Текст книги "Советник (ЛП)"
Автор книги: Пайпер Стоун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
ГЛАВА 20
Рафаэлла
И прогремел гром.
Я ненавидела штормы. Я всегда их ненавидела, и не было никаких причин, кроме как напоминать мне, что на этой земле есть злые силы. Я всегда ожидала, что они в конце концов доберутся до меня. Я просто не думала, что будет так.
Буря была еще более опасной, чем раньше, что я не считала возможным. Я перевернулась, уставившись в открытые жалюзи. Я не хотела закрывать их раньше, может быть, потому что чувствовала клаустрофобию. Весь день был не более чем размытым пятном, но выстрелы продолжали отдаваться эхом в моем сознании.
Хло пок ! Х лопок ! Х лопок !
И крики. Даже сейчас, когда вдалеке раздался еще один раскат грома, мне пришлось закрыть уши. Сначала я была шокирована ужасающими обвинениями. Затем, когда начался хаос, тот факт, что Александр не колеблясь прыгнул на меня, сбив меня с ног продолжало тяготить мой разум. Он спас мне жизнь. В этом не было никаких сомнений.
Я едва могу что-либо вспомнить после того, как он мягко затолкнул меня в машину, заставив меня сползти вниз, пока он убирался оттуда к чертям. Я помню, как он ехал как сумасшедший, едва не сбив добрую дюжину людей. Единственным спасением было то, что вся группа запаниковала и бросилась прочь с места происшествия.
Я слышала, как он делал несколько телефонных звонков, его ярость росла с каждой секундой, но к тому времени началось эхо, мой разум изо всех сил старался отключиться. Его мир был намного опаснее моего. Я знала, что он сказал, что теперь я мишень, но стрелок не хотел меня. Так? Жасмин. Она знала? О, я не могла продолжать это.
Вспышка молнии заставила меня закрыть глаза. Сегодня ночью буря также опустошала мою душу. Я натянула одеяло повыше, мое смутное воспоминание было о том, что он связался с каким-то врачом, чтобы тот меня осмотрел. За исключением шишек и синяков, я в порядке.
Они понятия не имели, насколько я была эмоционально подавлена.
Это тоже меня беспокоило. Я была намного сильнее этого. Возможно, я просто воспринимала всю ситуацию как игру больше, чем следовало. Кто-то хотел его, или меня, или нас. Нас. Было так удивительно думать, что пару дней назад я ненавидела этого человека всем своим существом. Теперь мы были...
Помолвлена.
Свадьба!
Голубой свет, падающий на горизонт, был электризующим, но я была напугана больше, чем прежде. Я поняла всего через несколько секунд, что дрожу как лист, капли пота стекают по моему лицу. Простыни были влажными от пота. Я была в упадке. Вдалеке раздался еще один гром, вибрации пронзали меня.
Но даже со страхом, пронизывающим меня, как раскаленный добела жар, знойные образы перекатывались из одной стороны моего мозга в другую. Они были грязными, но утешающими.
О нем.
У меня была такая внезапная потребность в нем, вероятно, потому, что он был моим защитником. Бороться с голодом, с желанием было уже трудно. Он оставил меня одну, чтобы я отдохнула, но я не могла выносить темноту. Я перевернулась, хватая ртом воздух. Было поздно, почти три часа ночи. Очевидно, я уснула. Не знаю как, если мне не дали успокоительное.
Не в силах больше выносить страх, я потянулась к лампе у кровати. Щелкнув ею дважды, я поняла, что электричество, должно быть, отключилось. Возможно ли это? Разве у него не было какого-то огромного бытового генератора? Я понятия не имею, но эта мысль все равно не приносила никакого утешения.
Все еще дрожа, я откинула одеяло, колеблясь, прежде чем поставить ноги на пол. Я все еще была несколько дезориентирована в его доме, темнота делала это еще хуже. Когда я добралась до двери, меня охватил другой страх. А что, если что-то не так? Ужас был ощутимым, но я пыталась напомнить себе, что он в то же время иррационален. Всего несколько часов назад я пережила ужасное испытание. Логично, что я чувствовала себя не в своей тарелке. Однако я не могла выносить постоянно меняющиеся тени и одиночество.
