Текст книги "Бригадир (ЛП)"

Автор книги: Пайпер Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

По крайней мере, он снова кивнул.

Когда он перевернулся, я прижал его к себе еще сильнее, и в моем животе внезапно образовалась ямка.

Однако мне пришлось напомнить себе, что дети видят вещи по-другому. Я включил его специальный свет, прежде чем направиться к двери.

Выходя, я услышал его тихий голос.

«Монстры реальны».

Глава 22

Шантель

Грешница.

Плохая девчонка.

Да, да, именно так.

Ощущение нахождения голышом в джакузи на открытом воздухе, когда по пляжу бродят солдаты, было по меньшей мере декадентским.

Теплая вода приятно ощущалась на моих напряженных мышцах. Не слишком горячая. Не слишком прохладная.

В самый раз.

Я нашла пушистые большие полотенца и два халата в тон. Они были расположены близко, тяжелые пузырьки легко скрывали мою наготу. Однако, если бы возникла проблема, добраться до одного из халатов заняло бы несколько секунд.

Ах, какого черта. Что плохого в том, чтобы быть плохой девочкой?

Откинувшись назад, я взглянула на небо. В городе, если поднять глаза от светового загрязнения, можно было увидеть только светящийся оттенок неона.

Звезды.

Я не могла поверить, что меня заставили загадать желание на звездах. Я откинула голову назад на край джакузи, пузырьки были близки к ярости. О, Боже. Теперь я сравнивала пузырьки в джакузи с чем-то ярым?

Моя голова была недостаточно хорошо прикручена.

Я продолжала смотреть на яркое небо, пытаясь расслабиться. Не знаю, почему я думала, что смогу. Какая бы встреча ни была у Николая завтра, она меня беспокоила. Для этого не было никаких причин. Он ничего мне не сказал и вел себя так, будто это был просто вопрос бизнеса.

Но интуиция мне подсказывала обратное. Может, я делаю из мухи слона. В этот момент все было возможно. Особенно с моим диким умом.

Моя мать назвала бы это рассеянностью.

Я усмехнулась, пока что-то не заставило меня напрячься. Вздрогнув, я быстро обернулась, мгновенно испугавшись.

«Николай». Я прошептала его имя, из-за странного выражения на его лице. Не было никакого способа объяснить разницу, кроме того, что его выражение было намного темнее. Как будто что-то произошло.

Как будто он узнал что-то ужасное.

Он просто смотрел на меня, засунув руки в карманы. Я чувствовала вибрации, проходящие по каждому дюйму его тела. Секундой позже, пронзительная волна электричества пробудила желание, но что бы ни произошло, это пробудило в нем нечто гораздо более темное.

Я двинулась к краю, положив обе скрещенные руки на поверхность. Он остался в двух футах от меня, его грудь тяжело вздымалась. «Что-то не так? С Дэмиеном все в порядке?»

Тишина была почти такой же ужасающей, как и взгляд в его глазах. Что, черт возьми, происходит?

«Все в порядке». Три слова были мрачными, полными власти и совершенно непохожими на прежние. Настолько отличались от его тона на кухне, что я была уверена, что он считал, будто я сделала что-то ужасное.

«Тогда почему…» Я не была уверена, о чем спрашиваю.

«Ты мне нужна. Сейчас». Пока он срывал с себя одежду, сбрасывал обувь и стаскивал рубашку с шеи, я замерла в благоговении.

Как я могла не сделать этого? Он был великолепным образцом мужчины, идеальным во всех отношениях. Я могла смотреть, как он раздевается, днями. Когда он отбросил последний кусок в сторону, я переместилась обратно на другой край огромной ванны. У меня было чувство, что мужчину не заинтересует никакая прелюдия.

Он присел на край, склонив голову. Его глаза стали более похотливыми, но я не сомневалась, что все изменилось.

Его потребность обладать мной была гораздо сильнее.

В тот момент, когда он прыгнул в воду, я втянула в себя воздух и затаила дыхание. Куда он клонит?

