Текст книги "Кот в муравейнике (СИ)"

Автор книги: Павел Шумил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– А это можно?

Достаю из сундука ошейник и застегиваю на ее шее.

– Скажи что-нибудь, чтоб ошейник тебя узнал и признал.

– Я – Тамарр из клана бьющих влет нашла себе мужчину из клана... Из какого ты клана?

– Даже не знаю. Наверно, из клана иноземцев. У нас в Оазисе все так перемешались...

– Ой! Голос в моей голове твои слова переводит.

– Это ошейник переводит. Его голос.

– Он мои тоже переводит! – Тамарр сузила глаза. – Так ты для этого на себя ошейник надевал? Чтоб он мои слова переводил? Это тебе ошейник подсказывал, как на моем языке говорить?

Вот, блин, с ходу догадалась! Не зря Петрр говорил: "Шибко вумных надо топить в речке".

– Я тебя и без ошейника понимаю.

– И правда, сейчас на тебе ошейника нет...

Зато есть тактические очки, но я их тебе не дам! – улыбаюсь про себя и ищу в логах компа файл видеозаписи.

– Смотри, это моя мама, это Маррта, целительница, это моя сестра, это папа Лапочки, это его римм. Ну, самый главный в их клане. А это – его жена. Она смертельно больна, но Маррта ее вылечит.

Внимательно просматриваю всю запись. Тамарр дышит в ухо.

То, что Тамарр – моя вторая жена, прозвучало. Но кто первая – ни разу. Это хорошо! Лапочка много раз называла себя рабыней. А кто тогда был бы я? Мы же не в Оазисе, блин! Это в оазисе всем плевать на хвосты и ошейники... Ладно, проехали и забыли.

– Идем спать. Постарайся утешить Лапочку.

– Хозяин, поверь, лучше будет, если ты сам ее утешишь. Как мужчина. Если хочешь, я до утра погуляю...

– Да не могу я. Слово давал.

– Ох, молодежь, молодежь... – поднялась и пошла к палатке. А я принялся наводить порядок на площадке. Убрал все ненужное в сундук, отогнал байк под деревья.

Всхлипывания в палатке сменились тихой, напевной колыбельной песенкой. Значит, можно входить.

Хозяин, мясо...

Высовываю голову из палатки. Утро свежее, но не раннее. Девушки обнюхивают со всех сторон ногу жабоглота. Тамарр свежа и бодра, а у Лапочки мордочка заплаканная. Подхожу, нежно кусаю ее за ушко и тоже нюхаю. Что сказать?.. В многодневных марш-бросках мы и не такое ели. Но на отдыхе...

– Я на охоту, – Тамарр оглядывается в поисках копья.

– Я с тобой. На байке полетим. Оставь копье, с ним на байке не удобно.

Тамарр вскакивает на байк позади меня, крепко обхватывает обеими руками и прижимается к спине. Возбуждает, однако! Поднимаю байк.

– Бери правее. Там должно быть стадо тактарров.

Тактарров очки не переводят. Неважно, скоро увижу. Беру правее и выше. Горизонт стремительно уходит вдаль. Тактарров на положенном месте нет. Я поднимаю байк еще выше.

– Не обижаешься, что назначил тебя второй женой?

– Это не надолго, хозяин. Я старше и опытнее. Пройдет немного времени, и все образуется. Лапочка сама признает меня старшей. Скажи, мне чудится, или стало холоднее?

– Мы высоко поднялись. Чем выше поднимаешься, тем холоднее воздух. Ты горы видела?

– Да.

– Белые шапки на них видела?

– Да, только издали. Это снег?

– Умница! Это снег и лед. Горы высокие, на них всегда холодно.

– А мы не замерзнем?

– Мы не будем так высоко подниматься. Там не только холодно, там еще воздуха мало. Можно с непривычки потерять сознание. А ты не привязана. Кувырнешься с байка вниз головой, мне обидно будет!

– Так вот зачем ты Лапочку привязывал! Я подумала, чтоб не убежала. А наговорил всякого – это чтоб не обижалась.

– Не только для этого. Некоторые высоты боятся. До такой степени боятся, что голову от страха теряют и могут с байка свалиться. Ну, я и проверял в первом полете, не боитесь ли вы высоты.

– Я с детства мечтала птицей стать... Послушай, а если с байка свалиться – это верная смерть?