Я нерешительно открыла дверь, прислушиваясь к звукам.
Включая выстрелы.
Нервный смех почти вырвался на поверхность. Я открыла дверь шире, понимая, что все тихо. Мертвая тишина. Мне это совсем не понравилось. Могущественный человек подумает, что я глупо себя веду. Он не проявил никаких признаков страха. Настоящий герой. Вздохнув, я заставила себя выйти из своей комнаты, сделав несколько шагов по коридору, когда, казалось, весь дом загрохотал. Я ударилась спиной о стену, пытаясь изо всех сил контролировать дыхание. Я не была склонна к паническим атакам, но именно так это и ощущалось.
Я вцепилась в стену, сползая по ней, словно застряла в каком-то ужасном кошмаре. Может, это именно то, что происходит. Внутри меня было столько тоски, что мой живот свело узлом, но что еще хуже, мои соски болели, ныли до такой степени, что они неприятно давили на футболку, которую я решила надеть. По крайней мере, я так думаю. Теперь я ни в чем не была уверена.
Если бы не несколько вспышек молнии, я бы, скорее всего, упала на задницу, пытаясь пройти по коридору в его комнату.
Его комната.
Мой спаситель.
Мой босс.
Мой запретный плод.
Мой жених.
Перестанет ли это когда-нибудь казаться странным?
Несколько секунд спустя я оказалась прямо перед его дверью. Она была закрыта. Она была заперта? Он пытался не пустить меня? Мне нужно было перестать быть нелепой. Было очень поздно, и нам обоим нужен был отдых, хотя я сомневаюсь, что смогу поспать еще немного. Моя рука дрожала, я попробовала дверную ручку, с легким вздохом облегчения, она была не заперта.
К счастью, дверь не скрипнула, но я даже сейчас чувствовала, что комната полна электричества. Я также мог уловить его запах, его запах был настолько опьяняющим, что мне пришлось на мгновение остановиться. Отчетливые ароматы кедра, сигар, дымного дерева и специй продолжали атаковать мои чувства. У меня кружилась голова, хотя это могло быть только из-за истощения из-за испытаний. Я пыталась придумать что-то адекватное, почему я здесь, кроме как из-за того, что я была напугана, но ничего не приходило в голову.
Еще одна вспышка молнии озарила комнату оттенками неоново-голубого. Это было красиво, но жутко, моя кожа все еще покалывала. Не прошло и нескольких секунд, как я почувствовала, что он знает, что кто-то вторгается в его личную жизнь. Звук скользящих простыней, взводимого пистолета – все это было безошибочно.
«Александр», – выдавила я хриплым, но полным слишком большой похоти шепотом.
«Что случилось? Что-то не так? Ты в порядке?» Его глубокий бархатистый голос послал поток покалывания по всему моему телу, мое нутро нагрелось до точки извержения. Он засыпал меня вопросами, еще одна вспышка за окном подчеркнула тот факт, что он вернул пистолет на тумбочку и направился ко мне. Он беспокоился обо мне. Это было умилительно.
Я ненавидела признаваться в своих чувствах, но, как и во многих других вещах с ним, скрыть что-либо было невозможно. «Я в ужасе. Я не могу согреться. Я не чувствую себя собой. Это кошмар».
Он придвинулся так близко, что я могла чувствовать, как тепло его тела покидает его и вливается в мое. Иногда я забывала, какой он высокий, сегодня ночью тем более, когда я стояла босиком.
«Не волнуйся. Здесь ты в безопасности. Это просто шторм. Мне они тоже не нравятся». Каким-то образом его горячее дыхание пробежало по моей челюсти, почти сразу же поползло вниз по моему позвоночнику.
«Электричества нет».
«Я знаю. Такое случается. Это не означает нарушения безопасности».
