Текст книги "Пламя надежды"

Автор книги: Павел Дробницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Позади Грея зашевелились кусты, но на звук среагировал лишь кот, сидевший рядом и тоже наблюдавший за происходящим. Через минуту на вершину холма выбрался уставший человек, испачканный в грязи, но довольный, что достиг своей цели.

– Наконец я тебя нашел, Грей, – произнес Рик Харрис, вытирая испарину выступившую на лысине, после долгого подъема.

– Я не ждал тебя так скоро, – ничуть не удивившись чудесному воскрешению детектива, ответил Грей, – можешь больше не претворяться, я знаю кто ты на самом деле, Мерлин.

Человек словно впал в оцепенение от услышанного, но затем у него на глаза навернулись слезы, лысина поросла длинными седыми волосами, бородка превратилась в седую старческую бороду, лицо изрезали морщины, рост остался прежним, но старик пребывавший в отчаянии долгие столетия сгорбился и казался ниже своей прежней личности. Наконец окончательно приняв свой истинный облик старик упал на колени перед Греем и сложил руки в мольбе не скрывая слез:

– Прошу, не прогоняй меня прочь. Только ты можешь помочь мне.

– Я не в силах сделать этого, даже, если бы ты заслужил прощения от каждого, кто сейчас покоится во мраке этого леса, – также не глядя на старика, ответил ему Грей.

– Как раз только ты и в силах, – продолжил Мерлин, также стоя на коленях не понимая к кому ему лучше обращаться к Грею, безучастно глядящему в сторону леса, словно не замечая старика, или же к черному коту, который наоборот навострил уши, – Первые начали возрождаться и ты один из них. Тебе нужно лишь научиться брать под контроль свои способности, и ты сможешь намного больше, чем уже сумел. Я даже не уверен, что когда-либо видел мага с большим потенциалом и с более сильным духом хранителем, чем у тебя.

– Дух хранитель? – маг едва приподнял голову, заинтересовавшись, но продолжая смотреть куда-то в пустоту.

– Да, ты не видишь, но, как я понял, слышишь его, что еще более необыкновенно, даже для Первых.

– Ты же понимаешь, что просто так ты не получишь моей помощи, – сурово ответил ему Грей.

– Я готов сделать, что попросишь, – заволновался и заелозил на земле Мерлин, – я обучу тебя, расскажу все тайны этого мира, какие только знаю, помогу получить практически безграничные возможности или чего ты хочешь? Клянусь, я приложу все усилия, только прошу, помоги мне избавиться от бессмертия. Помоги мне умереть…

Юноша повернул голову к старцу, умоляющего о помощи:

– Ты уверен?

– Да! Конечно, да! Я…

– Я спросил не у тебя, – прервал юноша Мерлина.

На безмолвный вопрос в глазах старца ответил черный кот, который уркнув, подошел к нему, и, сев рядом с ним устремил свои желтые глаза на Грея.

– Хорошо, – на этот раз обращаясь именно к бессмертному, сказал Грей, – если ты поможешь мне одолеть то зло, что скрывается в том лесу, и что не одну сотню лет отравляет этот мир, я выполню твою просьбу. Но предупреждаю, – продолжил маг, прервав хвалебные и благодарственные возгласы старца, – сейчас у меня нет таких сил, и они вряд ли появятся.

– Не сомневайся, ты станешь намного сильнее меня, Грей, – лепетал перемазанный в грязи старец, не зная кого первого ему броситься обнимать, кота или юношу, снова будто потерявшего к нему интерес, – Ты – Первый, я давно это почувствовал, еще когда обнаружил тебя в черной башне!

– Нет, учитель, ты не прав, я не Первый. Я – Последний.

– Значит, – с трясущимися губами прошептал Мерлин, словно кто-то мог их услышать и узнать страшную тайну, – ты тоже это видел?

– Да.

Часть III. Забвение

Глава 1

Он снова со всех ног бежал сквозь тьму леса, не разбирая дороги, то и дело натыкаясь на высокий кустарник, спотыкаясь о корни древних деревьев. Это был лишь сон, это стало понятно сразу, но все казалось настолько реалистичным, что он не мог перебороть свой страх. Его красные волосы спутались, в них застряли десятки маленьких веточек, листочков и если бы получилось их расчесать, то с головы можно было бы собрать целую горсть земли. За ним гнался монстр, не знающий усталости и пощады, то и дело выкрикивающий имя своей жертвы, зовущий и манящий лживо-нежным голосом.

– Тедди, малыш, где ты спрятался?

