Текст книги "Принимающий удар (ЛП)"

Автор книги: Пайпер Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Тропы: спортивный роман; угрюмый и жизнерадостная; он – профессиональный баскетболист; она не знает, кто он; случайная встреча в самолете; он улыбается только ей; он помог ей, но у него есть свои секреты.

Посвящается каждой девушки,

которая мечтает о

новом начале

1

НОВА

– Этот гала-концерт жизненно важен для организации. Вы будете жемчужиной нашего вечера.

Владелец «Кодиаков» ниже ростом, чем игроки, но компенсирует это костюмом и часами, которые выглядят так, будто стоят дороже трейлера, в котором я выросла.

– Мы выделим вам средства на расходные материалы и проживание. Остаток будет переведен, когда работа будет завершена, – продолжает он.

– Спасибо, – стараюсь говорить так же серьезно, как и он, но втайне я дрожу от нервного возбуждения.

Это возможность, которая выпадает раз в жизни.

Несколько месяцев меня уволили после испытательного срока с должности администратора в небольшой дизайнерской компании.

Несколько дней назад я разносила кофе в нескольких кварталах от своей квартиры в Бостоне.

А теперь…

У меня есть шанс показать свои работы миллионам людей.

Моя жизнь начинается с чистого листа. Это ценнее, чем деньги или известность.

Кабинет Джеймса Паркера отделан темным деревом с золотыми акцентами. Сложно догадаться, он имеет отношение к баскетболу, если бы не награды и окна, выходящие на площадку. Видно, что он любит побеждать или, по крайней мере, чтобы его считали победителем.

Он кивает на стопку бумаг между нами, сверху лежит договор о неразглашении.

– Если вы подпишете их.

Я на мгновение задерживаюсь, чтобы просканировать страницы, пропуская юридическую лексику. Не хочу пропустить ничего важного, но в то же время понимаю, что он наблюдает за мной.

Закончив подписывать, я передаю их ему обратно.

– Вы упомянули, что это фреска для одного из центральных коридоров арены. Я думала над некоторыми идеями, – достаю эскизы, которые нарисовала вчера в самолете. Я рада, что потратила на день больше, чтобы добраться сюда, поскольку представила ему первую концепцию. – Я думала о логотипе «Кодиаков», а также об игроках в действии.

Я перехожу к наброску пяти парней вокруг корзины, один из которых поднимается для броска.

Он смотрит на него, прежде чем снова встретиться с моими глазами.

– Нам нужно больше.

– Более тематически?

– Нет, буквально.

Нить сомнения прорезает мое предвкушение.

– Насколько велика стена?

Он ведет меня по коридорам. С его стройной фигурой и идеальной осанкой я бы поспорила, что ему ближе к сорока, чем к пятидесяти.

Сотрудники кивают ему, но скорее с почтением, чем дружелюбно.

Мне приходит в голову, что его не было на свадьбе.

Потому что его не пригласили или потому что он отказался?

Может, это была импульсивная идея – вернуться в Денвер… И не только по этой причине.

Он останавливается в конце коридора, который ведет в большое фойе, и кивает на стену.

Я смотрю на нее вдоль и поперек, и мой желудок сжимается.

– Боже. Вся эта стена?

– Вся, – он улыбается. – У вас есть три месяца.

Я делала только небольшие рисунки и картины, но ничего такого масштаба. Брук была права, когда говорила, что Джеймс Паркер не делает ничего наполовину.

– Почему я?

Владелец складывает руки на груди, бриллиантовый циферблат его часов сверкает на свету.

– Потому что время – это все. И прямо сейчас вы та, кого все хотят.

Не все.

Я вспоминаю Клэя.

Главный нападающий «Кодиаков». Великолепный, богатый спортсмен, который затащил меня в свой мир, целовал меня так, словно я была ему нужна, и без слов говорил, что мое место здесь.

