Текст книги "Советник (ЛП)"

Автор книги: Пайпер Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 25

Александр

«Какого хрена ты мне не сказал? – рявкнул я в трубку. – Я убью тебя, Роман, если с ней что-нибудь случится».

«Это было черт возьми пятнадцать лет назад. Пятнадцать», – настаивал Роман. «Целую жизнь назад. Я никогда об этом не вспоминал. Но ты был прав в своих предположениях».

«Что это значит?» Мы были почти у дома, Иван гнал машину как летучая мышь из ада, чтобы добраться туда. Я не мог перестать трястись, больше от злости, чем от чего-либо еще. Я понятия не имел, что думать, чего ожидать. Вадим отправил своих солдат прочесать местность, но поскольку использовалась лодка, она могла быть где угодно. Джерси. Пенсильвания. Черт.

Он знал, что делать, уверяя меня, что мы найдем ее. Как? В Нью-Йорке это было бы как иголка в стоге сена. Если только ответственный за это ублюдок не хотел, чтобы ее нашли. Если он не мог меня поймать, он решил использовать ее? Я бы раздавил каждую косточку в теле ублюдка.

Одну за другой.

«То есть, я думаю, что нашёл что-то, но мне нужно проверить ещё кое-что, прежде чем я назову его имя».

«Кто это, черт возьми?» Я хлопнул рукой по приборной панели, чуть не напугав Ивана, что случалось очень редко.

«Пока нет. Я знаю, что ты собираешься действовать необдуманно. Мне нужно убедиться, что этот ублюдок останется в городе после освобождения».

Я слышал страх в голосе Романа. Я мог быть безжалостным, как один из лучших адвокатов в бизнесе, но он также видел мою самую темную сторону, освобождение зверя.

Боже, помоги человеку и городу. Никто не хотел, чтобы это произошло. Никогда.

«Ты мне скажешь, черт возьми. Ты меня слышишь?» Я не стал дожидаться, пока он даст мне еще одно оправдание, прежде чем закончить разговор. «Езжай быстрее».

«Я уже нарушаю около десяти законов. Ты уверен, что не хочешь вместо этого увидеть начальника порта?»

«Нет!» – рявкнул я с излишней яростью, тут же протирая глаза. Кто бы ни был этот ублюдок, он составил список и церемонно его перечислил. «Я не могу с этим справиться, Иван. Ты знаешь почему».

Он был одним из немногих, кто, помимо Вадима, мог понять.

Он так быстро повернул на последнем повороте, что меня ударило о пассажирскую дверь.

В дополнение к тому, что его люди обследовали весь город, прикрыв его солдатами, Вадим обзвонил жителей Брайтон-Бич, особенно тех людей, которые взяли на себя ответственность, даже несмотря на то, что Братва владела всеми вовлеченными в ситуацию.

Учитывая их преданность и тот факт, что они встречались с Рафаэллой, они знали, что имеют отношение к этой ситуации.

Они определенно не хотели, чтобы я сжег их часть Нью-Йорка.

Территория вокруг дома была заполнена примерно десятком местных жителей, а также дополнительными солдатами, работавшими на меня.

Они также приехали, чтобы обеспечить уборку, оказывая помощь раненым, когда это было возможно, и отвозя тела солдат в охлаждаемое помещение. Они заслуживали надлежащего захоронения, каждый из них. Плюс, их семьи получат компенсацию за свои потери.

Но сейчас я не мог сосредоточиться на чем-то столь обыденном.

Не тогда, когда ее жизнь оказалась в руках безумца.

Я выскочил за дверь, прежде чем Иван полностью остановился. Никто не пытался остановить меня, когда я мчался к дому. Они все знали лучше, и это было связано с почтением.

Мысль о потере близкого нам человека также стала причиной минуты молчания.

Вадим быстро пошел за мной по пятам и насвистывал, как только мы вошли.

Когда я вошел дальше, мой разум уже был в огромном тумане. Гостиная и большая часть мебели были изрешечены пулевыми отверстиями, стекло патио, ведущее на террасу, которую она так любила, разбилось на сотни осколков. Эта чертова штука должна была быть пуленепробиваемой. Это означало, что дверь была обстреляна из автоматов, что в конечном итоге сработало.

Вадим подался вперед, осматривая комнату, прежде чем покачать головой. «Вероятно, AR500. На сегодняшний день это самое мощное оружие в снайперском деле».

