Текст книги "Волшебник (СИ)"

Автор книги: Павел Миротворцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Глава 5

   Я напряженно тер лоб, пытаясь усвоить весь тот ворох информации, что вывалил на меня учитель. И скажу честно, все это пробирало меня до самых, моих, драконьих костей. Столько всего нового и необычного, а уж сколько у меня возникло вопросов, так это и не сосчитать. Хотя, главным из них я, пожалуй, назвал бы вот этот: «Что учитель конкретно имел в виду, когда говорил, что: „наши боги практически мертвы“?». Боги – это Амару и Соробору. А разве они не... ммм... полностью мертвы? Вот об этом я и спросил учителя.

   – А это и есть главный момент третьей части нашего разговора, – как-то особо мерзко, хохотнул он. – Нет, Амару и Соробору не мертвы. Существа достаточно могущественные для того, чтобы создавать свои собственные миры уже просто не способны умереть. Они могут быть низвергнуты до самого жалкого состояния, но даже так они будет жить, и уничтожить их будет нельзя. Правда, – после небольшой паузы, добавил учитель, – даже в своем самом жалком состоянии, они все равно находятся на недоступной нам ступени существования.

   Казалось, с тихим щелчком, все кусочки мозаики встали на свои места. Все так старательно оставленные учителем подсказки объединились у меня в мыслях в один внятный, предельно четкий ответ.

   – Когда ты говорил, что все было предрешено, ты ведь как раз это и имел в виду, да? – внимательно смотря на довольного учителя, спросил я. – Это они?

   – Он! – наставительно поднял палец учитель. – Амару.

   – А...

   – Соробору находится дальше на востоке и прикрывает второй Некрополь.

   – Прикрывает?

   – Относительно, – слегка неуверенно ответил он. – Он не позволяет выйти на поверхность Архиличам [14]14
  Лич проживший более двухсот лет, но менее тысячи.


[Закрыть], Демиличам [15]15
  Очень древние, более тысячи лет, и очень могущественные Личи. Считается, что их всего четырнадцать и они, в свою очередь, являются прямыми подчиненными Жнецов Смерти.


[Закрыть]и Жнецам, но на всех остальных у него просто не хватает сил.

   – Каким образом он им это не позволяет? – искренне удивился я.

   – Все и в любом мире разделено на две половины, – довольно пространно начал отвечать учитель. – Смерть и Жизнь, Свет и Тьма, Хаос и Порядок... этот список можно продолжать до бесконечности. Но, главное, что нас интересует это разделение на Темную Энергию и Светлую Энергию. Темная – разрушение. Светлая соответственно – созидание. Амару и Соробору – это созидание, а Некрополи – это разрушение. Причем, подобная энергия доступна только существам, достигшим божественного могущества.

   Я снова принялся тереть лоб.

   – Хочешь сказать, все эти Некрополи являются... ммм... орудием другого бога?

   – Ну а кто еще мог бы почти убить двух богов, кроме как третьего бога? – снова дала о себе знать язвительность учителя.

   – Я так понимаю, он очень могущественен? – вопросительно посмотрел я на учителя. – Иначе бы он просто не смог справится сразу с двумя другими... или наши просто слабые? Или Темных богов было больше?

   – Во-первых, он не был, он есть, – наставительно поднял указательный палец учитель. – Во-вторых, он оказался очень сильным, в несколько раз сильнее, чем предполагали братья. В-третьих, Амару и Соробору были довольно сильными богами.

   – Откуда ты все это знаешь? – нахмурившись, посмотрел я на него. – Лично я сомневаюсь, что все это можно найти в какой-нибудь книжке, или там, скажем, тетрадке.

   – Ну почему же? – возразил мне учитель. – Теперь это точно есть в тетрадке и даже не одной, на этот счет я лично постарался, но, тем не менее, ты прав. Я об этих событиях нигде не читал. Мне рассказал Амару.

   Я принялся тереть лоб с утроенной силой.

   – Каким образом?

   – Ментально, – хмыкнул он.

   – А как же твоя природная защита? Или для него она не имеет значения?

   – Мы созданы из его плоти, его крови, и его магии, как уж тут может быть защита?

   – Тогда когда, как и где ты с ним говорил? И почему он теперь молчит? Или не молчит? Я не понимаю!