В детстве он был замкнутым ребенком, особенно это стало проявляться, после того, как от них с матерью ушел отец. Мальчик часто забирался в какой-нибудь укромный уголок и тихо играл там, всегда один, а мать по возвращению из леса всегда начинала искать его, переводя это в игру. Она была знаменитой на всю округу знахаркой и в теплое время года большую часть времени проводила в лесу, собирая целебные травы, ягоды, кору деревьев и многие другие будущие ингредиенты своих отваров и примочек.

Но после ухода отца, она изменилась. Игры в поиски практически прекратились, и порой она стала с каким-то непередаваемым подозрением следить за мальчиком. Особенно часто ее внимание было обращено на красные, вечно торчащие в разные стороны волосы малыша, которые ему достались от отца.

От этого напряжения, которое буквально все больше и больше растекалось по дому, маленькому Тедди начали сниться кошмары, один страшнее другого. И в одну из ночей, он проснулся от того, что его куда-то тащат и повсюду пахнет гарью и дымом. В доме, по неясной для Тедди причине случился пожар, и его мать наскоро одевшись и одев малыша, вывела его из горящего дома и направилась с ним в лес.

Они шли долго, пробираясь все глубже и глубже во тьму чащи. Тедди стало страшно и он захныкал, но мать одернула его и продолжила дальше вести за собой.

– Жди меня здесь, – сказала она, оставив его у ели, раскинувшей во все стороны свои пушистые ветви и оглянувшись добавила, – ты такой же, как твой отец.

Тедди видел ее тогда в последний раз.

Мальчик долго стоял, прислушиваясь к шороху ночного леса, и за каждым звуком и движением ветвей ему чудились угрожающие тени и фигуры. Тедди сразу понял, что мать не вернется за ним, поэтому и не стал звать ее, не стал бежать в ту сторону, куда она ушла, он просто остался там, где стоял, не зная на что надеяться.

– Здравствуй, малыш, – услышал Тедди и, оглянувшись, увидел, как из-за деревьев выплывает прекрасная рыжеволосая девушка, нежно улыбаясь ему, – ты потерялся?

– Нет, – обрадовавшись разрушившемуся одиночеству, ответил Тедди, – я не потерялся, просто мама оставила меня здесь. А вы кто?

– Меня зовут Беатрисс, и я королева этого сказочного леса, – звонко рассмеявшись ответила девушка, – а как зовут тебя?

Она подплыла к нему в плотную и провела рукой по его взъерошенным волосам:

– Хотя это не важно, – ее прикосновения были холодными, но приятными, – я буду звать тебя Фениксом, как тебе?

– Мне нравится, – улыбнулся мальчик, – а можно я буду вашим рыцарем и защитником.

– Конечно, когда подрастешь. А сейчас, – она протянула ему свою руку, – сейчас я защищу тебя от зла, которое могут принести тебе люди, ведь ты особенный. Пойдем.

Феникс взял свою королеву за руку и направился с ней еще глубже во мрак леса.

Но это были лишь давние воспоминания, которые так часто посещали его, особенно во время кошмаров. Юноша продолжал бежать от монстра, надеясь, что сегодня кошмар закончится не так как обычно, но чуда не случилось и он вновь остановился на краю обрыва. Бежать было не куда и развернувшись он увидел, как из леса, ему на встречу выходит его мать с горящими красным огнем глазами, с искривленными чертами лица, с заостренными зубами и змеиным языком.

– Как ты выжил, гаденыш? – пискляво проверещал монстр, – Не нужно было слушать суеверий и не отводить в лес, а оставить гореть в доме, который ты же и поджег своей дрянной магией. Тогда бы ты точно воссоединился со своим папашей, которого сожгли на костре из-за того, что его поймали за колдовством!

Резко подлетев, монстр сильным ударом толкнул юношу в пропасть и он отправился в бесконечный полет, который прервался наяву, от того, что юноша резко дернулся.

– Тебе снова снился плохой сон? – с сочувствием спросила девушка парившая рядом с Фениском.

– Да, моя королева, – неохотно признался он, – снова один и тот же сон, и я ничего не могу поделать.

– Не переживай, малыш Тедди, я уверена, скоро эти кошмары закончатся, когда мы одержим верх над людьми и освободимся.

– Прошу, не называйте меня так, я ненавижу свое имя, и я уже давно не малыш, – он с надеждой посмотрел в ее изумрудные глаза, – вы останетесь со мной, когда все закончится, вы ведь не бросите меня?

– Конечно нет, дорогой мой Феникс, – очаровательно улыбнувшись произнесла Беатрисс, – я буду твоей, как только ты снимешь с меня проклятие и освободишь из тюрьмы этого жуткого леса.

