Текст книги "Кот в муравейнике (СИ)"

Автор книги: Павел Шумил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Это был убойный аргумент. Тамарр высокая, стройная. Одета модно, но скромно. А во всех фильмах дикарки на голову ниже нас и толстенькие. Да еще в одной набедренной повязке ходят. Даже Тамарр с Лапочкой тоже поверили, что на другом краю материка дикари живут.

Проговорили всю перемену. Но со звонком парни с криками и топотом умчались в аудиторию.

– Это были твои друзья? – спросила Тамарр.

– Самые лучшие! Если со мной что случится, смело обращайтесь к ним за помощью.

Лапочка скептически морщит носик. Чувствую, Тамарр с ней солидарна. Только вслух не говорят. Поэтому перевожу их мысли на другое, пока не начали обсуждать моих друзей.

– Девочки, помните, что я вам вчера обещал?

– Ты вчера много чего обещал. Небо в алмазах, луну с неба...

– Не Луну, а Маррас. И не сегодня, а позднее. А вчера я обещал научить летать на байке.

– Ты обещал научить после того, как я язык выучу.

– Я подумал, ты научишься несколько слов различать и не зная грамоты. Ай! Ой! Ребра сломаешь!!! Слушай, сразу говорю, глубин не постигнешь пока читать не научишься, но взлететь, сесть сможешь.

Кажется, поторопился. Теперь меня за руки влекут к Железному дому чуть ли не бегом...

Лежу на циновке в пяти шагах от обреза воды и лениво размышляю, искупаться или нет. Все-таки, смена часовых поясов сильно выбивает из колеи. Девочки с радостными воплями носятся на небольшой высоте над озером. Я велел им летать невысоко над водой пока не освоятся с управлением. Уже час осваиваются. Даже меняются местами в воздухе. Видимо, боятся, что как приземлятся, полеты закончатся.

Надвигаю половинки тактических очков на глаза и начинаю их дрессировку. Очков, в смысле. Первым делом ловлю в эфире адрес своего байка. Настраиваю быстрое подключение к его регистраторам и аудиоканалу. Потом отлавливаю сигналы ошейников девушек. Кстати, завтра надо будет ошейники снять. А Тамарр еще плохо говорит на нашем, и совсем не понимает русского. Они обе не понимают русского.

Заодно ловлю еще один близкорасположенный источник видеопотока. Смотрю свойства – ага, есть меню управления. Подключаюсь... Ух ты! Это видеокамера на водокачке! Двадцать пять метров над уровнем озера. Великолепная панорама. А если трансфокатором поработать... Видно, как в буфете на крыше универа девочки пьют соки и что-то обсуждают. Отличная оптика, лица видны во всех деталях!

– Алло, кто это перехватывает служебный канал, чтоб за девочками подглядывать? – звучит в наушниках голос аналитика Толика.

– Толик, извини, это я, Серргей. Дрессирую свои очки.

– Привет, Серрежа. Ты хотя бы прописал свое имя в очках. А то хозяин очков – какой-то КСВ.

– Это мама мои инициалы прописала. Толик, тут такое дело. Мы завтра на Архипелаг летим, с девочек надо ошейники снять. Но они без переводчика ошейника пока не могут. Не успели языки выучить.

– Нет проблемы! Сейчас возьму на складе два комплекта тактических очков, ты настроишь и объяснишь женам, как ими пользоваться.

– Спасибо!

– Ты, это, освободи управление камерой. Смотреть – смотри, но управление в монополь не захватывай.

– Извини, Толик, – поспешно гашу меню управления камерой. И вновь подключаюсь к байку.

– Девочки, я иду обедать. Вы со мной, или еще полетаете?

– Ой! Он говорит голосом хозяина! – взвизгивает Лапочка.

– Это не байк говорит, это я с вами говорю, – уточняю я и машу им рукой. – Так идете обедать?

– Хозяин, можно мы еще полетаем?

– Летайте сколько угодно, только про еду тоже не забывайте.

Ну много ли надо девочкам для счастья?!

