Текст книги "Шесть Царств (СИ)"

Автор книги: Павел Блинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Они поднялись по высоким ступеням, и подошли к воротам Алого Дворца. На них летали маленькие огненные джинны, оставляя на створках дымные следы. Они что-то пищали, но Пашка не понимал. Из окон замка опять послышалась песня безумной старухи. Пашка подошел к дверям и постучал в них. Фигурки маленьких джиннов противно захихикали. Когда кулак мальчика дотронулся до дверей, он обжег костяшки пальцев, но боли не почувствовал. Мозг находился на грани потери сознания, но мальчик понимал, во что бы это вылилось. Смерть под вратами Алого Дворца. Смерть на грани триумфа.

Минуты текли, ворота оставались закрытыми. Пашка постучал еще раз. Потом сел на горячие камни лестницы и понял – это конец. Он не сможет уйти отсюда, не сможет пройти по этим улицам дважды. Правда, есть еще игла, но воспользоваться ей означало бросить Тима в беде. По щекам потекли злые слезы. Пройдя столько и через столько, он не мог даже представить, что ему просто не откроют дверь. Это настолько глупо что...

Ворота приоткрылись, Пашка подскочил, у него закружилась голова. Из неширокого проема выглянула знакомая голова. На него смотрели горящие огнем глаза Каромы. Того самого джинна, который помог ему в Ахре.

– А, это ты, – пробурчал Карома. – Не думал, малец, что ты дойдешь. Но раз вы смогли преодолеть дорогу в Вабар, вы можете получить и награду. Проходите.

Пашка вошел внутрь и вздохнул с облегчением. Во дворце тоже жарко, но не настолько, как снаружи. Карома протянул ладонь, на ней появился глиняный кувшин. Пашка не сказал ни слова, просто не мог. Он молча схватил кувшин и, предварительно понюхав содержимое, присосался. Кувшин полный воды! Теплой, но такой божественно вкусной. Карома не опустил ладонь, в ней появился второй кувшин. Его взял Тим и тоже стал лакать, чуть не захлебываясь.

В голове мальчика прояснилось. Кувшин опустел – тело напилось.

– Ф-у-ух, – сказал Пашка. – Прости, что не поздоровался с тобой. Горло пересохло.

– Да мне плевать, – ответил Карома. – Пошли за мной. Тебя ждут.

Но Пашка встал как вкопанный. Только теперь он увидел, где находится. В огромном бардовом зале. Никакой мебели, однако, есть кое-что другое. Статуи. Тысячи статуй людей и джиннов. Джинны изображены полулюдьми-полуживотными или как смесь разных животных. И эти твари издевались над статуями мужчин и женщин. Они били их, пожирали, раздирали на части и даже.... Да, от такого зрелища Пашку чуть не вырвало. Он сразу понял, что это за статуи. Люди, обращенные в камень. Потому что статуи плакали, кричали от боли и стенали совершенно реально – уши мальчика терзали крики и стоны. Они молили о пощаде, но каменные чудища навсегда впились в их плоть. Это было в сто раз более мерзко, оттого что Пашка понял – где-то здесь может стоять и его отец.

– Кто это? – спросил мальчик у Каромы.

– Это, маленький человек, – пленники Шайтана. Его враги и напоминание, что он с ними делает.

– Здесь нет Никодима?

– Не знаю. Ты получишь все ответы на вопросы, после встречи с владыкой Вабара и Огненного Царства. Или умрешь. В любом случае, немудро заставлять Шайтана ждать. Пошли.

Карома пошел меж статуй, Пашка и Тим следовали за джинном, осматривая ужасные изваяния и думая, каково приходиться людям в них? Ну, допустим, хоть этому мужчине, которого держит на весу огромный верблюд. У верблюда пасть крокодила, в ней извивается в неподвижности мужик с закрытыми глазами. Или женщина, в чью ляжку впилась помесь крысы и вороны. Пашка заметил, из тех мест, где в тела людей входят различные части джиннов, у некоторых статуй течет кровь.

Они вышли из ужасного зала и пошли по кроваво-красным коридорам. Жара опять поднялась, мальчик начал задыхаться. Но Карома вел их, не делая поправку на состояние. А когда он завернул в проем, из которого даже на десять метров тянуло жаром, как из печки, Пашка и Тим остановились. Карома, обнаружив, что за ним никто не идет, выглянул из проема и сказал:

– Вы чего встали?