Он не терял времени, прижимая меня к краю ванны, обхватив одной рукой мое горло. Казалось, он просто хотел изучить меня вблизи и лично, легкого давления было недостаточно, чтобы задушить меня, но достаточно, чтобы напомнить мне, что я принадлежу ему.

Мечта сбылась.

Все в его действиях, казалось, замерло в замедленной съемке. Он опустил голову, его дыхание обжигало мою кожу так же, как вода. От него разило страстью и тестостероном, ощущение его тела было таким чертовски приятным, что я была возбуждена сильнее, чем прежде.

То, как он захватил мой рот, было захватывающим, еще один яркий удар звезд, проплывающих через мое поле зрения. Мужчина мог легко украсть мою душу с такой страстью, с такой потребностью.

Он открыл и закрыл мой рот своим, наконец, засунув внутрь свой язык. Я обнаружила, что сосу его, извиваясь в его хватке, имея возможность тереться бедрами по его уже твердому члену.

Я никогда раньше не занималась сексом в джакузи, но этого мужчину было не остановить. Он собирался взять то, что хотел.

И, вероятно, не один раз.

Поцелуй был сильным и полным удивления, даже обещаний на будущее. Но я продолжала не позволять себе думать об этом. Мы были здесь и сейчас. Завтра все может измениться.

Я обхватила его шею руками, продолжая дразнить его бедрами. Стоны вырывались из моего горла, и он поглощал их, дикость его потребностей увеличивалась. Он водил языком, как обычно доминируя над моим. Я не пыталась бороться с ним. Это было бесполезно. Я просто запуталась пальцами в его волосах, мне нужно было больше его, чтобы за него зацепиться.

Наконец он кбрал руку с моего горла, используя обе, чтобы поднять меня над землей. Через две секунды он вонзил свой член на всю длину глубоко внутрь меня.

Сила была настолько невероятной, что я невольно толкнула его рукой в плечо, прерывая поцелуй. Пока я хватала ртом воздух, каждый звук был приглушен, он начал трахать меня. По-настоящему трахать меня. Я была в шоке, насколько он был безжалостен, каждое брутальное падение вбивало меня в бортик.

Его дыхание было настолько затруднено, что я не была уверена, что он физически в порядке. Но, как обычно, я оказался неправа. Ебля продолжалась, мое тело отвечало покалыванием по всему телу даже в горячей воде.

Каким-то образом ему удалось изменить угол, и его члену удалось попасть в мою точку G. Я никогда раньше не чувствовала ничего подобного, но в тот момент, когда его член коснулся ее, меня накрыло головокружительным оргазмом.

Я сделал все, что могла, чтобы заглушить крик, закусив нижнюю губу. Я могу только представить себе солдат, мчащихся к нам, находящих нашу безумную страсть.

Мое зрение было полностью затуманено, мои мысли спутались, но я знала, что мы должны быть вместе. В моем разуме не было никаких сомнений.

Я наконец ахнула, когда капли пота потекли по обеим сторонам моего лица. Он вспотел, его животные звуки усилились. Я обхватила его ногами, что дало ему еще больше контроля.

Через несколько секунд еще один мощный оргазм устремился от моих пальцев ног, щекоча мои чувства, пока не стало так, будто глубоко внутри разгорелся огонь. Теперь дышать было почти невозможно, но я не волновалась.

Я знала, что этот сумасшедший, удивительный человек при необходимости сделает искусственное дыхание рот в рот.

«Моя очень хорошая девочка», – выдохнул он. «Та, которую я обожаю». Он продолжал трахать меня, как будто его целью было свести меня с ума.

И мне это понравилось.

Я заметила разницу в его напряжении, даже взгляд его стал темнее. По мере того, как его дыхание становилось все более затрудненным, я могу сказать, что он был близок к тому, чтобы наполнить меня своим семенем.

Я не была совсем хорошей девочкой, сжимая мышцы киски вокруг его пульсирующего члена. Он мгновенно ответил, его тело слегка содрогнулось.

Извержение было встречено тихим ревом из его горла, глаза наконец закрылись.