Возвращаюсь в Железный дом, получаю у Толика две коробки с очками, иду в столовую. Цезарь делал три дела сразу, а я чем хуже? Ем и одновременно заливаю самый нужный софт в три комплекта очков. Покончив с едой и очками, берусь за обустройство своей комнаты. Заказываю ковер на пол, подушки, мебель, два стола – высокий и низенький, четыре больших экрана на стену, как у папы, и, конечно же, мощный комп! Первым делом сливаю в комп память планшетки и очков, вторым – свой раздел из нашего с сестренкой компа. А кстати, где она сама? Ах, во Дворце... Ой, блин! Надо было деду жен показать.

Возвращаются мои ненаглядные. Счастливые и голодные! Но нехороший я, вместо того, чтоб вести в столовую, усаживаю их рядом с собой и делаю видеозвонок бабушке Рритам. Несколько слов – и обо мне забывают. Только замечаю, что ба Рритам между делом набирает номер на звонилке. И тут же задает мне какой-то вопрос. Это чтоб я голос подал...

Так и есть! Не проходит и двух минут, как появляются дед с Киррой. Девушки вежливо здороваются, но не понимают всей важности момента, что перед ними сам Владыка. Сидим – и мило, по-семейному беседуем. Девушки, захлебываясь от восторга, рассказывают, как вчера видели Ррафет из космоса. А сегодня научились летать на байке.

Вскоре дед извинился и вышел. А через минуту пришел вызов на мои очки. Я тоже вышел в коридор. Разумеется, это был дед.

– Я не понял, Серргей, это твои жены или наложницы? – грозно начал он. – Если жены, то почему на них ошейники?

– Потому что в ошейниках переводчики, – начал оправдоваться я. – Деда, не волнуйся, я уже замену подготовил. Они последний час ошейники носят.

– Ну смотри! Мама где?

– Не знаю. На Архипелаге, наверно.

– Она меры не знает, всю работу на себя готова взвалить. Береги ее.

– Постараюсь.

Ну вот, гора с плеч.

Только в столовой накрыл стол себе и девочкам, толпой врываются все двенадцать суперкотов и вытягивают меня в коридор.

– Серрега, колись, что за задание у тебя было на Диком материке?

– Да ничего такого. Я же в универе рассказывал. Не верите – Кирру спросите. Сестренка, подтверди!

Кирра, вредная натура, загадочно улыбается, молчит и изучает потолок. Мол, знает, но не скажет. Типа, не имеет права разглашать служебные тайны.

– Да молчит она, – подтверждает мою догадку Кррал, наш заводила серого дымчатого окраса. – Но нам-то ты можешь рассказать. Здесь все свои.

– Как говорит Линда, свои только по спине бегают, – тяну время я, лихорадочно изобретая легенду. Не говорить же им, что бездарно профукал половину отпуска.

– Серрега, мы же столько секретов знаем, столько подписок о неразглашении вместе давали. Тайной меньше, тайной больше...

Тут мне в голову приходит простая до гениальности мысль.

– Хорошо, уговорили. Но вы поняли – это тайна. Владыки решили прибрать к рукам Дикий материк.

– Какая же это тайна, – замечает кто-то. – Это в перспективном плане прописано.

– До этого плана еще двадцать лет ждать. Но жизнь вносит коррективы. Архипелаг тоже заинтересовался Диким материком. Сами знаете, с территориями у них напряженка, колония на материке совсем не помешала бы.

Все понимающе кивают. Процесс пошел...

– Как вы догадываетесь, конкуренты нам не нужны. Тем более, если мы еще не готовы, а у них уже все на мази. Поэтому Владыки решили создать видимость нашего глубокого и широкого присутствия на Диком материке. Как будто мы уже давным-давно обжились среди дикарей. Мол, лучшие территории уже наши, и ловить им нечего. Вот мы с парнями и создаем видимость этого присутствия. Куда бы разведчики ни сунулись, везде натыкаются на нас или на наши следы.

– Так ты там не один?

– Сейчас там двое наших парней. Корабль дымчатых продвинулся вдоль побережья на триста километров. Я, как бы, остался за кормой. Теперь их новые лица встретят.

У парней и девчат уже глаза горят. Они хотят на Дикий материк, сами хотят пудрить мозги пришельцам с архипелага.

– Серега, расскажи...