– Мы там изжаримся, – пробурчал Тим.

– Но только здесь вы получите ответы.

Карома пропал из вида, а Пашка и Тим посмотрели друг на друга, синхронно вздохнули, и двинули следом.

Когда они повернули, стало ясно, почему отсюда веет жарой. Перед ними открылся большущий зал, разрезанный огненной стеной. И там за пламенной пеленой стоял трон высотой метров двадцать, а на нём сидел самый ужасный монстр из когда-либо виденных мальчиком. Ни в фильмах, ни в книгах нельзя описать или показать того, кто сидел и смотрел на Пашку и Тима. Шайтан – царь всех джиннов. Так как он сидел в огне, непонятно, горел он или нет, но вот его форму, хоть и примерно, обрисовать можно. Правда, очень примерно. В основном Шайтан имел человеческие очертания: две руки, две ноги и голова. Ну, конечно, гораздо больше, и пока вроде ничего страшного в нём нет, но дело в том, что тело Шайтана состоит из постоянно шевелящейся животной массы. Он как будто собрал себя из тысяч видов животных. А может, и кто-то другой взял всех зверей Мира, тщательно перемешал, а потом вылепил грубую человеческую фигуру. Из повелителя джиннов торчали: копыта, птичьи лапы, оленьи рога, крокодильи пасти, верблюжьи горбы, рыбьи хвосты, акульи плавники, мушиные глаза, человекоподобные руки с длинными когтями, хвосты драконов и прочее-прочее.... Всё это извивалось и стонало. Казалось, тело Шайтана испытывает постоянные мучения. И еще на голове у него росло огромное скорпионье жало. Ни глаз, ни носа, ни рта на голове нет, зато всё это в огромном количестве присутствует по всему телу. Миллионы звериных глаз смотрели на вошедших, миллионы звериных ушей слышали биение их сердец, миллионы звериных носов втягивались ароматы их страхов и миллионы звериных пастей сказали:

– Привет-ривет-ивет-вет, Карл-арл-рл – сказал нестройный хор звериных глоток. Говорили все разом и немного невпопад. Другие горла постоянно выли, визжали, рычали, но смысл сказанного мозг различал четко.

– Здравствуйте, – сказал мальчик робко.

– Ты-ы пришел-ел ко мне-е кое-кого-го найти-ти, не так ли-ли? – опять хор голосов исковеркал фразу, но смысл Пашка уловил на уровне подсознания. Голос дублировался в мыслях и звучал разборчиво.

– Я ищу своего отца. Вы, наверное, знаете его.

– Да-а. Я хоро-ор-шо-о знаю Никодима-има.

Сказав это, ужасный монстр расхохотался тысячей глоток. Впрочем, не меньшее количество горл продолжало вопить от боли.

– Он здесь? – спросил Пашка. Тим стоял сзади на четырех лапах и часто дышал. Его глаза слезились, но сквозь пелену пытались зарисовать образ монстра в памяти.

– Нет-ет, мальчик-альчик. Но я могу-гу сказать тебе-бе, где-е он, – отсмеялся Шайтан. – Азиф!

В ту же секунду рядом с ними пол взорвался. Пыхнуло пламенем, появился мужчина, одетый в красный халат и красный тюрбан.

– Это Азиф, – пророкотал Шайтан. – Он в был-л послан-слан, чтобы-обы убить-ть твоего-его отца-а.

Шайтан опять расхохотался, а Пашка уставился на мужчину и сразу возненавидел его. Надо же – был послан убить отца!

– Не стоит изливать на меня свою ненависть, мальчик, – сказал Азиф. – Я лишь длань Шайтана, но мне не удалось убить твоего отца. Его забрали раньше, чем я нажал на курок.

– Кто? – чуть не прокричал Пашка. – Кто вас опередил?

– Эмиссар Черно-Белого Царства утащил его в мрачные пределы обители кошмаров. Там он до сих пор.

– Я думал, всего пять Царств.

– Об этом-ом тебе-е знать-ть не-е стоит-оит, мальчик-льчик, – прогремел под сводами голос тысячи глоток. – Ты не смог бы забрать-рать его-го из Вабара-ара, что уж говорить-ворить о Черно-Белом Царстве. Так что иди-иди. И да, это, кажется-жется, твое.

