет предрассудки должны были развеяться, но люди были настойчивы в своем стремлении занять вершину пищевой цепочки. Будь то оружие или просто численность, казалось, что они всегда были на высоте.

Мне все еще казалось странным относиться к людям как к группе, частью которой я больше не была. До трагедии, случившейся двенадцать месяцев назад, я была одной из них. Я была невежественной, самоуверенной и маленькой. Я никогда не переставала думать о том, на что была похожа жизнь дарклингов и как убеждения моего отца бросали вызов их праву на нормальную жизнь в городе, который должен был их приютить. Как Райан Харкер пришел к власти, извергая свою ненависть и отвратительную доктрину, было загадкой, которую я до сих пор не могла разгадать. Хотя я не была полностью слепа к этому. Я была просто бессильна под его давлением, поэтому предпочла притвориться, что этого не существует. Позорно, я знаю.

– Мы собираемся куда-нибудь сегодня вечером, – сказала Трикс, пока мы ждали, когда за нами заедет Грегори. Она стучала по своему телефону, не глядя на меня, уверенная, что я просто соглашусь с этим, как обычно.

– Круто, веселись. Не делай ничего такого, чего бы не сделала я. – Мне действительно не хотелось никуда идти, не сегодня вечером. Не тогда, когда я просто хотела пойти домой и мысленно настроить себя на то, чтобы провести следующий вечер с Карсоном и его друзьями.

– Мы, то есть ты и я, Рен. Ты идешь, и мне плевать, что ты собираешься сказать Элоди. Скажи ей, что у тебя учебная группа, или ты трахаешься с Карсоном. Честно говоря, мне даже плевать. Тебе двадцать четыре, так что ты придешь в «Ру» сегодня вечером.

Я чувствовала, как взгляд Меррика прожигает дыру у меня в затылке. Было трудно сдержать румянец на щеках. Мне не нужно было давать этому человеку больше оружия против меня. Да, хорошо…В последнее время я была чертовски жалкой, но на это была причина, даже если я и не призналась во всем своему кузине.

«Ру». Трикс любила это место. Я была там всего один раз с ней и ее друзьями-активистами. «Ру» был вампирским клубом в центре города, и там было темно, сексуально, и попасть в него было действительно трудно.

– Мы будем часами стоять в очереди. – Пробормотала я, не слишком впечатленная.

Трикс закатила глаза.

– Ты хоть представляешь, кто ты?

– Э-э-э…

Положив руки мне на плечи, Трикс посмотрела мне прямо в глаза, как будто это делало ее доводы еще более заманчивыми.

– Появление дочери сенатора в их клубе было бы здорово для вампиров. Они, вероятно, предоставят нам VIP-столик и бесплатные напитки.

– Значит, ты хочешь пойти со мной из-за моего статуса. – Я скрестила руки на груди, пытаясь сдержать ухмылку. Я знала, что моя кузина на самом деле не была такой поверхностной.

Ее глаза сузились.

– Ты идешь.

– Хорошо. – Простонала я. Спорить было бессмысленно.

– Но мы собираемся у тебя дома. Мой папа вернется из Чикаго только завтра, и я не думаю, что сегодня смогу больше общаться с мамой.

На лице Трикс была самодовольная улыбка, пока мы смотрели, как Грегори останавливает лимузин.