Текст книги "Бригадир (ЛП)"
Автор книги: Пайпер Стоун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Глава 3
Шантель
Нью-Йорк.
Город миллионов огней.
Большое Яблоко.
Я всю жизнь хотел жить в этом оживленном месте. Конечно, Лос-Анджелес был по-своему потрясающим, особенно когда у твоего отца были деньги. Я вырос в сказочном доме в Беверли-Хиллз, люди наблюдали за всеми этими прекрасными людьми, стоящими миллионы.
Включая знаменитостей всех мастей.
Я жила роскошной жизнью, никогда ни в чем не нуждаясь.
Пальмы вдоль улиц были прекрасны, но движение транспорта было ужасным.
Моя мать не была настоящей матерью в традиционном смысле, обожала деньги и влияние, возможность переделывать и украшать средиземноморский дом каждые несколько лет. Она знала, как броситьсамые потрясающие вечеринки, те самые, благодаря которым вы заслужили репутацию.
Я думала, что живу в сказке.
Я был подростком, когда осознал всю степень опасности моего отца. Для меня он был просто отличным парнем, который каждое Рождество притворялся Санта-Клаусом и даже помогал с проблемами мальчиков.
Пока однажды я не застал его хладнокровно казнившим человека.
Эта сказка была разрушена.
Мой отец сказал мне, что этот человек предал его, но пустить ему пулю в голову? Это было то, из чего делают триллеры. С тех пор я собирал информацию и лучше прислушивался к разговорам, включая шепоты, которые мои предполагаемые друзья вели за моей спиной. Я научился никогда не доверять никому, кроме семьи.
Но в Нью-Йорке, к гневу моего отца, я отказалась от своей фамилии, используя девичью фамилию матери, чтобы вписаться в коллектив. Я хотела сделать себе имя. Не быть известной как принцесса Братвы. Мне пришлось умолять и уговаривать, а затем, наконец, напомнить отцу, что мне скоро исполнится двадцать пять, и я могу просто уйти.
Он позволил это, настаивая на том, чтобы дать мне денег, от которых я отказался. Это был решающий момент для меня.
Итак, работа была в самом низу, но я не планировал там долго оставаться. Я работал, как проклятый.
К сожалению, мне пришлось исполнить еще один последний долг как дочери печально известного Виссаряна Кузмина, пахана Лос-Анджелеса.
Мне нужно было пойти на вечеринку с родителями.
Не то чтобы я была против дизайнерских платьев и каблуков, или идеального макияжа и прически, но наряды были не в моем стиле. Это было делом моей матери. Или, может быть, я должна сказать, настойчивостью. Она всегда выглядела гламурно. Я понятия не имела, как женщина может прожить весь день и не выглядеть испорченной.
С другой стороны, я не думала, что она работала хоть день в своей взрослой жизни. У нее определенно никогда не было грязи под ногтями. Нет. Мой отец нанимал людей, чтобы они делали все. Я? Я была ребенком, который мог легко поменять масло в машине, заменить свечи зажигания и еще кое-что. Я даже могла поменять шину сама.
Мой отец обычно просто качал головой, пока моя мать терзала меня, что я никогда не выйду замуж за правильного мужчину. Как будто он был где-то там. Не для такой девушки, как я. Когда они узнавали, кто я, или, что важнее, кто мой отец, они либо убегали далеко в страхе, либо были настолько глупы, чтобы попытаться произвести впечатление на важного мужчину.
Большая ошибка.
Огромный.
Он помог им недвусмысленно понять, что им здесь не рады.
Вот вам и бойфренды.
По крайней мере, моего отца не было рядом в тот неловкий момент, когда я потеряла девственность. Это был такой ужасный опыт, что я зареклась от мужчин, сосредоточившись на школе, где я преуспела.
Но сейчас? Мне хотелось нормальной жизни.
Мне просто нужно было пережить сегодняшний вечер.
Пока мои родители болтали на заднем сиденье арендованного, очень безопасного внедорожника, одного из двух в нашей маленькой свите, я изучал яркие огни вблизи и лично. Я был в Нью-Йорке дважды до этого, но я был намного моложе. Я не был дураком. Я знал, что он был охвачен преступностью, полон смога, мерзких людей и опасных ситуаций. Не говоря уже об аренде, отстойной, ужасно дорогой, независимо от того, что вы арендовали. Если вы могли что-то найти.
Я убедился в этом на собственном горьком опыте.
