Текст книги "Принимающий удар (ЛП)"

Автор книги: Пайпер Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Последний шанс, – пробормотала она. – Ты отказываешься?

Я борюсь с желанием забраться к ней, снять с себя последнюю одежду и трахать ее тугую киску, пока она не начнет умолять меня позволить ей кончить так же, как она умоляет меня присоединиться к ней сейчас.

Она хочет, чтобы я трахнул ее и не заботиться о ней? Не нуждался в ней и не хотел, чтобы она нуждалась во мне в ответ?

– Нет. Я имею в виду, да, я говорю «нет».

Как бы сильно я этого ни хотел, все равно не соглашусь, пока она не признает, что хочет дать нам еще один шанс.

Она вздыхает и откидывается назад, прижимаясь к моей груди.

– Это нарушение условий сделки? – я прижимаюсь к ее щеке. – Ты выгонешь меня, если я не буду твоим парнем для секса?

– Думаю, нет, – она протягивает руку за полотенцем. – Давай посмотрим фильм.



Мы остановились на «Красотке». Нова обожает ромкомы с Джулией Робертс, и сегодня я хочу дать ей то, что она любит.

Мы вместе свернулись калачиком на диване, наблюдая за тем, как делового мужчину раздевает грубая и очаровательная работница секс-индустрии. Нова позволила мне притянуть ее к себе на колени – более мягкая версия нашей позиции в ванной, потому что мы оба одеты, даже если на ней только маленькие шорты и футболка.

У меня перехватило дыхание от желания узнать, могут ли синие яйца нанести необратимый вред здоровью.

– Я ценю то, что вы с Джеймсом сделали для меня, – бормочет она, пока мы смотрим. – Всю жизнь у меня были причины не верить в себя. Ты веришь в меня, как будто это само собой разумеющееся. Это значит больше, чем я могу выразить, – она напевает. – Когда дело касается тебя, мне нужно доверять тебе, но мне также нужно время, чтобы понять, что я могу доверять себе самой. Есть ли в этом смысл?

– Вроде того? – я часто подвергаю сомнению других людей, но редко себя.

Но в ее положении, с тем, через что ей пришлось пройти в детстве, со смертью родителей и свиданиями с манипулирующими мудаками, я понимаю, как она может сомневаться.

– Я понимаю, почему они не целуются, – продолжает она, все еще смотря телевизор. – Проще сохранять бесстрастность.

«Бесстрастность», черт возьми.

– Ты смеешься? – продолжает она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня.

– Немного.

– Почему?

– Потому что мы упустили свой шанс на бесстрастность до того, как я отвез тебя на Красные Скалы в ту первую ночь, – бормочу я.

Она вздыхает, прижимаясь ко мне.

– Это было так волнующе – быть рядом с тобой. Ты заставлял меня чувствовать себя особенной. Я до сих пор помню ту фразу про «арахисовое масло».

– Это была не фраза. Я хотел, чтобы ты меня узнала.

– Я думала, что знаю тебя.

Я приподнимаюсь на локте, чтобы получше рассмотреть ее.

– Знаешь. Ты, блядь, знаешь, Нова, – важно, что она верит в это.

Она сдвигает свое тело и поворачивается ко мне, ее грудь касается моей груди. Ее глаза находят мои, ярко-голубые, пронизанные темными зрачками.

– Я продолжаю думать о той ночи в кладовке «Майл-Хай», – бормочет она. – Все произошло так быстро.

Что бы Ричард Гир ни делал с секс-работницей не из своей лиги, это забыто. Нет другого мира, кроме жара, поднимающегося на этом диване.

Точно так же, как я не мог сдержать свои чувства к Нове из-за желания, которое испытывал раньше, теперь плотский голод просачивается сквозь края моих эмоций.

Она пахнет какими-то полевыми цветами, и я хочу высосать из нее весь мед.

Мое тело и так напряжено от ощущения ее, а теперь еще и мышцы пресса сжимаются, а член пульсирует.

– В следующий раз мы можем помедленнее.

Ее лицо поднимается.

– Правда?