Какая-то конечность, торчащая из тела Шайтана, бросила что-то блестящее. Оно прокатилось по красному мрамору и приехало к ногам мальчика. Ножницы Атропос, забранные Хранителем Второй Башни.

– Они могут-гут понадобиться-обиться тебе, если-и ты решишь-шишь продолжить-жить поиски-и, – сказал Шайтан.

На спину мальчика легла горячая ладонь Каромы. Пашка тут же скинул ее – плечо обожгло почти до волдырей.

– Владыка сказал всё, – пробурчал джинн. – Я провожу вас, смертные. Радуйтесь! Ибо немногие выйдут живыми из пределов Вабара!

Карома вывел из зала мальчика и собаку, а тысячи глаз смотрели им в спину, тысячи ртов продолжали смеяться. Азиф стоял неподалеку от огненной границы, рядом с ним появился Хранитель Второй Башни. Шайтан повернул тулово, куча животных, служившая ему головой, посмотрела за спинку трона.

– Ты думаешь, у него получится? – спросил царь джиннов у кого-то стоящего сзади – в бешеном хаосе Огненного Царства.

Однако ответа Шайтан не удостоился. Кто бы ни стоял за троном, он не пожелал отвечать одному из самых могущественных существ в Алям-аль-Метале. Чудовище приняло прежнее положение и, посмотрев на Азифа и Хранителя, пророкотало:

– Вы знаете, что делать, если всё пойдет прахом.

Оба кивнули, Хранитель исчез, а Азиф ушел из помещения пешком.

***

Как во сне Пашка вышел из зала. Жара и полученная информация сделали свое дело. Голова кружилась, он не помнил, как снова прошел по ужасному залу со статуями. Не помнил он, как его подвели к карете и посадил в нее. И только там он пришел в себя. Наверное, потому что в карете немного похолодало. Он осмотрелся и увидел, изнутри она украшена всяческими узорами. Приглядевшись и поняв, что там нарисовано, Пашка покраснел и отвернулся. А вот Тим напротив, рассматривал рисунки с чисто профессорским любопытством. Наконец Пашка собрался с мыслями полностью. Он вытянул голову из кареты и увидел, кучером у них служит Карома, а вместо лошади впряжен верблюд.

– А что это за Черно-Белое Царство? – спросил Пашка у Тима.

– Не знаю. Я никогда не слышал о нём, но знаю точно – в Азиль-до-Абаре такого нет.

Карета везла их по улочкам, иногда в голову Пашки проникали как будто не свои мысли. Порой даже хотелось выйти из кареты и прогуляться. Но это быстро проходило. Наконец карета подвезла их к воротам Вабара. Двери кареты открылись, одновременно с ними стали отворяться ворота. Пашка и Тим вышли, Карома, посмотрев на них огненными глазами, сказал:

– На твоем месте, мальчик, я не стал бы приходить сюда вновь. Поверь, ты только что был удостоен великого чуда – попал на прием к Шайтану и не стал его завтраком. Но чудеса редко бывают дважды и особенно такие чудеса.

Он стеганул верблюда и поехал по сумасшедшей столице Огненного Царства. Пашка и Тим обессилено пошли к воротам. Как только они пересекли арочный вход, створы с громким лязгом закрылись.

И в этом Царстве Пашку подстерегла неудача. Он так и не нашел отца.

Как только они пересекли пределы Вабара, жара спала. Они повернулись и еще раз посмотрели на город, что чуть не свел их с ума. А за их спинами раздался голос, которого они оба ожидали. Сухой, немного шелестящий, как сухие листья, гонимые ветром. И аромат востока тут как тут – на этот раз пахло редкой специей кардамоном.

– Я так понимаю, вы не добились результатов? – спросил Шелковый Человек.

Тим и Пашка повернулись и увидели того лежащим на шелковом ковре. Ковер висел в воздухе примерно в метре над землей, может даже, тот самый, на котором они прилетели. На Шелковом Человеке красовалась красная пижама с оранжевыми разводами, его волосы оставались растрепанными и слегка шевелились на несуществующем ветру. На ковре стояли тарелки с бутербродами, чашка какао и тот самый ларец с трапециевидной крышкой.

– А откуда ты знаешь? – спросил Пашка.

– А я догадливый. Хотите есть?

