Текст книги "Пламя надежды"

Автор книги: Павел Дробницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– То есть я все-таки не сын предыдущего короля, раз ты не стал поправлять меня на аудиенции – хмыкнул Артур, последовав за магом – ты просто хотел, чтобы я был увереннее в себе, так?

– Нет, мой принц, – Мерлин специально сделал акцент на этих словах, – я не стал раскрывать твоего истинного происхождения королю, потому что иначе он не отпустил бы тебя, а заточил в темнице. Он очень боялся твоего отца, именно поэтому когда-то орудием убийства был выбран яд.

Мы вышли из тронного зала и проследовали по белоснежному коридору, уставленному дорогими расписанными вазами, картинами и гобеленами, ведущему в одну из башен дворца.

– Сам не понимаю почему, – продолжил Мерлин с легким смешком, – но, где бы я ни останавливался, мне выделяют покои в самой верхней точке здания, вот и сейчас мне придется передвигать мои старые усталые кости на самый верх западной башни. Но я обещал тебе поведать не о своих старческих ворчливых мыслях, а несколько об ином, – мы начали подъем по винтовой лестнице башни, и я был внимателен, как никогда, – Как ты уже понял, наш король имеет некоторую неприязнь к людям не светского происхождения, что порой подрывает доверие самих людей к нему. Но не смотря на все это – ты единственный, кто может поднять тот меч из камня, и ты единственный, кто сможет привести короля к победе.

– Но почему именно я могу это сделать? Почему меч не подчиняется кому-то еще?

Чародей лишь пожал плечами:

– Он выбрал тебя, другого объяснения дать я, к сожалению, не могу.

Добравшись до самого верха башни, мы вошли в покои Мерлина, которые, к моему удивлению не были заперты. Это была просторная комната, уставленная книгами. Повсюду лежали исписанные свитки – на письменном столе, на опрятно заправленной кровати, кресле, и даже на подоконнике, на который, через витражное окно, пробивались лучи заката. Волшебник дождался, пока я осмотрюсь и продолжил:

– Маги уже очень скоро соберут все свои силы и нападут. Они хотят сделать это одним рывком, как волна обрушивается на песчаный берег. Твой меч необыкновенен, но и он не всесилен, и не сумеет отнять силы у всех магов сразу. Он сможет защитить только тебя и тех, кто окажется рядом с тобой от любой магической атаки, – Мерлин принялся расхаживать по комнате, перебирая пальцами свою длинную седую бороду, – И у тебя будет особенная задача – уничтожить их главное оружие.

– Что же это? – непроизвольно вырвалось у меня от напряжения, хоть мне и не хотелось прерывать речи старого волшебника.

– К сожалению, это не что, а кто, Артур. Маги обучили юную, но очень способную колдунью самому разрушительному заклинанию, которое было создано магами, когда бы то ни было. Первые, как я уже говорил, жили дольше обычных людей, и их стремление к открытиям никогда не остывало, будь то новые земли или магическая формула. И вот один из Первых, которому в будущем суждено было стать Отступником, одним из требовавших приносить в жертву людей, создал заклинание под названием Танатос. Оно является первым из набросков того ритуала, который послужил порождение Тьмы. Танатос в силах призвать часть той Тьмы, что была заключена в людях и обрушить свою мощь в тех целях, в каких потребует призыватель. Это заклинание может стать настолько смертоносным, что Первые приказали своему собрату уничтожить свои записи, чтобы никто и никогда не сумел ими воспользоваться. Но тот маг не послушал Первых, ему было жаль, что его труды пропадут бесследно и, поэтому он возвел храм, в котором, под защитой каменных големов и магических ловушек оставил описание всего ритуала, а затем укрыл этот храм под землей.

Прошли многие годы, Первые ушли из этого мира, магия, охраняющая смертоносное знание ослабла и, однажды, один странствующий маг земли обнаружил спрятанные записи. Маги сразу поняли силу этого заклинания и испугались находке, поэтому разделили записи на пять частей и передали каждому из орденов для хранения. Они, конечно, могли уничтожить эти записи, но не посмели так поступить с устрашающим, но, по их мнению, произведением искусства.