Когда поступило предложение от владельца «Кодиаков», возвращение и столкновение со всеми теми эмоциями, которые я пыталась оставить позади, показалось мне безумием.

Но у меня здесь есть друзья.

Семья.

Мне нравилось время, проведенное в Денвере до свадьбы. Вот только…

Волосы у меня на затылке встают дыбом. Я поворачиваюсь, ожидая увидеть там Клэя. Его там нет, но на противоположной стене есть изображение Клэя в полный рост. Он одет в форму «Кодиаков», одной рукой сжимает мяч и смотрит в камеру так, словно он – медведь, который может смахнуть ее на землю, если та посмотрит на него неправильно.

После благотворительного аукциона лагеря «Кодиаков» число моих подписчиков в Интернете удваивалось каждую неделю. Но после выхода статьи в «Архитектурал Дайджест» оно просто взорвалось.

Люди, которых я едва знаю, обращались ко мне, чтобы поздравить, но молчал человек, который разбил мне сердце письмом.

Клэй сказал, что я ему не нужна.

Что мы – ничто.

Он ранил меня самым ужасным образом.

После того, как мой жених ушел, не предупредив, забрав все наши деньги и кучу доходов от клиентских проектов в дизайнерской фирме, я доверилась Клэю и поверила, что он другой. Я была другой с ним.

Пока все не закончилось.

Может, мы и не будем разговаривать, но он будет наблюдать за моей работой.

– Доступ в эту зону ограничен, поэтому сюда могут пройти только сотрудники и игроки. Вас не будут прерывать.

Владелец неправильно понял мое беспокойство.

– У меня есть наушники, – жестом показываю на свою сумку. – Никто меня не побеспокоит.

Прибывает сторож с небольшой тележкой. Владелец ждет, пока он достанет лестницу и установит ее для меня.

– Вам лучше начать.

– Спасибо, мистер Паркер.

Он оглядывает меня от кончиков туфель до моих розовых волос.

– Зовите меня Джеймс.

Он поворачивается на одной дорогой туфле, и я отворачиваюсь к стене.

Она пятьдесят футов в длину и полтора этажа в высоту. Огромная фреска, выставленная на обозрение команде, городу, миру.

Я проверила расписание, прежде чем прийти на стадион сегодня. У команды сейчас «бэк-ту-бэк», что означает отсутствие тренировок. Они будут восстанавливаться и прибудут как раз к началу тренировок и игры.

Сегодня это гулкое место – мое.

2

КЛЭЙ

– Второй день «бэк-ту-бэка». Как вы оцениваете свои шансы? – с нетерпением спросил репортер на нашей предматчевой пресс-конференции.

– Так же, как и каждый вечер – мы победим.

На данном этапе сезона давать комментарии – обычное дело. Это бесконечный цикл слов.

– Как вы думаете, «Кодиаки» попадут в плей-офф в этом году? А если нет, что это значит для вас?

– Мы здесь для того, чтобы зайти так далеко, как только сможем.

– В последнее время ведутся разговоры о сделках, – начинает другой репортер, – и ваше имя уже упоминалось.

В комнате становится тихо.

Я ерзаю на стуле, и все глаза в комнате следят за моим движением. Они читают каждое моргание, вдох и кашель.

Хлоя рядом со мной, ее костяшки пальцев стучат по айпаду.

– Я здесь, чтобы играть в мяч, – говорю ровно. – Остальное – выше моих сил.

Хлоя кивает и это означает, что с меня хватит. Я встаю со стула и кладу на плечо свою спортивную сумку, надевая наушники «Битс», чтобы подготовиться к игре.

Последние несколько недель прошли как в тумане. Тренировка, игра, посадка на самолет на бесконечном повторе. Раньше меня никогда не беспокоил график, но теперь я нахожу недостатки в том, что раньше было для меня комфортом.

Возможно, из-за пульсирующей боли в животе и груди, которая никак не проходит.