– Об землю – да. Об воду – от тебя зависит. Если правильно будешь себя вести – можешь уцелеть. Лучше всего падать на глубокий рыхлый снег. Только кто тебя потом откапывать будет?

– Правильно себя вести – это как?

– Это руки в стороны, ноги в стороны, чтоб сильней об воздух тормозиться. А в последний момент повернуться ногами вниз – и столбиком!

– Значит, об землю – сразу насмерть...

– Угу. Всмятку! Мешок с костями...

– А ты поймать не сможешь?

– Может, и смогу, если высоты хватит. Никогда не пробовал. Наверно, никто никогда не пробовал. Для тех, кто прыгает, гравикосы и парашюты есть.

– Покажешь?

– Тамарр, где я тебе парашют возьму? Нету здесь парашютов! Ни одного! Горы есть, жабоглоты есть, парашютов нету.

– Жалко. А чтоб поймать сколько высоты нужно?

– Ну-у... Километра два, наверно... Если плашмя падать, скорость будет метров тридцать в секунду. То есть, километр за полминуты. Два километра – как раз минута. Если повезет, можно успеть догнать, поймать и затормосить.

– А два километра – это много? Можешь нас туда поднять?

– Там будет холодно! Градусов восемь.

– Потерпим!

Послушно набираю высоту. Добавляю двести метров на высоту суши над уровнем моря. Ошибся, тут не восемь, тут шесть градусов по цельсию. То есть, колотун страшный!

– Смотри, тактарры! – Тамарр указывает куда-то вниз. Пока рассматриваю стадо, Тамарр ерзает на заднем сиденье.

– Готов меня ловить? Лови! Я птица!!! – и мягко стекает с сиденья... Байк так же мягко подкидывает задом и выравнивается. Секунды две ничего не понимаю.

– Дурра!!! – бросаю байк вниз по крутой спирали. Тамарр летит очень правильно, раскинув в стороны полусогнутые руки и ноги. Только качает ее сильно. Подлетаю под нее, чтоб поймать на заднее сиденье. Но байк резко уходит вперед.

– Я птица! Я лечу-у-у!!! – кричит эта ненормальная. Захожу на второй заход, но байк опять уворачивается от ее тушки. Да что же это?!

Третий заход – снова мимо! Теперь я точно знаю, дело не во мне, а в байке. Какого хрена???

Высота стремительно уменьшается.

– Автопилот! – кричу в голос и захожу сбоку. В последний момент щелкаю тумблером, отключаю автопилот. Тамарр плюхается животом на заднее сиденье поперек байка и вцепляется в мою лодыжку обеими руками. С когтями! Больно, блин!!!

От внезапного веса на заднем сиденье байк задирает нос, Выравниваю полет, щелкаю тумблером автопилота. Красный огонек сменяется зеленым, и тут же наваливается перегрузка. Небольшая, два с половиной-три же. Больше гравитаторы байка дать не могут. Зависаем на высоте метров двести. Это хорошо! Ни один из параметров не вылез в красную зону. Байк Стасу не наябедничает.

Пока захожу на посадку, Тамарр устраивается на заднем сиденье и прижимается к моей спине.

– Ты видел, я летала! Как птица!!! Это так здорово, я в небе!

Сажаю байк на землю, слезаю, тру лицо ладонями. Пальцы дрожат, всего колотит. Будем считать – от холода. Ставлю ногу на сиденье байка. По шерстке уже прокладывают дорожки капли крови.

– Это тоже здорово?

– Ты поранился? Когда успел? – невинно хлопает глазами Тамарр.

– Да! Когда же я успел пораниться твоими когтями?

– Ой, прости засранку. Давай, залижу.

– Не подлизывайся. Самоубийца недоделанная. Ты знаешь, почему я тебя только с четвертой попытки поймал? Потому что байк приучен уворачиваться от птиц!

– Зачем?

– Затем, чтоб птица тебе голову не снесла! Если он не увернется, эта птица тебя или насмерть убьет, или из седла вышибет. Байк же быстрее самой быстрой птицы летает!

– А эта штука перед тобой?

– От ветра! Тяжелая птица ее собьет нафиг!

– Понятно...

– Ничего тебе не понятно! Байк тебя за птицу принял. И уворачивался! Хорошо, успел запретить ему дергаться. Ты не хлопай глазами. На следующий заход у нас высоты уже не было. Ты была на полвздоха от смерти. Разбились бы нафиг оба!

