Текст книги "Студент-медик из Дублина"

Автор книги: Патрик Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Так вот, Ройзин, я назначу вам обследования, а завтра снова осмотрю вас.

– Вот оно как. Тогда хорошо.

Но Фингал уже видел, что ничего хорошего лично для него не предвидится: в палату вошел доктор Миккс.

– О’Рейли? Отрадно, что вы наконец-то соизволили показаться.

– Прошу прощения, сэр.

– И это все, что вы можете сказать? До сих пор вы неплохо справлялись со своими обязанностями, О’Рейли, но врач обязан быть ответственным. Надежным. У вас были серьезные причины для опоздания? Тогда вы могли хотя бы позвонить и предупредить нас. Дать нам возможность подыскать вам замену.

Фингал закаменел.

– В пятницу я ездил в Портаферри, проведать брата. В субботу утром он повез меня в Белфаст, но в пути его машина неожиданно заглохла. И я опоздал на дублинский поезд.

– Так почему же не позвонили?

Помедлив, Фингал объяснил:

– Я звонил, сэр. И поговорил с другом, который как раз был на дежурстве. Я условился, что меня заменят.

– Вы, случайно, говорили не с мистером Фицпатриком?

– Нет, сэр.

Доктор Миккс погладил подбородок.

– Видимо, поэтому сегодня утром он ничего и не сообщил мне.

– Возможно, сэр. – Фингал решил, что с его стороны будет мелко заявлять, что Фицпатрик все знал.

– Я принимаю ваши объяснения – на этот раз. Но я недоволен тем, что по вашей милости в палате образовалась нехватка врачей. Еще одна такая оплошность, О’Рейли, и я задумаюсь, стоит ли давать вам хорошую характеристику. С нами вы проведете еще месяц. Постарайтесь толково распорядиться этим временем.

Фингал сглотнул. Какое облегчение!

– Да, сэр, – кивнул он. – Спасибо.

– А теперь рассказывайте о пациентке, которую только что осмотрели.

Фингал перечислил доктору Микксу сведения из истории болезни, результаты осмотра и дифференциальной диагностики.

– Хорошо, – подытожил доктор Миккс. – Скорее всего, вы правы, и это действительно анемия. А про лейкозы вы думали?

– Да, сэр, но они чаще встречаются у мужчин. И потом, у пациентки не увеличены лимфатические узлы и нет кашля.

– Превосходно. Какие анализы вы назначили?

– Нам понадобится клинический анализ крови, сэр.

– Отлично, О’Рейли. – Миккс взглянул на часы. – Так и продолжайте работать до конца практики. – И он покинул палату.

Фингал с облегчением выдохнул. Нет уж, больше никаких промахов он не допустит. Его наставник прав: врач должен быть надежным. А не разбрасываться пустыми обещаниями, как он в разговоре с Китти о Падди Кьоу. Надо будет заглянуть в амбулаторию и раздобыть адреса Уилли Даггана и Падди Кьоу. Может, Боб согласится отвезти его завтра к Уилли. А потом можно навестить и Падди.

Зловоние на Фрэнсис-стрит оказалось непривычным для Фингала, и он поспешил поднять стекло в машине. Его передернуло, но мысль о цели приезда сглаживала впечатление. Полчаса назад Уилли Дагган, удивленный визитом студента-медика, зашившего ему руку, подтвердил, что ему нужен помощник, чтобы заниматься бумажной работой, и если Падди готов взяться за нее, пусть приходит.

Боб остановил машину у столбов с протянутыми между ними веревками, сплошь увешанными бельем.

– От здешней вони того и гляди мухи передохнут, – заявил он. – А эти чертовы потемки!

Пятиэтажное здание заслоняло солнечный свет. Неудивительно, что от недостатка ультрафиолета столько местных жителей страдало рахитом.

Фингал и Боб не успели выйти из машины, как их окружила толпа ребятишек: мальчишки в обтрепанных коротких штанишках и поношенных рубашонках, девочки в платьицах длиной до щиколоток и неопрятных передниках из серого льна. Все дети были босы, с черными от уличной грязи ступнями.

Боб высмотрел среди детей самого старшего, паренька лет пятнадцати.

– Иди-ка сюда, сынок.

Мальчишка прищурился.

– Я, сэр? Но я ничего такого не сделал.

– Знаю, – кивнул Боб. – А хочешь получить шесть пенсов?