– Нет, спасибо. Я сыт Вабаром.

– Отлично. И что же, теперь ты наверняка решишь отправиться искать отца в Черно-Белое Царство?

– Значит, ты знал. И я не удивлюсь, если знал с самого начала, – сказал Пашка сквозь зубы.

– Может, хватит играть с нами в игры? – вторил Тим.

– Не надо навешивать на меня дополнительные грехи. Мне вполне хватает реальных. А, кстати, профессор, я на вашем месте не стал бы возвращаться в Ночное Царство. Я уж не знаю, как они узнали, может, у них там камеры стояли... вас исключили из Подлунного Университета, а еще вас ищет служба безопасности. Простите.

– Я предполагал нечто подобное, – кивнул Тим. – Так и знал, что не может союз с вами окончиться благополучно.

– Ну, это вы зря. Пусть они немного позлятся, но когда вы предложите им свое исследование Вабара, они оттают. Никто из ныне живущих в Шуме не встречался с самим Шайтаном! Вернее, нет таких, кто не сошел бы при этом с ума...

– Что ты знаешь о Черно-Белом Царстве, – прервал его Пашка.

– Всё. Я вообще знаю всё и про всех. Но за информацию...

– Надо платить, я знаю. И что ты хочешь?

– Сначала, чтобы меня не заподозрили в злых намерениях, я расскажу тебе, как узнал, где твой отец. Впрочем, чтобы это понять, не надо быть очень умным. Видишь ли, когда ты появился в Азиль-до-Абаре, я не знал, зачем. Потом я понял, всё это не просто так, а тебя наверняка кто-то ведет. Но кто? И зачем? И тут есть всего два варианта. Или джинны, или из Черно-Белого Царства. А когда я узнал, что ты сын Никодима, мои подозрения подтвердились. И у тех, и у этих на Никодима имелся зуб, и только они могли удерживать здесь часть его сути. Сначала я предполагал, что это джинны. У них с Никодимом конфронтаций было больше. И я не стал говорить, что есть еще один вариант, решив посмотреть, что у тебя получится в Вабаре. К тому же Вабар несколько безопасней Черно-Белого Царства. Так что нельзя говорить, что я знал, где был твой отец с самого начала. Я предполагал, да, но знал – нет.

– Хорошо, мы уже поняли, ты наш лучший друг. Но по делу ты еще ничего не сказал.

– Я как раз приступаю. Итак, мальчик Карл, скажи мне пожалуйста, зачем я так долго с тобой вожусь?

– Вот и мне хотелось бы понять.

– Ты ведь мальчик неглупый, наверное, понимаешь, почти всё, о чем я тебя просил, мог сделать и сам. Ну, за исключением игл дикобраза боли. Тут, признаюсь, без профессора ничего не получилось бы. И ответ на этот вопрос лежит сейчас на моем ковре.

– Я так понимаю это не бутерброды, – сказал Тим, внимательно рассматривая ларчик.

– Нет. Дело в этом ларце. Видишь ли, Карл, мне позарез надо его открыть. Буквально дело жизни и смерти, но я не могу этого сделать без ключа. И именно этот ключ будет платой за мою помощь.

– И где этот ключ? Если у Шайтана...

– Нет, – рассмеялся Шелковый Человек. – Если бы он был у него, я смог бы его добыть и без тебя. Ключ у Никодима. Он висит у него на шее. Я не думаю, что он знает, что это за ключ, он получил его при весьма странных обстоятельствах и, наверное, считал чем-то вроде талисмана наудачу.

– И что в ларце? – спросил Пашка.

– А вот этого я тебе сказать не смогу. Ты уж прости, Карл, но это информация очень секретная.

– На этих условиях я не буду тебе помогать.

– Но тогда ты умрешь и никогда не спасешь отца.

– Это почему? Я думаю, что знаю, как мне попасть в это Черно-Белое Царство.

– О, в этом-то я не сомневаюсь. Но, как ты уже успел убедиться, походив по Вабару, попасть в него не самое сложное. Представь, что было бы, если твой отец оказался одной из тех статуй? Их превращает в камень сам Шайтан, и очень сомневаюсь, что он расколдовал бы Никодима только по твоей просьбе.

– Но отца в Вабаре нет. К тому же твоя помощь не очень-то и видна. Ты всего лишь доставил нас сюда. Короче говоря, ты мне не нужен. Я отправлюсь в Черно-Белое Царство и как-нибудь сам справлюсь.