– Это я кричала, что я птица... Ой, глупая... Хозя-яин, я больше не буду... Хочешь, выпори меня еще раз.

Дошло до бестолковой. Ушки поджала, хвост между ног прошел, к брюху прилип. В землю смотрит. Отворачиваюсь, сажусь на землю, смотрю, что там у меня с ногой. Ну да, все восемь когтей следы оставили. Ранки неглубокие, но ноют. Ерунда, но неприятно.

– На первый раз обойдншься без порки. Сам виноват, что такую дурру на байк усадил. Но в следующий раз ловить не буду. Летай как умеешь.

– Ну не сердись. Я с детства мечтала о небе. За такой полет жизнь отдать не жалко.

Медленно успокаиваюсь. Тамарр гладит меня по головке как маленького.

– Больше так не буду, честно говорю. Сглупила, с кем не бывает?

– Тебе хоть страшно было?

– Чуть-чуть в самом начале. А когда ты в двух шагах подо мной пролетел – весело стало. Ты рядом, бояться нечего...

– Весело ей... – бурчу я. – Садись, полетели за твоими тактаррами. Не вздумай рассказывать Лапочке, как без байка летала.

Тактарры оказались лопами. Это Линда их так назвала. Где-то на Земле есть похожие животные, их зовут антилопами. У них рога смотрят назад. А у наших – вперед. Вот Линда и назвала наших лопами. Смешно звучит – лопы и антилопы. Пытаюсь отбить от стада самца. Не удалось. Зато самку напугал! Гонюсь за ней, бросаю машину то вправо, то влево, чтоб не смогла повернуть назад, к стаду.

– Догони, я ее схвачу! – кричит Тамарр.

Догнал... А эта, на голову обиженная, выпустив когти, прыгает лопе на спину! От толчка корма байка резко уходит вниз, чиркает по земле и так же резко идет вверх. Я перелетаю через ветровое стекло, кручу сальто и приземляюсь на четыре конечности! Как говорит Линда, кошка всегда падает на ноги. А бойцовые коты чем хуже? Так и скачу на всех четырех за лопой! В несколько прыжков догоняю, плечом со всей дури толкаю ее вбок и на секунду хватаю за переднее копыто. В следующий миг катимся кувырком по песку. Вскакиваю первым, выхватываю нож и бью лопу в живот. По самую рукоятку! Метил в сердце, но промахнулся немного, когда копытом прилетело. Поскорее отскакиваю.

Подходит, потирая ушибы, Тамарр.

– Зачем же ты ей кишки выпустил? Убить надо было. Мучается же!

Отбирает у меня нож, подходит к лопе. Лопа режет воздух ногами словно ножницами. Но Тамарр до этого дела нет. Ловко уворачивается и вгоняет клинок куда-то под ухо.

– Ну вот, шкурку испортила, – начинаю критиковать я, чтоб не зазнавалась. – Брось лопу, нам нужно серьезно поговорить. Ты же полчаса назад обещала не прыгать с байка.

– Так ты над самой землей летел...

– Без разницы! Запрещено, закон запрещает прыгать с байка на ходу!

– Я не знала... Больше не буду...

– Рано я тебе разрешил непривязанной летать.

Настроение портится. В семейной хронике есть видео, как Линда и дядя Шурр прилетели проведать маму. Дядя Шурр тоже спрыгнул на ходу. Байк взбрыкнул точно так же, как сейчас подо мной, но Линда сумела удержаться в седле, а я через руль перелетел. Досадно!

Ладно, если кто спросит, скажу, что так и было задумано. Мы же на лопу охотились.

– Ты тактаррку здесь будешь разделывать, или дома?

– Дома. Лапочка нас уже заждалась.

Иду к байку. Лишившись седоков, он плавно остановился, опустился на землю и выключился. Достаю из бардачка ремни безопасности, пристегиваю ими лопу под брюхом машины. Индикатор перегрузки в красной зоне. Самую малость, но в красной. Поэтому летим домой медленно, низко, по оптимальному маршруту. Под сердитый писк автопилота.

Пока нас не было, Лапочка распаковала и разобрала доставленные вчера вещи. Над костром в котелке варится мясо, а сама она в одиночку пытается поставить армейскую шестиместную палатку. Лучше это делать вдвоем. А вчетвером – так совсем просто. Но у Лапочки получается...