А сейчас, не видя другого способа победить, маги собрали все записи воедино и обучили юную девушку этому заклинанию. Тебе придется убить ее, Артур, как бы это ни бесчестно звучало, потому что сейчас она единственная, кто может использовать это заклинание. Только так мы сможем остановить магов. Эта девушка ключ к их победе, и так уж сложилось, что потеряв ее, они не смогут найти замену. Ты меня понимаешь?

– Да… понимаю..

Я испытывал страх, который пришел ко мне с пониманием того, что вскоре предстоит выйти на поле боя, убивать и пытаться выжить самому. У меня слегка закружилась голова, и я присел в деревянное кресло, обтянутое тканью и набитое чем-то мягким.

– Ты должен быть сильным, Артур, лишь только ты можешь спасти всех от того, что произошло во время первой войны магов. Если ты не выполнишь миссию, возложенную на тебя, тогда прольются реки и даже моря крови. Но даже это не самое худшее, потому что теперь это заклинание вполне может окончательно высвободить Тьму и тогда она довершит начатое века назад. Мы не должны допустить этого.

Мерлин говорил верно, я это прекрасно понимал, но все мое нутро не могло принять того, что я смогу совершить что-то значимое. Мне хотелось все взять и убежать обратно в свою глухую деревушку, где нет таких проблем, где меня ждет семья. Но если Мерлин прав, и маги повторят ошибку прошлого, то тогда все будет стерто с лица земли. И мне некуда будет возвращаться, и не к кому.

– Хорошо, – я еще никогда не чувствовал себя таким усталым, даже в дни, когда мы с отрядом шли долгие часы через болота и грязь, даже когда от восхода и до заката я работал в поле, – я сделаю это… Но как я найду эту девушку в пылу сражения?

– Условием выполнения заклинания Танатос является то, что маг, читающий его должен находиться на возвышенности, но замок короля и весь этот город построен на равнине, поэтому магам придется соорудить какую-то передвигающуюся платформу. Также я знаю, что девушку привезут со стороны реки, то есть она будет находиться на левом атакующем фланге. Но это еще не все, – Мерлин открыл один из ящиков своего письменного стола и достал оттуда маленькую закупоренную бутылочку с синей жидкостью, – У девушки будет медальон, который не даст твоему мечу лишить ее магических сил и не позволит, чтобы ее ранили. Также на нее будет наложено заклинание щита, тоже очень мощное. Это зелье, – он прикоснулся к бутылочке, – разрушит этот щит, если брызнуть прямо на него. Держи и не потеряй, разбить не бойся, флакон заговоренный, но от потерь я его заколдовать, к сожалению, не могу.

Маг протянул бутылочку, которую я принял со словами благодарности и, рассмотрев, положил во внутренний карман.

– Я вижу, ты еще хочешь о чем-то спросить, – улыбнувшись, спросил Мерлин.

– Меня сейчас мучают два вопроса, – получив доброжелательный кивок от мага, я продолжил, – при первой нашей встрече я задал вопрос, но так и не получил на него ответа. Почему ты помогаешь королю, а не магам?

