Текст книги "Жизнь и мечта"

Автор книги: Павел Ощепков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Все это свидетельствует о том, что человек, его синтезирующий и анализирующий ум обладают огромной силой. Человек может преодолеть стихию и в области научного и технического творчества. Он может сделать и уже делает этот процесс в ряде случаев управляемым и направляемым сознательной волей.

Чтобы пояснить эту мысль, сошлюсь на один простой, может быть, даже очень простой, но, как мне кажется, вполне убедительный пример.

Пусть сто самых лучших инженеров-строителей получили задание построить сто зданий. В квалификации и в практическом опыте этим инженерам отказать нельзя.

127

Все они добросовестно принялись за осуществление полученных заданий. Каждый в отдельности выбрал наиболее подходящий, с его точки зрения, участок под строительство, спроектировал все необходимые узлы и детали стройки, устроил подъездные пути, провел водопровод, электросеть и т. д. Некоторые, может быть, спроектируют даже свои электростанции и водонапорные башни. Но в результате их труда получится только механическая смесь из отдельных построек, но не будет никакого ансамбля зданий. Даже улицы у них не получится. Они, может быть, построят свои здания даже в разных районах или городах.

Но тот же самый объем строительных работ можно выполнить по-другому – в комплексе, т. е. в виде общего, объединенного одной идеей, единой целью ансамбля сооружений с сохранением индивидуальных замыслов инженеров-строителей. И стоить этот ансамбль будет дешевле, особенно при современной индустриальной строительной технике, и будет он красивее, и в результате разумного сложения отдельных строек в конечном счете появится новое качество – ансамбль, которого не могло получиться в первом случае.

Вот и выходит: специалисты одни и те же, средства одни и те же, материалы одни и те же, а итоги разные: в одном случае – простая сумма разрозненных строек, стихия, а во втором случае – та же сумма строек плюс новое их качество, ансамбль со всеми его техническими, эстетическими и экономическими преимуществами.

Так же получается и в любой другой области творчества. Можно очень много трудиться, очень многое сделать, но в одном случае в результате будет простая сумма труда, а в другом – комплексное решение крупной задачи, приведшее к качественному скачку, к рождению принципиально нового, ранее неизвестного сочетания.

Этот принцип всегда выдерживается при создании крупных строек или сооружений (заводов, мостов, ядерных ускорителей и т. п.). Однако он почти не применяется или мало применяется в поисковых исследовательских работах, при постановке и проведении научно-исследовательских работ, не говоря уже об индивидуальном изобретательстве и новаторстве.

Армия исследователей и новаторов в наше время стала огромной. Это означает, что угроза появления стихийности в практике творчества стала тоже очень большой.

Избежать этого можно только путем выработки правильной технической политики, обеспечивающей долгосрочный прогноз. Только так можно сэкономить самое ценное в мире – время и творческие усилия бесчисленных тружеников научного и технического прогресса. Такой подход к творчеству позволит многим нашим новаторам избежать тяжелых переживаний, которые связаны с преждевременной моральной старостью и даже смертью их трудов. Разве мало у нас таких работ, которые морально устаревают раньше, чем успевают увидеть свет? А это накладно для государства и очень больно для авторов.

128

_______________________________

П. Е. Хорошилов

_______________________________

М. Н. Тухачевский

_______________________________

A. H. Крылов

_______________________________

Генератор излучений, применявшийся в первых опытах радиолокации

Одно из приемных устройств опыта 1934 г.

_______________________________

С. И. Вавилов

_______________________________

И. П. Бардин

_______________________________

А. Ф. Иоффе

_______________________________

А. В. Улитовский

_______________________________

Изображения на экране интроскопа

Один из первых интроскопов

_______________________________

Изображения на экране интроскопа при исследовании кремния, наблюдении металлической сетки через непрозрачную преграду, наблюдении p-n перехода в полупроводнике

Микроскоп МИК-1

Преобразователь излучений

Вакуумный прибор многокаскадного электронного усилителя

Мультидин – миниатюрный электронный усилитель

_______________________________

К. Э. Циолковский

_______________________________

И. И. Гвай

_______________________________

Лабораторный прибор для демонстрации преобразования рассеянной тепловой энергии в электрическую

Установка теплового насоса

_______________________________

Одна из первых установок для получения тонких и сверхтонких остеклованных микронитей из металлов и полупроводников

Узел непрерывного формирования остеклованных нитей из жидкого металла

Прибор системы С. А. Зайдмана для контроля технологических процессов, работающий непосредственно от энергии окружающей среды

_______________________________

Чтобы избежать всего этого, нам и надо прежде всего иметь правильно разработанную, научную методологию творчества.