– Как следы оставлял? Да очень просто. Увел у них из-под носа беглую рабыню. Вы ее видели – это Лапочка. Потом мы с Тамарр сыграли почтальонов. Тут мама подключилась. Слетала на Архипелаг, вступила в контакт с их властными структурами и предложила передать почту на их корабль. Мол, у нас там давно почтовая служба работает. И наши почтари их корабль обязательно найдут и почту передадут. Те с радостью согласились. А мы с Тамарр отвезли почту на корабль. Там я пустил байку, что Лапочку увез наш почтовый курьер, которого я хорошо знаю. Мы таких сказок им в уши напели... Тамарр была выше всех похвал. Такой цирк устроила...

– Это сложный вопрос, кто из вас двоих цирк устроил, – не выдержала сестренка. Представляете, этот сумасшедший на палубе Олимпийские игры открыл. Причем, победителю ничего, а проигравшего – за борт! Пол команды за бортом побывало. Потом он затеял мастер-класс по рубке двумя мечами. Кончилось тем, что утопили какой-то жутко дорогой антиквариат. И стали за ним нырять. А там глубина больше двадцати метров! Что вы думаете? Наш непотопляемый его достал! Сам, правда, чуть не утоп. А потом закатили пьянку.

– Врешь!

– Сам спроси!

– Было, ребята. Но я сразу принял антиал!

В общем, выкрутился. Ребята прониклись важностью миссии. А я вернулся в столовую. К остывшему рагу... Зато показал девочкам, как работает микроволновка.

После ужина снял с девочек ошейники и вручил тактические очки. Особого восторга это не вызвало – обе устали от впечатлений за день и хотели спать.

– Хозяин, чего ты такой мрачный? Мы что-то не так сделали? – озаботилась Лапочка.

– Надо идти на подвиг, – сознался я. – Надо садиться под колпак и учить язык. А потом – я вам рассказывал – головка будет бо-бо.

Никакого сочувствия. Только жадное любопытство. Сон забыт, обе потащились за мной в Страшную комнату.

Не успел настроить колпак, Маррта каким-то чутьем узнала, что я вторгся на ее территорию. Проверила настройки, погладила меня по головке, помогла надеть колпак и запустила сеанс. После чего села на кушетку, усадила рядом моих девушек и завела беседу "за жизнь".

Когда до конца сеанса оставалось совсем чуть-чуть, вошли мама с Киррой.

– Всем – привет! – сказала мама. – Сын, мы с Киррой обсуждаем твою идею насчет стажировки старшекурсников на Диком материке. В этом что-то есть. Жаль, что ты под колпаком. Ну ничего, завтра обсудим.

Наклонилась и лизнула меня в нос кончиком сухого шершавого языка.

– Хорошо, мам.

Моя идея, значит... Сестренка хитрее и коварнее самки файрака. Своей цели добивается с чисто мужским упорством. Но очень редко идет напролом, в лобовую. Обычно действует обходным маневром. Сразу и не поймешь, чего ей надо. Сейчас мотив понятен – ей хочется побывать на Диком материке. Но хоть бы предупредила! Что она еще нафантазировала маме про мою идею?

Сеанс закончился. Ментоинквизитор мелодично звякнул сигналом побудки. Маррта помогла снять шлем, я съел традиционную ложку сахара, проследил, как Марта занесла название записанной базы в мое личное дело и повел своих любимых домой. Кирра выскочила из Страшной комнаты вслед за нами.

– Завтра утром ровно в восемь разбуди меня, разговор есть, – сказал я ей. И подмигнул, чтоб не подумала чего. Сестренка сразу повеселела. До этого боялась, ругать ее буду.

– Девочки, до завтра меня не будить, с моей тушкой обращаться бережно и гуманно, – намекнул я любимым. Сбросил одежду, проглотил таблетку снотворного и нырнул в постель.

– Хозяин, можно снять с головы этот обруч? – спросила Лапочка. Обруч, надо понимать, тактические очки.

– Нуж...

Засыпаю на половине фразы.

За завтраком мама долго и подробно инструктирует Тамарр, как себя вести в гостях. Рассчитано на то, что Кирра и мы с Таррксом тоже проникнемся. Лапочке проникаться не надо. Нужно только помнить, что она больше не рабыня.