– Хм… Во-первых, я хочу извиниться, что оставил тогда тебя на той поляне без ответа, а, во-вторых, отвечу на твой вопрос – у магов есть весомые причины устроить переворот и свергнуть нынешнего правителя, но то, как они это собираются сделать – недопустимо. Для того, чтобы заклинание подействовало, нужны человеческие жертвы, очень много человеческих жертв и чем больше, тем лучше. Именно поэтому маги, объявив войну старались до грядущей битвы никого не убивать без особой необходимости. Но они не представляют какие последствия могут случиться, если использовать заклинание Танатос. Это заклинание буквально призывает саму смерть, которая должна будет прийти когда-то в будущем. Если воин должен был умереть от старости, то он мгновенно покрывается морщинами, волосы седеют, выпадают зубы, а затем еще секунда и его прах разлетается по ветру. Если же его судьба умереть от перерезанного горла при ограблении, то на его шее появляется глубокий порез и он моментально начинает истекать и захлебываться своей кровью. Произнесенное, это заклинание уже невозможно будет остановить, оно не ограничится воинами, рыцарями и королем, оно обойдет весь мир, пока не уничтожит всех людей, оставив только магов. Так считают маги, толкуя на свой манер записи, оставленные неизвестным Первым. Но это не так. Это заклинание призовет саму Тьму, которая не пощадит абсолютно никого. К счастью, я не единственный маг, остающийся на стороне короля и мне помогли подделать утерянную часть заклинания, так, что оно теперь подействует в наших интересах, но только если ты выполнишь задачу, возложенную на тебя, иначе я даже не знаю что может произойти. Кто-то из помогаюших действительно остался верен монарху, кто-то просто не верит в победу магов и рассчитывает, что ему достанется более знатный титул по окончании этой войны, но главное, что сейчас они наши союзники, которые помогают добыть сведения, о действиях противника. Я ведь верно рассуждаю? – задал волшебник риторический вопрос и продолжил, – Какой же второй вопрос тебя мучает?

– На аудиенции, точнее в самом ее конце король говорил о каком-то вашем уговоре и указал на меня, – я вопросительно посмотрел на Мерлина.

Солнце почти село, поэтому маг поднялся и начал прикосновениями зажигать свечи, расставленные по комнате, одновременно отвечая на вопрос.

– В тот день, когда маги объявили войну, я пришел к королю, и в неформальной обстановке мы заключили договор. Я рассказал ему о том, что собираются сделать маги и то, что есть человек, который сможет все это предотвратить. Я пообещал, что помогу тебе добраться в целости и сохранности, и что ты добудешь меч, а он в свою очередь сделает тебя своим наследником, так как своих ему не было дано свыше.

Я на мгновение потерял дар речи, но собравшись с мыслями сказал:

– Меня? Но зачем? Я же простой крестьянин, я не тот, кем ты меня считаешь…

– Тихо, тихо, – спокойно проговорил Мерлин, снова усевшись напротив меня за письменный стол, – Король стареет. В последнее время его все чаще стали посещать болезни. И, к сожалению, или к счастью, у него нет наследников ни после первого брака, ни после второго, а ближайшая родня ушла за пределы этого света. Поэтому королю нужен наследник, но он боится, что как только назовет чье-то имя, то его тут же отравят или зарежут в постели.

– Но… какая тебе от этого польза, Мерлин? – в голове у меня все перемешалось, все встало вверх тормашками, но я хотел узнать всю правду.

– Я тоже очень стар, как видишь, и мне хотелось бы, чтобы страна осталась в надежных руках, когда я уйду, а ты будешь отличным королем. Когда придет время, в тебе проснется кровь отцов, мой мальчик. И тогда, благодаря тебе расцветет все вокруг, ты будешь первым королем, который спокойно будет заходить в хижины к простым людям, а простые люди будут без страха приходить к тебе в тронный зал. Я бы хотел, чтобы мои наследники жили в таком мире, а я, будучи в своем рассвете сил нагулял парочку, а может тройку таковых, – хихикнул старец и прибавил, – король со временем поймет, что ты тот самый наследник, о котором он так долго просил небеса.

Спускаясь вниз по винтовой лестнице, уходя от Мерлина, я пытался унять чехарду мыслей и образов в своей голове. Я и думать никогда не смел о таком. Многие в простонародье мечтали быть лордами, рыцарями, хотя бы их оруженосцами или стюардами, но о том, чтобы стать королем мечтать вряд ли кто осмеливался, это было бы больше, чем невозможно.

Мерлин вроде ответил на все мои вопросы, во всяком случае на основные, но меня почему-то не покидало чувство, что он что-то не договаривает.