Ага! На шее – ошейник. Интересно, где взяла?

– Где ты взяла ошейник?

– В сундуке.

Открываю сундук, включаю компьютер. И тут же приходит видеозвонок от сестренки.

– Привет Серый! Я страхую твою группу, так что ничего не бойся, спи спокойно. Твой выбор одобряю. Оба выбора. Скоро вернется мама, загрузит тебя работой и политикой. А пока достань и подготовь к работе принтер. Он на дне сундука, рядом с коробкой нейрошлема.

– Рыжик, не все сразу! Мне надо сначала тушу лопы разделать. Это откладывать нельзя.

– Хорошо, тогда зови Тамарр. Нам надо посекретничать.

У нас утро, значит, у сестренки вечер. Завтра на занятиях она будет сонная-сонная. Но зачем я понадобился маме? И какая политика может быть там, где нет государства?

Подходит довольная Тамарр. Вдвоем быстро заканчиваем разделку туши. Раскладываем куски мяса по пластиковым пакетам, затем я отжимаю из пакетов воздух и надуваю консервирующим газом из баллончика. Ну да, баллончик – из посылки. Я его взять не догадался. Мешки становятся похожи на воздушные шарики. Зато теперь мясо можно хранить две недели. Только на третий день нужно газ заменить. Свежее мясо газит. А консервированное вкус теряет.

Оттаскиваем мешки в тень под деревья. Лапочка хлопочет у костра. Котелок с вареным мясом жабоглота остывает у костра, а на сковородке Лапочка жарит свежатинку. Мясо шкворчит, а запах... Хвост не жалко отдать за такой запах.

Растворяю пакетик концентрата в бидончике, получаю очень слабое, но вкусное и ароматное вино иноземцев. Лапочка тем временем инструктирует Тамарр на тему "много пить вредно".

Сковородка пустеет мгновенно. А под вино проскакивает и вареное мясо жабоглота. Если так и дальше пойдет, растолстею, нормативы не потяну, из Корпуса выгонят.

Поев, заканчиваем установку большой палатки. Перетаскиваем в нее вещи. Маленькую используем как склад, в нее же укладываем мешки с мясом. Легкий запах консерванта отпугнет от палатки хищников и насекомых.

Показываю, как надуть надувную постель. Получаем постель-аэродром в половину палатки. Все ясно, сестренка решила приколоться надо мной, когда нас было только двое, но попала в самую точку. С криком: "Кирра, я люблю тебя!" кидаюсь на матрас и качаюсь на нем. Девушки переглядываются и с визгом повторяют мой маневр, одна слева, другая справа. От их синхронного прыжка я подлетаю чуть ли не до потолка.

– Каникулы – это лучшее время года, – объясняю девушкам, прижимая их к себе. Потом объясняю, что такое каникулы.

– И ты полетишь назад? Оставайся у нас! Слово даю, старый вождь примет тебя в клан! – предлагает Тамарр.

– Надо, девушки, надо, – убеждаю я подруг. – Но с вождем и родителями меня познакомь. Пусть знают, что у тебя все хорошо.

Поговорив "за жизнь", решаем устроить тихий час. Лапочка полночи проплакала и не выспалась. А я действую по армейскому принципу "солдат спит, служба идет".

Поспал, как же... Только задремал, мама на связь вызывает.

Выбираюсь из палатки, сажусь перед сундуком.

– Сын, твои проблемы улажены, – говорит мама. – Лапарр переходит к тебе как часть платы за лечение Фуррфурр. Ты, вообще, очень удачно подсуетился. Мы давно искали выходы на властные структуры Архителага. Но закрепиться не удавалось. С твоей помощью мы вышли сразу на высоких торров. Считай, заслужил благодарность в личное дело и чествование перед строем.

– Крруто!

– Точно крруто, – улыбнулась мама. – В мое время такое и представить было нельзя. Чтоб рыжий – и в школе гвардии. Но сначала тебе предстоит поработать почтальоном.

И мама начала меня грузить по полной программе. Что куда везти, как с кем говорить... В конечном счете все оказалось не так и страшно. Можно уложиться за один, максимум, два дня. Я должен отвезти два письма на корабль. Одно – капитану, второе – Дакррану, сыну высокого торра Асерра. И ему же должен передать деньги на погашение долгов. Если потребуется, дождаться ответных писем. Лапочку с собой не брать. Она поломает легенду. И вообще, я – не я.

