Текст книги "Грязные связи (ЛП)"
Автор книги: Пэм Годвин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)
Глава 22
Логан
Я расхаживал по складскому подвалу, лавируя между деталями мотоциклов и монтажными платами. Сунул руки в карманы джинсов, потом запустил в волосы, и снова спрятал в карманы. Энергия без устали курсировала по плечам, а мысли были пойманы в бесконечный смертельный круг
Бенни должна была вернуться в любую минуту. Мне стоило сосредоточиться на сообщении, которое она извлекла. Но мои убеждения, мои планы, каждая гребаная вещь, которую я знал о себе и своей жизни, изменились и тянули меня назад к Кэси. Все, что имело значение – это ее счастье.
Прошло четырнадцать дней с тех пор, как я прикасался к ней, чувствовал ее запах и разговаривал с ней на уровне, который не включал в себя корпоративные намерения. Четырнадцать дней с тех пор, как я задержал ее в офисе, как изгиб ее спины прижимался к моей груди, и как мои руки впивались в ее талию. Четырнадцать дней с тех пор, как Кэси попросила меня о четвертом варианте.
«Тебе нужно лишь решить, хочешь ли ты узнать его так же, как я».
Я хотел ее среди всего прочего. Я знал это тогда, и я точно знаю это сейчас.
Голодное желание обладать было моим постоянным спутником, обжигало грудь изнутри, путало мысли и пульсировало в члене. Так что я ходил, не останавливаясь. Чтобы перенаправить свои мысли. Чтобы обратить в пепел ревность, которая пожирала меня, когда я думал о том, что она со своим мужем. Но звук моих шагов лишь усиливал гудение в голове.
Наконец-то пространство подвала заполнил отдаленный шум движущегося лифта, открывания двери и скрип сапог Бенни по бетону. Мгновение спустя маленькая фигурка появилась в пространстве между дверью склада и гаража.
Тонкие хвостики на ее оранжевом парике, заплетенные в косички, спадали на плечи. Леопардовое боди голубого цвета покрывало ее руки и грудь, остальная часть тела была спрятана под розовым комбинезоном. Ее одежда вместе со злобным изгибом ее губ напомнила мне смурфа.
Она помахала у меня перед лицом долларовой купюрой и произнесла, вытаращив глаза.
– Он – наш.
Я надеялся, что возбуждение завибрирует по моему телу, но дыхание даже не сбилось, а ноги сами понесли меня к ней без особой на то причины. Во мне не было и доли той энергии, которая должна была быть.
Я взял доллар, который ожидал меня в ее руке, и уставился на надпись на нем, сделанную вручную – неразборчивые цифры превращались в ряд нолей.
– Он сделал ставку.
Наконец-то.
– Я нашла его в сети. Каждый доллар там, – она поправила свои косички и начала раскачиваться вперед и назад. – Тот факт, что он отправил подтверждение по самому маленькому счету в напечатанном виде, добавляет немного жалкой иронии, разве нет?
Я молча кивнул и спрятал доллар в свой кошелек. Последний кусочек плана был завершен. Трент заглотил наживку. Месяцы анонимных предложений, которые я делал с помощью передачи часов «Timex», сработали.
Осталось только два дня до двадцать седьмого октября. Мой последний заезд. Все было на своих местах. Но все изменилось.
Бенни прищурилась, а из-за накладных ресниц, которые доходили чуть ли не до середины ее виска, этот взгляд слишком привлек к себе мое внимание.
– Почему ты выглядишь так, будто тебя укусили за зад? – она опустила руки на бедра. – Ты должен… Не знаю, улыбнуться с безумным взглядом или что-то в этом роде.
Десятилетия подготовки и тщательно выполненная работа, и вот я стою здесь. Двое суток до дня расплаты. Я представляю жизнь без желания отомстить, которая не заканчивается с пистолетом в руке. Когда бы я ни закрыл глаза, я вижу эту жизнь в ярких красках. Два байка на трассе бок о бок. Свирепость ее наклона вперед на Дукатти. Ее коса, хлещущая по спине, когда она оборачивается ко мне.