Теперь я привлек ее внимание.

– Ага. Расскажи мне, что тебе понравилось.

Ее глаза большие и круглые, губы приоткрыты. Она определенно чувствует, как я возбужден, и ей это нравится.

– Мне понравился твой рот.

Нихрена себе.

– Что еще?

– Мне понравилось смотреть, как ты ласкаешь себя. Мне понравилось видеть, как ты кончаешь.

Желание пробегает по моей спине.

Это опасная территория, и это не то, что я планировал.

Но я сказал ей, что нам нужно поговорить, что я хочу, чтобы она открылась мне, и это то, что мы делаем, верно?

Я провожу ладонью по ее бедру. Ее ноги гладкие и мягкие, и я закидываю ее колено на свое бедро.

– От одной мысли о тебе я возбуждаюсь, – пробормотал я. – Я так возбуждаюсь от тебя, Пинк.

Мои пальцы скользят вверх по внутренней стороне ее шорт.

Черт.

Она горячая и скользкая, ее кожа пылает подо мной, как атлас.

– Ты такая чертовски влажная, – говорю я ей.

Ее глаза темнеют от желания.

Я оказываюсь между ее ног, проталкиваясь достаточно далеко, чтобы она задыхалась. Ощущения слишком сильны, и она хватается за мои плечи, чтобы удержаться в вертикальном положении.

– Это… невероятное ощущение.

– Хорошо, – шепчу я в ответ.

Я играю с ней, наслаждаясь каждой секундой ее возбуждения. Между нами ощущается жар, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но в последнюю секунду она отворачивает лицо.

Я беру ее за подбородок и поворачиваю к себе спиной.

– Это не выдумка, Нова. Если ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, то, черт возьми, ты это получишь. Если после этого ты решишь, что не хочешь рисковать нами, это одно. Но сначала я открою тебе глаза и покажу все, что мы собой представляем.

13

КЛЭЙ

Мой язык проникает в ее рот, а я хватаю ее за бедра обеими руками.

Она тихонько стонет мне в губы, и этот звук сводит меня с ума. Мое тело жаждет ее тела, я прижимаюсь к ней, наши языки танцуют в идеальной синхронности, и мы теряемся друг в друге.

Все, чего я хочу, – это оказаться внутри нее. Но вместо того, чтобы поддаться импульсу, я встаю с дивана и поднимаю ее. Ее ноги обхватывают мои бедра, и я несу ее по коридору к спальням.

– Ближайшая спальня – моя, – бормочет она.

Я поворачиваюсь туда, куда она говорит, и отрываю от нее взгляд, чтобы оглядеться.

Сама комната нежно-розового цвета, двуспальный матрас покрыт белым покрывалом. На столе лежат принадлежности для рисования и блокнот для зарисовок.

Мне любопытно, над чем она работает, но у меня заняты руки.

Я пересекаю комнату и осторожно кладу ее на кровать. Ее волосы разметались по подушке, и она похожа на богиню или фею, а может, и на то, и на другое.

Я не тороплюсь раздевать ее, все время чувствуя на себе ее взгляд.

– Ты чертовски красива, – говорю я.

Она улыбается, потянувшись ко мне, ее руки гладят мою грудь, руки, пресс.

Я стягиваю с себя брюки и бросаю их на край кровати, не отрывая от нее взгляда.

Мы лежим кожа к коже, мое тело напряжено, а член между нами уже превратился в стальной стержень.

– Я думал об этом миллион раз, – говорю я ей.

Ее губы изгибаются.

– Звучит как преувеличение.

– Это скромная оценка.

Я ввожу в нее два пальца, и она выгибается навстречу мне.

Ее тело такое горячее, ее киска сжимает мои пальцы.

Она не ошибается, думая, что мне будет тесновато.

Мой рост шесть футов пять дюймов, и у меня соответствующий член.

Моя работа – подготовить ее.

Настолько, насколько она может быть готова.

Когда она потянулась к моему члену, я мягко прижал ее руку к покрывалу.

– Позволь мне.

Она прикусывает губу и позволяет мне исследовать ее. Сегодня никто не ворвется. Нас ничто не остановит.