Он знал свое оружие, особенно штурмовые винтовки. Учитывая обычную траекторию, вполне возможно, что снайпер был достаточно далеко от воды, и его не обнаружили, пока он обстреливал местность.

У моих людей не было ни единого шанса.

Чего я не знал, так это то, ударил ли он ее и убил ли.

«Я не вижу крови, босс», – сказал Иван.

Это не обязательно что-то значило, в зависимости от того, где она находилась в доме. «Этот ублюдок мог оказаться освобожденным недовольным заключенным, кем-то, кого я защищал давным-давно». Когда я произнес эти слова, они прозвучали такими пустыми.

Вадим медленно повернулся. «Тогда мы его выследим».

Я начал задаваться вопросом, не слишком ли весело этому ублюдку, ведь он задумал затеять эту грязную игру, пока сидел за решеткой.

Выследить его. Я двинулся дальше в дом, заметив, что она взяла бутылку вина из шкафа. Дверь все еще была открыта, ее телефон упал на пол.

Когда осознание ситуации наконец начало успокаиваться, адреналин сошел, я медленно упал на колени, обхватив голову обеими руками. Агония была невыносимой, чувство, что я ничего не могу сделать, изнуряло.

Это было как когда я потерял свою младшую сестру. Я ничего не мог сделать, ее смерть почти разрушила нашу семью.

Когда я делал глубокие, прерывистые вдохи, я нутром осознавал, что уже никогда не буду прежним, если ее у меня заберут.

Я почувствовала присутствие Вадима сзади, но он молчал, пока я страдал.

Когда я с трудом втянула воздух, пытаясь встать, он наконец сказал.

«Мы вернем ее, Алекс. Это мое тебе обещание».

«Да, мы это сделаем. Так или иначе». Был только один способ сделать это – победить ненормального человека.

Опуститься до его уровня. Думать как он.

Быть им.

Даже если это означало проскользнуть в недра человечества. Мне было все равно.

***

Не успел мой партнер войти в мой дом, как я набросился на него, толкнув его в стену вестибюля. Гнев только продолжал нарастать. Я не мог там оставаться. Я не мог выносить нахождения в месте, где наша страсть начала перерастать во что-то действительно особенное.

Я простоял на пляже почти тридцать минут, глядя на воду, и дал обещание ей, себе и этому ублюдку, что даже если это будет последнее, что я сделаю, я выслежу его.

После этого дела пошли на спад.

Теперь от меня осталась лишь тень, я был сумасшедшим человеком, одержимым идеей мести.

Я сунул свое оружие под подбородок Романа, с силой толкая его вверх.

Он тут же вспотел. Он знал, когда зашел слишком далеко. Я был ближе к краю, чем когда-либо за всю свою чертову жизнь. Когда умерла Фиона, рак опустошал ее хрупкое тело, я сошел с ума. Это был первый раз, когда я чуть не убил человека, мой отец и Иван едва смогли меня остановить.

Разбитое сердце вновь дало о себе знать, но теперь это было еще более болезненно: мне стало трудно дышать, а мои мысли унеслись в опасные места.

«Ты меня обманул, Роман. Скажи мне, почему я не должен сейчас пустить тебе пулю в мозг». Я плюнул ему в лицо от возросшей ярости.

«Ух ты. Ух ты. Не делай этого», – прошипел Вадим рядом со мной. Он знал, что лучше не оттаскивать меня, когда я становлюсь таким. Он уже не раз попадал под удар.

Роман съежился, его лицо покраснело, когда я сжал. Ствол моего пистолета остался на месте, хотя я был готов засунуть его в рот этого человека.

«Почему?» – снова зарычал я.

«Потому что…» – сказал он смущенно. «Мне кажется, я знаю это имя».

«Имя?» – повторил я ради забавы.

"Его имя. Его имя! Убийцы".

У Вадима зазвонил телефон, и пока я оглядывался в надежде, что кто-то из наших что-то нашел, у меня возникло плохое предчувствие, что рассказывать особо нечего.

Сначала я выдернул оружие и для пущего эффекта нанес один сильный удар.

Роман заскулил и топнул ногой, схватившись за лицо.

«Блядь, Роман. У тебя пять секунд, у меня терпение заканчивается».

«Вы помните имя Джерико Джексен?»

Мне нужно было подумать. Вадим изо всех сил старался скрыть свой разговор, полностью отвернувшись.

