Текст книги "Грязные связи (ЛП)"
Автор книги: Пэм Годвин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
Глава 6.
Кэси
Прошло шесть долгих дней. Если я не спала, то находилась в офисе, и мне приходилось заставлять себя хоть немного прилечь. В конце концов, мне пришлось снять каблуки, выбросить из головы пальцы Трента на моем теле и отдохнуть хотя бы одну ночь.
Я вильнула на Дукатти между рядами байкеров. Тело разгорячилось под упругой кожей моего костюма. Сотни людей собрались возле финишной линии, а от вибрации и грохота выхлопных труб вокруг дрожала даже кровь в моих венах. Группа парней с короткими стрижками развалилась на своих Эндуро, Бус и Зук (прим. перев. Enduro, Busa, Zook – марки мотоциклов, спортивных и супербайков). Разнообразие красок на корпусах их байков и кожаных куртках поражало цветовыми сочетаниями. Эти ребята всегда хотели участвовать в гонках, но, пожалуй, так и не найдут свои яйца для того, чтобы выступить против Неуловимого.
На другой стороне улицы татуированные бородатые дикари и их девушки-хищницы сидели верхом на Чопперах и Крузерах (прим. перев. – Chopper, Cruiser – марки байков. Для лучшего представления спросите названия в Гугл). Когда я проехала, их издевательский свист и несдержанные шутки послали холод по моей спине.
Звуки сирен на расстоянии, поблескивание ножей и пистолетов за поясами парней, общая паранойя, генерировали скопление преступников, из-за которых атмосфера пропитывалась опасностью. Именно в этом месте худшие из худших встречали себе подобных.
В руках бутылки, двигатели ревели, губы сжимали сигареты, пальцы теребили отвороты курток – именно в этом отморозки находили свое веселье. Это была противоположная сторона политкорректного общества, в котором я проводила унылую жизнь, подавляя приступы скуки.
Мне должно было быть до жути страшно. Возможно, так и было. Страх, подпитанный адреналином, был частью гонок, но в итоге мое тело пульсировало от смеси возбуждения и тайны.
По иронии, здесь я чувствовала себя безопаснее всего. Здесь – в мире, где опасность разгуливала вокруг с татуировками и оружием в руках. В отличие от офисной жизни, где опасность скрывалась за просчитанными улыбками и роскошными благотворительными мероприятиями.
Мои эмоции были слегка на взводе. Я маневрировала между людьми на краю общей толпы, пока не наткнулась на пустынную улочку в двух кварталах от линии финиша. Неуловимый разорвет финишную ленту в любой момент. Я не смогу увидеть его, если буду здесь, в двух кварталах от него, но я обещала Колину, что не стану высовывать свой нос.
Вздыхая с сожалением, я отъехала от толпы. У меня за поясом торчал Спрингфилд 40-го калибра, и его успокаивающая сталь согревала мне сердце. Несколько миль назад я спрятала номер своего байка.
Но я никогда не снимала свой шлем, никогда не позволяла кому-либо увидеть свое лицо за визором (прим. ред. – визор – ветрозащитный экран в мотошлеме). Даже с такими мерами предосторожности, мне приходилось отшивать байкеров столько раз, что я сбилась со счета.
Не то, чтобы я не могла позволить себе нанять охрану. Разве это было бы не круто? Но вооруженные парни могли испортить все дело, которое подразумевало минимум внимания, пока я живу этой независимой жизнью.
Аллея, по которой я ехала, скрывала множество теней и находилась неподалеку от толпы. Отсюда я могла лучше видеть финишную линию. Будет ли здесь безопасней, чем ниже по улице? Возможно, и нет, но, бл*дь, я приехала сюда не просто так. Мне нужно было сбежать от работы. Сбежать от Трента, который охотился за моей задницей и е*ал мне мозг. Сбежать от пустоты в своей постели. Я приехала сюда за тем, что воплотить свою фантазию в реальность.