Непрерывно возрастающее обилие всевозможных очередных задач, возникающих во всех сферах человеческой деятельности, а также широкие возможности их решения на современном уровне науки и техники давно поставили многочисленных исследователей, изобретателей, новаторов и всех других тружеников на поприще научного и технического творчества перед необходимостью критически осмысливать не один, а многие возможные пути решения той или иной задачи, перед необходимостью выбора наиболее рациональной методики своего творчества.

Можно, например, до бесконечности заниматься усовершенствованием металлорежущих станков для изготовления какой-либо детали, а можно развить точное литье или порошковую металлургию и тем самым ликвидировать саму потребность в некоторых металлорежущих станках. Развитие одного направления может исключить другое.

Весьма любопытная и поучительная история произошла с изобретением способа горячей накатки шестерен.

Известно, как сложны зуборезные станки, как трудоемки операции изготовления шестерен и как много при этом расходуется режущего инструмента и самого поделочного материала, т. е. металла. В поточных линиях автоматического производства шестерен все это служит камнем преткновения.

И вот в 30-х годах у ряда советских инженеров родилась смелая мысль (среди первых энтузиастов этого дела можно назвать О. В. Спасскую). Они решили не идти по проторенной дорожке, сойти с пути совершенствования зуборезных станков и их оснастки и поставили своей целью вовсе отказаться от зуборезных станков обычного типа и найти новый способ производства шестерен.

129

В основе их идеи лежало использование пластической деформации горячего металла, обработка его специальными накатными устройствами. При таком способе изготовления шестерен не получалось бы никакого отхода металла в стружку, не требовалась бы частая смена режущего инструмента и отпадала бы необходимость иметь дело со сложным зуборезным оборудованием. Чего проще – на горячем металле, как на пластилине, накатывать нужный профиль зуба!

Поначалу эта идея многим понравилась. В числе тех, кого заинтересовал новый метод, – широко известные специалисты А. И. Целиков, А. Д. Кузьмин и другие. Но от идеи до венца ее лежит долгий труд, в течение которого можно испытать и радости побед, и горечь поражений. Опыты не всегда бывают удачными. Скептиков это сразу охладило. Действительных энтузиастов и творцов метода это не испугало, они знали, что ничто хорошее без труда не приходит. А вот специалистов, выросших на существующих методах работы, это пугало, да еще как пугало.

Прошло примерно 30 лет поисков. Однажды, когда дело уже близилось к завершению, директор одного из крупных научно-исследовательских машиностроительных институтов приехал в Оргстанкинпром, где директором была Ольга Владимировна Спасская. Он увидел одну из моделей устройства для горячей накатки шестерен и с удивлением спросил:

– Как, вы еще не отказались от этой затеи?

– Нет, все эти годы мы работали.

Он помолчал, потом решительно заявил:

– Ни я, ни мои дети, ни мои внуки не увидят накатанных шестерен! Это пустая затея. Не хотите считаться с вековым опытом сотен и сотен талантливых инженеров и практики? Что, вы умнее их?

Дальше эту историю можно и не рассказывать.

Теперь не только в лабораториях, но в ряде случаев и на производстве в автоматических линиях стоят устройства для горячей накатки шестерен.

И не зря в американских журналах броскими фразами писали:

«Изготовление горячей накаткой шестерен в СССР.

Русские производят накатку шестерен на промышленных установках.

130

Подробное описание технологического процесса.

Большая экономия металла, времени, денег».

Убедительнее не скажешь.

Нам нужно серьезное воспитание в области творческой методологии. Можно, конечно, до бесконечности совершенствовать один и тот же вид оборудования, способ производства. А наука и техника тем временем находят иные подходы к решению задачи – и проще и лучше. И это случается очень часто.