Иногда, когда я выкладываюсь полностью, клянусь, этого будет достаточно, чтобы снять напряжение. Если я достаточно устану, у меня не будет сил чувствовать это.

Станет лучше.

Вот что я говорю себе.

Как и в случае с реабилитацией после травмы, нужно верить, что с каждым разом состояние улучшается на один процент. В спорте и в жизни динамика – это все. С течением времени процент увеличивается.

Залы почти пусты. Никто не знает о моей сделке с Харланом или о том, что я все еще жду обмена в Лос-Анджелес. С каждым днем становится все более неприятно выкладываться по максимуму здесь, когда я знаю, что не буду в Денвере до конца сезона.

Не то чтобы я был антисоциальным мудаком в последний месяц. Я помогал Новичку с его броском. Ходил за кроссовками с Джеем. Черт, я даже присматривал за собакой Майлза однажды.

Чего я не делаю, так это не отвечаю ни одной из женщин, которые ко мне пристают.

Ни у одной из них нет розовых волос, плавных изгибов и улыбки, от которой мир становится ярче, как радуга после грозы.

От мыслей о женщине, которая появилась в моей жизни из ниоткуда и так же быстро исчезла, у меня болит грудь.

Но я покончил с ней, потому что ей лучше быть на другом конце страны и жить своей безопасной жизнью без меня.

Говорю себе это поздно ночью, когда мне не спится в незнакомой постели и я так изголодался по ее вкусу, что прослушиваю ее голосовое сообщение на повторе, просто чтобы почувствовать, что мы все еще разговариваем.

До начала игры остается девяносто минут, и мне нужно приступить к своим обычным делам. А затем я смогу принять ледяную ванну, забраться в постель и проспать десять часов.

Я не хочу видеть никого из команды, поэтому иду к раздевалке более длинным и людным путем.

Музыка пульсирует в моих ушах, вибрирует в мышцах, суставах, коже.

Когда я выхожу в один из коридоров, каждая частичка меня напрягается. Я останавливаюсь, и моя сумка ударяется об пол.

Она стоит спиной ко мне, задние карманы ее узких джинсов на уровне моих глаз, потому что она стоит на лестнице, опираясь на одно бедро. Ее волосы рассыпаются по плечам, наушники на ушах между розовыми прядями.

Она здесь.

Нова у меня на работе, в моих джунглях, словно розовая неоновая вывеска «В твоих мечтах».

В моем нутре возникает чувство не грусти, а тоски. Пульсирующая боль, которая разрастается, пока не поглощает всего меня.

Я не забыл ее.

Ни на один процент, ни за что.

Заставив себя двигаться, я хватаю сумку и меняю направление.



– Во что, черт возьми, ты играешь? – я захлопываю за собой дверь кабинета Харлана.

Харлан удивленно поднимает глаза.

– У тебя игра.

– Игра может подождать.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Я бросаю сумку и меряю шагами комнату.

– Не лги мне. Мы заключили сделку. Ты переведешь меня в Лос-Анджелес, если я буду держаться подальше. Как, черт возьми, я должен это делать, когда она маячит у меня перед глазами?

– Кто?

– Нова, – произносить ее имя больно. Боль в груди укореняется, углубляется и распространяется на легкие, внутренности.

Выражение лица Харлана становится резче.

– Невозможно. Она вернулась в Бостон.

Я тычу пальцем в дверь.

– Она на лестнице в холле, смотрит на стену, как будто играет в НВ, блядь, О.

Он хмурится, его взгляд падает на стол.

– Ты не знал, – понимаю я.

– Гала-концерт в честь десятой годовщины в феврале. Джеймс хочет сделать из этого шоу, триумф. Знаменитости, музыка, искусство.

Владелец – избалованный богатый засранец, которого больше волнует обертка, чем содержание, но я не уверен, какое он имеет отношение к…

Искусство.

Кусочек встает на место.

– Он хочет, чтобы она расписала стену.