   – Сколько вопросов, – усмехнулся учитель, и затем начал отвечать в своей излюбленной манере, разбивая ответ на части: – Отвечаю по порядку. Во-первых, говорил я с ним за полтора года до твоего рождения. Во-вторых, как я уже сказал, говорил с помощью его ментальной магии. В-третьих, говорил довольно далеко отсюда, в его бывших чертогах. И, наконец, в-четвертых, он молчит, потому что больше пока не может говорить.

   Пришлось оставить уже порядком болевший лоб в покое. Вместо этого, переплетя пальцы, положил руки на стол и посмотрел в глаза учителю.

   – Это еще не вся история, – медленно произнес я, не спрашивая, а утверждая. – Говори дальше, ведь не просто так ты все эти годы молчал и лишь сейчас, при расставании, решил мне все рассказать.

   – Очередная минута просветления? – иронично поинтересовался он, но тут же продолжил: – Да, не вся. Тут ты прав, – и опять, в излюбленной манере: – Во-первых, несмотря на тот факт, что я говорил с Амару из его чертогов, он находится здесь.

   – Здесь? В смысле здесь?

   – Здесь значит здесь, но в физическом плане он не существует, – покачал головой учитель, – он живет сейчас чисто в энергетической плоскости мира, и, можно сказать, в каждом Сороборийце.

   – Магия? – сразу сообразил я.

   – Именно. Теперь ты понимаешь, почему ты  обязан изучить магию?

   Я помолчал, формулируя ответ, и произнес:

   – Я должен буду обучить наш народ?

   – Нет, – мотнул он головой. – Ты должен стать первопроходцем. Показать всем Сороборийцам, что с помощью магии они станут в десятки раз сильнее.

   Это, конечно, будем ощутимым стимулом для изучения магии, но вот:

   – В десятки? – даже не попытался я скрыть своего скепсиса.

   – Возможно в сотни, – совершенно серьезно кивнул учитель. – Пусть не сразу, пусть через добрую тысячу лет, но станут, как становились сильнее все эти прошедшие века.

   – Что ты имеешь в виду? – не понял я.

   – А это уже у нас идет, во-вторых. Говоря, что Амару находится здесь, я имел в виду наш город – Ханан-Кай. Амару сейчас может существовать только в энергетическом плане, но даже так он направляет весь наш народ, и постепенно изменяет его.

   – Как?!

   – Магия, мой глупый ученик, магия и только она! Ты так еще и не понял? Ты ведь изучал учебники по анатомии? Разве ты никогда не задумывался, почему "блуждающая кровь" могла проявиться в ком угодно? И почему она проявлялась всего несколько раз за все существование нашего народа?

   – Ты хочешь сказать...

   – Это Амару! – глаза учителя снова вспыхнули так не понравившимся мне пламенем. – Каждый ребенок "блуждающей крови" это воплощение воли нашего прародителя. Более того, каждый Арт-Нак это всегда был ребенок "блуждающей крови". Полторы тысячи лет назад Амару просто не хватило сил, поэтому теперь, с помощью, таких как ты и я, он изменяет народ. Ты понимаешь, что это значит? И ты, и я, мы и есть истинные Сороборийцы. Вернее, – улыбнулся учитель, мгновенно погасив "огонь" в своих глазах, – ты первый истинный Соробориец за все существование нашего народа. Так сказать, конечная форма.

   В этот момент я опять невольно порадовался, что у нас с эмоциями немного туго, поэтому от всех свалившихся на меня потрясений я даже не упал в обморок. Хотя веко у меня определенно стало поддергиваться.

   – А чуть подробнее про Арт-Наков можно? – исподлобья посмотрел я на учителя.

   – Нет проблем, – сразу согласился он. – Первый Арт-Нак был лишь совсем немного другим, чем все остальные Сороборийцы, но свое предназначение он выполнил. Нашел чертоги Амару, вот только он был слишком слаб, чтобы сделать нечто большее. Второй Арт-Нак хоть и был уже более измененным, однако все еще оставался слишком слабым, поэтому лишь подготовил все необходимое к приходу третьего Арт-Нака, то есть меня. За полторы тысячи лет, Амару уже довольно значительно смог изменить наш народ, из-за чего я стал почти истинным Сороборийцем, разве что с вывернутым на изнанку даром – почти абсолютной защитой перед магией.

   – Это ведь сделал сам Амару, зачем?