– Шесть? – Паренек снова прищурился. – И что я должен делать?

– Постеречь мою машину, пока я не вернусь.

Собеседник Боба кивнул.

– Годится, сэр.

Почувствовав, что кто-то тянет его за штанину, Фингал посмотрел вниз и увидел рядом девчушку лет шести.

– А мне шесть пенсов, сэр?

Голубые глаза словно заглядывали в душу.

Фингал присел.

– Как тебя зовут?

– Финнула. Это значит «белые плечи».

– Ну что ж, Финнула, – сказал Фингал, – если ты покажешь мне, где живет Падди Кьоу, то получишь свои шесть пенсов.

– Вы уж не обессудьте, что встречаю вас в таком виде. – Падди Кьоу сидел на дощатом ящике, одетый в одну рубаху без воротника и штаны, закатанные до колен. Его ступни были погружены в таз с жидкостью, от которой исходил знакомый Фингалу острый запах. – Моя бабуля говорила, что от мозолей нет ничего лучше горчицы. – Вынув изо рта сигарету, Падди попытался встать.

Застарелый запах табачного дыма смешивался с вонью вареной капусты и плесени от сырых обоев, в прорехи которых виднелась раскрошившаяся штукатурка.

Фингал похлопал Падди по костлявому плечу.

– Не вставайте, Падди, мы только на минутку. – И он кивнул в сторону Боба. – Вы ведь помните мистера Бересфорда?

– А как же, помню, еще по палате святого Патрика. – Падди широко ухмыльнулся. – Добро пожаловать в дублинский Тадж– Махал, сэр. Кстати, настоящий мне довелось повидать: до войны я служил в Джайпуре.

– Собственно, поэтому мы и пришли, Падди. Вы ведь служили в инженерных войсках?

– Да, сэр. – Падди расправил плечи. – И был отличным механиком, но… – он помахал культей правой руки, – в семнадцатом году в ремонтную мастерскую залетел снаряд… – Он пожал плечами. – В армии обошлись со мной по справедливости, сэр. Не выкинули на помойку, когда я остался без руки, а определили в кладовщики.

– В кладовщики? – оживился Фингал. – Значит, вы вели книги учета?

– Если бы мне платили пенни за каждую исписанную страницу, у нас с семьей давным-давно был бы свой особняк в Блэкроке.

– Падди, а вы хотели бы работать кладовщиком на стройке? – спросил Фингал.

Падди резко выпрямился.

– Вы, часом, не дурачите меня, сэр?

– Даже не думал. Мистер Дагган строит дома на месте снесенных трущоб. Ему как раз нужен кто-нибудь, кто вел бы конторские книги. Мы с мистером Бересфордом сегодня беседовали с ним – правда, Боб?

– Правда, – подтвердил Боб. – Мистер О’Рейли рассказал ему о вас, Падди.

Падди напрягся.

– А он что же?

– Просил привезти вас к нему сегодня вечером. Если вы понравитесь мистеру Даггану, завтра же сможете приступить к работе. Платить он будет четыре шиллинга в день при шестидневной рабочей неделе.

– Это получается фунт и четыре шиллинга в неделю, итого больше пятидесяти фунтов в год. – Падди обвел взглядом мрачную комнатушку. – Вот что я вам скажу, сэр: нас, Кьоу, к концу этой же недели здесь уже не будет.

– Отлично, – кивнул Фингал, благословляя зубило, раскроившее ладонь Уилли Даггану, но подарившее новую жизнь Падди Кьоу и его родным. – Собирайтесь, Падди. Мистер Бересфорд прямо сейчас отвезет нас к мистеру Даггану на машине.

Сержант Падди Кьоу широко улыбнулся, а из глаз струились слезы.

– Мистер О’Рейли, ваша пациентка, – произнес доктор Миккс.

– Да, сэр. – Фингал встал в изголовье кровати и положил руку на плечо Ройзин Килмартин. – Сейчас я расскажу о вас другим врачам и сестрам.

Женщина улыбнулась.

– Коли так надо, тогда ладно.

Фингал коротко перечислил сведения о больной и умолк.

– Прошу прощения. – Фицпатрик изучал пациентку сквозь стекла пенсне. – Но она задыхается. Значит, нельзя исключить и туберкулез. Трущобы буквально кишат им. – Он пренебрежительно скривил губы.