Роман фыркнул, кашлянул не раз, прежде чем вытащить что-то из кармана. Я выхватил это прежде, чем он успел сделать чертовски полезную вещь, объясняя, что у него есть.

Имя было мне знакомо, но я не мог его вспомнить.

Взглянув на фотографию человека, выводимого из тюрьмы, я понял, почему.

Это был не один из лучших моментов моей карьеры. На самом деле, это было сразу после того, как я пришел на борт Романа. Парень пошел за человеком, ответственным за хладнокровное убийство его сестры. Дело вызвало резонанс, поэтому я и взялся за него.

Джерико был мелким преступником, выполнявшим грязные поручения итальянской мафии. Хотя я и пытался сначала, парень рассказывал мне, что поймал этого придурка с поличным, когда тот собирался убить другую девушку, я был настроен нерешительно в тот момент. Я знал, что проиграю.

Преступление было слишком кровавым и слишком преднамеренным.

И я был прав. Приговор был пожизненным. Учитывая, что смертная казнь была отменена, он барахтался в ужасной тюрьме. Я мог только представить, что заставила его вынести красивая внешность этого парня.

«Джерико?» – спросил я. «Его никак не могли отпустить. Даже при хорошем поведении».

«Да, нам не сказали, что он нанял нового адвоката, который смягчил обвинение до умышленного убийства с отбыванием срока».

«Почему, черт возьми, мне об этом не сказали?» – спросил я скорее из профессиональной вежливости, чем из чего-то еще.

«Похоже, у него есть какие-то связи». Роман был встревожен, но его внимание отвлеклось, когда Вадим подошел ближе.

«Похоже, горизонты снайпера расширились. Двое присяжных по его делу были убиты, застрелены из мощной дальнобойной винтовки с большого расстояния. Четверо других присяжных остаются в городе, остальные переехали или погибли. Прокурор по делу в настоящее время пропал без вести».

Новости были тревожными, но некоторые части не полностью вставали на свои места. «Он идет по своему списку». Мой мозг был настолько сумасшедшим, что перешел на фразу «проверяй всё дважды».

«По всей видимости, это означает, что значительная часть города находится на карантине».

«Именно этого он и хочет. Этот чертов комиссар полиции должен заставить репортеров сказать людям, что нельзя открывать жалюзи. Нельзя путешествовать».

Этого не должно было случиться. Город не останавливают в разгаре событий из-за пары убийств. Так не получится.

«Нам нужно сосредоточиться на ее возвращении», – сказал он мне.

«Тогда мне нужны все известные сообщники, все возможные места, где этот ублюдок мог бы скрываться», – сказал я Роману. Он был мне более чем должен. Когда я повернулся к Вадиму, он уже знал, что я собираюсь сказать.

«Не волнуйся», – процедил он сквозь зубы. «Я связался с некоторыми сообщниками, которые все еще занимаются нелегальным оружейным бизнесом. Просто сохраняйте спокойствие».

«Спокойствие? У меня вся жизнь вырывается из-под ног, Вадим, а ты хочешь, чтобы я оставался спокойным? Ни единого шанса». Я повернулся и направился в свою спальню.

«Куда ты идешь?» – настойчиво спросил Вадим.

«Переодеться. Я иду на охоту. И я найду ее. Ты позвонишь мне со списком мест, которые я должен посетить, и людей, которых я должен убить». Это была не просьба, а приказ, и мужчины в комнате это знали.

«Еще одно», – сказал он. «Репортер, который написал статью? Я предполагаю, что его нанял этот Джерико. Он мертв».

«Убирает ненужных. Держу пари, что эту девушку, Жасмин, тоже наняли, чтобы она предоставляла инсайдерскую информацию».

«Я буду следить».

«Хорошо». Когда я уходил, я мог сказать, что каждый мужчина в комнате по-прежнему был обеспокоен.

Мое настроение было отвратительным, а это означало, что многие люди могут умереть.

И мне хотелось наслаждаться каждым мгновением.

ГЛАВА 26

Александр

Покров тьмы.

Вот почему я ценил ночь. Она позволяла входить и выходить, не привлекая внимания, особенно когда я был весь в темно-синем. Было известное заблуждение, что преступники носят все черное. Синий не отражался на свету, и последнее, чего я хотел, – это чтобы меня остановил какой-нибудь своенравный коп.

По крайней мере, Роман справился, предоставив пару имен и мест. Я устроил беспорядок в нескольких из них, но скорость и информация были важны. И кроме того…

Я делал заявление.