– Карл, мне кажется, ты сильно недооцениваешь опасности и последствий такого решения.

– Опять пугать вздумал? Так фигу тебе с маслом, а не напугать! Я после Вабара уже ничего не боюсь!

– Это глубокое заблуждение мальчик. Достаточно сказать, что, поступив так, как ты хочешь поступить, ты обрываешь сразу три жизни.

– Это интересно кого?

– Во-первых, себя. Без моей помощи ты умрешь или попадешь туда же, где находится твой отец. Далее, собственно, Никодим умрет. Он, может, будет жить в овощем в Мире, но в итоге всё одно – смерть. И всё это время он будет страшно страдать. И, в-третьих, умрет профессор.

– А почему я умру, Шелковый Человек? – вежливо спросил Тим, будто интересовался рецептом булочек с корицей, а не своей жизнью. – Или вы меня убьете?

– А зачем? Ты умрешь по пути из Огненного Царства. Или думаешь, сможешь добраться без еды и воды хоть куда-нибудь? Здесь на сотни лиг вокруг ничего нет, если не считать черных драконов. Джинны не самые спокойные соседи, все стараются держаться от них подальше.

Пашка побледнел. Только теперь он понял. А ведь и правда, Шелковый Человек доставил их сюда, но забрать не обещал. Он-то просто проснется, а что будет с Тимом? Мальчик опустил голову, ища решение, но ничего не приходило.

– Не стоит долго размышлять, Карл, – сказал Шелковый Человек. – Можно подумать, я предлагаю что-то плохое. Отнюдь, я помогаю тебе и твоей собаке, а ты мне. Я даже задатка не требую, всё потом. Видишь, какой я добрый.

Пашка понял, его загнали в угол. Он глубоко вздохнул и сказал:

– Хорошо. Только как ты мне поможешь? Пойдешь со мной?

– Ну нет. Я не настолько сумасшедший, чтобы лезть в Черно-Белое Царство. Моя помощь будет заключаться в совете и рассказе. Ты согласен?

– И ты отвезешь Тима отсюда?

– Конечно, куда он пожелает. Впрочем, на его месте я не стал бы появляться в Ночном или Сумеречном Царстве. Хотя, если он хочет...

– Отвези его в Ахру. Тим, ты ведь не против Ахры? Когда вернусь, я обязательно навещу тебя. Султан мне кое-чем обязан, и там, кстати, есть мой дворец. Если мне не соврали, конечно.

– Есть-есть, – сказал мужчина в пижаме. – Значит, я отвожу профессора в Ахру и рассказываю тебе о Черно-Белом Царстве, а ты добудешь мне ключ от этого ларчика. Идет?

– Идет. Рассказывай.

Шелковый Человек отхлебнул какао из кружки, улыбнулся и начал:

– Дело в том, Карл, что Черно-Белое Царство находится не в Азиль-до-Абаре. Алям-аль-Металь, то место, куда отправляются все сновидцы Мира, разделен на три уровня. Третий – Азиль-до-Абар, второй – Сон и первый – Черно-Белое Царство. Оно находится на самой границе, ближе всего к Миру и именно оттуда в Мир приходят все кошмары. Если тебе приснился плохой сон, считай, пока спал, ты попал в Черно-Белое Царство. Вы только что побывали в Вабаре и имеете представление о том, что встретит тебя в Черно-Белом Царстве.

– Почему? В смысле, как это связано?

– А очень просто связано. Раньше кошмары приходили из Вабара. То, что вы пережили в нём, лишь отголоски того, что было в прошлом. Вам даже удалось не спятить в Вабаре, а поверь, раньше вы умерли бы, не дойдя и до половины. Из Вабара в Мир посылалось безумие, люди сходили с ума во сне. Теперь Черно-Белое Царство пользуется несколько другими методами, но нельзя сказать, что они гуманней. Поэтому первый совет тебе – знай, в Черно-Белом Царстве тебя будут пугать.

– Но ведь это всё будет не по-настоящему. То есть, если не бояться, кошмары уйдут?

