Текст книги "Грязные связи (ЛП)"
Автор книги: Пэм Годвин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
Глава 27.
Логан
Недели наблюдения за Кэси в офисе научили меня, как интерпретировать ее молчание.
Сидя на диване рядом с Колином, она сжала его руку пальцами и притянула ее на свое бедро. Ее язык прижался к зубам, губы почти сжаты, но улыбка блестела в глазах, когда она смотрела из-под прикрытых век.
Она хотела участвовать в гонках.
Мое сердце дико барабанило от идеи преследования ее перед финишной линией, но я не выдал свою тревогу о том, какой опасности ее подвергал. Собственническая, покровительственная часть меня нуждалась в том, чтобы отклонить эту идею. Она могла разбить байк или попасть в ловушку полиции или… ебаный ад, а все те извращенцы, которые глазели на ее зад?
Если хоть один из тех ублюдочных байкеров начнет охотиться за ней или попытается прикоснуться к ней на старте, я выйду из-под сраного контроля. Реакция, которая разрушит притворство нашего соревнования.
Изначальная улыбка Колина стала ровной линией и брови сошлись вместе. Если он и понимал мою тревогу, кажется, он не собирался голосовать «против». Наверное, он так же, как и я знал, насколько сильно она хотела этого.
Я сомневался в ее участии в гонках. Бенни должна была стать соперником, но набор ее умений больше пригодится, если она останется в тени и будет мониторить гонку и координировать отвлекающий маневр, который я планировал для побега.
Кэси наклонила голову, не отрывая от меня взгляда.
– Разве соперник уже не определен?
– Да. Гонка была объявлена как «Непобедимый Неуловимый» против «Обездоленной Серебряной Леди».
Кэси вскинула брови.
– Серебряной Леди, значит? Ты и, правда, все спланировал.
– Мне пришлось. Соперники выбираются за несколько дней до гонки. Инвесторы предоставляют на рассмотрение своих гонщиков. Существует процесс голосования, но в конце говорят деньги. – Мы с Бенни поставили немалую сумму денег, чтоб проспонсировать участие Серебряной Леди.
Шумиха вокруг участника женского пола уже заранее создала суматоху в начальных ставках. Как и ожидалось, разница в ставках была показательно против нее. Я сел на диван рядом с Кэси зажимая ее между собой и Колином.
– Если у тебя есть хоть какие-то сомнения в этом, Бенни поедет в качестве Серебряной Леди. Она знает карты и оборудование для гонок, и она может справиться с мотоциклом настолько, чтобы вытащить его, не вызвав подозрений, – я слегка коснулся волос Кэси и сместил руку к чувствительному местечку нее на затылке. – Ты не должна этого делать.
Она подняла взгляд, и на ее лице была лишь серьезность.
– О, я посоревнуюсь с тобой. И думаю, что побуду членом команды, и позволю тебе выиграть, – ее губы дернулись. – При одном условии, – сила улыбки с ее полными губами усилила мой пульс. – Я хочу шлем, как у тебя.
Невероятное чувство облегчения заструилось по венам, и я знал, что это был только один из серии моментов, которые изменят мою жизнь к лучшему. В ее руках были мои яйца, мое сердце и каждый кусочек моего тела. Она также могла забрать и весь воздух из моих легких, потому что я не мог дышать без нее. Я буду молиться аду, чтобы мне никогда и не пришлось.
Ее красота, сильное чувство морали, нужда любви никогда не были факторами моего плана. Последнее, что я ожидал: найти себя, отчаянно желавшего ее ответной любви.
Два часа спустя я покинул блестящее стальное здание и влился в траффик в центре Чикаго, выехал на I-88, и направился домой. Открытая дорога распростерлась на запад, солнце поглядывало вниз на горизонт.
Запасной байк, на котором я отправился к Кэси, вибрировал у меня между ног и наполнял мою грудь гудением.