Слава богу, моя кузина Соня жила в городе несколько лет, а то я бы остановился в ночлежке, когда мои родители уехали, а не в самом дорогом отеле в городе. Она нашла место, хотя и не гламурное, и даже умудрилась заставить нескольких своих друзей найти и помочь перевезти мебель в стиле Goodwill. Это было начало. Это все, что мне было нужно.
Когда водитель подъехал к месту, я вздохнул. Я научился улыбаться, смеяться над шутками и прятаться за приличным бокалом каберне. Именно это я и планировал сделать сегодня вечером, наслаждаясь изысканной едой. После этого я еще долго буду есть лапшу рамен.
Когда двери открылись, началась суматоха: солдаты моего отца следили за тем, чтобы не было убийц, способных выстрелить, а также помогали моей матери сделать славный выход на тротуар. В конце концов, она была королевой пчел этой ночи.
Я выпрыгнула сама, хотя была немного неуклюжей, так как давно не носила каблуки. Отцу пришлось схватить меня за руку, его глубокий смех был звуком, который я любила в детстве.
«Ты просто пацанка», – тихо сказал он.
«Но ты любишь меня за это». Учитывая, что всего две недели назад мне удалось починить его любимую спортивную машину, чтобы он смог вовремя уехать на встречу, ему лучше любить меня.
«Ты знаешь, я буду любить тебя, что бы ты ни выбрал в своей жизни. А теперь постарайся хорошо провести вечер. Ты выглядишь очаровательно».
«Есть одно слово, папа».
Когда нас провели внутрь, я снова был поражен тем, насколько знаменитым было наше окружение. Даже в гламурном городе, где постоянно были замечены знаменитости, не было ни одного человека в главном зале, который не повернул бы голову, когда нас вели в отдельную заднюю комнату. Папа давно усвоил, что никогда не следует садиться у окна, выходящего на улицу, или выставлять спину напоказ. Это позволяло врагам нападать.
К счастью, за последние годы не было ни одного случая насилия.
Я отбросила все негативные мысли. Я была достаточно обязана своему отцу, чтобы превратиться в леди, если не в чем-то другом.
Отдельная комната была очень милой, огонь горел в каменном камине, играла прекрасная джазовая музыка. У нас был свой бармен, довольно горячий парень, я бы сказал. Свет был приглушенным, атмосфера, которую я бы назвал романтической. На столах были свечи, скатерти готического оттенка красного. Мой любимый цвет.
Было тепло, уютно, и я сразу почувствовал себя комфортно. Кто-то предложил взять мое пальто, и я позволил ему это сделать. После этого я немедленно направился в бар. Мне бы лучше насладиться ночью. Завтра я приведу свою квартиру в порядок, а моя новая работа начнется с утра после этого.
«Самое лучшее каберне у вас есть», – сказал я бармену, явно кокетничая. Почему бы не кокетничать? Это ни к чему не приведет, потому что не может.
«Все что угодно для прекрасной леди».
Я заметил краем глаза одного из людей моего отца и съёжился. Он уже следил за мной так, словно меня собирались похитить прямо из этого охраняемого объекта. Я изо всех сил старался не обращать на него внимания, расхаживая по комнате после того, как получил своё вино. По крайней мере, винтаж был замечательным, лучшее вино на вкус, которое я пробовал за долгое время. А у моего отца была обширная коллекция вин.
Когда гости начали появляться, я знала свое обязательное место, изо всех сил стараясь вести себя как идеальная русская принцесса. Между разными мужчинами, целующими мою руку, другими, которые поглядывали на меня издалека, примерно через тридцать минут мой желудок скрутило.
Я знал, как работает эта игра. Еще полчаса коктейлей, а затем пара официантов подавали закуски на серебряных подносах. После этого мы садились ужинать.
Затем, после десерта и кофе, на котором настояла моя мать, мужчины усаживались в кресла и на диваны вокруг камина и около пятнадцати минут обсуждали дела.
До тех пор я буду в ловушке.
«Постарайся не выглядеть так, будто ты готовишься к лечению корневого канала без новокаина», – сказала мне мама. Она церемонно отстранилась от жен разных гостей, чтобы просто сказать мне это?
«Я отлично провожу время. Разве ты не видишь?»
Она закатила глаза. «Только не делай глупостей, милая девочка. Это может быть очень важный вечер для твоего отца».