– Отчего же, нет. Вот если бы ты попал туда не полностью, тогда, конечно, но ты ведь приходишь сюда почти целиком. Поэтому ты всё помнишь, когда просыпаешься, поэтому рана, нанесенная тебе здесь, останется с тобой и в Мире. И в Черно-Белом Царстве всё тоже будет по-настоящему. Это и плохо, и хорошо. Плохо, потому что очень опасно, хорошо, потому что только так ты сможешь дойти до Ледяного Дворца, где страдает твой отец.

– Ледяного Дворца?

– Да, Карл, Никодим угодил в лапы к Снежной Королеве. Ты читал эту сказку?

– Видел мультик.

– Ну, у тебя будет время, чтобы прочитать ее. Хотя в сказке всё не так, или, вернее, не всё правда. Но об этом ты узнаешь лишь там, в чертогах Снежной Королевы.

– А почему тебе не сказать мне сейчас?

– У меня есть на это некоторые причины. Не стоит так на меня смотреть. В конце концов, мы делаем общее дело, и я заинтересован в удачном завершении гораздо больше, нежели ты. Но это еще не всё. Что тебе сказал Шайтан?

– Что он хотел убить отца... то есть не он, а тот мужик. Но его опередил какой-то корсар...

– Эмиссар, – поправил Пашку Тим.

– Эмиссары Черно-Белого Царства – это что-то вроде шерифов снов. Тот мужик, что хотел убить Никодима в Мире, наверняка шериф Вабара. А раз в том месте, откуда ты прибыл, есть эмиссар, затея становится опасней вдвойне. Пока ты будешь спать, он может тебя просто убить. Ты будешь беспомощен и не сможешь даже убежать. Эмиссары гораздо опаснее, нежели шерифы снов. Они получают свою силу в Мире лично от Снежной Королевы, им доступно некоторое волшебство, как и здесь. Поэтому второй совет – берегись эмиссара. Попадешься ему в руки, и твое приключение закончится. В общем и целом, на этом всё. А, ну, и еще в Черно-Белом Царстве есть время, и оно течет, так же, как в Мире, или почти так же. Так что у тебя будет столько времени, сколько ты будешь спать. Ты, я вижу, сохранил ножницы и иглу? Это хорошо. Игла будет тебя страховать, а ножницы Атропос защитят. Пожалуй, только они, смогут. Я мог бы дать тебе другое оружие, но в Черно-Белом Царстве оно исчезнет. В общем, всё, Карл. И не забудь про ключ. Надеюсь, еще встретимся.

Шелковый Человек вместе с ларцом и едой исчез с ковра, оставив Пашку и Тима наедине. Тим подошел к ковру и сел на него. Пашка последовал за ним и вдруг почувствовал, что начинает просыпаться. Он знал, у него есть еще некоторое время, и спросил Тима:

– Что ты думаешь об этом?

– Ничего хорошего. Но выхода у нас нет. В любом случае, ты можешь и не отдавать ключ от этого ларца. Если ты освободишь Никодима, он разберется. Но что-то мне не нравится. Это ларец мне о чём-то напоминает.

– Да, мне тоже. Что-то крутится, но не вырисовывается. Ладно, Тим, я просыпаюсь. Встретимся в Мире.

– До встречи.

Тим нежно обнял мальчика и тот растворился в его руках.

***

Пашка проснулся. В катере морозно, но он не замерз. Правда, слегка затек, но нормально. Он поднялся, свернул спальный мешок и высунул голову из люка. Над морем всходило солнце, с противоположной стороны неба луна оставляла Заветы. Мальчик посмотрел на белую вышку маяка. Ему показалось, там кто-то стоит.

После последнего путешествия он много узнал и много понял. Понял, кто вел его, и кто такой эмиссар, и кто такие кочегары. Теперь он знал – все беды его семьи протекали из Черно-Белого Царства. Сначала его отца насильно втащили туда, а теперь подбираются к сыну. Пашку не надо никуда тащить, он придет к ним сам. Мальчик сжал кулаки и пробормотал:

– Посмотрим, кто кого.

Он медленно вылез из катера, то и дело бросая взгляд на маяк. Посмотрим...