На лице Ройзин Килмартин отразился ужас. Черт бы тебя побрал, Фицпатрик, подумал Фингал, ты же насмерть перепугал ее.

Доктор Миккс шагнул к пациентке со словами:

– Прошу вас, дорогая, не волнуйтесь. Я уже смотрел результаты ваших анализов: туберкулеза у вас нет. Можете мне поверить.

Женщина слабо улыбнулась.

– Ну, тогда ладно, сэр.

– А для тех, кто не в курсе, – продолжал доктор Миккс, – объясняю: трудящийся люд в Дублине мало чего боится так, как туберкулеза. Женщины не раз говорили мне, что их муж в тюрьме, лишь бы не признаваться, что он лежит в больнице с туберкулезом. – Он уставился на Фицпатрика в упор. – Есть болезни, о которых не принято упоминать в присутствии пациентов. Надеюсь, теперь вам ясно?

Фицпатрик снял пенсне и принялся нервно протирать стекла.

– Далее, – продолжал доктор Миккс. – Мистер Кроми, какой порядок обследования пациентки вы могли бы предложить?

Кроми дал толковый ответ, отметив, что он обратил бы внимание на лейкоцитарную формулу – «на случай неоплазии кровеносной системы».

– Отлично, Кроми, – закивал доктор Миккс. – Именно неоплазии. Совершенно верно. – И он бросил в сторону Фицпатрика многозначительный взгляд.

Фингал знал, что «неоплазией» – от греческих слов, означающих «новообразование», – в кругу врачей принято называть рак, о котором, как и о туберкулезе и некоторых других болезнях, не следовало упоминать в присутствии пациентов.

– А теперь расскажите нам, мистер О’Рейли, что показали анализы.

– Гемоглобин низкий, как и количество эритроцитов. Среди увеличенных красных кровяных клеток много молодых или мегалобластов.

– И что это значит?

– Пернициозная анемия, сэр. И железодефицитная.

– Правильно. Каким должно быть лечение, мисс Манвелл?

– Если речь о пернициозной анемии, сэр, – внутримышечные инъекции экстракта печени.

Доктор Миккс повернулся к Бобу.

– Как лечат железодефицитную анемию?

Боб покачал головой.

Уже не в первый раз Боб не сумел ответить на вопрос наставника. Фингал хотел, чтобы его друг успешно сдал первую часть выпускного экзамена, а до него оставалось всего три месяца. Пора было браться за учебу.

Вмешался Фицпатрик:

– Неорганические соли железа.

– Верно. – Доктор Миккс повернулся к пациентке. – Вам очень повезло: эти молодые врачи неплохо поработали, чтобы понять, какая болезнь вам досаждает. Это малокровие. Мы вылечим вас и в ближайшее время отправим домой.

– Спасибо вам пребольшое, сэр, и вам, мистер О’Рейли.

Фингал смущенно пожал плечами, но внутренне торжествовал. Зная, что помогает пациенту выздороветь, он испытывал ни с чем несравнимое чувство удовлетворения. Ради него Фингал даже был готов мириться с необходимостью причинять пациентам боль, как Кевину Доэрти. А за то, чтобы увидеть, как Падди Кьоу поступает на работу к Уилли Даггану, не жалко отдать, как сказала бы мама, весь чай, какой есть в Китае! Но все это возможно, если воспринимать пациентов как людей, а не как случаи заболеваний.

– Мы сегодня же приступим к лечению, – добавил доктор Миккс. – И увидимся через шесть дней, после повторных анализов крови, миссис Килмартин.

– Ладно, – с улыбкой кивнула она. – Это ничего.

– Будьте добры, сестра, следующего пациента, – попросил доктор Миккс.

– Китти, извини, что не смог прийти в субботу, – произнес Фингал. – Пожалуйста, выслушай меня, я сейчас все объясню.

– А я уже знаю, – с улыбкой ответила она. – От Вирджинии.

– Прости меня. – Фингал уставился на носки своих ботинок, потом отважился заглянуть в лицо Китти. – Мне надо было уехать… хотя бы ненадолго.

Она коснулась его рукава.

– Из-за мистера Доэрти?

Он кивнул.

Китти посмотрела ему в глаза.

– Мне нравится твое неравнодушие.

О’Рейли глубоко вздохнул.

– Мне было тяжко, – признался он вполголоса. – Только разговоры с Ларсом немного помогли. В субботу утром мы выехали в Белфаст, думая, что времени нам хватит с избытком, но в дороге машина сломалась. И я опоздал на поезд. Извини.