Слухи распространялись.

Теперь я стоял у квартиры человека, который когда-то был лучшим другом Джерико. Они работали на улицах вместе, парень сидел в тюрьме после того, как его поймали за распространение наркотиков. Я часто говорил, что наркотики – это проклятие любого существования. Показательный пример.

Парень жил в нищете, здание в Бронксе было грязным и кишел крысами. Вонь в воздухе из-за недавних дождей тоже была ужасной.

Я поднялся по лестнице. Сквозь тонкие, как бумага, стены были слышны звуки драки и женские крики.

Квартира давно лишилась своих латунных номеров, теперь вырезанных на дешевой деревянной двери ножом. Грубо, но достаточно эффективно. Я достал свое оружие, надев глушитель. Я беспокоился, что меня услышат только потому, что кто-то из других жильцов мог попытаться остановить меня. Даже я не хотел убивать невинных мужчин и женщин.

В этот момент.

Я подождал и, убедившись, что вокруг никого нет, с легкостью выбил дверь ногой, так что дверной косяк разлетелся в щепки.

Я отказался от отряда людей, приказав им продолжить поиски. Я нисколько не беспокоился о своей безопасности. К черту мир. К черту жизнь.

Без нее ничто не имело значения.

Я попытался выкинуть из головы образы ее лица, когда этот человек выскочил из другой комнаты. Почти мгновенно ужас заполнил его лицо. Он знал, зачем я здесь. Я был в этом уверен.

Когда он схватил свое оружие, пытаясь выстрелить, я всадил одну пулю в его здоровую руку. Оружие вылетело из его руки, его резкий крик был полон агонии. Я быстро приблизился, схватив его за горло.

«Рональд. Как приятно тебя видеть. Теперь мы можем закончить это хорошо или плохо. Это полностью зависит от тебя».

Он задыхался от боли, но все еще пытался бороться со мной, пока я не сжал его с такой силой, что можно было бы легко сломать ему шею.

«Где твой приятель, Джерико?»

Мой вопрос застал его врасплох. Его глаза широко раскрылись, и он захлебнулся, задыхаясь от моего крепкого захвата.

Я ослабил хватку до такой степени, что он смог отдышаться и заговорить. «В тюрьме».

«Чушь. Мы оба это знаем. Ты был его правой рукой. Ты собираешься стоять здесь и лгать мне, что он не выходил на связь? Чушь».

Конечно, он действовал так, как будто не собирался мне отвечать. Я знал довольно много об анатомии. Я достаточно изучал ее, когда защищал дела. Я прижал ствол своего оружия к его коленной чашечке, делая вид, что собираюсь нажать на курок. «Нет. Нет!»

«Тогда говори». Краем глаза я заметил что-то на столе неподалеку. Я рискнул и отпустил его, сделав два длинных шага к лоскутку материи. Как только я поднес его к носу, мое тело начало трястись. От него пахло ею.

«Где они? Девчонка. Придурок. Скажи мне сейчас, и я не заставлю тебя страдать».

Он продолжал бормотать, уже всхлипывая, и мне это не нравилось.

«Где она?» Мой голос был едва узнаваем.

«Ладно. Ладно. Она была здесь. Ненадолго. С Джерико, но что-то случилось. Меня не было. Я не знаю».

«Что ты имеешь в виду?»

Когда он не ответил, я ткнул его пистолетом в колено.

«Не надо. Ладно? Я думаю, она убежала. Она как-то убежала. Я не знаю как».

Я глубоко вздохнул. «Как давно это было?»

«Не знаю. Час. Может быть. Я думал, Джерико взбесится».

Когда этот ублюдок осмелился рассмеяться, я решил, что с меня хватит. «Твое время на этой земле истекло. Пусть это будет тебе хорошим уроком, как мудро выбирать друзей».

Хл опок ! Хл опок !

***

Тьма все еще была моим другом. Было легко услышать, что происходит в нескольких кварталах отсюда, даже сквозь теперь падающий дождь. Черт возьми, я ненавидел штормы. Я украдкой переместился из одного места в другое, держа оружие низко, но в обеих руках. Что-то привлекло мое внимание, и я остановился достаточно надолго, чтобы хорошенько прислушаться. Между звуками движения и лязгающим шумом, вероятно, от одного из мусорных контейнеров, мне было трудно что-то расслышать, но я оставался неподвижным.

«Выходи, выходи, олененок. Обещаю, я не причиню тебе вреда».