Я пыталась не дрожать, но никогда в жизни я не чувствовала себя такой холодной, такой безжизненной. Достаточно было еще одного треска, и я потеряла остатки нервов, бросившись на него, не думая о спасении или о том, что он, возможно, пытается отдалиться от нас.
Он напрягся, каждая мышца его точеного тела напряглась, и я почувствовала, как неровно бьётся его сердце, а также ощутила жгучую потребность, которую мы оба испытывали с момента нашей первой постыдной встречи.
«Угрозы. Они были реальны», – сказала я, может быть, просто чтобы попытаться отогнать кошмары.
Он тяжело вздохнул. «Я проверяю Жасмин и всех остальных, кто мог приложить к этому руку».
У меня было ужасное предчувствие, что список длинный.
Подходя немного ближе, я почувствовала, как сильно он хочет меня, его толстый и твердый член пульсировал, когда он вдавливался в мой живот. Я также почувствовала, что его беспокойство проявилось в попытках держать меня на расстоянии вытянутой руки. Чтобы я могла исцелиться? Чтобы я могла смириться с тем, что кто-то пытался убить нас?
Для некоторых это считалось запретным, но для меня наша связь начинала казаться почти нормальной. Разве это отодвинуло в сторону то, что в некоторых мирах все еще было грехом? Нет. Это заставило мой голод взорваться за пределами графиков.
«Я беспокоился о тебе», – прошептал он, нежно отстраняясь от меня, но всего на пару дюймов. Его голова была опущена, наши губы были опасно близки к соприкосновению. Он делал все, что было в его силах, чтобы сдержаться. Почему – не имело значения. Это заставило меня хотеть его ещё больше, чем раньше. Может, это было так же иррационально, как и все остальное, но мне было все равно.
Был только этот момент, этот прекрасный пузырь, когда все и вся исчезли. Только мы.
Похоть.
Нужда.
Страсть.
«Я в порядке. Потому что ты спас меня. Я немного крепче, чем кажусь».
Его выдох был таким прерывистым, полным гаммы эмоций. «Да, но тебе не следовало быть там. Черт, я почти потерял тебя. Подвергать тебя такой опасности было таким плохим решением».
«Ты знаешь, кто это был? Стрелок?»
«Еще нет. Его будут преследовать». В его голосе была такая убежденность, а также такая сильная потребность.
Я не сомневалась, что он сделает все, что в его силах, чтобы найти его. Он был таким доминирующим, более властным, чем я считала возможным. Я наклонила голову ровно настолько, чтобы наши губы наконец соприкоснулись.
«Ты мне нужен», – прошептала я, и, вероятно, мое признание шокировало нас обоих.
Он снова глубоко вздохнул, как будто на его плечах лежала вся тяжесть мира. Он все еще сдерживался, возможно, беспокоясь, что не сможет защитить меня в своей постели. В тот момент мне было все равно.
Мои губы невольно раздвинулись, побуждая его язык скользнуть внутрь; он втолкнул его, двигая им вперед и назад, пока брал надо мной контроль. То, как он держал меня в своих объятиях, было совершенно другим, его защитная броня соскользнула.
Его рычание было властным, настолько собственническим, что меня затрясло по другой причине.
Когда страсть вспыхнула, мир померк, я снова обхватила его шею руками, запутывая пальцы в его густых локонах, пока жар его тела прокатился по мне, как поток лавы. Я не могла думать, не могла дышать. Было только чувство, потребность, необузданное желание.
Он просунул руку мне под зад, приподняв меня с пола, и так медленно пошел к кровати, что я не была уверена, что мы движемся. Сдернув покрывало, он опустил меня на колени. Затем он сделал несколько глубоких вдохов, обхватив мою грудь, все еще размышляя о том, что он хочет со мной сделать. Это было грязно, но так правильно, как будто нам суждено быть вместе.
« Мне очень повезло, и если кто-нибудь снова попытается причинить тебе вред, он умрет от моей руки ».
«Пожалуйста, скажи мне, что ты сказал. Пожалуйста», – взмолилась я, и это было так не похоже на меня.