Осмысливание возможных путей решения задачи и выбор правильной методики процесса решения – дело весьма сложное и трудное, так как в современных условиях для одной и той же задачи может быть одновременно предложено и принято несколько вариантов решения. Одни пути, кажущиеся на первый взгляд наиболее простыми и легко осуществимыми, на самом деле оказываются и не лучшими и не простыми. Другие, наоборот, на первый взгляд кажутся очень сложными и трудными, а на деле оказываются и простыми и доступными. Критерий простоты и доступности часто оказывается превалирующим, однако исходить из него, вернее только из него, нельзя.

При постановке и решении любых естественнонаучных и технических проблем (я подчеркиваю – любых) всегда необходимо учитывать еще такой фактор, как долговечность того или иного результата, полученного в итоге решения задачи. Нередко бывает, что наиболее простое и легко осуществимое решение оказывается нежизнеспособным. Оно либо быстро устаревает под влиянием последующих новых решений, либо оказывается экономически невыгодным, между тем как решения, осуществление которых связано с трудностями, оказываются и долго живущими, и экономичными, и пригодными для многих областей применения. Возможность использовать то или иное конкретное изобретение или усовершенствование, сделанное в одной отдельно взятой области техники, для других областей техники, так же как и долгоживучесть их, увеличивает экономическую эффективность изобретения, усовершенствования. Эти показатели весьма важны, они свидетельствуют о возможности многократного использования полученных результатов.

Таким образом, оптимальное решение любой новой задачи может прийти только при условии правильного выбора методики решения, применения и использования научной методологии.

131

Выбор методики решения и ее обоснование есть, следовательно, главный вопрос в практике творчества.

Методология, т. е. наука о путях развития самой науки, должна привлечь к себе самое пристальное внимание всех, кто действительно хочет заниматься творчеством с позиций науки, а не с позиций ремесленничества.

ПЯТЬ ПРИНЦИПОВ ПОИСКА НОВОГО

Мой собственный опыт, а также анализ практики деятельности других исследователей и изобретателей дают возможность сформулировать некоторые основные принципы методологии творчества. Эти принципы, как мне представляется, должны быть первой заповедью всякого новатора в науке и технике. Они применимы не только при постановке и решении крупных естественнонаучных и технических проблем, но и при решении буквально любого практического вопроса, связанного с созданием нового в какой-либо области науки, техники и практики в широком смысле этого слова.

Кратко эти принципы могут быть сформулированы так.

1. Анализ поставленной перед собой задачи с точки зрения ее своевременности и общественной потребности в ней. Раскрытие внутренних противоречий в процессах, обусловивших или обусловливающих постановку задачи.

2. Проверка правомерности постановки задачи с точки зрения общих законов природы.

3. Проверка осуществимости задачи на современном уровне науки, техники и производства.

4. Разработка общей схемы решения задачи и выбор основного, т. е. определяющего, эксперимента.

5. Анализ полученных результатов головного эксперимента и нахождение диалектической взаимосвязи их с поставленной задачей.

Само собой разумеется, что надо тщательно изучить все, что уже сделано для решения задачи в мировой практике, чтобы не изобретать вновь изобретенное ранее и не повторять пройденных этапов.

Попытаемся разобраться в содержании и значении этих принципов.

132

Первый принцип, если говорить кратко, вытекает из известного положения Фридриха Энгельса о том, что потребность двигает науку больше, чем десять университетов. Можно привести большое количество примеров, показывающих, как правильно определенная с этих позиций задача приводила к бурному развитию науки и техники и, наоборот, как задачи, сформулированные в отрыве от жизни, оказывались неплодотворными, нерешенными и в конечном счете забытыми.

Из множества задач, которые выдвигались в порядке индивидуального творчества, не в соответствии с потребностями общества и времени, можно привести попытки Леонардо да Винчи создать летательный аппарат (самолет) и паровую машину. В архивах этого гениального труженика найдены чертежи крыла самолета, а также чертежи цилиндра с поршнем для паровой машины.