«Перестань волноваться, мама. Я знаю, что делать». Я одарил ее широкой улыбкой. Конечно, я подстрекал ее оставить меня в покое.
Ее взгляд был таким же суровым, как и макияж, который она нанесла, но, по крайней мере, она ушла. Вздохнув, я оглядел учреждение. Внезапно в комнате стало очень жарко. Я внезапно заметил то, что, казалось, было дверью, ведущей наружу.
«Что там?» – спросил я бармена.
«О, чудесное патио с видом на Пятую авеню».
"Идеальный."
«Позвольте мне налить вам вина».
Я широко ему улыбнулся. «Я не против, если так и сделаю».
Наполнившись вином, я оглядел комнату, чтобы убедиться, что никто не обращает внимания, и направился к двери. Я был шокирован, когда за мной не последовали немедленно. Вскоре солдаты заволнуются, пытаясь найти меня. До тех пор я мог быть очень одинок.
Патио было невероятным, все украшено красивой садовой мебелью, каменный камин на одном конце, обогреватели повсюду. Было две решетки, и я мог сказать, что были навесы, чтобы этим местом можно было наслаждаться в ненастную погоду. Что мне нравилось даже больше, чем все мерцающие белые огни в великолепных фикусах, так это звук движения внизу. Я не обратил внимания на разницу в высоте. Я был всего на один этаж выше, но это позволяло больше погрузиться в царство фантазий, чем находясь прямо на улице.
Плюс ко всему, можно было услышать музыку, доносящуюся с нескольких направлений.
Я мгновенно переместился к богато украшенным железным перилам, глубоко вздохнув. Да, я чувствовал запах бензина и намек на мусор, учитывая легкий ветерок, но также были невероятные ароматы корицы исоус для спагетти, чеснок и китайская еда. Жители Нью-Йорка были эклектичной группой едоков.
Атмосфера была почти электрической. Не хватало только чего-то маленького. Ну, ладно; по крайней мере, я смог насладиться чем-то таким невероятным на одну ночь.
Я не знала, как долго смогу там стоять, но я наслаждалась каждой секундой.
Пока я не почувствовал присутствие. Конечно, один из солдат нашел меня, как я и предполагал.
Я мгновенно напрягся, но произошло нечто странное.
Пламя, которого мне не хватало в моей скучной жизни, потрескивало вокруг меня, словно лесной пожар.
Какая-то часть меня словно застыла, что было совсем на меня не похоже.
Кто бы это ни был, он определенно не работал на моего отца. Но я думал, что у всех мужчин внутри были жены или любовницы. Часто вы никогда не могли заметить разницу.
Он подошел к перилам примерно в десяти футах от меня. Не знаю почему, но я не мог взглянуть в его сторону. Может быть, я боялся, что это разрушит чары. Мурашки поползли по моим рукам, и я инстинктивно понял, что это не имеет никакого отношения к легкому ветерку или прохладе в воздухе. Хотя я не был в пальто.
«Есть что-то, что можно сказать о ярких огнях Бродвея». Голос мужчины был глубоким, хриплым и чрезвычайно чувственным. У него был такой голос, который ощущался как мягкий бархат, нежно струящийся по твоей обнаженной коже.
У меня внезапно пересохло во рту, а в голове уже начали формироваться образы того, как мог бы выглядеть сексуальный мужчина.
«Да, только отсюда мало что видно».
«Все, что вам нужно сделать, это посмотреть на восток. Мир уже другой всего в паре кварталов отсюда. Бродвей может создавать или разрушать мечты и карьеры».
Даже его мрачный смех был заманчивым, настолько, что моя киска пульсировала, мои соски мгновенно затвердели и заныли. Я была шокирована реакцией своего тела. Я также боялась, что если я повернусь и посмотрю на него, еще одно заклинание будет разрушено. В мире преступных синдикатов все любовные романы были неправы. Очень немногие мафиози были могущественными альфами, которые выглядели так, будто сошли с обложки журнала GQ .
«Ах. Мечты приходят в изобилии. Реальность сурова».
«Очень пресыщен для столь молодого человека».
Я поднял свой бокал, не обращаясь ни к кому конкретно. «Я был доза в реальности давным-давно. Нет никаких фантазий, нет идеальных отношений. Жизнь может быть такой, какой вы ее делаете, но если вы не родились с серебряной ложкой во рту, вам суждено потерпеть неудачу по крайней мере пару раз. Лучшее, на что может надеяться любой из нас, – это найти того, кого мы сможем терпеть большую часть времени, построив жизнь, которая в конечном итоге сведет нас с ума, но в промежутке мы можем притворяться, что нам не все равно».