После завтрака идем в бытовой отсек и получаем новые одежды. Дорогие, но скромного покроя. Лапочка дополнительно получает диадему и браслет, Тамарр – янтарные бусы и браслет. А Кирра – ничего. Мама даже тактические очки с нее снимает. Типа, подружка должна оттенять красоту невесты. Кирра обиженно фыркает и дуется на нас.

Мы с Тарром облачаемся в парадную форму гвардейских капитанов. С нами летит знатная дама Багирра, жена капитана звездного корабля. А если кто забудет, что она знатная дама и ляпнет "теть Багирра", карающая рука закона тут же влепит ему подзатыльник.

Считается, что нынешний визит будет не дипломатическим, а теплым, семейным. Для гостей с той стороны мой брак с Лапочкой – дипломатический. Тамарр с удивлением узнает, что она тоже знатная дама. Дочь советника вождя клана, второго по значению кота в клане. Из этого вытекает, что мой брак с ней тоже дипломатический. Отсюда такая большая разница в возрасте. Как мама умеет все запутать! Вот что значит – вырасти при Дворце!

С нами летят шесть парней из прошлогоднего выпуска. Они получают легкие доспехи, стилизованные под матросскую форму. Будут изображать нашу охрану. Из оружия – только ножи на поясе. Визит-то дружественный. Огнестрелы в подмышечной кобуре в глаза не бросаются.

Выходим толпой из дома. Вот он, белоснежный красавец, о котором я мечтал! Звездный катер! За четверо суток на нем можно слетать на Маррас и вернуться.

Входим и рассаживаемся. Своих любимых я сажаю у иллюминатора. Тарркс уходит в кабину пилота. Матросы-охранники уходят в конец салона, подключают к планшетке большой настенный экран и рубятся в какую-то стратегию. Мама садится рядом со мной, берет меня за руку и мурлычет всю дорогу. Сразу становится тепло и по-домашнему уютно. Волнения и тревоги отходят на задний план. Но полет до Архипелага занимает всего четверть часа.

Тарркс сажает катер на воду в десяти километрах от острова. Дальше, чтоб не пугать обывателей, мы изображаем морское судно. Только в гавани слегка выкаблучиваемся. Тарр выводит катер из воды на берег почти полностью. Лишь пара метров кормы остаются в полосе прибоя.

Первыми выходят моряки-охранники. Делают вид, что опускают трап. Затем на берег сходит наше семейство. Пышная церемония, моряки стоят рядом с трапом и подают дамам руку, чтоб те не споткнулись на четырех ступеньках. Вокруг собирается небольшая толпа любопытных. Лапочка машет рукой кому-то знакомому.

Оглядываюсь на катер. Откуда-то на корме появился флагшток, и на нем трепещет на ветру флаг нашей провинции.

Звучат трубы. Раздвигая толпу, к нам пробивается почетный караул с двумя знаменосцами и четырьмя музыкантами во главе. Мама принимает рапорт, и мы трогаемся в сторону дворца. Четыре матроса-охранника идут с нами, два остаются у катера.

Перед крыльцом дворца нас встречает толпа местной знати. К счастью, взаимные представления надолго не затягиваются. Высокие торры Арра и Асерр уже видели нас с Тамарр по видео. А раз нас не представляют друг другу, то представляться другим как-то не по чину. Что меня изрядно порадовало, Асерр при всех обнял оробевшую Лапочку и назвал своей дочерью. Кажется, мелочь, но теперь она торра. А я, соответственно, торр. И мне открыты все города, все пути, двери всех знатных домов на Архипелаге. Мама гость, а я, как бы, свой...

Елки-палки! Теперь мама будет таскать меня с собой на Архипелаг как открывашку всех дверей... Ей-то без приглашения-сопровождения нельзя, а мне можно... Это не есть хорошо.

Как только вошли внутрь дворца, Лапочка шепнула, что все церемонии можно отбросить. Мама тут же шепнула в другое ухо, чтоб и не думал! Церемонии отбросить можно, но остаются местные обычаи. А чем отличаются одни от других, только местные знают.