Прохладный ветер проникал под одолженную одежду освежающим чувством свободы. Но лучшей частью поездки была женщина, которая обнимала меня сзади.
Она прижалась бедрами к моим ногам, а ее руки были обернуты вокруг моей талии, и я задумался – именно она держала меня на байке, а не наоборот. Кэси крепко прижималась грудью к моей спине, ее руки в перчатках зарылись под расстегнутые полы трикотажной жилетки. Жилетки Колина. Костюм, галстук, рубашка в тонкую полоску – все, что было на мне, было взято из его гардероба.
Она был выше и более худым, но дорогие вещи подходили по размеру, и спасали от головной боли от того, что мне бы пришлось выскальзывать из Башни Трампа, одетым в кожу. Рюкзак на спине Кэси вмещал мою одежду, и несколько ее собственных вещей.
Мы не обсуждали возможность того, что она может никогда не вернуться в лофт. Так же мы не попрощались с Колином. После гонки завтра ночью мы сбежим в аэропорт Дью Пейдж, где нас будет ждать чартерный самолет. Мы определим пункт назначения. Все устроил Колин, который будет там, чтоб проводить нас.
Сорок минут за пределами города, и мы свернули с главной дороги, петляя по маленьким улочкам, и углубляясь дальше в фермерские земли. Когда количество машин поредело, и мы выехали на пустынную дорогу, рука Кэси принялась блуждать под жилеткой вниз по ребрам, и обвернулась между моих ног.
Дыхание перехватило, когда большим пальцем она принялась гладить по головке моего члена. Через милю я напрягся под черными трикотажными слаксами, и мышцы поигрывали на моих бедрах. Я передвинул ладонь с руля, чтобы скользнуть рукой в кожаной перчатке по ноге в джинсах, которая прижималась к моему бедру.
Она не надела свой кожаный костюм, но ее серебряный шлем опустился к моему плечу. Кэси прижималась бедрами к моей заднице и ладонью сжимала меня у самого основания, взывая к первобытному желанию. Я боролся с желанием дернуть байк в сторону, насадить ее на свой член, и трахнуть на обочине дороги перед Господом Богом и всеми остальными.
Она не сдвинула своих бесчестных пальцев, и к тому времени, когда мы достигли пункта назначения, в моих легких не осталось воздуха.
Перестроенная церковь, в которой я жил, находилась на отшибе загородной дороги, отсутствовала на карте, и ее сложно было найти. Она стояла в открытом поле твердо и отважно. Высокая трава поросла между булыжниками узкой дороги, а на входе была установлена дверь из арматурной стали. Когда я вильнул к тылу краснокирпичного прямоугольника, охота руки Кэси прекратилась, потому что она села ровнее. На протяжении поездки она держала голову наклоненной, дабы не блокировать обзор камеры в задней части шлема, чтоб я мог наблюдать за хвостами. Теперь, когда она выровнялась, ее силуэт вспыхнул у меня на визоре, ее шлем отклонялся назад и вперед, пока она осматривала окружающие угодья и лесистую местность, и маленький сарай, в котором я прятал свой джип.
Дверь обычного гаража в задней части церкви активировалась, когда просканировала микрочип в моем шлеме.
Я въехал в темное пространство гаража на одну машину. Стальной пол задрожал под колесами, когда автоматическая дверь закрылась позади нас.
Обычный прохожий сказал бы, что это простой гараж. Полностью пустой гараж. Но для этого была определенная причина.
Балансируя байком между ног и поставив ноги на пол, я запустил руку назад и прижал Кэси к своей спине, произнеся в микрофон:
– Активировать лифт.
Голосовой контроль в шлеме оживил двигатель за стенами. Они тихонько зажужжали, и пол начало потряхивать, а потом опускать.
– Святое дерьмо.
Ее голос был приглушен шлемом, но в нем присутствовало удивление.
Мы достигли склада двумя этажами ниже. Я выехал на байке из лифта и припарковался между остальными пятнадцатью байками.