«Ой. Ух ты, милая леди. Кто сегодня утром нассала в твои хлопья?»
Улыбнувшись, я наконец взглянул в его сторону. Заклинание продолжится. Даже при быстром взгляде, и только при возможности различить его профиль среди яркого света города, было ясно, что этот человексложенный как греческий бог. Покраснев, я отвернулся: «У меня уже давно нет причин верить в сны».
«Поверьте мне, иногда самые захватывающие и меняющие жизнь моменты случаются тогда, когда вы меньше всего их ждете».
Я чуть не облилась слюной от одного его голоса, но я не из тех, кто любит банальности. «Не для меня».
В этот момент, без всякого колебания или чувства приличия, сильный альфа-самец дернул меня к себе, выбив из меня дух.
Его член сильно давил мне на живот.
Моя киска пульсировала.
Мой пульс учащается.
Мне было бы все равно, даже если бы этот мужчина взял меня прямо здесь и трахнул, как дикое животное.
Я хотел жить.
Я был наэлектризован.
И этот сильный, властный мужчина, от которого веяло мечтой, был именно тем, кто мне был нужен.
Глава 4
Шантель
Он оттолкнул меня от перил.
И прочь от света в тень. Когда меня спиной ударило о внешнюю часть здания, это был не сильный толчок, который заставил меня затаить дыхание. Или заставил звезды проплыть перед моими глазами.
Его руки бродили вверх и вниз по моему телу, и поцелуй превратился в страстный рев.
Это было так неправильно.
Грешный.
Запрещенный.
Секс с незнакомцем был диким и необузданным.
Мой отец был как раз по ту сторону этой самой стены, стоял с другими сильными мужчинами. Этот красавец, кем бы он ни был,Если нас обнаружат, он может быть мертв. Почему-то у меня было чувство, что он может сам о себе позаботиться.
О, черт. Какое мне дело? Это была моя новая жизнь, и я был взрослым.
И он был невероятен.
Я обхватила обе стороны его лица, когда он втолкнул свой язык внутрь. Его лицо было таким точеным, с челюстью, предназначенной для резки камня. Оно было покрыто щетиной, но это только добавляло ему сексуальности и грубой доблести.
Когда он поднял мое платье, я не оказала сопротивления. Я была мокрой, о чем он вскоре узнал по тому, насколько мокрыми были мои трусики.
Мой таинственный незнакомец зарычал, пока я стонала в поцелуй, наши головы двигались из стороны в сторону от нашего сильного голода. Даже наши зубы скрежетали вместе, но он был экспертом по поцелуям, полностью контролируя ситуацию.
Не теряя времени, он отодвинул мои стринги в сторону, сначала провел пальцем по клитору, а затем глубоко ввел несколько пальцев внутрь.
Я была так наэлектризована, что не могла думать. Не хотела. Когда он несколько раз качнул, я обнаружила, что тру бедрами об него. Это было волшебно, чего у меня никогда не было. Пока он продолжал брать полный контроль, я почувствовала, что он расстегивает молнию на брюках.
Это действительно происходило.
Я провел рукой по его плечу, сжимая его предплечье, чтобы почувствовать его мускулы. Черт, этот человек был сложен.
Через несколько секунд он вставил свой член внутрь, подтолкнув меня на цыпочки. На мгновение поцелуй был прерван, мы оба дышалиТяжело. Задыхаясь, я держала одну руку на его челюсти, потирая большой палец взад и вперед. Он колебался, тусклый свет едва позволял мне видеть какие-либо морщины на его лице. Он спрашивал у меня разрешения?
Он доказал мне, что я не права, вытаскивая и вбивая в меня с силой. Мне нравилось грубо, и он давал мне это. Когда он схватил одну руку, дернул ее через голову и прижал к стене, я подумала, что умерла и попала на небеса.
Несколько секунд вокруг нас не было никого, никакой опасности или чего-то еще. Незнакомец трахал меня, и это было потрясающе. Мы работали вместе, электричество взлетало. Я сильно дернулась, и его члену удалось скользнуть глубже, растягивая мышцы моей киски. Мне было больно от того, насколько он был большим, но это было чудесное чувство, идеальное приветствие в моем новом городе.