За всеми этими мыслями я не заметил, как вышел из башни, а затем и из замка. Очнулся я только на мощеной дороге, идущей от железной решетки ворот и упирающейся в центральную площадь города, где перед сооруженным на скорую руку помостом собралась толпа людей.

Подойдя ближе, я разглядел стоящего на помосте мускулистого мужчину с черным мешком на голове с прорезями для глаз и рта, догадаться было не трудно – это палач. На другом краю помоста стоял разодетый, будто раздутый изнутри человек, радостно и торжественно читающий что-то со свитка, который он держал в руках. Подойдя ближе и, остановившись на небольшом возвышении, я услышал лишь окончание речи раздутого:

– … за все ваши преступления, именем Короля вы приговариваетесь к смерти через отсечение головы! Смею заметить, очень гуманное решение, не смотря на то, кем осужденный является.

Когда я перевел взгляд на осужденного, у меня внутри все сжалось и похолодело. Я знал, что от этого человека они не дождутся ни слова, ни тем более мольбы о пощаде. Ноа, даже стоя на коленях, не был сломлен, даже несмотря на то, что его лицо было в кровоподтеках и, кажется, челюсть была сдвинута правее обычного. Увидев меня позади толпы, он на мгновение остановил на мне свой взгляд, коротко кивнул и, закрыв глаза, положил голову на плаху.

– Нет… – тихо вырвалось у меня, но это ничего не могло остановить, ни занесенный окровавленный топор палача, ни резкий удар, после едва уловимого свиста металла в воздухе, ни радостные крики людей, ни кровь толчками вытекающую из безжизненного тела мага земли.

Глава 6

Все прибывающие и прибывающие солдаты с новобранцами разбили лагерь в указанном месте, рядом со стенами города. Внутрь столицы пускали лишь капитанов и главнокомандующих, остальным указывали путь обратно, говоря, что город и так переполнен.

Огонь одного из общих костров весело потрескивал, его искры быстро взлетали, пытаясь подняться как можно выше к вечернему небу, постепенно покрывавшемуся звездным полотном. Но ни он, ни подбадривания друзей не могли привести меня в себя и заставить выкинуть из головы увиденную картину.

Быть может, заметив мое настроение, а быть может, потому что не только мне одному было жаль мага земли, Ричард, который по обыкновению разделял еду и кров с обычными солдатами и сидевший по левую руку от меня, затянул грустную песню о погибшем товарище. В этой песне бравый солдат храбро сражается плечом к плечу с другими бойцами и ценой своей жизни спасает друзей. В последнем куплете пелось о том, как он, умирая, попросил передать свой меч маленькому сыну и посмертное жалование любимой крестьянке-жене.

Элен… Как вы там? Я очень скучаю… И надеюсь, что скоро вернусь к вам. Я обещал.

Еще пара бойцов стали подпевать Ричарду, создавая мелодию. Теперь они пели о выросшем сыне того погибшего отца, который стал великим полководцем и разгромил врага. «А моя дочка вырастет и, если верить Мерлину, в будущем будет самой настоящей принцессой». «Папка!» – вспомнился громкий и родной голосок, от чего я невольно улыбнулся.

– Только не говорите, что вы тут устроили панихиду по тому камнеголовому? – подойдя к костру и пиная землю ногами, ядовито спросил Бриан.

– Заткнись, Бри! Иначе я накидаю тебе в штаны свежих, горячих углей, – зло посмотрев на него, произнес Роб, – хоть он и был магом, он был неплохим парнем.

– Я не понимаю, – ни к кому не обращаясь начал я, – почему они его так быстро казнили? Мы даже не успели еще полностью разбить лагерь, а они повели его на плаху! Он, как и, возможно, многие другие маги выступают против нас не по своей воле. Ноа не мог этого не сказать судьям, если бы ему задали такой вопрос, да и был ли суд?