Известно, что эти идеи, несмотря на их гениальность, в то время не получили развития. Да иначе и не могло быть, так как у общества не было потребности в них, и, кроме того, они не были подготовлены предыдущим ходом развития науки и техники. Они были гениальным броском вперед, значительно опережали свое время.

Прошло почти 400 лет, прежде чем человечество приступило к разработке аналогичных идей.

Леонардо да Винчи, живший в 1452—1519 гг., был исключительно талантливым человеком. Как выдающийся художник, он создал картины, которыми человечество восхищается до сих пор. Как выдающийся ученый, он оставил глубокий след во многих разделах науки, от математики до анатомии. Он был и крупным инженером, осененным разнообразными идеями. На всем творчестве Леонардо да Винчи лежит печать гениальности, но его инженерный гений разбился о невозможность технического осуществления его идей при существовавшем тогда уровне науки и техники, хотя идеи эти и не противоречили никаким законам физики.

Веками мечтал человек о полете, прежде чем эта мечта стала реальностью. Из глубокой древности дошел до нас миф о полете Икара к солнцу. Но лучи солнца растопили воск, скреплявший крылья, и герой низвергнулся и погиб.

133

Во второй половине XVI века на Руси «смерду Никитке», соорудившему крылья и пытавшемуся полететь с их помощью, «за сие содружество с нечистой силой» было приказано отрубить голову. «Тело окаянного пса смердящего бросить свиньям на съедение. А выдумку, аки дьявольской помощью снаряженную, после божественной литургии огнем сжечь».

В другом официальном документе сообщается, что в 1725 г. сельский кузнец по прозвищу Черпак Гроза также пытался подняться ввысь на самодельных крыльях.

В 1731 г. в Ряжске подьячий Крякутный построил первый в мире воздушный шар и поднялся на нем. По свидетельству летописца того времени, «нечистая сила подняла его выше березы, а после ударила о колокольню». Этого смельчака сначала хотели закопать живым в землю или сжечь, но потом решили отлучить от церкви и выгнать из города.

И сколько еще безвестных героев жестоко поплатилось за свою смелую мечту. Особенно свирепствовала церковь. Церковники расправлялись со всяким, кто хотел хоть чуть-чуть оторваться от грешной земли. Они видели в этом прегрешение, вину перед богом. Только святые ангелы могли, по их мнению, летать в небесах, человеку же, рожденному без крыльев, летать не положено.

Человек сам завоевал себе право на полет. Теперь вековая мечта о полете воплотилась в сотни вариантов первоклассных самолетов и даже в космические корабли. Так мечта, фантазия, догадка стали реальностью нашей жизни.

Однако в практике научного и технического творчества известны не только идеи и мысли, рожденные с опережением времени. Если мечта о полете на крыльях пришла из глубокой древности с ее сказочными коврами-самолетами, т. е. из времен, когда не было никакой возможности для ее осуществления, то идея парохода, наоборот, появилась значительно позже своего времени.

К моменту возникновения идеи парохода налицо были уже все материально-технические возможности для ее осуществления. Не хватало лишь той синтезирующей мысли, которая объединила бы эти возможности и придала им новое качество.

Еще задолго до начала наполеоновских войн моря и океаны бороздили весьма совершенные парусные суда.

Англия, например, к этому времени обладала мощным парусным флотом военного и торгового назначения, благодаря которому она и стала могучей морской державой.

134

В десятках шахт уже работали паровые насосы, созданные Т. Ньюкоменом. Уже существовали и паровые машины Дж. Уатта. Что касается движителей, т. е. тех средств, при помощи которых суда могли бы отталкиваться от массы воды (гребные винты, колеса, весла), то они также применялись в самых разнообразных видах.

Еще во времена Карфагена гребные галеры, приводимые в движение мускулами рабов, бороздили Средиземное море.

Таким образом, все было налицо: и плавающие суда больших размеров, и машины, использующие энергию горения, и средства взаимодействия корпуса судна с массой воды (движители). Не было только идеи, которая объединила бы все эти средства в одно целое.

Такая идея, как известно, связана с именем американца Роберта Фултона (1765—1815).