Этот ищущий взгляд, Бог мой, он полон надежды и желания. То же самое выражение лица было у нее, когда Кэси сказала мне, что ей нужен четвертый вариант. Вариант, который я чувствовал в самых глубинах своей души.
Но что, если я ошибся? Что, если я впущу ее, отдам ей все, что должен, а этого окажется недостаточно?
В моей природе выбирать путь, где больше всего сопротивления и не сдаваться в сражении. Может быть, я выиграю в этой гонке, выиграю у нее. Но что, если она оставит меня по дороге? Что, если она оставит меня, как моя мать?
Я провел руками по волосам. Мне стоило выбросить все мысли из головы и следовать за своим сердцем. Ну и что, если оно было наполовину поджаренным, полным галлюцинаций и отчаянно билось, будто у мелкого раненого млекопитающего? Все на самом деле было очень просто. Я хотел ее, и если это пугало меня до охерения, хорошо. Мне нужен был этот страх. Мне нужен был этот гребаный ужас, потому что лучшее вознаграждение в жизни приходит не тогда, когда ты сидишь и ноешь.
Самая сильная любовь начинается с конфликта.
Я развернулся, и моя уверенность двигала меня вперед к рабочему месту с компьютерами.
– Изменение в планах.
– Отвлечение, – зашипела она, громко топая ногами за моей спиной.
– Нет, – я развернулся к ней, и мой голос отрикошетил от стен. – Изменение в сердце.
Ее зеленые глаза загорелись, а на лице промелькнуло смятение.
– Ты не рассказываешь мне, Логан.
– Я рассказываю тебе, – я повернулся назад и стал рыться в мусоре на столе, собирая фонарики в виде авторучек, кусачки и… куда, мать его, подевался РЧИД-ридер? Я передвинулся к следующему столу. – Я рассказываю тебе все.
Она знала каждый разговор между мной и Кэси. Кроме интимных моментов. Они ее не касались.
– Ты не рассказываешь мне то, что чувствуешь, – она поймала связку проводов, которую я выбросил в моем поспешном поиске. – Я знаю, что у тебя есть больше, чем одно чувство, ты, злюка. За последний месяц, я видела в тебе брюзгу, мечтателя, ленивца, неряху…
– Это не чувства, – я окинул взглядом ее прикид, останавливаясь на голубых рукавах. – Это же смурфы.
Она пожала плечами.
– У меня сегодня свидание с Гаргамелем. Но сопутствующее значение имеет место быть. Ты шатался вокруг без дела, заглядывая в бутылку с пивом. Ты не гонял две недели. Что было бы тяжело сделать, учитывая, что у тебя в заднице не заноза, а целая палка, – она скрестила свои голубые руки. – Я просто хочу услышать, что ты признаешь это.
Я сделал глубокий медленный вдох. Она понятия не имела о плане мести. Ее работа на меня заканчивалась через два дня, независимо от исхода. И с той зарплатой, которую я платил ей последние десять лет, она может провести свою пенсию на яхте, полной персонала, разодетого под косплей. Она изо всех сил старалась вывести меня из себя, потому что мы дружили десять лет. И наша дружба стоила этих высококлассных упреков.
Я повернулся к ней и заговорил через стиснутые зубы со всем своим расстройством, которое чувствовал последний месяц.
– Я хочу убить одиночество в ней больше, чем хочу чего-либо еще, – я обвел руками комнату, полную электроники и частей двигателей. – Больше, чем все это. Я хочу быть тем, кто сделает ее счастливой.
Бенни начала грызть ноготь на пальце, переминаясь с ноги на ногу.
– Она замужем.
И одинока.
Я отвел плечи назад и сжал губы.
– Пресвятая Дева Мария, Бенни. Это мой последний шанс.
Она вскинула голову.
– Нахер Деву Марию.
Ухмылка растянула ее губы от уха до уха.
– Ты меня поймал. Что мне нужно делать?
Решительность ожила глубоко внутри меня. Мое сердце начало биться с целью. Я ухватил ее за затылок, прижал щекой к своей груди и поцеловал в макушку ее парика.
– Мне нужно, чтобы ты помогла мне пробраться в ее лофт незамеченным.
Глава 23.