Китти склонила голову набок.

– Фингал, все в порядке. Ты же предупредил меня, мы встретимся в другой раз…

– Мистер О’Рейли, сестра О’Хэллоран! – Из-за угла вышла сестра Дэли. – Наши правила вам известны. Сестра, марш в палату. Немедленно. Вы опоздали, нам с вами еще предстоит серьезный разговор.

Китти убежала.

– Я ведь предупреждала вас, мистер О’Рейли.

Ему удалось лишь выдавить из себя: «Прошу прощения».

В голосе старшей сестры зазвучал металл:

– Я наблюдала за вами с первого дня. Вы были внимательны к пациентам и заботливы, пожалуй, даже слишком. У вас развились неплохие навыки диагноста. Когда-нибудь, когда вы повзрослеете, из вас получится отличный врач.

Фингал молчал.

– Но встречаться с сестрой О’Хэллоран вы не будете. Я добьюсь ее перевода в детскую палату и лично попрошу коменданта общежития, чтобы сестре О’Хэллоран до конца марта запретили покидать его в свободное время.

Следующие две недели Фингал делал все возможное, лишь бы умилостивить сестру Дэли и убедить доктора Миккса, что он заслуживает хорошей характеристики.

– А потом, – говорил Фингал, глядя на Боба Бересфорда, сидевшего в кругу друзей в комнате отдыха, – все мы должны успешно сдать июньский выпускной экзамен, первую часть.

– На самом деле это необязательно, – возразил Боб. – После прохождения практики мы имеем полное право продолжать учебу и через шесть месяцев попытаться сдать тот же экзамен еще раз.

– И сколько раз ты намерен сдавать этот экзамен, Боб? – осведомился Фингал.

Боб покраснел.

– Ну, вообще-то я… – Он помедлил и наконец заключил: – Трудился не так усердно, как следовало бы.

– Боб Син-Джин Бересфорд, поклянись мне, что на следующие три месяца засядешь за учебники, – потребовал Фингал, – и с блеском сдашь первую часть выпускного экзамена вместе с нами. А мы поможем, если что, – верно, ребята?

Остальные кивнули.

– Конечно, поможем, – подтвердил Чарли.

Фингал протянул руку, и Боб, поколебавшись, пожал ее.

– Клянусь, Фингал О’Рейли, – произнес он под аплодисменты остальных двоих.

– Жизнь студента-медика, – вещал Кроми со своего места в пабе «Дэви Бернс», – это длинный период релаксации, перемежающийся краткими промежутками острого ужаса. – И он отпил из своей кружки.

– До ужаса под названием «выпускной экзамен, первая часть» осталось шестнадцать дней, – напомнил Фингал.

– Помним, – кивнул Чарли. – Надеюсь, мы выдержим его.

– Должны выдержать, черт возьми! – выпалил Боб. – Фингал никому не давал дух перевести с тех пор, как в марте взял с меня клятву. Кстати, Фингал, ты сам пропустил несколько четверговых лекций по патологии и бактериологии, когда у тебя тренировки по регби.

– Да, но я уже наверстываю, – сообщил Фингал.

Боб протянул руку и чокнулся с ним стаканом.

– Знаешь, я разочарован, что в этом году ни тебя, ни Чарли не взяли в сборную Ирландии.

Фингал тоже был расстроен, но не подавал виду.

– Может, в следующем году повезет, Боб. Я на пике формы.

– А у меня фармакология лезет из ушей, – признался Чарли. – Чего мне не хватает, так это еще одной пинты. Кто со мной?

– Я пас, – отказался Кроми. – Сегодня я встречаюсь с Вирджинией, а потом мы с ней, Фингалом и Китти идем в «Оленью голову» на О’Коннелл-стрит. Так что мне лучше не усердствовать.

Чарли покачал головой.

– А ты, Фингал? Еще пинту?

– Нет-нет. Я сейчас иду домой.

В начале недели мать прислала ему записку, в которой буквально потребовала навестить ее сегодня. Обычно она не проявляла настойчивости. Фингал написал в ответ, что зайдет в указанный день, и решил не тревожиться, пока не выяснится, в чем дело.

Мама поднялась с кресла навстречу сыну и крепко обняла его.

– Фингал, как давно мы не виделись! Проходи, садись.

Фингал заметил, что она слишком бледна.