«Что я очень счастливый человек, и если кто-то снова попытается причинить тебе боль, он умрет от моей руки».
Я ему верила. Опасные слова не должны были так меня взволновать, но они взволновали, создав волну энергии и тоски, более сильную, чем прежде.
Он сорвал с меня футболку, отбросив ее в сторону, как будто она ничего не значила. На мне не было трусиков, и хотя я должна была чувствовать себя полностью голой, я была взволнована. Даже следующая вспышка молнии больше не пугала меня.
Потому что я была с ним.
Мой защитник.
Глядя на то, как изменилось выражение его лица, став мрачнее и показывая все грязные вещи, которые он хотел со мной сделать, я никогда не чувствовала себя такой воодушевленной, такой женственной.
«Милый Иисус», – прошептал он, осмелившись прикоснуться ко мне лишь кончиками пальцев.
Я двигала бедрами вперед и назад, понимая, что я не делаю ничего, кроме как соблазняю его. Я хотела этого. Мне нужно было знать, что я для него особенная.
Затем он вздрогнул, хриплое рычание, которое он издал, возбуждало меня до такой степени, что я потеряла контроль, когда он впитывал меня в себя своими глазами. Я перевела взгляд, еще одна прекрасная вспышка неоново-синего позволила мне увидеть толстую выпуклость между его ног.
Не в силах сдержаться, я положила руку на его обнаженную грудь, восхищаясь его мускулами, как в первый раз, когда я их почувствовала. Они были чудесны, создавая потребность, которая была сильнее, чем потребность дышать.
Я осмелилась провести рукой дальше, смакуя звуки его тяжелого дыхания, пока он позволял мне играть. Это не означало, что я контролировал ситуацию. Этого никогда не случится, и, по правде говоря, меня это вполне устраивало.
Когда я обхватил выпуклость между его ног, я почувствовала, как зверь в нем пробирается к поверхности. Его грудь поднималась и опускалась, вспышки синего света подчеркивали, насколько раздулись его ноздри.
«Что мне с тобой делать?» – прорычал он.
«Попробуй меня. Коснись меня. Трахни меня. Используй меня». Эти грязные слова было легко произнести.
«Будь осторожнее, мой маленький идеальный ягненок . Ты была права, я большой, плохой волк».
«Чтобы лучше меня съесть, но как ты меня назвал?»
«Мой маленький идеальный ягненок».
Я задавалась вопросом, имел ли он в виду резню, но теперь я знала, что он редко использовал ласковые слова. Он не позволял себе сближаться ни с кем.
Через несколько секунд он сполз с кровати, не отрывая от меня глаз.
Я провела языком по губам, не в силах перестать дрожать, не моргая, пока он стаскивал с себя пижамные штаны. Невозможно было сдержать вздох при виде его, всего его. Конечно, я уже знала, что он великолепен, хрустящие белые рубашки и строгие костюмы не могли скрыть его мощные мышцы. Ничто не могло скрыть его великолепное телосложение или намек на татуировки, которые привлекли мое внимание с самого начала.
Но сегодня все было по-другому, как будто я увидела его впервые.
Теперь, когда он стоял полностью обнаженным, мерцающий свет каждые несколько секунд подчеркивал его великолепные мужественные формы, широкие плечи и рельефный пресс.
И я хотела его всего, каждый дюйм.
Мне нужен был его член глубоко внутри моей дрожащей киски.
Мне нужно было почувствовать его массивные руки вокруг меня, защищающие меня и от грешников, и от святых. Он снова пополз по кровати, не торопясь. Я чувствовала, что он не хотел торопиться, когда я чувствовала такую срочность.
Мне хотелось подразнить его, как я делала это раньше, напомнить ему, что ожидание не в его интересах.
Когда я провела пальцами по шее, медленно двигаясь к груди, я почувствовала себя такой живой и такой похожей на женщину. До сих пор я притворялась, что мне не нужен мужчина. И вот я тосковала по нему целиком. Что это говорило о нем? И все же я напомнила себе, что делаю ему подарок, знал он об этом или нет. Но я не ожидала, что он будет нежен. Это был не он. Он был грубым и мрачным, преднамеренным и опасным.