Логан
Пробраться в комнату к Кэси в костюме Неуловимого не было разумным планом. Это было полномасштабным заявлением. Отойти от плана моей мести, раскрыть свою подпольную личность, и стать возле кровати, в которой она спала, было безрассудным способом борьбы за ее счастье. Таким же безрассудным было отдать ей все, что у меня было, включая и силу, с которой она могла решить, что с этим всем делать.
И я надеялся, что она выберет меня, а не его.
Когда я вышел из лифта на восемьдесят восьмом этаже, я был вполне уверен, что вены на моих висках лопнут, а содержимое желудка останется на полу. Проскользнуть через систему охраны башни Трампа было легкой частью.
Бенни закончила программу для РЧИД-ридера, что дало мне доступ к системе охраны гаража Кэси и к ее этажу. Бенни выключила камеры и всю защитную систему охраны в башне, включая систему сигнализации в жилых лофтах. Пятиминутный глюк, сказала она. Достаточно времени, чтобы проскочить мимо охраны на своем байке в гараж, вызвать лифт и подняться на этаж Кэси.
Пряча в карман металлический ридер, я неслышно закрыл за собой входную дверь, и меня поприветствовала темная тишина лофта. Я нервно сглотнул комок в горле и начал двигаться согласно картинке на визоре. Режим ночного видения предотвращал неуклюжее падение в темноте, и картинка интерьера лофта направляла меня в хозяйскую спальню.
Хотя, благодаря шлему меня и засекут. Я был не просто взломщиком. Я был взломщиком, одетым в известную маску. Мне пришлось бы говорить быстро, и, с моей удачей, Колин не спал с пистолетом.
Прямо впереди меня, на небоскребе за окном гостиной, отразился свет. Меня приворожил потрясающий вид из окна, но вместо того, чтобы любоваться им, я продолжил двигаться вперед согласно диаграмме, и свернул по коридору направо. Ладони в перчатках были скользкими от пота, а мышцы болели от напряжения, пока я заставлял свои ноги медленно и беззвучно передвигаться по полу.
Вот она – часть, о которой я не подумал. Что, если я найду их за занятием сексом или их голые тела, переплетенные во сне? Как я остановлю себя от своей ярости? Я не обдумал то, что будет после взлома и нависания над ее кроватью. Что мне говорить? Выбери меня. Я потянулся к открытой двери в конце коридора и почувствовал пульс у своего горла.
Пора вступить в темные, илистые воды риска. Риска быть отвергнутым после того, как я раскрою свою личность. Риска быть избитым Колином до смерти за то, что переспал с его женой. Риска быть отвергнутым Кэси.
Мне не стоило рассказывать ей об этом. Она была изумительной женщиной, и она бы поняла значение того, что я ей давал. Но было ли этого достаточно? Было ли достаточно меня?
Я сделал глубокий неслышный вдох и расслабил пальцы. И тогда я перешагнул через порог, прошел по комнате и встал перед кроватью.
Простыни были скомканы в беспорядке, но ночное видение давало четкую картинку линий двух сплетенных тел в позе ложечек, которые очень походили на любовников после секса.
Никакое количество самоконтроля не могло подготовить меня к той ревности, которая заструилась по моим венам.
Кровь загрохотала в ушах, и руки сжались в кулаки. Я закрыл глаза, в секундах от того, чтобы выдернуть его из постели, потеряв все остатки рассудка.
Возьми себя в руки. Пройди через это.
Разминая пальцы, я открыл глаза и сканировал его загорелые руки или ее белые волосы. Хоть что-то знакомое в куче этих простыней.
Я подступил ближе, напрягая спину и задерживая дыхание. Но когда мой взгляд остановился на подушке, сила в ногах, которая поддерживала меня, грозилась вот-вот испариться.
Две головы лежали рядом. Две головы с короткими черными волосами.
Перед глазами все поплыло.
Две мужские линии челюсти.
Ребра сжало.
Два темных подбородка с тенью щетины.
Шок, равный тысяче вольт, пронзил мое сердце, оглушая меня до состояния паралича. Еб же ж твою, сука, мать!
Он был геем.
Колин Андерсон.
Правосторонний комментатор.
Муж Кэси.
Гей.