– Мама, что случилось? Тебя что-то гложет.

– Я хотела поговорить с тобой наедине. Отец сейчас в Королевской ирландской художественной галерее. – Она напряженно подалась вперед. – Мне нужен твой совет. Фингал, отец нездоров, но отказывается признавать это.

– Нездоров? – Фингал насторожился. – Что это значит?

Мама беспокойно теребила юбку.

– Он слишком быстро утомляется. У него часто бывает одышка. Однажды он признался мне, что чувствует себя выжатым.

Мысленно Фингал уже приступил к дифференциальной диагностике. Для двух названных симптомов список возможных недугов получался слишком длинным.

– К врачу он обращался?

Мама покачала головой.

– Он злится, даже когда я намекаю, что было бы неплохо побывать у врача. Я думала, может, ты сумеешь определить, действительно ли ему нужна консультация медика. Если да, я найду способ убедить его.

Фингал услышал в материнском голосе стальные нотки и улыбнулся, несмотря на беспокойство.

– А что-нибудь еще ты замечала?

Ее глаза влажно заблестели.

– Он… кажется, он худеет.

Потеря веса – тревожный симптом.

– Кто-то должен обследовать его, – заявил Фингал. – Сделать общий анализ крови, возможно, рентгеновские снимки.

Мама улыбнулась.

– Спасибо, Фингал. Я постараюсь отправить его к врачу, причем к хорошему, к настоящему.

– Я знаю такого, – сообщил Фингал. – Это доктор Миккс, руководитель нашей клинической практики. В последнее время я вижусь с ним редко, но он вряд ли откажет мне в одолжении. Поговорю с ним в следующий понедельник.

– Я так признательна тебе, сынок! У меня с души как будто свалился камень.

Фингал всеми силами старался не выдать тревоги.

– Я позвоню тебе.

Мама улыбнулась.

– Ты славный мальчик, сынок. И всегда был таким.

Фингал заулыбался.

– Да, в последний раз я слышал это, когда ты ссорилась с кем– то из мамаш. И собиралась не давать ей спуску.

Усмехнувшись, мама села ровнее и сложила руки на коленях.

– Ну а теперь, когда неприятные дела остались позади, расскажи мне, что у тебя нового.

Фингал задумался.

– Давай посмотрим. С практикой все в полном порядке. – Он подмигнул. – Кстати, сегодня вечером я иду в Феникс-парк с одной юной леди, Кэтлин О’Хэллоран. Она учится на медсестру.

– Вот как? – Мама улыбнулась, склонив голову набок. – А ты хотел бы привести ее в гости и познакомить с нами?

Фингал рассмеялся, сообразив, что на самом деле мама хочет знать, насколько серьезны его отношения с Китти.

– Пока нет, ма.

9
Жар и трепет

Фингал вышел из трамвая в Феникс-парке, возле памятника Веллингтону – массивного обелиска, воздвигнутого в память о герцоге. Китти сидела на ступеньках у подножия памятника.

– Фингал! Мы не виделись целую вечность!

– Точно. Но нам не оставалось ничего другого. Видеться в больнице нам нельзя.

– По крайней мере, я уже закончила первый год учебы и теперь имею полное право жить не в общежитии для сестер, а в съемной комнате с Вирджинией. Теперь встречаться будет проще.

– Только после сдачи первой части экзамена.

– Ну конечно, после экзамена. Я знаю, как это важно.

Он наконец привлек к себе ее, стройную и горячую, и вдохнул нежный аромат.

– Идем. – Он взял ее за руку. – Пройдемся одну трамвайную остановку, до зоопарка.

Держать Китти за руку было замечательно. Радуясь уже тому, что она рядом, Фингал не видел необходимости заводить разговор. Феникс-парк на северном берегу реки Лиффи был пасторальным уголком посреди мрачного, будничного города.

– Куда пойдем сегодня? – спросила Китти.

– В «Оленью голову» на О’Коннелл-стрит. Там нас будут ждать Кроми и Вирджиния. Вы с ней близкие подруги, так?

– Джинни – наивное дитя. Она посоветовала мне не верить дурацким сплетням.

– О чем?

– У вас с Бобом Бересфордом неважная репутация.

Фингал густо покраснел.

– Вообще-то я… то есть…

Китти рассмеялась.

– Дурачок, я знала об этом еще до нашего первого свидания. Неужели ты считаешь, что до тебя я ни с кем не целовалась?