Мои пальцы работают внутри нее, играя с ее клитором и киской, пока она не сжимается вокруг меня.

– О, Боже. Клэй. Да…

Она скользкая и возбужденная, издает слабые звуки, даже когда я выхожу из нее.

Я сползаю с кровати, чтобы взять презерватив из бумажника. Когда я возвращаюсь, она задыхается и смотрит на меня, приподнявшись на локтях.

Но ее внимание падает на мой член.

– Ты хочешь этого, милая?

Она улыбается, задыхаясь.

– Да.

Адреналин бурлит во мне, когда я толкаю ее обратно вниз.

– Шире. Раздвинь лодыжки, красавица.

Она колеблется. Я беру ее за подбородок и наклоняю его вверх, чтобы глаза встретились с моими.

– Я сказал, что буду двигаться медленно. Я серьезно, – мои губы касаются ее губ.

Она снова обхватывает мои бедра ногами, и я подстраиваюсь под нее. Ее задница заполняет мои руки, и я не могу дождаться, когда окажусь глубоко внутри нее.

– Клэй? – шепчет она, запустив пальцы в мои волосы.

– Да?

Она прикусывает губу, выглядя неуверенно.

Я нежно касаюсь ее рта.

– Ты доверяешь мне?

– Да.

Я проникаю в нее, по дюйму за раз.

Блядь.

О, что б меня.

Она так чертовски хороша.

Медлить будет сложнее, чем я думал.

Ее ребра поднимаются, глаза становятся шире.

Я вкладываю все свое терпение, когда устраиваю ее в своих объятиях, и когда она расслабляется, я снова прижимаюсь к ней.

Ее дыхание поверхностное.

После нескольких небольших движений я вижу ее.

Ее зрачки расширяются, глаза смягчаются.

– Да, милая. Вот и все.

Ее голова откидывается назад. То ли от того, что ее тело реагирует на мою терпеливую настойчивость, то ли от моих слов похвалы, я не уверен. Поэтому я продолжаю и то, и другое.

– Ты так хороша.

В следующий раз я проникаю на дюйм глубже. Мои пальцы впиваются в ее попку, зубы скрежещут. Она вздыхает с облегчением, и этот выдох заставляет ее расслабиться.

– Клэй! – задыхается она, когда я полностью погружаюсь в нее.

Я переворачиваюсь на спину и усаживаю ее сверху.

Она приподнимается, слегка вздрагивая.

Неужели ей это неприятно?

Эта мысль опустошает меня.

Но она опускается обратно, по одному маленькому дюйму за раз.

Мои руки ложатся на ее бедра, и я заставляю себя не торопить ее. Ее глаза скользят по моему телу, до самого места нашего соединения.

– Ты действительно везде массивный, – она говорит это задыхаясь, с нотками обвинения.

– Никогда раньше не извинялся за это, но если ты хочешь, я извинюсь.

– Может быть, – но ее губы тоже подергиваются.

Черт возьми, если эта девушка не самая лучшая в мире.

– Мы можем остановиться, – ворчу я, хотя это убивает меня.

– Ты не будешь злиться?

– Нет, я не буду злиться, – я могу умереть от сексуальной неудовлетворенности, но я сделаю это раньше, чем снова причиню ей боль.

Она крепко обхватывает меня, и моя улыбка исчезает.

Мой пресс напрягается, бедра сжимаются. Я не привык позволять кому-то трахать себя.

Я бы позволил ей делать все, что она захочет.

Вырезать ее имя на моей коже своими ногтями, красными на фоне черных татуировок, покрывающих меня.

Я переставляю ноги на кровать, чтобы поддержать ее, но она, кажется, очарована тем, что мы делаем вместе.

– О! – она сглатывает, ее голова откидывается назад. – Охххх.

– Что это? – пробормотал я.

– Мне нравится наблюдать за тобой. Наблюдать за нами, – шепчет она.

И совершенно другая область идей проносится в моем мозгу, когда она говорит это.

Зеркала.

Фото.

Видео.

Я становлюсь еще тверже.