Мы были предназначены друг другу судьбой, мысль о том, что я проведу с ним остаток жизни, была для меня захватывающей, и чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я понимала, что он никогда меня не отпустит.

Аминь.

***

Теперь Николай действовал обдуманно.

Он вытащил меня из джакузи, тут же схватив полотенце на случай посторонних глаз. Его глаза не отрывались от моих,он накинул халат мне на плечи, и выражение его лица было таким мрачным, что я не совсем понимала, что он собирается делать.

Вытерев себя и надев халат, он тут же подхватил меня на руки и понес в дом. Сексуальный русский был абсолютно амбидекстром, легко мог запереть двери, проверить систему связи в своем офисе и поднять меня по лестнице в свою спальню. Он включил свет на тумбочке, впустив в комнату теплый свет. После этого он закрыл жалюзи, поглядывая в мою сторону каждый раз, когда делал что-то из этого.

Не было необходимости держать дверь открытой, радионяня была на месте и работала. Мы могли это определить по тихому храпу, доносившемуся от Дэмиена, который заставил нас обоих улыбнуться.

Но через несколько секунд мужчина снова занялся своими делами, нежно развязывая и стаскивая с меня халат. Позволив мягкой махровой ткани упасть на пол, он обхватил обе стороны моего лица. Я не могла поверить его выражению, строгому, но страстному взгляду. Он определенно был всепоглощающим, его телосложение было настолько впечатляющим, что я не могла не быть полностью загипнотизирована им.

Он опустил голову, нежно поцеловав меня в губы, прежде чем провести языком по моей челюсти. Вот и все. Он сделал шаг назад, держа указательный палец перед моим лицом, используя его, чтобы проследить линии, спускаясь к расщелине между моими грудями. Проведя кончиком вокруг одного соска, он ущипнул, пока я не издала прерывистый стон. Как и ожидалось, он повторил это с другим затвердевшим соском. Вот и все. Он сделал шаг назад, все еще протягивая палец.

"Не шевелись."

Его слова были убедительными, полными власти и их нельзя было игнорировать.

Конечно, как только он вошел в ванную, я не смогла сдержаться, моя озорная сторона вырвалась наружу. Я сдержала смех, двинулась к гардеробной, найдя приятное темное место за длинным плащом, который был его. Было трудно не захихикать, как какой-то ребенок.

Мне показалось, что я ничего не слышала минут десять, хотя без часов и iPhone я не очень хорошо умею определять время.

Ничто не указывало на то, что он где-то поблизости, но когда дверь внезапно распахнулась и яркий свет осветил просторную комнату, я содрогнулась до глубины души.

И вот он, отдергивая пальто в сторону, его плечи вздымались, когда он издал серию глубоких рыков. Как и прежде, он ничего не сказал, просто перебросив меня через плечо. И я не могла не заметить, что он схватил ремень.

Я укусила его, даже ударила кулаками по спине, хотя знала, что это бесполезно. Оказавшись в ванной, я поняла, что в душе течет вода.

Он не терял времени, осмеливаясь свистеть, когда он помещал меня внутрь, брызги горячей воды стекали по моим волосам и лицу. Кто, черт возьми, свистел в такой момент? Он развернул меня лицом к великолепной гранитной стене.

Когда он дернул одну мою руку через голову, а затем другую, у меня возникло чувство, что я влипла, но я сдержала смех. Он использовал ремень, чтобы закрепить мои запястья, и потянул их.

Я никуда не собирался идти.

Не было смысла говорить что-либо, ничего не делая, кроме как пытаясь контролировать свое прерывистое дыхание. По крайней мере, он позволил мне увидеть, как он раздевается, чтобы я снова могла полюбоваться его мускулистым телом.

Когда он вошел внутрь, закрыв за собой стеклянную дверь, он тут же провел руками по моей спине, вызывая покалывание.

«Хорошее и плохое, – хрипло сказал он. – Ты – дихотомия восторга».

Меня точно так раньше не называли.

Он продолжал ласкать, не торопясь, покрывая поцелуями мою шею. «Такая грязная девчонка, которой нужно выучить еще один урок. Разве никто не говорил тебе не мучить своего хозяина?»