– Все так и будет, моя королева, – оживился юноша, – я выжгу всех, кто воспротивится вам, я сделаю так, что весь мир будет у ваших ног, я стану вашим солнцем, что озарит ваш путь! Лишь бы хватило сил…

– Не вешай нос, мой рыцарь, протяни руки, – Феникс повиновался и Беатрисс своими руками помогла ему сложить их «лодочкой», – у тебя будет сила. Время пришло.

Резким движением девушка чем-то кольнула себе палец и выдавила из него на ладони юноши четыре густые черные капли.

– Что вы делаете! – пораженный воскликнул Феникс.

– Выпей. И не смотри, что тут так мало, количество не главное. Важно лишь то, что это даст тебе силы сравнимые с силой Грея, и позволит нам быть вместе даже на расстоянии.

Феникс не задумываясь выпил кровь своей возлюбленной до чиста и поднял на нее свои глаза, полностью заплывшие чернотой Тьмы.

– Молодец, – улыбнулась Беатрисс, – а теперь тебе пора, твоя армия готова выступить и ждет твоих приказов.

* * *

Заклинания давались с большим трудом, каждый новый пас нес за собой целую процессию невидимых глазу подготовительных манипуляций. Грей должен был быть сосредоточен, одновременно расслаблен, контролировать свои эмоции и в то же время отпустить свой разум в расслабленный полет, но Тьма мешала на каждом шагу.

После событий у черной башни прошло достаточно много времени, лето сменила осень и даже она практически подошла к концу, но маг никак не мог полностью усмирить Тьму, что была заточена в нем. А она, почувствовав однажды вкус свободы, больше не хотела оставаться в своей темнице, норовясь буквально каждый миг вновь вырваться наружу.

С каждым днем Грей становился сильнее и искуснее в магии, занимаясь с Мерлином вдали от города и людей, но и Тьма крепчала, подпитываясь изнутри его силами. Это порой очень злило мага и это еще сильнее подпитывало монстра внутри, который уже не раз практически вырывался, улучшив момент во время приступов гнева, что стали порой посещать Грея.

– Глубоко вдохни, на секунду задержи дыхание, прикрой глаза и медленно выдохни, – в который раз с беспокойством советовал Мерлин, наблюдая за страданиями стоящего на четвереньках юноши, обхватившего голову руками.

– Я знаю, знаю, – тяжело и быстро дыша сквозь зубы процедил в ответ Грей.

Перед его глазами сейчас был пылающий мир, который крошился на мелкие кусочки от его ненависти. Это было одновременно и страшным и красивым зрелищем. Грей не знал откуда берется эта беспочвенная злость, обращенная абсолютно ко всему. Точнее знал, но не понимал почему не может укротить свои чувства.

К стоящему на четвереньках магу тихо подкрался черный кот, плавно обходя то тут то там начинающую трескаться и проминаться землю.

– Отойди, я могу задеть тебя, – проговорил Грей, вспоминая, как уже один раз в подобной ситуации чуть не попал в кота огненным шаром. Но кот даже не подумал послушаться, а наоборот, приблизившись, облокотился на ногу Грея и заурчал, – глупое животное, – прошептал маг, но, к удивлению, заметил, что приступ стал слабеть.

Наконец Тьма отступила и Грею стало намного легче, но он продолжил стоять на четвереньках, наслаждаясь прохладой земли:

– Мое обучение закончено, – утвердительно произнес он.

– Но ты еще не до конца научился пользоваться потоками энергии и до сих пор отчасти используешь свою жизненную силу, это очень опасно – поднявшись попытался воспротивиться Мерлин.

– Тьма уже начала наступление на Соммет. Я видел армию, видел Феникса, видел ее, – Грей многозначительно посмотрел на старца, когда произносил последнюю часть фразы, – нам больше нельзя бездействовать.

– Хорошо, но будь готов, что среди людей тебе будет еще сложнее, сейчас в мире не осталось тех, в ком не поселилась эта тварь.

Меньше чем через час два мага и кот отправились в путь. Они долго шли молча, и тишину нарушали только звуки ломающихся под ногами веток, да хруст засохших и слегка заиндевевших с утра листьев.

– Ты рассказал мне о Первых, – нарушил тишину Грей, обращаясь к Мерлину, – об Артуре и о войне с магами, которая завершилась не так, как ты планировал, но совершенно упустил рассказ о себе.

– Это очень длинная история, – попытался увильнуть тот.

– Как раз успеешь закончить к моменту, когда мы подойдем к Соммету.

– Что же ты конкретно хочешь услышать, – вздохнув спросил старик.