Как бы там ни было, главное я отмониторил. Жена Асерра относится к Лапочке как к дочке и отлично ладит с ее матерью, которая по местному статусу считается наложницей, а по-нашему была бы доверенной рабыней. Выбрав момент, уединился с обеими. Да, на Архипелаге двух жен иметь нельзя. Но если кто-то приедет на Архипелаг, уже женатый на двух девушках – считаются ли обе его женами?

Обе матроны подумали, что я имею в виду себя, и дружно ответили, что это допустимо. Нарушения законов в этом нет.

– А если высокий торр Асерр поедет делами в другую страну и там женится второй раз? – нанес главный удар я. Обе выпали в осадок.

– Я должна поговорить об этом с мужем, – первой очнулась жена. И умчалась. А мать Лапочки расплакалась.

Заметил интересную особенность. И Лапочка подтвердила. Даже название есть – правило руки. Пока в комнате пять или меньше собеседников, общение свободное, дружеское. Как только появляется шестой, все становятся чопорными, обращаются друг к другу по формальным правилам.

Все бы хорошо, но учитывать рабынь или нет – только местные знают. Когда учитывают, когда нет...

Вскоре меня вызвали в кабинет самого Асерра. Тот сказал, что вопрос тонкий, захватывает устои общества, и он должен проконсультироваться с высоким торром Арра и другими официальными лицами. После чего спросил, какой мой интерес в этом деле? Вот тут я включил голову на сто процентов. Раз уж влез в политику, нужно соответствовать...

– Даже не знаю, с какой стороны начать, торр Асерр, – смущенно заговорил я. разведя руками – На мой взгляд главное, чтоб все близкие были счастливы. Но в такую уж я попал семью... Отец – Владыка, дед Владыка, мать – дочь Владыки. Брат скоро будет Владыкой одного из рыжих королевств. Все твердят, что я должен соответствовать, что моя родословная войдет в генеалогические деревья нескольких правящих родов... А тут – мать моей любимой жены носит ошейник... Я мог бы предложить сундук золота, чтоб выкупить ее из рабства, но почему-то уверен, что она не захочет покидать этот дом. Вот и решил прощупать другие варианты. Поймите, я ни на чем не настаиваю. Просто ищу пути, как всем сделать хорошо.

– Я тебя понял, юноша. Намерения твои чисты. А теперь позови мою дочь.

– Сын, знаешь, что ты сейчас натворил? – спросила мама, как только я вернулся за стол в зале.

– Нет, – честно признался я.

– Ты заявил о себе как о крупной политической фигуре в ближайшем будущем.

– Это почему?

– Потому что мелкие фигуры такой родословной не имеют. И сундуками золота не разбрасываютсяю. Кстати, где ты собираешься взять этот сундук?

– Наштампую драгоценных камней, слетаю в Столицу. Не нашу, а Столицу империи, обменяю там на золото.

– Так просто возьмешь и обменяешь?

– Нет, возьму для солидности пятерых-шестерых парней при полном параде.

– Может получиться, – одобрила мама план. – Действуй от имени деда. Тогда происхождение камней не вызовет подозрений, все подумают, что нашему Владыке просто не хватает налички. Только лучше не лезь в политику. В ней очень много грязи.

– Никуда я не лезу, мам. Не хотел, в смысле. Хотел тихо отдохнуть на Диком материке, лежать под солнцем на морском берегу и смотреть, как среди флоры бегает фауна.

– Так обычно и бывает, – улыбнулась мама.

– Сегодня полетим смотреть Хранилище в пустыне, – сообщила мама на следующий день. Ты женам говорил, что ты суперкот?

– Только Тамарр. Лапочка не знает.

– Ну и не говори без особой причины. Ей вредно волноваться.

– Почему?

– Потому что я скоро стану бабушкой, – улыбнулась мама.

Как пыльным мешком по голове. Я скоро буду папой. Прощай, беззаботная юность, здравствуй взрослая жизнь. Мама продолжает говорить, что все суперкоты должны поочередно слетать в Хранилище, чтоб твердо знать, где хранятся активаторы. Что это архиважно, что надо настроить вход в Хранилище на наши параметры, что сегодня летим мы с Киррой. Но все это пролетает мимо моего сознания. Я скоро стану папой...

– Сын, ты меня слушаешь?