Уверенный -в том, что Наполеон, который в то время вел войну против Англии, поддержит его идею, Фултон отправился во Францию. Он добился личного свидания с Наполеоном и изложил ему сущность своего изобретения, убедительными расчетами показал, что в случае замены парусного флота паровым Франция могла бы нейтрализовать флот Англии и выиграть битву. Фултон привез Наполеону чертежи не только пароходов различных конструкций, но и подводных лодок. Желание его помочь Франции подкреплялось в этом случае еще и патриотическими чувствами, поскольку в его сознании были свежи воспоминания об освободительной войне Соединенных Штатов Америки против метрополии.

Фултон, как американец, страстно желал поражения Англии. Он рассчитывал, что получит от Наполеона наибольшую поддержку своему изобретению.

Однако Наполеон и его научные консультанты, такие, как Г. Монж, П.-С. Лаплас и К.-Ф. Вольней оказались не в состоянии понять прогрессивный характер идей Фултона. Передают, что, выслушав Фултона, Наполеон в раздражении сказал:

– Окажи, кто тебя послал ко мне? Ты хочешь, чтоб я поверил в твою идею, что паром можно двигать корабли? Ты хочешь, чтобы я дал тебе на это деньги, а ты ловким маневром обескровил бы казну Франции? Нет, я не из тех, кто может поверить первому встречному шарлатану. Да и май, ученые такого же мнения о твоем изобретении.

135

Конечно, эту историческую ошибку Наполеон совершил не самостоятельно, а под влиянием своих ученых консультантов. Это они поставили могильный крест над идеями Фултона. Ошибка была совершена. Прояви тогда Наполеон больше благоразумия и сдержанности, история XIX столетия, возможно, была бы иной.

Фултрн вернулся в Соединенные Штаты и осуществил давно вынашиваемую идею: в 1807 г. построил первый в мире колесный пароход «Клермонт». О первом рейсе его было объявлено во всех газетах. Пароход отправлялся 11 августа по реке Гудзон до Олбани в 66 км от Нью-Йорка). Половина жителей Нью-Йорка высыпала на берег в день отплытия парохода. Все с любопытством смотрели на это зрелище, но составить компанию первых пассажиров на «огненном судне» так и не нашлось никого. В первый рейс пароход отправился без единого пассажира.

На обратном пути нашелся один адвокат, который осмелился плыть на этом необыкновенном корабле. Он подошел к одному из членов экипажа и спросил:

– Скажите, пожалуйста, кому я должен заплатить за билет и сколько?

– Нет. Это не вы должны платить мне, это я вам должен заплатить за то, что вы поверили в мою идею.

То был сам Фултон. Как он ни сдерживался, на глаза у него навернулись слезы.

Несколько позже, когда идея парохода уже овладела умами людей, получила свое развитие и различные компании развернули бурное строительство всевозможных пароходов, Наполеону вновь пришлось услышать имя Фултона, на этот раз уже при других обстоятельствах.

Война окончилась. Наполеон проиграл ее, и его на парусном судне везли на остров Святой Елены. В открытом море им (встретился корабль, движимый той самой «огненной силой», которую он когда-то отверг.

Наполеон пристально и долго смотрел на этот корабль, на то, как он без парусов легко прорезает морские волны и прокладывает себе путь. Он задумался, склонил голову и проговорил:

– Вот она, ошибка моя.

136

И слезы на этот раз были уже не на глазах Фултона, а на глазах Наполеона.

Здесь мы не касаемся тех трудностей, с которыми встретился изобретатель первого парохода при осуществлении своей идеи. Мы отметили лишь самое главное.

Но и из того, что сказано, видно, что сознание общества к этому времени еще не было готово для восприятия идеи, хотя в материальном отношении она и была подготовлена всем предыдущим ходом и развитием науки и техники.

Как ни странно, но имя Фултона и история создания им парохода сыграли немаловажную роль в дни второй мировой войны при создании... атомной бомбы.

Германия, готовясь ко второй мировой войне, рассчитывала на быстрое ее окончание, и поэтому Гитлер издал указ, запрещающий финансировать какие бы то ни было научно-исследовательские работы продолжительностью более шести месяцев. Это мотивировалось необходимостью мобилизации всех внутренних ресурсов Германии на ведение молниеносной войны. На основании этого закона атомные работы, как емкие по времени и по средствам, не могли нормально финансироваться.