– Что ты чувствуешь? – спрашивает она.

– Как будто в раю и в аду одновременно, – честно отвечаю я.

– Аду? – Нова качает головой, ее губы кривятся. Они на тон темнее ее волос.

Да, потому что ты все контролируешь, и я готов отдать тебе все.

Она покачивается на мне, обретая уверенность.

– Скажи мне, что ты чувствуешь, – говорю я, задыхаясь.

– Это неправильно. Как будто мы не должны этого делать, – она выгибает бедра со стоном. – Но почему-то это только заставляет меня хотеть этого еще больше.

Я, блядь, рычу.

– Оседлай меня, – призываю я.

Она приподнимает бедра на несколько дюймов, а затем медленно опускается обратно.

Я никогда не был религиозен, но ради такого момента я готов поклоняться в ее храме каждый день до конца жизни.

Моя челюсть сжимается, а пальцы крепко впиваются в ее бедра и задницу.

Нова повторяет движение, чуть дольше, чуть глубже.

Я меняю угол наклона, помогая проникать в новые места.

– Вот так, – мои губы касаются ее уха, нежной кожи щеки.

Волосы Новы липнут к ее шее, а ее бедра двигаются быстрее в такт моим толчкам.

Так.

Охуенно.

Сексуально.

Ее тело покрыто испариной от усилий, и я даю ей время привыкнуть, прежде чем отстраниться, а затем снова погрузиться в нее.

– Возьми меня всего, – простонал я. – Каждый гребаный дюйм для тебя.

Мы двигаемся вместе, наращивая темп.

Она стонет все громче, когда я вхожу в нее все сильнее и быстрее. Ее хватка на мне усиливается, ее пальцы и ее киска напрягаются.

Ее бедра тоже двигаются, прижимаясь к моим.

Я так глубоко в ней, что, клянусь, чувствую биение ее сердца своим членом.

Я делаю все, что в моих силах, чтобы перевернуть ее мир.

С того момента, как она посмотрела на меня на диване, было ясно, что она собирается трахнуть меня.

– О Боже. Я близка, – стонет она.

Я хочу, чтобы она кончила первой. Не только потому, что это правильно, но и потому, что я хочу увидеть, как она теряет контроль.

– Кончи на мой член, детка. Дай мне почувствовать, как ты кончаешь.

Я приподнимаюсь на локтях, беру ее грудь в рот и усердно сосу.

Она извивается и трется обо меня, ее тело сжимается, когда она кричит.

Когда она кончает, это потно и по-настоящему. Я хочу навсегда запечатлеть в своей памяти каждый стон, каждое трепетание, каждый изгиб.

Мое освобождение интенсивно, взрыв удовольствия начинается у основания моего позвоночника. Она извивается и трется обо меня, ее тело сжимается, когда она кричит.

Звезды.

Все, что я вижу, – это чертовы звезды, и она. И если есть рай, то это именно этот момент.

Я падаю назад, и она ложится на меня.

Стук за моими ребрами совпадает с ее. Наша кожа прилипает друг к другу, ее цветочный аромат оседает на мне, как одеяло, которое я хочу обернуть вокруг себя.

– Ты был прав, – пробормотала она. – Все было не так уж плохо.

Я приподнимаюсь на локтях и смотрю на нее сверху вниз.

– Не так уж плохо?!

Губы Новы изгибаются, в глазах пляшут юмор и удовлетворение.

– Ладно, это было действительно хорошо. Ты такой сексуальный, как в одежде, так и без нее. Это просто еще один способ повеселиться вместе.

Удовольствие от ее слов бьет не так, как оргазм. Мне нравится, как она честна со мной.

– Ты такая сексуальная, – бормочу я, убирая ее волосы с лица. – Я думал, что могу умереть, если ты раньше времени кончишь.

Она ухмыляется.

– Полагаю, есть и другие способы прикончить тебя.

– Ага. Будешь продолжать в том же духе, и я тебе покажу. Лучше раньше, чем позже.