Почему его слова так меня взволновали? «Я знаю, как сильно тебе это нравится».

Его смех был мрачным, как раз таким, каким я его обожала. «А ты знала, что вода усиливает боль от шлепка?»

Черт. Я должна была догадаться, что он что-то задумал. Как обычно, он, конечно, не дал мне возможности что-либо сказать, опустив свою большую ладонь на одну сторону моих ягодиц, а затем на другую. Мне не нужно быть гением, чтобы понять, что он прав. Я была шокирована тем, как боль украла у меня дыхание, хотя я знала, что это будет ненадолго.

Он продолжил шлепать, снова насвистывая, как будто ему было слишком весело. По правде говоря, может, и мне тоже.

Но я все равно пожаловалась. «Ой. Жжет».

«Да. Тебе придется запомнить это на будущее». Хруст его ладони был быстрым и яростным, а вся его манера держаться была настолько сдержанной, что это было поразительно.

Я извивалась и извивалась, делая все возможное, чтобы освободить руки.

Как будто это возможно.

Но я продолжала извиваться и поворачиваться, вероятно, возбуждая его еще больше.

Я была права, его рычание усиливалось так же, как и брутальный треск его руки. Когда он мял мой зад, я была сбита с ног обширным уровнем тепла.

Мой зад горел, мой разум кружился. Это было очень горячо.

Может быть, он прочитал мои мысли, и его рука нанесла еще один залп с такой силой, что мое тело качнулось на импровизированном держателе для связывания.

«О, ты имеешь в виду боль». Конечно, я была мокрой и горячей, моя киска пульсировала. Капельки пота уже образовались над моей верхней губой, причиной этому было скорее мое тяжелое дыхание, чем горячая вода.

Или мысль о жарком сексе.

«Ммм… Я чувствую запах твоего возбуждения. Вкусно».

Каждый раз, когда он говорил, серия вибраций проносилась по моей системе. Это был прекрасный, трансцендентный момент.

Как только начался жестокий раунд дисциплинарных мер, он тут же закончился.

Но он еще не закончил со мной.

Николай схватил меня за бедра, оттягивая меня так далеко от стены душа, как позволяли жесткие путы. Он никогда не был тем мужчиной, который будет ждать, его уровень терпения соответствовал моему. Когда он вставил свой член внутрь, он дернул меня на цыпочки, и мы оба издали сдавленные стоны.

Каждый раз, когда он трахал меня, ощущения были совершенно другими. На этот раз это было владение, собственность. Я закрыла глаза, когда он вытащил почти до конца, снова вонзившись в меня.

Между горячей водой, паром и мощной страстью, которая была до этого, я могу сказать, что начинаю уставать. Но это не остановит его.

Спустя четыре глубоких толчка, три удара его руки по моему ноющему заду, он полностью вышел.

Я могла читать мысли этого человека. Не было никаких сомнений в том, что он собирался сделать.

Когда он просунул головку своего члена в мой темный канал, невозможно было не напрячься.

«Расслабься, малышка», – он прикусил мочку моего правого уха, даже просунул язык в раковину, проталкиваясь еще на несколько дюймов внутрь.

Боль была не такой острой, как в первый раз, мышцы быстро расслаблялись. Я как будто принимала его полное господство.

Разве может быть близость или страсть лучше этого?

Когда он полностью был внутри, его тело тряслось почти так же сильно, как и мое.

«Полное совершенство».

Мне так нравилось, когда он говорил по-русски. «Что это значит?»

Прежде чем ответить, он укусил меня за плечо. «Абсолютное совершенство».

Я сомневалась, что я идеальна, но когда тебя так называл горячий мужчина, ты не спорила. Мы оба дрожали, от дикого белого жара, электричества, достаточного, чтобы осветить город.

Николай не отступал, трахал меня как дикое животное. Это было прекрасно.

Мы оба вспотели, соленые капли падали мне в глаза. У меня не было возможности вытереть их, я просто наклонил голову, чтобы теплая вода сделала это за меня.