Им не уделялось должного внимания. Многие известные физики-атомщики, спасаясь от фашизма, вынуждены были покинуть пределы Германии и Италии. Они обрели новое отечество в Соединенных Штатах Америки.

Для осуществления атомной бомбы требовались огромные средства, которые могло предоставить только государство. По совету ряда ученых Эйнштейн обратился к Рузвельту с личным посланием. В этом письме излагались принципиальные возможности создания нового оружия на основе расщепления атомов, и автор просил президента обратить на это особое внимание. Эйнштейн был в полной уверенности, что американское правительство поддержит инициативу ученых. Письмо одного из известнейших ученых нашего времени, конечно, было немедленно показано президенту. Но Эйнштейн не добился никакого результата. Рузвельт внимательно прочитал письмо и, обернувшись к докладывающему, сказал:

– Я хорошо понимаю побуждение ученых, сочувствую их стремлениям, но поставить средства государства на эту цель не могу. Сейчас имеются дела поважнее.

137

Американское правительство в скором времени вынуждено будет вести одновременную войну против Германии и против Японии, и на это необходимы большие средства, нужны все резервы государства.

Особенно большое недоверие к новым средствам ведения войны, к атомному проекту проявляли тогда военные деятели США. В беседах с учеными они давали ясно понять, что считают их не больше, чем обыкновенными «сумасшедшими изобретателями».

Убедившись, что склонить американское правительство «а финансирование работ по атомной энергии не удается, ученые избрали другой путь. Они решили рассказать об этом Руз1вельту не в служебной обстановке, а в домашнем кругу, так сказать, за чашкой чая. И вот найден человек – Сакс, который был вхож в дом Рузвельта. Однажды, выбрав удобный момент, он начал рассказывать Рузвельту о тех необыкновенных перспективах, которые открываются в связи с использованием ядерных реакций. Рузвельт уже не хотел было слушать его —он знал об этом из личного письма самого Эйнштейна. Но Сакс решил пустить последний козырь. Он сказал президенту:

– В своем упорстве против создания атомной бомбы вы уподобляетесь Наполеону -и делаете такую же ошибку, какую он совершил по отношению к идее парохода.

И Сакс рассказал Рузвельту историю с Наполеоном, которая изложена выше. Это сильно подействовало на Рузвельта, и, обернувшись к своему адъютанту генералу Уотсону, он сказал:

– Па, это дело требует действий.

Этих слов было достаточно, чтобы заработали всевозможные комиссии конгресса, военного министерства и правительства.

Вот исторический пример того, как иногда даже незначительные на первый взгляд события могут в сумме других обстоятельств сыграть немаловажную роль.

Пути и формы творчества действительно разнообразны. Но еще более разнообразны пути претворения идей в жизнь. Только учет всех обстоятельств нашего времени и опыта истории может избавить от повторения ошибок.

138

Как же в подобной сложной обстановке разобраться молодому новатору, молодому исследователю, начинающему изобретателю? Как ему найти то направление в своем творчестве, которое привело бы не к повторению уже кем-то ранее сделанных работ, не к созданию несбыточных проектов, не к труду, результаты которого могут морально устареть раньше, чем будут получены, а к открытию или к изобретению действительно нового, действительно полезного для общества?

Бездушие и косность тех, к кому приходится обращаться за помощью или за средствами нашим новаторам, еще бытуют у нас, еще дают себя знать и часто даже очень больно. Нет ничего обиднее и досаднее для начинающего исследователя, чем встретить непонимание, недоверие к его начинаниям, продиктованным благородными намерениями, чистыми порывами души.

Трудности, с которыми встречается новатор, изобретатель, самостоятельно начинающий мыслить молодой человек, исследователь, общеизвестны. По этому поводу написано немало книг, статей, пьес, создано кинофильмов. Но это зло у нас еще есть. Оно пришло к нам вместе с остатками капиталистического общества, вместе со всеми теми пережитками в сознании людей, которые так трудно вытравить. Объясняется оно и психологически, о чем я еще скажу.