   – Я ведь уже сказал, первые два Арт-Нака были слишком слабые, они просто не могли войти в чертоги нашего бога. В том месте скопление Светлой Энергии имеет такую насыщенность, что любое нормальное, живое существо умирает почти мгновенно. Изначально эта энергия, слово огонь, дающий нам свет, но, как и огня, ее может быть слишком много и тогда она обжигает.

   – Твоя защита, – задумчиво произнес я.

   – Да. Мышца дракона, кровь дракона, магия, текущая в нас, даже во мне, хотя у меня и есть защита, все это принадлежит дракону, нашему прародителю. Вдобавок я тогда был одет в доспехи из кожи дракона... однако даже так, это было неимоверно трудно. Честно говоря, думал, что я там так и останусь. Это был опыт, который мне бы никогда не хотелось повторять.

   – Но зачем?

   – Подумай сам, – усмехнулся учитель. – Дети "блуждающей крови", чтобы там не говорили другие, но они всегда появлялись раз в триста, а ты? Прошло меньше ста лет с моего рождения, а на свет уже появился еще один ребенок с "блуждающей кровью".

   – То есть, ты сделал Амару сильнее?

   – Да, – кивнул учитель. – Думаю, за следующие пятьсот или тысячу лет, Амару изменит всех и в нашем народе уже просто не будет такого понятия как "блуждающая кровь".

   – Стоп – поднял я руку, заставляя его замолчать. – Дай-ка мне пару минут, чтобы я все обдумал и сформулировал новые вопросы.

   – Да, пожалуйста! – беспечно разведя руками, откинулся учитель на спинку стула.

   Несколько минут после этого я просто сидел, уставившись в одну точку на потолке и осмысливая все, что услышал. А, осмыслив, начал формировать новые вопросы, но, в итоге, ограничился только двумя. Первый: каким образом Соробору блокирует Некрополь? Второй: так все-таки как нас создал Амару? Все остальное мне более-менее было понятно, а вот эти вопросы я озвучил вслух.

   – Это хорошие вопросы, – похвалил меня учитель, но сделал это таким голосом, что я невольно заскрежетал зубами. – А вообще, Соробору, как и Амару живет сейчас только в нематериальной области, а их энергия это и есть там самая Светлая Энергия Созидания. И у них ее еще осталась вполне достаточно, чтобы сдерживать особо сильных существ.

   Теперь мне стала понятна еще одна вещь.

   – Значит именно по этой причине в нашем Некрополе почти невозможно наткнуться на Лича? – спросил я. – Раз Амару сильнее Соробору, подпитываемый нашим народом, да и еще и усиленный с твоей помощью, он может блокировать и более слабых существ, например, таких как Личи. Я правильно понял?

   – Правильно, – довольно улыбнулся учитель, но тут же спохватился, и уничтожительно посмотрел на меня: – ты сегодня на удивление проницателен. Видимо ты был прав, когда говорил, что ты едва поднялся с постели и тебе еще не здоровится. Видать башку свою встряхнул, вот мозги у тебя еще на место и не встали, а потому и тупишь ты меньше обычного.

   – Спасибо учитель, – злорадно оскалился я, заставив его недовольно поморщиться.

   Как же, прокололся, ведь даже оскорбляя, он невольно умудрился похвалить меня.

   – А создал нас Амару сразу целую тысячу, по пятьсот мужчин и женщин, – без всякого перехода, быстро заговорил учитель, видать, в надежде найти новый способ посадить меня в лужу. – Уже взрослых, а ментальную составляющую брал сразу и ото всех. И с гномов, и с эльфов, и с людей, и с самого себя, из-за чего мы и не в ладах со многими эмоциями. Ведь сам Амару вообще не знает, что такое Смерть и Страх, а гномы упорные как бараны и если уж чем-то начнут заниматься, то обязательно доведут это дело до конца и не приемлют жалости. Эльфы, превосходно чувствующие Жизнь, не оплакивают умерших, они считают, что ни одно живое существо на самом деле не умирает. Вернее, они даже точно об этом знают, а поэтому лишь грустят, как при простом расставании на долгое время. А вот от людей мы взяли довольно мало, точнее, не считая нас с тобой, многие их качества в остальном нашем народе просто спят, подавляемые Амару.

   – Почему?

   – Потому что тогда мы стали бы слишком своевольными. Да ты хотя бы на себя посмотри, а уж про меня я и вовсе молчу, – как всегда, снова дала о себе знать его "мания величия".