Я не был уверен, как долго мне там стоять. Отдаленно я слышал шипение своих маленьких вдохов, пока мысли хаотично парили над каждой встречей с Кэси и каждой сраной вещи, которую она говорила. О Колине. О любви. Может, подсказки всегда были там, но, Господи Боже, я бы никогда в жизни не догадался о подобном.
Чем дольше я стоял, тем легче становилось на моей душе. Она любила своего мужа, но не так, чтобы это угрожало моему с ней будущему. Ее брак был выдумкой. Такой, которая, очевидно, заставила их плясать под сраную дудку «Тренчент». Боже, теперь во всем появился смысл. Я попятился из комнаты тихими шагами и прошел вниз по коридору, направляясь к другим спальням в противоположной стороне лофта. С каждым шагом вина на мне становилась тяжелее, а каждый вдох наполнялся надеждой. Ебаный ад, почему она мне не сказала? Я обращался с ней, как с предательницей. Я судил ее. Использовал ее. Как она могла не ненавидеть меня?
Мои шаги ускорились, кровь мчалась под кожей, пока я чувствовал потребность найти ее. Когда я толкнул дверь второй по размерам спальни, остатки моего шока впились в тишину этой комнаты.
Королевского размера кровать была пустой, простыни смяты и откинуты в сторону. Мое внимание привлек диван, смотрящий в сторону окна, и глаза сфокусировались на копне белых волос, которые спадали с подлокотника.
Внутренности сковало предвкушением. Я закрыл дверь и сократил расстояние. Моя потребность в ней усилила настойчивость в моих шагах. Она нужна была мне в моих руках. Мне нужно было, чтобы она простила меня. Мне нужно было защитить ее и сделать счастливой.
Мои потребности в ней не имели границ и пьянили рассудок, но я бы провел остаток своей жизни, воплощая каждую из них, если бы она только позволила мне.
Обходя диван, я опустился на колено перед ее светящейся от ночного видения фигурой, и снял перчатки.
– Выключить ночное видение.
Ее веки затрепетали, но остались закрытыми. Лунный свет из окна отсвечивал в ее золотистых волосах и делал бледной кожу ее длинных ног, скрещенных под футболкой для сна.
От очертаний ее тела, свернувшегося в углу дивана, мое сердце болезненно сжалось. Этот вид усилил вес ее одиночества.
Она больше не будет одинокой. Она принадлежит мне.
Я упивался каждой деталью – от ее деликатной хрупкой структуры и мягкой груди до сгиба ее пальцев под щекой. Спокойное, уравновешенное умиротворение пронеслось по мне, наполняя меня эйфорией. Я не хотел, чтобы момент заканчивался, но не смог удержать себя от прикосновения к ее щеке.
– Кэси… Проснись.
Она зашевелилась. Ее дыхание замерло, а веки затрепетали, отгоняя сон. Я держал руку на ее лице, пока она не выпрямилась и не уставилась в мой визор. Она подняла руку, чтобы обхватить мое запястье.
В ее взгляде не было удивления или страха, а долгое молчание сопровождалось лишь гудящим звуком вентиляции на потолке. Наконец она облизнула губы и тяжело выдохнула.
– Я не сплю?
Я помотал головой.
Ее глаза расширились.
– Ты назвал меня по имени.
Я кивнул.
Она убрала свою руку от моей, и подцепила пальцем воротник моей кожаной куртки.
– Я люблю галстуки, но это… – второй рукой она скользнула по стороне шлема, и ее лицо озарила захватывающая дух улыбка. – Это ты.
Глава 24.
Кэси
– Ты знала.
Его искусственно искаженный голос срикошетил от моей кожи, лаская каждый нерв на ней. Ни шок, ни даже сон не могли успокоить его влияние на меня.
Логан. Мужчина, у которого нет родинок с волосинками, нет сросшейся брови или кривых зубов. Может, я была нелепа, но я так сильно хотела, чтобы он оказался мужчиной под шлемом. Как много раз я представляла его хриплый низкий тембр под искаженным звуком, его золотисто-зеленые глаза за черным визором, и скульптурное тело, с такой силой натягивающее швы его куртки. Тело, которое я знала.
Я соскользнула к краю дивана, прижавшись коленями к его твердым бедрам, и схватила кромку его шлема.