И я хотел всего этого.
Так же, как и раньше.
Точно так же, как я часто буду хотеть, когда мы будем женаты.
Когда я положила руку ему на грудь во второй раз, он громко вздрогнул, болезненный взгляд пробежал по тени его челюсти. Удар раскаленного добела тепла уже обжигал кончики моих пальцев, и мне было все равно. Я позволила им скользнуть вниз через всю длину его груди, и мое дыхание прервалось в ту секунду, когда я провела кончиком указательного пальца по его чувствительной головке.
Глубокий рокот, вырывающийся из его горла, был еще одним признаком его яростного желания, его потребности поглотить меня. Он обхватил мое лицо, притягивая меня ближе, его хватка была крепкой и собственнической. Затем он провел большим пальцем вперед и назад по моим губам, сначала нежно, затем с большим нажимом, усиливая ауру собственничества. Я открыла рот, ожидая, пока он не засунет внутрь большой палец, посасывая толстый палец, поскольку я отказывалась отводить от него взгляд.
Слово «грешный» продолжало приходить мне на ум, хотя я не была уверена, почему. Мы были двумя взрослыми, двумя людьми, которым нужна была сила и утешение.
Или, может быть, я обманывала себя, и для него это было все о похоти и доминировании. Но мне было все равно.
Когда я сосредоточилась на его большом пальце, я заметила, что его глаза остекленели, вспышка неона подчеркнула плотский взгляд, который заменил беспокойство. Наши смешанные звуки были полны страсти, вкус запретного плода был более захватывающим, чем я себе представляла.
Его грудь продолжала вздыматься, ток пульсировал в каждой мышце. Я обнаружила, что снова затаила дыхание, пойманная в момент огня и льда. Когда он прижался губами к моим, я задрожала сильнее, едва проникнув языком внутрь. Его рот был горячим и влажным, поджигая угли, как я и предполагала.
Он схватил меня за горло, сжимая мою шею, пока он катал свои губы вперед и назад по моим. Было так много эмоций, что я застыла, дрожа, хотя его прикосновение было подобно лесному пожару, поглощающему меня. Когда он захватил мой рот снова его действия стали непреклонными, его потребности возросли. Я попала в паутину, наполненную похотью, и не было места, где бы я предпочла быть.
Когда поцелуй взорвался, ожидание того, что его член глубоко во мне, держало меня на грани. Не было ничего похожего на его вкус или на то, как я чувствовала себя защищенной, находясь в его объятиях.
Я закружилась голова, чувство более радостное, чем я думала, возможно. Вокруг Александра все было возможно, его слова на русском языке были мощным афродизиаком.
Могучий, мускулистый мужчина провел руками по моей спине, притягивая меня как можно ближе, двигая бедрами вперед и назад. Когда он потянул меня за волосы, обнажив шею, вырвалось несколько всхлипов. Головокружение продолжалось, затягивая меня в самый центр бури. Я задрожала от следующего удара грома, дрожа, даже когда он обхватил своим горячим ртом мой напряженный сосок.
Я была немедленно сбита с ног удовольствием от нашей близости. Это было так, как будто я никогда не испытывала ничего столь порочного и прекрасного. Его гортанные звуки текли через мои уши, волнуя самые темные уголки моего сердца и души. То, как грубые подушечки его пальцев ласкали мою кожу, держало меня в полном возбуждении. Когда он перешел к моему другому соску, он ущипнул первый между большим и указательным пальцами, немедленная боль обжигала каждое нервное окончание.
«Ох. Ох…» Мое тело покачивалось, даже в его крепкой хватке, мой разум был размытым беспорядком образов и фантазий, которые были у меня с первого момента нашей встречи. Пока он сосал мой нежный бутон, я держала глаза закрытыми, скуля больше, чем раньше.
Он укусил, зажав нежную кожу между зубами, горячее дыхание его рта сводило меня с ума. Я боролась, чтобы обернуть руку вокруг его члена, наконец, способная погладить кончик. Он напрягся почти сразу, затем осторожно опустил меня на кровать, устроив мою голову на своей подушке.