   – А разве это плохо? Быть своевольным?

   – Да нет, не очень – беспечно пожал плечами учитель, – в конце концов, даже сам Амару заложил в нас эти качества.

   – Тогда почему?

   – Ты меня вообще, чем слушал? – "припечатал" он меня своим очередным посылом: "ну ты и тупой". А сам довольный, как не знаю кто, типа взял у меня реванш, за свою случайную похвалу. – Я ведь тебе уже говорил, Амару здесь, Соробору прикрывает второй Некрополь, а ты подумал о третьем?

   – А что с третьим? – послушно спросил я.

   – А ничего, – развел руками учитель. – Он находится на другом континенте и его никто не прикрывает, так что там, наверное, по поверхности уже все семь Жнецов ходят вместе со своей Косой и своим Королем. Если последние, конечно, вообще существуют. Нас сейчас спасает только то, что они не могут пересечь океан. Хотя, думаю, это не надолго. Да и, тем более, они, наверное, уже оккупировали тамошний Источник Светлой Энергии и превратили его в Темный Источник, а это, в свою очередь, усиливает два других Города Мертвых. Вдобавок, если Амару, за счет нас, поддерживать энергию на одном уровне, то вот Соробору слабеет с каждым годом. И когда он окончательно ослабнет, наш народ должен быть готов.

   Вот тебе и поговорили, конец света, оказывается, очень даже близко. Пусть не я сам, а мои дети, но они вполне могут застать этот самый конец нашего мира. И вот, уже третий раз за день радуюсь, что я Соробориец и с эмоциями у нас не очень. Все-таки, чтобы там не говорил учитель, а ситуация именно "не хорошая", или мне следует говорить ужасная? Правда, слово "ужасная" от слова "ужас", и мне оно просто не совсем понятно, поэтому-то я и не любил его использовать.

   Однако в объяснение учителя мне кое-что показалось странным:

   – Но, исходя из всего, что ты мне сказал, ведь получается, что эта Светлая Энергия причиняет вред всем созданиям Некрополя и, вероятно, самому Темному Богу? Как они тогда могут оккупировать ее Источник?

   – Мой тупой ученик, как ты думаешь, зачем Темному Богу вообще было нападать на Светлых Богов?

   Я чуть было не ляпнул: "Потому что он Темный". Хорошо хоть сдержался, а то учитель бы мне это до конца жизни припоминал.

   – Значит, ему нужна Светлая Энергия? – сделал я самый достоверный вывод. – И зачем?

   – Мог бы и сам догадаться, – хмыкнул он. – Если он может преобразовать один вид энергии в другой, что из этого следует?

   – Он станет сильнее? – приподнял я бровь.

   – Именно, – кивнул учитель. – Чем больше у богов их миров, тем сильнее они становятся.

   – Но ведь в этом случаи получается, что Амару и Соробору были совсем слабыми богами? – недоуменно склонил я голову к плечу. – Ведь у них есть только наш мир... или нет?

   – Просто они пошли немного по-другому пути развития, – усмехнулся он. – Вместо того, чтобы коллекционировать пустые миры, они решили наполнить жизнью всего один единственный, но зато сделать его сильнейшим из всех. И, как видишь, в чем-то не прогадали.

   – В смысле, не прогадали? Они ведь почти трупы! Пусть даже и в их божественном понимании.

   – Ты знаешь, что означает почти одновременное появление восьми Некрополей? – Иронично поинтересовался учитель и, конечно же, я этого не знал, но ему и не требовался ответ: – Каждый Город Мертвых поддерживает несколько тысяч других миров, то есть у напавшего на наш мир Темного Бога в распоряжении была энергия больше десяти тысяч миров, а он не смог справиться с нашим, одним единственным. И до сих пор не может.

   Меня впечатлило. Я даже некоторое время не мог сформулировать новый вопрос.

   – Забавно, но наш разговор напоминание мне мой собственный разговор с Амару, – привел меня в чувство голос учителя. – Разве, что я не тупил, так как ты тупишь.

   Вот ведь сто процентная неправда, но хрен что докажешь. И, судя по довольной роже учителя, он это прекрасно понимал и сам, а потому и не боялся говорить так нагло. Не у Амару же мне спрашивать? Да и как его вообще можно спросить?