– Правду, – оглянувшись, и посмотрев прямо в глаза Мерлину, ответил Грей.

– Что ж, тут ты прав, мальчик мой, – начал он свой рассказ и с опаской посмотрел на Грея, так как знал, что тот не любил, когда Мерлин его так называл, но юный маг невозмутимо шел вперед и слушал, – я действительно много лгал в своей жизни, а если брать в учет, сколько я прожил, то получается я лгал непростительно много.

Я родился больше десяти тысяч лет назад, точнее сказать не смогу, я просто уже очень давно перестал считать. Я родился в семье простых рабочих, и чуть ли не с младенчества работал на ровне с остальными, пока во мне не проснулись силы. В тот год была очень лютая и продолжительная зима, и, видимо, из-за этого на наше селение напала стая саблезубых тигров. Они растерзали многих, в том числе и мою семью. И меня бы растерзали, но они вымерли. Все до единого. Со всей планеты. Позже Первые объяснили мне этот невероятный всплеск, моим паническим страхом, который я испытывал, но даже они были поражены масштабом катастрофы, которую я сотворил. Меня никто не осуждал, ведь это был просто инстинкт, но, порой мне все же казалось, что другие маги смотрят искоса в мою сторону. И не удивительно, ведь был истреблен целый вид, ради жизни одного.

– Но если Первые были такие всесильные, как ты говоришь, почему им было вновь не возродить саблезубых тигров? Они ведь могли создавать живых существ?

– Могли, но они не были живыми в том смысле, в котором все представляют. Да, они дышали, пили и ели, но выполняли все по команде и абсолютно не были самостоятельными, и если бы о ком-то из них забыли, то они бы просто стояли на том самом месте, где их оставили, и умерли бы от истощения. Созданные существа не имели ни чувств, ни инстинктов. Они существовали, но не жили. Так что как бы Первые не хотели возродить погибший вид, у них это никогда не получилось бы. Созданные саблезубые тигры никогда не отправились бы на охоту, не продолжили род, даже не произнесли бы ни звука по своей воле, ведь этой воли у них не было.

Я был очень рад, когда Первые забрали меня к себе. Даже стыдно признаться на сколько сильно, ведь я был так рад, что почти не горевал по своим близким. У меня оказался высокий потенциал по сравнению с многими другими магами, которые десятилетиями оттачивали свое мастерство. Особенно мне хорошо удавалось владеть природными стихиями и трансформациями своего тела. Но мне всегда было мало того, что у меня было. Развив свои таланты до возможных пределов, я стал искать способы, чтобы завладеть еще большими силами. Так, экспериментируя, я создал заклинание Танатос, но Первые, поняв, на что оно способно, тут же отняли у меня все записи и скрыли их как можно дальше, ведь уничтожить их не представлялось возможным. Танатос был моим случайным плодом, поэтому я не придал этому поступку особенного значения и не сопротивлялся воле Первых. Но когда они запретили мне работать над открытием всевидения, к которому многие из нас так стремились, я озлобился на них, и вместе с другими отступниками покинул их.

Прошли годы, прежде чем мы поняли, что нам не хватит того количества материала, которое мы имели, чтобы провести необходимые обряды, и тогда мы пришли требовать от Первых предоставить нам его.

– Человеческие жертвы, – утвердительно произнес Грей.

– Да, – не таясь продолжил старец, – человеческие жертвы. Но, как ты знаешь, Первые не уступили нам и началась самая ужаснейшая война, которую видел этот мир. Отступники не могли победить в этой войне, хотя бы просто потому, что нас было меньше, но наше высокомерие и вера в свои таланты затмили наш разум. Мы считали себя высшими существами, самыми сильными, самыми могущественными, лучшими среди других магов, и это было нашей ошибкой. Мы бились до последнего, не веря в свое поражение, даже когда оно стало совсем очевидно. И тогда, – Мерлин тяжело вздохнул прежде чем продолжить, – и тогда, когда я понял, что нам не одержать победу, я использовал слегка измененное заклинание Танатос и создал Тьму.

– Что?!

– Я вложил в эту сущность всю злость, что тогда испытывал на Первых, все отчаяние, желание забрать с собой на тот свет всех вокруг, – не в силах остановить свою исповедь продолжал Мерлин, – и лишь когда она вырвалась наружу я понял, что сотворил. Тогда все границы стерлись, не стало ни своих, ни чужих, ни людей, ни магов, в мире остались только мы и Оно.

Все живое практически вымерло, но мы успели найти решение. Все выжившие приложили усилия для того, чтобы запечатать эту тварь. Люди и маги приносились в жертву, подпитывая своей жизненной энергией тех, кто создавал сковывающие чары.