Я выскальзываю из-под нее, чтобы выбросить презерватив, а затем возвращаюсь, снова притягивая ее к себе. Я глажу ее по волосам, когда ее слова обрывают мои мысли.

– Ты не похож на парня, который паникует.

– Хм?

– То, что ты сказал раньше. О том, что ты паникуешь и поэтому дал мне то письмо? Ты не похож на парня, который паникует.

– Я паникую. Но не показываю этого, – я редко объясняюсь, разве что в СМИ, когда обсуждаю свою игру. Но это Нова. Я хочу впустить ее, поэтому я ищу слова, чтобы выразить то, что обычно стараюсь скрывать. – Внутри меня все снова и снова переворачивается, становится все хуже и хуже. Я закапываю это, как бросаю грязь на лаву, но в конце концов грязь тоже сгорает.

– Как ты это делаешь? – ее рука гладит мое лицо, а глаза полны сострадания.

– Никак. Наверное, я привык чувствовать себя ужасно и не показывать этого. Когда дело дошло до тебя, – я сглатываю, когда в моей голове всплывает мысль о сделке. Упоминание об этом кажется грубым и отвратительным после того, что мы только что сделали. – Я не хотел портить то, над чем ты работала. Я знал, что возненавижу себя, если сделаю это. Наверное, я никогда не доверял себе вне баскетбола.

– Тогда определенно пришло время начать.

Я притягиваю ее к себе и обхватываю сзади, устраиваясь поудобнее.

– Я больше не позволю тебе уйти, – бормочу я.

Она уже спит.

14

НОВА

– Нова?

Голос Брук из другой комнаты заставил меня моргнуть и открыть глаза.

Я была посреди дикого сна. В котором я летала, падала и возбуждалась одновременно. Я глубоко вдыхаю, мои ребра прижимаются к твердой, теплой полосе мышц и костей, которая восхитительно пахнет мужчиной.

Это был всего лишь сон, вот только…

Широкая, твердая грудь прижимается к моей спине. Рука, обхватывающая мою талию, вычерченная черными линиями, смелыми вихрями, похожими на веревки, окружающие не только его, но и меня.

Клэй остался.

Я хотела держать его на расстоянии. Это получалось, пока он не отнес меня в спальню и не разрушил все мои представления о сексе.

Это было самые трепетные чувства, которое я когда-либо испытывала к другому человеку, и не только потому, что у меня восхитительно болит там, где раньше никогда не болело.

Первый раз был достаточно интенсивным. Но когда я проснулась несколько часов спустя, он был рядом, готовый повторить.

И снова.

Теперь что-то твердое прижимается к моей заднице, и я украдкой оглядываюсь через плечо.

О, Боже. Сегодня его член выглядит таким же огромным, как и прошлой ночью, толстый, длинный и твердый.

Когда он начал погружаться в меня, я подумала, что это ошибка. Как будто он может разорвать меня пополам, а я окажусь глупой девчонкой, которая думала, что это физически возможно, несмотря на очевидные визуальные подсказки об обратном.

Я не могу решить, заслуживаю ли я медаль за то, что вместила ее, или он заслуживает ее за то, что… не знаю… просто был Клэем Уэйдом?!

– Нова! – снова зовет Брук. – Ты проснулась? Мне нужно спросить тебя о чем-то важном!

Я пытаюсь освободиться от руки, но она только крепче сжимает. Клэй что-то бормочет мне в шею. Его огромный член все настойчивее упирается в мою задницу.

– Отпусти меня, дикарь, – бормочу я.

– Никогда.

Сердце замирает, и я на мгновение ослабляю хватку на его руке.

Когда я расслабляюсь, он тоже расслабляется, и я ловлю его в момент слабости и выныриваю из постели. Накинув на себя халат из шкафа, я оборачиваюсь и вижу, что он наблюдает за мной сквозь приоткрытые глаза.

– Доброе утро, Пинк.

Будь я проклята, если он не выглядит чертовски сексуально обнаженным в моей постели, как в любом сне, который у меня когда-либо был, только лучше.

– Брук дома. Не выходи, пока я не скажу, – предупреждаю я.

Он отмахивается ладонью, не давая ответа.