Голос мужчины был отчетливым, смех, который он издавал, был тихим, но достаточно громким, чтобы я мог определить направление, откуда он доносился.

Я двинулся по переулку, не торопясь, когда я вышел на улицу. Я остановился еще раз, уверенный, что услышал тихий, приглушенный крик.

Ее крик.

Мой гнев продолжал расти до такой степени, что мне захотелось кого-нибудь убить.

Я снова услышал его темный, злой смех вдалеке, делая большие шаги в его направлении. Черт бы побрал этого мудака и ситуацию. Я тогда пожалел, что не смог его защитить.

Сейчас нет.

Я прокрался в другой переулок, вонь была почти невыносимой, учитывая дождь. Когда я двигался к стене, я услышал шаги. Кто-то бежал в этом направлении. С каждым шагом я чувствовал запах усиливающегося страха.

И я не сомневался, что мою прекрасную женщину вот-вот найдут и нападут, на этот раз, скорее всего, убьют.

Она пыталась убежать, но последнее, что я хотел сделать, это привлечь внимание нападавшего. Поскольку парень был сумасшедшим, он мог выстрелить в нее без колебаний. Поэтому я вытащил свой фонарик, выждав определенный момент, прежде чем двинуться в центр переулка. Как только я направил очень яркий свет на мужчину, он остановился, как раз достаточно долго, чтобы я смог схватить Рафаэллу и дернуть ее в другую сторону.

Она понятия не имела, кто ее схватил, и делала все возможное, чтобы бороться, царапаться и вырваться.

«Нет. Нет!» – ее рычание было полно страха, но она была бойцом.

«Тссс. Это я. Дыши, ягненок. Я тебя держу».

Она втянула в себя воздух; ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что я ее нашел. Один сдавленный всхлип вырвался из ее горла.

«Александр». Единственное слово, которое она смогла вымолвить, было достаточно, чтобы понять, что с ней все будет хорошо.

Этот придурок стоял всего в двадцати футах от меня, переминаясь с ноги на ногу и смеясь. У монстра было безумное выражение лица. Он был в маниакальном состоянии, его лицо и шея были измазаны чем-то, что казалось кровью и грязью.

Вскоре все его тело превратится в одно кровавое месиво.

«Зайди за угол и подожди меня. Мне нужно кое-что сделать».

«Нет. Нет!»

«Все в порядке. С тобой ничего не случится».

"Я ее держу, босс. Дальше мы сами разберемся".

Услышав голос Ивана, я почувствовал некоторое облегчение. Впервые я был благодарен, что этот человек не мог выполнять приказы. Я поцеловал ее в голову и подтолкнул ее обратно к его голосу. Я собирался сам разобраться с этим сукиным сыном.

Она издала еще один сдавленный крик, и это только подлило масла в огонь гнева, который уже нарастал до точки кипения. Не сводя с него глаз, я опустил фонарик на потрескавшийся асфальт, давая ровно столько света, чтобы помочь в том, что я собиралась сделать. Теперь я переминался с ноги на ногу. Это не будет красиво, и это не будет лаконично.

Мне нужно было свести чертовы счеты.

Однако к концу вечера этот ублюдок будет мертв.

Моими. Руками.

С заботой о моем маленьком ягненке я мог сосредоточиться на том, чтобы выбить дерьмо из Джерико. Он изменился. Тюрьма делает это с человеком, но не было никаких сомнений, кто он.

Я засунул себе за спину оружие, решив добиться справедливости руками. По крайней мере, поначалу.

Когда я приблизился, двигаясь скорее как боксер, он поднял нож, который нёс, в ограниченный свет. За считанные секунды я пнул его руку, отбросив его. Только тогда он понял, чего я пытаюсь добиться.

Он двинулся вперед, даже поманив меня двумя руками. Дождь все еще лил, мы оба промокли, но это не имело для меня ни малейшего значения. Я ждал, все еще демонстрируя свои боксерские приемы, позволяя ему нанести первый удар.

Затем я позволил своему гневу вырваться наружу, и ярость помогла мне усилить удары.

Которые я выдал один за другим.

Однако мужчина значительно располнел за время своего тюремного заключения. Хотя он споткнулся и ударился о кирпичную стену одного из зданий, он быстро пришел в себя.

В течение следующих нескольких минут было нанесено несколько жестоких ударов. Он успел нанести достаточно ударов за один раз, и я был сбит с ног, скользя по асфальту.