Звуки внутри плотного пространства были чудесными, одновременно животными и гортанными. Я могла легко впасть в гипнотическое состояние.

Но я чувствовала, что он не позволит этого, переместив одну руку на мое бедро и играя с моим клитором. Он точно знал, что делает, и через несколько секунд я возбудилась еще больше, не в силах остановить оргазм, который взорвался глубоко внутри меня.

Он воспользовался этой возможностью, а может, потерял контроль, и врезался в меня еще три раза, прежде чем наполнить мою задницу своим семенем.

Замедлив свои движения, он обнял меня, и я почувствовала полное удовлетворение, полное расслабление и...

Черт. Я не была готова признаться в этом даже себе, но не было никаких сомнений, что я влюбилась.

У меня также не было никаких сомнений, что это будет использовано против нас.

Иногда я ненавидела эту жизнь.

Глава 23

«Давайте не молиться о том, чтобы нас защитили от опасностей, а молиться о том, чтобы быть бесстрашными, сталкиваясь с ними».

–Рабиндранат Тагор

Николай

Меня всю жизнь считали бесстрашным, даже в детстве. Хотя я понимал, что встреча с Бернарди не должна была быть спорной, при общении с другими синдикатами многое зависело от настроения мужчины. Особенно когда мы должны были быть врагами. Я не видел этого мужчину с тех пор, как Александр сделал предложение Рафаэлле, вечеринка по случаю помолвки была чем-то особенным для социальных сетей.

Даже если это было запрещено.

Лучано был любезен, хотя и все еще не был уверен в целесообразности союза, который уже предложил Вадим.

«Что-нибудь необычное?» – спросил я, направляясь к тротуару и оглядывая улицу. Ресторан был не в лучшем районе города, но часто места с лучшей едой находились в дыре. Особенно в Нью-Йорке.

Забавно было вернуться в Большое Яблоко, где когда-то кипела жизнь, и все время что-то кипело. Сейчас, среди движения и шума, количество людей раздражало. Казалось, тихая жизнь больше подходила мне.

Вадим покачал головой. «Ничего. Подождем и посмотрим, что у Лучано. Я пробежался по армянам, и, насколько нам известно, наши источники и информаторы не заметили никакой активности. Это какой-то армянский праздник или что-то в этом роде. Планируются грандиозные празднества на улице».

Я нашел это интересным, но не обязательно удивительным. Единственное, что я знал о жестоком режиме, помимо того, что они были свиньями, было то, что они часто использовали другие национальности для выполнения грязной работы.

Как будто они были слишком хороши, чтобы их осквернять безвкусными делами.

Сейчас мало что решалось. Я надеялся, что встреча поможет, но не был уверен.

«Мы в безопасности?» – спросил Александр.

«Да», – заявил Вадим. «Мы просто группа друзей, которые обедают. Давайте зайдем».

Безопасность.

Это была забавная вещь о безопасности. Вы могли бы легко подумать, что скрывали встречу или даже личный ужин, но в наши дни люди всегда следили.

Видео.

Фотографии.

Особенно туристы хотели заявить о своей славе знаменитостей. Не то чтобы я относил себя к этой категории, но я видел, как туристы делали снимок за снимком после ужасного несчастного случая. А мы были известными криминальными авторитетами.

Не было никакого стыда.

Я взглянул на свой телефон, прежде чем направиться за ними. Пока ничего от Таннера, что не обязательно что-то значило. Он знал время встречи. Однако мне не терпелось вернуться в пляжный домик.

Больше, чем я думал.

«Ничего по убийцам?» – тихо спросил я, когда мы вошли через празднично украшенную входную дверь. Музыка была громкой и не неприятной, но я не был уверен, насколько хорошо пойдет напряженная беседа.

«Нет, за исключением того, что я проверил свои источники в различных военных организациях», – размышлял Вадим. «Хотите верьте, хотите нет, но их действия больше напоминали действия армянской армии, чем любой другой организации».

Казалось, его это забавляло.