Фингал решительно не желал представлять себе Китти в объятиях другого мужчины, но промолчал.

– Но только с тобой, Фингал, мне хочется встречаться как можно чаще.

Он глубоко вздохнул. На других женщин он не смотрел с прошлого октября.

– И мне тоже.

– Я поняла это на Новый год, когда запели «Дым в твоих глазах».

Фингал помнил, как под эту песню пообещал Китти, что не даст пламени угаснуть. Возможно, пора было пригласить ее к родителям в гости, познакомить с ними… но признаться в любви он не был готов.

– В последние девять месяцев мы виделись редко…

– Видимо, так живется и женам вечно занятых врачей.

Фингал снова вздохнул.

– Да, скорее всего. Врачи целыми днями на посту. – Он заглянул в глаза Китти. – А ты хотела бы стать женой врача?

– Смотря какой врач сделает мне предложение. – Судя по голосу, она не шутила.

– Китти, я… – Он не знал, что ответить.

– Все хорошо, Фингал, – прервала она. – Я понимаю, пока в голове у тебя одни только экзамены. Может быть, как-нибудь потом? – Ее голос звучал твердо, но с оттенком сожаления.

Дальше, чем неопределенное «как-нибудь потом», он пока не решался заглядывать, потому поспешил сказать:

– Ты права. Экзамены прежде всего. Я не могу давать обещаний, пока не стану доктором О’Рейли.

– Ничего, – отозвалась она. – Я понимаю. – Она высвободила руку и зашагала в сторону зоопарка.

– Подожди минутку. – Он двинулся следом. – Китти, постой.

Она остановилась и обернулась. На ее лице не осталось и следа улыбки.

– Послушай… – начал он. – Мне очень жаль. Честно. – Он взял ее за руку.

– Не о чем жалеть, – возразила она. – Мне все ясно. Иногда я сама не понимаю, что нашла в тебе. Романтичности в тебе не больше, чем в мешке картошки.

Он привлек ее к себе и поцеловал. К тому времени, как поцелуй прервался, Китти едва хватало воздуха. Фингал улыбнулся.

– Вот так, – заключил он. – Это, по-твоему, романтично?

– Фингал Флаэрти О’Рейли, – она решительно покачала головой, – вы первостатейный болван!

– А разве найдется мужчина, способный не чувствовать себя болваном рядом с тобой, Китти? – Он понизил голос. – Тобой трудно не увлечься. Практически невозможно.

– Спасибо, Фингал, – произнесла она, – потому что я тоже очень увлечена тобой, – она легко коснулась его губ, повернулась и бросила через плечо: – А теперь – до ворот зоопарка наперегонки!

Посматривая на позолоченные часы на каминной полке, Фингал стоял у эркерного окна, пока его мать поправляла розы в вазе.

– Мэри, мне просто нездоровится, – уверял отец. – Крепкий говяжий бульон или какое-нибудь тонизирующее средство – вот все, что мне нужно. Обращаться к врачу нет причин.

– Ты же обещал, – возразила мама. Она встала за спинкой стула и положила руку на плечо отца. – Ты знаешь, какая я паникерша. И мы договорились пройти обследование ради моего спокойствия – помнишь, дорогой?

В оконное стекло застучал дождь. Наступила середина июня, начались летние грозы с сильным ветром. Только бы доктор Миккс не промок насквозь, добираясь сюда. В понедельник он выслушал просьбу Фингала и ответил:

– Уверен, беспокоиться незачем. В два часа в четверг я смогу осмотреть пациента у него на дому.

– Спасибо, сэр. Большое спасибо. – Фингал почти успокоился, узнав, что скоро выяснится вся правда. – Я передам это родителям, вас будут ждать.

– Ваш отец, вероятно, просто переутомился. Такое случается с мужчинами старше пятидесяти лет. Полагаю, ему нужно некоторое время пожить в теплом климате, может быть, отправиться в круиз.

Бриджит впустила гостя.

– Профессор О’Рейли – доктор Миккс.

Отец поднялся.

– Спасибо, что пришли, доктор, да еще в такой ненастный день. – Он протянул руку, доктор Миккс пожал ее. – Позвольте представить вам миссис О’Рейли. С моим сыном Фингалом вы знакомы.

– Здравствуйте, доктор Миккс. Прошу вас, садитесь. – Мама указала на кресло и добавила: – Не желаете чаю?