То, как он нависал надо мной, было еще более собственническим, темнота не могла скрыть то, как он пристально смотрел мне в глаза. Это было похоже на то, как будто он искал мою душу, возможно, искал свою собственную. Я прижала обе руки к его груди, внезапно неуверенная в том, что я еще чего-то хочу. День был причиной. Я была в этом уверена.
Когда я невольно попыталась отстраниться, он разорвал поцелуй, кончиком указательного пальца потянув мое лицо к себе. «Просто отпусти, Рафаэлла. Я буду тебя охранять».
«Дело не в этом».
«Тогда что же это?»
«Это мы. Это должно было случиться?» Зачем я вообще спрашивала? Честно говоря, это не имело значения.
«Может и нет, но теперь ты не сможешь меня остановить. Ты принадлежишь мне».
«Я просто…»
Он приложил палец к моим губам, его грудь вздымалась. «Тссс. Ты идеальна во всех отношениях, и мы нужны друг другу».
Это было правдой. Я кивнула, не в силах удержаться.
«Я бы умер за тебя».
Смерть.
Мысль была ошеломляющей, но смысл был ясен. И мне это понравилось. Боже, помоги мне, мне это понравилось.
Несколько слов вызвали во мне еще один прилив возбуждения, и в ту секунду, когда он укусил меня за подбородок, я выгнула спину, раздвинув ноги в откровенном приглашении. Он отстранился, его ноздри раздулись, когда он опустил голову, позволяя своим глазам скользить вниз к моей гладкой киске. Когда он начал осыпать меня поцелуями через плечо, я извивалась взад и вперед на простынях. То, как он не спеша продолжал свое исследование, проводя языком по моей коже, сводило меня с ума. Потребность только продолжала нарастать, раздвигая границы удовольствия, направляя меня прямо к началу восторга.
Когда он добрался до моего живота, я сжала руки в кулаки, и от очередной волны смущения у меня перехватило дыхание.
«Расслабься, детка. Я собираюсь сделать так, чтобы тебе было хорошо». Хриплый тон его голоса успокаивал, но когда он провел рукой по моей голой киске, я дернулась на кровати, мое дыхание стало поверхностным.
Он прополз между моих ног, приподняв и широко раздвинув их. Не было никакой спешки, не было никакой необходимости что-либо делать, просто удивительная близость, когда он потирал руками внутреннюю часть моих бедер. Его ласка была мягкой, покалывающей и удивительной. Я закрыла глаза, когда он подул на мою влажность, бормоча что-то себе под нос, чего я не могла понять.
Когда он взял мои ноги в свои руки, я ощетинилась, каждый мускул напрягся. Он провел большим пальцем по моему клитору, надавливая на него, пока я боролась, чтобы молчать. В тот момент, когда он ущипнул и без того чувствительный бугорок, он послал ошеломляющие ощущения прямо в мой таз. Затем, когда он провел языком по моим нежным складкам, я оказалась в прекрасном вакууме, который мне никогда не хотелось покидать. Затаив дыхание, мой разум вышел из-под контроля, я сжала руками простыню, дергая и натягивая, пока вытягивала пальцы ног. «О, Боже. О... Боже мой». Я попыталась удержаться от смеха от нервозности.
«Тебе это нравится?»
Его голос сочился непрекращающейся похотью, хриплый тон посылал множество вибраций в самую темную часть моего существа. «Да, Боже. Да». Во рту пересохло, пульс участился.
То, как он тянул время, заставляло меня желать большего.
Это было совершенно не похоже на то, что было раньше, связь была еще сильнее. Перед моими глазами вспыхивали огни, не имевшие никакого отношения к шторму. Я была в восторге, настолько живой, что не было необходимости во внешнем источнике, чтобы наэлектризововать меня.
С каждым рычанием, которое он издавал, с каждым прикосновением грубых подушечек его пальцев, я погружалась в глубокое затишье. Если бы страсть была именно в этом, я бы стала ненасытной.