– Какую стену? – спрашивает Харлан.

– Большую, блядь, пустую стену в фойе.

Харлан вздыхает.

– Я поговорю с ним. Если он еще не заключил контракт, может быть, есть время избавиться от нее. Если, конечно, ты этого хочешь, – он отступает, и я уже вижу, куда он клонит. – Это был бы большой прорыв для нее. Ее рисунки на аукционе – это одно, но фреска для команды? Ее увидят миллионы людей. Ее карьера взлетит вверх.

Черт возьми.

Я знаю, как важно добиться успеха. Она талантлива и трудолюбива, и она этого заслуживает. Она сделала все, чтобы быть независимой и стоять на своих ногах. И если я положу этому конец, то буду тем придурком, который отнял это у нее.

– Наша сделка в силе, – напоминает он мне. – Ничего не должно измениться.

Сделка, по которой он переводит меня в Лос-Анджелес, практически гарантируя мне золотое наследие, на которое я потратил всю свою карьеру, и все, что мне нужно делать, это держаться от нее подальше.

– Да, и как продвигается эта сделка? – спрашиваю я, нуждаясь в том, чтобы сосредоточиться на чем-то, а не на девушке, живущей в моей голове.

– Еще несколько недель.

Я смотрю на фотографии на его стене. Команды, с которыми Харлан работал на протяжении многих лет.

Он хочет победить здесь. Мы с ним расходимся во мнениях по многим вопросам, но он не пойдет на компромисс с этой целью.

Возвращение Новы – не дело рук Харлана. Он может издеваться над людьми, но он не готов рисковать будущим команды.

Нет, это владелец навязывает свою легкомысленную волю и понятия не имеет, во что ввязывается.

Что в некотором смысле делает ситуацию еще хуже, потому что мне не на ком сорвать злость.

Звонит мой телефон.

Тренер.

Я нажимаю «Принять».

– УЭЙД! Мне плевать, сколько стоит твоя задница…

– Буду через пять минут, – отвечаю я и отключаюсь.

Я засовываю телефон в спортивные штаны и достаю наушники.

– Она должна работать, когда команды здесь нет. Она будет мешать.

Я направляюсь к двери и успеваю дойти до нее, прежде чем слышу, как стул Харлана заскрежетал по полу, когда он поднялся.

– Ты заботишься о ней, не так ли? – спрашивает он. Его голос стал ниже, чем прежде.

Я надвигаю наушники на уши и делаю вид, что не слышу его.

3

НОВА

Как только я начала пялиться на стену, музыка в наушниках захватила меня. Мне потребовался час, чтобы не обращать внимания на взгляд Клэя за спиной, но теперь я едва ощущаю его, когда фреска обретает очертания в моем воображении.

Я думаю о синем цвете. Облака, атмосфера, все это сочетается с горами, охраняющими линию горизонта.

После моего разговора с Джеймсом я была напугана необходимостью создать гораздо больше, чем планировала. Но я нарисовала это в своем блокноте для рисования, внесла некоторые изменения. Стерла те части, в которых ошиблась.

Легко погрузилась в простую радость творчества. Я стою, облокотившись на подножку лестницы, так долго, что у меня затекла нога. Когда я встаю и потягиваюсь, мои мышцы сводит спазмом.

Я слышу что-то похожее на мое имя, но оно далеко. Когда я поворачиваюсь на звук, по коридору идет Майлз, Джейден рядом с ним. Его лицо светится счастьем и удивлением.

Я зацепляюсь носком ботинка и поскальзываюсь.

Взлетаю вверх, мой блокнот летит в воздухе.

– Нова!

– Черт, – раздается другой голос. Может быть, Джейдена.

Я всегда так боялась умереть в самолете, что не задумывалась о более скучных вариантах.

Но сейчас я приземлюсь на пол посреди арены «Кодиаков».

Вот оно…

Я зажмуриваю глаза.