Ричард ободряюще похлопал меня по плечу:

– Сейчас война, Артур, все нервничают, даже король. Быть может поэтому они и приняли столь скороспешное решение. Всем свойственно ошибаться, даже судьям, мы уже ничего не можем сделать, как бы это ни печально не было, прошлого не воротишь.

– А по-моему, они вынесли верный вердикт, его заслуживают все маги, – крысиные черты лица Бриана в свете костра были еще более выразительны и от этого, его слова казались мне еще более омерзительными.

Роб уже хотел сказать что-то в адрес Бриана, но тут послышался топот копыт, и все обернувшиеся на этот звук увидели, что к ним приближается юноша, скачущий на белой лошади, разодетый в дорогие одежды, с красным беретом, надетом слегка набок, в который было вдето длинное белое перо.

Остановившись в центре лагеря, юноша, развернув длинный свиток, принялся громко и четко читать. Это было послание короля, в котором говорилось, что завтра, на рассвете, любой человек знатного происхождения мог прийти на центральную площадь города и попробовать свои силы, чтобы вытащить волшебный меч из камня. Герой, сумевший сделать это, признавался наследником короля и мессией, который остановит бунт магов. Остальные приглашались быть свидетелями триумфа героя.

– Но это же меч Артура, – слышалось со всех сторон после отбытия гонца, и вопросительные взгляды устремлялись ко мне самому.

– Видимо у короля другие планы на счет нашей находки, – я пожал плечами и подкинул сухих веток в пламя общего костра, показавшееся мне в тот момент намного занимательнее всего остального.

Солдаты еще долго обсуждали эту новость и украдкой поглядывали на меня, думая, что я не замечаю их взглядов. В конце концов, мне это надоело, и я отправился спать.

* * *

Этот сон был еще более необычным, чем все предыдущие, ранее снившиеся мне. В этом сне я плыл бесплотным духом через необычный город невероятно гигантских размеров. Повсюду было слишком много людей, чтобы успеть разглядеть каждого. Среди них не было оборванцев, людей в лохмотьях и все они куда-то спешили, словно муравьи. Дома в этом городе были такой высоты, что приходилось задирать голову, чтобы увидеть, где они заканчиваются и от этого с непривычки кружилась голова. По невероятно ровным дорогам города, похожим на черные реки, непрерывным потоком сами по себе ехали блестящие железные кареты. Снова посмотрев вверх и заслонившись ладонью от ярко светящего солнца, я широко раскрыл глаза от удивления, увидев там летящую по небу, огромную железную птицу. Как ни странно, всем этим чудесам никто не был удивлен, кроме меня.

Но не успел я прийти в себя от того, что только что увидел, как яркий свет полностью поглотил город, забрав все шумы, оставив меня в одиночестве и в полной растерянности. Позади я услышал сдавленные рыдания и повернувшись увидел Элен, закрывающую руками свое лицо. Мне хотелось спросить, почему она плачет, но она, резко прекратив рыдания, медленно подняла голову и посмотрев на меня мертвым, ничего не видящим взглядом тихо прошептала «Ты же обещал… Обещал…». Она, не переставая, шептала это, но, когда я протянул к ней руку, она стала выкрикивать эти слова, вонзая ногти себе в лицо, сдирая кожу.

«Элен…» – в ужасе произнес я, но она уже исчезла, и передо мной вновь появился тот же город. Я узнал его лишь по очертаниям, но все остальное было совершенно другим. Солнце больше не светило в этом городе, и все небо застилали свинцовые тучи. По улице также ходили люди, но их было заметно меньше, теперь среди них чаще попадались неухоженные и растрепанные, многие кашляли и почти все нервно оглядывались, чего не наблюдалось за людьми в первом городе. Идеально ровные дороги первого города, здесь оказались обычными, неровными и мощеными крупными камнями, с частыми ямами и ухабами. По ним изредка ездили громоздкие самодвижущиеся повозки, изрыгая плотные клубы черного дыма. Дома тоже были высокими, но не настолько, чтобы задирать голову, да и вообще на небо смотреть не хотелось совсем. На одном из домов я увидел надпись: «ПРОСНИСЬ!», сделанную черной краской размером в три последних этажа, от чего мне стало не по себе, и я, отвернувшись, продолжил осматривать окружение. Вдалеке я заметил здания, к которым примыкали высокие колонны, из которых равномерно поднимались клубы дыма точно такого же цвета, как облака, закрывающие солнце. Атмосфера этого города угнетала и давила.