К черту Колина и унизительное обещание ему. Я не буду стоять перед финишной линией, но и ни в коем случае не выпущу ее из поля зрения.
Попятившись на байке назад в нишу, я выставила подножку и заглушила двигатель. В тишине и в укрытии. Отсвет фар в толпе дал мне понять, что на меня никто не смотрел, все смотрели на трассу или на друг друга. Стальные сваи моста неподалеку задрожали над головами от проходящего по нему поезда, посылая вибрацию в мой позвоночник. Но отсюда я в идеале могла увидеть, как он вырвется из толпы, его плечи будут напряжены от агрессии, а тело так близко будет прижато к байку, что я могла бы подумать, что под ним девушка, которую он трахает. Господи, этот мужчина был бесстрашным ублюдком на кожаном сидении своего байка, от которого промокали трусики.
Одичавшие крики и рев двигателей возрос в разы, после чего раздался отчетливый рев его BMW со знаменитым 4-х цилиндровым двигателем 999 cc.
Бедрами я сжала корпус своего байка и выпрямила спину, ища в просвете между толпой его хромированный корпус и кожаное сидение.
Что-то задвигалось в поле моего бокового зрения. Волосы на затылке стали дыбом, и я дернула головой. Из-за спины вынырнула рука и схватила меня за горло. Огромные пальцы с мозолями впились в мое горло, угрожая перекрыть воздух.
Пульс подскочил до бешеного ритма, когда я схватилась за чужую ладонь и дернулась в сторону. Но рука удерживала меня неподвижно, сжимая. Я ухватила воздух ртом, впиваясь в эти пальцы. Бл*дь, этого не должно было случиться. Шок превратил мою кровь в лед, когда глазами я метнулась к ключам в зажигании. Я потянулась к ним.
– Не двигайся, – произнес мужской голос такой же тяжелый, как и хватка на моем горле.
Не нервничай. Оставайся спокойной.
Моя грудь поднималась и опускалась от тяжелых вдохов. Мне было до охерения страшно.
– Чего ты хочешь? – проскрипела я.
Его рука усилила хватку, и он стал передо мной. Его лысый череп был усеян мелкими складками. Кожаный жилет без рукавов, дырявые джинсы и выцветшее тату на шее и руках – он был одет как раз для этой сцены.
Его исполинский рост и широкие плечи закрывали мне все действие на финишной прямой. Его коварная улыбка прогнала всю кровь от моего лица, оставляя на щеках лишь покалывающий холод.
Пистолет у меня за поясом стал весить почти тонну. Смогу ли я вытащить его за мгновенье и отвести от себя опасность прежде, чем он обезоружит меня? Я прижала кулак к бедру и сглотнула, пытаясь разжать его пальцы.
– Отпусти меня.
Его пристальный взгляд метнулся к Дукатти, моим ногам в коже, а потом к моему визору. Мужчина прищурился, будто пытался увидеть меня через черное стекло.
– Классный байк. Титановые детали, программируемая электронная сиквентальная коробка передач, (прим. ред. – сиквентальная коробка передач – коробка передач, допускающая только последовательное переключение передач. Чаще всего используется на спортивных авто и мотоциклах) карбоновый бак? Черт, откуда это? На все эти обновления пришлось бы убить несколько штук.
Значит, он хотел меня ограбить. Мне на самом деле полегчало, учитывая перспективы.
Если ты это переживешь, купи себе дешевый е*аный байк, и оденься уголовницей.
Мои мышцы дрожали на рукояти байка, но ярость в кулаке на бедре вызывала во мне желание потянуться к пистолету.
Он так сильно сжал мое горло, что мне стало больно. Ослепляющая агония расползалась по моему горлу, обжигая легкие. Я схватила его руку обоими ладонями, пытаясь расцепить пальцы, но перчатки помешали мне уцепиться. Он поднял свободную руку и провел по щетине грязным лезвием.
Боже, я была по уши в дерьме.