Моя голова ударяется о твердую грудь, а мускулистые руки обхватывают мои ребра и ноги.

Это более приятно, чем пол.

Слегка приподняв голову, я встретилась со взглядом Клэя.

Он еще более великолепен, чем я помню.

Его волосы завиваются вокруг ушей, касаясь шеи. Его брови собраны в одну линию. Он гладко выбрит, что только подчеркивает его сильный рот. Но именно его глаза, темные и полные беспокойства, притягивают меня.

Клэя касается моих обнаженных ног, наше дыхание смешивается.

Он ничего не говорит, но я готова поклясться, что воздух между нами заряжен.

Дюжина воспоминаний нахлынула на меня, как мгновение назад на меня нахлынул пол.

Мое сердце словно выскочило из груди, ударяясь о его сердце.

Кто-то прочищает горло, и Клэй практически ставит меня на ноги.

– Черт, ты была так близко к полу. Ты в порядке? – спрашивает Майлз.

– Ты не должен кричать на девушек, стоящих на лестнице, придурок, – укоряет Джейден.

– Я в порядке, – бормочу я, поворачиваясь, и подняла свой блокнот с пола.

– Она явно выстраивалась в очередь, чтобы упасть в мои объятия, – продолжает Майлз. – В кои-то веки Клэй вложился в тайминг.

– Я всегда вкладываюсь.

От низкого, знакомого голоса волоски на моих руках встают дыбом.

Когда я выпрямляюсь, то потираю руки в тех местах, где он меня коснулся. Я почти ожидаю, что Клэй скажет Майлзу отвалить, потому что он всегда был собственником, но Клэй сам отступает.

– Я думал, ты вернулась в… Бостон, верно? – спрашивает Джей.

Я киваю.

– Джеймс позвонил с предложением, от которого я не смогла отказаться.

Глаза Клэя буравят меня, но я сосредотачиваюсь на Майлзе.

– Итак, ты вернулась, – Майлз полон энтузиазма. – Как долго ты здесь пробудешь?

Клэй достает свой телефон и начинает печатать.

– Ах, пока я не закончу эту фреску для юбилейного гала-концерта «Кодиаков».

Я делаю вид, что мне все равно, что он общается с женщиной. Что с того, что одна из Кодашьян согревает его постель?

Я никогда в ней не лежала.

Место на моей руке, где он схватил меня, горит, и я растеряно потираю его. Клэй отрывает взгляд от телефона, чтобы проследить за движением.

Даже когда он не пытается оставить след, ему это удается.

– Ну и сборище.

Знакомый голос и звук ботинок по коридору заставляют нас всех повернуться и увидеть Харлана, его широкую улыбку.

Клэй, уже стоящий на расстоянии вытянутой руки, отходит еще дальше.

Неужели он действительно не выносит моего вида?

– Привет, Нова, – Харлан улыбается. – С возвращением!

– Привет, – я заставляю себя улыбнуться в ответ.

– Джентльмены, перед тем как вы все разойдетесь по домам, состоится собрание команды. Тренер обещал, что оно будет коротким.

Парни ворчат о своих планах и об отдыхе, на который они надеялись, следуя за Харланом по коридору.

Все, кроме Клэя.

Он прирос к земле, его глаза меняют цвет с карамельного на шоколадный.

Его взгляд снова падает на мою руку, красная отметина там, где он поймал меня, выделяется на фоне моей бледной кожи.

Клэй хмурится.

– Я не хотел причинить тебе боль.

У меня сжимается грудь. Месяц назад он причинил мне гораздо большую боль.

– Я справлюсь, – снимаю наушники с шеи и наматываю шнур на руки. – Мне пора возвращаться к работе, и, похоже, тебе тоже.

Я вскидываю бровь, надеясь, что выгляжу скучающей, а не встревоженной.