   – У меня остался последний вопрос, – вздохнул я. – Почему наш мир получился таким сильным? Ведь, если брать виды нежити, можно понять, что и в других мирах есть своя Жизнь. Причем, судя по всему, если у них есть такие же маги, как и у нас, эта Жизнь не слишком отличается от нашей, а значит и другие миры должны быть сильны. Правильно?

   – Тебе застилает глаза слово "Бог", – учитель снова наставительно приподнял указательный палец. – Они ведь, если брать богов в целом, в чем-то очень похожи на нас самих, просто живут несколькими ступенями выше и смотрят на мир немного другим взглядом, да оперируют божественными понятиями, ощутимо отличающимися от наших. Например, если у нас, пристраивают к дому еще одну комнату, то они в этом же случаи присоединяют к себе еще один мир. У нас сходить в рейд на Некрополь, а у них сходить в рейд на другие миры. И, так же как и у нас, у них есть свои Мастера и свои Неучи. Знакомые нам Амару и Соробору были Мастерами из Мастеров. Каждый их мир был уникален и не похож ни на один известный. И они создали несколько сотен подобных миров, но даже такие уникальные, по меркам остальных богов, братьев не устраивал ни один них, поэтому все эти миры перешли под покровительство их младшей сестры. В конце концов, они решили объединить свои силы и, чтобы им никто не помешал, братья ушли в самые глубинные... нет, это мы, пожалуй, лучше опустим. В общем, если говорить нашими понятиями, они забились в самый дальний угол, чтобы никто не мог их найти и там создали наш мир. Абсолютный шедевр, слияние сил двух Величайших Мастеров. А уникальный мир, в свою очередь, отобразился и на всех созданных в нем существах. По сути, каждый гном, эльф или человек, стал маленьким Источником Светлой Энергии, чего раньше еще никогда не случалось.

   На ум мне, опять, так и просились слова: "вот это мы поговорили". Начали с тушеной картошки, а закончили божественной войной. С другой стороны, в сложившейся ситуации, пожалуй, будет вернее говорить НАШЕЙ войной. Потому как сами боги, сейчас, исполняли роль простых стационарных щитов против Темной Энергии. Вот только, долго ли они еще смогут их изображать? Поинтересовался у учителя.

   – Амару рассчитывает на полторы тысячи лет, прежде чем Соробору окончательно ослабнет, и на нас хлынет целый поток нежити, но лично я не был бы столь оптимистичен.

   – Думаешь, все рухнет намного раньше? – поинтересовался я.

   – Скорее всего, – кивнул учитель. – Лично я ставлю на полтысячи лет, – произнес он, чем невольно вызвал у меня улыбку. – Ты чего? – тут же, отреагировал учитель.

   – Просто я думал, что это случится еще раньше, – невольно засмеялся я.

   – Думал? Ты так уверенно об этом говоришь, будто и на самом деле умеешь думать, – проворчал учитель, покачав голову. – Ну? Еще вопросы есть?

   Вопросы, у меня, конечно, еще оставались, но пока я решил больше ни о чем не спрашивать. Сначала все уже сказанное надо обдумать, а там, глядишь, если своим умом дойти не смогу, тогда и спрошу учителя.

   – Лучше я пока подумаю над всем, что ты мне уже сказал, – слегка покачал я головой. – Или у тебя у самого еще есть что сказать?

   – Есть, – кивнул он и поднялся из-за стола. – Иди за мной.

   Несколько озадаченный, последовал за учителем, но, прежде чем выйти из кухни, мы оба нацепили свое оружие. И ладно бы это сделал только я, так ведь и учитель нацепил, хотя он и был все также одет в свои длинные трусы и халат. Вот из-за таких вот вещей его и считали самым ненормальным во всем Ханан-Каи. Учитывая же одно из прозвищ нашего народа – "Ненормальные Психи" – достижение я бы сказал весьма... неоднозначное.

   Следуя за учителем, я поднялся на второй этаж и с удивление понял, что направляемся мы не куда-нибудь, а в его личный кабинет. Удивление мое было вполне обоснованным, он очень редко меня туда впускал... да и вообще кого-либо.

   Пошарив правой рукой в кармане своего халата, учитель достал ключ и открыл дверь. Похоже, посещение его кабинета планировалось изначально. Мысленно пожав плечами, я молча последовал за ним, и, с интересом оглядываясь, аккуратно закрыл дверь.