– Спасибо, нет.

– Может быть, после выпьем хересу? – предложил отец.

– Возможно. А пока… нельзя ли нам побеседовать наедине?

– Конечно, – кивнул отец. – Прошу вас следовать за мной.

Мама пыталась развлечь Фингала беседой о пустяках, но то и дело поглядывала на закрытую дверь. Фингал знал: она всей душой желает, чтобы врач вернулся с хорошими вестями. Едва дрогнула дверная ручка, мама настороженно выпрямилась.

– Ваш супруг вскоре присоединится к нам, миссис О'Рейли, – сообщил вернувшийся доктор Миккс. – Как правило, в таких случаях я советуюсь с лечащим врачом, но учитывая обстоятельства…

– Мы оба хотели бы, чтобы вы побеседовали с Фингалом, – заверила мама.

Доктор Миккс улыбнулся.

– Разумеется, если этого хотите вы и ваш муж. Пройдемте со мной, мистер О’Рейли.

Фингал вышел вслед за наставником в холл.

– Не буду ходить вокруг да около. – Доктор Миккс поджал губы. – У вашего отца анемия, и я заметил гематомы у него на запястье и на левой голени.

– Ясно…

Доктор Миккс подразумевал не только недостаток красных кровяных телец, но и нарушение процесса свертывания крови.

– Кроме того, лимфатические узлы увеличены, как и селезенка.

Фингал судорожно сглотнул.

– Возможно, это какое-то заболевание крови…

Доктор Миккс кивнул.

– Или вирусная инфекция. Например, моноцитарная ангина, которую американцы называют мононуклеозом. Она сопровождается анемией, образованием гематом и увеличением лимфатических узлов.

– Об этом я не подумал, сэр.

– Мы назначим анализ крови. Если количество лимфоцитов значительно увеличено, значит, мы имеем дело с моноцитарной ангиной.

Фингал понял, что доктор Миккс обошел стороной животрепещущий вопрос.

– А это может быть лейкоз?

– Есть такая вероятность. Если так, будем молиться, чтобы нам встретилась одна из его хронических разновидностей. По ним прогноз весьма благоприятен.

– Будем, – кивнул Фингал. Ему хотелось спросить о других видах лейкозов, прогноз по которым не так хорош. Кое-что о них он уже знал, как любой студент четвертого курса, но лекции по этим темам пропустил. И он спросил: – Долго понадобится ждать результатов?

– Кровь возьмут завтра, стекла посмотрят первым же делом в понедельник. Приходите в палату после обходов, к тому времени у нас уже будут готовы результаты. В понедельник днем я выберу время, чтобы поговорить с вашими родителями.

– Что вы хотите сказать им, сэр?

– Незачем тревожить их, пока мы сами толком ничего не знаем. Мы предпримем лечение, но не все болезни излечимы, поэтому наш долг – избавлять пациентов от личных мучений, в том числе и душевных, по мере возможности, – заключил доктор Миккс. – Ну что, пойдем к вашим родителям?

Мать переводила взгляд с Фингала на врача и обратно, пока доктор Миккс говорил:

– Вы поступили совершенно правильно, предложив мне обсудить проблему с вашим сыном. Из него со временем получится отличный врач.

Отец и мать заулыбались.

– Профессор, у вас скорее всего анемия – этим и объясняются и частое появление синяков, и увеличение лимфатических узлов на шее.

Фингал заметил, как нахмурилась мама.

– Мама, у каждого человека есть лимфатические узлы. Они помогают нам бороться с инфекциями. У отца эти узлы увеличены – это признак инфекции.

– Понятно. – Мама улыбнулась отцу и накрыла ладонью его руку.

– Думаю, мы имеем дело с моноцитарной ангиной, – сообщил доктор Миккс. – У пациентов старшего возраста процесс восстановления обычно оказывается длительным, но его обычный результат – полное выздоровление. Поскольку вы наверняка хотите точно знать, что происходит, в лаборатории больницы сэра Патрика Дана вас будут ждать завтра в одиннадцать. Мы возьмем у вас кровь и на следующей неделе дадим ответ. – Он улыбнулся. – Если не ошибаюсь, вы упоминали про херес?

Очень умно, мысленно отметил Фингал. Не сказав ничего определенного, доктор Миккс сумел создать у слушателей впечатление, что причин для беспокойства нет, а потом согласился выпить с пациентом, тем самым давая понять, что консультация окончена.