Вытаскиваю из сундука принтер, подключаю к компу и распечатываю два письма. Девочки с благоговением и восторгом взирают, как из принтера вылезают листы бумаги. Но, как только беру листы в руки, Лапочка выхватывает их у меня и зачитывает вслух.

– Все эти слова нарисованы тут? – Тамарр тычет пальцем в лист бумаги.

– Лапочка, пока я клею конверты, расскажи Тамарр про письменность, – даю ЦУ я. Тем самым нейтрализую одним ударом сразу двух любопытных зайцев. Как велела мама, открываю кормовой отсек байка. В нем должен храниться кейс с инструментами для ремонта байка. Мой байк никогда не ломался, и я сюда никогда не заглядывал.

Кейса нет. Все инструменты свалены кучей и завернуты в тряпочку. Наверно, раньше этой тряпочкой кто-то сапоги чистил... Зато под тряпочкой три кошеля, набитых деньгами, и три пустых. В первом кошеле золотые монеты, во втором – серебро, в третьем – медь. Мама сказала – НЗ на пожарный случай. Моя мама такая предусмотрительная! Я, оказывается, сказочно богат!!! Сколько лет летал – и не знал... Правда, в Оазисе это особого значения не имеет.

Отсчитываю нужные суммы, перекладываю в пустой кошель. Девочки увлечены бумагами, поэтому распечатываю еще по копии писем, заклеиваю в конверты. Также распечатываю список кредиторов Дакррана, составленный со слов Лапочки. Подыскиваю подходящую одежду на двоих. Чтоб была похожа на форму, или, хотя бы, одинаковая. Такая находится! Мама снабдила меня одеждой с запасом! Зеленые шорты, светло-зеленые футболки и зеленые же куртки. Я считаю, что зеленый цвет не гармонирует с рыжим цветом моей шерстки, но маме нравится... Надеваю, закатываю рукава по локоть. Куртка удобная, легкая, карманов много.

Подходят Лапочка с Тамарр.

– Ты сейчас улетаешь? – спрашивает Лапочка.

– Мы с Тамарр улетаем. Отвезем письмо твоему брату. Тамарр, держи одежду и переодевайся.

– Но это мужская! – удивляется Лапочка.

– Придется потерпеть. Мы должны выглядеть одинаково.

Пока Лапочка объясняет подруге какая одежина для чего служит и как надевается, привинчиваю на место скобу, за которую держится пассажир байка.

Наша одежда для Тамарр непривычна, но карманы признаны полезной новинкой. Помогаю девушке закатать рукава, чтоб было как у меня.

– Здорово! Вы как солдаты одного полка, – восхищается Лапочка. Садимся на байк. Расставаться с копьем Тамарр не хочет. Но держать его в руках несколько часов неудобно. Пристраиваю копье вдоль сиденья. Сидеть на древке тоже неудобно, но мама рассказывала, когда-то так делала.

Вызываю на связь Железный дом. Отзывается Кирра. Запрашиваю у нее координаты корабля серых и ввожу в автопилот.

– Не скучай, Лапочка, к ужину вернемся, – поднимаю байк на триста метров и ложусь на курс. До корабля лететь больше часа, курс держит автопилот, а я, как бы, не у дел.

– Тамарр, через месяц я улетаю далеко-далеко, на другой край света. Ты полетишь со мной, или останешься на родине?

– А остаться у нас никак не хочешь? Подумай, со временем вождем клана станешь. Сейчас у нас вождь совсем старый, преемника ищет. С ним даже драться не надо будет.

– Не могу я тут остаться, меня там дела ждут.

– Куда ты, туда и я. И не надейся, от меня не отделаешься. Такого парня, как ты, можно всю жизнь искать – и не найти. Так неужто упущу?

– Что же во мне такого замечательного? – удивленно спрашиваю я. – Сестра говорит, я весь из недостатков.