Она соскользнула с сидения, ее длинная белокурая коса упала на плечо, а руки потянулись к шлему с обеих сторон, стягивая его с головы. Большие глаза становились шире и ярче с каждой секундой, пока она осматривала ряды байков, коробки с высококачественным оборудованием, стойку-подъемник для ремонта байка и станки, которые стояли в ряд возле стены.
Я бы бросил все это. Бенни продала бы все, что смогла. Остальное осталось бы с перестроенной церковью. Таков план был всегда. Чего я не планировал, так это то, что Кэси сбежит вместе со мной, и оставит все – свои мечты сделать из компании Трента что-то лучшее, свою карьеру, своего лучшего друга.
Но она хотела четвертый выход, и спасибо аду за это.
Я снял шлем, опуская его рядом с ней, но остался на байке. Я оперся сапогом на слайдер рамы и опустил локоть на колено, не желая ничего большего, кроме наслаждения от наблюдения за ней.
Она понятия не имела, насколько была прекрасной. Блестящий восторг в ее глазах. Изгиб ее попки в этих джинсах. И ее безудержная улыбка, когда она увидела BMW S1000RR Неуловимого.
На один смехотворный момент я почувствовал ревность к этому байку. Я хотел, чтобы эта улыбка была направлена на меня. Но, в то же время, именно ее интерес к гонкам привлек мое внимание к ней. Загадочная мисс Дукатти на финишной линии пленила меня задолго до того, как я узнал, кто она. Ее внимание переместилось, и глаза попали в ловушку моих. Кэси прикусила уголок губы изнутри и покачала головой:
– Так вот как выглядит пещера Неуловимого, – она медленно подошла ко мне. – Находиться здесь – нереально, – еще три шага. – С мужчиной, о котором я так долго фантазировала.
Я почувствовал, как изнутри что-то надавило на мою грудную клетку, и под этим давлением заструилось и потеплело.
Ее непоколебимый взгляд удерживал мой, пока она приближалась. Я не мог отвернуться. Не было ничего горячее и более захватывающего дух, чем вид передо мной. Не только тело, в которое я смогу погрузить себя или цель, за которую я буду бороться. Ее красота была в ее верности своему лучшему другу, ее доброте в развращенной семье, и ее потребности в… чем-то большем.
Мне понадобились недели, чтобы понять, почему меня к ней тянуло, почему я хотел с ней большего, чем просто секс, и почему я был готов отдать все, чтобы она была счастлива. Она была моей связью с жизнью, моей причиной для борьбы. Она была причиной, по которой я чувствовал себя таким живым, диким и напуганным. Потому что я чувствовал все эти вещи в ней самой. Когда она приблизилась ко мне сбоку, то закинула ногу и оседлала мои бедра, которыми я обнимал байк. Лицом к лицу, она уставилась в мои глаза, ее тело таяло против моего, и все, что от нее оставалось, это биение сердца.
И потом она поцеловала меня, обрушивая свои губы на мои и запуская руки мне в волосы. Я застонал и обернул руками ее спину, притягивая Кэси к себе и скользя пальцами по мягкому кашемиру ее куртки. Сплетаясь своим языком с ее, я углубил поцелуй, расслабил бедра, подаваясь навстречу и подсказывая ей сжать мои бедра своими.
Пульс грохотал в ушах, но был еще один звук. Кто-то откашлялся.
Кэси отстранилась, и я проследил за ее взглядом к двери.
Бенни наклонилась к дверному косяку, расслабленно скрестив руки на груди. Она наклонила голову на бок, нежно улыбаясь. За десять лет я ни разу не приводил кого-то домой. Она никогда не видела меня с женщиной. Я приготовился к какой-то нелепой шутке о моих тяжелых вздохах и отчаянности, с которой потирался о Кэси бедрами.