Мы затаили дыхание, наши стоны и его рычание добавляли запретного момента. Я никогда не знала такой страсти и молилась, что однажды найду ее для длительных отношений. Не то чтобы это когда-нибудь обернулось чем-то. Ничто столь восхитительное не длилось долго.
Я знала, что этот момент не продлится долго, мы оба все еще осознавали неловкую и, возможно, опасную ситуацию, в которой мы оказались. Он качнул четыре раза, и внезапно мощнейшая кульминация устремилась вверх от моих пальцев ног. Я была так застигнута врасплох, что мне пришлось сдержать крик. Я прижалась головой к стене, закрыв глаза.
«Прекрасно. Просто прекрасно», – сказал он хриплым голосом.
Завораживающий эффект только усилился, когда оргазм пронесся сквозь меня. Я вообще не могла дышать, и это было нормально.
Когда я почувствовала, что он близок к извержению глубоко внутри, я сжала мышцы. Как будто я сама брала на себя какой-то контроль. Все его тело напряглось, и тремя резкими рывками я почувствовала, как он извергается внутри.
Наполняя меня своим семенем.
Наслаждение медленно угасало, наше дыхание возвращалось к норме. Он отстранился на несколько дюймов, что позволило ему прижаться губами к моим. После этого он коснулся лбом моего лба, его дыхание все еще было прерывистым.
«Это было потрясающе», – сказал он, и его голос стал еще ниже, чем прежде.
«Да, так и было».
"Как тебя зовут?"
Я не была уверена, что хочу ему это сказать. «Давай просто оставим этот замечательный момент как особый момент во времени. Хорошо?»
Его смешок вызвал волну вибраций во мне. «Справедливо». Он отступил, тут же засунув член обратно в брюки и застегнув их.
Через несколько секунд я пришла в себя, поправляя промокшие стринги и прижимая платье. Он взял меня за руку и начал тянуть обратно на свет. Боже. Мужчина хотел увидеть мое лицо. А что, если он был отвратительным?
Это невозможно.
Он остановился, едва не втянув нас под более яркий свет, но это позволило мне увидеть дополнительные черты. Мужик. Я был прав. Он сидел в костюме, как никто другой, кого я встречал, все его лицо было высечено.
Но было что-то знакомое. Не было ли? Где? Как?
Другой звук привлек мое внимание, и я прикусил губу. Мы были «настолько» близки к тому, чтобы нас поймали.
«Кто ты, черт возьми, такой? Что ты делаешь?» – я легко узнал грубый голос этого мужчины.
Солдат моего отца нашел меня и рычал на новичка. Рычал? Серьезно? Кем он себя возомнил, каким-то варваром в боевом режиме?
Я только покачал головой.
«Отойди от нее». Даже голос солдата был совершенно другим. Как будто он был готов убить человека и понятия не имел, что мы только что сделали.
«Все в порядке, Сергей. Я гость. Помнишь меня?»
Ого. Ого. Мое любопытство было настолько возбуждено, что я снова застыл.
Голос моего незнакомца. Я знал это. Странное предчувствие пробежало по моему позвоночнику. Ни за что. Никакого. Ноль. Я должен был ошибаться.
Я услышал топот ног и тишину. «О, Боже», – сказал солдат в полном смущении. «Простите, господин Кузьмин. Я очень извиняюсь. Давно не виделись. Как вы?»
«Отлично. Я не знал, что ты все еще работаешь на моего брата».
Глубокий, сексуальный голос, который подарил мне самые соблазнительные, сладострастные фантазии, которые у меня были за очень долгое время, также был табу. Полностью вне досягаемости и запретен.
Одни только мои мысли о том, чтобы упасть на колени и отсосать член этого мужчины, в конечном итоге приведут меня в особое место в аду. Я был в этом уверен.
Он меня трахнул.
Человек, которого я знал в детстве, был…
Когда я медленно повернулся и пошел дальше на свет, чтобы встретиться с этим человеком, я изо всех сил старался не потерять сознание, вынужденный изо всех сил схватиться за перила.
Я надеялся, что мой рот не был широко открыт. У меня было больше класса, чем это. Теперь, вместо видений сексуального величия, мой разум переместился в ранние годы, те, когда я считал его моим настоящим дядей. Он не был кровным родственником, ни в малейшей степени, только имел титул и ничего больше. Мой отец усыновил меня, когда я был совсем маленьким, когда они с моей матерью сошлись, но это ничего не изменило.