– Ты незлопамятный и справедливый. Когда меня прутьями порол, себя стегнул, со мной боль разделил. Опять же, ошейники эти... Лапочка мне объяснила, что они означают. Ты сначала на нее надел, потом сам носил. Она говорила, только в первый день тебя боялась. Потом ты с ней как со свободной обходился. Если какая работа, на нее не валил, вместе делали. И посуду не гнушался вымыть, и дрова для костра собирал, и туши разделывал. Не то, что матросы с корабля. Опять же, под себя сразу не положил, привыкнуть дал. Твоя сестра говорила, что освободишь, как только в свой дом приведешь. Правда освободишь?

– Правда...

– Ну вот! Не сердись на нее, но она собиралась домой вернуться, как только освободишь. Ты же не стал бы ее силой задерживать?

– Не стал бы, – мрачнею я.

– А теперь возвращаться некуда и незачем. Ее парень оказался братом. Мы с ней все обсудили, с тобой хочет остаться. Не прогоняй ее.

Тут я глубоко задумался. Игры играми, но у меня и в мыслях не было заводить семью до окончания Гвардейского Корпуса. И мама советовала с дяди Шурра пример брать. Как дядя Шурр сделал – закончил школу гвардии при Дворце, купил дом, привел в дом двух серых наложниц, а через пару лет снял с них ошейники. Теперь у него пятеро детей. И маме ребенка сделал, только это тайна. Мой папа иноземец, поэтому своих детей у мамы с папой быть не может. Вот мама и провела ночь с названным братом... Это у нас в роду, видимо, традиция такая. Мама выросла рядом с отцом, но приемышем в чужой семье. Мы с сестрой родителям неродные. Тарр тоже знает, что папа ему не родной, и знает, кто его биологический отец. А мама любит меня крепче родного сына... Теперь в семью вошла Лапочка, которая выросла рядом с отцом, не зная, что он ее отец. Тоже судьба с изгибом... И при этом сплоченнее нашей семьи во всей Столице не найдете! Неладно что-то в датском королевстве, сказал бы Мухтар.

– О чем задумался, хозяин?

– Думаю, как построить разговор с братом Лапочки. Не нужно ему знать, что Лапочка у нас. Пусть думает, к другому рыжему попала. И ты не говори, что ее знаешь.

– Хозяин, ты объясни, для чего меня взял. Что мне там делать?

– Для солидности взял, для придания авторитета. Пока знакомимся, будешь стоять за моим левым плечом. Скажу, что я курьер, а ты охраняешь меня и ценный груз, который мы возим. Упс! Надо с тебя ошейник снять.

– Не надо! Я без него ни слова не пойму, о чем вы говорите.

– Ладно, тогда скажу, что ты моя наложница и охранница.

– Чем наложница отличается от жены?

– Тем, что ошейник носит. Ты там побольше слушай, поменьше говори. И не удивляйся, если я врать буду, договорились?

– Как скажешь!

Корабль показался неожиданно. Летели над древними, пологими горами, перевалили через очередную горку – и сразу вот он, океан! На полгоризонта! Синий-синий! А над ним голубое небо и легкие белые облака. Я люблю облака. Дома, над пустыней они редко появляются. И часто не к добру. А здесь – белые, чистые.

Берег образует бухточку, а в бухточке недалеко от берега стоит корабль. Отсюда он кажется маленьким, игрушечным.

Тамарр кораблей никогда не видела. Поэтому я облетаю его кругом. Пусть со всех сторон осмотрит. Подлетел ближе и закричал во все горло:

– Эй! Есть кто на борту?

– Ну ты спросил... – ответил чей-то голос, и над бортом показалась лохматая голова. – Звезды черные! Вы кто? Морские дьяволы?

– Ну ты спросил... – передразнил его я. – Мы – почтовая доставка! Вы платите, мы доставляем вашу почту кому угодно, куда угодно! Любой каприз – за ваши деньги. Скажи, это судно – "Морская красавица"?

– Она самая, "Красавица"...

– Вот я вас и нашел! Привез вам два пакета. Капитану и торру Дакррану. Зови капитана.

– Дык, что ему сказать?

– Так и скажи – прибыла почта капитану от высокого торра Асерра. Матрос убежал куда-то, а за спиной весело фыркнула Тамарр. Я отвел байк чуть подальше от корабля и облетел его еще раз.

– Видишь, на борту стоят катапульты и стрелометы. Это значит, корабль военный. На нем плавают по морю воины. Если б плавали торговцы, оружия на борту было бы меньше, и корабль назывался бы не корабль, а судно.