Мной стало одолевать странное чувство беспокойства. Увидев черную башню вдали, я понял, что это и есть источник моей тревоги. Стоило только подумать и через мгновение я очутился на просторной площади рядом с ней.

Огромный черный монолит башни возвышался надо мной и всем городом. По бокам к башне примыкали здания с решетками на окнах, высотой с обычные городские дома, и они были такие же черные и монолитные, как башня. Уходя вдаль, эти здания образовывали собой замкнутую фигуру, величиной в несколько кварталов.

«Будто город внутри города» – подумалось мне и, моргнув я оказался внутри этой самой черной башни, в узком коридоре, перед металлической дверью с множеством засовов и замков. Разглядывая эту дверь, я понял, что башня и здания, прилегающие к ней – это тюрьма, но почему она находится посреди города, словно выставленная на показ, и для кого она? Вдруг, засовы и замки один за другим стали раскрываться, и дверь, с невероятным огромным усилием, отворилась сама по себе, впуская меня внутрь.

Дверь скрывала за собой камеру без окон и каких-либо щелей, поэтому внутри было очень душно. На обшарпанных стенах проступали капельки влаги, и местами, казалось, будто на них виднелись следы, оставленные человеческими ногтями. Но не этот жуткий вид камеры приковал мое внимание. Внутри камеры, со стены свисал человек, закованный в цепи. Они будто змеи опутывали его, а их концы были плотно вмурованы в безжизненную стену так, что человек висел не вертикально, а под углом к земле. Сам неизвестный был одет в одежду из плотной ткани с множеством ремней и застежек. Рукава были очень длинными. Они были обвязаны вокруг туловища юноши и связаны узлом за спиной, плотно стягивая руки крест-накрест.

Я понял, что это юноша, взглянув на его еще совсем молодое лицо, точнее ту часть, что не была закрыта странным узким эластичным шлемом, плотно закрывающим глаза и уши, из-под которого пробивались длинные спутавшиеся волосы. Шлем не позволял ему видеть и слышать, но юноша приподнял голову и повернул ее в мою сторону. Парень состроил пренебрежительную гримасу – он был разочарован. Тьма окутывала юношу, клубилась вокруг него, медленно впивая в него свои темные коготки. А затем Тьма начала разрастаться, молниеносно заполняя собой все. Она промелькнула мимо меня и понеслась к выходу, в сторону города, и тогда, юноша, неожиданно, что есть силы закричал: «Проснись! Маги наступают!».

* * *

Я очнулся от мощной оплеухи по лицу, и еще несколько мгновений не понимал, почему Роб трясет меня за плечи из стороны в сторону.

– Что случилось, – растеряно и сонно произнес я, чувствуя, как горят мои щеки, видимо эта оплеуха была не первой.

– Ты! – гневно ткнув в меня пальцем, выкрикнул Роб, – Еще раз меня так напугаешь, я тебя лично на тот свет отправлю! Как клещ вцепился в свой сон, да так, что я уж было подумал, что ты умер.

– Роб, у нас нет времени, – сказал кто-то за пределами палатки, и только тогда я стал различать крики людей, ржание лошадей, разносившиеся по лагерю.

Дальнейшей встряски и слов не понадобилось – я подскочил и принялся одевать солдатские кожаные доспехи с простецкими металлическими вставками. Одевшись, я перекинул через плечо лук и колчан со стрелами, которые раздали заранее всем бойцам отряда и выскочил наружу. Заслонившись рукой от рассветных лучей, я снова растерялся, пытаясь понять, где сейчас Ричард и остальные.