Часть четвертая: Зима

Прошел месяц тяжелого ожидания. На листке календаря, висевшего на кухне, Маринка сегодня сорвала последний листок осени. Теперь на нём красовалась палочка и слово «декабрь». В первый раз Пашка не корил себя за промедление, потому что этот месяц не пропал даром. Он изучал, исследовал и делал выводы. Взяв с собой Тима, он каждый день гулял до маяка или до кочегарки. Маяк почти всегда пустовал, а вот кочегарка иногда подавала признаки жизни. Все наблюдения проводились с крайней осторожностью, его никто не заметил. Он несколько раз видел слепых кочегаров, прятавших уродливые швы под черными шапками, и часто видел Кузьмича. У Пашки не осталось никаких сомнений, кто эмиссар Черно-Белого Царства. Конечно, загадочный старик, о котором рассказывают множество страшных историй. За этот месяц Пашка услышал не меньше пятидесяти. Половину рассказал Илья, другую половину ребята из Школьного Телефона. Пашка вышел на них через Илью и те, пусть и неохотно, но рассказали Пашке о старике. Кузьмича обвиняли, чуть ли не во всех смертных грехах. Большинство сказок сводилось к тому, что он сажает детей на льдины и отправляет в море, и тому, что чуть ли не три четверти так называемых несчастных случаев детьми – его работа.

Услышал он истории и более экзотичные. Например, что Кузьмич выкапывает трупы с кладбища и ест их. Или, что в маяке стоит его гроб, в который он ложится по ночам. Или, что он сам дьявол, или, что продал ему душу.

Конечно, из такого количества информации очень трудно выбрать правду, но кое-что интересное Пашка узнал. Например, Кузьмич якобы молится какой-то статуе в саду за высоким забором. Или что зимой он ходит налегке – в тонкой курточке – и никогда не замерзает. Хоть в тридцатиградусный мороз он одет по-летнему. И еще, когда его видят гуляющим в парке, он часто окружен клубами тумана. Всё это Пашка запомнил, но решил не лезть на рожон, пока не изучит Кузьмича подробнее. Мальчик попробовал установить за ним слежку.

Пашка пошел на беспрецедентный поступок – решил прогуливать школу. Подделал почерк сестры и передать записку через Илью. Теперь каждое утро, уходя в школу, он шел в парк. Вместо учебников и тетрадей в портфеле лежал бинокль и нож. Пашка решил, хоть такая защита окажется кстати. Хотя он не был уверен, что сможет зарезать ножом человека, но, в случае чего, хоть напугает.

Главный объект исследования – дом Кузьмича. Даже маяк не так важен. С маяком всё, в целом, понятно. Пашка уже давно приготовил ножовку, чтобы перерезать замок на двери. Чтобы в это время туда не пришел Кузьмич, Пашка изучал его график, следил, куда он ходит и что делает. И тут его ждало разочарование. Кузьмич действовал очень хаотично. Он то ходил гулять, то сидел дома. Проверять маяк он мог и днем, и вечером. Как Пашка понял, тот или работал автоматом, либо у Кузьмича в доме стоял какой-то пульт от него. В любом случае, маяк загорался каждый день независимо от того, ходил туда Кузьмич или нет. Старик мог покинуть дом на целый день и слоняться по Заветам, а мог сутки не выходить из него. Он иногда ходил на кладбище и проверял состояние могил, и только это могло как-то пригодиться, потому что он каждый раз был там ровно час, плюс минус одна–две минуты. Пашка не знал, что он там делал – соваться на кладбище, по которому ходит Кузьмич, ему не хотелось. Но в этом хоть какое-то постоянство. Пашка решил пролезть, если не в дом, то хотя бы в сад Кузьмича, где по рассказам ребят стояла молельня, где Кузьмич поклонялся какой-то женщине. И Пашка предполагал, кто она.

Эта вылазка примечательна еще и тем, что после нее у мальчика, наконец, родился план. И как попасть в маяк, и как сделать так, чтобы Кузьмич туда внезапно не пришел, и еще кое-что.

Как уже говорилось раньше, дом Кузьмича сделан из толстых бревен. Сад с высокими елями обнесен высоким деревянным забором, посмотреть, что творится внутри нельзя. Пашка выяснил всё это, забравшись на несколько деревьев, растущих неподалеку. Внутри двора довольно чистенько и убрано. Посредине постройка, похожая на беседку, только закрытая со всех сторон. Что-то вроде домика квадратной формы с конусообразной крышей. Со стороны дома к ней вела вымощенная камнями тропинка, упиравшаяся в дверь. Пашка не видел, как Кузьмич в нее ходит, но это предполагалось, ибо дорожку к ней тщательно вычистили от первого снега. И вот, в один из последних дней осени, Пашка увидел, как Кузьмич выходит из дома и направляется в сторону кладбища. Мальчик долго ждал этого. Неподалеку от дома Кузьмича уже спрятана, сделанная специально для этой цели лестница, теперь мальчик ее очень резво откапывал от снега и сухих листьев. Лестницу он сколотил из веток, весила она не так уж и много. Примерно трехметровой длинны, ее как раз должно хватить, чтобы перебраться на ту сторону забора.