– Помогите! – выкрикнула я, и звук мог бы пронестись над моей головой, но я не услышала ничего. Лишь дыхание, которое покинуло мои легкие. Время замедлилось, и я сфокусировалась на моем усиленном сердцебиении и отчаянной необходимости в глотке воздуха. Естественно, он не убьет меня. Я не могла умереть вот здесь, в скрытом месте позади толпы из сотни людей.
Но мое укрытие было так глубоко в аллее, замаскировано мраком.
Насколько же это глупо, Кэси.
Толпа была вовлечена в гонку, крича и радуясь, стоя к нам спинами. Они бы даже не услышали меня из-за сотни возгласов, рева двигателей и проходящих над нами поездов. Перед глазами заплясали черные точки. Шлем становился тяжелым, сдавливал, и ноги едва касались асфальта.
Он обернулся через плечо, а потом снова посмотрел на меня. Морщины на его лысой голове лишь стали глубже.
– Кричи сколько хочешь. Тебя все равно никто не услышит.
Он ослабил свою хватку, но не отпустил.
Я резко вдохнула. Легкие болели, а пальцы впивались в его руку. Я произнесла, давясь словами:
– Я слезу с байка.
И возьмусь за пистолет.
– Ключи в зажигании. Забирай.
Чтоб я могла всадить пулю в твой череп, ублюдок.
Мужчина отступил назад, предоставив мне пространство, но, когда я соскользнула с сидения, он не отпустил горло, а вместо этого прижал меня спиной к стене здания.
– Что такая богатая сучка, как ты, вообще делает в таком месте в одиночку?
Сирены звучали все громче и ближе, и от этого мой пульс рос с бешеным темпом.
– Копы на подходе, – я зарядила ногой в его лодыжку.
Он зарычал, и в одно мгновение мы превратились в клубок из рук и ног, которые ударяли и пинали друг друга. Я дернула за пальцы на своем горле, и потянулась за пистолетом за поясом. Он прижал меня всем своим телом, и моя рука осталась зажатой между спиной и стеной.
Я резко боднула шлемом вперед, и врезала ему по носу. Он проревел и впечатался ногой в мое бедро, заставляя меня расставить ноги. Я была прижата к стене – одна рука зажата высоко между спиной и стеной, а к горлу приставлено холодное лезвие его ножа.
Свободной рукой я обхватила его запястье, пытаясь удержать оружие, которое было в миллиметре от моей гортани. Сирены полицейских машин звучали примерно в двух кварталах от нас.
– Твое время вышло, Череп.
Он прыснул со смеху.
– У копов и так есть, с чем разбираться, – он кивнул в сторону улицы. – Это задержит их на некоторое время.
Бл*дь, он был прав. Скоро они станут преследовать байки по всему городу. Сколько времени пройдет прежде, чем хоть одна полицейская машина осветит фарами эту аллею?
Слишком много. Я бесполезно дралась, вырывалась из-под него, крича и тяжело дыша через нос.
Господи, успокойся.
Я ослабила свою хватку на его запястье и отпустила пальцы.
Глубокий вдох.
Выдох.
– Мы пройдем в эту дверь, – он дернул подбородком в сторону аллеи.
Дверь? Мой мозг понял первым, и лишь потом понимание озарило каждую клеточку в моем теле.
Он был здесь не ради моего байка.
Страх сковал горло, и я чувствовала чрезвычайно сильный порыв зарыдать. Плохо, плохо, это, бл*дь, очень плохо.
Рев от проезжавших мимо аллеи байков рикошетил от стен здания, но я не могла повернуть голову и посмотреть на трассу. Гонка, скорее всего, закончилась. Все разлетались в разные стороны.
Из-за моих горячих и частых выдохов экран шлема запотел.
– Что это за дверь? В переполненный народом бар? В логово байкеров?
Пожалуйста, пусть это будет бар.
Он толкнулся в меня своим бедрами, а его эрекция взорвала мой пульс до неимоверных высот.
– В гараж. К моей машине. Двигайся.