В нашем обществе нет конкурирующих частнокапиталистических фирм, заинтересованных в одних новшествах и совершенно– не заинтересованных в осуществлении других. В принципе у нас не может быть борьбы человека с человеком за право на труд, за обеспеченную старость и т. д. Уже одно это должно было бы погасить у нас чувства зависти, боязни за свое место. Если кто-то другой сделает хорошее дело, внесет лучшее предложение, окажется более способным и т. д., это должно бы порождать (и со временем будет порождать) только чувство гордости за свою страну; любое продвижение по пути технического прогресса и развития науки есть наше общее дело, оно составляет наше коллективное достояние.

Так должно быть. Но старое, отживающее, в том числе и пережитки в сознании людей, очень цепко. По бесчисленным и часто невидимым и неуловимым каналам оно подкрадывается к новому, мешает его победоносному шагу, а творцам нового наносит психологическую травму.

139

Надо терпеливо и бережно выращивать ростки нового, ухаживать за молодыми порослями, вовремя их поддерживать, удобрять почву, на которой они растут, и безжалостно выпалывать все сорняки, которые мешают расти новому, прогрессивному.

Бывает, что новатор в своей деятельности сталкивается с рутиной и косностью. И это происходит часто совсем не оттого, что работник, к которому он обращается, по природе своей враг всему новому. Нет, есть и другая, более глубокая причина. Вся беда в том, что человек, однажды усвоивший какую-нибудь новую или уже общепринятую истину, так сживается с ней, что с некоторого времени сам становится ее пленником.

Состояние таких людей можно характеризовать словами Маркса: «Идеи, которые овладевают нашей мыслью, подчиняют себе наши убеждения. Это узы, из которых нельзя вырваться, не разорвав своего сердца».

Но есть и такие руководители научных, конструкторских и производственных организаций, которые считают, что все вопросы технического прогресса могут быть решены силами штатных сотрудников в рамках структурных, внутри сложившихся уже организаций. Однако они забывают, что любая организация всегда отяжелена грузом предыдущей работы. Груз этот – накопленный опыт – помогает быстрее решать встретившиеся вопросы, но в то же время он мешает поиску принципиально нового. В этом сказывается как бы единство и противоположность этого понятия.

Сергей Иванович Вавилов очень хорошо понимал эту сторону вопроса, и именно поэтому он так много сил отдавал работе добровольных научно-технических обществ. Будучи уже президентом самой большой в мире академии наук – Академии наук СССР, стоя у руля официальной науки, он тем не менее в 1946 г. выступил инициатором создания у нас в СССР Научно-технического общества приборостроительной промышленности.

На заседании организационного комитета этого общества 20 декабря 1946 г. он говорил:

– Надо в общество вовлечь побольше людей, а эти люди есть у нас на заводах, в конструкторских бюро и в большом количестве в научно-исследовательских организациях. Есть крупные специалисты, есть талантливые люди, которых можно и нужно привлечь. Такое общество могло бы сделать очень многое.

В течение нескольких лет, вплоть до 1973 г., я возглавлял это общество и хорошо понимаю, как далеко видел Сергей Иванович, как глубока его прозорливость.

140

Научно-технические общества могут служить и служат действенной формой организации творческой инициативы и деятельности инженерных и научных сил в целях дальнейшего развития промышленности, в частности приборостроения.

Ценя личные заслуги Сергея Ивановича Вавилова в организации и последующей плодотворной работе этого общества, на его VI Всесоюзном съезде (в январе 1973 г.) обществу было присвоено имя Вавилова. Теперь оно носит название – Научно-техническое общество приборостроительной промышленности имени академика С. И. Вавилова.

С. И. Вавилов придавал огромное значение творческой инициативе масс. Он отлично понимал, что нельзя решить все вопросы технического прогресса в рамках официальной науки, что в стране выросли и накопились силы, способные более смело и широким фронтом решать сложные научно-технические проблемы.

Общественная форма привлечения творческой инициативы по сути своей более независима и более демократична. Возможно, настанет такое время, когда наши многочисленные научно-технические общества составят единую Общественную академию наук, работающую с небывалым массовым творческим порывом.