Но она ничего не говорила, а просто улыбалась. Она казалась странным образом… покоренной. Длинные каштановые волосы обрамляли ее лицо, большие зеленые глаза мягкие и успокаивающие, одета Бенни в желтовато-коричневые штаны и белую футболку. Вот какая Бенни без блестящего макияжа, крашеных волос и кричащего фиглярства.
Кэси слезла с меня. Мне не хотелось отпускать ее, но у нас был миллион деталей, которые нужно обсудить перед гонкой.
Я последовал за ней через гараж, едко глядя на Бенни.
– Что не так?
Она выровнялась и отошла от дверной ручки, пожав плечами.
– Все хорошо, Логан. Просто… – она посмотрела между мной и Кэси. – На самом деле очень хорошо увидеть тебя счастливым.
Спустя все эти годы работы со мной, справляясь с переменчивыми вспышками моего характера, я думал, что она не стала бы той, кто внезапно изменил предрасположенность.
Она протянула руку Кэси.
– Привет. Я – Бенни.
Кэси приняла рукопожатие с теплой улыбкой, и принятие гостей передвинулось к главному складу.
Подвал наполняли горы коробок. Бенни была занята, и, наверное, есть другая причина для ее мирного настроения. После десяти лет удушья от мести, все подходило к концу без сопротивления. Она хотела уйти от нелегальной деятельности так же сильно, как и я. Настало время начать новую жизнь, и я чувствовал, что ее одобрение Кэси берет корни в мягкости ее глаз.
Я занялся упаковкой, пока Бенни посвящала Кэси в детали гонки, карту, и технологию шлема, который на мне был. Чтобы удержать ее личность в секрете, она не поедет в своем серебристом кожаном костюме, а ее Дукатти останется в Башне Трампа.
Бенни представила ей мотоцикл, который я для нее выбрал. MTT Turbine Streetfighter не был такого же цвета, как серебристый цвет Дукатти, но хромированная отделка выхлопной трубы и рабочий корпус подходили под прозвище Серебряной Леди.
На ее новом шлеме имелась хромированная обшивка, в которую была вмонтирована такая же цифровая оснастка, как и у меня. Воодушевление сочилось из каждой поры Кэси, пока Бенни учила ее, как пользоваться шлемом.
Несколько часов спустя с планированием и упаковкой было покончено. Бенни поехала домой, а мы с Кэси вернулись в подземный гараж. Моя жилая зона была простой – место для существования, сна, место, где можно проснуться и начать день. На стенах или полках не было ни единого признака личности. Не было ни семейных фотографий, ни коллекций, собранных ребенком, ничего ценного, чтобы взять с собой.
Она прошла по просторной комнате, и ее шаги эхом отдавались в длинной старой церкви. Ее взгляд блуждал по каждой поверхности, наверное, в поисках истины, которую я ей не открыл. Но она уже знала каждый важный аспект моей жизни. Время восполнит остальное.
Мы поели сэндвичей с индейкой и сыром чеддер на кровати, сидя со скрещенными ногами, лицом к лицу и с тарелкой между нами. Когда она подняла корочку, и облизала майонез, мне не понравилось, как опустились ее плечи или как ее движения замедлились от истощения.
Долгий день планирования брал свою цену. Черт, на ней сказывался весь прошедший месяц. Подумать только обо всех этих месяцах, которые она выдерживала, работая с раскроенным сердцем и отношением к своей семье, без меня.
Это наполняло меня сожалением, завязывало в узлы мои внутренности и пульсировало в груди. Вдобавок, я переживал по поводу завтрашней ночи. Голова гудела от всех деталей, которые я так тщательно продумывал. Я останусь возле нее на протяжении каждой секунды гонки, но что, если я просчитался где-то?
Меня устрашала мысль о том, что кто-то мог забрать ее у меня. Я продолжал представлять Трента на финишной линии, который будет ожидать, что она выиграет, и пристрелит ее, если она придет второй. Колин подстроил встречу с ним во время гонок, чтобы убедиться, что его не будет на линии финиша. Но что, если мое доверие к Колину было глупой тратой времени? И на курок нажмет наемный убийца, а не Трент?