Тамарр снова фыркнула. На этот раз – сердито. Но тут на палубе появился серый дымчатый в дорогом сюртуке, начищенных сапогах, но в пиратской бандане через левое ухо. Видимо, забыл снять. Я подвел байк ближе к борту и ударил себя кулаком в грудь.

– Почтовая доставка! Разреши подняться на борт, капитан.

– Поднимайтесь, – капитан был изрядно удивлен, но старался "держать морду кирпичом". Только хвост его выдавал. Я поднял байк чуть выше, перелетел борт и опустил на палубу. Строевым шагом подошел к капитану на дистанцию в три метра, встал по стойке "Смирно", ударил кулаком в грудь. За левым плечом пристроилась Тамарр и грохнула по палубе древком копья. Не по уставу, но очеть выразительно.

– Курсант Гвардейского Корпуса Серргей! Летом подрабатываю курьером в почтовой службе империи. Доставил на борт "Морской красавицы" два пакета – капитану и торру Дакррану.

– Вольно, курсант. Где пакеты?

– Один момент! – отошел к байку, поднял сиденье, достал конверты, вручил один капитану.

– А второй – торру Дакррану. Могу я его увидеть?

– Он сейчас на берегу. Я пошлю за ним матросов. Что нибудь на словах хочешь передать?

– Так точно! Мне велено передать, что доставка ответов оплачена, и ответить на любые вопросы.

– Тогда продолжим беседу в моей каюте. И кто эта дама?

– Моя охрана и наложница. Она из местных, поэтому полетела со мной.

Капитан отдал несколько распоряжений. Я оглянулся. Два десятка матросов глазели на нас раскрыв рты. Особенно на Тамарр.

Каюта капитана не поразила меня роскошью только потому, что дворец Владыки много раз видел и снаружи, и изнутри. А Тамарр – потому что она ни одного богатого дома не видела. Но она сразу прилипла к большому зеркалу, составленному из пятнадцати небольших квадратных зеркал.

– Тамарр, мы в гостях, отпусти копье, – попытался отвлечь ее я. Оглянулась на меня, бережно положила копье на пол и вновь вернулась к зеркалу. Я смущенно изогнул хвост и развел руками. Капитан улыбнулся, весело фыркнул и указал на место за низким столиком.

– Я удивлен. Никогда не слышал о такой почтовой службе, – начал капитан.

– Мы редко работаем за границами империи. И простым людям наши услуги не по карману. Но, если встречается состоятельный клиент, от работы не отказываемся. Наш девиз – "за ваши деньги доставим почту куда угодно, кому угодно". Скажу прямо, наши услуги стоят не дорого, а очень дорого. Но ваш ответ высокому торру Асерру уже оплачен.

– А если я захочу написать письмо кому-то другому?

– Я бесплатно доставлю его в дом нашего и вашего нанимателя, а дальше – местной почтой будет намного дешевле, чем нашей службой.

– Прекрасно! Это меня устраивает!

Я оглянулся на Тамарр. Девушка строила гримаски своему отражению и расправляла на себе курточку. В общем, была занята делом. Капитан еще раз пробежал глазами письмо.

– Юноша, я узнаю почерк Асерра, но что это за чудной пергамент?

– Этот пергамент называется бумага. Мы предлагаем его своим клиентам бесплатно, если у них нет под рукой подходящего. У меня с собой несколько листов. Хочешь попробовать, как гладко перо скользит по бумаге?

– Разумеется, но попозже. Ты знаешь, о чем написано в письме?

– В общих чертах. Клиенты обычно сообщают курьеру содержание письма на тот случай, если письмо погибнет. Разумеется, если дело не касается страшных секретов. В ваших письмах говорится, что высокий торр Арра, благодаря черной рабыне, покинувшей ваш корабль, нашел лекарство и целителя для леди Фуррфурр. И теперь вам повелевается не обдирать кору с дерева бррхача, а собирать его семена и выкапывать саженцы. Оплата та же. Если довезете саженцы живыми, получите солидную премию за каждый.

– Бррхача дает семена в конце лета. Когда стручки потемнеют, можно рвать. Но они невкусные, их только птицы клюют, – донеслось от зеркала.

Я обернулся. Тамарр закусывала губку и бросала своему отражению призывные взгляды.

– Спасибо, леди, – слегка поклонился ей капитан. – Так что случилось с нашей рабыней?