– Да, конечно, – кивнул отец, поднялся и направился к буфету, где на серебряном подносе выстроились графины и бокалы. – А ты, Мэри? Фингал?

– Мне совсем чуть-чуть, отец. Я скоро убегаю по делам. – Фингал принял из отцовских рук бокал. Ему хотелось покинуть родительский дом прежде, чем начнутся расспросы. – Перед уходом я хотел бы еще позвонить Ларсу, сообщить, что беспокоиться не о чем. Моему брату, – пояснил он доктору Микксу.

– Тому самому, чья машина заглохла по дороге из Портаферри? – припомнил доктор Миккс.

И Фингал с облегчением увидел, что его наставник улыбается.

В квартире Боба Бересфорда на Меррион-сквер Фингал освоился давно. С тех пор как он взял с Боба клятву выдержать экзамены, Фингал поменял напарника и теперь работал в амбулатории вместе с Бобом, а также проводил с ним почти все свободное время, следя, чтобы товарищ усердно занимался.

Открыв рюкзак, Фингал вытащил из него увесистый фолиант.

– Сегодня займемся кровью, Бересфорд. Эту лекцию я пропустил из-за регби, а ты…

– …из-за лошадей. Зато выиграл двадцать фунтов.

– Надо наверстать материал по болезням крови.

– Анемиям, лейкозам и так далее?

Фингал вздрогнул. Тем утром у отца взяли кровь на анализ.

– Верно. – Он положил рядом с учебником тетрадь, сбросил рюкзак на пол и придвинул стул. – Давай, пристраивай сюда свою ленивую задницу.

– «Ленивую задницу…» – проворчал Боб, садясь напротив него. – Как вульгарно! Ты что, О’Рейли, думаешь, что до сих пор на корабле? Скажи еще, что скучаешь по морю!

– Вообще-то нет, хотя я не жалею о том времени, которое провел на «Тигре». Успел даже позаниматься боксом.

– Оно и видно. – Боб искоса метнул на товарища взгляд. – Не хотел бы я сойтись с тобой в трех раундах, громила. А ты не думал побоксировать за родной колледж? Если не ошибаюсь, наш приятель Чарли регулярно ходит в спортзал.

– Он не прочь подраться, – подтвердил Фингал. – Но регби, Китти и учеба занимают все мое время, и кстати, мы собрались здесь ради учебы. Вот. – Фингал придвинул учебник к товарищу. – Ты читай, а я буду конспектировать.

– А ты точно служил на торговом судне? Не на галерах? – поинтересовался Боб, придвигая к себе книгу.

Фингал взял ручку на изготовку.

– Читай, черт бы тебя побрал.

Боб начал:

– «Лейкозы, или лейкемии, – группа раковых заболеваний крови, которые впервые описал Рудольф Вирхов в 1885 г. Он ввел в обращение их название, составленное из греческих слов „лейкос“ (белый) и „айма“ (кровь)»…

Боб читал, пока не объявил:

– Урок закончен. – И он захлопнул книгу.

– Посмотрим, что ты усвоил. Классификация лейкемий?

Боб откинулся на спинку своего стула.

– Лейкемия, или лейкоз, – аномальное увеличение количества белых кровяных телец, образующихся в костном мозге. Лейкемии различают по типу клеток и скорости прогрессирования. В процессе могут участвовать клетки двух типов…

– Значит, есть всего два вида лейкемии? – уточнил Фингал.

Боб покачал головой.

– Я же сказал: важны также темпы прогрессирования. Заболевание, связанное с клетками обоих типов, может быть и острым, и хроническим. Хроническое характеризуется замедленным началом и может развиваться на протяжении многих лет.

Фингал как наяву услышал голос доктора Миккса: «Если так, будем молиться, чтобы нам встретилась одна из его хронических разновидностей».

– Для острых лейкозов характерно бурное начало и скорый летальный исход, – заключил Боб. – Ну, как я справился?

– Первый отличник на курсе, – отозвался Фингал и вздохнул.

Боб придвинулся к нему.

– Ты в порядке, Фингал? Что-то вид у тебя озабоченный.

– Извини, Боб, – уклонился от ответа Фингал. Ему не хотелось обсуждать семейные дела.

– Если хочешь, вели мне заткнуться, – предложил Боб, – но я же вижу: ты сегодня не в себе. Что стряслось?