Я прерывисто втянул воздух.
– Мы можем уехать сегодня. Нахрен гонку.
Кэси протянула руку и провела пальцем по моей щеке.
– И позволить Тренту сохранить деньги, чтобы нанять лучших адвокатов для своей защиты? – ее глубокой синевы глаза впились в меня, ища ответ внутри. – Нам всегда придется иметь дело с гонками, борьбой и риском. Пока мы идем через это вместе, мы сможем сделать это, Логан. Ты и я. По одному заеду за раз.
Пока я обдумывал ее слова, напряжение по капле испарялось из моего тела. На финишной линии меня ждало нечто прекрасное. Нечто лучшее, чем победа или одна ночь с женщиной в серебристом кожаном костюме. Финишная линия была отправной точкой нашей жизни вместе.
Когда она проглотила последний кусочек своего сэндвича, я поставил тарелку на пол. Следом отправилась наша одежда. Я приглушил свет, оставляя слабое свечение между балок сверху, и прижал ее к себе. Казалось, мы оба были довольны вот так лежать голышом, водить пальцами, переплетя ноги, прикасаться губами друг к другу, пока наши тела искали связь, которую наши сердца уже нашли.
После теплого бесконечного момента, я первым прервал тишину.
– У меня есть вилла в Италии.
– Ммм… – ее щека шевельнулась на моей груди от улыбки. – Звучит лучше, чем Мухосранск в Мексике.
Я провел ладонью по изгибу ее бедра и притянул плотнее к себе
– Бенни может подделать наши документы в любой стране. Это не обязательно должна быть Италия.
Нам не нужно было покидать Штаты, пока мы держались тише воды ниже травы.
– Мне все равно, куда мы поедем, – ее голос превратился в легкий смех. – Хоть Колин может и настоять на том, что захочет приехать на виллу в Италии, нежели в мексиканскую хатку.
Мы лежали в тишине, пока я позволял своему мозгу еще раз поблуждать среди той сумасшедшей, тревожной херни, которая могла удержать нас от виллы в Италии. Я мысленно проверил каждый риск и проблему, пока не нашел ту, которая никогда не произносилась вслух.
Я сжал ее плечи и подтянул вверх по кровати, пока ее голова не коснулась подушки. Когда взгляд Кэси задержался на мне, я провел пальцем по ее губам и спустился к подбородку.
– В день, когда Трент показал тебе видео… – она сжалась, но я продолжил говорить, – он пошел за тобой в ванную. Скажи мне, что я увидел, когда вошел.
Она закрыла глаза, и мой живот скрутило. Адреналин закурсировал по телу, а мышцы начало жечь огнем. Трент был серийным насильником. Если Кэси была одной из его жертв, не было ни единого шанса, что я оставлю его в живых.
– Он…? – мой голос прорезал пространство, подпитанный страхом и яростью. Я втянул воздух и попытался сгладить тон. – Он насиловал тебя?
Кэси распахнула глаза, и они блестели от слабого освещения, которое падало с потолка.
– Попытался однажды. Мне было пятнадцать, и я была слишком слабой, чтобы отбиться чем-то, кроме слов.
Злость заструилась у меня в груди и взорвалась бушующим пламенем. Я вот-вот потеряю контроль над собой в такой степени, в которой никогда не позволял себе прежде.
– Расскажи мне, что случилось, – мой голос подрагивал от тысячи страхов, которые поднимались на поверхность.
Она положила руку мне на щеку для успокоения, а ее палец принялся поглаживать линию моей челюсти.
– Мы были в гостиной моего отца. Когда он сунул пальцы мне в трусики, я сказала ему очень убедительно, – ее синие глаза загорелись, – что я не стану молчать об этом, независимо от того, продолжит он или нет. Я пригрозила рассказать всем – копам, Колину, прессе.