Но мысль о том, насколько табуированы мои мысли, задержалась в моем сознании. Боже мой, я ничего не мог с собой поделать.
И мы действовали таким образом.
Когда он наклонил голову ко мне, ему потребовалась целая минута, чтобы понять, с кем он флиртовал. Я не была полностью уверена, но мне показалось, что на его лице промелькнуло кратковременное выражение ужаса от греха, который мы только что совершили.
Темные, вьющиеся волосы, мерцающие глаза в мерцающих огнях. Тело, созданное для греха, и точеное лицо, которое могло бы соперничать с любым богом. Он также источал опасность и изысканность, человек, который мог выглядеть одинаково хорошо как в костюме, так и в джинсах.
«Я оставлю тебя в покое. Только не выпускай ее из виду», – сказал ему Сергей.
«О, уверяю вас, я этого не сделаю».
Ни один из нас не сказал ничего поначалу, когда Николай подошел ближе, не торопясь. В тот момент, когда его осенило, его мир потряс его так же, как и мой. Я почувствовал, что онподвергая сомнению его прежние мотивы, как это делала я, пытаясь понять, как он мог пропустить знаки.
Когда он оказался всего в нескольких дюймах от меня, я была уверена, что его мускусный лосьон после бритья опьянит меня сильнее, чем три выпитых мной бокала вина.
«Шантел», – сказал он, его голос рычал. В тоне явно чувствовался ужас.
Но я не могла перестать думать об этом прекрасном, страстном моменте.
Хотя я и хотел надеяться, что их будет больше, мои мысли были прямо противоположными. Я молил Бога, чтобы я никогда больше его не увидел.
Мой отец убил бы меня, моя мать была возмущена.
Но образы непослушных девочек вернулись.
«Шантел», – повторил он, его тон не отличался от прежнего, его глубокий голос сочился соблазном и сексуальными намёками. И недоверием.
Наступила еще одна минута тишины, пока я осознавал произошедшее.
«Дядя Николай».
Я сразу поняла, что ему не по себе. Мы не виделись с тех пор, как мне было лет десять или одиннадцать. Я проводила с ним так мало времени, что не должна была чувствовать себя плохо. Но он держал меня на коленях, когда я была намного младше, и читал мне истории. О, Боже. Да, я действительно буду гореть в аду.
Он покачал головой, ухмылка скользнула по его лицу. «Я давно не был для тебя таким. Я так понимаю, ты переезжаешь в Нью-Йорк?»
Мы сейчас вели обычный разговор?
Его взгляд скользнул вниз, к моим шпилькам? Да, скользнул. Как только он вернулся к моему лицу, я невольно провела языком по нижней губе, что, как мне говорили пару раз, было крайне сексуально.
Я флиртовал. Опять.
Как очень плохая девчонка.
Ад меня волновал меньше всего.
«Да, новая работа. Новое чувство жизни. Ты здесь?» Я тоже перестал узнавать свой голос. Он звучал слишком уж страстно.
«Да. Я живу и работаю здесь. У меня есть дом на Брайтон-Бич и еще один на берегу».
«Вы хорошо постарались».
«Да, я это сделал».
Наступивший неловкий момент был подпитан высокой энергией, электричеством, которое могло бы осветить город, и голодом.
Это было крайне опасное сочетание.
К счастью, и я не мог поверить, что думаю о чем-то столь греховном, моя мать выскочила из комнаты. «Вот ты где, Николай. Я не видела, как ты вошел». Она бросилась к нему, обнимая его за шею. «Ты просто загляденье. Ты поздоровался со своим братом?»
Он усмехнулся. «Мужчина был втянут в разговор. Я знаю, насколько важна эта поездка».
«Да, ну, он немного взвинчен. В любом случае, ты сидишь напротив него и прямо рядом с Шантель за ужином. Мы можем снова познакомиться после слишком долгого перерыва. Мне нужно убедить тебя приехать к нам в Беверли-Хиллз. Пошли. Ты же знаешь, Виссарян не любит, когда его заставляют ждать».
Она убежала, а мы с дядей Николаем переглянулись.
По-моему, слишком тоскливо. Хотя я могла бы быть просто молодой и очень неопытной девушкой, которая мечтает о чем-то хорошем.
Но эй, девушка может фантазировать. Правда? Табу или нет.
Я только что трахнулась с единственным мужчиной, с которым никогда не могла быть.