– Я надеялась.
С его руками, которые обнимали мое лицо и со всей внушительной силой, с которой он стоял между моих колен, я не могла остановить дрожь от чистого возбуждения. Он был здесь. К черту все грядущие последствия. Он пришел за мной, и Трент не был на повестке дня. По крайней мере, в данный момент. На мне была лишь футболка и трусики. Но температура воздуха от его окружения все равно повысилась, превращая воздух между нами в зримую линию, которая соединяла нас друг с другом. Его бедра двинулись против моих ног, и кожа его курки заскрипела, когда он вжал меня в диван. Дрожь прошлась по его телу, а от трения кожи куртки по моей футболке соски затвердели под тканью. Мое дыхание сбилось, и его тоже не осталось ровным надолго, стало быстрее, громче. Этот звук – его потребность – покалыванием поднимался по моим ногам, пока мозг хватался за туманную реальность. Доминирующий костюм и галстук, могущество в мышцах, агрессия, исходящая от него на байке и в совете директоров – каждая мужская черта, которая пленила меня, была скрыта под разрушительно-сексуальной оболочкой плохого парня. Все это было здесь, отдавалось вибрацией у меня между ног, сжигая меня.
Спазм сжал мышцы на внутренней стороне моих бедер, и я бесстыдно раздвинула их. Скользнула большими пальцами по краю его визора в неудачной попытке открыть его.
– Мне нужно тебя увидеть.
Купаясь в свете, лившемся из окна, он отпустил мое лицо и расстегнул ремень под подбородком. Его бедра сместились в движении, пропуская прохладный воздух к моим влажным трусикам. Я хотела его там, и одна эта мысль создавала ряд спазмов внутри меня.
– Быстрее.
Мои легкие наполнились воздухом, когда он медленно поднял шлем, открывая мышцы шеи, сильную, покрытую щетиной, линию челюсти, и, Боже мой, эти губы.
Я бросилась к нему прежде, чем подбородок шлема сдвинулся вверх, чтоб открыть его глаза. Хватая его широкие плечи, я захватила его рот своим и украла удивленный вдох. Шлем упал где-то позади него, а его пальцы зарылись в мои волосы, язык ворвался в рот, клеймя, борясь, и снова клеймя. Его щетина прожигала след вокруг моих губ. Резкие вспышки энергии проносились по моему телу.
Мой рот сомкнулся на его, толкая, снова нападая, опять и опять, наполняя комнату влажными звуками нашего голода. Агрессивное давление его челюсти контролировало мои движения, а удары его языка, от которых поджимались пальцы на ногах, поднимали еще больше жара к месту между бедер.
Он разорвал поцелуй и поднял взгляд, ища мои глаза. Темные песочные пряди его волос торчали в разные стороны – сладкий контраст с чисто выбритым, уложенным гелем, видом в офисе. Лучи бледного света танцевали на его идеальном носу, угловатых линиях его точеных скул, влаге, блестящей на его губах.
Я не могла отвести взгляда от этих губ, и, когда они изогнулись в нежной улыбке, месяцы тревоги и одиночества спали с моих плеч и рассыпались в темноте. Почему эта улыбка так на меня влияла? Я любила его задумчивую, искривленную бровь, но эта улыбка? В ней было убеждение и исцеление, обещание того, что надломленная связь между нами выживет, несмотря на ложь и предательство.
Он расстегнул куртку и сбросил ее с плеч. Когда Логан сдернул с себя футболку, бицепсы заиграли и расслабились под его гладкой кожей, но его глаза ни на секунду не отрывались от меня.
– Нам стоит разобраться с дерьмом, и мы разберемся. Я никуда не собираюсь, – он посмотрел на дверь, а потом снова на меня. – Я запер дверь. Я знаю, что происходит в другой части лофта.
Я выпрямилась, пока мой мозг складывал вместе значение и намеки.
– Ты видел их?
– Они спали, – его внимание сместилось вниз к моим бедрам. – Расставь ноги, – он наклонился ко мне, и мышцы на его голой груди сократились. – Шире.
Мое тело подчинилось, пока моя готовность защищать Колина продолжила разговор.
– Это его секрет, Логан.