Моя потребность защитить ее просачивалась мне в кровь. Перед глазами все вращалось, а сердце шумно билось о ребра.
Кэси перекатилась на меня, прижавшись грудью к моей груди, а ладонями к моему лицу.
– Была бы я кем-то другим, он бы взял то, что хотел и заставил бы меня замолчать навсегда. Но я не стоила риска. Мои родители – отстой, но если бы он убил их единственного ребенка, это могло бы пошатнуть их партнерство.
Ее слова звучали с натянутым принятием. От этого я чувствовал тошноту и беспомощность. Я хотел охранять каждый момент ее жизни, включая и прошлое. Хотел стереть все это хреновое дерьмо, пока не осталось бы ничего, кроме смеха и удовлетворения.
– В ванной офиса…
– Он никогда не пытался пересечь линию снова, хоть и преследовал меня каждый раз, как только ему выпадал шанс. Но знаешь, что? – она коснулась губами моего горла, вызывая дрожь, которая прорезалась сквозь мою ярость. – Мне никогда не придется снова его видеть.
Я направил ее лицо к своей груди, пряча ее голову под своим подбородком, и мы лежали так вечность. Я хотел бы, чтобы мы уже были в Италии, оставив все страхи позади.
Не прошло много времени прежде, чем Кэси скатилась с меня и потащила за собой. Яркость в ее глазах умоляла меня о единственной вещи, которая могла приостановить наше размышление. Я взобрался сверху, обхватив ее голову обеими руками, и пожирая ее глазами.
Кэси выглядела такой чертовски молодой. Ее волосы рассыпались блестящими волнами на подушке, кожа раскраснелась и была гладкой, а взгляд был наполнен мудростью лет.
Ее веки опустились, она приоткрыла рот и качнула бедрами мне навстречу. Я стал твердым в одно мгновение. Я хотел, чтобы она обволокла меня собой. Не только ее киска, но и ее потребность, ее любовь, и ее будущее. Наше будущее.
Так что я поглощал ее так же, как она поглощала меня.
Теплое возбуждение заменило холод в моем позвоночнике, когда наши тела заскользили и переплелись. Когда я вошел в нее, я отпустил все. И я занимался с ней любовью до тех пор, пока не исчезло все, кроме нее и меня на финишной линии.
Глава 28.
Логан
Четыре часа до начала гонки, а стены старой церквушки продолжают сжиматься и высасывать воздух. Нервы так сильно раскачивают тело, что я не могу сидеть на месте, не могу стоять, блядь, даже не могу дышать. Я никогда не чувствовал себя так перед гонкой.
Но не гонка была причиной.
Я подошел к кровати, где Кэси свернулась вокруг подушки, ровно дыша в глубоком сне. Я подполз к ней и накрыл ладонью ее голое плечо, потом бедро, ее длинные, шелковистые на ощупь, ноги. Каждый дюйм был открыт для меня, кроме прикрытых трусиками и лифчиком участков тела. Я хотел прикоснуться к ней, мне нужно было почувствовать ее. Но я не мог нарушить ее покой.
Она вставала за несколько часов до рассвета, чтобы прокатиться на MTT Turbine вверх и вниз по каменной дорожке, изучая нюансы байка и технологию шлема. Она была готовой настолько, насколько это было нужно. Я просто не был уверен, был ли готов я.
Я оттолкнулся от кровати и принялся мерять шагами длину здания, пока встревоженный голос в моей голове становился громче голоса сердца.
На нее было сделано всего лишь несколько ставок ― мафиози и другие гнусные преступники, которые будут преследовать ее после того, как она проиграет гонку и их деньги. Но они не найдут ее. Ни на одном континенте. Не по новой личности. Черт, они даже не узнают ее настоящую личность. Я повторно напомнил ей не снимать шлем, и не делать этого после того, как она выйдет из входной двери и до тех пор, пока не попадет в подготовленное безопасное место.