   Вот еще одна странность учителя.

   У него, сколько помню, кроме кухни, всегда был полный бардак по всему дому, и исключение составлял лишь кабинет. Причем, если кухня сияла чистотой по той причине, что учитель очень любил готовить, и терпеть не мог, когда ему мешала грязная посуда, то вот почему такой же чистотой сиял его кабинет, было мне абсолютно непонятно. По крайней мере, в обычную логику его поведения этот факт никак не укладывался. С другой стороны, и особый бардак в его кабинете было устроить сложно. Большой, однотонный ковер посреди комнаты, с правого бока диван, с левого два кресла, а напротив двери, перед большим окном, стоял впечатляющих размеров стол. Ах да, еще красивая люстра на потолке, искусные светильники возле кресел и по бокам дивана, а еще зеркала. Одно большое, над диваном, два средних по бокам от окна, и еще одно, во всю стену, между кресел. Сколько бы я не спрашивал, но он мне так и не ответил, почему же он настолько любит зеркала? Вернее один раз ответил. Говорит: "чтобы в любой момент можно было полюбоваться собой". Вот только довольный гогот учителя, после этой фразы, невольно заставлял сомневаться в искренности его слов.

   Громкий стук дерева по дереву, отвлек меня от разглядывания обстановки кабинета.

   – Иди сюда, – позвал учитель, удобнее устраиваясь в кресле за столом. – Хочу тебе кое-что показать.

   Я послушно подошел и сел перед ним на один из двух, мягких, стульев, предназначенных для гостей.

   – Смотри, – учитель подтолкнул в мою сторону шкатулку... весьма и весьма знакомую шкатулку.

   – Это ведь я ее у Лича взял, да?

   – У него самого, – кивнул учитель. – И хватит ее разглядывать, лучше давай открывай.

   Заинтересованный, я пусть и с некоторым трудом, но все-таки сумел открыть шкатулку.

   – Это что? – озадаченно спросил я, увидев три полупрозрачных, фиолетовых камня.

   Причем, странными были не только эти камни, но и сама шкатулка. Больно уж необычно она открывалась, по крайней мере, я сам до этого еще ни с чем подобным не сталкивался. Сдвинув большим пальцем маленькую защелку, я, попытавшись ее раскрыть, сначала просто не смог этого сделать. И лишь чуть повозившись, к своему удивлению, смог сдвинуть в сторону большую часть этой шкатулки. Она просто провернулась на одном из своих углов, открывая вид на первый камень. Мысленно подивившись странной конструкции, я аккуратно начал проворачивать крышку и вскоре уже смотрел на все три камня. Сама шкатулка приняла вид винтовой лестницы, пусть и состоящей всего из трех ступенек. И вот на каждой из этих "ступенек" на мягком, черном бархате и лежали эти непонятные камни.

   – Это самый чистейший вирдан, который только может быть, – несколько раздосадовано отозвался учитель... похоже он всей душой надеялся, что я не смогу открыть шкатулку и тогда бы он снова, и с полным правом, смог бы назвать меня тупым.

   Вирдан. Я лишь примерно знал, что это такое. Если криит называли "пожирателем магии", то вирдан "усилителем магии". Вот только чего он усиливал и вообще, на что был способен, я не знал. Собственно я и о нем самом узнал лишь из маленькой сноски в одной из прочитанных книг. У учителя было крайне мало информации по магам... и теперь, я, наконец, даже знал почему. Он просто не хотел "засорять" мозги будущему магу, а то ведь я мог там такого почерпнуть, что меня бы потом замучились переучивать.

   – Я знаю о вирдане, но почти ничего не знаю о его свойствах, – поднимая взгляд на учителя, произнес я.

   – Усилитель магии... – медленно ответил он и, задумчиво потерев лоб, начал меня просвещать: – На самом деле у него довольно много полезных для магов свойств, из-за которых он, собственно, и стал называться усилителем магии. Этот камень пусть даже и один, но он также важен для магов, как меч, щит и броня для любого воина. Маг может формировать плетения и без камня, причем разница в скорости создания будет минимальна. Однако сила плетения, и скорость восполнения магического резерва, с камнем и без, будет отличаться весьма ощутимо.

   – То есть, это как воин в полной экипировке и без нее, так? – на всякий случай уточнил я.