Я оглядываюсь, когда выхожу из комнаты, закрывая за собой дверь.

Моя соседка по квартире на кухне, готовит яичницу.

– Что за вопрос? – мой голос звучит хрипло. Я прочищаю горло.

– Рождество. Ребята играют на Рождество, но после мы всегда ужинаем вместе. Тебе стоит присоединиться.

Я прикусываю губу.

– Мари написала мне об этом вчера и пригласила провести Рождество с ней и Харланом.

– Мы будем всей семьей, – прежде чем я успеваю ответить, взгляд Брук скользит через мое плечо. – Доброе утро, Клэй.

– Доброе утро, – я поворачиваюсь и вижу, что он одет только в треники.

Он похож на какого-то бога из фильмов Marvel, под татуировками проступают мускулы. Он занимает половину гостиной.

– Отличные цветы ты прислал на прошлой неделе, – продолжает Брук. – Пять звезд.

– Рад, что они тебе понравились. Не был уверен, что Нове понравятся, – он садится за стол.

Мой рот на мгновение открывается, прежде чем я произношу звук.

– Клэй просто…

– Убегает после бурной ночи.

– Дело не в этом, – начинаю я.

Брук подходит к журнальному столику и хватает с него кусок ткани, бросая его в Клэя. Он ловит его. Он начинает натягивать рубашку, но, заметив мой взгляд, передумывает.

От его подмигивания, когда он ловит мой взгляд, мне хочется умереть.

Боже мой. Я мечтаю о днях, когда я ещё не подцепила горячего спортсмена и мое тело не взяло верх над моим мозгом.

– Уверена, у тебя есть вопросы, – говорю я своей соседке, стараясь быть взрослой.

– Не совсем. Я знаю, что вы, ребята, разошлись, но пока все происходит по обоюдному согласию, я все понимаю. Девушки должны получать то, что заслуживают. Он отличный вариант, – говорит Брук.

– Я не вариант. – Клэй хмурится.

– Он вообще не вариант, – добавляю я.

Для моих сердца, жизни и будущего. Но я сильнее, чем была, и на этот раз я могу управлять своим сердцем.

– Хочешь кофе? – спрашивает Брук.

– Конечно. Спасибо.

– Он не останется.

Они игнорируют меня.

– Я рада, что вы, детишки, повеселились прошлой ночью, – легко говорит Брук.

– Эта дама меня утомила. Я никогда не просыпаюсь так поздно.

Меня немного радует его оценка, и я забываю, что он не должен быть здесь, когда Брук ставит перед ним кофе.

– Ты помнишь, что мне нравится, – говорит он.

– Майлз сказал мне.

– Ты уделяешь много внимания тому, что он говорит, да?

Брук бросает на него взгляд.

– Осторожнее, или я вылью это тебе на голову.

Клэй поворачивается ко мне.

– Это не интрижка.

– Нет? – мы с Брук спрашиваем одновременно.

– Нет, – Клэй изучает меня за своим кофе. – Это серьезно.

Какого черта?

– Правда? – Брук самодовольно поднимает обе брови. – Мне нравится это в тебе.

– Извини нас, Би.

Я хватаю его за запястье, намереваясь утащить Клэя в спальню, или в ванную, или просто к входной двери, чтобы он перестал морочить мне голову и мешать жить. Прежде чем я успеваю это сделать, Брук поднимает обе руки.

– Я оставлю вас на секунду, – она берет свой кофе и ухмыляется, прежде чем направиться к балкону.

– Откуда у тебя эта идея? – спрашиваю я, когда она уходит, закрыв за собой дверь. – И не мог бы ты надеть эту рубашку?

– Она грязная, – Клэй опирается локтем на спинку соседнего стула, попивая свой кофе, как будто мы находимся в его доме, а не в моем.

– Грязь тебе нравилась.

Его медленная ухмылка становится дикой.

– Тебе тоже.

Хорошая девочка.

Кончи на мой член, детка. Дай мне почувствовать, как ты кончаешь.

Я краснею и отвлекаюсь от важного.

– Что это было? Что-то серьезное?