Пашка подождал, пока Кузьмич скроется из виду и, вместе с лестницей, побежал к той части забора, что не видна с кладбища. Он прислонил лестницу к ограде, ловко забрался наверх и, перекинув ноги так, что одна оказалась внутри, а другая снаружи, подтащил лестницу и прислонил к внутренней стороне забора. Теперь он сможет выбраться оттуда, не ища во дворе других приспособлений.

Пашка спустился и осмотрелся. Сердце бешено билось, мальчик, слегка пригнувшись, проскочил к беседке или молельне. Дверь не заперта. Он открыл ее. Петли прекрасно смазаны, Пашка не услышал скрипа, как ожидал.

Да, ему говорили: Кузьмич поклоняется какой-то женщине. Пашка предполагал, что это Снежная Королева, но не думал, что ее алтарь настолько красив. И уж точно не ожидал увидеть над ним статую женщины невиданной красоты, сделанную изо льда или стекла. Она стояла на квадратном камне и смотрела на вошедшего ледяными глазами. Наряд Снежной Королевы состоял из легкого платья, а на голове сияла высокая корона. Пашка уже прочитал сказку Андерсена и знал, какая она, эта королева. Холодная и бездушная. Бессердечная.

Внезапно ее глаза слегка засветились синим светом. Мальчик взглянул в них и увидел легкое отражение заснеженной пустыни и огромного ледяного замка. Сначала лишь тень мрачного пейзажа, но Пашка продолжал смотреть, и тень становилась реальной, а потом превратилась в настоящую картину. Статуя погружала в странное состояние полусна полубодрствования. Звуки вокруг пропали, он остался со статуей один на один. Ничего не существовало кроме этих прекрасных глаз. И нет в Мире ничего прекрасней их.

Краем глаза Пашка заметил что-то белое. Он резко повернулся, стряхивая наваждение, и увидел, что стоит по колено в густом тумане. И в этом тумане что-то двигалось. Там как будто плавали тени, иногда их голые спины показывались из тумана. Пашка понял, откуда идет туман. Со стороны кладбища, он переваливал через забор и вплывал во двор. Как вода наполняет бассейн, так туман залил садик Кузьмича. Пашка услышал отдаленный стариковский крик. Кузьмич кричал, но в его голосе не слышалась досада или злоба. Он просто вопил о чём-то. Пашка бросился через туман к лестнице. Бросился, но понял – по всей длине забора туман поднялся и облепил доски, скрывая путь к спасению. А что надо спасаться, причем быстро, это точно. Лестница должна быть где-то здесь, но мальчик ее не видел. Он стал шарить руками по забору, загоняя в пальцы занозы, его кто-то схватил за штанину. Такое ощущение, маленькая ладошка. Пашка попробовал вырваться. У него получилось, но его тут же схватили опять – уже за две штанины. Теперь вырваться получилось сложнее, но ему опять удалось. Пока его хватали за ноги, руки шарили по забору в поисках лестницы. Он почувствовал, в штанины вцепилось уже несколько рук или лап, или еще чего, но в этот момент он нашел лестницу. Он схватился за нее, подтянулся и его отпустили. Пашка успел заметить, из тумана на секунду появились именно лапы. Похожие на куриные, только по восемь пальцев на каждой. Пашка залез наверх, перетащил лестницу и спустился. Он рванул по лесу, держа лестницу в руках, и спрятал на прежнем месте. И вдруг услышал позади себя смех. Холодный и жестокий женский смех. Снежная Королева смеялась над ним.

***

Тем же вечером Пашка всё тщательно обдумал, в голову пришла одна очень интересная мысль. Он стал разрабатывать план, спустя пару часов, все детали собрались в кучу. В ту ночь Пашка заснул со злорадной улыбкой на лице. Еще посмотрим, кто будет смеяться последним.