Клэй нагибается, чтобы поднять один за другим упавшие карандаши. Он выпрямляется и кладет их мне в руку, складывая мои пальцы вокруг них.

– Мне нравятся твои волосы.

У меня перехватывает дыхание, и я сопротивляюсь желанию поиграть с прядями, которые я отстригла на несколько дюймов, прежде чем прилететь сюда, когда он поворачивается, чтобы последовать за остальными по коридору.



Вестибюль заполнен людьми в официальных костюмах. Я осматриваю толпу, прежде чем натыкаюсь на Мари, выходящую из лифта.

Зеленый жакет моей сестры потрясающе смотрится с ее темным шикарным каре. Она замечает меня через мгновение после того, как я вижу ее, и мы встречаемся посередине.

– Встреча затянулась, – говорит Мари, заключая меня в объятия.

– Все в порядке. Хочешь выпить?

Мы направляемся к входным дверям и выходим на улицу.

Я, наконец, начала избавляться от мыслей о Клэе, напоминая себе, что тысячи людей работают в этом городе, не жалея силового форварда, когда Мари написала смс, спрашивая, как долго я буду в городе и когда я собиралась ей сообщить.

– Харлан сказал, что ты делаешь фреску для команды? – спрашивает она, когда мы сворачиваем направо по оживленному тротуару.

– Владелец пригласил меня. Это было, мягко говоря, неожиданно.

– Это странно.

Я бросаю на нее взгляд.

– Один из рисунков, которые я сделала для аукциона, попал в «Архитектурал Дайджест».

– Как это произошло?

– Понятия не имею, – признаюсь я.

Она хмурится.

– Я не говорю, что ты не молодец, но… У Джеймса и Харлана непростые отношения.

– Парень нанял его. Какие могут быть неприятности?

Мы добираемся до коктейль-бара и садимся за высокий столик. Устроившись, мы заказываем вино для Мари и джин-тоник для меня.

– Как ваша семейная жизнь? – спрашиваю я.

– Харлан потрясающий. Медовый месяц был таким, каким я его себе представляла, – ее лицо преображается в улыбку. – Он делает для меня самые приятные вещи. Потирает мне ноги, когда я устаю на работе. Говорит, что я самая лучшая.

У меня немного болит в груди.

– А что ты делаешь для него?

Она переворачивает страницу.

– Я слушаю. У него строгие требования к себе, но он справляется с этим лучше, чем я. В команде многое происходит.

Я хочу выпытать у нее подробности, но напоминаю себе, что это не моя проблема.

Итак, мы беседуем за бокалами, рассказывая о работе, жизни и друзьях. После свадьбы мне кажется, что мы, наконец-то, на равных.

– На этой неделе у Хлои день рождения, – говорит она, прежде чем допить вино. – Мы, девочки, собираемся в паб. Ты должна прийти.

Мне нравится, что Мари старается вовлечь меня в процесс.

– Конечно, я за, – мой телефон жужжит, и я проверяю его. – Мне нужно встретиться с Брук. Она сказала, что я могу пока пожить у нее.

– Ты можешь пожить у нас, знаешь ли. Мы едва заметим тебя в доме.

– Спасибо, но я хочу пожить бесплатно как можно большего числа людей.

Мари смеется.

– Тебя подвезти?

– Это недалеко, и Брук уже забрала мою сумку из аэропорта.

Я обнимаю сестру, и мы расходимся в разные стороны.

Пока иду к дому Брук, я думаю о том, как все хорошо с Мари по сравнению с тем, когда я приехала в первый раз. Это к лучшему, что мои отношения с Клэем, если их вообще можно так назвать, не вылезли наружу до свадьбы.

Теперь уже нечего скрывать. Он ясно дал понять, что мы с таким же успехом можем быть незнакомцами.

После нескольких недель, проведенных с разбитым сердцем, может, так и лучше.

Я увижу его на арене, да и то едва ли. Если он хочет вести себя странно, когда мы сталкиваемся в коридоре, это его дело.