Он кивнул, хватая мои лодыжки, и разводя их шире в стороны, подталкивая мои ноги ближе к подушкам. Я задержала дыхание, потерялась в ласке его костяшек, пока они скользили по моим ногам от колен и вверх к трусикам.
– Блядь, Кэси. Я соскучился по тебе, – Логан приложил широкую ладонь ко внутренней части моих бедер, создавая треугольник с моим трусиками. Большими пальцами он проводил просто у края кружева, лаская чувствительную кожу. – Такая нежная здесь. Словно шелк.
Я дернула бедрами, клитор пульсировал под пирсингом, и киска сокращалась от желания сжаться и быть наполненной.
Он наклонился ко мне, его бровь коснулась моей, пока он поддел пальцем край трусиков.
– Что сделает Колин, если зайдет сюда прямо сейчас?
Я попыталась сформулировать связную мысль, но, чертов грешный ад, он дразнил края моего входа вокруг, снова и снова, не проникая.
– Логан, пожалуйста.
Он приблизился, прижимая меня грудью к подлокотнику дивана, и все его твердое разгоряченное тело накрыло мои чувства. Его губы раскрылись, чтобы освободить сбившееся дыхание, а бедра дернулись вперед с внезапным толчком его пальцев.
Волны шока пронеслись по моим внутренностям. Его рот сомкнулся на моем, а язык нежно лизал мой, в отличие от жестких толчков его пальцев. Один доминирующий толчок следовал за другим, и я была полностью предоставлена его милосердию. Влажная и нуждающаяся, я таяла, как масло, беспомощно, бесстыдно попадая под его заклинание.
Он целовал мои щеки, веки, нос, вернулся ко рту и целовал меня снова, глубже, жестче. Его бедра переместились в соблазняющем движении, качая его тело в темпе пальцев. Из-за положения Логана его пах оказался на краю дивана, и я задумалась, потирался ли он своим членом о подушку, чтобы унять боль.
– У него есть ключ от твоей спальни? – пальцем Логан обвел мой пирсинг, шепча мне в рот. – Все, о чем мне нужно беспокоиться, это то, что он найдет здесь Неуловимого? Или о том, что он найдет меня в роли Неуловимого?
Я вонзила ногти в его лопатки и выгнулась от его прикосновения.
– Он постучит прежде, чем использовать ключ, – я облизнула губы, и мое сердцебиение ускорилось от нужды высвобождения. – Он не собственник или подхалим. Не… О боже, прямо там.
Логан вошел в меня двумя пальцами, и его голова опустилась на мое плечо, пока он вводил и выводил их из меня.
– А теперь как?
Я схватила Логана за волосы и удержала возле себя, расслабив бедра, сжав свои мышцы и трахая его руку.
– Он не плохой человек, Логан. Я знаю его.
Логан отодвинул свою руку и притянул ее к своему рту.
– Я не это спрашивал, – он обхватил губами свои влажные пальцы и принялся сосать, закрыв глаза. Его ноздри затрепетали, и низкий стон вырвался из самого его горла.
Я содрогнулась, завороженная, когда он открыл глаза и вернул руку на место между моих ног.
– Тебе нужно понять… – он протолкнулся пальцами в меня, запуская искры по моим бедрам. – Если Колин сделает что-либо, от чего мне придется бежать, мы убежим вместе. Ты и я.
Конфронтация с Колином явно потянет за собой раскрытие секретов. Позвонит ли Колин копам, чтобы сдать пресловутого Неуловимого? Позвонит ли он своему отцу, чтобы спланировать смерть Логана? Ни единого гребаного шанса. Только не Колин.
Его рука прекратила свои движения, а пальцы согнулись между моими стенками.
– Мы вместе решим, что делать с «Тренчент». И если нам придется бежать, мы сделаем это вместе. Четвертый вариант.
Сбежать вместе. Четвертый вариант. Это звучало, будто сказка. Но это не останавливало бабочек в моем животе.
– А что, если я скажу тебе отойти от своей мести?
Логан сместил пальцы, переплел их с моими и прижал наши руки к своей груди.
– Чувствуешь это?
Биение его сердца – ровное и сильное – отдавалось через мою ладонь. Я кивнула.