Я разозлился и взглянул на Александра. Может, он ожидал итальянских или американских спецназовцев, но армянин? Ты делаешь пару покушений, а потом планируешь грандиозные празднества?

«Имей в виду», – сказал Александр, пока мы обыскивали небольшой ресторан и легко нашли отдельную комнату. «Обучение – это ключ, и любого человека можно научить чему угодно, если дать ему достаточно времени».

Что могло означать, что покушения были спланированы давно. Это, конечно, не заставило меня чувствовать себя более комфортно.

Лучано был формальным человеком, полностью из старой школы. Он принял Рафаэллу, когда был старше, мать девушки была его второй и гораздо более молодой женой. Мне было все равно. Он казался подтянутым, жаждущим поговорить с нами, и, вероятно, тем человеком, который предпочитает сохранять шок и благоговение разговора до самого конца.

Мы с Вадимом стояли в стороне, ожидая, пока наш брат возьмет на себя инициативу.

Хоть я и ненавидел тратить время впустую, но это было нормально, пока он делал что-то полезное.

«Александр», – сказал Лучано, вставая, с сильным акцентом.

Они пожали руки, прежде чем Лучано заключил его в медвежьи объятия. С мужчиной было четверо солдат, вероятно, больше тех, кто шатался между передней и задней частью ресторана. Водители остались позади, но со мной были и Дэнни, и Максим. Оба, казалось, были удивлены этим обменом. Русские обычно не были такими гостеприимными.

Нет, нас считали варварами, и это всегда заставляло нас троих смеяться.

Учитывая его статус и тот факт, что он мог предложить информацию, мы позволили ему уделить немного времени приветствию Алекса. « La vita e l'amore sono stati buoni con te ⁴».

Я наклонился и прошептала Вадиму на ухо: «Жизнь и любовь были к тебе добры».

И, по правде говоря, так оно и было. Я никогда не видел Алекса таким счастливым.

«Мммм… Да». Вадим, похоже, не был впечатлен. Как и требовалось, Алекс ответил.

« Отцовство, вино и хорошие друзья сохранили тебе молодость» .

Отцовство, вино и хорошие друзья сохранили твою молодость.

Лучано расхохотался. «Ты хорошо тренируешь своих людей, Вадим. Настоящее наслаждение. Пожалуйста, садись, и мы преломим хлеб, еще больше укрепив наш крепкий союз».

Стол был рассчитан на пятерых, что дало нам немного места. Два официанта появились через несколько секунд и предложили напитки, чипсы и холодную воду.

«Ну, мы трое уже давно дружим», – сказал Вадим, устраиваясь поудобнее и взяв меню, хотя мы пришли не ради еды.

Лучано уже поставил перед собой выпивку. Он сложил руки и наклонился вперед. «Дружба, как часто бывает в семье, к сожалению, создает слишком много целей и возможностей для предательства. Я знаю это лучше, чем большинство мужчин». Он поднял руку так высоко, как мог. Ее почти отрубил человек, с которым он вырос на Сицилии, привезший его сюда и ставший его заместителем. Лучано был полностью застигнут врасплох, миллионы украдены прямо у него из-под носа. Он почти полностью потерял руку. На данный момент он пользовался ею ограниченно.

«Принято во внимание, дон Бернарди», – сказал Вадим. Проявление уважения было хорошим делом. «Мы осторожны».

Он взглянул на дверь, ведущую в главную часть ресторана. «Когда принесут напитки, мы поговорим. Данте, убедись, что нас не прерывают, пока мы не будем готовы сделать заказ».

«Да, сэр».

Напитки прибыли через несколько секунд. Лучано поднял свой бокал. «За прочный мощный союз. Перед лицом невзгод даже старыйчеловек понял, что наличие дополнительных безжалостных соратников может быть очень полезным».

«Согласен», – сказал Вадим. «И за нашу неизменную деловую хватку».

Мы выпили, чокнувшись бокалами, и я все еще чувствовал себя неуютно. Не было никакой реальной причины, кроме, возможно, того, что сказал этот человек ранее. Доверие было сложным в нашем мире. Стоит тебе только ослабить бдительность, и тебя легко могут трахнуть.