– Да, мам.

– Посторонним незачем знать, куда мы полетим. Маррта летит на Архипелаг лечить леди Фуррфурр. По легенде мы сопровождаем ее.

– А на самом деле?

– Высадит нас в пустыне, на обратном пути заберет.

– А мои жены?

– Амарру займется обследованием Лапарр, потом посадит ее под шлем на три часа. Когда закончит, мы уже вернемся. А Тамарр можем взять. Она умная девочка, ей можно довериться. Ну, иди обрадуй свою Лапочку. И сразу отведи к Амарру.

Беру Тамарр, и с ней ведем Лапочку в Страшную комнату. Амарру говорит, что пол младенца уверенно определить еще не может, срок слишком маленький, что сейчас Лапочке предстоит полное глубокое обследование, а мы ближайшие три часа можем погулять. И выставляет нас за дверь.

Опять летим на белом катере. За штурвалом сама Маррта. Тамарр в соседнем кресле. Я – сзади, держусь за спинку кресла. В салоне сестренка с мамой обсуждают беременность Лапочки. Папе решили пока не сообщать. Расскажем при личной встрече. Торру Асерру сообщить можно. Но – тоже при личной встрече.

Прилетели, сели. Снаружи база выглядит странно и скромно. Просто над песками пустыни возвышается изъеденный веками и ветрами каменный купол метров шесть-семь высотой. Такое впечатление, что давным-давно пески скрыли под собой какое-то огромное здание. Так, собственно, и есть, а стилизация под старину – для маскировки.

На самом деле, если в определенном месте постучать по стене в определенном ритме, откроется вход в пещеру Али-Бабы. Разграбленную пещеру... Песок на мозаичном полу, вскрытые сундуки, поломанная мебель и следы костра. Все говорит о том, что искать здесь больше нечего. Все украдено до нас. Возможно, века назад... Но, если прижать ладонь к неприметной пластине сканера, откроется дверь кабины лифта. А на двадцать метров ниже поверхности – стандартная по планировке база. Жилые помещения, склады, ангары, технические службы... Все, что положено. Здесь можно жить десятилетиями. Здесь есть все! В том числе – ничем не выделяющийся коридор, ведущий в тупик, засыпанный песком. А на стенке этого коридора – еще одна сенсорная панель, реагирующая только на мамину ладошку.

Мамина ладошка открывает дверь в комнату, которую мама называет предбанником. Здесь горит свет, стоят компьютеры и книжные шкафы с бумажными книгами. На стенах – плакаты, объясняющие, что нужно делать. Но мама не дает нам времени ознакомиться с плакатами. Она сканирует наши ладошки, сначала правые, потом левые. Затем снимает отпечатки носов. Потом мы выходим в коридор и проверяем, слушается ли нас дверь. Слушается! Срабатывает и на ладошки, и на носы. Вообще, удобно, если руки заняты.

– Дверь Железного дома тоже можно на нос настроить? – спрашивает сестренка.

– На мой нос она давно настроена. Но люди не знают, – сознается мама. Я представил, как папа своим маленьким острым носом пытается открыть дверь Железного дома – и весело зафыркал.

Мы вновь зашли в комнату, закрыли за собой дверь и прошли в дальний конец.

– Вот оно, Хранилище, – мама указала на круглую массивную железную дверь. Такие двери я видел только в исторических кинофильмах в банках. – Кирра, прижми ладонь к сканеру.

Кирра ткнулась в сканер носом. Мама неодобрительно фыркнула. Звякнул звонок, и дверь начала медленно открываться. В комнате за дверью стоял массивный стол. Вдоль стен – полтора десятка таких же массивных стульев. На столе – плоский брусок с закругленными углами около метра длиной. Судя по ярко-янтарному цвету, из янтарина. И какой-то шестиногий паучок с детскую ладошку размером. И больше – ничего.

Футляр я уже видел. В детстве. Много лет назад. А паучка – нет. Поэтому тут же цапнул его со стола. Ничего сложного. В центре спинки – подпружиненная кнопка. Если ее нажать, лапки слегка расходятся в стороны. Сестренка тут же отобрала у меня паучка, несколько раз нажала на кнопку, понюхала и передала Тамарр.