– Оно бьется для тебя, Кэси. Я выбираю тебя.
Последние следы напряжение спали с моих плеч, и я почувствовала свободу. Было опасно цепляться за эти слова, верить в то, что независимо от того, что случится, он меня не оставит. Но он рискует, пробравшись в мой лофт, не зная, сдаст ли Колин его копам, или расскажет ли своему отцу, а это свидетельствует о том, что он оставил свою месть позади.
Я жила в постоянной паранойе с тех пор, как вышла замуж за Колина. Всегда начеку по поводу секса и отношений, но не сейчас. Не с ним. Смешно, что человек, который предал меня, заставляет чувствовать себя… менее тревожно? Более уверенно? В безопасности.
Логан поднял голову. Его лицо оказалось так близко, что дыхание коснулось моих губ.
– А что, если бы тебе пришлось променять свою карьеру на побег ради жизни?
Я выпустила его руку и прижала обе свои к его щетинистым щекам. Во мне бушевал водоворот эмоций, но лишь одно признание горело больше других.
– Я пойду за тобой.
Его лицо напряглось под моими ладонями, а его взгляд удерживал мой, словно в плену.
– Если это не смерть или тюрьма.
Я проглотила комок, сформировавшийся в горле. Ни в одном из этих сценариев явно не было бы никаких нас.
– Значит, мы боремся и убегаем.
Он поднялся на ноги и шлепнул меня по бедру широкой ладонью.
– Вставай.
Очевидно, с него хватит разговоров. И хватит ожиданий, потому что он взял меня за руку и дернул, подняв на ноги. Я послушно последовала, и жадность заполучить секс взяла верх.
Налегая на меня спереди и толкая меня спиной вперед, он подвел нас к кровати, включая свет, пока я забиралась на нее.
– Я ни о чем другом не думал изо дня в день, каждую секунду, кроме как о тебе, – его руки сжались вокруг моих бедер, поднимая футболку и сдергивая ее через мою голову. – Прошел целый месяц, Кэси.
На мне остались лишь трусики, и моя голая кожа покрылась мурашками от ласки воздуха, а соски превратились в нуждающиеся пики.
– Никаких подружек? Или быстрого секса? – я стояла спиной к нему, пялясь на свою пустую кровать. Какого черта я спросила это? И все равно я не могла остановить себя. – Я видела тебя на гонках. Тебе практически приходилось отгонять от себя женщин.
Он развернул меня, и голенью я коснулась матраса. Опустив руки на мою талию, Логан положил меня спиной на кровать, и мягкость и шелковистость моих простыней коснулась кожи.
Наклоняясь над моим телом, он сжал кулаки возле моих бедер.
– С той ночи в лифте, это была только ты.
Во рту пересохло, пока я соединяла ту ночь с нынешним моментом. Он спас меня от лысого придурка в аллее. Он шантажировал мою семью и трахнул меня в отельной комнате через пять дней после этого. Он поехал за мной по Роджерс Авеню и сказал мне, что был зол на свою мать. – Ты знал, что тогда на байке была я? Все это время?
Он выпрямился и ослабил пуговицу на своих кожаных штанах.
– В моем шлеме, – Логан расстегнул ширинку штанов. – Есть режим ночного видения помимо прочих вещей. Я не знал, кем ты была, пока ты не сняла свой шлем в лифте.
Ладно, ого. Узнать, что женщина, которая отсасывала его член, была женой его брата? Это объясняет его бешенство. А сейчас мне интересно, что за прочие вещи мог сделать его шлем. Он снял свои сапоги. Его штаны исчезли следующими. И тогда он предстал передо мной, источник сильных подрагивающих мышц, с длинными мощными конечностями, и огромным, твердым членом. Очень твердым. Длинным. Толстым. Отвлекающим.
– Продолжай пялиться на него, – он схватился за основание, пока его взгляд блуждал по моему телу и остановился на лице. – Ты вот-вот почувствуешь, каким твердым он был весь последний месяц.