Он поднял мои бедра с кровати, зарывшись языком в мой узкий канал, и все, что я могла сделать, это сдержать крик. Я прикусила нижнюю губу, поворачивая голову вперед и назад. Я никогда не испытывала такого удовольствия, и меня пронзила череда эмоций. Мне было холодно и жарко, я тревожилась и парила в воздухе, мой разум полностью застыл ко всему, кроме полного блаженства. Я извивалась в его объятиях, выходя из-под контроля, когда он ввел внутрь один палец. Я была такой тугой, такой горячей и мокрой, что, казалось, не могла перестать задыхаться.
Он издал еще одну серию гортанных звуков, словно понимая и оценивая мое состояние.
Он раздвинул мне ноги, просунул второй, а затем третий палец внутрь. Я задыхалась, когда он погружал свой язык внутрь, двигая им взад и вперед.
О, Боже. Я собирался сойти с ума. «Я... Да, гм...» Наконец раздался смех, мое зрение полностью затуманилось, но мне уже было все равно. Мое дыхание было повсюду, и я был так близка, так близка к освобождению, что звезды, выгравированные золотом, плавали перед моими глазами.
Продолжая лизать, он разогнул пальцы, вбивая медленные и ровные толчки. Через несколько секунд я уже не дышала, не в состоянии думать, наслаждение было таким большим. Задыхаясь, я выгнула спину, потянувшись к нему одной рукой, когда начало оргазма щекотало мои пальцы ног, выстреливая вверх по ногам.
«Кончи для меня», – приказал он, и игнорировать его приказ было невозможно.
Я хотела отстраниться, заставить его ждать, но у меня было чувство, что я буду наказана за это. Эта мысль была почти слишком захватывающей для моего же блага.
Еще один удар тока означал, что я больше не могу держаться.
Он шептал слова на русском, и я была так возбуждена, такая мокрая, что наконец-то отпустила. Вот каково это – чувствовать себя полностью свободной.
«О, Боже. О, Боже. О…» Когда кульминация пронзила меня, я прижала тыльную сторону ладони ко рту. Вот каким должен быть экстаз. Все мое тело было похоже на провод под напряжением, потрескивающий посреди шторма, мое нутро пульсировало.
«Кончи для меня снова». Его голос грохотал, и я понятия не имела, как я могу это сделать. Казалось, он знал, как сделать меня еще более мокрой, загоняя свой язык так глубоко внутрь, что не было никаких шансов освободиться от очередной волны чистого блаженства.
Волна была невероятной, взрыв ощущений крал любой звук, который я могла издать. Я была ослеплена крайней страстью, падая в сладостное освобождение, которое до него я достигала только пальцами. Это было совсем другое, свобода, о которой я мечтала, представляя идеального мужчину.
И вот он здесь, словно боги преподнесли мне идеальный подарок.
Если бы это могло длиться вечно.
Когда я перестала дрожать, он опустил мои ноги, проведя кончиками пальцев по внешней стороне моего бедра. Я частично перевернулась, смущенная только потому, что никогда раньше не кончала перед кем-то. Я сделала несколько глубоких вдохов, глядя в окно, звук веток, бьющихся о стекло от шторма, соответствовал быстрому биению моего сердца.
Когда он оседлал меня, я медленно подняла голову, метая взгляд туда-сюда. По какой-то причине я ожидала увидеть разочарование, но не увидела ничего, кроме возросшей потребности, напряжение его мышц указывало на то, что он больше не способен контролировать свои желания. Я положила обе ладони ему на грудь, разминая его мышцы, пока его запах наполнял меня, обжигая.
Я была полна решимости оставаться окутанной его ароматом, носить его так, словно это было самое прекрасное платье в мире.
«Чего ты хочешь, детка?» – потрудился спросить он. Неужели он не мог понять? Разве он не чувствовал мою иррациональную потребность?
"Я не знаю."
«Не лги мне. Расскажи мне. Сейчас же». Его голос стал опасно низким, таким соблазнительным, что я задрожала до глубины души.