   – Да, именно так, – хмыкнул учитель. – Умелый и сильный маг, как и воин, опасен и без всякого вирдана, но с ним он становится опаснее в несколько раз. Ведь помимо усиления плетений и более быстрого восполнения магического резерва он помогает развивать магу свои способности.

   – Это как так? – с недоумением посмотрел я в сторону камней.

   – Помнишь, когда к нам приезжали маги, у них всех были странные, железные перчатки, состоящие из кучи мелких цепей и наперсников?

   Я помнил. И даже вспомнил чуть больше

   – А еще в этих перчатках были вставленные точно такие же камни, – утвердительно произнес я.

   – Значит, вспомнил? Вот только эти камни никуда не вставляют.

   – В смысле? А перчатки?

   – А перчатки и формируются с помощью камня и твоей же магии.

   -...

   – У магии есть несколько нерушимых законов, – усмехнулся учитель, на мое многозначительно молчание. – Один из них касается материализации объектов, причем этот закон действует по-разному на органические соединения и неорганические. Например, органические соединения, при любой вложенной в их создания энергии, продержатся ровно тридцать секунд. Другими словами, ты вряд ли даже успеешь дожевать свой созданный кусок хлеба, как он просто исчезнет у тебя из под зубов. А уж если ты успеешь проглотить свою созданную еду, то незабываемые впечатления тебе обеспечены.

   Я невольно передернулся только от одной мысли, что еда может исчезнут у меня прямо внутри. И после вот такого нас еще называют ненормальным? Да эти маги нам еще фору дадут!

   – Совсем другое дело неорганические соединения, – тем временем, продолжал учитель. – Ты можешь создать себе, скажем, стул, но и он вскоре исчезнет, но в отличие от еды, он исчезнет лишь тогда, когда израсходует потраченную на его создание энергию. Вложишь чуть-чуть, и он простоит пару минут, вложишь весь свой резерв и сможешь сидеть на нем, допустим, пару дней. Вот это все и есть закон магии. Однако, – учитель наставительно поднял вверх указательный палец, – как и во всяком законе, там есть свои лазейки, и свои исключения. К исключениям относятся некоторые вещи, которые ты можешь посчитать неорганическими, а они на самом деле они будут органическими. Здесь я, правда, всего точно не знаю, но если тебе это интересно, когда попадешь в Академию, найди таблицу элементов Вееледны и сопутствующую к ней информацию, там описано все довольно подробно. Но это только касательно исключений, а вот лазейку в этом законе магии, предоставляет нам именно вирдан. Если положить камень на созданный тобою стул, он сможет просуществовать вечно или пока, по каким-то причинам, в мире не исчезнет вся магическая энергия. А так как эта энергия, в свою очередь, низшее проявление Светлой и Темной Энергии, то она может исчезнуть лишь с самим миром.

   – Давай-ка, пока законы магии мы оставим в покое, – приподнял я руку, останавливая учителя. – Ты мне лучше просто объясни, что это за перчатки такие и почему их формируют именно камни?

   – Так я тебе и объясняю! – заворчал учитель. – Вирдан из энергии магов формирует им же специальный... ммм... манипулятор? Нет... ммм... в общем, ту самую перчатку, которую все называют Стратум, то есть "защитный слой". Перчатка эта только начало, но все остальное зависит уже от силы и умений самого мага. Ты бы только видел сражающихся Высших Магов! У них большая часть тела покрыта преобразованной магией.

   – В смысле броней?

   – Можно сказать и так, да ты потом и сам все увидишь, причем, даже быстрее, чем ты думаешь, – ласково улыбнулся мне... я едва подавил желание дать деру из кабинета, за прошедшие тринадцать лет эта улыбка ни разу не принесла мне ничего хорошего.

   – Это ты сейчас вообще к чему? – заметно напрягся я.

   – Мой тупой ученик, – с явным удовольствием произнес он. – Я тебе сейчас о чем вообще говорил? Об усилителе! И что я о нем говорил? А говорил я о том, что им владеет каждый маг. Ну и? Подумать не судьба?

   Я опасливо покосился на камни.

   – И когда? – настороженно поинтересовался я.

   Учитель снова "подарил" мне свою ласковую улыбку, и я сразу все понял. Да и мог ли быть другой ответ? Конечно же, все произойдет сегодня, а если еще точнее, то прямо сейчас. Вот ведь старый хрен. Опять подловил.