Я вытер свои потные скользкие ладони о кожаные штаны и судорожно втянул воздух. Самой большой угрозой для нее был Трент. Он потеряет сраную тонну денег в миг, когда Кэси исчезнет. Даже если бы Бенни поехала вместо нее, он смог бы связать Кэси с этим обманом. Как настойчиво он попытается выследить ее?
Ебаный ад, я ненавидел оставлять свободные концы. От этого я дергался, беспокоился и чувствовал себя чертовски ранимым.
Мягкий ритм дыхания Кэси изменился, но это была тихая тревога по сравнению с тем, что поймало мое внимание над дверью. Сигнализация движения сработала, когда кто-то или что-то приблизилось к земельному участку. Желудок ухнул вниз, а пульс взлетел до небес. Бенни находилась в удаленном месте возле аэропорта округа, настраивая оборудование для слежки за гонкой. Никто другой не мог знать, где я живу.
– Кэси. Проснись.
Я потряс ее плечо, а после выскочил из комнаты, когда адреналин выстрелил в моей кровяной системе.
Отсутствие окон означало, что никто не мог нас увидеть. Но я мог выглянуть наружу. Я остановился перед монитором телевизора, который висел возле входной двери. Простыни зашуршали у меня за спиной, пока я щелкал по каналам и искал угол камеры, которая показывала подъездную дорожку. Темнота обволакивала все в двадцати ярдах от входной двери, но прожектора освещали каждый уголок моей собственности.
– Логан? ― хриплый голос зазвучал из спальни.
– Под матрасом пистолет. Возьми его.
Монитор показал подъездную дорожку и черный лимузин под ярким наружным освещением. Сердце стучало со звуком грома, и легкие наполнились льдом.
Я выбежал в зону кухни, схватил свой Глок со столешницы и проверил обойму. Полностью заряжена. Я сунул его за спину за пояс штанов и накинул сверху кожаный пиджак.
Кэси появилась возле меня, одетая лишь в трусики и лифчик с пистолетом в руке, который она взяла в кровати.
Ее глаза расширились, когда она увидела монитор у двери.
– Пожалуйста, скажи мне, что это не лимузин Трента.
Дверь еще не открылась. Это мог бы быть Трент, или Колин, или кто его, блядь, знал? Но ни единый из вариантов не мог быть хорошим, потому что никто не знал о моем местонахождении.
Я нажал на кнопку над холодильником, и дубовые панели рядом с ним поднялись вверх. После я подвинул Кэси, от тревоги чуть ли не неся на руках в спрятанный лифт.
– Когда доберешься до подвала, спрячься. Не смей подниматься. Я приду за тобой.
Напряжение пронеслось по ее телу, и взгляд стал острым, словно булавки. Она сместилась, чтобы выйти из лифта.
– Чушь собачья. Я не оставлю…
Я поцеловал ее, сначала жестко и быстро, а затем мягко толкнул ее к задней стене лифта. Мое сердце барабанило в груди, когда я ввел код и повернулся спиной. Позади меня лифт загудел, когда я побежал в дальнюю сторону комнаты к полкам. Там я схватил свой пятнадцатисантиметровый нож и скользнул им в свой сапог.
По дороге к передней двери я увидел, что дубовые панели вернулись на свое место, подтверждая, что лифт снова был за стеной. Я напряженно выдохнул и схватил шлем со спинки дивана. Неважно, что случится, она была в безопасности двумя этажами ниже, а оба лифта затребуют код.
У Кэси его не было, но он был у Бенни. Если я не выберусь отсюда, Бенни ее спасет.
Монитор показал, как дверь лимузина открылась, и из нее показался мужчина в костюме. Она распластался на земле со связанными за спиной руками. Когда он повернул голову, вид его напуганных глаз, черные волосы и знакомое лицо заставили мои челюсти сжаться до боли.
Кто поймал Колина, и как они, блядь меня нашли?