«Теперь, не хочу нагнетать обстановку, но что у тебя есть? Ты же слышал о наших атаках». Вадим всегда любил говорить прямо и по существу. Мы все трое так делали.

Лучано ухмыльнулся. «Уверяю тебя, в тот же день была подобная попытка на мой дом в Хэмптонсе. Как ни странно, меня и моей жены там не было. Мы говорили о том, чтобы пойти».

Это было странно. «Ты передумал?» – спросил я.

«Нет. Это обсуждалось пару месяцев назад, но, учитывая все происходящее, я посчитал нецелесообразным покидать город. Слишком многое поставлено на карту».

«Что ты слышал в своих кругах?» – вмешался Александр. По крайней мере, на тот момент у него были очень хорошие отношения с тестем, что было не всегда.

Лучано, казалось, задумался, отпивая еще глоток своего напитка. «Мы имеем дело с итальянцами. Джованни Росси – человек старой закалки, но моложе, его отец более жесток, чем мой. Ожидается, что он возьмет на себя управление в этом году, насколько я понимаю, это требование. Если он добьется успеха, то получит не только благословение отца, но и всю его бизнес-империю. Включая его бизнес по торговле алмазами».

Мы слышали слухи, но ничего больше. «Где?»

«Из того, что я узнал, Демократическая Республика Конго, – рассмеялся Лучано. – Не обязательно самая высокопроизводительная страна».

«Но есть надежда попасть в Южную Африку», – сказал Вадим.

Лучано кивнул. «Вот почему твой груз оказался под угрозой. Он уже в безопасности в Соединенных Штатах?»

Александр покачал головой. Он был ответственным за то, чтобы не было дополнительных сбоев.

«Груз не прибудет в течение четырех дней. Пока никаких проблем».

«Будьте готовы», – предложил Лучано. «Они любят наносить удары поближе к дому, чтобы запятнать репутацию. Вы не хуже меня знаете, как устроен этот город».

«Принял к сведению», – прошипел Вадим сквозь зубы. «Слышал что-нибудь о братве Каськова?»

Лучано выругался по-итальянски, с ненавистью. «Однажды я убью этого пахана, но он недостаточно умен, чтобы планировать атаки такого рода».

«Тогда кто же это может быть?» – спросил я, и Лучано тут же повернул голову в мою сторону.

«Возможно, у нас в городе появился новый игрок, но даже я в этом не уверен». Дон Бернарди задумался и выпил. Его заявление стало напоминанием о том, что он действительно верил, что он был лучшим.

По крайней мере, я почувствовал в Вадиме веселье, а не раздражение. У каждого лидера была своя надменность. Даже у моего хорошего друга. «Мы проверили вдоль и поперек Восточное побережье, и картели. Если только мы не говорим об игроке издалека, у меня есть ощущение, что враг ближе».

Кандидаты кончались. Хотя отец всегда говорил мне, что враги часто бывают очень близко, достаточно близко, чтобы дышать на тебя.

«Честно говоря, хотя я и верю, что у Росси есть планы по истреблению как можно большего числа врагов в эффектном виде, я думаю, что они просто должны были поставить всех на место, изменив их обычные планы. Это допускает дополнительные ошибки, возможный поворот силы». Лучано обдумывал это.

Я знал, что он говорит. Если мы прыгали через обручи, любой, кто был лоялен к Росси, имел прекрасную возможность лучше следить за ситуацией и находить дополнительную конфиденциальную информацию. Я откинулся назад, глядя на Вадима. Это было не обязательно что-то, чего я не знал. «Мне нужно задать тебе более конфиденциальный вопрос».

Вадим, казалось, удивился, но понял, о чем я собираюсь спросить.

«Мы гордимся тем, что наш альянс не хранит определенные секреты». Лучано усмехнулся. У обеих организаций были секреты. Невозможно, чтобы мы делились всем. Почему это произошло?