Он рассмеялся, глядя на меня дикими глазами. «Давай, ублюдок. Мы можем делать это всю ночь. Я ждал, планировал. Ты никчемный ублюдок».

Это было все, что мне было нужно для ободрения. Я так сильно его протаранил, что его ноги оторвались от земли. Я впечатал его в стену, несколько раз ударив его головой о старый кирпич. Он быстро отреагировал, его сила была такой, словно в его организме были наркотики. Он вонзил кулак мне под челюсть, но даже когда звезды плыли перед моими глазами, мы продолжали бороться.

«Ты ебаный придурок. Если ты думаешь, что я позволю тебе убить кого-то еще, ты глубоко ошибаешься».

Его маниакальный смех продолжал подпитывать меня. Он использовал обе руки, чтобы оттолкнуть меня, мужчина последовал моему примеру, переключившись в боксерский режим, прыгая с ноги на ногу.

«Ты должен был умереть в здании суда».

«Да, ну, я этого не сделал. Ты должен был умереть в тюрьме». Я нанес еще два удара, сбив его с ног.

Он несколько раз покачал головой, очевидно, ошеломленный последним раундом. Когда он снова напал на меня, было такое чувство, будто он превратился в дикое животное.

Но я был так взбудоражен яростью, что сам обезумел. С каждым ударом, который достигал цели, а я был чертовски точен, изрыгались кровь и кости, треск, когда я раздавил ему нос и, возможно, челюсть, создавал на моем лице широкую улыбку.

«Иди, босс», – сказал Кристофф позади меня. «Дай знать, если понадобится помощь».

Я бросил на него взгляд, ухмыляясь, как какой-то ребенок. Это дало Джерико возможность нанести мне еще один удар в живот. Но когда он попытался пнуть меня в пах, все ставки были отменены.

Я выкручивал ему ногу, пока он не закричал от боли, наконец, на конце моей веревки. Я схватил его за шею сзади, ударив его лицом о кирпич, пока сильный дождь продолжал идти.

«Ты связался не с теми людьми, Джерико. Ты что, не знаешь, кто я?»

«Чертов неудачник. Тот, кто разрушил мою жизнь».

Я сделал глубокий вдох, медный привкус крови наполнил мой рот. «Нет, придурок. Я второй человек в самой могущественной мафиозной организации в городе. Как я уже сказал, ты связался не с тем человеком».

Я сжал его еще сильнее, наслаждаясь издаваемыми им сдавленными звуками. Но этот ублюдок не умирал. Мне нужно было либо сломать ему шею, либо прижать свое оружие к его черепу. Мой выбор? Использовать столько времени, сколько нужно, чтобы использовать свои навыки боевых искусств, сломав нужные кости в его шее.

И тут я услышал ее голос.

«Александр. Ты мне нужен».

С моей рукой, все еще на его горле, его лицо было вдавлено в стену, я повернул голову, чтобы рассмотреть ее в уродливом свете уличного фонаря. Она выглядела такой бледной, такой хрупкой, что все, что мне хотелось сделать, это обнять ее. Было бы смешно тратить дополнительное время. У меня были гораздо более важные дела.

Я выхватил свое оружие и направил ствол ему в затылок, целясь в череп.

И я сделал два выстрела.

Через несколько секунд я отпустил его, наслаждаясь звуком падения его тела на потрескавшийся асфальт. Прямо сейчас, все, что я хотел сделать, это обнять ее и сказал, что все будет хорошо.

Именно это я и сделал: непреодолимая потребность в ней пронзила меня, словно тонна кирпичей.

«Ты спас меня», – прошептала она.

«Я же говорил, что сожгу город дотла, если понадобится».

В следующие несколько минут я нежно сжимал ее волосы в кулаке, оттягивая ее голову назад достаточно, чтобы я мог прижать свой рот к ее губам. Она дрожала в моих объятиях, стонала в поцелуй, но это был лучший поцелуй.

На заднем плане двое моих Капо стояли, прислонившись спиной к внедорожнику, в котором они следовали за мной, скрестив руки.

И с улыбками на лицах.

Впервые за долгое время я по-настоящему уважал свое положение в Братве, заслуженное мной уважение и власть, которой я обладал.

Пришло время взять ситуацию под полный контроль.

Пришло время.

Никто больше никогда не причинит вреда женщине, в которую я влюбился.

Если кто-то попытается это сделать, он умрет.