Он, шатаясь, поднялся на ноги и попятился, дергаясь в своих оковах.
Еще один мужчина обошел лимузин со стороны водителя и наставил пистолет на Колина. Я знал это ублюдка. Большие руки. Бочкообразная вздутая грудь. Накрахмаленный костюм. Бдительные глаза. Сраная гориллообразная нянька из офиса.
Трент показался из лимузина, одетый в один из своих дизайнерских костюмов.
Я выключил каждую жестокую эмоцию, которые курсировали во мне, и выровнял дыхание. Когда они приблизились к двери, я вывел изображение камер на монитор.
Горилла вел Колина по пятам, приставив пистолет к его голове, а кровь сошла с его лица настолько, что превратила его в призрака.
Я активировал систему интеркома, настроил шлем для распознавания моего голоса и надел его. Система распознавания лица тут же определила гориллу как Джеда Вильямса.
Они собирались шантажировать меня жизнью Колина, чтобы я открыл дверь. Мог ли я верить ужасу, который пожирал глаза Колина? Может, он был слишком хорошим актером, и все это был спектакль, чтобы пробраться внутрь. Он рассказал Тренту, что я ― Неуловимый? Возможно. Был ли Трент здесь для того, чтобы убить Неуловимого и убедиться в победной ставке?
Определенно.
В гонках было одно правило, по которому никогда не играли. Гонка все равно пройдет, даже если один из участников не появится. Любой, кто делал ставку, знал это. Если Трент был здесь, чтобы убить Неуловимого, он предполагал, что Серебряная Леди все равно будет участвовать в гонке. Он или не знал, что гонщик ― Кэси, или не знал, что она была связана со мной. Но Колин знал. Как много он рассказал Тренту?
Трент обошел Колина и Джеда и уставился в линзу камеры, когда его голос зарокотал по интеркому.
– Где Кэси?
Кровь сошла с моего лица. Ублюдок. Я расслабил руки. Или Колин сказал ему, что она была со мной, или он играл на предположении и надеялся на уверенность в своих силах.
Как раз это я отказывался ему давать.
– Вы ошиблись домом.
Трент посмотрел на телефон в своей руке, его тело расслабилось, а тон лишился любой эмоции.
– Ее телефон в шести метрах отсюда, ― он поднял голову. ― Технологии невероятны, не так ли? Она использует свой телефон, чтобы войти в личную систему «Тренчент» и нечаянно активирует маленькое спрятанное устройство на ее телефоне, на подобии GPS-трекера.
Я закрыл глаза так надолго, чтобы остановить себя от вколачивания кулаков в кирпичную стену. Все мое тщательное планирование пошло коту под хвост потому, что я просчитался со сраным телефоном.
– Вот что случится дальше, ― его жестокие глаза уставились в камеру, а лицо было мертвым. ― Если ты не впускаешь меня через три секунды, я пущу пулю в голову ее мужа. Если твое оружие не будет лежать на полу у двери, мистер Андерсон ― покойник.
Пот выступил на моей коже под курткой. Они не смогут добраться в подвал, если я не дам им код. Она была в безопасности, но как долго? Они могут пристрелить меня и просто подождать, пока ее терпение кончится или она проголодается.
Глубоко внутри я знал, что мне нужно сделать. Я должен позволить ему убить Колина ради ее безопасности и моей. Или ускорить вещи, и просто убить Колина самому.
Но я не мог. Грудь сжалась. Я бы не сделал этого. Может, я и не доверял Колину полностью, но Кэси доверяла. Я, возможно, глубоко внутри хотел, чтобы он остался жив, потому что он был мои братом ― связью, которую я потенциально мог разжечь ― нечто, на что я никогда не позволял себе надеяться.
Беспомощная злость бурлила во мне, когда я достал пистолет из-за пояса штанов и вытащил нож из сапога ― единственное оружие, которое осталось в комнате. Затем я ввел код и открыл дверь.