У нас получилось. Тьму разорвало на части мощнейшим взрывом и запечатало в сердцах людей. Я находился слишком близко к эпицентру и меня зацепило взрывом, но я не погиб, а наоборот, стал бессмертен.

Сразу, как только Тьма была запечатана и больше не представляла угрозы, я просто ушел и стал отшельником. Все были слишком заняты восстановлением мира, чтобы обращать на меня внимание. Прошло не одно десятилетие моего одиночества, пока я не понял, что больше не старею. Тогда я даже воспринял это как добрый знак. Это сподвигло меня вернуться в мир, но лишь в виде тени, никогда не открывая себя. Я был свидетелем смены столетий, того, как из жизни ушли Первые, запретив своим магам-преемникам использовать какую бы то ни было магию, кроме стихийных элементов. Я видел, как рождались и гибли империи, как развивалось человечество. Но получив бессмертие, я постепенно утратил тот вкус к жизни, что есть у смертных. Не было больше рисков чего-то не успеть, поэтому я удовлетворил все свои потребности сполна и более. Мне перестали быть интересны наука, магия, хитросплетения человеческих интриг, даже любовные утехи в итоге стали поперек горла. Когда у меня осталось последнее желание, на свете не осталось никого, кто мог бы мне помочь с этим. Я не мог умереть, как ни старался. Единственным лучом надежды для меня стал Артур и все те обстоятельства, что сложились вокруг него. Мне пришлось отдать ему в руки выбор будущего для человечества и меня. Но он с треском провалился из-за своей чертовой сентиментальности! И где мы все сейчас? – старик в сердцах плюнул куда-то в сторону – Инквизиция, костры, виселицы, четвертовальные столбы – вот что выбрал он. Вокруг умирали тысячи, да что там тысячи, вокруг умирали все, кроме меня. Кто-то в мучениях, кто-то от старости, а я лишь смотрел за всем этим, хоть и мог бы многое исправить.

Именно тогда от меня отвернулся мой дух-хранитель. Прекрасный белый единорог больше не хотел иметь со мной ничего общего, и я окончательно стал никем. При мне остались лишь искорки тех возможностей, какими я обладал ранее. Я стал притворщиком, одевающим на себя маски других, и давно потерявшим свое истинное лицо.

Но встретив тебя, я вновь обрел надежду, потерянную многие столетия назад. Когда в тот день мне открыли окошко в двери камеры, в которой тебя держали и я заглянул внутрь, я не поверил своим глазам, точнее глазам Рика Харриса, чью маску я тогда носил. Мне пришлось даже несколько раз моргнуть и изменить глаза Рика на свои, чтобы убедиться, что твой дух-хранитель не мираж. И как же я был раздосадован, когда мой план побега пошел не так, как задумывался.

– Да, я прекрасно помню, ты просто ушел, оставив меня самого выпутываться из разворошенного осиного гнезда, – пробурчал Грей, продолжая идти чуть быстрее, завидев окрестности города, – я спасся благодаря Николаю, старику, что сидел в соседней камере, он так и не увидел свободы..

– Также, как никто не видел самого Николая, – непонятно продолжил Мерлин, – Потому что он был иллюзией, созданной мной, чтобы вести тебя в верном направлении.

– Не может быть!

– Тебя ни разу не удивило, то, что старик не ест, с ним никто ни разу не разговаривал, или то, что он даже двери не открывал, а лишь указывал тебе на них? Хоть это и было из корыстных целей, но это я вытащил тебя оттуда.

– Спасибо…

– Не понял, – действительно опешил бессмертный маг из-за столь резкой перемены в Грее.

– Я очень жалел, что не мог поблагодарить Николая за то, что он вытащил меня из того ада. А после того, как Вортисман рассказал мне, что он был плодом моего воображения, я вообще не знал что думать.

– То есть ты не осуждаешь меня за то, что я натворил? – с надеждой спросил Мерлин.

– Я сам чуть было не уничтожил этот мир, позволив Тьме вырваться наружу, так что я не тот, кто может осуждать тебя.

Маги и кот уже почти подошли к городу и проходили по одному из близлежащих поселков. К общему удивлению на улочках было непривычно тихо и безлюдно, точнее не было вообще никого. Кое-где странники заметили оставленные открытыми на распашку двери, выбитые окна и как будто следы борьбы, но нигде не было ни оружия, ни тел, ни следов крови, чтобы доказать, что здесь действительно кто-то сражался.

– Странно, – резюмировал Грей.

– Тьма наступает, – подтвердил его опасения Мерлин.