Когда он подвинул свои ноги между моими, я затаила дыхание, как делала уже много раз, мышцы моей киски несколько раз сжимались и расслаблялись в предвкушении.
Он был таким большим, его член был полностью твердый, и я боялась, что он разорвет меня на части. Было что-то особенное в том, как он распускал мои волосы на подушке, скользя пальцами по моим длинным прядям. Как будто он хотел, чтобы этот момент длился как можно дольше, как и я. Проведя пальцами по моей груди, он поднял одну ногу, согнул ее в колене и прижался губами к внутренней стороне.
Между нами была такая связь, горячая и интенсивная, и когда я медленно опустила одну из своих рук, наконец обхватив пальцами его толстый ствол, улыбка скользнула по моему лицу. Его член пульсировал, такой большой, что я снова содрогнулась, просто представив, как он скользит им глубоко внутрь.
Но он уже делал это раньше. Почему это было по-другому? Отпустить? Почти смертельный опыт?
Имело ли это значение? Честно говоря, никакого.
Когда я начала его гладить, уголки его рта приподнялись, глаза сузились. Он позволил мне исследовать, наслаждаясь тем, что дразню его, как он делал это со мной, наслаждаясь ощущением его секса. Но по мере того, как наш совместный голод продолжал расти, он снова взял полный контроль, убрав мою руку и переместив кончик к моим опухшим складкам. Я никогда не была такой мокрой, боль, не похожая ни на что, что я чувствовала раньше.
Когда кончик был уже внутри, он положил предплечья на кровать по обе стороны от меня, опуская голову, пока наши губы почти не соприкоснулись. Я провела руками по его бокам, удивляясь ощущениям его твердости. Он ни разу не моргнул, ни на секунду не отвел от меня взгляд, пока медленно входил внутрь.
Несколько секунд боли быстро смыло невероятным ревом покалывающих ощущений. Задыхаясь, я обхватила его одну ногу, выгнув спину, жаждая почувствовать его целиком. Мои мышцы растянулись, крича, когда он полностью заполнил меня. Боль была интенсивной, мощной, что я не могла подобрать слов.
Он колебался, удерживая оставшиеся дюймы от проникновения в мое ядро. Я наклонила голову, заставляя наши губы соприкоснуться. Затем я произнесла слова, которые он хотел, чтобы я сказала без колебаний.
«Трахни меня долго, жестко и грубо».
Я обожала каждый его гортанный звук, то, как он позволял себе наслаждаться каждым моментом. Он был гораздо опытнее меня, но, похоже, его это не волновало.
Выражение его лица стало еще более плотским, чем прежде. Он провел своими губами по моим, а затем сделал так, как я просила, засунув остаток внутрь, захватив мой рот, чтобы мой крик не вырвался наружу.
Дрожь, пробежавшая по мне, тоже была другой, гораздо более наэлектризованной. Мне хотелось, чтобы это длилось вечно.
Я царапала ногтями его руку, обхватывая пальцами его крепкие мышцы, как будто мне нужно было удержаться. Он был единственным стабилизирующим присутствием в моей жизни, единственной причиной, по которой я вставала каждое утро. И он был единственной причиной, по которой я все еще дышала.
Он был для меня всем.
«Вот и всё, детка», – пробормотал он. «Вот и всё».
«Больше. Сильнее. Быстрее».
«Я же говорил тебе, будь осторожнее в своих просьбах».
Мой красивый жених схватил мою другую ногу, дернул ее вокруг своего бедра, когда он разорвал поцелуй, его тяжелое дыхание пронеслось по моему лицу, как лесной пожар. Когда он почти полностью вышел из меня, я схватила его бедра, пытаясь поднять свои. Голод был слишком велик, удовлетворение потребности было единственным, что имело значение.
Мне нравилось, когда он был груб, его манера отпускать. Для меня это было так, как будто он позволял кому-то впервые увидеть настоящего мужчину внутри. Для того, кого считали плейбоем, он был таким закрытым.