– Ты чего застыл? – Роб хлопнул своей ручищей меня по плечу.

– Где все? И что случилось?

– Королю дали неверную информацию, маги начали наступление раньше назначенного срока, они уже на подходе к городу. Ричард повел людей на наши позиции, левый фланг, ты не забыл? Остался только я, чтобы привести тебя в чувства, нам сейчас очень понадобится каждый меч, особенно твой.

– Не переживай, мой меч будет в строю, и я постараюсь хорошо проявить себя в своем первом сражении, – сказал я, нервно улыбнувшись, и похлопав по привязанному к поясу мечу, выданному вместе с луком и стрелами.

– Ты не понял меня, – Роб удержал меня за плечо, – нам понадобится твой меч.

Подобрав свое снаряжение, Роб побежал на боевые позиции, и прежде чем скрыться из виду повернулся и указал на меня и в сторону города. Я понял, медлить было нельзя, поэтому тоже пустился бежать, но в противоположную Роберту сторону, не обращая внимания на окрики. Когда я вбежал на центральную площадь, где-то вдали затрубили в боевые рога и почти сразу же послышались голоса сотен людей – сражение началось.

Меч, как и было сказано в послании короля, располагался на том самом помосте, где совсем недавно казнили мага Ноа, но, к моему удивлению, там было достаточно людно. Там толпились горожане, в основном это были женщины, дети и старики, а сам меч охраняло трое стражников.

Какой-то лорд в отполированных доспехах пытался вытащить меч, таща обеими руками и упираясь в камень ногами. Его лицо раскраснелось от напряжения, руки скользили по серебристой гарде за которую он тянул, но лорд и не думал сдаваться. Рядом спокойно ожидали своей очереди еще несколько титулованных особ в полной боевой амуниции.

– Почему вы не на поле битвы? – вырвалось у меня, а затем я узнал в этих лордах главнокомандующих обороны, – Кто командует людьми?

– Это почему ты не на поле боя, солдат? – прогремел один из них, – если сейчас же не вернешься в строй, ты будешь казнен прямо на месте!

«Будь смелым и решительным, – проговорил я сам себе, – твои друзья и братья по оружию сейчас проливают свою кровь, и только ты можешь уменьшить количество жертв, верь Мерлину».

– Я не могу идти в бой без своего меча, – я указал на помост.

Лорды рассмеялись, а затем один из них, белокурый и казавшийся самым молодым, выхватив из ножен свой меч, направился ко мне, расталкивая народ, попадавшийся ему на пути:

– Да как ты смеешь?! Деревенщина!

Я обнажил свой меч и собрался защищаться, хоть и понимал плачевность ситуации, но, неожиданно, белокурый рыцарь остановился как вкопанный и в ужасе стал пятиться назад. Оглянувшись, я увидел позади себя Мерлина и понял, что тот только что появился прямо из ниоткуда. Он был серьезен, как никогда, седые брови сдвинуты, лоб нахмурен, даже глаза перестали источать тот веселый огонек, что всегда был виден.

– Торопись, – сказал мне волшебник и стукнул своим посохом в землю, от чего все, кто находился на помосте, слетели с него.

Отбросив ненужную жестянку в сторону, я побежал к своему настоящему мечу, пока еще покоящемуся в камне. Люди расступались передо мной, со страхом переводя взгляды с меня на Мерлина и обратно. Уже протягивая руку к эфесу меча, я на мгновение засомневался в своем успехе, но отбросил в сторону ненужные мысли и решительным движением высвободил меч из заточения. Белый металл сверкнул в солнечных лучах и вокруг стал разрастаться одобрительный ропот, но времени упиваться этим моментом не было, нужно было спешить.

– Постой, – окликнул меня Мерлин, поднявшись на помост, – я могу переместить тебя за стены города к месту сражения, если, конечно, ты позволишь, – волшебник взглядом указал на меч в моих руках, и я просто коротко кивнул, – для этого мне придется потратить очень много сил, поэтому больше я ничем уже помочь не смогу. Надеюсь, сегодня мой дух-хранитель в настроении. Удачи, мой принц.