Его голос звучал обычно, но интенсивность его золотисто-зеленых глаз говорила намного больше. Его широкая стойка и V-образная линия под ребрами были неподвижны. Время замерло на месте, пока мы смотрели друг на друга, наши мысли сталкивались и переплетались, глаза общались на уровне, который выходил за пределы слов. В этот простой момент зрительного контакта мы боролись, извинялись, прощали, и трахались. После, через эту силу немого понимания, мы разделили наши страхи, желания и надежды.
От этого я задрожала, желая большего.
Приподнимая бедра, я выскользнула из трусиков, а Логан сжал кулак на своем члене. Я опустила стопы на кровать, развела ноги и скользнула пальцем по клитору.
Волна дрожи прокатилась по его прочному торсу перед тем, как он ринулся вперед. Его тело накрыло мое, его тяжелый вес выбил из меня весь воздух и заставил мое сердце колотиться. Его рваное дыхание горячило мое лицо, пока Логан приподнимал свой вес руками и разводил мои ноги шире напором своих бедер.
Его голова опустилась на мою, и Логан посмотрел вниз на длину наших тел. Придерживая член рукой, он разместился надо мной и прижал головку к моим складкам.
Я расслабилась под ним, его губы округлились, а наши выдохи смешались.
Логан поднял глаза и взглянул на меня.
– Я чист. Больше никакого дерьма между нами, ладно?
Больше никаких секретов и никаких презервативов? Я кивнула, улыбаясь. Я принимала таблетки. Но вместо того, чтобы спросить об этом, он толкнулся в меня. Жесткий, клеймящий толчок по самое основание.
Мы содрогнулись в унисон, соединенные так, как только могут соединиться два тела. Он впился ртом в мою шею, а я потянулась своим к его плечу. Логан застонал с такой жадностью, что мое сердце тяжело забилось, а киска сжалась.
Его тело напряглось и содрогнулось надо мной, против меня, вокруг меня. Он вращал бедрами, медленно и терпеливо, входя членом глубоко в меня, позволяя приспособиться к его размеру.
А затем он начал двигаться. Быстро. Безжалостно. Бесконтрольно. Он был воплощением стремления, силы и страсти. Я чувствовала это в каждом толчке его длины и силе сжатий мышц на его ягодицах под моими ладонями. Он сметал меня в своем безумии, накрывая тысячей всепоглощающих эмоций одновременно. Удары его языка по моей шее, бугристость мышц на его спине, мягкая копна взъерошенных волос, царапание его торчащих сосков по моей груди, его взгляд, рыщущий и находящий мой собственный, и внезапная сила моего оргазма, от которой я потеряла рассудок.
Я кончала долго и жестко, пока стон разрывал мое горло, а каждая молекула в моем теле горела от покалывающего удовольствия. Когда я перевела дух, из меня вырвался смешок.
– Это моя девочка, – он поцеловал меня в лоб, вышел из меня и перевернул на живот. Моя киска все еще пульсировала от освобождения, когда он вошел в меня одним длинным скольжением.
Логан наклонился вперед и оставил поцелуй на моей спине. Поддерживая верхнюю часть своего тела одной рукой, второй он ласкал мое бедро, двинувшись выше, пока не достиг моей тазовой кости, приподнимая меня за нее, выставляя мой зад под определенным углом в такой позе, какой он хотел. Я качнула бедрами, насаживаясь на него и впуская его горячую длину.
– Я не уверена, смогу ли повторить последний раз.
Рукой он остановил мои движения, сжимая бедро и жестко притягивая мою попку к себе.
– Сможешь.
С членом в моей киске и с коленями по обеим сторонам от меня, Логан запустил пальцы в мои волосы и опустился своей твердой, теплой грудью на мою спину.
И тогда, на коленях и руках, он принялся объезжать мое тело так, как делал это со своим байком. В нем живут страх, опрометчивость и неукротимая энергия.
Слова Колина, словно правда, звучали в голове, и я содрогнулась от воспоминания о том, что он представлял своего брата вот так.
Жар тела Логана смел эту мысль. Его толчки замедлились, а рот начал двигаться по моей спине.
Он целовал каждый дюйм спины и плеч, пока входил и выходил из меня. Твердый, толстый и неустанный член, мягкие губы, нежные и полные обожания – это было настойчивое слияние плоти, дыхания, похожего на шепот, и потребности.