– Это манипулятор для извлечения активаторов, – объяснила мама. – Влад боится, что когтями можно повредить нижнюю поверхность. Тамарр, слушай внимательно, смотри во все глаза, но руками ничего не трогай. Возможно, сложится такая ситуация, что суперкот будет не в состоянии что-то сделать своими руками. Например, ранен или при смерти. Активатор будет для него последним шансом. Тогда ты поможешь ему соединиться с активатором.

Мама взялась за крышку футляра обеими руками, приподняла и положила перед собой. Сестренка тут же протянула руку и потрогала ее.

– Крышку можете трогать. К активаторам раньше срока постарайтесь не прикасаться, – улыбнулась мама. – Активаторы разрешено трогать только мне.

– Почему? – спросил я.

– Потому что я активировала саркофаг-инкубатор. Он настроился на меня. Люди считают, что у меня с ним особые отношения, он позволит мне больше, чем остальным. Вообще, все, что мы знаем о нем, мы знаем от людей. А им эти знания стоили трех жизней. Поэтому любые эксперименты с деталями саркофага запрещены, а прикасаться к ним имеют право только суперкоты. Ну и я. Меня КомКон назначил хранителем.

Я протянул руку и потрогал крышку. Она была слегка выпуклая, чуть теплая и приятно-бархатистая на ощупь. Что в футляре, я уже видел. И своими глазами, и в учебном фильме. Тринадцать толстеньких дисков миллиметров семидесяти в диаметре. На поверхности активаторов отчетливо проступали довольно сложные значки, по одному на каждом, и все разные. Они были большие, розовато-коричневые, слегка расплывшиеся, как бы нанесенные цветной тушью на влажную бумагу. И один из них я узнал сразу – чуть расплывшаяся косая звезда. Мой знак. Люди считают, что эти значки – просто цифры. Они точно такие же, как на человеческих активаторах. И расположены в том же порядке. Косая звезда на втором слева диске. И я лежал во втором инкубаторе слева. Кирра лежала в первом.

– Ваши жизни однозначно связаны с этими активаторами, – продолжила лекцию мама. – Если кто-то из вас погибнет, его активатор распадется. Даже пыли не останется. Если уничтожить активатор, погибнет суперкот. Поэтому мы спрятали активаторы в этом хранилище, куда есть доступ только вам. Теперь смотрите, как активаторы извлекаются из футляра.

Мама забрала паучка у Тамарр, поставила лапками на мой активатор, нажала и отпустила кнопку на спинке. Лапки паучка раздвинулись и плотно обхватили края диска. Взявшись за паучка, мама принялась осторожными движениями как бы вывинчивать активатор из гнезда. Наконец она вытянула его из гнезда и стала осторожно поднимать над футляром все выше и выше, и видно было, как тянутся за серым толстеньким диском тонкие белесоватые нити, утоньшаются, лопаются одна за другой, и когда лопнула последняя, мама повернула диск нижней поверхностью вверх. Я увидел там среди шевелящихся полупрозрачных ворсинок ту же косую звезду, только черную, маленькую и очень отчетливую, словно ее вычеканили в сером материале.

– Не вздумайте трогать, – предупредила мама и дала рассмотреть значок каждому из нас. – Люди считают, нужно приложить этот значок к соответствующему месту на организме кота. Тогда произойдет подключение нейроинтерфейса, и диск приступит к активации третьей сигнальной системы. Сколько это продлится, неизвестно. Что делать дальше, тоже неизвестно. До этой стадии люди не дошли. Предполагается, что прошедший активацию станет Странником.

Мама осторожно ввинтила активатор в гнездо, придирчиво осмотрела футляр и аккуратно накрыла крышкой.

– Этот кружок надо приложить к какому-то месту? – уточнила Тамарр.

– Да.

– А... К какому?

– Мы пока не знаем. У людей в десять лет появилось родимое пятно на сгибе локтя, вот здесь, – мама показала на себе. – Но ни одно обследование не нашло ничего похожего ни на одном из суперкотов. Возможно, пятно появится позднее. Или диск можно приложить к любому месту. Мы пока не знаем. Люди советуют, если почувствуете зов, прикладывать к локтю.