– Ты – моя. Это очевидно каждую секунду, когда я прикасаюсь к тебе.

– Вау, высокомерие никогда тебя не покидает.

– Это правда. Я знаю это, и если тебе нужна секунда, чтобы понять, что тебе нужно снова довериться мне, я подожду.

Мое сердце замирает.

Вчера вечером я думала, что он будет в восторге от моего предложения сохранить отношения без обязательств. Его упрямая приверженность идее большего не входила в планы.

– Я верю, ты думаешь, что хочешь этого, – говорю я, – но на самом деле тебе нравится описывать круги вокруг меня и говорить другим парням, что они не могут приближаться.

– Дело не в этом, – его взгляд становится напряженным. – Я хочу поговорить, как мы привыкли. Я хочу пригласить тебя куда-нибудь. У меня все налаживается, когда я рядом с тобой, и, думаю, у тебя тоже.

Его слова заставляют меня сглотнуть.

– Я строю свою собственную жизнь, свою независимость.

– Я не хочу отнимать это у тебя. Ты понравилась мне с первой минуты знакомства. А сейчас ты нравишься мне еще больше.

Выражение лица Клэя смягчается, и я чувствую, что слабею.

Он подается вперед.

– Иди сюда.

– Зачем?

– Потому что мы не будем обсуждать наши отношения по разные стороны комнаты.

Неохотно я подхожу ближе. Он притягивает меня к себе на колени.

Это не то, что мы делаем. Но когда я чувствую его тепло, я уже не так уверена.

Я хочу доверять ему, но на этот раз я не могу быть глупой.

– Я не хочу, чтобы кто-то знал, – говорю я.

Он пожимает плечами.

– Брук уже знает. Плюс несколько парней из команды.

– Команда?! – мои брови взлетают вверх. – Ну, я не хочу, чтобы Мари или Харлан знали. Пока нет, – не потому, что мне стыдно, а потому, что мне придется признаться сестре, как именно все началось у нас с Клэем и как я отвлекалась в дни и недели, предшествующие ее свадьбе.

Я ожидаю, что он будет спорить, но он выглядит облегченным.

– Ребята будут молчать. И будет лучше, если Харлан и Джеймс будут думать, что я полностью сосредоточен на баскетболе.

– Потому что ты все еще планируешь перебраться в Лос-Анджелес.

– Со временем. Это займет больше времени, чем я предполагал.

Я стараюсь не думать об этом слишком много. Когда мы только познакомились, свадьба Мари была нашим сроком годности. Это новое, нависшее над нами, еще более запутанно, потому что никто из нас не знает, когда оно может наступить. Почему-то это делает меня смелее.

– Если мы сделаем это, я хочу быть исключительной, – говорю я.

Клэй убирает волосы с моего лица, проводя большим пальцем по щеке.

– Значит, больше никаких Кодашьянов?

Я качаю головой, и он смеется.

– Что смешного? – требую я.

– Я не прикасался к другой женщине с тех пор, как увидел тебя, Пинк.

Вот черт. Не ожидала, что это будет так приятно.

– Ладно. Значит, на людях мы будем осторожны, – говорю я.

– Наедине ты моя.

От того, как он это говорит, мне хочется прижаться к его телу и позволить ему делать со мной все, что он захочет.

Он приподнимает пальцем мой подбородок.

– Тебе нравится проказничать со мной. Это тебя возбуждает, – он проводит губами по моим губам.

– Это неправда, – слабо протестую я.

– Я чувствую, как ты становишься влажной, – его рука трется о мою киску через пижамные штаны, и мои глаза закрываются.

Его рот и прикосновения разрушают меня, заставляя каждую клеточку моего тела светиться от удовольствия.

Я почти забыла, что мы находимся в столовой, а моя соседка – в нескольких футах от нас.

Дверь открывается.

– Вы двое помирились?

– Да, – говорит Клэй в то же время, что и я: – Пока.

– Хорошо. Так что насчет Рождества? – снова спрашивает Брук.

Клэй притягивает меня к себе, обхватывая руками.

– Мы будем там.