Мои руки тряслись. Одной я сжимала его запястье, вторая была прижата к спине, в дюймах от пистолета. Если он обезоружит меня, и я сяду в его машину, я – покойница. Я дернулась в его хватке, и лезвие зацарапало кожу на горле.
Близко, очень близко прозвучал рев еще одного проносящегося мимо байка, но я все равно не могла повернуть голову. Жжение от стали горело на выемке под подбородком, когда мои глаза начали слезиться, и я стиснула зубы.
Костяшками пальцев я уже касалась пистолета. Вонзит ли он лезвие в меня, если я двину рукой? Мне стоило сделать это молниеносно. Так что я дернула рукой.
Слева от Черепа в воздухе просвистел кулак, впечатавшись в его челюсть, от чего нож выпал из хватки. Я потянулась рукой к своему горлу, а другой схватилась за пистолет, пока он распластался на земле, держась за нос. Кровь хлестала между его пальцев, а широко распахнутые глаза уставились на тень, которая возвышалась над ним. Длинная, худая тень. Воплощение мужественности.
Владелец безошибочно точного кулака, который со смертельной свирепостью впечатывался в Черепа. Черная кожа обтягивала твердые линии его тела.
Тела, которое я узнаю везде.
Глава 7.
Кэси
Я не моргала, не дышала, боясь пропустить черный шлем, черные ботинки и молниеносно двигающийся кулак, который в данный момент выбивал дерьмо из Черепа. Мне снился сон, и, мой милый Бог, какой же сладкий это был сон.
Проснись.
Я стряхнула парализующий ступор, вытащила из-за пояса свой сорокакалиберный, гарантирующий мне безопасность, и шагнула к дерущимся телам. Машины с сиренами пронеслись мимо аллеи, рев мотоциклов сотряс землю под ногами, оглушая.
Череп лежал на спине, ударяя Неуловимого в живот, по ребрам и в горло.
Стук сердца эхом отдавался у меня в ушах, а пистолет стал дрожать в ладонях. Я сфокусировалась на траектории и прицелилась в лицо Черепа.
– Положи руки за голову, – проскрипела я, потому что на самом деле знала, как спустить курок. Мы с Колином стреляли по мишеням на ранчо несколько лет назад. И, бл*дь, я хотела применить свои умения на практике.
Череп поднял руки и скрестил пальцы за затылком. Видно, он уже делал это прежде.
Неуловимый опустился над ним на колени, и его силу можно было увидеть в линиях спины и плеч под курткой. Он дернул шлемом вверх, и теперь смотрел на меня.
– Я бы разобрался.
О. Мой. Бог. Его голос. Ладно, он явно был обработан компьютерной программой. Я могла понять это по дрожанию тембра, который исказил электронный динамик, но он был таким глубоким и мрачным, и таким чертовски сексуальным.
Соберись, Кэси.
Он был гораздо опасней, чем мужчина, который на меня напал.
– Убирайся отсюда, – я кивнула на улицу позади него, и, будто по подсказке, еще одна полицейская машина проехала, завывая. – Я задержу его, пока ты не оторвешься от них.
Что я несла? Я не хотела, чтобы он уезжал. Мне показалось, что я услышала его смешок, но не могла сказать со стопроцентной уверенностью, потому что вой сирен заглушал все вокруг. Он посмотрел на Черепа, занес руку и вырубил его окончательно. Черт. Ладно, это тоже поможет.
Я опустила пистолет.
– Ты выиграл гонку?
– Естественно, – он выпрямился и сократил расстояние между нами за три шага.
Каждый мой нерв содрогнулся от перенапряжения и возбуждения. Боже мой, он стоял просто передо мной, нагревая воздух вокруг меня, пялясь на меня. Что ему было нужно? Я открыла рот, чтобы сказать ему »спасибо».
Он вырвал пистолет у меня из рук.
Какого хера?
– Отдай наз…
Он приподнял мой подбородок и коснулся перчатками кожи на моей шее. Каждое его движение раздражало царапины от ножа, но я не хотела, чтобы он останавливался. Он поднял палец перед визором моего шлема, и я увидела на нем кровь.