И я всегда могу повернуться к Клэю на стене, если мне нужно выговориться.

Нет причин проводить больше времени с реальным человеком.

По дороге я захожу в пекарню, чтобы взять несколько пончиков для подруги.

Выйдя с полудюжиной угощений под мышкой, я проверяю адрес, который дала мне Брук. Он кажется знакомым, но я не могу понять почему.

Когда я останавливаюсь у дверей, мой желудок сжимается.

Я смотрю на здание кондоминиума, возвышающееся над головой.

Здание кондоминиума, в котором я уже однажды бывала.

Здание Клэя.



– Привет, подруга! – визжит Брук, когда дверь распахивается. – Я так рада, что ты смогла остаться со мной. Между нами говоря, мне нужно было побыть с девушкой. Боже мой, это пончики?!

Ее энтузиазм сводит на нет мою идею написать Мари и узнать, готова ли она по-прежнему принимать гостей, пока у меня не накопится достаточно денег для самостоятельной аренды.

Брук проводит мне экскурсию. Кухня прекрасна. Квартира похожа на квартиру Клэя, но в ней другая отделка. Более женственная мебель и цвета красок.

– В этом здании живет много людей из команды?

– Несколько, – осознание отражается на ее лице. – О, ты имеешь в виду, что тут живет Клэй.

– Ты могла бы сказать мне, – как только это прозвучало, я почувствовала себя дурой. Она делает мне огромное одолжение.

– Он на другом этаже.

Может она и права. Этот человек поймал меня, когда я упала с лестницы, и не мог дождаться, когда я от него отстану. Сейчас он, наверное, ждал бы другого лифта, лишь бы избежать меня.

Брук элегантным движением опускается на диван, кладет коробку с лакомствами на журнальный столик и предлагает мне присоединиться к ней.

– Ты никогда не рассказывала мне, что произошло в ночь свадьбы. Во всяком случае, не в подробностях.

– Он оставил мне письмо, в котором написал, что между нами ничего нет. В общем, то же самое, что и мой бывший, когда он исчез. По крайней мере, Клэй доставил его вручную.

Выражение ее лица помрачнело.

– Это действительно дерьмово. Мне жаль.

– Он никогда ничего не обещал. Мне следовало быть умнее, чем думать, что я ему небезразлична, – после того, что сделал Брэд, я должна была предвидеть, что так и будет.

Она издает звук понимания.

– Парни не стоят таких хлопот. Я все для тебя сделаю. Ты забудешь о нем, – Брук поднимается и протягивает руку. Я беру ее и следую за ней в спальню.

– Это твоя.

Я задыхаюсь, оглядывая огромную комнату, мой чемодан уже стоит на багажной полке.

– Это прекрасно. Эта кровать…

– Я подумала, что тебе понравится розовый, – она улыбается. – Это твоя гардеробная – Она распахивает двери и заходит внутрь.

– Ты могла бы устроить там вечеринку.

– Так и будет. Но раз уж мы заговорили об этом, у тебя недостаточно одежды, чтобы заполнить его. Завтра нам нужно пройтись по магазинам.

Я открываю рот, чтобы возразить, но останавливаюсь.

– У меня есть выплаты за работу, я хочу оплачивать свою половину аренды.

Она отмахивается.

– Квартира оплачена на год. И ты принесла пончики.

Я моргаю на нее. Пончики не были дешевыми, но они стоили значительно меньше, чем жилье.

– Ты можешь оплатить интернет, если тебе очень хочется почувствовать, что ты вносишь свой вклад, – продолжает она под моим взглядом.

– Брук, ты нереальна, – я смущаюсь, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

– Мы отлично проведем время. Две незамужние девушки покоряют город. Они экранизируют наши подвиги.

Я смеюсь, охваченная ее энтузиазмом.

– Как «Девочки» или «Секс в большом городе»?

– Скорее, как «Троя».