«Как ты знаешь, мой брат приехал в Нью-Йорк на деловую встречу с Росси и армянской группой. Для меня это стало неожиданностью, но мой брат всегда игнорировал мои деловые и элементарные опасения по поводу опасности. Так сказать, джокер. Я не верю, что для него все прошло так, как он ожидал. Есть ли вероятность, что ты знал об этой встрече или принимал в ней ограниченное участие?»

Лучано фыркнул, переводя взгляд с одного из своих людей на другого, которые рассмеялись, словно по команде. «Ты очень умный человек, бригадир Кузьмин, человек, которым я восхищаюсь и которого уважаю. Однако спрашивать меня, буду ли я когда-либо вести дела с этими мерзкими армянами, – это пощечина».

«Без обид, дон Бернарди, но некоторые сложные вопросы необходимо задать».

Лучано усмехнулся. «Я так и думал. Не в обиду твоей семье, но твой брат сделал несколько неудачных инвестиций, яма, которую он вырыл для себя, достаточно широка, чтобы его в конечном итоге проглотили. Ни одна из организаций не могла взять на себя такую ответственность. Слухи в любом случае не были хорошими в нашем кругу. Не то чтобы русских любили. Насколько мне известно, его предложение было отклонено. Если армяне имеют к этому какое-то отношение, то они наемники и ничего больше. Это вполне вероятно. И если позволить твоему брату войти в их ряды, это может привести к утечкам».

«Хорошее замечание», – сказал Вадим. «Это нас нисколько не приблизило».

«Есть группа из Филадельфии, за которой я внимательно наблюдаю. Возможно, их стоит изучить вашим экспертам», – предложил Лучано.

«Неплохая идея», – сказал Александр. «Я с этим разберусь».

Почему было такое чувство, будто этот человек бросает нам кость? Да, мы выкладывали некоторые из своих карт, редко хорошая идея, но это было что-то другое. Я бросил Вадиму еще один взгляд, и я не был уверен, чувствовал ли он то же самое или нет. Я знал, что лучше не давить.

Я также знал, что итальянец не хотел никого обидеть. У них были особые имена для нас, как и у нас для них. По-старому. Но наши организации отличались тем, что Лучано все еще концентрировался на своих не слишком щепетильных делах, разбрызгивая очень хорошее казино, которое было относительно новым. Из того, что я слышал от Алекса, его собственная дочь попросила его сменить направление.

Рафаэлла могла бы управлять казино после его смерти.

Если бы Алекс позволил.

Черт, мы трое тоже были старой закалки, по крайней мере, в плане женщин. Мне это нравилось больше, чем я думал.

Алекс одарил меня долгим и тяжелым взглядом. «Не волнуйтесь, дон Бернарди, мы тоже не особо любим итальянцев».

Все рассмеялись.

«В какие неприятности попал мой брат?» Конечно, у меня была идея. Всю свою взрослую жизнь мой брат не мог удержаться от ставок на скачках в Калифорнии. До недавнего времени он выигрывал, сводя ставки к минимуму.

«Такого рода, которые обычно приводит к сломанным костям и трупам, плавающим в реке Гудзон». Лучано не моргнул, когда посмотрел на меня. «Я могу ошибаться, но он был в обеих группах из-за большой суммы денег. Я слышал, что это было сделано для того, чтобы попытаться профинансировать его терпящую крах компанию, но я могу ошибаться. Если мои источники верны, долг был прощен, потому что твой брат обеспечил выплату большей части того, что он был должен, но это также оставило неприятный привкус во рту. Они могли ожидать кровопролития в тот день. Они дикари».

Я потер лоб. «Я могу понять. Мой брат весь такой светящийся и тчеславлый, что многих отталкивает».

Лучано рассмеялся. «Мне нравятся мужчины, которые выходят за рамки, но только если у них есть полный контроль. В любом случае, я бы не беспокоился об этом. Оба синдиката не хотят иметь ничего общего с Лос-Анджелесом. Зачем им это, когда Большое Яблоко полностью созрело для сбора? Старики, такие как я, вымирают и появляются новые поколения, такие как вы. Власть – это нечто совершенно иное, чем во времена моей молодости».