– Ты усвоила урок?
Его голос прокатился через мое тело, отчего я почувствовала слабость в коленках. Несмотря на электронное искажение, я могла расслышать ярость в его голосе.
Сердце оглушающе стучало в груди, пульсация между ног усиливалась, обжигала и затапливала желанием. И все из-за синтетически искаженного свирепого голоса? Я могла сейчас подавиться своим самоуважением, но не могла сопротивляться ему. Сейчас мое тело хотело лишь одного, и это вибрировало во мне, пытаясь разорвать. Пусть меня сошлют в ад, но мышцы моей киски сжимались от одной мысли о нем.
Я коснулась горла, отчего почувствовала укол боли.
– Всего лишь царапина.
Отражение моего шлема в его визоре размылось, когда он покачал головой из стороны в сторону. Он пристально посмотрел на меня, будто… замышляя что-то? Господи, как бы я хотела увидеть его лицо, его глаза. Его палец вернулся на мое горло, проследовал по дорожке под моим подбородком, приподнял его и придержал за шлем. Он слегка дернул его, будто, как и я, хотел сбросить его и увидеть мои глаза под визором.
– Садись на свой байк, куколка.
Он щелкнул предохранителем пистолета и сжал плечи, развернув меня лицом к байку. К двум байкам. Его мотоцикл стоял рядом с моим.
О, я уже любила этот вид.
Его пальцы коснулись моего бедра, проскользнув под куртку и приласкав кусочек голой кожи. Я задрожала от прикосновения его перчатки, и он заговорил.
– Это твой последний выезд.
Температура в моем шлеме поднялась на десять градусов, а щеки воспламенились. Я посмотрела на него через плечо.
– Что, прости?
Шлепок.
Жалящий удар пришелся на мою задницу, отчего я пошатнулась вперед. Он, бл*дь, ударил меня по заду! Я придержалась руками за сидение байка, и на губах заплясала улыбка. Черт, он шлепнул меня.
Его руки вернулись на мои бедра. После он приподнял куртку, засунув пистолет мне за пояс.
– Выдвигаемся.
Больше звуков сирен заполнило улицы. Дерьмо. Я поспешила на байк и завела двигатель. Он оседлал свой BMW S1000RR рядом со мной и завел его.
Я выехала вперед по аллее и оглянулась. Он не сдвинулся с места. Под шлемом он смотрел на меня, спина прямая и неподвижная. Моя грудь напряглась. Я не была готова попрощаться с ним. Что, если это наша первая и последняя встреча?
– Ты едешь? – я пыталась перекричать сирены. Мысль о том, как он кончает, превратила мои губы в незрелую, полную надежды, возможно, дурацкую ухмылку. Хорошо, что он не мог увидеть ее. Он мгновенье изучал меня из-под своего шлема, а потом оттолкнулся ногами от земли, и прокричал:
– За тобой. Можешь не сомневаться.
Мое лицо озарила настолько широкая улыбка, что мне стало больно. Я увидела в зеркале его фигуру, крутанула газ и со скрипом шин вырвалась на трассу.
Изобилие голубых и красных огней меня просто ослепило. В основном, копы задерживали байкеров, но несколько машин были распределены по периметру. Как и та, которая только что остановилась за нами.
Я прибавила газу и вырвалась вперед, зная, что Неуловимый у меня на хвосте. Максимальная скорость Дукатти была выше, чем у его BMW, но у меня не хватало смелости выжать свыше 320 км/час. И даже сейчас, когда мы гнали на скорости 257 км/час, душа уходила в пятки от страха. Я ожидала, что он пронесется мимо меня, но огни позади нас исчезли, а я по-прежнему лидировала.
Адреналин курсировал по венам, когда мы промчались на красный и полетели по улице с односторонним движением, виляя между машинами, которые оставили нам лишь узкий пролет между собой и бордюром. Нарушение всех правил разорвало бы мне сердце, если бы я была одна, но, когда со мной был он, готовый прикрыть мне спину, я чувствовала воодушевление свободы.