– Понятно, – произнес я.

– Тогда – на выход. Кирра, ты открыла дверь, ты и закрывай.

Обратный путь прошел в молчании. Каждый думал о своем.

– Сын, сообщи Маррте, что мы закончили, – велела мама, когда мы вышли из пещеры Али-Бабы под жаркое солнце пустыни.

Я связался через очки с Марртой. Она сообщила, что подберет нас через полторы стражи.

– Загораем полторы стражи, – передал я и подумал, что стоило взять со склада пару бутылок воды или сока.

Мама села на песок, прислонилась спиной к стене купола и крепко зажмурилась. Не сразу понял, что она плачет.

– Мам, ну что ты... Все живы-здоровы, все хорошо, – я взял маму за руку.

– Там, в ангаре... Я забыла показать... Там пятнадцать звездолетов класса "Призрак", – произнесла мама мертвым, равнодушным голосом. – Тринадцать для вас и два на всякий пожарный... И зарыдала. Сестра моментально оказалась рядом.

– Мама, не плачь. Мы никуда, слышишь, никуда не улетим.

– Это вы сейчас так говорите, – мама всеми силами пыталась сдержать себя. – А когда звезды поманят... Стас говорил, сделавшись люденом, человек перестает быть человеком.

– Мам, Даниил Логовенко и его группа люденов до сих пор среди людей живут. А голованы – они к люденам ушли, и живут вместе. Голованы – собаки, а мы – коты. Все обойдется...

– Когда мы у инкубатора дежурили, – заговорила вдруг мама. – когда сигнализация сработала, что инкубаторы начали открываться, я первая бросилась в зал с инкубаторами. Твой, Кирра, уже открылся. Я переложила тебя в колыбельку. Сразу врачи окружили. А твой, Серрежа, прямо у меня на глазах открылся. Я взяла тебя на руки, и поняла, вы, двое – мои. Никому вас не отдам! Родные вы мне. У меня на следующий день даже молоко появилось. Все суперкоты мое молоко попробовали. Но другие только чтоб почувствовать грудь матери. А вас я на своем молоке подняла. Я не знаю, что со мной будет, если вас звезды позовут.

Лапочка все еще сидела под шлемом, когда мы вошли в Страшную комнату.

– Торопитесь, – улыбнулась нам Амарру. – Еще две малых стражи подождите. Можете здесь, на кушетке, только молча.

– Мы в столовой подождем, – сказал я и вытянул Тамарр в коридор, пока она не принялась обнюхивать шлем.

В столовой мама тихо беседовала с Марртой. Я начал обучать Тамарр пользоваться кухонным комбайном. Первым делом занес ее имя в меню пользователей. Затем внес первое блюдо – стакан молока с рогаликом. И подумал, что меня никто специально не учил бегать пальцами по меню. Как-то само собой сложилось. Еще и букв тогда не знал.

Прибежала довольная Лапочка.

– Тамарр, тебя Амарру ждет.

– С этой штукой на голове страшно сидеть?

– Совсем нет. Сначала интересно, потом скучно.

Тамарр выпила залпом стакан молока, откусила кусок рогалика, остаток сунула в карман. И вышла из столовой. А я объяснил Лапочке, как работает меню киберкока. Читать-писать Лапочка умеет, поэтому мне было намного проще. Предупредил только, чтоб избегала блюд, названия которых выводятся голубым цветом. Они для людей, в них сахара много. Надо нажать кнопочку "Прратты", чтоб цвет перекрасился в зеленый. А если название вспыхнет на секунду красным, потом снова посинеет – лучше не есть.

Мама сидела за пультом в аналитическом центре и распекала гидротехников, что опять не учли направление ветра, и облако пыли накрыло какую-то деревню. Те оправдывались, что утром ветер дул в другую сторону.

– Пятнадцать лет – одно и то же, – пожаловалась мне мама, отключив связь. – А у тебя что?

– Мам, я хочу девочек на Маррас свозить и с папой познакомить.

– Ах ты хитрец! – потрепала меня по ушам. – Но познакомить с папой – это серьезный аргумент. Сейчас не стоит, у них аврал. Полетим все вместе через недедю. Тебя шесть дней на Маррасе устроит?