Под радостный рев толпы, маг проделал несколько пассов руками, после чего я сразу же появился чуть позади своего отряда, закрывающего щитами лучников, под командованием Ричарда, в сторону лагеря магов.

Магов было заметно меньше простых воинов, защищающих город, но преимущество в числе пока что никак не помогало. В бойцов летели огненные шары, земля сдвигалась, мешая передвигаться, ледяные стрелы били ничуть не хуже настоящих, ветер, постоянно меняя свое направление, мешал лучникам попасть в цель. Лишь катапульты, установленные на стенах, время от времени попадали по назначению, но не могли серьезно ранить, так как у них на пути вырастали каменные стены, сдерживающие удары, а огненные снаряды затухали еще в воздухе. Маги медленно, но уверенно наступали.

Пробравшись вперед, я оказался рядом с Ричардом, чем его заметно обрадовал, особенно, когда тот заметил белоснежный меч в моей руке.

– Я рад, что ты с нами, но у меня плохие новости, Артур. Маги пришли не одни, среди них много воинов-наемников, нам придется сражаться с закаленными в битвах бойцами, – Ричард, с грустью, осмотрел свой отряд, состоящий из совсем «зеленых» новобранцев и добавил, – но это еще не все. Я не вижу помоста с ведьмой.

«Неужели Мерлин ошибся?» – подумал я, оглядывая магов и наемников, подошедших уже достаточно близко. Но мои дальнейшие мысли прервал звук боевых рогов, сигналящих наступление.

Издав боевой клич, Ричард побежал, ведя нас вперед. Две волны людей столкнулись, и началось сражение. Вокруг меня поднялся непередаваемый шум, сотканный из лязга металла о металл, криков яростных и молящих, смеха и плача. Тут и там на поле боя разрывались магические огненные шары, воздушные вихри влетали в строй бойцов, разбрасывая их в стороны, но мне и другим бойцам из моего отряда везло больше – мы находились под защитой меча. Остальных, как могли, со стен защищали маги, оставшиеся верными королю.

Уроки Ричарда не прошли даром, и я удачно парировал и наносил удары по врагу, иногда даже казалось, что меч направляет руку своего хозяина, помогая мне в сражении.

Наемники были безжалостны и свирепы. Некоторые из них одновременно бились сразу против трех защитников города и выходили победителями, но только не против Ричарда. В этом сражении он преобразился до неузнаваемости – он будто стал шире в плечах, его голос перекрикивал весь ад сражения, наемники теряли долю своей свирепости, только завидев его, а солдаты наоборот набирались храбрости и с новыми силами шли в бой.

Убив очередного наемника, с помощью одного из новобранцев, перед этим чудом уклонившись от его боевого топора, я увидел, что на нас движется настоящий огненный торнадо. Казалось, сам воздух горит внутри этого вихря. Маги воздуха и огня, соединив свои стихии, решили пожертвовать наемниками, чтобы выжечь всех, кто находился рядом со мной, включая и меня.

– Артур! – выкрикнул кто-то из бойцов, указывая на приближающуюся смерть. Значит и он почувствовал, что от такой сильной магической атаки меч сможет в лучшем случае уберечь только своего хозяина.

Но я уже знал, что делать, осознание этого само пришло ко мне. Расталкивая и отмахиваясь мечом от наиболее глупых наемников, я побежал вперед, навстречу огненному вихрю, и, выбежав из толпы, высоко поднял меч, направляя острие в сторону центра торнадо. На мгновение меч загорелся внутренним светом и заставил смерч остановиться в нескольких десятках метров от меня. Я чувствовал сильный жар, исходящий от пылающей стихии, но продолжал терпеть и стоять, пока меч снова не засветился, на этот раз сильнее, заставляя вихрь вращаться в обратном направлении и возвращаться в сторону магов, создавших его.