Я даже надеялась, что он попытается обогнать меня, чтобы я могла показать ему максимум, который может выжать мой байк. Спустя несколько минут, мы выехали на автостраду. Так было проще избегать ловушек в центре города.
Но куда мчать теперь? Последует ли он за мной? Надежда теплилась у меня в животе, а конечности покалывало. Я не знала, на что именно надеялась. Увидеть его лицо? Раскатала губу. Снова услышать его голос? Да, пожалуйста. Трахнуть его, не снимая наших шлемов? Странно, но я бы рискнула.
Наблюдая за его габаритами в зеркало заднего вида, я придерживалась курса по шоссе 290, пока передо мной не появилась Эшлэнд Авеню, и я свернула в Юнион Парк. Масса бейсбольных мячей, теннисные корты, темные углы игровых площадок. Именно, темные углы.
Клянусь, я не улыбалась так много с тех пор, как Колин тайно заснял на камеру Донни МакНайта, любовь моих школьных лет, пока он принимал душ в своей раздевалке. Черт, у этого парня была упругая задница. Когда я достигла Юнион Парка, притормозила на пустой парковке сбоку от баскетбольной площадки.
Неуловимый въехал вслед за мной, и я попыталась утихомирить свое дыхание.
Его длинные ноги были прижаты к корпусу байка, а руки в перчатках покоились на коленях. Он не говорил, просто наблюдал за мной на расстоянии вытянутой руки. Близость с ним напоминала мне картину из сюрреализма. Сколько людей видело его вне гонок? Кто скрывался под этой черной кожей на сидении такого байка? И самый главный вопрос, который не давал спать всем женщинам Чикаго. Было ли его лицо таким же сексуальным, как и тело?
Он размял шею и плечи, а после сжал кулаки, хрустнув пальцами.
– Есть имя?
Боже, этот голос. Я прикусила кончик языка, когда жар устремился между ног.
– Да. А у тебя?
– Парочка будет, – он поставил ногу на слайдер корпуса, и облокотился на колено.
Это движение приблизило его шлем ко мне.
– Почему ты здесь, богачка? В одиночку с криминалом города? Чего ты хочешь?
Лучше спросить, почему такой, как он, преследовал меня? Чего он хотел? Я должна прочувствовать его, сыграть роль наглой девицы, с которыми, я уверена, он имел дело.
Я наклонилась вперед и выставила локти на бак своего байка, вытянув свое тело перед его взглядом.
– Думала, ты сначала трахаешься, а потом задаешь вопросы.
Его низкий, искаженный электроникой смешок воспламенил мою киску, когда он откинул голову назад, открывая моему взору темную щетину на волевом подбородке. Когда его шлем вернулся на место, он вытянул руку и провел пальцами вдоль моего бедра, по изгибу моей задницы, до талии, а потом повторил весь путь снова мучительно медленно.
Угол его шлема следовал за изгибами моего тела и движением пальцев. Его исследование поджигало во мне каждую клеточку. Ему нравилось то, что он видел? Мое дыхание ускорилось. Хотел ли он увидеть больше? Он наклонился ближе, поддев пальцем ремешок моего шлема, и притянул меня за шлем к себе.
– Покажи мне свое лицо.
Я содрогнулась от просьбы этого глубокого электронного голоса.
– Ты первый.
Как тот, кого преследовали так долго, у него должно быть намного больше опыта езды в образе инкогнито, чем у меня. Если он хочет открыть мне свою личность – и слово «если» здесь ключевое – я сделаю то же самое. Он не знал, где я жила, и возможно, не узнал бы моего лица.
Но, а если узнал бы? Видя, как он избегал репортеров и учитывая тот факт, что моя семья владела самым крупным медиа конгломератом в мире… Да, эти детали не принесут мне победу в скачках на его члене.