– Она столкнулась с нашим курьером, возвращавшимся в империю, и тот отвез ее на материк. Мои риммы выслушали рассказ рабыни и решили, что имеет смысл предложить помощь леди Фуррфурр. Мы умеем лечить ее недуг. И торру спасем, и денег заработаем. И вот я здесь!

– Понятно. А не опасно летать через океан?

– Бывает опасно. Как любит напевать мой отец, наша служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд как будто не видна... В океане шторма, в небе молнии, а на суше некоторые чудаки пытаются завладеть нашими летающими машинами. Глупые, правда? Сначала нужно научиться летать, а потом уже воровать чужую машину. Иначе – верная смерть. Но искусство полета – это профессиональный секрет. Возьмем, например, Тамарр. (Оба ушка моментально повернулись в нашу сторону.) Она не первый день летает со мной. Но тайнам полета не обучена.

– Ты обещал меня обучить! – тут же развернулась ко мне девушка. Капитан заржал.

– Обучу. Когда придет время.

Тут раздалось поскребывание в дверь, и в каюту ворвался толстый черный матрос в грязном переднике с подносом в руках. За ним – еще трое. Быстро расставили тарелки, разлили по ним дымящуюся мясную похлебку. На центр стола водрузили блюда с лепешками и зеленью – и так же быстро свалили. Тарелки три – значит, и на Тамарр тоже.

– Тамарр, зеркало от тебя никуда не убежит. Садись с нами.

Дважды повторять не пришлось. Девушка подошла, взглянула, как я сижу, и села рядом. Я пододвинул ей тарелку и ложку. Дождавшись, когда мы начнем есть, она присмотрелась, как я держу ложку, взяла так же. Пододвинула тарелку еще ближе и заработала ложкой с удивительной скоростью.

– Как поживает высокий торр Арра? – начал капитан неторопливую застольную беседу.

– Не знаю. Я еще ни разу не возил почту на Архипелаг. Это не мой участок. С группой, сопровождавшей целительницу, был другой наш курьер. Он привез письма в столицу провинции. Но Дикий материк – не его участок. Поэтому он проинструктировал меня – и вот я здесь!

– Грустно. Я хотел услышать новости из дворца.

– В этом я помочь не могу. Единственная новость, которую я знаю – от целительницы. Она сказала, что болезнь слегка запущена, но не до такой степени, что лечить уже поздно. В ее практике были случаи намного хуже. Но пока ни один пациент не умер. Так что излечение торры Фуррфурр просто вопрос времени.

– О, это хорошая новость, юноша. А что там с нашей черной рабыней?

– Думаю, ей недолго осталось носить ошейник. Она встретила неженатого парня и собирается окрутить его. Я так понял.

Тамарр расправилась со своей тарелкой, облизала ложку и толкнула меня в бок.

– Я знаю этого парня, – и хихикнула, прикрывшись ладошкой.

– Так, говори.

– Было время, я провела с ним два дня и одну ночь. Мы летали по небу вдоль побережья, а на второй день еще и охотились. Он намного моложе меня, совсем мальчишка. Веселый, добрый, справедливый, в чем то наивный парень. Но высокий, очень сильный и сражается как опытный воин. Лучше опытного воина! И по небу летает как птица. С ним было весело. Ваша черненькая попала в хорошие руки.

– Почему ты повторяешь каждую фразу на двух языках?

– Я только начала учить ваш язык. Так мне легче говорить.

Капитан удивленно поднял бровь.

– Торр Дакрран будет недоволен, – поморщился он.

– Как знать. У меня для него приятный сюрприз от высокого торра Асерра.

Только о нем заговорили, как Дакрран явился лично. Чисто формально шаркнул когтями по дверному косяку и ворвался в каюту не дожидаясь разрешения. Видно, часто здесь бывал. Капитан представил нас друг другу. Представил даже Тамарр как мою охранницу. Девушка покосилась на свое копье, лежащее на полу и ударила себя кулаком в грудь по моему примеру.

– Отлично! – радостно воскликнул я и достал конверт, спрятанный под курткой. – У меня пакет для торра Дакррана от высокого торра Асерра с оплаченным ответом.

– Дакрран это я, – произнес вошедший, и я отдал ему конверт.

– Кроме того, есть слова, которые нужно передать без свидетелей.