Он отпустил ремешок, и на какую-то секунду я подумала, что он потянется к своему шлему. Но он дернул головой вперед, выровняв спину. Через несколько долгих секунд тишину вокруг нас нарушил вой полицейской сирены.
Е*аные ублюдки. Я схватилась за руль, готовая вдавить газ, но он схватил меня за бедро и сжал. Он смотрел прямо перед собой, а жар от его ладони просачивался мне под кожу. Чего мы ждали? Когда он отпустил мою ногу, он на одном дыхании выпалил, по каким улицам стоит ехать, каких избегать, и какие обходные пути использовать, чтоб вернуться на автостраду 60.
– Не отклоняйся. Не сбавляй газ, – он слегка хлопнул по затылку шлема. – Вперед!
– А ты? – господи, в моем голосе звучало отчаяние.
– Сразу за тобой, – обещание сгладило его резкий тон.
Я сорвалась с места, вильнув между двумя патрульными машинами и последовав его указаниям. Свет его габаритов отражался в моих боковых зеркалах, но через несколько кварталов он исчез. Мое сердце гулко стучало в груди, а разочарование сдавливало горло. Он следовал за мной до автострады, но через несколько километров я потеряла его в трафике.
Отказ болезненно тянул мой желудок вниз. Я не хотела признавать этого. Просто то, что я не могла увидеть его, не означало, что он исчез.
Патрульные машины заполнили автостраду, перекрывая мне путь с двух сторон и мигая огнями. Черт возьми, я забыла вернуть номерные знаки назад. Я припала ближе к байку и выжала почти максимум.
С каждым километром, оставленным позади, я все меньше и меньше смотрела в зеркала. Тугой узел в груди говорил мне, что его там нет и уже давно.
Так было лучше. Я могла отправиться домой, спрятаться в своей комнате и подумать, как я буду объяснять порезы на шее Колину. Мне нужно было сопоставить все «могла бы» и «сделала бы» по поводу нападения в аллее. Мне нужно было встретиться с возможностью того, что сегодня был мой последний выезд.
Но не из-за Неуловимого, который шлепнул меня по заду, и раздавал приказы.
Волна жара снова поднялась по моим бедрам.
Ладно, это было абсолютно непонятно.
Я сделала глубокий вдох. Я не собиралась ехать домой и умирать от одержимости им. Он спросил меня, чего я хотела. Я бы ответила »его». Но всего лишь на одну ночь? А что насчет завтра? Послезавтра?
Боль кольнула в груди. Я не могла иметь то, чего хотела. Жена известного комментатора трахается с известным преступником? Представляю, какой скандал можно раздуть вокруг этого.
Пятнадцать минут спустя, когда я успела проехать несколько кругов вокруг башни Трампа, я убедилась, что за мной никого нет. Я со злостью вбила код безопасности в панель на входе на стоянку и припарковала байк на два этажа ниже уровня стоянки.
Волоча ноги к лифту, я стянула перчатки, сунула их в карманы и потянулась к ремешку своего шлема.
Издалека донеслось гудение, приближаясь и становясь громче. Бетон подо мной задрожал от вибрации. Я знала этот звук, могла разобрать знакомый рев, который отдавался в каждой клетке моего тела.
Время вокруг меня замедлило свой ход, когда черный лакированный S1000RR показался наверху помоста и остановился. Двигатель лениво рычал, мое сердце пропускало удары. Его черные ботинки коснулись бетонного пола подземной парковки. Припав к байку грудью, втянув плечи, он провернул рукояти вперед. Воздух вокруг него наэлектризовался, возбуждая ожиданием, пока его черный шлем был направлен в мою сторону.
Мое дыхание сбилось окончательно. Все, что я чувствовала, это – возбуждение и жар.
Он последовал за мной.
Я перестала дышать. Бл*дь, он последовал за мной.
Как? Черт, как он прошел через систему охраны двери на парковку? Позвоночник сковало холодной дрожью. Теперь он знал, где я живу.
Боже, что я наделала?
